Текст книги "Хроники проклятых"

Автор книги: Александр Крупский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 6

Мы шли довольно долго, практически не говоря друг с другом. Каждый был погружен в свои раздумья, пытаясь проанализировать сложившуюся ситуацию.

Все складывалось в весьма некрасивую ситуацию. Советник Атора явно нам помогал, или заводил в ловушку. Его мотивы были абсолютно непонятными. Сам правитель Арды наверняка чувствовал себя спасителем Лорана, и не понимал, почему Хенсельт погиб. Не стоит забывать и о том, что ему заплатили за разгром лагеря у реки. Кто и чем – не ясно. Сейчас возник еще один неразрешимый вопрос: кто такой Кейн? Сомнительно, что это было имя нашего неожиданного спасителя, скорее, он на что-то указывал. Что-то такое, что мы упускаем.

Дождь не прекращался. Новая одежка очень быстро намокла и прилипла к телу. Эти неприятные ощущения дополняло то, что вода постоянно заливала глаза, стекая с влажных волос. Кажется, такая погода собирается быть еще довольно долго.

Кри в очередной раз ругнулся, споткнувшись, и сел прямо на дороге.

– Не могу больше. Сколько этот ливень будет продолжаться? Я уже промерз до мозга костей.

Рори усмехнулся.

– Неженка. Это тебе не саблей махаться. Здесь терпение нужно. Попросту успокойся и попытайся взять себя в руки. Глубоко вздохни.

Да, ему легко об этом говорить. Народ одноглазого, насколько я понял, проживает на острове с таким климатом, который покажется нам сущим Адом. Естественно, что какой-то дождь не слишком его тревожил, да и повязка отлично впитывала влагу, не позволяя ей заливать глаза. Нам было намного сложнее. Один Джалем накинул нижнюю часть плаща на голову, создав некое подобие капюшона.

Мы расселись прямо посреди тракта. В душе горела ненависть ко всему живому.

– Кри, я конечно счастлив, что мы сохранили клинок Рори, но кушать то что будем? Лично у меня уже кишки узлами скручиваются от голодухи.

Он промолчал. Затем достал небольшой стилет с широким лезвием.

– Значит, будем сами добывать себе пищу, как в старые добрые времена. Рой яму.

– Кому?

Рори заржал.

– Охотиться будем, лекарь. Не будь придурком. Рыть себе могилу бессмысленно, особенно сейчас. Отойди к леску, найди ручеек и начинай перед ним рыть яму. Посмотрим, что в здешних лесах водится.

Я кивнул и поднялся. Ручеек я нашел довольно быстро, благо, что земля и так была мокрая от дождя. Пока я рыл, Десятник соорудил некое подобие силков. Мы отошли немного в сторону и стали ждать. Вышло солнце, но наша ловушка была пустой.

Рори подошел к ней и ногой отбросил силки.

– Черт. Здесь попросту ничего не водится. Сельчане сожрали практически все, что здесь когда-либо жило. Охотиться здесь бессмысленно. Куда двинем? Сомнительно, что если мы рванем в столицу, то удача наконец-то обернется к нам передом.

Я помедлив вынул из кармана кусок кожи и протянул ему.

– Это еще что?

– Маленький подарок от советника Атора.

– И что это нам дает? Ты знаешь, чье это имя? Я лично нет.

Внезапно одноглазый вырвал записку из его рук. Он поднес ее к носу, глубоко втянул воздух.

– Благовония. – он посмотрел на нас. – Черт, хоть один человек здесь понимает, что это значит?

Джалем неуверенно прокашлялся, прежде чем подать голос.

– Человек, передавший ее, богат и любит духи?

– Да нет же, церковь. Это церковный запах. Подобные благовония ранее привозились в Нордгримскую гавань. После разрушения города перевозки закончились, и их начали доставлять прямиком в Хедеборг. Хенсельт тогда избавился от лишних потерь денег, что стало еще одной причиной, почему город не стали отстраивать.

Кри неуверенно смотрел на одноглазого.

– Что ты предлагаешь?

