Текст книги "Темный Город…"

Автор книги: Александр Лонс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

11

Эльза меня тогда просто-напросто выставила:

– Давай, просыпайся. Мне уходить пора.

Я и правда уснул. Все-таки усталость и напряжение последнего времени давали о себе знать. Причем усталость не только (и не столько) физическая, сколько моральная. Что-то во мне переменилось. И нельзя сказать, что я узнал нечто для себя новое. Нет. Я что, не знал, что ФСИБ не стесняется в методах работы? Что там человека могут вывернуть наизнанку, но информацию вытянут? Что люди куда-то исчезают бесследно? Что часто находят трупы со следами нечеловеческих пыток на растерзанных телах? Про то, что каждый мой шаг где-то кто-то фиксирует? Знал, все знал. Но прятал эти знания глубоко внутрь, за рутинной работой, за перепихоном в офисе и чьей-нибудь квартире, за повседневной суетой и беготней.

И еще был Темный Город. Этот релакс был мне просто необходим, чтобы не сойти с ума и не сделаться полным и окончательным психом. Многие другие, кто имел возможность туда попадать, использовали периодический уход в Темный Город примерно так же, как и я. Нет, я не спорю – были, есть и будут иные люди, которые делают на Темном Городе и в нем самом свой бизнес. Кто маленький, кто – средний. Может быть, кто-то на этом делает и большие деньги. Это мне пока не известно, зато про небольшой бизнес в Темном Городе я знаю много.

– Ну? Все еще спишь? – не отставала моя подруга.

– Встаю, встаю, – ворчал я, – халатик не одолжишь?

– Обойдешься! Не замерзнешь, сейчас тепло, не январь месяц. У тебя – на все, про все – десять минут! Давай, шевелись.

– А можно, я останусь? – без особой на то надежды спросил я.

– Опять? Вот еще! – возмутилась Эльза. – Не ной, тебе не идет. Мы же договаривались, что только я у тебя могу оставаться, а не ты у меня.

Странно. Обычно девушки любят, когда «их мужчина» живет с ними. А вот моя девушка этого терпеть не могла. Хотя сама жила у меня иногда неделями. Рекорд – полтора месяца. На большее ее не хватало. Но Эльза – девушка нестандартная и необычная. Работала она в одном интернет-издании средней руки. Ее работодатель требовал от нее только факты и статьи об этих фактах, не особенно беспокоясь об их достоверности. Пару раз ее даже привлекали к суду за клевету и диффамацию. Но кончалось ничем – владелец издания платил штраф, и все прекращалось к обоюдному согласию сторон. Все равно: и само издание и «потерпевшие» оставалось в прибыли – скандальные статьи всегда ценились народом.

Эльза любила менять внешность. Переделывала прическу, цвет волос и раскраску лица. Из неизменных примет оставался довольно высокий рост – пять футов и восемь дюймов, длинные ноги, узкие красивые ступни, гибкое упругое тело. В юности она занималась художественной гимнастикой, подавала надежды, но вынуждена была оставить спорт. По официальной версии – из-за травмы колена, а в действительности – по причине какой-то грязной истории с ее тренером.

Так. Вот еще мне подарочек! Машина не заводилась. Что-то сломалось – или движок полетел, или электроника барахлит. Я по своей карточке вызвал техпомощь, а сам поймал такси. Таксист оказался веселым разговорчивым китайцем, без умолку болтавшем всю дорогу. Вообще-то, на мой взгляд, таксист – это такой же анахронизм, как лифтер и консьержка. Но вот, поди ж ты: существуют до сих пор, и, похоже, будут существовать всегда. Электроника не для случайного пользования, да и привыкли люди к живым таксистам. Я бы и сам не поехал в незнакомой машине без водителя.

Ехать было недолго, но головоломно, и время на дорогу ушло бы много.

