Текст книги "Пламя Эгиды. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Александр Кронос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

До фамильной усадьбы Берединых, имение Корзиных не дотягивало. Собственно, поместью Пересветовых дом тоже уступал. И не потому, что был заброшен. В первую очередь, подводили размеры – судя по тому, что я видел, на каждом этаже было максимум по три-четыре комнаты. Тогда как в особняке того же Кирилла, только спален на первом этаже имелось пять. Не говоря уже о гостиной, столовой и библиотеке.

Впрочем, я предполагал разместиться здесь в одиночестве. Так что места хватало с избытком. Зато появилась теория, которая объясняла почему Игнат Бередин решил атаковать Пересветовых последними. Рискну предположить во время его юности, соседи были куда более влиятельны. Что отложилось в голове нобиля, заставив его избегать конфликт до того момента, когда кроме них, на его границах больше никого не осталось. К северу лежали территории, принадлежавшие казне. На западе – земли какого-то графа, фамилии которого Кирилл не упоминал. С востока подпирал полигон Разрядного Приказа. Давно не используемый и фактически заброшенный, но всё равно недоступный для захвата. Никакого выбора у помещика не имелось – лишь наброситься на своих соседей с юга. Где с ним не граничил никто кроме Пересветовых.

Вопрос о том, зачем ему вообще требовались чужие земли, если дворянин даже не пытался на них зарабатывать, оставался открытым. Самое очевидное предположение не подтвердилось – княжна и её люди здесь ничего не обнаружили. Да и я сам не заметил никаких признаков грязной силы навей. Что вызывало ещё больше удивления.

Но эту загадку я решил оставить на потом. Тем более, прямо сейчас отыскать её решение всё равно было невозможно. А мне следовало разобраться со своими первыми, в этом мире, владениями.

Надо сказать, впечатление усадьба производила удручающее. Как оно обычно и бывает, когда за домом больше года никто не следит. С другой стороны – стены были крепкими, а крыша всё ещё держалась на месте. По сравнению с Торейскими топями, где как-то держала круговую оборону моя когорта, идеальные условия. Никакой пропитанной силой трясины, которую невозможно осушить. Нет гигантских комаров, из-за которых приходится постоянно ходить под защитным покровом. Да и громадных змей, умеющих впадать в режим полной невидимости, тоже нигде не видно. Вместо этого – прочный дом и самый обычный лес. Правда где-то недалеко обитали нетипичные навы. Но это куда более понятная проблема, чем изменёные агрессивной средой животные с уникальными навыками.

Не говоря уже о том, что тогда нас окружали войска Золотого Директората. Почти десять тысяч отборных солдат. За тот месяц когорта потеряла треть легионеров. Но всё же смогла продержаться до прихода подкрепления.

Потянувшись к дому нитями силы, я убедился, что там точно никого нет и усевшись на ступенях, для начала занялся защитой. Понятное дело, полноценной оборонительной линии сейчас было не выстроить. Не с основанием одного единственного столпа. Но вот окружить постройку сигнальным кольцом, я был в состоянии. Равно как и расположить вокруг неё десяток узоров, способных преподнести нежданным гостям весьма неприятный сюрприз.

Закончив с этим, подозвал к себе эйдос пса. Он до сих пор находился в стабильном состоянии, что говорило об устойчивости структуры. Несмотря на многочисленные исследования, никто так и не смог точно сказать, с чем именно связано отличие некоторых эйдосов от большинства. Если девяносто процентов слепков умерших животных, рано или поздно распадались и поддерживать их можно было лишь непрерывной накачкой энергией, то оставшиеся, как будто сами цеплялись за новую жизнь. Мнения на этот счёт расходились и порой весьма критично.

Что до моей личной оценки – дело было в характере. Как и в случае с людьми. Одни не видели ни единой возможности наладить свою жизнь, хотя вокруг их было полно, другие были готовы вцепиться в любой шанс, подкинутый судьбой. Независимо от того, о чём именно шла речь – любви, деньгах или власти.

Поднятый этим утром эйдос, явно относился ко второй категории. И получив вторую жизнь, умирать снова абсолютно не желал. Транслируя эту «эмоцию», даже в своём нынешнем, весьма слабом состоянии. Поэтому я решил, что оптимально будет оставить его на постоянной основе.

