Текст книги "Стратегия онтологической игры"
Автор книги: Александр Солодин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)
Таким образом, утверждение высшего онтологического статуса души человека не есть гностическое утверждение (предполагающее реально– эмпирическую или же логистическую проверку), а телософское утверждение, задающее цель, выступающее формой особой психоментальной деятельности.
3. МЫСЛЬ ЕСТЬ ТЕЛО, МЫСЛЬ ЕСТЬ ДЕЙСТВИЕ.
Мышление человека не интимный процесс. Мысль человека не есть только его индивидуальная генерация, она есть, прежде всего, выражение тотальной включенности индивидуального человеческого существа в единое ментальное поле в составе этнического и родового человеческих существ.
Параметры мышления человека в составе коллективизированного ментального поля, степень вовлеченности его в доминантную психокультуру характеризуются категорией интеллекта, который есть целостный набор качеств (параметров) сознания, определяющих возможности человека черпать, усваивать уже имеющиеся в коллективном сознании знания.
Интеллект творчески бессилен, и, оперируя с информацией, он лишь репродуцирует уже имеющееся. Через интеллект перераспределяются ментальные ресурсы коллективного человеческого существа, он характеризует разрешенную форму ментальной деятельности.
Ум характеризует возможности человека как генератора, как источника новых знаний по отношению к доминирующей культуре, психофизическому плану существования. Ум определяется насыщенностью индивидуального мышления архетипическими узлами коллективного бессознательного, которые могут менять конкретное смысловое наполнение отдельных мифологем, но крайне инертны как целостные комплексы. Через мозаику мифологем происходит коллективизация общественного бессознательного, воспроизводится базовый набор стереотипов поведения (психомоторика), которые в свою очередь воспроизводят психическую архаику – сжатый генезис психофизической реализации Человека.
Универсальный инструментарий ума предполагает инициацию души посредством использования ряда специальных символов, сцепленных с фундаментальными архетипами. Такая символика используется для организации менталитета человека в инициациях, мистериальных состояниях сознания. Применение универсального инструментария открывает сознание человека, наполняет его мысль энергиями, индуцируемыми архетипическими узлами коллективного подсознания, что социально программирует индивидуальное человеческое существо, выводит его за пределы доминирующей ментальной культуры и воспроизводит фрагменты менталитета, генезисно ей предшествующего. Создается и социально когерентно эшелонируется «глубинный интеллект», социально согласованная интуиция. Вместе с тем, индивидуальные ментальные ритмы, находки, не захватываемые социальным телом ума, актуально меняют матрицу коллективного подсознания, вводя в нее новые элементы.
Категория ума характеризует способности выхода человека на космосферы, каждая из которых, в составе родового человеческого существа, целостно выражает рецессивную психоконституцию. Каждая космосфера есть, таким образом, потенциальная реальность, сама возможность которой поддерживается спонтанными персонификациями (отождествлениями) ее элементов в особенностях ментальной работы отдельных людей из доминантной реальности. Ум, таким образом, характеризует возможность человека выходить за фильтры, матрицы канонизированного типа мышления и обращаться к космическим потенциалам. Ум – форма сознания, опосредующая в себе интеллект и разум. Ум – способность выхода за пределы доминирующей психоконституции. Экстрасенсорика связана с наработкой каналов для ума. Ум культурно продуктивен, но не космически. С его помощью вводится в обиход актуальной духовной культуры то, что существует в рецессивных психопластах. Ум – обращение к другим космопластам (потенциалам, архаике психосферы, отличной от ее доминантной формы). При так называемых контактах с космическими объектами наблюдается вмешательство с нарушением законов физики, но, в действительности, это есть проявление из других космосферных пластов человеческих же потенциалов существования, которые есть грани, предельные структуры человеческого существования, находящиеся за пределами доминантных форм перцепции. Все, что не находит деятельного отражения в других людях, оказывается за рамками восприятия и хотя продолжает свое осуществление, но – бессознательно, потенциально. В кризисных психофизических ситуациях эти потенциалы начинают проявляться.