«Ну, и какого черта? – думал я. – Мне не нужны дополнительные проблемы, поэтому я никогда не понимаю намеков. Вернее – я делаю вид, что не понимаю их. Делаю морду ящиком и молчу. Это эгоизм? Да, я никогда не скрывал, что эгоист. Если я не буду думать в первую очередь о себе, то кто еще, интересно, обо мне позаботится? Поэтому я стараюсь избегать всяких встреч, без которых можно прекрасно обойтись. Это обидно и неприятно звучит, да? Зато – честно. У меня уже и так куча вопросов и неприятностей. Дела, которые не понятно с какого конца раскручивать, хотя совсем недавно сидел без работы и мечтал о любом деле. Подружка, которая затрахала меня до потери пульса, а потом выставила за дверь. А я-то размечтался, что она меня потом покормит. Ага, как же, щаз! Еще этот китаец, который не умолкает ни на минуту, и вообще!»

Я попросил говорливого таксиста тормознуть, расплатился и вышел. Он ничего не сказал – молча снял деньги, но как-то странно посмотрел на меня, когда возвращал карточку.

Пойду пешком.

Я шел по городу в довольно-таки хреновом настроении. Дерьмо! Почему у меня последнее время постоянно спина чешется? Следят что ли? Кто? Я вроде бы не полный лох, и уж слежку-то умею заметить – ведь нет же ничего! Никакого хвоста. Или я не вижу? Для проверки заглянул в витрину магазина старой музыки, а потом зашел туда и от нечего делать купил какой-то диск. На обложке слова: «Джангл-проект – “Гости из будущего”, альбом – “Время в песок”».

Я вышел из магазинчика, продолжая вертеть в руках купленный диск. И ради чего он мне?

Музыка была экспериментальной, в стиле ретро, и поэтому практически неизвестной для публики. Полгода назад я слышал что-то подобное в одном очень незаметном и весьма изысканном клубе Темного Города. Продвижением (верее – возрождением) этой музыкального направления занималась небольшая компания чудаков-энтузиастов. Они были очень счастливы, что записали такой альбом, но в течение года практически не получили ни одного приглашения от концертных агентств – их эксперименты никого не заинтересовали. А им хотелось как-то оправдать материальные затраты, и наступил момент когда они поняли, что окончательно созрели для того, чтобы выступать только в Темном Городе.

От музыкальных мыслей меня отвлек какой-то шум.

Вдалеке, по улице со стороны периферии надвигалась темная масса. Она медленно продвигалась в мою сторону, увеличиваясь по мере приближения. Вскоре стало четко видно, что это толпа недружелюбно настроенных людей, каких именно – догадаться несложно, потому что только партия христианской молодежи перемещалась такими крупными толпами. Агрессивная толпа молодчиков. Улица узкая, деваться некуда, бежать поздно… да и стыдно, признаться. Во главе толпы – массивная фигура – скорее всего начальник, предводитель или вождь. Как хотите, так и называйте. «Только уж больно он большой для вождя, – почему-то подумал я, – обычно все вожди бывают низенького роста». По краям этой неровной колонны шагали люди в униформе. Полиция? Частные охранники? Вероятно, именно последние. Над толпой на длинных палках полоскались на ветру флаги, транспаранты и какие-то плакаты. Впереди служители религии, со своими знаменами. У одного в руках – чаша золотого цвета. Ее форма почему-то откликнулась в памяти антикварным фильмом «Гладиатор» – у римских легионеров на головах там было что-то такое очень похожее.

С другой стороны надвигалась сходная толпа. Прохожих уже не стало, все двери, витрины и окна, выходящие на улицу, стремительно закрывались.

Передо мной резко затормозила машина, а из открывшейся двери высунулось молодое лицо.

– Эй! Чего стоишь? Залезай быстрей! Сейчас тут такое начнется!

* * *

Агент Пейдж. Отрывки из донесения.

«В 14:59 объект подъехал к дому номер 23 по улице Дубки (Ulitsa Dubki), припарковался, поставил машину на сигнализацию и вошел в подъезд. Зарегистрировался у консьержки, а затем прошел в лифт.

