Текст книги "Арт-Кафе"

Автор книги: Александр Лонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

– Слушай, философ, – вдруг сказала Стелла, – ты поесть сейчас не хочешь? А то я вот-вот озверею от голода.

– Озвереешь? – хитро спросил я. – Зверская Стелла! Вот было бы интересным приключением! К тому же философ тут у нас не я, а ты!

– Я тебе сейчас покажу зверскую Стеллу! А ну, быстро в душ!

– А если серьезно, – заявил я, выползая из постели, – то я тоже есть хочу, просто сил нет. У тебя не завалялось чего-нибудь в холодильнике? Случайно? А то мы вчера как-то не побеспокоились.

– Обижаешь! У меня всегда имеется аварийный резерв продуктов. Давай, пошевеливайся. Я сейчас.

Несмотря на явную молодость, Стелла не злоупотребляла всякими жаргонизмами, хоть и использовала их словарный запас. Скажу прямо – мне не всегда нравится, когда речь чрезмерно изобилует эвфемизмами, арготизмами и словами, крепко заимствованными из английского языка. Все эти анриал, найс, окей и далее по списку. Причем вовсе не обязательно изъясняться книжным стилем Серебряного века. Язык стремительно меняется, и многие жаргонизмы вместе с заимствованными выражениями встраиваются и в разговорную и в литературную речь. Есть, конечно, во всем этом определенный шарм и можно иногда пошутить, периодически вворачивая в речь выразительные словечки. Что бы не пытались мы этому противопоставить – «процесс пошел», и ваш покорный слуга – хорошее тому подтверждение. Но все же, все же… Слова «тусить», «хавать», «тачка», «днюха», «бухло» и иже с ними – тоже, на мой взгляд, из той группы, что следует категорически запретить еще в нежном детском возрасте. Это касается и уродования имен, посредством превращения Сергеев в «Серых», а Елен в «Ленух», ну, вы всё поняли. Каждый сам может дополнить, по собственному опыту.

Когда, наконец, я, свежевымытый и свежеодетый в оказавшийся в ванной халат, пришел на кухню, на меня вдруг напало сварливое и какое-то вздорное настроение, которое выродилось в монологи о жизни вообще и о моих персональных взглядах в частности. Сосущее чувство пустоты где-то в районе солнечного сплетения. То ли голод, то ли тоска. Причем стало совсем неясно, к чему бы собственно? Вроде как причин-то особых не наблюдалось, даже наоборот.

– …Иногда мне вот безумно хочется спросить некоторых своих собеседников, – занудно ворчал я, – кто ж вам несчастным, мозги-то так засрал, что вы теперь такие наглухо някнутые? Ведь раньше-то вполне адекватны были и вменяемы по вопросам бытия? Так не спросишь же, постесняешься. Да и бесполезно однако. Один в бога верит так сильно, что сам не понимает, в какого именно бога, другой, хоть и не верит, но сам себя «окрестил» в католики, третий вообще с катушек слетел и утратил способность адекватно воспринимать действительность… Список можно продолжать еще долго. Что ж такое делается-то? Может мне тоже в какие экзотические религии податься, дабы не выглядеть белой вороной на фоне всеобщей черноты? Вот уж не думал, что в начале двадцать первого века большинство из нас начнет впадать в какое-то дикое мракобесие! Причем, что интересно – когда я начинаю говорить о чем-то таком подобном, то сразу же возмущения со всех сторон – оскорбляешь, типа, чьи-либо религиозные чувства. Причем то, что мои атеистические чувства сплошь и рядом оскорбляют все кому не лень, в расчет как-то не принимается. Церковь вон недалеко от моего дома построили. А меня спросили? Опрос провели? Причем ладно бы хорошее архитектурное сооружение было, так нет же – колокольня совсем в другом стиле, и никак с самой церковью не сочетается. Будет теперь звонить по утрам в праздники, выспаться не давать.

– Чего это с тобой? Подумаешь церковь! А муэдзин если б вопил спозаранку, тебе так стало бы лучше? Не выспался что ли, или заболел? – с этими словами Стелла демонстративно приложила руку к моему лбу.