4. Категории разума как первообразы реальности.
Выделяют еще одну категорию ментальной деятельности – разум. Разум характеризует космотворческую способность человеческого мышления. Если ум характеризует отнесенность к потенциалу родового человеческого существа, то разум характеризует конституирующую, космосозидающую активность человеческого мышления. Данная категория определяет возможность созидания новых измерений космического существования, возможность онтологического самоизменения человека как космического существа. Разум характеризует наличие в нас принципиальной возможности творить целостные миры. Разум есть актуальное присутствие в мысли человека демиургического потенциала.
Разум человеческий диалогичен, обусловлен пластами объективированной реальности и тем несет в себе проклятие захваченности материей, которая и есть последняя из кармических печатей на душе человека (здесь материя понимается как проекция предсуществования человека и существ окружающего его мира, в их взаимообусловленности, на душу, на форму «здесь-сейчас» существования человека). Разум есть прорыв в сознание индивидуального человека голоса родового человека. Проявление разума меняет баланс индивидуального, этнического и родового в человеке, смещает форму сборки реальности.
Бог, разум, космос, время, пространство, причинность, ритм, материя, энергия, жизнь – основные категории, определяющие сознание человека. Категории не задаются простыми определениями, их понимание предполагает инициацию коренных интуиций целостного восприятия мира, осмысленного и освоенного до уровня архаичной моторики тела.
Такая инициация предполагает активизацию архетипики человеческого сознания, что связано с мифопоэтическим, мифомагическим мышлением. Проведем мифологизацию основных категорий, которые есть ОБРАЗЫ метафизической интуиции:
Время реально. Тело времени – ритм, потенциал времени – различие эндо– и экзоструктур реальности. Равенство, баланс их – убивает время, рождает безвременье.
Ритмы всеобщие есть субстанция, атомарность реальности; ритмы частные – энергия, динамика; ритмы индивидуальные, единичные – информация, символ (субстанция знания).
Ритм соединяет время и пространство. Он есть грань равновесия внутреннего и внешнего, атомарная грань реальности. Ритм есть положенность, проявленность вовне эндоструктур реальности.
Ритмический рисунок реальности в своей статике воспринимается как материя, а в динамике – как энергия. Ритмы рождают симметрию. Симметрия – метаструктуру пространства.
Пространство экзометрично, оно утверждает и соизмеряет внешнее как существующее, как возможность действия. Время эндометрично, оно – энергия рождения реальности, вечный переход эндометричного (внутреннего) для антропокосмоса – в экзометричное (внешнее).
Время конкретно, психофизично. Нет времени абстрактного, времени как четвертого измерения пространственно-временного континуума физической реальности. Время есть актуализация возможного. Сознание – носитель времени, вне сознания времени нет.
Безвременье тождественно полной реализации потенциала родового человеческого сознания. С этого момента сознание автоматизируется и бессознательно творит себя в ритмах реальности. Космос погружается в бессознательное. Антропокосмос сменяется биокосмосом, но место прежнего бессознательного (био) занимает антропосознание, исчерпавшее свой потенциал, растворившее себя во внешнем, ставшее этим внешним.
Происходит поднятие базовой разумной согласованности космического организма до уровня ассимилированного антропосознания. Антропокосмос порождает биокосмос, высшее порождает низшее, но не наоборот.
Приведенный текст не есть гностическая модель, он обращен не к интеллекту, но к разуму.
Человек гностический
За вершинами человеческой культуры стоят люди, прошедшие через пограничное сознание. Корифеи мысли, культуры человечества вплетены в те или иные мистерии, от Платона, Пифагора и до Льва Толстого. Художники, писатели, философы, поэты начала ХХ века, которые составляют ренессанс русской религиозно-философской мысли и русской литературы, вскормлены двойной культурой. Помимо обыденного мировоззрения и помимо изначальной приобщенности, наряду со всеми, к православной церкви, А.Блок, А.Белый, В.Иванов, М.Волошин и многие другие прошли те или иные мистические школы. То же верно в отношении всей западной традиции. Французские, немецкие, английские, американские культурные лидеры являются выходцами из тех или иных школ, лож, учений, в которых им давались основы мистического мировоззрения. Они культурно двуязычны, в отличие от большинства людей, к которым обращены их работы. Они прошли две подготовки, одна из которых формировала в них внутреннюю личность, а вторая определяла язык общения с окружающим миром.
Формы пограничного состояния сознания различны. Выход за рамки обыденной, общезначимой перцепции, обретение трансфеноменологического опыта – это путь мистиков, визионеров типа: М.Экхарда, Я.Беме, Э.Сведенборга, Р.Штейнера, Д.Андреева и других. Такие формы визионерства, как у Д.Андреева, уникальны. Но любой опыт визионерства накладывает неизгладимый отпечаток на человека, дает внутренний источник, из которого он черпает бесконечно. Узнав такой источник, от него нельзя отойти, забыть, сделать фактом обыденного сознания. Это есть нечто экстраординарное, меняющее форму сознания. Расширение формы визионерства обогащает, существенно развивает «рекорды» духа, отодвигает дальше «планку» радикальных новаций в восприятии мира. В этом состоит гносеологическое значение индивидуальной практики пограничного состояния сознания, но есть и онтологическое значение. Меняя формы восприятия мира, мы меняем и то, что мы воспринимаем. Расширение формы перцепции мира меняет саму жизнь, что происходит через переустройство, сдвиг в общественном подсознании.
Визионер приобщается к масштабному видению мира, находясь в пограничном состоянии сознания. Он обретает особые формы перцепции мира и понимает, что отнюдь не одинок в своей визионерской «робинзонаде», что его познание мира есть диалог с неким коллективизированным человеческим сознанием, в котором он не столько генерирует, сколько воспринимает то, что уже есть в коллективном ментальном поле. Человек, находящийся в пограничной ситуации, пограничном состоянии сознания, воспринимает непредставимо много, он внутренне преображается и потом годами может описывать воспринятое. В такие моменты он находится в активном взаимодействии с формой мистериального сознания, через которую культурно санкционируется выход в пограничное состояние сознания. Мистериальная форма сознания дает постижение целостности коллективного человеческого сознания. Развитое сознание, огромный личный потенциал визионера дают возможность расширения этой формы. Следующий, идущий за таким адептом, находит в себе его опыт. Он воспринимает этот опыт не в вульгарно-информационном плане, не как некий внешний текст, а как имманентно свой.
Человек, рождаясь, входя в социум (социализируясь) и умирая, проходит через формы пограничного состояния сознания. Есть мистериальные формы измененного сознания, есть формы отождествления индивидуального сознания с морфообразующим элементом этнического или родового человеческого существа.
От индивидуального пограничного сознания человек может прийти к пограничному для коллективизированных форм сознания. Последнее и сопровождается выдающимися гносеологическими и онтологическими результатами. Высочайшие образцы мифопоэтического творчества – именно из этого ряда, и их появление вызывает эволюционные последствия для человечества. Мифопоэтическое (мифомагическое) творчество вторгается в общественное подсознание и смещает устоявшуюся структуру его мифологем.
Показательна мифологическая роль сказки, особенно волшебной народной сказки. Инварианты, мифомагическая схематика сказки воспроизводит морфологию психоделических пространств. При отсутствии внешних факторов стрессирования, вызывающих невротизацию, истеризацию масс, при отсутствии широкого употребления галлюциногенов, наркотических средств, т. е. в нормальной культурной среде, эти психоделические пространства задают первичную матрицу жизненного баланса страха – ожидания – предчувствия – желания смерти. Волшебная сказка есть, прежде всего, народная форма посвящения в реальность смерти, как постоянно присутствующего фактора жизни. Осознание неизбежности смерти, а затем и осмысленности ее, создает основу последующей религиозности. Волшебная сказка – это свернутый мистериальный цикл, дающий первичную инициацию подсознания, что является основой для развития социально-приемлемых форм его (подсознания) активности. Разрушение таких форм и, прежде всего, отчуждение от них детского сознания неизбежно ведет к росту неуправляемых, спонтанных (и для социума и для индивидуума) проявлений– выбросов подсознательной агрессии. В таком случае потребность нахождения баланса сознания и подсознательного ведет человека к психоделикам или психопрактикам, дающим психоделическую компенсацию. Структура сказки, ткань ее – наиболее мифологизированы. Это делает сказку оптимальной формой социализации сознания ребенка. Современные сказки демифологизированы. Полной демифологизированности, конечно же, нет ни у сказки, ни у одного вида культурной деятельности. Наука и философия также мифологизированы. И не может быть иначе. Иначе они потеряли бы смысл, свои человеческие измерения.
Использование гностической легенды, как высшей формы управляемой мифологической интервенции, характерно для розенкрейцерства. Гностическая легенда насыщена символами, выполнена в рамках единой идеологии, сложившейся в результате практики алхимиков. Понимание задачи алхимиков, как поиска тайны философского камня, трансмутации элементов с целью получения золота – профанация. Суть – в трансмутации человеческого существа. И подлинные тексты алхимиков – они о том, как трансмутировать в себе человека обыденного в человека гностического. Те термины, которые непосвященные читали: «возьми серу», «смешай А с В», – означали ни что иное, как поучения в психотехниках, которые и производили трансмутацию человека. Такой человек действительно мог, добавляя соли, золы из печурки, производить в каких-то количествах трансмутацию элементов. Но трансмутация его самого была первична по отношению к трансмутации физических элементов. Люди, воспринимающие трактаты буквально, как информационный текст, – а их количество было и раньше пропорционально не меньше, чем сейчас, – превратили это в род суетной практики.
Трансмутация человеческой личности из человека обыденного в человека гностического – стержень розенкрейцеровской психофизической практики, заложившей основы технологического прорыва европейской цивилизации.
Сознание человека, прошедшего гностическую инициацию, позволяет, посредством психоментального оперирования базовыми символами, выходить в мистериальное духовное пространство. Базовые символы являются концентрированным выражением общественного подсознания. Правильная организация ритуалов психоментального оперирования базовыми символами, с использованием адекватных компенсирующих психотехник и полнотой позиций персонификаций универсалий в рабочей группе, дает возможности управления общественным подсознанием и содержит в себе потенциал трансформации (свертки) мифологем и, соответственно, общественного подсознания.
Человек – демиург
Существование человека проходит в реальности, определенность которой сущностно антропоморфна. Реальность – понятие исходное, обозначающее универсум актуально данной практической жизнедеятельности, поле согласованной общечеловеческой практики. Вторично само разделение на субъект и объект, сознание и материю, психическое и физическое. Присутствие в реальности есть существование. Существование относительно: то, что существует в одном плане, не существует в другом. Реальность многоуровнева. Все категории, понятия познающего сознания вторичны, производны от категории реальности. Реальность есть эмпирически данное настоящее, которое есть синергийное включение психики индивидуального человека в ПАНПСИХИЮ единой демиургической формы всечеловеческого существования.