В 15:04 объект появился в квартире номер 708 у своей знакомой Эльзы Миллер, с которой поддерживает регулярную половую связь…»

«В 15:11 объект вступил в половой контакт третьей степени с хозяйкой квартиры. Никакой информации не сообщил и ничего не передал…»

«В 16:01 объект был разбужен его партнершей, после чего ему было предложено покинуть квартиру…»

«В 16:15 объект покинул квартиру, спустился к своей машине, но, по причине повреждения последней, взял муниципальное такси…»

«Агент Пейдж. 16:50, 31.05.20**. Подпись»

12

Я шлепнулся на сиденье рядом с водителем, захлопнул дверь, и машина тотчас рванулась с места. Я не сразу сообразил, что автомобиль поехал не сам, а им вручную управляет мой спаситель. Вернее – спасительница. За рулем сидела молодая особа несколько африканской внешности.

– Меня зовут Лорен. Я из ФСИБ, от Пола. Чтобы сразу снять все твои вопросы, скажу, что я работаю на этаже «G», в его отделе. А сейчас я по его приказу прикрываю тебя. По его же просьбе напоминаю тебе про дисковую пилу.

Меня всего передернуло. Напоминание мне очень не понравилось, пусть Пол и использовал его вместо пароля, для подтверждения полномочий этой обворожительной девушки. Сначала я хотел спросить, на кой черт меня нужно прикрывать, и с какой радости Пол вдруг воспылал такой заботой обо мне. Но, посмотрев на Лорен, я прикусил язык. Девушка, которая меня буквально вытащила из-под наползающей толпы, была не просто классная, она подавляла своим совершенством. Где-то я видел такую же. Похожую. В каком-то фильме или по телеканалу? А может в глянцевом журнале? Не помню. Если в одежде любой девушки должно быть специально отведено место для бросания нескромных взглядов, то у Лорен таких мест имелось много. На ней были тёмно-оранжевые джинсы до колен, туго обтягивающие прелестную попку и подчеркивающие длину стройных ног, а на животе узлом были завязаны полы белой блузки, открывая широкую полосу золотистой кожи. От африканских предков ей также досталась грациозность, пластичность, изящество и узкие ладони с тонкими длинными пальцами. Огромные, черные, широко расставленные глаза и постоянно улыбающийся рот дополняли общую картину.

– А как вы… как ты меня нашла? – удивился я.

– Странно. Пол говорил, что у тебя хорошая голова. Я же вела тебя все это время. Кстати, за тобой что-то слишком много народу таскается, не замечал? Может и наши, но я их не узнаю.

– Да, я знаю, – соврал я, – но что я могу? Оторваться? Ага, а они еще кого-то пошлют, кого я, может, и не замечу уже. Лучше пусть так. Скрывать мне нечего, сам пока еще не разобрался.

– Плохо. Время идет, а тебе отчет писать.

– Мне нужно в Темный Город. На пару дней.

– Нет проблем, – легко согласилась она, – только об одном давай договоримся, и тебе нужно с этим как-то согласовать все свои действия.

– С чем – «с этим»?

– Вот с этим: не смотри на меня так, – рассердилась она.

– Как – «так»?

– О дьявол! Как на сексуальный объект! У нас с тобой чисто рабочие отношения, приказ – есть приказ. Понял? Привыкай.

– Привыкну… – я кивнул, – вероятно. Но странно, почему-то большинство людей, занимающихся деятельностью, аналогичной моей, обладают тяжелым характером. К чему бы? Есть в этом нечто мистическое.

– Думаешь? – Лорен бросила на меня прищуренный взгляд. – А что вообще такое – тяжелый характер? Что означает это выражение? Всегда хотела узнать, а тут подходящий случай!

– Если коротко, но ёмко, то это характер, тяжело переносимый окружающими: родственниками, знакомыми, вместе работающими людьми. Например – нетерпимость к чужим ошибкам или к чужой безалаберности, или к глупости. Иногда тяжелый характер определяется педантизмом, переходящим в занудство. Вариантов множество, но главное – это то, что рядом с «тяжелым человеком» обычно тяжело находиться.

– Пытаешься свалить свой трудный характер на профессию?

– Ага! – утвердительно воскликнул я. – А что, разве нельзя?

– Ну почему же сразу нельзя? – примирительно согласилась Лорен, – «можно, мальчик, но только один раз». Знаешь такой анекдот?

– Нет, расскажи. – Анекдот я, конечно, знал, но мне захотелось его услышать из уст Лорен.