– Выспишься тут у тебя, как же, – с удовольствием пробурчал я. – Теперь вот ворчать изволю. У меня нынче вообще брюзгливое и склочное настроение. Магнитные бури, наверное, или кислорода в атмосфере стало недостаточно. А твои слова мне почему-то напомнили собственные старые мысли. Ты вот никогда не думала, что умные, красивые, добрые и одновременно положительные насквозь личности – или не существуют в объективном мире, или их не было вообще? Это же идеальная придуманная схема, абстракция, утопия! На самом деле персонажи в моей, твоей, да в чьей угодно действительности, разделяются на тех, кто нравится и тех, кто несимпатичен. Если я вижу сексапильную девушку, то сразу же воображаю, как она выглядит без одежды, а, желая ей польстить, говорю «ты умная» вместо того, чтобы сказать – «согласен с тобой». Или – «ты красивая», вместо – «хочу с тобой потрахаться», ну и так далее… А ночь была классной, спасибо. Ты – просто чудо!

– Ага, знаю. Просто сейчас период у меня такой паскудный выдался, и захотелось чего-то необыкновенного. Но ты не думай, что я по жизни такая шлюха.

– Не говори этого слова, не люблю. Это раньше именовали шлюхами и старались не пятнать свою репутацию, а теперь называют независимыми женщинами с активной жизненной позицией и восторгаются ими. Но что, неужели все так запущенно?

– Более чем, – угрюмо буркнула она. – А так… Иногда хочется в четыре утра получить эсэмэску, просто так, неважно, что там и от кого. А как иначе? Зато временами, когда именно такие эсэмэски приходят спозаранку, весь мир ненавидишь а отправителя убить хочется.

Некоторое время я обдумывал ее слова. Если, познакомившись с девушкой, вы в ту же ночь занялись сексом, подразумевается, что завтра расстанетесь и больше никогда не увидите друг друга. Но нет, так я теперь не хочу. Надо будет позвонить ей. Потом.

– Надо стараться жить цинично и с железной душой, – наконец веско заявил я. – Поначалу бывает трудно и тяжело, но полезно и помогает существовать.

– Алекс, есть уже такое дело. Но вот скажи, бывает же любовь нормальная – теплая, нежная, светлая, настоящая, а не съедающая сердце, и не удушающая рыданиями и слезами? Когда хочешь кого-то видеть, слышать, чувствовать? Когда он ради тебя горы свернет, ради одной твоей улыбки, ради твоего слова, а ты всегда ждёшь его, поддержишь и поймёшь. Или все мужики козлы, а бабы дуры?

– Про баб могу поспорить, по-моему, все-таки, далеко не все дуры. Вот ты, например. А мужики – да, все козлы. Все до единого. Это уж точно знаю, ибо сам мужик.

– Но бывает же, что и козлам достаются феи, а дурам – прекрасные принцы?

– Думаешь? Не верю я как-то в прекрасных фей. А вот про любовь в книжках читал, в кино смотрел, сказки о ней слышал. Но в реальной жизни как-то не обнаруживал.

– И всё?

– Всё, всё. Остальное – скучная проза бытия, правильный расчет и здоровые отношения. Иногда такое намного лучше, чем любовь, безотносительно к тому, бывает она или нет.

– Циник ты, – кратко резюмировала Стелла.

– Угу, циник конечно. Еще какой. А теперь добавь, что я зануда, мизантроп и про потребительское отношение к жизни что-нибудь присовокупи. Фигня все это. Лучше расскажи свою историю, обещала ведь.

– А, ну да. За мной должок, – задумчиво произнесла Стелла.

Я посмотрел в окно. А там, за окном, уже заканчивался короткий зимний день. Гасло небо, одно за другим зажигались окна в домах-новостройках, засияли фонари, автобусы важно проползали по улице, как налитые светом длинные аквариумы. На деревьях, фонарных столбах и фасадах магазинов засверкали новогодние гирлянды. Снега навалило, как никогда раньше. Деревья тонули в сугробах, пушистые шапки наросли на скамейках и столбиках заборов.