– Отравляться прямиком в Нордгрим. Нам нет никакого смысла плестись в Хедеборг, ведь там уже нет тех, кто нас бы ждал. Проще проверить те места, к которым у нас есть косвенные подозрения.

Мы снова вышли на тракт и пошли в обратную от столицы сторону. Наше путешествие было практически бессмысленным, мы обрели только новую подсказку и одежку. Сейчас же мы возвращались к тому месту, где мы вышли из Брейнского леса. Когда мы с ним поравнялись, то ненадолго отошли к болоту и набрали растущих там ягод. Они казались необычайно вкусными, видимо, основная причина заключалась в сильном голоде. Там же мы и решили заночевать. Десятник развел костерок, а затем, мы прилегли, наслаждаясь его теплом. Что действительно радовало, так это отсутствие дождя. Уснул я очень быстро.

Лана тряслась от злости. Она смотрела на горизонт невидящим взором.

– Он не один, представляешь? Ему создана девушка, которая должна стать его продолжением в жизни.

– Почему тебя это так выводит из себя?

Внезапно на ее глазах появились слезы.

– Я не знаю. Мне придется присматривать теперь за обоими. Я знаю, чувствую, что она не доведет Творение ни к чему хорошему. С ней будут проблемы. Он зря ее создал.

– Лана, тебе напомнить твои же слова? Ты сама мне сказала, что Его приказы нельзя обсуждать. Что мы приближаемся тогда к безумию Луция.

– Ты дурак!

Она повернулась ко мне спиной, ее тело сотрясал плач. Я попытался ее обнять за плечи, чтобы успокоить, но она рванулась прочь. Зачем Луций вообще открыл ей глаза? Почему я попросил его это сделать? Я не знаю. Также, я не понимал, что с ней происходит. Поживем – увидим.

Я проснулся рывком, словно кто-то от всей души дал мне оплеуху. Подняв голову, я посмотрел на своих спутников. Все крепко спали, кроме конокрада. Джалем сидел и просматривал мою Библию. Он выглядел весьма заинтересованным, читая то, что принадлежало мне. Я встал на ноги.

– Ну, и что ты делаешь? Тебе кто-то разрешал ее брать?

Конокрад медленно отложил книгу и поднялся на ноги. Он абсолютно не казался смущенным. Напротив, он улыбнулся.

– Занятная книжонка. Ну, и где ты ее достал?

– Не забывай, где именно я жил и с кем. Подарок от священника Доминика.

– Ты ее читал?

– Да. – соврал я. – Это все не меняет ситуации. Кто тебе разрешил ее брать в руки?

– Так считай, что ты сам и разрешил. – Джалем засмеялся. – Мы все здесь в одной лодке, не забывай. Сейчас ни у кого не существует своих личных вещей. Мы ведь всем делимся, не правда ли? Так зачем ты столько времени прятал простую книгу, если она не имеет большого для тебя значения?

Ну и что можно в ответ сказать этому идиоту? Да, с одной стороны он абсолютно прав. Я храню ее попросту как память о том человеке, который впервые появился в моей жизни. По крайней мере в той, где я себя помню и осознаю. Но это абсолютно не дает ему право рыться в моих вещах.

– Ты обнаглел?

Я подошел к конокраду и поднял Библию. Затем я положил ее во внутренний карман своих штанов. Не сказав ему ни слова, я вернулся к тлеющим уголькам костра. Посмотрев на своих спутников, я увидел, что они не спали, а попросту лежали, внимательно слушая наш разговор. Десятник наигранно потянулся, зевнул и сел.

– Ну что, ребята? Пошли дальше?

Наша дорога затруднялась исключительно лишь необходимостью время от времени собирать ягоды и пополнять запасы воды. Дни сменялись ночами, во время которых мы отдыхали, чтобы с первыми лучами солнца отправиться дальше. Лана перестала навещать меня во сне. Наверное, мой мозг осмысливал уже полученные воспоминания, и ему надо было больше времени.

Незаметные для иных следопытов следы петляли, словно воин шел за кроликом. Они довольно часто возвращались назад, затем, шли по спирали. Ясное дело, что подобная путаница сломала бы логику даже у гончих. Однако, Брант не успокаивался, и шел за своей целью.