Подобное я не практиковал с тех самых пор, когда погиб Бурхан. Эйдос гигантского попугая, что сражался бок о бок со мной почти два века. И сгинул в схватке с одним из обезумевших богов, который залил кровью свой собственный мир, а потом обзавёлся техникой создания пустотных проколов. Вернее, ему её принесли на блюде. Команда разведки всё того же Золотого Директора. Оказавшаяся слишком слабой, чтобы избежать плена и выложившая врагу всё, что знала.

К несчастью для того бога, в выбранном им мире располагался форпост Корпуса, немедленно поднявший тревогу. По сигналу которой я туда и явился. С тремя когортами Сто Шестнадцатого Легиона, командование над которым принял всего месяц назад.

Ту битву мы выиграли. Армию вторжения не спасло даже личное вмешательство их бога – его имя было добавлено в длинный список уничтоженных нами безумных сущностей. Но в том сражении я потерял Бурхана. После чего избегал привязывать к себе эйдосы, превращая их в постоянных боевых зверей. Слишком уж тесный возникал эмоциональный контакт. Особенно, когда они обретали полноценный разум.

Но сейчас у меня попросту не было иного выбора. Несмотря на весь свой опыт, навыки и знаний, я был слишком слаб. А стабильный и связанный со мной энергетическими узами эйдос, увеличивал боевой потенциал, как минимум в полтора раза. Ровно настолько же поднимая мои шансы выжить.

Потому я поступил так, как велел Устав Корпуса – принял рациональное решение.

Сначала прошёлся по энергетической структуре эйдоса, усиливая её и стабилизируя. Дополнительно поработал с опорными узлами, которые в его случае, выполняли роль «скелета» в случае мощного внешнего давления. Грубо говоря – не давали расползтись лоскутами под сильной атакой противника. А вместе с тем, позволяли поглощать большие объёмы трофейной силы.

Потом укрепил контакт между нами. Добавив к тому каналу связи, что уже имелся ещё четыре и сделав их слегка шире. Следом внедрил в его структуру лигату защитного покрова. Завершив на этом первый этап преобразования. В конце концов, пока он был относительно слаб. А внесённые мои изменения исчерпали весь резерв энергии, который пёс накопил, гоняясь за лесной живностью.

Закончив, задумчиво посмотрел на довольную морду сидящего с открытой пастью и высунутым языком пса. Старательно делавшего вид, что его абсолютно не волнуют шорохи в кустах и он готов сидеть здесь столько, сколько потребуется хозяину.

Раз я решил оставить его, сделав постоянным боевым зверем, стоило дать эйдосу имя. Что внезапно стало проблемой – ни один из вариантов распространённых кличек мне не нравился, а ничего кроме них, в голову не лезло.

Секунд двадцать я размышлял, рассматривая собаку. А потом сработала ассоциация и память подбросила воспоминание о Ровере. Крупном, двухметровом центурионе, что служил под моим началом. В бою тот был отчаянно храбр и никогда не подводил. Но стоило нам оказаться на отдыхе, как легионер немедленно принимался накачиваться алкоголем. Казалось, находя его абсолютно везде и всегда. По центуриям ходила шутка, что если забросить Ровера в Пустоту и сказать, что это отпуск, он напьётся и там, а заодно споит всех пустотных тварей, что рискнут приблизиться.

Впрочем, вспомнил я его не из-за этого. Была у центуриона одна стойкая и неистребимая привычка – стоило ему солидно набраться, как солдат принимался кричать, что он «боевой пёс Эгиды». Способный в одиночку порвать всех богов, всеми с их последователями и выжечь навей.

Усмехнувшись, я снова посмотрел на призрачного зверя, который изо всех старался смирно усидеть на месте.

– Хочешь быть Ровером?

Тот наклонил голову набок, как будто прислушиваясь. Для тех, у кого никогда не было собаки, это наверняка так и выглядело. Впрочем, спустя секунду я повторил его имя, добавив к нему ментальный импульс, объясняющий, что именно я имею в виду. В ответ пёс довольно тявкнул. А получив от меня отмашку, сразу же устремился к кустарника, из которого слышались шорох.

Ещё минуту я посидели на ступенях, отдыхая после работы с его энергетической структурой и заодно наблюдая за тем, как пёс радостно носится по округе. Потом всё же поднялся на ноги, двинувшись в дом.