Интересно, а как тут летом? Не так давно тут еще были деревни и поля, разделенные небольшими перелесками. Вот бы переместиться в прошлое! Неплохо, наверное, было бы пожить в каком-нибудь малонаселенном пункте в средней российской полосе, где еще стоят бревенчатые, украшенные стародавними наличниками избы и смотрят с зеленого берега в воду малоподвижной речки. Летом там, в садах, зреют яблоки, а по улицам бродят козы, щиплют пыльные лопухи у заборов. Прокричат у кого-то во дворе петухи, и только изредка проезжает по улице одинокая машина, и снова тишина. Зимой пышный снег, запах дыма из печных труб, тропинка, протоптанная к колодцу, оранжевые гроздья рябины, покрытые белой изморозью.

Нет, невозможно. Я урбанист телом и душой, и подобная жизнь точно не для меня.

5. Стелла и вампиры

– Присаживайся, Стелла, есть важный разговор, – сказал мой шеф, сделав какое-то неопределенное движение вытянутой рукой, будто полоскал ею в воде, или наоборот, стряхивал с пальцев нечто жидко-неприятное. Наверное, данным жестом он просто приглашал меня садиться и предупреждал, чтоб я не сильно расслаблялась.

Я тихонько села на стул для единичных посетителей и приготовилась к неизбежному. Ничего особо хорошего от начальника сейчас не ожидалось. Или взбучку устроит за очередное затянутое, по его мнению, дело, или – что еще того хуже – новое задание поручит, будто мне прочих не достает. Шеф выглядел усталым, раздраженным, плохо выспавшимся и каким-то удрученным. Разглядывая его помятое лицо, подметила явные признаки переутомления и удивлялась, как только раньше их не замечала. Впрочем, в последнее время я старалась пореже смотреть в лицо своему начальнику. Да и настроение было паршивое. Еще не так давно произошло одно трагическое событие, подробности которого узнала только что, и все еще находилась под впечатлением. В нашем питерском филиале погибла целая группа. Группа Ивана, как ее все называли. Сначала я полагала, что тут неофициальное название: какой-то временный оперативный коллектив, какие всегда формируются у нас для работы по тому или иному контракту. Но оказалось, что там была постоянно действующая аналитическая бригада, занимавшаяся какими-то специальными вопросами, о которых никто ничего не говорил.

– Вся внимание, шеф, – сказала я как можно более проникновенным голосом. – Важный разговор?

Сейчас начальник даже не поморщился. Уже давно минуло время, когда босс обижался на слово – «шеф». Сначала пытался протестовать, потом просто кривил рожу, а теперь и вовсе привык, смирившись с неизбежным. В результате почти вся наша контора перешла на такое обращение к руководителю. Коротко и ясно.

– Хочешь кофе? – вдруг предложил мой начальник.

– Кофе? Нет, спасибо. А можно – простой воды? А то в горле совсем пересохло. От кондиционеров, наверно.

Шеф кивнул, и я сама себе налила из кулера воды в стаканчик. Надо чем-то занять руки и лицо: курить в здании конторы разрешалось только в курилке, а вот стакан с жидкостью – самое оно.

– Так вот, Стелла, относительно вампиров что думаешь?

Я чуть было не поперхнулась своей водой:

– Относительно кого? – спросила я резким голосом.

– Вампиров, вампиров, я не шучу. И перестань переспрашивать – слух у тебя совершенно в порядке, а у меня и дикция вполне четкая, и голос довольно-таки хорошо поставлен. Ну? Так что думаешь?