– Значит так. Мужик ремонтирует крышу небоскреба, а тут прилез какой-то мальчишка и говорит – «дядь, а дядь, можно я с крыши спрыгну?» Дядя и отвечает – «Можно, мальчик, но только один раз». Кстати, если связать характер и профессию, то возможны несколько вариантов объяснения. Во-первых, от правильности и точности действий человека со схожим родом занятия, как правило, зависит очень много: он чувствует себя сапером, и может ошибиться только один раз… Хе-хе, достойная аналогия, да? Поэтому ты так критично и относится к чужим ошибкам, вздору и невнимательности. Во-вторых, от постоянной работы с компьютером – с машиной, с которой особо не пошутишь – возникает жесткость характера. Ведь машина не понимает плохого настроения и юмора, ее нельзя уговорить, а работать с ней можно, только четко выполняя определенные инструкции.

– Ну, мои-то ошибки не столь критичны, как ошибки сапера… – усмехнулся я, – а вот второй пункт попал в самую точку. Я часто ловлю себя на том, что стал вести себя почти как компьютер.

– Хм, не подумай обо мне плохо, но первая мысль, пришедшая мне в голову, была: ты постепенно теряешь интерес к женщинам. Я права?

– Вот, уж нет! Не дождешься! Скажем так. Представь себе компьютер… сетевой сервер, на котором находится несколько порноресурсов. Вот так, примерно.

– Ну, тогда все в порядке, – засмеялась Лорен, – если только ресурсы постоянно обновляются. Но все-таки все вы – одинаковые.

– Кто – «вы»? – спросил я.

– Мужики, кто же еще? Все козлы, – разочарованно сказала она. – Я с двенадцати лет не могу спокойно выходить на улицу. Сразу возникают проблемы. Пришлось изучать борьбу и самые разные формы самозащиты. Кое-чему научилась. Ясно? Так и попала в контору.

– Погоди, – насторожился я, – ведь Пол мне говорил, что весь его отдел собран по тюрьмам и клиникам для всяких разных психов и маньяков.

– Не совсем весь отдел, но в принципе – верно.

– Значит и ты тоже?..

– Может, хватит, а? – Лорен уже казалось не столько рассерженной, сколько начавшей терять терпение. – У нас еще полно работы на сегодня.

Ей было года двадцать два – двадцать три, не больше. Я не мог найти в ней каких-то недостатков – она не выглядела скучной, недовольной или просто расстроенной. Если отвлечься от ее красоты и какой-то дикой, безумной сексуальности (а отвлечься, по понятным причинам, для меня было весьма трудно) Лорен оказалась очень интересным и умным собеседником. Неожиданно, буквально через пару фраз, она разговорила меня так, что мы стали почти друзьями. Эта способность – сразу располагать к себе, бывает либо врожденной, либо достигается долгим и упорным тренингом.

Потом Лорен выдала мне парочку таблеток. Какие-то новые, никогда не видел таких – бесцветные люминесцирующие на солнце капсулы. Для поднятия тонуса и настроения. Другую пару она проглотила сама.

Она лихо нажимала на педали и ворочала рулем, а я с наслаждением наблюдал редкое зрелище. Это было действительно красиво и безумно сексуально! А где-то ближе к середине города нам вдруг стало до чрезвычайности весело. Редко приходится кататься на машине, управляемой вручную, и каждая такая поездка, что ни говори, – экскурсия. Из открытого окна веяло прохладой, после дневного городского пекла было необыкновенно приятно, и мы даже на мгновение забыли обо всех наших проблемах. Вернее – это я забыл. Только посередине улицы неожиданно возникла мысль: эх, если бы движение вдруг переделали на обратную сторону, ну хотя бы на некоторое время! Мы тогда, наверное, уткнулись бы головой прямо здесь, посередине, а потом, стараясь не шевелиться, отдали бы себя на волю уличного потока. Несколькими милями дальше уже начинается свободная земля. Свободная от городской сутолоки и тесноты. Вот бы попасть туда. Эх, как же плохо устроено, что улицы движутся не в ту сторону! Но мне уже не вырваться: я – урбанист и без города не могу.

Мы время от времени останавливались, просматривая дорогу, нет ли наблюдателя или еще кого-нибудь в этом роде. Ну, вот, кто-то опять едет за нами, однако проехал мимо, даже не посмотрел в нашу сторону. Нет, показалось.

По дороге прихватили какого-то старика – попутчика. Лорен сказала, что так будет безопаснее. Почему? Ей виднее. Наш пассажир оказался старым программером. Причем еще осколком той давней эпохи, когда программировали вручную – «писали программы», набивая на клавиатуре команды и код. Старый программер направлялся с работы из центра домой, и Лорен почему-то решила, что подвезет его. По дороге разговорились. Он поверил байке, что мы – ищущие заработок безработные дизайнеры, что в тот момент вполне походило на правду. Старик предложил нам попытать счастья в Малом Городе: попробуйте, мол, там есть несколько новых рекламных фирм, правда небольших. А если и там работа не найдется, тогда уж испытайте удачу в Городе на Неве и еще дальше, в Северном Городе.

И еще он нам рассказал о демонстрации и возникшей сразу же свалке. Ничего нового, примерно то же самое, что и так станет всем скоро известно, или о чем легко можно догадаться. Погромы, разбитые витрины, сожженные машины и избитые прохожие. Несколько человек убито, множество покалечено. Но старик имел честь лично знать вожака той банды – было время, они жили в соседних домах. Звали того типа Эрнст Кройц. По сути дела, он не был настоящим главарем – его недавно исключили из партии за воровство, сексуальные извращения и домогательства к однопартийцам. Однако в политике он разбирался хорошо, а соседи и бывшие соратники его откровенно боялись. Вот и теперь – его банду, скорее всего, не тронут. С политиками и представителями верхних эшелонов власти он был «на ты», без проблем проходил на их тусовки и везде был своим парнем. А если даже кого-то случайно и арестуют, то лишь допросят и отпустят. Но зато много десятков простых пешек и случайных идиотов возьмут для порядка, и кто знает, когда эти случайные идиоты выйдут на волю, и выйдут ли вообще? За разговорами да новостями быстро пролетело время.

Незаметно перешли на бытовые темы, и тут своей болтовней дед окончательно испортил мне хорошее настроение, возникшее после встречи с Лорен. Хотя, о чем собственно говорил старик? О самых повседневных заботах. Мало получает, а эти деньги сразу же уплывают из рук – жизнь стала заметно дороже. Ежедневный завтрак, обед и ужин, вот и вся зарплата. И так изо дня в день, и еще приходится ждать увольнения по возрасту…

– Спасибо, и счастливого вам пути, – дед по старинке протянул нам руку, – я уже почти дома. Скоро вам предстоит длинный путь, а вы, я вижу, еле ноги передвигаете. Не сидите долго за рулем, это опасно.

Потом он застенчиво предложил Лорен несколько кредитов. Подвезли, мол, да еще вручную, а эта услуга дорогого стоит. Мы поблагодарили старика, но отказались. Когда он отошел на значительное расстояние, Лорен мне сказала:

– Ну, все, хватит лирики. Теперь работаем. Нам много чего еще предстоит сделать сегодня…

13

На другой день я узнал, куда же все-таки запропастился мой адвокат. Как оказалось, он сидел в полиции, в том же отделении, только в соседней камере. Меня потом забрала ФСИБ, а Ник так и застрял. Кто-то из копов обвинил его в пособничестве при убийстве, и беднягу задержали, приняв за моего сообщника. Только вслед за тем, как стали привозить хулиганов, арестованных после уличных погромов, его освободили. Ник потом организовал большой шум, призвал своих коллег из адвокатской фирмы и устроил грандиозный скандал, но дело уже было сделано – чуть меньше суток ему пришлось проторчать в компании всяких малоприятных личностей.

Стараясь не грузить Ника своими реалиями, и не желая объяснять про мое сотрудничество с Полом, я, не мудрствуя лукаво, рассказал, что все обвинения с меня сняты по причине отсутствия состава преступления.