Внутри всё выглядело ещё хуже, чем снаружи. Повсюду были разбросаны вещи – судя по всему, старые владельцы особняка уходили в спешке, из-за чего прихватили с собой только самое ценное. Оставив прочее за спиной. А поверх этого хаоса лежал толстый слой пыли. Да и часть мебели оказалась буквально разбита. То ли постарались предыдущие собственники, желающие хотя бы так насолить захватчикам, то ли это было делом рук людей Бередина. В любом случае, прихожая выглядела, как после погрома.

Остановившись, я запустил один из базовых бытовых узоров. Собрав всю пыль в нескольких местах, после чего без остатка спалив её. Потом разметал разбросанные вещи и обломки мебели, прижав их ближе к стенам.

Первый этаж порадовал наличием в гостиной камина. Безусловно, согреться я мог и при помощи Изначальной силы. Но созерцание пламени порой здорово способствовало мыслительному процессу. Не говоря о том, что мне банально нравилось на него смотреть. Привычка оставшаяся с тех времён, когда я ещё был простым рекрутом и только начинал службу в Корпусе.

Спустя несколько секунд сделал ещё одно приятное открытие, обнаружив небольшую библиотеку. Стеллажи которой был заполнены книгами. Отдельные места на полках пустовали, а часть изданий валялась на полу. Но с собой Корзины забрали совсем немного – большая часть их литературной коллекции осталась на месте.

Спальню я решил выбрать наверху. Одну из трёх – ту, что показалась самой комфортной. Подобрал и комплект постельного белья, освежив его ещё одним бытовым узором. Чтобы после возвращения с охоты не пришлось заниматься подобными мелочами, а можно было просто рухнуть в постель.

Дальше хотел сходу заняться лигатой, позволяющей очищать грязную силу навей, после чего планировал двинуться на разведку. Но поняв, что организм ещё полностью не восстановился, решил заглянуть в библиотеку. Отдохнуть и заодно проверить, нет ли там чего-то действительно ценного.

Первые полсотни книг оказались пустышками. Вернее, из них наверняка можно было бы извлечь какую-то информацию. Но как отделить правду от вымысла или преувеличения, в случае с художественной литературой незнакомого мне мира, я не знал. Потому просто откладывал все подобные произведения в сторону.

Перейдя к очередному стеллажу, взял в руки книгу с надписью «Десять величайших побед Рима». Открыв её, впечатал в страницы слабенький узор, помогающий быстро изучать текст. А уже в следующую секунду почувствовал, как разум окатила мощная волна изумления.

Впитав всю информации из этой книги, закрыл её. Прошёлся задумчивым взглядом по полке, заполненной исключительно изданиями о Римской империи. И потянулся к следующему из них.

Глава IX

Спустя двадцать минут я изучил все книги, которые имелись на полке. После чего прошёлся по всей библиотеке, специально выискивая другие тома, посвящённые Риму.

Убедившись, что больше на эту тему ничего нет, рухнул в одиноко стоящее кресло. В том, что я сейчас прочитал, не было абсолютно никакого рационального смысла. Но во всех книгах была похожая информация, да и к художественной литературе они никаким боком не относились. Так что отрицать существование той самой Римской империи, было бы глупо.

Впрочем, меня волновала не она сама. За свою жизнь я повидал множество империй самого разного формата. Давно отвыкнув удивляться тем ухищрениям, которые придумывают люди, чтобы получить власть над себе подобными.

Здесь же ситуация была иной. Такое впечатление, что кто-то взял структуру Корпуса Эгиды в качестве образца для подражания. Адаптировав под задачу создания Римского государства.

Структура их легионов практически один в один копировала нашу. Вплоть до мелочей, вроде знаков отличия. Безусловно, здесь их пришлось изменить. Как минимум по той причине, что уровень технологий тогда был разительно иным. Но стилистика была очевидна.

Декурия, центурия, манипула, когорта и в конце концов, само слово легион – всё это терминология Корпуса. Кое-что они убрали за ненадобностью, но всё остальное было на месте.

Даже если отвлечься от армии, хватало иных совпадений. Преторы, трибуны, консулы, ликторы – почти восемьдесят процентов наименований должностей совпадали с теми, что имелись в Корпусе Эгиды.

Вывод напрашивался сам собой – в этом мире оказался некто, хорошо знакомый с нашей внутренней структурой. А скорее всего и вовсе бывший легионером. Который здесь стал одним из основателей нового государства.