– Что ж тут можно думать, – замялась я, не зная чего и как сказать, но стакан на всякий случай поставила на стол. – Ничего такого, как бы, не думаю. Вампиры – благодатная тема для всяких писателей, художников, фотографов и киношников. Неисчерпаемый кладезь для разнообразных творческих работников и художественных натур… – лепила я, на ходу подбирая слова. – Вместе с вампирами идут оборотни и прочая нечисть, причем тема сейчас настолько популярно-избитая, что среди серьезных литераторов считается даже неприличным про это писать. Хотя – «пипл хавает», причем активно и смачно. Ну, а в реальной жизни есть такие южноамериканские летучие мышки – исключительно кровью питаются. Еще вроде бы даже существует некая болезнь, не помню, как она точно называется, но это когда не то железо перестает усваиваться, не то кровь как-то плохо образуется… Это про вампиров. Но тут я не специалист, надо в Википедии посмотреть. А почему, собственно, вас вдруг…

– Почему это так меня заинтересовало? – перебил шеф. – А вот взгляни, интересно, что ты подумаешь и что на это скажешь.

С этими словами шеф протянул мне несколько цветных фотографий удивительно скверного исполнения.

– Ну-у-у-у, шеф, – протянула я, рассматривая снимки, – качество так себе, освещение вообще дрянь, цветопередача хреновая, про композицию я уж и не говорю. «Горизонт завален», как пишут на разных блогах…

– Перестань ёрничать, – шеф, похоже, уже потерял терпение. – Не люблю. Тут не студийный фотошоп, а снимки милицейского эксперта. Он, конечно, не какой-нибудь модный фотохудожник, но дело свое вполне знает. Камера хорошая, и снимки без обработки. Перед тобой следственные документы, не произведения искусства.

До меня, наконец, дошло. На фотографиях были запечатлены разные люди в разнообразных позах и одеждах. Некоторые без всякой одежды. Все – молодые, в возрасте примерно от восемнадцати до двадцати пяти лет. Как девушки, так и парни, но первые явно преобладали. Объединяло их только две особенности: даже на фотках ясно видно, что все они мертвые, причем – мертвее не бывает. Кроме того, у трупов присутствовали небольшие ранки в области сонной артерии. Такие следы могли оставить чьи-то зубы, прокусившие шеи всем этим несчастным.

– Раз тут реальные снимки, то что мне сказать? – как можно более спокойным тоном произнесла я. – Некто спятил и вообразил себя последователем Графа Дракулы или им самим. Воплощением! А может и наоборот – кто-то решил поиграть и до такой степени заигрался, что окончательно потерял чувство действительности и ощущение реальности. С катушек слетел и стал маньяком и убийцей.

– Чувство действительности и ощущение реальности – это одно и то же, не увлекайся синонимикой. Вот и разберись, – раздраженным тоном заключил шеф, засовывая фотографии в какую-то черную папку без опознавательных признаков. – Времени у тебя – неделя. После гибели группы Ивана наш питерский филиал переживает не самые светлые времена, поэтому поедешь туда сама. Нет, даже не смотри на меня так: данных по делу получено предостаточно, но у наших коллег, – шеф слега выделил интонацией это слово, чтобы я сразу догадалась, о каких коллегах идет речь, – глаза слишком замылены и зашорены, поэтому им самим разобраться трудно. Сами-то они так не думают, как ты понимаешь, но если судить по результатам, дела у них идут как-то не очень. Вот досье, ознакомишься потом. Ищут, как ты и решила, серийного маньяка. Отпечатков нет, почерк не оформлен, объединяет только характер раны и молодой возраст жертв, поэтому особых причин разыскивать маньяка-одиночку нет. Кое-кто из родственников одного из погибших оказался достаточно обеспечен, чтобы обратиться к нам. Причем просил расследовать всю серию. Мне лично что-то подсказывает, что тут все же орудует один и тот же серийник… но могу и ошибаться. Придется поработать.