Мир представляет собою единый план мироздания, бесконечно воплощающийся на различных планах, уровнях, в различных существах. Миры, существа, вещи представляют собой микрокосмы, тождественные друг другу в своем ядровом строении. Эта тождественность дает интимный, внутренне принадлежащий каждому сущему, канал сообщения со всем миром, с каждым существом. Все религии мира говорят о Творце мира и об Иерархии высших существ, которые оказываются атрибутами Верховного Существа и которые участвуют в творении мира и в управлении им. Человеку совершенному (жрецу, святому, посвященному) в этой Иерархии отводится низшая ступень – как мудрецу-толкователю и проводнику к людям непосвященным предзаданной свыше мудрости. В отношении к планам и силам верхнего мира и не может быть иначе. Открытость к этой Иерархии, к ее культово адаптированным версиям, рождает дух человеческий, который всегда вторичен, всегда только основание пирамиды, вершины которой есть развоплощенные существа, духи. В приобщенности к духовной пирамиде мы находим природу человека как индивидуального члена рода человеческого. В этом вся его суть как существа человеческой массы. В этом нет тайны. Основополагающая тайна человека, его реальности, состоит не в наличии высшего плана мироздания (бесконечно превосходящего все свои воплощения в существах мира и в целокупности мира), не в его приобщенности через Иерархию духа к осознанию этого плана. Эта тайна заключена в способности человека концентрировать в себе потребность и готовность мира к встрече с высшим миром и изменению. Человек проводит через себя готовность мира принять новый высший план мироздания, выносить его в себе и осуществить (реализовать) этот новый план. Новую реальность, прежде всего, определяют ресурсы концентрации существа реальности, в его встречном движении к онтологически высшему миру, а не ресурсы этого высшего порождающего мира (они неисчислимы). Такое существо есть подлинная уникальность, наподобие женской половой клетки, встречающейся с сотнями миллионов мужских половых клеток в акте соития. Это существо, будучи оплодотворенным онтологически высшим миром, обретает способность онтологической субъектности в собственной реальности, что выражается в способности индивидуального использования себя как мировой схемы, как пакета инструментов. Такая способность проявляет наличие в человеке степеней свободы, не связанных миром, и, при готовности использования их в онтологическом созидании, мы имеем Демиурга – существо реальности, развивающее в себе, через себя потенциал нового мироустройства.
Мир синтезирован во всех своих определенных качествах человеком и существует как целое и в каждой своей отдельной части посредством автоматического, бессознательного, ежемгновенного воспроизведения совокупным человеческим существом. Такое свойство человеческого существа есть проявление заложенного в нем единого плана мироустройства, плана, тождественного тем, которые составляют внутреннюю структуру всякого сущего, но который в человеческом существе представлен в наибольшей своей полноте. План мироустройства фиксируется на этапе творения мира (во время ОНО) и затем воспроизводится в каждом акте малого творения как активный резонансный контур, как необходимый и достаточный для этого инструментарий. Реальность задается через разрешенную доминантную психоформу – психоконституцию, – которая имеет конкретного автора – реально существовавшего человека, способ мировосприятия которого стал каноном. Такая психоконституция рафинируется, унифицируется посредством микросоциума последователей и задает единый стандарт для психической самоорганизации и апперцепции чувственного восприятия мира для всей общности людей. Так задается единый континуум осмысленной общечеловеческой практики (реальность). Социум создает механизмы канонизации и трансляции этой формы. Подлинным онтологическим статусом в реальности обладает только Человеческая Психика. Любые другие конституенты реальности онтологизируются лишь вторично, через коллективизированную психику человека, имеющую качество согласованного поля преемственной человеческой деятельности. Коллективизированная психика есть первичное континуальное поле реальности; есть результат доминантного утверждения индивидуально найденной и генерированной формы мировосприятия-мироотношения (форма сенсорного синтеза). Такая форма задает позицию единого целостного восприятия мира, создает эмпирически конкретного субъекта и чувственно синтезирует тотальный мир-объект, ему противостоящий, его компенсирующий. Не следует думать, что доминантная форма перцепции имеет лишь гносеологическое значение, нет, она онтологически активна, более того, она есть конструктор онтологии воспринимаемого мира. Топология пространственно-временного континуума мира опытно данной реальности, так же как и другие определяющие категории, задается, конституируется доминантной формой перцепции. Конкретное человеческое лицо, через которого проявлена новая форма-эталон перцепции мира, есть Демиург. С момента ее синтеза и коллективной ассимиляции создается единое поле согласованной практики данной коллективной общности, задается само историческое время, как реализация возможности развития найденного космического баланса человека и мира. Когда количество и качество коллективизированных людей с данной формой восприятия мира становятся сверхкритическим, происходит смена доминантной формы перцепции в данном психофизическом регионе или даже в глобальных масштабах.