Не такая уж невозможная ситуация. Более того – подобное происходило на регулярной основе. Собственно, именно так люди расселились по большей части миров Сопряжённой Вселенной. Спонтанно возникший канал, плюс оказавшиеся рядом «счастливчики». После чего какой-то мир получал первую группу переселенцев, а в их родном мире все сбивались с ног, пытаясь отыскать пропавших. Или гадая, куда исчез экипаж и пассажиры корабля.

Потом в тот же самый мир попадали всё новые и новые группы людей. Пока его энергетическое поле не становилось настолько насыщенным, что пересиливало давление Пустоты. После этого начинался обратный процесс – люди начинали пропадать, отправляясь туда, где ситуация была обратной.

Кое-где эти процессы регулировались при помощи мощных защитных комплексов, исключающих появление спонтанных проколов. Но далеко не всегда. Процент пропавших был невысок и как правило, сильные Пробуждённые в такие «ловушки» не попадали. Что сводило фактор личной заинтересованности местных элит почти к полному нулю.

Смущало иное. Для того, чтобы настолько детально воспроизвести атрибутику Корпуса и его структуру, одного человека мало. Собственно, даже если смотреть с точки зрения создания государства, одиночка не будет способен на многое. Роль личности в истории, безусловно высока. Но не настолько.

А если предположить, что сюда попала сразу целая группа легионеров, почему они не отыскали пути назад? Пробуждённые могут жить чрезвычайно долго. Особенно, если стимулируют себя к дальнейшему развитию и сохраняют само желание жить. У одиночки подобное запросто могло не выйти – слишком велика вероятность случайной гибели. Но если здесь оказалось несколько декурий, какая-то часть Стражей должна была выжить. А вместе они справились бы с поиском обратной дороги. Каждый из рекрутов получал минимальное необходимое образование. Пусть они и не владели навыками прокладки путей через Пустоту, тем не менее, теорию в общих чертах себе представляли. Условной пары сотен лет должно было хватить для того, чтобы разобраться в этом на практике.

Другой момент, который я сразу же отметил – время появления богов. Письменных источников той эпохи сохранилось не так много, но историки сходились в одном – реально существующие божества возникли почти одновременно с Римской Республикой.

Следом она превратилась в империю, а по прошествию какого-то времени разделилась на две части. Западную, которая распалась под натиском варварских племён и Восточную, простоявшую ещё долгое время. Ровно до того момента, как двести пятьдесят лет назад не началась кровавая резня, после которой исчезли те самые боги.

Выстроить какую-то теорию на основе этих данных, было непросто. Тем не менее, некоторые вещи виделись вполне очевидными. Начиная тем фактом, что здесь оказалась группа Стражей и заканчивая их выбором – вместо того, чтобы покинуть мир и проложить путь к своим, они предпочли здесь остаться.

Возможно на это имелись причины. В конце концов, о реалиях жизни Корпуса Эгиды, актуальных две с половиной тысячи лет назад, я почти ничего не знал. По той банальной причине, что до моего рождения, на тот момент, оставалось ещё полторы тысячи лет. Тогда, Корпуса ещё не располагали той автономией, которую имели сейчас. Напротив – были объединены под властью Стратега. Единого командующего, который избирался высшим офицерским составом из своей среды. Это изменилось сильно позже, когда два Стратега подряд пытались изменить Уставы, получив больше власти и не допустив своего смещения. После второго случая, стоившего Корпусам немалого числа жизней, офицерский состав решил передать власть Совету Преторов.

Тем не менее, такое поведение казалось странным. Ещё более непонятным совпадением, казалось появление божеств. Как будто спровоцированное появлением здесь иномирцев. Сюда же можно было добавить развязанную божественными сущностями резню и их последующее исчезновение. Не говоря уже о копии узора Корпуса Немезиды, который использовал мертвоборец около усадьбы Пересветовых.

От этих мыслей я не мог отделаться ещё долго. Они крутились в голове все три с половиной часа, которые ушли на конструирование лигаты, позволяющей усваивать трофейную энергию навей. И пропали только после того, как я полностью разобрался с этой задачей и переключился на следующую. Взявшись за создание оружия, без которого соваться к навам не имело большого смысла – боевого лука.

На то, чтобы изготовить его классическим способом, ушло бы слишком много времени. Потому я снова прибегнул к Изначальной силе, при помощи которой отыскал ясень. Свалил его и вырезал из цельного ствола доску, которую обработал при помощи ещё одного узора. Параллельно придавая необходимую форму – рекурсивного лука, который широко использовался нашими разведчиками.

Мой старый лук, рукоять которого была окована артефакторным серебром, а в качестве тетивы выступала жила пустотного дракона, остался в прошлом. Возможно так и лежал в личном арсенале. Либо оказался в руках кого-то из предателей. А может его торжественно захоронили в пустой могиле, надгробие которой украшало моё имя. Всё зависело от того, какую именно версию заговорщики изложили Легионам. И какой была их конечная цель.

Сейчас же было не до изысков – по окончанию процесса, в моих руках оказался самый обычный лук, сделанный из цельного куска дерева. Ничем всерьёз не выделяющийся, но при этом достаточно надёжный.

Вот тетива стала небольшой загвоздкой. Как известно, создать предмет из воздуха нельзя – законы физики никто не отменял и даже самые сильные Пробуждённые не были способны создавать нечто при помощи голой воли. Для того, чтобы завершить работу над луком, требовалось подходящее животное. Как альтернативный вариант – шёлк или лён. Правда, последний потребовалось бы обработать воском. Но свечи в особняке имелись, так что глобальной проблемой это бы не стало.

Вот только никаких подходящих материалов в доме я не нашёл. Решив эту проблему уже в дороге – подумал, что раз всё равно необходимо отправляться на поиски, то проще совместить обе задачи. И сразу двинулся в нужном направлении. Не прогадал – спустя несколько километров, Ровер почуял крупного зверя. А потом выскочил прямо на лося. Которого моментально прикончил.

Следующие двадцать минут я снова занимался узорами, действуя на уровне мелкой моторики. Обработал сухожилия, расщепил их на волокна и в финале сформировал из тех прочную, надёжную тетиву.

Что до стрел – ими я озаботился ещё находясь в усадьбе. Сделав из того же ясеня и снабдив оперением из перьев двух глухарей и одного тетерева, которых тоже добыл пёс – мне оставалось лишь дойти и принести добычу. Как бы Ровер не старался, взять птиц в зубы, у него не получалось.

Всего у меня вышло двадцать пять стрел. Металлические наконечники из переплавленной стали я поставил только на десять. В двух случаях, нанеся на них глифы и прошив металл крохотными энергоканалами. Что позволяло, при необходимости влить немного Изначальной силы.

Тратить время на то, чтобы поставить наконечники на оставшиеся пятнадцать стрел, я не стал. Просто заострил и обработал саму древесину. Стрелы из ясеня получились тяжелые, а если вспомнить, что охотиться я собирался на навей, пробивать защиту им не придётся. Лишь войти в пропитанную грязной силой плоть.

В путь, я само собой, вновь отправился верхом. Если фамильную шпагу я у Пересветова забирать не стал, то вот от скакуна решил не отказываться. В конце концов, лошадей у него было немало. Да и новые земли, полученные юным нобилем, точно стоили в десятки раз больше единственного коня.

Эйдосы трёх птиц, которых я выстроил большим треугольником в небе, обеспечивали неплохой обзор. Тем не менее, понять, в какой именно момент закончились мои новые владения и начались земли, что принадлежали имперской казне, так и не вышло. Судя по полному отсутствию опознавательных знаков, размежеванием территории, Корзины не занимались.

Зато воздушная разведка помогла загодя обнаружить гнездо навей. И позволила оценить ситуацию.

Место обитания живых мертвецов действительно было необычным. Да что там – оно выглядело так, что аналитический дивизион Корпуса сначала схватился бы за голову, а потом пришёл в дикий восторг. Сложные задачи эти парни любили. Особенно, если с теми получалось эффективно справляться.

Классическое гнездо – место, заражённое грязной силой. Источником которой могло стать скопление спор, что переносились по воздуху или сам живой мертвец. Если нав какое-то время оставался один, то принимался искать место с максимальной плотностью мёртвой плоти. После чего зарывался в землю и погибал. Выплёскивая грязную силу, которая добиралась до жизненной энергии в человеческих останках, инфицируя её. А затем используя для дальнейшего распространения заразы.

В некоторых случаях, под удар попадали и животные. Хотя это было скорее исключением из правил.

Размеры классического гнезда зависели от числа навов, которые там вылупились. И длительности времени, на протяжении которого территория оставалась заражённой гнилью. Но оно непрерывно расширялось, стремясь занять всё большую площадь. При этом старательно убивая всю растительность, которая там росла.