Поработать… Слушая шефа, внезапно подумалось, что практически все мои подруги и просто знакомые девушки вообще не работают. Абсолютно! Ну, кто-то сидит в декрете уже лет семь, кто-то вроде как и трудится, но по свободной программе, а кто вообще упивается жизнью на деньги мужа. Бывает, припрешь кого-то из них к стенке, да и потребуешь отклика – как дальше-то жить? А они в ответ: «Ну, как… по магазинам пройдись, по выставкам, на море съезди… в Турцию например, в Тунис… чего паришься-то?» Многие знакомые мужики, как это ни противоестественно, тоже нигде не работают – кто одной лишь творческой деятельностью живет, кто очень доходно в покер играет, а кто и вообще непонятно на что существует, видимо, манной небесной питается. Да, я люблю эту свою работу, увлекает, но почему, мне одной так не повезло? Ну почему? Я что, в муках должна добывать хлеб свой? Чтобы состариться и умереть от болезней, физического худосочия и морального истощения во цвете лет? Неужели нету другого выхода, и так будет вечно? Только не говорите мне, что надо визуализировать свое будущее, позитивно мыслить, притягивать деньги и радость. В гробу видала я такую американскую философию. А впрочем, моя кровь уже слишком отравлена сыскной деятельностью, не могу я теперь без этого драйва и будоражащего сознание постоянного напряжения сил.

Тут шеф сморщил лоб и изменил очертания губ.

– Но вообще-то, – заключил он, – дело отныне твое, вот и разбирайся. Через семь дней жду тебя с первыми соображениями на сей счет. Всё, действуй.

У меня отлегло от сердца. Первые соображения через неделю – совсем не то, что «времени у тебя неделя». Можно кое в чем и разобраться. Я встала, послушно взяла черную папку с досье и направилась к выходу из шефского кабинета.

– Шеф? – спросила я, уже у самых дверей.

– М-м-м? – вопросительно промычал мой начальник.

– Я вот про досье… тут почему-то нет нашего регистрационного номера, и непонятно, какого оно класса секретности.

– Никакого. Оно вообще не проходит по нашей картотеке. Клиент об этом особо просил, даже заплатил отдельно. Признаюсь, что это не в наших правилах, и грубейшее нарушение, но когда такой человек… обратился сам… короче – работай, и оригиналы никому не показывай, вообще никому. Из здания не выноси. А если надо будет кого-то с чем-то ознакомить, то сделай копии и представляй только их.

«Что за человек такой секретный, – думала я, – чтоб сам шеф, всегда свято блюдущий дух и букву наших корпоративных инструкций, пошел на сознательное нарушение? И даже не скрывает этого?»

А вслух спросила:

– Наш заказчик, разумеется, лицо анонимное и засекреченное?

– Ну, не то чтобы анонимное… но пока у тебя не возникнет крайняя необходимость, лучше не знать, кто он такой. Так будет для дела удобней, да и для тебя спокойней.

– А как же это? – я покрутила папкой, которую пока даже не открывала.

– Там, – шеф ткнул толстым пальцем в сторону досье, – только те сведения и данные, что не затрагивают нашего заказчика напрямую. Материалы частного характера хранятся только в моем сейфе. Но все равно – домой не уноси, запрещаю.

– А как я буду…

– …Тебе потребуется офис, у тебя же в конторе нет постоянного защищенного рабочего места? Вот и абонируй на время одну из наших комнат для работы с секретностью, все равно пустуют.

– Ясно.

– Еще вопросы? – как обычно спросил в заключение начальник.

– Пока вопросов нет, но боюсь, что очень скоро они появятся, – криво усмехнулась я. – Надбавку за секретность дадите?

– Еще чего! – буркнул шеф.

Просто удивительно, насколько важна моя работа, когда я на нее опаздываю, и насколько она маловажна, когда я прошу надбавку в зарплате. Не дает ведь, хоть и обещал!

– Я пошутила. Разрешите приступать?

– Приступай, – покровительственным тоном благословил меня шеф. – И еще одна просьба: в конторе пока не распространяйся об этом, хорошо? Стелла, я очень тебя прошу. В случае нарушения, сама понимаешь, репрессии последуют незамедлительно. Ну, удачи!

– Разрешите идти?

