Текст книги "Толчок к размышлению, или Все о сортирах"

Автор книги: Александр Липков

Как весело провести время в кабинке общественного туалета

Вообще-то я не уверен, что автор этого, опять же почерпнутого в Интернете руководства предлагает нечто дико остроумно-развеселое. Но, что уж точно, обозначает направление поиска. Каждый в меру своего понимания юмора и актерских талантов может воспользоваться тем или иным из советов или придумать нечто ещё более оригинальное. Одним словом, твори, выдумывай, пробуй…

Итак:

Просуньте руку под перегородку и попросите соседа одолжить вам маркер.

Скажите: «Черт, я ведь знал, что это дерьмо есть не стоило».

Pадуйтесь и громко хлопайте в ладоши каждый раз, когда кто-либо нарушит тишину звуком естественно отправляемых потребностей.

Скажите: «Ммммм, никогда раньше не видел такого цвета».

Уроните камень и скажите: «Блин!! Мой стеклянный глаз!!»

Скажите: «Ой, черт, вода холодная».

Мычите и громко тужьтесь примерно 30 секунд, затем бросьте в туалет с высоты маленькую дыню и расслабленно вздохните. Подпрыгните сантиметров на двадцать. Вздохните с облегчением.

Скажите: «Ну и как это сюда попало?»

Скажите: «Гумус. Напоминает мне гумус».

Наполните большую фляжку грейпфрутовым соком и брызгайте им из-под перегородки в кабинки соседей с криками: «Эй, малыш! Потише!!!»

Скажите: «Любопытно… больше всплыло, чем потонуло».

Возьмите небольшой тюбик с горчицей, выжмите немного на кусок туалетной бумаги и уроните под перегородку к соседу. Затем скажите: «Упс, вы не могли бы кинуть это обратно?»

Скажите: «Ну давай же, дружок! Только не засыпай!!»

Скажите: «Ну ни фига себе, это похоже на личинку червя».

Скажите: «Черт, я так и знал, что слив слишком узкий. И что я теперь буду делать?»

Перед тем как оторвать кусок туалетной бумаги, осторожно положите под перегородку письмо с надписью «Новости Общества Анонимных Трансвеститов».

Просуньте под перегородку маленькое зеркальце, направьте его на соседа и скажите: «Шеф, а я вас вижу!»

P.S. Не иначе как эту шпаргалку составлял иностранец. Обратите внимание: совершенно нет советов типа: «Прорежьте ножом дыру в стенке кабинки и направьте на сидящего соседа струю из клизмы» или «Отвинтите унитаз газовым ключом и, оторвав от пола, загородите им выход из соседней кабинки».

Всяко разное

 
Стая воробышков с криком промчалася
Видно, говно надоело клевать.
А на заборе ворона осталася.
Ну и погодка, етить твою мать…
 

Богатство народного фольклора, черпающего вдохновение в сортирной теме, поистине безгранично. Не пытаюсь охватить необъятное – что вспомнилось, то и в строку…

Из композиторского фольклора, времен, видимо, ещё довоенных. Коллеги по цеху недвузначно намекали, что их преуспевший сотоварищ тащит в свои сочинения ото всех подряд:

Дунаевский сел за стол. Он съел мясковского с хренниковым, закусил сметаной, выпил чайковского, заел бизе. Вдруг ему стало паганини, все поднялось в пучинни. Он надел шуберта, взял шостаковича, вышел на дворжака, сел у мусоргского, бах, и образовалась могучая кучка. Он сорвал лист с россини, вытер шопен и пошел домой по глинке.

Стихи

 
Рано утром встали звери,
Посмотрели, попердели,
Решив, что поздно спать,
Все отправились гулять.
 

 
Только вышли – глядь, пивная!
Вот оказия какая:
В окнах яркий свет горит
И гостей к себе манит.
 

 
Лев сказал: «Я царь зверей!
Дайте денег мне скорей!»
Кто уссался, кто усрался,
Только слон не растерялся
 

 
И сказал, понизив бас:
«На хуй нищих! Бог подаст!»
 

И т. д.

 
Он, конечно, не плохой,
Только ссытся и глухой.
 

 
Один задумчивый вассал
Весь графский замок обо… шел,
Нигде уборной не нашел
И в книгу жалоб написал.
 

Начало хрущевской «оттепели» ознаменовалось некоторой либерализацией и оживлением средств пропаганды, в том числе и стенной печати. Помню «боевой листок» в витрине какого-то из магазинов на Маросейке. Фотографии граждан, застигнутых в подворотнях с расстегнутой ширинкой, сопровождались назидательными поэтическими строками:

 
Где-то близко туалет,
Но терпенья больше нет.
Кто увидит, кто осудит!
Вездесущи эти люди…
 

Подразумевалось – вездессущи. Сортирная поэзия вышла на санкционированные властью (пусть всего лишь местной) рубежи.

Приписывается Гафту. Эпиграмма на актрису С.:

 
Распрекрасная актриса
С синими глазами.
Обоссыт, и обосрет,
И зальет слезами.
 

Загадки

Стоит поп на мосту и кричит: «Всех обоссу!» (Самовар.)

Вышел месяц на балкон, там засеребрился, что осталось на балконе, когда месяц скрылся? (Бритый засеря – там засеря брился.)

Что такое: усатый полосатый? (Матрац – потому что уссатый.)

Пословицы, поговорки, изречения

Лучше геройски пернуть, чем предательски бзднуть.

Поссать и не пернуть – что свадьба без музыки.

Не тронь говно, оно и не воняет.

Срать да родить нельзя погодить.

Мала куча, да вонюча.

Шире жопы не пернешь.

Весна покажет, кто где срал.

Кишок без говна не бывает (фр.).

Говно пчелы, говно мед и пасечник обосран (укр.).

Разойдись, народ, говно плывет.

Тебе до него сто верст говном плыть.

С тобой хорошо дерьмо наперегонки есть.

Болтаться, как говно в проруби.

То понос, то золотуха.

Маленькие дети – маленькие какашки… (идиш).

Сказал, как в лужу пернул.

Ссать против ветра.

Ссать кипятком.

Как два пальца обоссать.

Обоссу и заморожу.

Проще, чем поссать в бане.

Говна-пирога.

Рядовые могут поссать, нижние чины – мочеиспуститься, младшие офицеры – опростаться, старшие – сходить по нужде, командующий – удалиться бдеть о благе отечества.

Продолжительность минуты зависит от того, по какую сторону двери в туалет вы находитесь (принцип Эйнштейна – Лужкова).

С песней по жизни

Отдельный жанр сортирно-фекальной поэзии – песня. Бывает она самая разная, и сопутствует мужской части населения (за женскую не ручаюсь, но подозреваю: и она небезвинна) от малышовых лет до старости. Вот некоторые образчики жанра:

Детсадовская

 
Укусила пчелка собачку
За больное место, за сра…
…зу тут собачка стала плакать,
Как теперь да буду я какать.
 

Бодрая пионерская

 
Насра, насра
Нас рано разбудили,
Насра, насра
Нас раками кормили.
Насса, насса
На самом солнцепеке
Мы пук, мы пук
Мы пук цветов собрали.
Насра, насра
Нас радует весна…
 

Солдатская

 
Вот солдаты идут,
Нога в но…
Нога в но…гу ступая…
 

Народная

В жанре хоррора (по кинематографической классификации). Насколько мог уследить, телепередачей «В нашу гавань заходили корабли» не охвачена.

 
На кладбище ветер свищет,
Сорок градусов мороз.
Сняв порточки, нищий дрищет,
Прохватил его понос.
Вдруг раздался треск ужасный:
Из могилы встал мертвец.
«Что ты делаешь, несчастный?
Обосрал меня вконец».
Нищий долго извинялся,
Жопу пальцем затыкал.
Тут мертвец расхохотался
Пернул, дристнул и пропал…
 

Частушки

Жанр вполне языческий, со всеми вытекающими из того лингвистическими и прочими особенностями. Принимайте (или не принимайте) каков есть.

 
Сыкнем, пернем,
За хуй дернем.
Мы – с саратовской
Губерни.
 

 
Полюбила я пилота,
Он, зараза, улетел,
Жопу свесил с самолета,
Обосрать меня хотел.
 

 
Сидит милый на крыльце,
Моет морду борною,
Потому что пролетел
Ероплан с уборною.
 

 
Тракториста полюбила,
Трактористу я дала.
Две недели сиськи мыла
И соляркою ссала.
 

 
Все миленки как миленки,
А моя как пузырек,
Сядет срать, пизда отвиснет,
Как у кепки козырек.
 

 
У неполной средней школы
Баба пьяная лежит,
У неё из-под подола
Жигулевское бежит.
 

 
Моя милка меж вагонов
Притулилася посрать,
А кондуктор в жопу палкой:
Не сери, ебена мать!
 

 
Моя милка спозаранку
Села срать на борозде.
Взял горячую картошку
Залимонил по пизде.
 

 
Я от Семеновны
Ушел на пять минут,
Не успел поссать
Ее уже ебут.
 

 
У мово миленка в жопе
Обломилась клизма.
Призрак бродит по Европе
Призрак коммунизма.
 

Диссидентская бардовская

По времени – конца 60-х. Посвящена героическому подвигу советских ученых, проведших год в сурдобарокамере – специально оборудованном герметично изолированном пространстве. Эксперимент подготовил будущие успехи советской космонавтики, но праздный обывательский ум сумел все опошлить. Песенка явно не вершинного качества. Но, как-никак, документ своего времени. Итак:

 
Год сидели мы в говне
И одним говном питались.
И в завидной той судьбе
Все как в капле отражались.
Припев:
Из говна конфетку в рот, а потом наоборот.
По заданию ЦК
Ка-ка-ка.
Просидевши год в говне,
Скажем мы ЦК родному,
Что готовы на Луне
Тоже делать по-большому.
Припев:
Из говна конфетку в рот, а потом наоборот.
По заданию ЦК
Ка-ка-ка.
 

Может, там ещё какие куплеты были. Простите, не помню.

Сортиры и демократия

Пришло время рассказать дорогому читателю, что подвигло автора, меня то есть, на предмет этих размышлений. Подвигло – многолетнее сотрудничество с Андреем Кончаловским. Как говорится, с кем поведешься…

Еще где-то в начале 90-х Кончаловский загорелся идеей сделать документальный фильм о русском сортире. Я должен был участвовать в этом проекте, писал заявку – не состоялось. Не нашлось денег.

Кончаловского же к этой теме подвиг Анатолий Стреляный, выступивший сначала по радио «Свобода», а затем и в печати, яростно, с присущим ему талантом и точностью слова утверждая, что до тех пор, пока в России грязные сортиры, никакой демократии в ней как не было, так и не будет.

Теперь же, уже работая над книгой, узнал от давней моей приятельницы Нины Виноградовой (ныне редактора издательства, выпустившего эту книгу), что подвигло к этой теме Стреляного. Оказалось, незадолго перед тем журнал «Континент», где её муж, Игорь Виноградов, – главный редактор, проводил в МГУ семинар. Все было подготовлено, организовано, сбоев не ожидалось. Забыли о пустяке – о сортирах. На зарубежных гостей их состояние (и где? в альма-матер российской высшей школы!) произвело столь ошеломляющее впечатление, что ни о чем ином они уже и не могли говорить. Каждый, выходя на трибуну, сообщал о пережитой моральной травме и о том, что прежде, чем вершить судьбы демократии, хорошо бы заняться сортирами.

Пафос их речей, как видно, совпал с тем, что в душе у Стреляного давно копилось. Поэтому и его выступление, которого я, увы, не слышал, и статья, которую в ту пору читал, а сейчас никак не могу разыскать по газетам, была столь шокирующе эмоциональной. Помню, писал он там о судье в провинциальном городке, которая в перерыве заседания вынуждена была бежать во двор и крючиться там в дощатой будке над немытым очком, поддерживая пальцем рукоятку двери, чтобы никто не всунулся. (Уголовники, которых она судила, по этой части имели перед ней явное преимущество: их в сортир водили под конвоем, а соответственно и дверь снаружи стерегли – никто не войдет, не потревожит.) Откуда в этой униженной сортиром судье взяться чувству самоуважения? Как ей после этого решать чужие судьбы? Чувство человеческого достоинства – начало начал демократии. Не будет у нас ни этого чувства, ни демократии, покуда мы переживаем ежедневное сортирное унижение.

Кончаловский подхватил его основной тезис: «В стране грязных туалетов демократии не будет!» (так, кстати, называлось его интервью «Комсомольской правде»), но ход его мысли иной. Для него туалет – явление культуры. Культура это не Толстой с Пушкиным – они только её часть. Культура система ценностей, определяющих ежедневное поведение человека. Надежды, что политическая власть может изменить культуру нации, – опасное заблуждение, наглядно опровергнутое последним пятнадцатилетием российской жизни. Не политика определяет культуру, а культура – политику. Демократия для западных стран органична: такова их культура, неотделимая от вроде бы мелких бытовых проявлений – таких, как чистота в общественном туалете, уважение к закону, соблюдение правил дорожного движения.

Никакое – ни насильственное, ни самое демократическое – изменение политической структуры не меняет менталитета нации. Объявление всеобщей демократии не переменит состояния сортиров, а потому демократия будет таковой лишь по названию. А вот когда мы научимся содержать в чистоте общественные сортиры (без всяких нянечек с швабрами, поминутно вычищающих то, что мы напакостили), тогда можно поговорить и о демократии. Потому что тогда мы уже будем иметь дело с ответственными за свои поступки индивидуумами. И в туалете, и на выборах. Впрочем, передаю слово самому Кончаловскому:

«Сортир – это отражение отношения человека к своим обязанностям. Почему в семье сортиры чистые? И даже в коммунальной квартире – тоже чистые? Потому что все друг друга знают, сразу ясно, кто насрал мимо. Обратите внимание, в деревнях, в маленьких городах преступность намного ниже: все всегда знают, кто с кем переспал, кто что у кого украл. Чем больше город, тем больше уровень анонимности, тем слабее сдерживающий тормоз. Где анонимность, там и преступность. И так во всех странах.

Из культур христианских высокий уровень анонимной ответственности только в протестантизме. Из культур нехристианских – у японцев: и в силу того, что они живут на маленьком острове, и в силу обязательств перед душами предков. Это даже нельзя назвать анонимной ответственностью: души предков присутствуют рядом, они все видят. А в Индии, при всем величии и красоте её культуры, в общественный туалет войти невозможно…

Замятин очень точно заметил, что, если человек ради выгоды может совершить дурной поступок и твердо знает, что о том никто не узнает, он его совершит. Ну найдется один-другой сумасшедший, который не совершит. Но как закономерность – совершит непременно. Он будет иметь дело со своей совестью, а та всегда найдет оправдание типа «детей кормить надо». Всем присущ эгоизм, но эгоизм рациональный в состоянии себя ограничить, держать себя в границах нравственных правил. В примитивных странах – и эгоизм примитивный, детский: «Хочу!»

Состояние сортира определяет философию жизни. Философия жизни определяется личной анонимной ответственностью и уважением к закону, что неразрывно связано. А из этого вытекает и все остальное. Отношение к своему труду, например. Я делаю свою работу и хочу делать её хорошо – неважно, видит это начальство или нет. Бог видит. Перед ним и перед собой я ответственен за качество того, что делаю».

Для Кончаловского тема сортира – самая политически злободневная, наиактуальнейшая. Одно время он даже обсуждал со Шмелевым идею создания Партии чистых общественных туалетов. Сейчас готовится к съемкам публицистического телесериала «Культура – это судьба», где одна из серий как раз и будет посвящена туалетам и проблеме анонимной ответственности. Я в этом проекте тоже с самого начала участвовал: пока то да се, пока искались деньги и пр. – собирал материал, вспоминал, размышлял. Всего – и материала, и воспоминаний, и размышлений (чужих и своих) – набралось предостаточно. В общем, извольте, читайте…

Читателей, не сильно обеспокоенных судьбами демократии в России, а, напротив, желающих отечество видеть монархическим, авторитарным, тоталитарным и пр. (не сомневаюсь, будут и такие), надеюсь видеть все же не противниками идеи чистых общественных туалетов, а даже как бы и сторонниками. Надежду эту питает убежденность, что туалетом в обозримое историческое время равно будут пользоваться представители всех политических течений, религиозных конфессий, профессиональных союзов, рас, национальностей, сексуальных ориентаций, эстетических вкусов, философских воззрений, творческих устремлений и пр., и каждый из них лично для себя предпочтет комфортные условия дискомфортным.

Что касается симпатий автора, то они на стороне демократии, естественно, в цивилизованном, а не имитационном её виде. Это тот дом, который наша страна сейчас пытается, не с самым большим успехом, но и не без надежды на таковой, строить. А, как известно по опыту, строительство дома вернее всего начинать с сортира. Толковый хозяин только так и поступает. Как же иначе? Посему всецело на стороне Кончаловского и Стреляного: построим сортиры – построим и демократию.

За годы, прошедшие с того памятного выступления Стреляного, в сортирном обустройстве отечества все-таки что-то поменялось к лучшему. О том, как сегодня обстоит по части канализации, сужу по цифрам, приведенным в журнале Михаила Таратуты «Русские горки». Типовой, единый для всех перечень данных-характеристик, сопровождающий информацию по разным регионам отечества, содержит и графу «Труба канализационная». Беру почти наугад несколько цифр оттуда (первая – для города, вторая для села): Алтайский край – соответственно 78 и 25 процентов, Астраханская область – 70 и 11 процентов, Белгородская область – 75 и 20 процентов, Брянская область – 62 и 15 процентов, Вологодская область – 81 и 17 процентов, Воронежская область – 76 и 17 процентов, Красноярский край – 81 и 10 процентов, Республика Коми – 89 и 13 процентов, Мордовская республика – 76 и 13 процентов и т. д. Порядок цифр примерно таков для всего отечества. Не слишком обнадеживающе, но, памятуя историю вопроса, не беспросветно.

Что же касается столиц, то комфортабельный, чистый сортир на вполне европейском уровне – уже не редкость, не диковина, а почти непременная составляющая нормально функционирующего офиса, заведения общепита, аэровокзала. На днях возле гостиницы «Москва» увидел сияющий застекленными панно с тюльпанами и ирисами «элитный» (так и анонсируется – «Новейшие технологии чистоты») павильончик. Цена за вход – 25 рублей (курс 29 за доллар), но какой сервис! Тут тебе и стерильные салфетки, и жидкое мыло с антибактериальными добавками, и бумага повышенного качества, и салфетки для рук, и пользование щетками для обуви и одежды, и дезинфекция воздуха после каждого посетителя, и загадочно-таинственное приспособление, именуемое «анти-пук»… Одним словом, семимильными шагами идем к прогрессу! Если мировые цены на нефть ещё с десяток лет не рухнут, может, и мы, грешные, сподобимся!..

И все же, несмотря на отчаянные успехи сортирного дела, никуда не денешься от российской специфики. Для иллюстрации – микрофрагмент из книги Шера (Бориса Ушеренко) «Моя еврейская судьба»:

«Умеют в Ярославле поднять настроение! В ресторане гостиницы деликатно интересуюсь: где бы помыть руки? Понятливая официантка громогласно уточняет местонахождение сортира. Достигаю. Открываю дверь. Среди мрамора и кафеля три фарфоровых толчка на едином постаменте, не разделенные ни кабинками, ни перегородками. Сумасшедший дом для новых русских. Или отдых в казармах де Тревиля…»

Глобализация ассенизации

Конец 80-х, когда перестроечный угар дошел до степеней, позволивших соотечественнику не только думать о классово чуждых советскому народу деньгах, но и легально их зарабатывать, ознаменовался появлением платных кооперативных туалетов. Восприняты они были общественностью как благостный знак новых времен: во-первых, в туалеты стало неомерзительно войти, что уже само по себе поднимало настроение; во-вторых, грела сердца надежда на скорое возникновение и более масштабных форм частного бизнеса. Не без судорог и не без попыток власти откатить ситуацию назад так в итоге и произошло.

Нарождающийся отечественный капитализм вскоре нашел себе более доходные сферы инвестиций капиталов и талантов, но туалетный бизнес тем не менее остался: не слишком процветает, но все же продолжает быть бизнесом. Как ни странно для уха слышать, скажем, про маркетинговые исследования в туалетной сфере, оказывается, есть и они: позволю поделиться с уважаемым читателем их результатами, обнаруженными в Интернете на каком-то из сайтов:

«Потребительский рынок Москвы включает в себя 15 миллионов человек, из которых не менее 3 миллионов в будние дни и около 6–8 миллионов в выходные и праздничные дни испытывают (иногда – неоднократно) потребность в общественном туалете.

Цифры российского туалетного рынка впечатляют ещё больше: 70 миллионов граждан, из которых желают посетить общественный туалет в будние дни – 22 миллиона и до 45 миллионов – в выходные и праздничные дни. Рынок общественных туалетов стабилен, так как данная физиологическая потребность наравне с голодом и жаждой является для человека самой значимой».

Видите, «самой значимой». То есть даже поважнее, чем секс: в конце концов, без секса можно сколько-то недель, а то и лет перетерпеть, а без туалета дня не перетерпится. Так что, господа бизнесмены, смелее обращайте взоры в сторону алчущего удовлетворения рынка!

…Лет пять назад в Москве появились первые аккуратненькие синенькие кабинки биотуалетов. Удобная штука! Скажем, когда к 850-летию Москвы Андрей Кончаловский ставил на Красной площади массовое действо «Наша древняя столица», где участвовало человек с тысячу (в том числе и аз, многогрешный), в постановочном лагере у Кремлевской стены рядом с тентами палаток и служебными вагончиками разместился и долгий ряд этих синих кабинок, избавивший всех, на проекте работавших, от проблем поиска сортира и стояния в очередях к заветному очку.

Кто бы мог подумать, что у кабинок этих есть своя, достаточно любопытная история, небеспроблемное настоящее, ну и, конечно, светлое будущее! Обо всем этом я узнал от Андрея Петровича Нелюбина, президента Гильдии предприятий коммунального хозяйства. Во владении ООО «МКАД-Сервис», входящего в гильдию, как раз и находятся эти самые бесценные кабинки.

Так вот, Андрей Петрович просветил меня, что впервые собратья этих кабинок обозначились в истории во время высадки десанта англо-американских войск в Нормандии. Надо же! Не забыли и в таком горячем деле не только о боеприпасах и провианте, но и о пустяшной мелочи вроде походных сортиров! Наши военные до сих пор не имеют такого снаряжения, даже когда отправляют в зарубежные края миротворцев и вроде как пристало держать лицо перед мировым сообществом.

Падкие на выгоду американцы быстро сообразили, что на кабинках можно делать деньги, и туалетный бизнес постепенно стал завоевывать позиции. А уж в полный голос заявил он о себе на Сеульской олимпиаде 1988 года. Где, как не на таких миллионных скоплениях народа, этим кабинкам самое место! Сегодня Европа располагает парком кабин примерно тысяч в двести. Компании, ими владеющие, скооперированы и в случае каких-то экстренных событий могут без проблем перебросить тысячу-другую кабинок в сопредельную страну, куда вдруг нахлынули нежданные гости.

По подсчетам Нелюбина, Москве нужен резерв в тысячу штук таких кабинок, в наличии – триста-четыреста: хватает лишь на затыкание дыр в авральном режиме.

Синие кабинки приживаются плоховато не только по причине вспоминавшегося уже вандализма отдельных граждан, но прежде всего по причине общей неукорененности в умах идеи нормального сортира. Зачем понапрасну тратиться, обходились же как-то прежде! Однако идея эта все же постепенно овладевает массами, которые в немалой своей части вполне уже дозрели до мысли, что цивилизованная кабинка, даже платная, все-таки лучше кустиков и подворотен. И даже родных сердцу скворечников, тем более что по вспоминавшимся уже санитарным правилам от 1972 года выгребные ямы на территории столицы запрещены. Правила эти, по российскому обыкновению, не слишком соблюдаются, но все же и с ними как-то приходится считаться.

В общем, стоят в Москве кабинки, есть и бесплатные. Если у входа седенькая бабушка торгует билетами, это вовсе не обязательно работник ООО: отдельные энтузиастки пристраиваются к кабинкам бесплатным, восполняя методой Остапа Бендера убогость российского собеса. Кабинки обжили бомжи: за неимением лучшего, можно ночевать и в них. Ассенизаторы, по утрам объезжающие свое хозяйство, знают сортирных бомжей по именам: «Ну-ка, Вася, освободи помещение! Мне тут кой-чего откачать надо!»

А в полную мощь этот, в ту пору только возникавший, бизнес доказал свою незаменимость в день памятного светомузыкального представления Мишеля Жарра в 1997-м. Тогда кабинки буквально с колес сбрасывали в толпу, запрудившую Манежную площадь, и они чуть ли не на лету успевали обрести горевших нетерпением пользователей. Сегодня машины ООО «МКАД-Сервис» (и этой цифрой снабдил нас Андрей Петрович, сделав несложный подсчет на калькуляторе) ежемесячно вывозят из города 3500 кубов нашего золотца. Вполне хватит для постройки то ли китайской стены, то ли египетской пирамиды…

Примечательный технический штрих: все машины, развозящие кабины, соединены с диспетчерской через спутниковую связь. Диспетчер на дисплее точно видит, где какая находится и, в случае необходимости, может экстренно направить в нужное место ближайшую. Как видите, без космоса не обходится уже и сортирное дело!

И ещё один эпизод из рассказа Нелюбина. Чуть было не поехали наши синенькие кабинки в Антарктику. Туда теперь ежегодно отправляется международный экстрим, спортивный парашютный десант, сначала стоящий лагерем на побережье, а потом совершающий красивейшую высадку аж на самом полюсе. Всех участников десанта, за исключением наших, российских, сопровождают эти самые кабинки: потом их увозят, как и накопившееся в них содержимое, естественно, предварительно извлеченное и соответственно упакованное. Как-никак Антарктида, экологический заповедник планеты! А вот по поводу наших участников Гринпис устроил шумный скандал. Ну нельзя ж в таком месте устраивать непотребную яму, пусть и прикрытую палаточкой! В общем, пытались было и наши прихватить с собой кабинки, по застарелой привычке, на халяву, но Нелюбин не дал. Сказал: «Мне рабочих кормить надо, да и своих детей тоже». Кто не таков, брось в него камень.