Такие гнёзда в Российской империи тоже имелись. Вчерашний случай заражения служил тому отличным примером. Как правило, рано или поздно их ликвидировали мертвоборцы, либо кто-то из дворянских семей. Даже в тех случаях, если заражение произошло в какой-то лесной глуши.

Но были и другие. Вроде того, за которым я прямо сейчас наблюдал. Со своего рода границами, далеко за пределы которых навы выходить не могли. Охотясь исключительно на прилегающей территории. Феномен, объяснения которому я найти пока не мог.

Другое отличие – в подобных местах заражались и животные. Причём не только мёртвые. Если живой зверь проводил достаточно времени внутри гнезда, он тоже становился навом. Как будто этого мало – изменениям подвергалась ещё и растительность.

Всё это Пересветов выложил мне этим утром. Но одно дело – слышать слова молодого нобиля и совсем иное – наблюдать всё собственным глазами.

Спешившись в километре от гнезда я привязал лошадь к дереву. Сразу же окружив её маскировочным покровом. На тот случай, если в моё отсутствие здесь вдруг объявится стая волков или мимо станет пробегать медведь.

Сам же двинулся дальше пешком, держа поблизости Ровера и изучая гнездо при помощи призрачных птиц. Добравшись же до небольшого возвышения, поросшего молодыми елями, смог взглянуть на него самостоятельно. Стоило сказать – первое впечатление было странным.

Почерневшие деревья, из коры которых сочилась чёрная жидкость. Вязкая почва, блестящая от влаги. Курсирующие из стороны в сторону навы. А вон то безумно уродливое создание, что перелетело с одной «ели» на другую, видимо когда-то было совой. Сейчас же больше напоминая фигуру из детских страшилок.

Давление грязной силы, которая пропитывала гнездо, ощущалось даже здесь – находиться настолько близко к месту заражения было некомфортно. При этом площадь оно занимало не столь уж большую. Фактически, я был на границе круга с диаметром в несколько сотен метров.

Какое-то время я наблюдал, пытаясь оценить, с каким количеством противников могу столкнуться. Быстро поняв, что стрел требовалось куда больше. Навов внутри имелось не меньше сотни. Прямо сейчас они были рассредоточены по всей территории, но уверен – стоит мне атаковать, как нежить стянется в одно место.

С другой стороны – если верить Пересветову, живые мертвецы не удалялись от своего гнезда дальше, чем на пятьсот-шестьсот метров. В случае необходимости я смогу банально отступить. Да и повторить тот же самый приём, которым был убит «Бередин», мне тоже никто не мешал. Пусть это будет и куда затратнее в плане расхода сил, чем просто выстрелить из лука. К тому же, в моей голове уже родился план. Простой, но вместе с тем эффективный.

Сумерки постепенно сгущались. Потому, после недолго наблюдения, я решил что стоит начать прямо сейчас, не дожидаясь темноты. И принялся осторожно продвигаться вперёд. В конце концов, я Претор Корпуса Эгиды. Которому не следует опасаться одного локального гнезда навей.

Когда до границы, отсекающей нормальный лес от изувеченной пародии, оставалось около полусотни метров, я вдруг ощутил источник грязной энергии. Совсем рядом – буквально около своей ноги. Опустив взгляд, обнаружил там мышь. Хотя сейчас, бугристое и перемещающееся боком создание, лесного грызуна напоминало мало.

Не задумываясь, обрушил на него сапог, превратив в месиво. А в следующую секунду вздрогнул от зазвучавшего впереди рёва. Не каждый день доводится слышать слитный вопль десятков навьих глоток.

В голове скользнула мысль об их взаимосвязи, а пальцы уже накладывали на тетиву первую стрелу. Которая тут же полыхнула золотом и через мгновение впилась в корпус мертвеца, что обогнал всех остальных и первым мчался в мою сторону.

Лигата сработала, как надо. Выбросив нить Изначальной силы, я вонзил её в энергетический контур умирающего нава и спустя секунду в меня начала вливаться трофейная сила. Очищенная от всего, что могло нести угрозу.

Следующего нава я уложил стрелой в голову. Потом, одного за другим снял сразу трёх, что бежали плотной маленькой группой. И внезапно увидел, как оставшиеся мертвецы резво кинулись назад.

До момента, как они успели скрыться за изуродованными деревьями, я поразил ещё три цели. Впитав неплохой объём трофейной мощи. После чего удивлённо хмыкнул – судя по тому, какую картинку передавала эйдосы птиц, навы обходили меня с флангов. Двумя крупными группами, в каждой из которых было не меньше трёх десятков особей.

На момент возникло искушение броситься в атаку и воспользоваться ситуацией, чтобы добраться до их кукловода. Те твари, которых я видел, на разумных точно не тянули. Что значило – ими кто-то управлял.

Но я уже давно не был горячим центурионом, готовым на безрассудные подвиги. Так что предпочёл иной вариант – устремился вглубь леса, стремясь не дать окружить себя со всех сторон.

А в следующую секунду эйдос птицы показал, как через границу гнезда метнулось десятка два тёмных фигур. Волки. Изувеченные, ставшие навами и двигающиеся с поразительно высокой скоростью. Настолько, что должны были вот-вот меня догнать.

На ходу опустив руку, я коснулся пальцами толстого и уже гнилого бревна, через которое перепрыгивал. А стоило тому засверкать золотом, как обратил древесину в труху. Сияющую золотом пыль. Облако которой отправилось насвстречу преследователям.

Больше половины на полном ходу влетели в него. Сразу же ринувшись назад. Ослепленные, дезориентированные и наверняка испытывающие боль. Но остальные успешно обогнули неожиданное препятствие. Оказавшись прямо у меня за спиной.

Тогда я наконец дал волю Роверу. До того пёс выступал в качестве стратегического резерва. Но останавливаться, чтобы дать бой «волкам», я не собирался. Оказаться посреди толпы живых мертвецов и сражаться с ними врукопашную, орудуя шпагой, у меня большого желания не было.

Медлить мой боевой зверь не стал. В ту же секунду, как я отдал ментальную команду, бросился назад. Сразу же вцепившись в одного из «волков» и разорвав его энергетическую структуру пополам. Потом прикончил следующего. Третьего. Быстро разобравшись со всеми, кто миновал препятствие из древесной пыли.

Противостоять они ему не могли – никто из навей, Ровера не видел и не чувствовал. Так что тут всё упиралось в его личную мощь и скорость работы челюстями.

Впрочем, их кукловод угрозу осознал сразу – вторая группа «волков», до того продолжавших преследование, повернула назад.

Лук я забросил на спину. Потому выскочившего из-за елей живого мертвеца, что кинулся наперерез, встретил ударом сжатой в руке стрелы. Вогнав ту ему прямо в глаз. Следующему, вонзил ещё одну в корпус. А потом решил, что боекомплект стоит экономить и третьего уложил обычной толстой веткой. Даже не став её заострять, воткнул «оружие» в живот, активировав слепок жизненной силы. И помчался дальше.

Спустя ещё несколько секунд, стало понятно, что у меня получилось – парящая в воздухе птица показывала, что все навы оказались за спиной. Да и те, уже начинали притормаживать. Что имело смысл – живые мертвецы удалились на приличное расстояние от собственного гнезда.

Остановившись, я развернулся лицом к преследователям. И довольно улыбнулся. Нет, меня радовал вовсе не тот факт, что получилось оторваться. В этом я как раз почти не сомневался. Что слегка терзало разум – так это тактическое мастерство их кукловода. Но тот оказался не настолько умён, чтобы верно оценить ситуацию. Подставив большую часть своих «воинов» под удар.

Будь у меня возможность активировать жизненную энергию деревьев на расстоянии, сейчас всё было бы ещё проще. Но тактильный контакт был обязательным условием. Даже вчера, запуская в гигантского нава щепы, я предварительно коснулся раздробленного бревна. И только после этого выдернул оттуда нужное количество «снарядов».

Ту же самую схему пришлось повторить и сейчас. Сначала я провел пальцами по лежащему передо мной бревну, активируя слепок его жизненной энергии. Потом мощным ударом расколол его на части. А следом отправил в полёт первую партию «снарядов», поражая навов, что оказались ближе всего. Спустя секунду ударил второй волной, выкашивая остальных.

Лигата работала исправно – я получил порцию трофейной силы от каждого. Чувствуя, как ярко сияет основание моего первого столпа, чуть прибавившее в размерах.

Ровер, которому за счёт нашей связи, тоже перепала часть поглощёной энергии, радостно носился вокруг. Пёс воспринимал идущую схватку скорее как развлечение, а не угрозу. Искренне радуясь тому, что его собственная структура становится всё плотнее.