– Давно уже разрешил, иди уж…

Арендовать комнату для работы с секретными документами, «секретку», как ее у нас называли, оказалось просто – заявление, подтверждение шефа и ключики у меня. Ключи от входа, сейфа и еще чего-то, пока не поняла от чего именно. Этим сервисом – «секретками» – никто из наших почти не пользовался. Ну, в самом деле: выхода в интернет нет, связи нет, сидишь так, будто в бетонном гробу. Я сразу же потребовала туда компьютер, принтер, сканер и копир. Хоть комп и без интернета, но шеф разрешил, еще раз напомнив мне о приказе молчать и ничего никуда не выносить.

Здесь я еще никогда не была. Не доводилось – не возникало повода. Две комнаты для работы с секретными данными оказались оборудованы в соответствие с требованиями службы национальной безопасности: без таких помещений нам просто не выдали бы лицензию. Все строительные работы проводились под чутким руководством нашего собственного отдела безопасности, поэтому пресловутые помещения выдались на славу. По-моему проект этих комнат создавал какой-то параноик или жуткий перестраховщик, недалеко от параноика ушедший. Два абсолютно одинаковых помещения, без окон, без интернета и телефона, причем полностью экранированные от электромагнитного излучения – мобильник не работал. Вентиляция – узкая трубка для воздуха, отходящая от кондиционера с дворовой части здания: и таракан без спросу не пролез бы. Железная дверь с хитрым замком, сигнализация, стальной письменный стол, сейф, оргтехника, голые стены. Причем стены покрашены в какой-то крысиный серый цвет. Даже электророзетка тут непростая – питающее напряжение передавалось через специальный фильтр, исключающий передачу по электрическим проводам какого-либо дополнительного сигнала, кроме переменного тока в двести двадцать вольт.

Впрочем – все это досадные неудобства, а меня сейчас интересовало другое.

Содержимое переданного шефом досье расстроило и совсем не радовало. Там, помимо фотографий укушенных (не иначе – вампирами) были заключения судмедэкспертов и результаты каких-то анализов, которые я вообще не поняла. Из заключений следовало, что у всех погибших обнаружились раны сонной артерии, причем не просто раны, а похожие на следы зубов. Чьих именно зубов – почему-то не сообщалось. Следов кровотечения нет, зато у всех погибших практически полная кровопотеря. Как же получается? У каждого погибшего кто-то выпил все пять литров крови, положенных среднестатистическому гражданину? Что ж за вампир такой? Какой-то монстр, не иначе.

Или… впрочем, там будет видно.

Еще надо бы посмотреть и хорошо проверить сводки МВД. Может, там чего для меня полезное застряло? Вдруг кто-то убежал или выжил? Вот бы укусы выживших сравнить с ранами на трупах и свидетелей допросить! Впрочем, так везет только в сериалах про ментов и крутых баб, от скуки расследующих преступления, но игнорировать такую возможность тоже нельзя. Мало ли. Работа, конечно, еще та, но если искать по ключевым словам… может получиться не так уж и долго. Но все равно повозиться придется.

Приведения, вампиры, ведьмы, оборотни, тролли… сумасшедшие колдуны… кто там у нас еще в этом списке? А, эльфы, феи, орки и гоблины. Кого пропустила? Все эти мистическо-фентезийные персонажи мне уже давно надоели. Они и в кино, и в книгах, и на видео, и по телеку, даже в картинных галереях! Причем вампирам повезло больше всех, им достался особый почет и внимание. Теперь вот и шеф дело подбросил на вампирскую тему. Впрочем – работа есть работа, и никуда от этого не деться. Кушать тоже иногда хочется, поэтому я выругалась тихонько, и засела за новое дело.