Творение реальности – конкретно-исторический процесс, осуществляемый через конкретных личностей и конкретного коллективного человеческого существа. Этот процесс происходит в предсуществующей реальности, которая радикально инакова, а потому враждебна. Доминантная психоконституция конкретна, т. е. имеет реальное человеческое лицо своим автором. Она есть форма, конституирующая транссубъекта данной культурной общности. Такой транссубъект есть интегральное представительство психосферы, есть, собственно, сама психосфера как субъект, по отношению к которому задается (воспринимается) эмпирический поток событий внешнего мира. Авторизованная психоформа отчуждается от личности-прародителя и становится духоформой, «своей» для некоей общности людей, которые принимают определение ею как самоопределение, это меняет, «унифицирует» исходную духоформу, подготавливая ее к общеэтнической, общечеловеческой духовной значимости. Чем выше уровень общезначимости духоформы, тем выше ее унификация, и она, кроме авторского ментального кода, включает в себя коды коллективного персонификатора (корпорацию жрецов) данной духоформы, которые эталонно реализуют через себя систему идейно-энергийной спектральной разбивки исходной целостности духоформы, задавая стандарты, удобные для многовековой социальной трансляции.
Потенциал, инвариантом стоящий за ныне доминантной формой мирового развития – идеологией научно-технического прогресса, – имеет внутренние и внешние (экзотерические) культурные измерения, которые обеспечивают социальную дисциплинацию общечеловеческой деятельности и формы аккумуляции знания, опыта и вещественного продукта. Такой потенциал является иерархически высшей социокультурной универсалией, целостно представляющей в эмпирической реальности транссубъект истории, его персонификация предполагает наличие особой культуры и, соответственно, особых людей. Их задача – трансляция структуры психоментального пространства развития цивилизации, архитектоника которого предопределяет (канализирует) саму возможность осмысленного мировосприятия, вообще ментальной деятельности людей, задает внутренний «психотехнический» язык психомоторного «прочтения» того, что выражено в общезначимых знаках, символах, в культурно-принятых формах.
Эффективность формы представительства матрицы-канона социального развития когортой персонификаторов зависит не от формы организации, – наука, религия это, или эзотерический орден, а от того, является ли она (когорта) живой духовной партией, или же лишь функционерами духа, ортодоксально воспроизводящими, до полного распада, целостный комплекс идей и действий-ритуалов, составляющих духовный генокод их учения.
Культурная форма, дисциплинарная матрица, в которых осуществляется развитие тела европейской, а теперь и мировой, цивилизации, не являются случайно находимыми синтезирующими образованиями. Они предполагают наличие некоей целостной идеи, а вместе с ней и некоего потенциала, способного на интеграцию сложных и многообразных явлений цивилизационного развития. Идея, потенциал и формы ее реализации предполагают конкретное человеческое авторство, предполагают непрерывный ряд персонификаторов, посредством которых представительствует в реальности сама эта идея как целое, а также необходимый реализационный инструментарий. Семантический ряд, конкретная интеллектуальная и техническая инструментовка этого интегрирующего потенциала может меняться, но сам потенциал неизменен с XVI–XVII веков, когда глобальная социокультурная матрица, задавшая стратегию иудео-христианской цивилизации, претерпела последнее качественное изменение своей формы. Эта матрица включает в себя наличие особых социально-культурных механизмов, ментальных технологий, посредством которых происходит интеграция и дисциплинация форм практической деятельности людей. Создается единое трансфизическое, транскультурное тело коллективного человеческого существа, рубрикация которого происходит в культурософских категориях.
Смена предшествующей доминантной формы развития иудео– христианской цивилизации на современную, имела своим конкретным коллективным субъектом розенкрейцерство. Розенкрейцеровская идеология может подаваться в транскрипции действительно традиционных учений – санкхического, буддистского, каббалистического. Реализована она была в форме математизированного «естественнонаучного» знания являющегося, прежде всего, способом омассовления инструментария онтологизации каббалистического знания. Основой, обеспечивающей онтологическую адекватность «естественнонаучного» знания, остаются доктрины каббалы, фундаментальные положения которой кодируются в символическое значение цифр и базовых операций над ними. Математический расчет, призванный, по видимости, продемонстрировать «объективность» естественнонаучного знания, реально выступает способом концентрированного символического воспроизведения ритуальных формул каббалы, заклинающих к реализации, именно в указанном виде («естественнонаучного» положения), событийный ряд реальности. Массовость культуры, со школьной скамьи, использующей зашифрованные в виде математических расчетов каббалистические заклинания, необходимо предполагает наличие различных степеней сознательной и бессознательной подготовленности к использованию онтологической мощи каббалы. Такая форма культуры предлагает скрыто– религиозную, по сути, а по видимости, атеистическую стратегию познания, ориентирующую массовое сознание на иллюзорную доказательность рассудочных построений и опытно-экспериментального подтверждения. Возможности восприятия такого знания обычным человеком и, следовательно, возможности программирования им массового сознания – огромны. Культурно-мобилизационный потенциал не имеет тысячелетней стратегической глубины, но дает возможность быстрой и тотальной культурной экспансии, позволяя аккумулировать естественнонаучное знание в заданных формах по законам аккумуляции обычного вещественного продукта. Хотя понимание того, что знание, при таком подходе, есть вещь, – приходит только сейчас.
До сих пор трансформа европейского гнозиса воспроизводила созданный розенкрейцерством социокультурный потенциал, который вплоть до конца XIX века обеспечивал реализацию стратегии европейского развития. На рубеже веков сложность социокультурных процессов, динамика общечеловеческой практики заведомо стали перекрывать этот потенциал. Требовалось фундаментальное решение, которое ни на одной из различных линий духовного развития не было достигнуто, что привело к трагическим масштабам и интенсивностям глобальных войн ХХ века и радикализации требуемой глубины искомого решения.
Посредством доминирующей культуры определяется и социально концентрируется доминантный психотип человека, происходит сборка новой реальности в единое психофизическое пространство согласованной человеческой практики. Достижение доминантности в составе коллективного субъекта, без самоотождествления с соответствующим коллективным сознанием, позволяет индивидууму, осознает он это или нет, провести масштабную демиургическую работу. Такая демиургическая активность имеет все же соподчиненный характер и выполняет работу актуализации уже имеющегося потенциала глобальной демиургической формы.
Возможны проходы индивидуума с сохранением активности на уровне национального, расового психоструктурных комплексов реальности. Такая внутренняя деятельность превращает индивидуума в мистика, пророка, не только предсказывающего, но и программирующего реалии историогенезиса национального, расового совокупного объекта. Возможность программирующего участия индивидуума в эндоструктурах реальности определяется сохранением доминантности его сознания в составе соответствующего коллективного субъекта, что выражается в привнесении черт его индивидуальности в психоструктуру этого коллективного субъекта.
Возможно прохождение индивидуума на уровень родового человеческого сознания с сохранением активности сознания, что создает психогенный комплекс, который воспринимается другими человеческими существами как духовное пространство развития (иначе – эндоструктурный комплекс уровня родового человеческого сознания). Анонимных пространств духовного развития не существует, всякое развитие осуществляется в созданных кем-то духовных пространствах. Превышение их, выход за пределы, по выдерживанию экзамена на космотворческую зрелость мышления, в свою очередь, производит устойчивый эндогенный комплекс в реальности, который создает в эндоизмерениях космоса пространство духовного развития и развертывается как причинно-следственная, пространственно-временная форма («программа») становления реальности как макро-антропокосмического существа. Такое становление антропокосмоса идет как переход-считывание эндоструктур реальности в ее экзоструктуры.