Король пожертвовал всем. Он оставил своего сына в одиночестве, отдал свою власть. Общество сейчас настолько обозленное, что даже если он объявится в столице и потребует свои права обратно, то получит лишь стрелу в брюхо. Он уже окончательно выбыл из схватки за трон, самостоятельно от него отказавшись.

Следы вывели на обрыв, внизу которого плескался Колгар. Старые обветренные скалы резко обрывались, вместе со следами. Черт, сомнительно, что король внезапно научился летать. Брант посмотрел вниз. Ничего, лишь камни и вода. Что-то было не так. Воин лег на землю, балансируя на самом краю обрыва, и спустил руку, предварительно сняв перчатку. Голые пальцы медленно поползли по шершавым камням этой отвесной стены, созданной самим Богом. Внезапно руку резанула острая боль.

Брант приподнялся. Указательный палец рассекала длинная царапина. Воин достал из седельной сумки небольшую бронзовую пластину и закрепил ее на острие меча при помощи специальных завязок. Выставив ее за пределы скалы, Брант вгляделся в отражение и присвистнул. В камень был воткнут стилет с довольно толстым четырехгранным лезвием. По его рукоятке явно долго молотили чем-то тяжелым.

Чуть ниже был виден вход в пещеру, внутри которой было довольно темно. Главарь Теней поплевал на руки, ухватился за торчащий клинок и плавно соскользнул вниз. Он знал, что не сорвется. Не впервой проходить через подобные препятствия. Когда его ступни коснулись порога этой каменной ниши, раздался короткий свист. Воин ругнулся и бросился вперед, перекатываясь через плечо. Клевец с широким острием врезался в стену у него над головой.

– Стой! Хенсельт, псы бы побрали твою душу, я не собираюсь тебя убивать! Опусти оружие, пока не прибил к стене твоим же молотком!

– Брант?

Силуэт в проеме входа неуверенно пошатнулся, затем вновь вскинул клевец на изготовку.

– Ты почему здесь? Кто тебя послал, наемник?

Король конечно пытался показать свое неистовство, но хрип его выдавал. Хенсельт явно был ранен, и неоднократно.

– Подумай. Ты меня сам посылал контракт исполнить, помнишь? Так вот, он не выполним. По крайней мере, не с моим участием. Глупец ты венценосный, я прошел через полстраны, дрался на смерть, распутывал твои следы лишь затем, чтобы угробить тебя в этой яме? Даже если ты чудом и убьешь меня, то раны доконают тебя прежде, чем наступит полнолуние. Успокойся и подойди.

Правитель неспешно опустил оружие. Оно с металлическим грохотом упало на скалистый пол. Его силуэт пошатнулся, и он грузно сел, широко раскинув ноги. Брант подошел к нему и присел рядом. Король хрипло дышал, его глаза бесцельно обшаривали пространство вокруг, кулаки судорожно сжимались. Воин приложил ладонь ко лбу короля. У Хенсельта явно был жар.

Главарь Теней рывком разорвал полотняную рубаху на своем недавнем правителе. Из нее торчало жало небольшого арбалетного болта, который явно зацепил правое легкое. Грудь ниже него пересекала повязка из плаща, полностью пропитанная кровью. Так вот почему он не оставлял за собой практически никаких следов своего ранения. Воин достал из сумки небольшую цепочку, покрытую каким-то порошком и довольно толстый ремень. Связав руки короля, он зафиксировал их коленом и набросил цепочку на ствол стрелы. Хенсельт дернулся, из раны хлестнула кровь.

Быстрыми движениями рук Брантаккуратно отделил жало. Затем перевернул правителя на бок и вырвал стрелу из его тела. В груди короля глухо заклокотало, он закашлялся кровью. Воин снял ремень с его рук.

– Держись, старый пес. Я знаю, ты будешь жить. В противном случае ты бы уже давно кормил бы рыб. Прорвешься, ибо какой же ты король.

Он перевел взгляд на ноги Хенсельта. Они были босые, виднелись многочисленные следы от проколов камнями и корнями. Пальцы были полностью сбитые, на многих не хватало ногтей. Ничего, главное, что он пока жив. Если протянет до рассвета, значит кризис миновал.

Старый воин поднялся и подобрал клевец правителя. Стоя на пороге пещеры, он несколькими ударами выбил стилет из каменной скалы и подхватил его свободной рукой. Вот и весь результат контракта: разрушенные мечты и калека, за которым нужно ухаживать.

– Приятных снов. – буркнул Брант и разлегся прямо у входа, поставив свободную руку на эфес меча. Если король и выпадет вниз, то это будет лучшим вариантом для них обоих. А нужно подумать об этой идее…

Тракт со временем стал практически совсем не выделяться среди общей среды. Его камни были полностью скрыты в густой траве, и о них напоминало только крошево. Лес все ближе придвигался к дороге, и ветви деревьев сплетались над нашими головами, образуя подобие арки. Болота Эльстея, напротив, отступали, и постоянно сворачивать к нему за ягодами стало невозможным. Тогда мы и попытались снова поохотиться.

В первую же ночь нам удалось поймать кролика, чему мы стали особенно рады. Конокрад привычными движениями выпотрошил его небольшую тушку, и поджарил мясо на костре, наколов его на лезвие стилета. Мы уплетали это кушанье, не обращая внимание на то, что оно было слишком горячим. Подобные лакомства со временем стали для нас обычным делом, и не вызывали уже такое сильное желание кушать.

Через несколько дней, когда солнце уже опускалось за горизонт, а мы собирались на ночлег, Рори внезапно остановился. Его ноздри широко раздувались, втягивая промозглый воздух.

– Вонь. Вы ее чувствуете?

Не дожидаясь нашего ответа, он свернул с тракта и пошел прямиком в лес. Мы, помедлив, двинулись следом. Деревья сплетались вокруг нас, словно пытались удавить. Уже и я ощутил невыносимый смрад, который наполнял мои легкие, не позволяя вдохнуть полной грудью. Голова начала кружиться, когда мы вышли на склон глубокого оврага.

Прямо перед моими ногами земля резко уходила вниз, и уже на глубине нескольких метров она была покрыта засохшей кровью. Ветер повеял в нашу сторону, и снова я чуть не задохнулся от неописуемой вони. Взгляд терялся в разбросанных по оврагу внутренностях, крови и ошметках плоти на разных стадиях разложения.

Рори сделал несколько шагов вперед и всмотрелся вдаль. Затем он повернулся к нам и сплюнул себе под ноги.

– Это животные. Практически все туши скота, среди которых быки, козы и прочие. Похоже на место массового жертвоприношения, проводимого в разное время. Смысла этого не спрашивайте. У нас, на Арагоне, нет таких традиций.

Мы повернулись, вновь вышли на тракт. Перед глазами были все та жуткая картина, которую мы увидели в овраге. Насколько я помню, Доминик категорически против выступал против различного рода жертвоприношений. Всегда думал, что краеугольным камнем нашей религии является то, что бог добрый и милосердный, поэтому не требующий постоянных кровавых подношений. Видимо, я очень ошибался на его счет.

Вскоре дорога пошла вниз, воздух заметно посвежел, запахло солью. Впереди нас раскинулись руины того, что некогда было большим городом, портом, прибежищем для населяющих эти земли людей. Лес закончился, потянулись старые неухоженные поля. Они были покрыты травой, которая медленно покачивалась под ветром.

– Мы на месте. Что будем делать дальше?

Десятник усмехнулся.

– То, ради чего мы здесь. Искать здешнюю церковь.

Вокруг нас были лишь развалины, которые не позволяли нормально передвигаться. Иногда в них мелькали силуэты крыс и каких-то небольших животных. Благо, пищи для них здесь было, видимо, достаточно.

Под ногой раздался сухой треск. Я покосился вниз. Череп. Обыкновенный сухой человеческий череп, полузасыпанный грязным песком. Это место действительно в настоящий момент стало лишь прибежищем стервятников и Смерти. Сомнительно, что мы здесь найдем хоть какие-то зацепки, которые помогут нам ответить на мучающие вопросы.

Рори остановился и посмотрел на нас.

– Бессмысленно искать то, что спрятано среди этих руин. Нам придется разделится, чтобы найти храм.

– Это будет безрассудно. – Джалем в обычной для себя манере усмехнулся. – Поодиночке нас перебьют.

Одноглазый медленно повернул голову и злобно посмотрел на конокрада.

– Кто перебьет? Ты здесь видишь хоть одного живого человека? Здесь пустошь, сопляк. Даже при всем своем желании мы не увидим здесь врагов. Да и пока их у нас нет, ведь Атор отпустил нас. Решение принято. Не хочешь ему подчиниться – можешь остаться прямо здесь и ждать нас, или разворачиваться и топать обратно. Силком здесь никого не держат.

Десятник неодобрительно кашлянул. Как же я его понимаю. При принятии решения его не мнения не просто никто не спросил, но и даже не позволил высказаться. Одноглазый, конечно, был неплохим воином, но столь явное несоблюдение субординации… Это явно было даром.

Мы разошлись в разные стороны. Сперва идти было сравнительно легко, я шагал, отшвыривая в сторону мелкие обломки камней. Постепенно, накатила усталость. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь шумом прибоя. Ни птиц, ни насекомых. Глухая тишина, давящая на уши и парализующая волю.

Я присмотрелся к камням вокруг меня. Это были обломки стен некогда жилых зданий. Иногда, от домов оставался лишь каркас, скрывающий внутри себя тьму. Я подошел к одному из подобных высящихся зданий и заглянул в оконный проем. В самом его углу копошилась масса из крыс, пожирающих какую-то дрянь. Я запрыгнул в дом. Тучка песка поднялась от моего прыжка, но крыс это не отпугнуло. Пришлось подойти к им вплотную и ногой отшвырнуть нескольких из наиболее упрямых. Только тогда я увидел, что ели эти твари.

Перед моими глазами был труп человека. По объеденным останкам довольно сложно было сказать, кто это был, мужчина или женщина, но зрелище было довольно неаппетитное. Одежда на трупе была изуродована до неузнаваемости. Лоскутья ткани щедро усеивали пол дома, дорожкой ведя к месту гнездовья этих стервятников. Противно. Но что же здесь делал человек, и что его убило?

Долго искать ответа не пришлось.

– Сюда! Здесь корабль! – голос Кри казался приглушенным.

Через несколько минут я выбежал на побережье. Волны с яростью набегали на берег, словно он в чем-то провинился перед морем. И среди этой водной глади высился остов прекрасного судна. Оно явно была низкой посадки, узкая палуба проломлена в нескольких местах. Невзирая на внешний потрепанный вид этого полузатонувшего корабля, грот-мачта гордо высилась над горизонтом. Правда, флага на ней не обнаружилось, видимо, его во время бури сорвало ветром.

Брант очнулся от глухого рычания короля. Он вскочил, клинок рефлекторно взметнулся ввысь. Ничего.

Хенсельту явно что-то снилось. Они провели в этой пещере уже несколько дней, рана начала постепенно затягиваться. Бывший правитель приходил в себя, но вскоре погружался в забытье. Конечно, воин отлично понимал, в чем дело. Нужна пища, которой попросту не было. Это место было неплохим схроном, но лишь на первое время. Оно свое уже отслужило, и его нужно было покидать.

Брант подошел к королю и потряс его за плечи. Толку было маловато. Он продолжал спать, слишком ослабевший от ранения, голода и постоянного холода. Тогда он размахнувшись влепил бывшему правителю оплеуху. Тот приподнял голову, стараясь сообразить, что же его разбудило.

– Наемник? Что произошло?

– Ничего хорошего. – буркнул в ответ Брант. Как бы то ни было, особо положительных эмоций у него не возникало к этому человеку. – Нужно выдвигаться.

– Не хочу.

Король попытался перевернуться на другой бок, но скривился от боли, когда Главарь Теней рывком поднял его в воздух и опер спиной о стену.

– А теперь слушай сюда. Не обольщайся, я не забыл о том, как ты вместе со своим папашей сожгли мой орден. Я не забыл треска горящих тел своей семьи. Ты мне не король, и советую забыть о своих венценосных повадках. Если я говорю что-то делать, советую прислушаться. Просто потому, что мне на тебя плевать. Если ты не согласен, можешь сейчас же делать свой шаг вперед, в Колгар. Я здесь, потому что мы подписали контракт, который сейчас расторгнут. Больше меня ничего не удерживает. Хочешь – пошли, а нет, тогда оставайся здесь гнить дальше.

Хенсельт застыл. Он явно не ожидал подобного. Этот человек привык к тому, что все слушаются его приказов, преклоняются, а тут наемник без рода и звания отвечает подобным образом. Но этот тон заставил его задуматься. Брант прав. Если бы не он, то и бывшего правителя уже не было бы в живых.

– Что ты предлагаешь?

– Я поднимусь наверх. Затем, спущу канат и подниму тебя наверх. Говорю заранее, если ты сорвешься, мне лично будет плевать. Я не собираюсь спускаться вниз за твоим искореженным телом.

Король медленно кивнул. На подсознании он отлично понимал правоту своего собеседника. Этот человек попросту не привык, чтобы ему указывали, что делать дальше.

Брант подошел к входу, несколькими движениями забил клинок в отвесную скалу у себя над головой. Уцепившись за него, он подтянулся и перевалился через край. Над его головой светило солнце, нагревая землю. Слабый ветерок трепал волосы лежащего воина. Как же здорово вновь почувствовать свободу, открытое небо над головой…

– Наемник, ты еще там?

Главарь Теней простонал, сбрасывая эту расслабленность и возвращаясь к непростой реальности.

– Да. Подожди.

Воин вытащил из своей сумки кусок тонкого каната. Это изделие несмотря на свою показную хрупкость, сможет выдержать вес нескольких королей в полном обмундировании. Эта веревка была сплетена из женских волос, которые прошли специальный процесс вымачивания в соке дерева Яррал. Что случилось с их обладательницами лучше было не знать. Их крики навечно врезались в память Главаря Теней. Он набросил свой ремень на конец, который спустил вниз, в пещеру. Вытащить правителя было делом нескольких минут.

Впервые за долгое время они поужинали горячей пищей, рискнув разжечь огонь. Ветки подбирались только сухие, чтобы не источали много дыма, и положили их в предварительно вырытую яму. На обед досталась большая толстая змея, которая имела неосторожность оказаться на самом краю их небольшого лагеря.

После того, как был скушан последний горячий кусочек мяса, невольные спутники раскинулись на траве. Конечно, жить так было можно, но Брант понимал, что недолго. Скоро придут холода, и это места станет заледенелой пустыней. Эльстей был уж слишком близко. Его холодное дыхание чувствовалось уже сейчас, когда солнце заходило за горизонт.

– Ну, Хенсельт, какие планы на будущее?

– Черт знает, а не я. – буркнул король. Вопрос явно выбил из него все остатки хорошего настроения.

– Вот я и спрашиваю, старый ты черт, что будем дальше делать? Останемся здесь – подохнем. Если рванем в столицу, нас там попросту прирежут твои бывшие приспешники. Нужно уходить из этой страны. Без разницы куда. Думаю, Борея примет нас с распростертыми объятьями.

– Ну и как ты предлагаешь это сделать? Любой капитан судна до самого Хедеборга посчитает за честь сдать нас дворцовой страже. Вплавь Колгар не пересечь.

Возникла тишина. Каждый был погружен в свои мысли. Поднялся холодный ветерок, шелестя кронами деревьев. Пребывание их здесь становилось слишком опасным. Даже если они и станут отшельниками, то максимум на полгода.

– За правления моего отца, – тихо и задумчиво проговорил Хенсельт. – побережье было усыпано рыбацкими деревнями. К сожалению, после разрушения Нордгрима они со временем обветшали и распались. Население бежало в столицу или портовые города. Ну, это и неудивительно, без поддержки.

– А почему ее не оказать было бедным селянам?

– Зачем? Гавань пала, отправлять грузы было абсолютно некуда. Если бы я начал ее отстраивать, то это процесс не закончился бы и до сих пор.

– А ты мразь, король. – с отвращением бросил Брант. – Даже собственных подданных не мог поддержать в смутное для них время.

– Не мразь, а правитель. Я их не привязывал словно псов к родным селам. Они могли уходить в любую сторону, главное, чтобы общины исправно платили налог в государственную казну. Но это не главное. Лодки они не могли утащить на своих плечах в леса. Смысла просто не было.

– Думаешь забрать лодку и пуститься вплавь? И куда двинуть намереваешься?

– Ну, откровенно говоря, то скорее всего мы пойдем на дно на середине моря. Слишком далеко куда-либо добираться. Рвать когти придется в сторону Лорана. А уже там, думаю, можно будет нанять нормальное судно, чтобы проплыть вдоль континента и добраться до Бореи.

– И на какие средства ты думаешь его нанять? Ты уже далеко не правитель процветающего государства. Добро пожаловать в мир простых смертных. Ты уже не можешь купить совесть и честь любого человека.

– Ну, откровенно говоря, я надеялся на твою помощь. Как бы то ни было, я спас твою жизнь, и пора было бы ответить взаимностью, а не изображать оскорбленное достоинство. Я ведь освободил твою шкуру с каземата вместе с отцом.

Брант медленно приподнялся и посмотрел на старого короля с недоумением.

– А ты ничего не попутал? Ты разбил моих людей, сжег мою семью, подарил мне свободу только в уплату за выполнение контракта. Если бы не ты, то этого бы не случилось. Я нашел тебя и спас твою шкуру, там, в пещере, но в итоге ты мне говоришь о каком-то долге?

– А нельзя ли нам попросту немного позабыть о старых проблемах? – миролюбиво проворчал Хенсельт. Он сейчас сильно напоминал старого добродушного старика, и о его истинной сущности говорили только глаза. Хищный оценивающий взгляд, казалось, пронзал все вокруг.

Главарь Теней сплюнул.

– Ладно, ложимся спать. Утро вечера мудренее.

Мои спутники находились на побережье, с нескрываемым любопытством рассматривая останки этого некогда гордого судна.

– Ну и? – Не выдержал одноглазый. – Кому может принадлежать подобное? Я что-то не помню флота, который владел бы такими красавцами.

Джалем в это время уже скинул рубаху, и начал стаскивать штаны.

– Ответ на этот вопрос мы сможем найти только там. Не знаю, как кто, а я хочу взглянуть на него поближе.

Десятник не ответил, вглядываясь вдоль линии прибоя. Затем он прислонил руку к глазам, защищая их от слепящего солнца.

– Это судно разбилось уже несколько недель тому назад. Посмотрите. – он указал вдаль, где высились небольшие темно-красные кучки. – Это останки незадачливого экипажа данного судна…

– Постой. – оборвал его Рори. – Я не помню принадлежности этих гербовых цветов. Арданцы носят зеленые плащи с изумрудным отливом. Эти мастера засад отлично сливаются с лесом, в чем мы недавно сами убедились. Воины Лорана одевают коричневую одежду и подпоясываются серебристыми поясами. Если они выполняют скрытые миссии, то тогда уже наряжаются как простолюдины. Арагонцыносят меховую одежду, поэтому их не спутаешь. Основное их отличие, когда они высаживаются на этих жарких землях, состоит в бороде и всегда ухоженном оружии. По нашей вере, меч или секира является продолжением тела, поэтому должны находиться в идеальном состоянии. Пираты носят синие и черные цвета. На их гербе черные полосы и чайки. Недаром эти птицы воспринимаются как символ несчастий. Борийцы не имеют своих особых отличий, но на их одежде нанесены символы желтого поля и протекающей через него реки. Монахи отличаются желтыми и серебристыми цветами. Этих людей в красном я никогда ранее не видел.

Мы разделись и вплавь добрались к остову судна. На самом верху носовой части свисала толстая оборванная якорная цепь. Изловчившись, мы вскарабкались на палубу.

Наверху был полный беспорядок. Палуба была проломлена, и на самом дне ее виднелись старые разбитые бочки и прочий мусор. Люк в трюмную часть свисал лохмотьями. В глубине плескалась морская вода. Я нырнул внутрь.

Пусто, если не считать клочьев тканей, мусора и обломков. Ничего дельного. Решив немного проплыть дальше, я вынырнул, сделал глоток воздуха, и отправился дальше. Уже когда легкие начало жечь, я ощутил перед собой ступени, круто поднимающиеся вверх и заканчивающиеся дверьми. Нащупав рукоятку, я повернул ее и рванулся вверх.

Перед моими глазами открылась сухая зарешеченная комната. В ее углу находился привинченный стол со сломанной одной ножкой. Все пространство под ним было покрыто мусором, на котором лежал человек в красном. Я подошел к нему и ногой перевернул труп.

Это был мужчина средних лет. Острый нос напоминал скорее клюв птицы. Бесцветные губы выдавали то, что он умер уже после кораблекрушения. Короткая стрижка открывала широкий лоб и глубоко посаженные глаза. Он явно был опытным мореплавателем, этот незнакомец. Я перевел взгляд вниз.

Он был одет в красный жакет, с черным поясом. Из-под него проглядывала коричневая рубаха. За поясом сверкал длинный кинжал в простых кожаных ножнах. Я вытащил его и поднес к глазам. Да, клинок одноглазого ни в какое сравнение не входил с этим стилетом. Сверкающая полоска стали была остра, как лезвие бритвы. На его рукояти не было никаких украшений. Было видно, что данное оружие предназначалось не для украшения. Оно привыкло быть в действии, проливая кровь врагов своего владельца.

Под человеком была кучка рванных книг. Я взял в руки толстый фолиант, украшенный золотом, и открыл ее. Почерк автора был неровный, но буквы складывались в полную бессмыслицу. Я не смог разобрать ни слова. Подобрав ее и клинок, я отправился обратно.

К моему удивлению, никто из моих спутников не смог понять смысла фолианта. По всей видимости, это был корабельный журнал, но написанный на неизвестном языке. Стилет также их довольно сильно заинтересовал. Рори долго крутил его в руке, цокая языком. Балансировка действительно поражала. Им можно было пользоваться как в ближнем бою, так и для метания. В нижней части рукояти было проделано специальное отверстие. Наверное, при помощи него он фиксировался на цепочке или поясе. Одноглазый с видимым сожалением протянул стилет мне обратно.

– Это твоя добыча. Храни его. По крайней мере, он намного лучше той зубочистки, которую ты по причине своей наивности называешь мечом.

Я прицепил его к своим ножнам, попутно перевесив старый клинок на спину. Выбрасывать я его не спешил. В жизни всякое может случиться, вот он и пригодится.

Мы спустились по цепи и вплавь добрались до побережья. После небольшого нашего путешествия, каждый из нас был измотан. Нужно прилечь и хоть немного отдохнуть.

Разводить костер мы не стали. Смысл, если с собой имеется запас жаренного мяса, а над головой пылает сверкающее солнце. Мы расселись на берегу, облокотившись о обломки стен и прикрыли глаза. Сон накатил неожиданно.

Он стоял передо мной, мой неожиданный помощник. В свое время, именно он был доверенным Луция, исполняя его мелкие поручения. Пришло время воспользоваться нашей былой дружбой, чтобы избавиться от того, что действует мне на нервы.

– Ты сделаешь это?

Он медленно кивнул. В его глазах горел огонь ярости. Он тогда тоже стал на колени, чтобы сохранить свое положение, хоть и не отказался от своих принципов.

– Он не поймет, что это я?

– Михаил наверняка доложит, что во всем виновен Луций. Разбираться не станут, ведь против его слова никто не пойдет.

– Лишь соблазнить ее? Больше ничего не нужно?

– Сделай все, чтобы они пошли против Него. Пусть увидят себя со стороны, рабами чужой воли. Вот тогда мы и сочтемся, отомстим за нашего старого друга.

– Лана знает, что ты собираешься сделать? Она не позволит мне даже приблизиться, ты ведь и сам знаешь это.

– Я беру ее на себя. Я смогу отвлечь Лану, пока ты не провернешь наше дело. Постараемся начать тогда, когда Михаил будет у Него. Тогда Он не сможет контролировать свое Творение. Нужно будет лишь успеть проделать все, что намечено.