Как я четко уразумела в результате чтения соответствующей литературы, все эти вампиры, призраки, гоблины, драконы, водяные, кикиморы, русалки… и иже с ними, коллективно именовались «нежитью» и официально в природе не существовали. То есть их относили или к народному фольклору, или к фентезийной мистике, если такая вообще существует, как жанр. Естественно, деяния их никто серьезно не изучал, хотя… вроде был какой-то институт в Академии Наук, но закрылся, не выдержав гнета Госкомимущества, рыночной экономики и гайдаровских реформ. Еще я прочитала, будто нечто подобное сохранилось в Белоруссии, там даже по слухам существуют соответствующие полусекретные государственные организации, профессионально охраняющие нежить от посягательств людей на нее саму и среду ее, нежити, обитания… Впрочем – все эти сведения подлежали ревизии, и пока приоритетными не являлись. Зато проверка милицейских сводок неожиданно принесла интересный улов. Скудный, правда, но все лучше, чем ничего. Нет, вампира с поличным никто не арестовывал, зато какая-то укушенная девица в милицию обращалась, и даже написала соответствующее заявление. Но потом вдруг заявление забрала, признавшись, что это ее сексуальный партнер «заигрался», а заявила она со злости, и теперь, когда первые эмоции прошли, никаких претензий она ни к кому не имеет. Ясен пень, от девушки просто откупились. Или нет? Сама превратилась в вампира? Поглядеть бы! Одна беда – история случилась не у нас, а в Питере, и ехать сейчас в Город-на-Неве мне ой как не хотелось! Судя по некоторым признакам, пострадавшая девушка не отличалась особым целомудрием, поэтому верить ей можно было с очень большими оговорками. Но что-то на интуитивном уровне подсказывало – надо проверить. На месте. Обязательно.

Интернет тоже не дал ничего полезного. Пока, во всяком случае.

Интернет тоже не дал ничего полезного. Пока, во вся-ком случае. Когда по запросу поисковика на слово «вампиры» вывалилось одиннадцать миллионов ответов, я сразу же загрустила. Хватило меня только на первые страницы:

«…в старорусской антиязыческой работе „Слово Святого Григория“ (написанной в XI-XII веке), заявляется, что русские язычники приносили жертвы вампирам…» [ru.wikipedia.org]

«…вампиры обладают силой десяти человек, они повелевают волками и летучими мышами, они гипнотизируют живых и лечат самые страшные раны. И да, и нет. Сила вампира возрастает со временем…» [chudesa.by.ru]

«…сходство между вампирами и оборотнями, заключается в способности вызывать грозу, насылать голод и эпидемии; в некоторых странах (Богемии, Китае) вампиры принимают способность принимать волчий облик…»

[m-a-s-o.narod.ru/nosferatu/vampire/vamp/vampires.html]

«Вы находитесь на странице под номером „1“ в подразделе Вампиры, в нем содержится 170 обоев на рабочий стол посвященные теме Вампиры, вы можете быстро скачать понравившуюся вам фотографию…» [www.1zoom.ru]

«Вампиры (1998). Жанр: Ужасы. Около 600 лет назад в результате неудачного опыта экзорцизма зло вселилось в тело священника. Так возник первый вампир…» [kinobanda.net]

«…кому верить? Кто-то говорит, что вампиры прекрасны до ужаса, что они губят людей своей красотой, а кто-то уверяет, что они уродливы, и что от одного их вида кровь стынет в жилах! Кому верить?» [kartinki.mindmix.ru]

И так далее в том же духе. Я совсем скисла и пока оставила Сеть в покое. До лучших времен. Если честно, то во всяких там вампиров и в прочие сверхъестественные штучки решительно не верю, хотя все мои подруги в той или иной степени подвержены таким влияниям. Кто больше, кто меньше, но все во что-то верят. Во что-то потустороннее и мистическое. Сама слышала много разных историй, даже что-то видела, но это, как всегда бывает в таких случаях, неопределенно, недостоверно и очень субъективно.