Вообще-то врать я умею хорошо. Приходится уметь, и в этом своем умении я достигаю уже высокого мастерства. Может устроиться работать в рекламное агентство? К сожалению, наш мир не совершенен, а я – далеко не самый идеальный представитель этого мира. Я мало чего умею, кроме вранья – многие в моём возрасте достигли большего. У них есть хоть что-то, на чём они могут держаться, а мне лень что-либо менять. Да, я могу наполнить жизнь каким-нибудь смыслом, но получится только грубая подделка и не более того. То обстоятельство, что я, возможно, буду рад и счастлив, когда с головой полностью уйду в активную деятельность, никак не скрашивает моего теперешнего состояния и никак не может подвигнуть меня к реальным действиям. Мне всегда нужен мощный импульс. Но сейчас я начинаю думать, что всё эти действия напрасны, а работа и подавно. Даже не верится в возможность того, что из моей головы скоро уйдут всякие левые мысли – они там настолько прочно сидят, что пока ничто, и никто не смог их оттуда выгнать.

Все же с чего-то начинать надо. Досье, представленное мне Стентоном, оказалось не вполне полным. Многие моменты там отсутствовали, кое-что нуждалось в дополнении и в разъяснении. Множество данных мне предстояло выискивать самому. Начать с исчезнувшей Марины Чанг я решил главным образом потому, что именно за это мне платили деньги и именно это дело мне и поручили, а убийство Мадины стало уже вторичной, моей личной проблемой.

Заявление, о поиске девушки, написал владелец квартиры, и примерно месяц велось следствие.

Пропавших людей ищут почти всегда. Большинство уголовных дел возбуждается в предусмотренные законом сроки с момента подачи заявлений об исчезновении, и в эти сроки разыскивается не менее семидесяти процентов пропавших. Чаще всего их находят мертвыми. Между тем сплошь и рядом суды отказывают в возбуждении уголовных дел по статье «Убийство», если тело не найдено. Нет тела – нет дела, и нет повода для печальных мыслей. Второй вариант – дело ведут, но абы как, по остаточному принципу. Или вообще только на бумаге, без активных мероприятий. Вот, похоже, именно с такой ситуацией мне и пришлось встретиться.

Я – не юрист, но, будучи чем-то вроде сыщика, мне пришлось влезать в разные юридические проблемы и изучить кое-какие законы. Особенно в этом достойном занятии мне помог Ник Симирский – мой друг и адвокат. Ник питал какую-то неизъяснимую тягу к изучению законов и подзаконных актов, к поиску несоответствий и юридических коллизий. Это его странное увлечение, временами переходившее в настоящую манию, на практике оказалось весьма ценным и продуктивным.

Официальное расследование шло трудно, как я понял, из-за чьей-то редкостной безалаберности. Или из-за сознательного торможения, но это уж вряд ли – такой расклад почему-то казался мне сомнительным и маловероятным. Следственные действия то приостанавливалось, то снова продолжались, а поиски не принесли результатов. Через какое-то время было принято решение возбудить уголовное дело по статье «Убийство» – уже имеющиеся данные показывали, что девушка вполне могла стать чьей-то жертвой. Она имела очень хорошую работу, позитивно характеризовалась соседями, увлекалась эстрадными танцами и считалась перспективным исполнительным работником. Убегать из дому ей, вроде вы, никакого смысла не было. Ничего нового, я и раньше все это знал.

По закону дело обстоит таким образом. Пропал человек. И если в течение суток с момента подачи заявления местонахождение пропавшего не установлено и есть некая вероятность, что человек мог стать жертвой преступления, уголовное дело автоматически и незамедлительно возбуждается по статье «Убийство». Закон не связывает производство следственных действий с наличием исключительных доказательств. Но всегда есть вероятность, что некоторые из «исчезнувших» стали жертвами убийц, поэтому, если подано заявление о розыске, набирает обороты судебно-следственная машина. Главное требование – чтобы совокупность сведений, содержащихся в представленных документах, была достаточной для обоснования необходимости производства того или иного действия. Притом, что источником таких сведений могут быть не только доказательства, но и результаты оперативно-розыскных мероприятий. Если поправший потом найден живым – очень хорошо, его счастье. Изменить статью, или прекратить дело можно всегда. Невелик труд.

Получить официальное разрешение на осмотр квартиры для меня было невозможно по целому ряду причин. Ну, во-первых, там уже никто не проживал, наниматель исчез, а владелец мог дать ключи только полиции. И не просто полицейскому, а только лицу уполномоченному. Во-вторых, полномочия лица, обратившегося с ходатайством об обыске, должны быть подтверждены представленными в суд материалами дела. У меня не было ни материалов, ни полномочий, ни прав такие полномочия получить. А в-третьих, как я выяснил через Пола, скинувшего мне файл с копией дела, официальный обыск в квартире Марины Чанг вообще никто еще не проводил, и квартира до сих пор стояла опечатанная, с заваренной дверью. Судья отказал в производстве обыска. Одним из главных оснований для такого отказа явилось то, что полномочия следователя почему-то не были документально подтверждены материалами самого следствия. Обычно такими материалами является решение о принятии дела к производству, а также постановление о создании следственно-оперативной группы. Похоже, в прокуратуре полный бардак! Из представленных материалов вытекало, что уголовное дело возбуждено одним следователем, экспертизы по нему назначались другим следователем, а постановление о производстве обыска вынесено третьим следователем прокуратуры, которому дело вроде как и не поручено, потому что сведения о поручении дела отсутствовали в представленных материалах. Вместе с тем постановление следователя при отсутствии согласия судьи, не должно иметь силы. Иными словами – правильно отказали, беспорядок в документации, полная неразбериха и некомплект. Однако поверхностный осмотр все же провели, но не копы, а безопасники. Зачем им это понадобилось, я сначала даже не понял.

Как бы там ни было, мне пришлось действовать на свой риск. И на свой страх. Лорен не было – утром она убежала по каким-то неведомым мне делам, и я решил идти один.

Исчезнувшая девушка жила на Малой Калужской улице – почти в центре Города. Малая Калужская – небольшая тихая улочка со старыми домами, словно кричащими видом своих фасадов, как они нуждаются в реставрации и капитальном ремонте. Казалось странным, что никакой активности в данное время суток тут не наблюдается. Только обязательные старушки на лавочке у подъезда мирно беседовали про насилие, про выборы мэра и про какие-то сетевые виртуальные игры.

Движения транспорта почти не наблюдалось, только в сторону Калужской Площади проехал мотоциклист. И, как только я собрался входить в подъезд, мотоциклист вернулся, остановился рядом, спешился и снял шлем. Это была Лорен. Сняв шлем, она выпустила шапку волос, достала из седельной сумки какую-то папку и направилась ко мне. Сказать, что я был удивлен – значит погрешить против истины. Я ее почти ждал. Сегодня Лорен носила маску женщины-вамп: черная футболка без рисунка и блестящие штаны в обтяжку, яркий макияж.

– Ну? Чего уставился? Мы же договорились, что работаем в паре. Без меня никуда.

– Ты ушла, и тебя не было, а надо что-то делать, – оправдывался я.

– Ладно, потом обсудим, – она кивнула на притихших и с интересом разглядывающих нас бабок, – не здесь же.

Входная дверь не запиралась, и мы свободно вошли в темный загаженный подъезд. Поднялись по лестнице на один пролет, и зашли в лифт. С жутким грохотом, словно ругая ремонтников, пропустивших профилактические работы, кабина подняла нас на пятый этаж, где мы вышли на лестничную площадку. Слышался чей-то смех, голоса, пение, пьяные крики. Откуда-то доносился плач ребенка. На лестнице стоял тяжелый запах марихуаны, а вдоль стен теснились пустые бутылки из-под разнообразных спиртных напитков. Прямо на нижней ступеньке лестничного марша, рядом с лифтом, сидел бритый парень лет семнадцати в рваных джинсах заправленных в черные ботинки с высокой шнуровкой. На нем была надета футболка с изображением желтого креста на фоне зеленого листа конопли. Увидев мою спутницу, он присвистнул, взялся за горлышко полупустой бутылки с пивом, которая до этого стояла рядом с его ногой, и начал отрывать задницу от ступеньки. Лорен, стремительно оценив ситуацию, одним отточенным движением достала из заднего кармана штанов пистолет и ткнула дулом парню в ноздрю:

– А ну сидеть! Ты здесь живешь?

– Э-э-э… да… – парень на секунду обалдело замер, а потом медленно осел обратно на свою ступеньку.

– Квартира? Номер? Быстро! – Лорен не убирала свою пушку.

– Вон та, – дрожащей рукой парень указал вниз, в сторону площадки четвертого этажа, – шестнадцатая…

– А как на счет того, чтобы не пить и не гадить на лестнице?

– Так я же это…

– Прощаю на первый раз. А ну, живо, вали отсюда! И чтобы тихо! А то поймаю – яйца вырву!

Парень одарил Лорен идиотской улыбкой и стремительно слинял вниз.

– С этими сектантами иначе никак нельзя, – небрежно сказала Лорен, – экохристианская молодежь, мать их… Видел знак у него на пузе? Они только грубую силу понимают… О, кстати! – она порылась в папке и достала большой плотный конверт и протянула его мне: – Тут материалы, которые передал Пол, посмотри, чтобы не делать лишней работы. А искать надо то, что укрыто от наших глаз, и глаз тех, кто приходил сюда до нас. Ну и главное – предохраняемся, чтоб нас потом копы за задницы не взяли! Одеваем резиночки!

Она ослепительно улыбнулась своей фирменной улыбкой в тридцать два зуба и натянула на руки тончайшие хирургические перчатки, а вторую пару кинула мне. Мы подошли к квартире. Дверь почему-то оказалась не заварена, и никаких печатей тоже не обнаружилось. Лорен достала электронный ключ, отперла замок и пропустила меня вперед. Нашим взорам открылась покинутая квартира не слишком обеспеченного жителя Города – со старомодной, но стильной мебелью, слоем пыли на ней, и небольшой коллекцией аккуратно расставленной женской обуви.

– Тридцать пятый размер, – отметила Лорен, – здесь только ее обувка.

Обычная прихожая, только вот давно никто не приходил сюда. Про то, что здесь место вероятного преступления, ничего не говорило. Когда мы вошли, Лорен тщательно закрыла дверь, снаружи оставив небольшой сторож-сигнализатор, и повернулась ко мне:

– Так, предлагаю сначала осмотреть комнату, затем кухню, прихожую, а уже после всего этого санузел, – она показала рукой на закрытые деревянные двери. – Потом мы покопаемся у нее в компьютере: вдруг там еще осталась полезная информация? Возможно, твои компьютерные навыки нам подскажут, что еще нужно искать. Да, и не забудь еще сделать серию снимков. Давай в комнату, а я пока кухню и ванную проверю.

Почему-то я сразу смирился с ее языком приказов.

Поставив конверт на ручку входной двери, чтобы не забыть потом, я натянул перчатки и начал осмотр. Квартира сразу мне чем-то не нравилась. Может – душным застоявшимся воздухом непроветриваемого помещения? Может – странным несоответствием друг другу разных предметов интерьера? Тогда я не мог понять, почему мне там так не по душе. Хотелось все бросить и уйти. Поборов неприятное чувство, я смело открыл дверь и вошел в единственную комнату квартиры. Я был удивлен. Редко где можно встретить такое любопытное оформление жилой комнаты – вся она оказалась выкрашена в серебристые и стальные тона. Посередине, на широкой квадратной кровати, лежало нечто блестящее. Мой мозг отказывался воспринимать информацию еще пару секунд, лишь потом осенила догадка: прочти вся комната – стены, пол, потолок, мебель – не выкрашена, а отделана металлом. И не так, как рисуют в фильмах про космос, а так, словно расплавленный серебристо-белый металл наносили на стены и потолок ровным тонким слоем. На полу, по всей комнате, валялись предметы женского туалета, трусики, носочки, разные мелкие косметические инструментики, а то, что лежало на кровати, оказалось лишь старинным стеклянным светильником, из которого торчали обрывки проводов. Кругом следы торопливых сборов и поспешного бегства. Я глубоко вздохнул – но стало лишь хуже – затхлый запах давным-давно покинутой квартиры наполнил легкие. Проветрить бы!