Отец как-то рассказывал, что его мама, следовательно – моя бабушка, еще в юные годы поехала погостить к родственникам в Петербург. Ленинград, тогда еще. Я уж и не помню, по какой причине, но поехала чуть ли не на все лето. Жили они на Крюковом канале, в двух шагах от Никольского собора. Возвращается она как-то домой, а поздно уже, темно, страшно. Вдруг встречает на набережной канала некоего человека в плаще и шляпе с широкими полями. Предложил проводить. Разговорились. Оказалось, что идти им по пути, он ей и рассказал, что жил в том же доме, и вот сегодня ему можно в последний раз посмотреть на детей. Бабушка в тот момент не придала значения его словам: ну мало ли чего посторонние говорят. Посмотреть, так посмотреть – его проблемы. Дошли до парадного, а незнакомец остался на улице. Она поднялась на ступеньки, обернулась и тут вдруг увидела, что попутчик как будто висит в воздухе или стоит на чем-то невидимом. Но что самое неприятное – на нее уставился. Она бросилась со всех ног домой, а наутро узнала от соседей, что как раз сорок дней назад утонул один из жильцов того дома. Тоже в плаще и широкополой шляпе ходил.

Другая мистическая история случилась как-то летом, на даче, со мною лично. Дело происходило в июне, жили мы там вдвоем с той же бабушкой. Погода выдалась дождливая, противная и на редкость гадостная. Сыро, скучно, льет почти постоянно. Хотели уже сбежать назад в город, и вот, как-то ночью проснулись от слабого стука в окно. Бабушка спрашивает: «Кто там?» – в ответ тишина. Думали – приснилось, но через несколько минут стук повторился. Она опять: «Кто там?». А за окном кто-то противно так захихикал и тихо сказал: «Да свои, свои…» Бабушка встала, выпустив вперед собак, и пошла смотреть – кто это? Жили у нас тогда два охранных ротвейлера. Никого не оказалось. Собаки метнулись наружу, в сторону окна, и немного не добежав до него, с визгом ринулись обратно в дом. Потом утром, когда она рассказала о стуках соседям, то услышала, что той ночью во многих домах было нечто подобное, а если у кого дома оставались кошки-собаки, то вели они себя примерно также. Мне тогда было лет десять, но я все отлично помню. С тех пор дачу не люблю и стараюсь больше чем на сутки там не задерживаться.

В Петербург ехать все-таки пришлось, чему я, в конце концов, была рада. Несмотря на все мое критическое отношение к Северной Столице, у меня, как и у многих москвичей, есть этакое обыкновение: хоть один раз в полгода бросить все дела, и поехать в Питер. «Лечиться Питером» – как любит говорить одна моя подруга. Отогреваться в его маленьких полутемных кафешках, говорить по душам со своими питерскими друзьями, которых я и вижу-то всего пару раз в году, но всенепременно считаю их полноценными и настоящими. Прогуливаться по питерским мостовым, доверяя им самые тонкие сокровенные свои желания и оставляя им свою призрачную мечту, надеясь, что именно они сохранят ее до будущего моего приезда и спрячут от безжалостной гонки огромной суматошной Москвы. Как глоток свежего воздуха для нового погружения в московский омут.

По ходу расследования, которое, если говорить честно, проводить не имела права, я встречалась с самыми разными людьми, вела многочисленные беседы, собрала горы ненужных данных. В Городе-на-Неве искала вампиров и тех, кто мог бы их заменить. В результате доработалась до того, что вампиры начали меня преследовать. Обычно во сне, но постепенно становилось мерещиться, что они присутствуют наяву. В метро, в троллейбусе, на улице и в соседнем гостиничном номере. Невский проспект, казалось, кишел вампирами. Не уступала ему и Лиговка. И это притом, что фильмы о вампирах я не люблю, книжки должного содержания не читаю, никогда в компьютерные игрушки соответствующей направленности не играю, да и ролевыми играми не увлекаюсь. На надлежащих сайтах тоже никогда не регистрировалась. Впрочем – последнее явно зря, это я поняла довольно быстро. Чтобы найти дополнительную информацию у, так сказать, людей знающих, отважилась покопаться на форуме www.vampir.ru.

Но не тут-то было! Форум ничего не показывал «гостям», то есть незарегистрированным посетителям со стороны. Как честная девушка, решила пройти официальную авторизацию. Я нажала линк «Регистрация» на главной странице форума, и тут же появилась соответствующая форма для заполнения. Больше всего удивил «свод правил» для участника. Начинался свод вступительным абзацем: