Текст книги "Скиф"

Автор книги: Александр Звягинцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– Мирные жители! – злобно сказал товарищ рассказчика. – Никогда не знаешь, достанет этот мирный автомат или нет. Сегодня он мирный, а завтра всадит тебе в спину нож.

Из-за того же поворота показался караван верблюдов. На шее каждого из них висела лента из ковровой ткани с бахромой и расшитая цветным бисером, на голове возвышался яркий султан, по бокам морды свисали также расшитые бисером цветные пояски и шнурки. Это убранство не мешало многим верблюдам быть облезлыми и грязными. Они гордо вышагивали, равнодушно взирая на окружающее. На верблюдах громоздились короба с шерстяными покрывалами для шатров, мешки с провизией, каркасы шатров и прочий скарб.

– Видишь караван? – быстро и горячо заговорил товарищ солдата-рассказчика. – Я тактику бабаёв только перед дембелем раскусил. Когда мы заходим по курсу на караван, они сгоняют верблюдов в кучу и сами подвязываются под ними. Пулемет не берет – на каждом верблюде по полтонны тюков. Терпеливые животные! Стоят, не шелохнувшись, даже если шерсть на них загорится. Остается только реактивные снаряды применить. Один раз удачно шарахнули. Когда все кончилось, такое увидели! Красно-фиолетовое мясо, потроха!

Ольга осуждающе заметила:

– Жалко животных!

Но демобилизованный жестко отрезал:

– Если на верблюдах бабаи, то это уже не животные, а средство передвижения противника.

Подгоняемые погонщиками животные не спеша огибали воинский автобус справа и слева. Один из них остановился и прижался мордой к окну, возле которого сидела Ольга. И тут неожиданно другой верблюд провалился в расщелину между горой и обочиной дороги. Раздались рев животного, крики погонщиков, шум падающих камней… Все в автобусе, прильнув к стеклам, с сочувствием наблюдали за попытками погонщиков вытащить верблюда из расщелины. И никто не заметил, даже сопровождавший автобус офицер и двое автоматчиков, как из коробов, укрепленных на боках верблюдов, по-кошачьи вылезли вооруженные душманы.

В мгновение ока они окружили автобус и открыли прицельный огонь из автоматов. В считаные секунды были убиты все мужчины. Уцелел лишь подросток, которого мать при первом выстреле свалила на пол в проход и закрыла своим телом.

Ольга, вцепившись в поручень сиденья, с ужасом смотрела на развороченные пулями и залитые кровью лица ее попутчиков, еще недавно живых и веселых. Выбив дверь автобуса и держа наготове автомат, в салон ворвался рыжий душман. Увидев мертвых солдат и офицера, он удовлетворенно рассмеялся и взглядом победителя окинул белые от ужаса лица женщин.

– Быстро выходи! – скомандовал он и для большей убедительности своих слов взмахнул автоматом.

Пленников оказалось восемь человек: кроме женщины с сыном и Ольги еще две медсестры, поехавшие на аэродром за медикаментами, и три работницы пищеблока, откомандированные начальством туда же за посылками. Душманы всех связали и стали сажать в те же самые короба, из которых они только что вылезли.

Рыжебородый заметил на пальце Ольги золотое кольцо с лазуритом.

– Откуда у тебя это кольцо? – спросил он, схватив ее за руку.

– Дуканщик Мирзо подарил во исполнение обета перед Аллахом, – ответила Ольга, с удивлением отмечая, что страх покидает ее.

Рыжебородый засмеялся.

– Знаю я, кто тебе подарил это кольцо. Пошли со мной.

Ольга успела шепнуть стоящей рядом женщине:

– Передайте Игорю, что я буду ждать его!

Рыжебородый подвел Ольгу к самому крупному верблюду, намереваясь посадить ее в короб, но она неожиданно выскользнула из его рук и бросилась бежать по дороге к желтому автобусу. Однако душманы оказались проворнее и, несмотря на отчаянное сопротивление, все же запихнули ее в короб и закрыли крышкой. Рыжебородый сел на верблюда, ткнул его короткой палкой, и тот, вскочив на ноги, резво побежал в горы. Следом двинулся караван с пленниками. Один из душманов прямо с верблюда пустил автоматную очередь по бензобаку воинского автобуса. Раздался взрыв.

А желтый автобус проворно развернулся и покатил в обратную сторону – туда, откуда приехал.

Обнаружил пылающий автобус патрульный вертолет. Офицер, сидевший рядом с пилотом, по рации связался с дежурным.

– Соловьев, ЧП! – закричал он взволнованно. – Духи наш автобус расстреляли, горит вовсю! Высылай наряд, срочно!

– А пассажиры? – ахнул дежурный. В том автобусе ехали его жена и сын. – Убиты?

Офицер дал знак пилоту снизиться над горевшим автобусом. В салоне ему удалось разглядеть трупы.

– Вижу пять трупов. Мужчины в военной форме. Очевидно, конвой с офицером…

– …И двое дембелей! – подсказал дежурный, чувствуя, как холод проникает в его сердце. – Жаль ребят… Наряд выехал! Пошлю тебе на смену вертолеты со Скифом во главе. Его жена тоже была в этом автобусе.

Через минуту воинская часть напоминала растревоженный муравейник. Одна за другой боевые машины с десантниками выезжали через контрольно-пропускной пункт.

Скворцов в это время в кабинете полковника Павлова получал очередную порцию наставлений.

– Скиф, ну ты как маленький! – горячился полковник. – По дуканам жену водил – ладно, ничего не говорю. Но к колдуну зачем? Два коммуниста и комсомолка…

– Спортсменка, комсомолка, красавица… – голосом Этуша из «Кавказской пленницы» произнес Скиф.

Полковник от неожиданности расхохотался.

– Молодец! Здорово копируешь! – С трудом вернув себе серьезный вид, он продолжил: – Ты же прекрасно знаешь, что за нами присматривают! Кого только тут нет на нашу с тобой голову: и политработники, и контрразведка…

– Даже? Ну, в шпионы нас с Васильком трудно записать. Душманы за наши головы большие деньги предлагают.

– Вот именно! А вы ходите по разным сомнительным заведениям…

Резкий сигнал на пульте связи прервал их разговор.

– Что случилось, Соловьев? – спросил полковник.

– ЧП! – с трудом скрывая дрожь в голосе, доложил дежурный. – Духи перехватили наш автобус по дороге на аэродром. Патрульный вертолет обнаружил его только что. Автобус горит. Пятеро солдат с офицером убиты, остальные исчезли. Думаю, их увели с собой в качестве заложников. Я уже от вашего имени распорядился, чтобы приготовили два вертолета на смену патрульному. Скифа не могу найти.

– Он у меня!

Полковник отключил связь и, вздохнув, повернулся к Скифу.

– С Ольгой что-то? – сразу понял Скиф.

– Духи перехватили автобус по дороге на аэродром.

– Убита? – Лицо его побелело.

– Перебит конвой с офицером и двое дембелей. Не повезло пацанам. Остальных, видимо, захватили в плен. Тебя ждут на вертолетной площадке твои орлы и два вертолета.

Полковник еще что-то говорил, но Скиф его уже не слышал. Выбежав из здания штаба, он помчался к вертолетной площадке.

В вертушки уже загрузились десантники, и они были готовы взлететь в любую секунду. Ждали только Скифа.

Огибая хребты и зависая в глубоких каньонах, отряд прочесывал межгорные впадины. Скиф, повернувшись к пилоту, старался перекричать рев двигателя:

– Не спеши! Они не могли так далеко уйти. Давай назад – на бреющем.

– Опасно! – прокричал ему в ответ пилот. – Я плохо знаю рельеф местности.

Тем не менее он снизил вертолет и полетел почти над самой землей. Скиф внимательно смотрел по сторонам.

– Черт возьми, как сквозь землю провалились! Главное – не дать духам проскользнуть через перевал. Там не достанем… А ну возьми правее.

Пилот направил вертолет правее и вошел в узкое ущелье, которое, в свою очередь, расходилось на несколько еще более тесных разломов. Теснина, провал, бездна… Слева в ущелье лежала тень, справа острый гребень хребта четко вырисовывался на синеве неба. Скалы чередовались с зелеными склонами. От снежных пиков в никуда обрывались голые отвесные скальные стены. Среди зеленых живописных, казавшихся безобидными склонов тянулась тонкая лента тропы. В ущелье извивалась река, слепившая глаза солнечными бликами.

Но Скиф не видел красот природы, он не замечал ни мелколистного клена, ни арчу, сквозь ветви которой пейзаж особенно хорошо смотрелся, так и просясь на цветную пленку, ни даже свисающего несколькими гирляндами водопада на дальнем склоне. Тем более он старался не смотреть на заросли дикой розы, чтобы они не напоминали ему о столь недавнем счастье. Отходившие от ущелья несколько тесных коридоров были недоступны для обследования с вертолета, но Скиф, взяв бинокль, сумел заметить в одном из них затаившийся караван. Сомнений не было: душманы!

– Слушай, Скиф, – обратился к нему в этот момент Василек, – а на фига Хабибулле эта возня с заложниками?

– Внимание! – перебил его Скиф. – Я обнаружил их! Приготовиться к десантированию.

Подлететь сразу вплотную не получилось, и пилот, сделав повторный заход, попытался зависнуть как можно ближе.

– Ты, Василек, как вижу, совсем прост, – нервно сказал другу Скиф. – Хабибулла захватил заложников с одной целью – обменять их на своего родного братца… Впрочем, вторая цель у него появится быстро, если не удастся достичь первой: хорошенькая русская женщина, как известно, стоит пятьсот тысяч афгани…

– Ого! – удивился Василек. – Автомат стоит сто тысяч…

– Да, – прервал его Скиф, – а карабин – сорок… Приготовиться к бою!

Душманы, убедившись в том, что их обнаружили, открыли шквальный огонь. Пилот вертолета резко вывел машину из зоны обстрела и вернулся немного назад, где нашел удобное место для высадки. Вертушки зависли над землей. По спущенным канатам десантники быстро соскользнули вниз и устремились к узкому разлому, где заметили караван.

Вертолеты, высадив десант, взмыли в воздух.

Десантники быстро настигли душманов, но те успели занять оборону среди отвесных скал. Перебегая от камня к камню, десантники попытались приблизиться к верблюдам, однако, натолкнувшись на сильный огонь, залегли.

Душманы примостились за животными и поливали огнем наступающих, не опасаясь сильного ответного огня, – щитом их служили пленники.

Скиф с Васильком залегли за валуном.

– Уроды, женщинами прикрылись! – выругался Скиф. – Что будем делать?

– Надо ждать подмоги с бэтээрами, – ответил Василек.

– Ничего не получится, – покачал головой Скиф, осматривая горы. – В лоб не возьмешь – у них заложники. Придется идти в обход…

– Вдвоем пойдем.

– Вдвоем нам будет трудновато. Седых! – крикнул Скиф. – Со своим взводом за мной!

Стоило им приподняться, как над их головами засвистели пули. Василек упал и, не целясь, выпустил короткую очередь в сторону душманов.

Скиф недовольно посмотрел на друга.

– Вася! Не пукай в бредень, не пугай рыбу… Пошли.

Скиф со своими бойцами вернулся обратно в ущелье и двинулся через перевал в тыл к душманам. Они шли извилистой тропой среди зарослей миндаля, барбариса и боярышника – со склона на гребень, с гребня на склон. Оставшиеся внизу десантники прилипли к скалам, лишь изредка отвечая на огонь душманов: слишком легко было попасть в короба с заложниками.

Добравшись до перевала, Скиф с бойцами стали спускаться вниз, подбираясь к моджахедам с тыла. Тропа петляла через каждые пять-восемь метров, замедляя спуск, и если до того передвижение отряда Скифа скрывали густые заросли, то сейчас десантники лавировали между острыми камнями и предательскими щелями. Помимо всего прочего, трудно было, спускаясь таким образом, не производить шума.

«Здесь только горным козлам прыгать», – подумал Василек.

Спустившись на дно скального разлома, они оказались в тылу у ведущих бой моджахедов. Однако их ряды заметно поредели. Отстреливались всего несколько душманов, а основная часть каравана покинула ущелье и была почти недосягаема.

«Вот сволочи! Обхитрили!» – со злостью подумал Скиф.

Подкрадываясь к моджахедам, он держал в правой руке автомат, а в левой – черный предмет, по форме напоминавший рукоятку кинжала. То был подарок Ольги, американский «стреляющий» нож. Скиф намеревался его «обновить». Один из душманов заметил капитана, но не успел он удивиться появлению противника, как Скиф едва заметным движением пальцев выпустил из рукоятки стальной клинок, и лезвие, сверкнув на солнце, угодило в грудь моджахеда. Тот захрипел и свалился на землю.

Десантники бросились врукопашную. Не ожидавшие нападения душманы, растерявшись, не смогли оказать сколько-нибудь серьезного сопротивления и полегли один за другим.

Одолев противника, бойцы помогли заложникам выбраться из коробов. Одна из медсестер была мертва.

Ольги среди заложников не оказалось.

Жена Соловьева повернулась к Скифу:

– Вы Игорь?

– Капитан Скворцов Игорь Федорович! – представился Скиф.

– Олю они взяли с собой. Она сопротивлялась, но ничего не смогла сделать.

Скиф бросился к верблюду и ножом перерезал ремни, державшие короба.

– Режьте ремни и седлайте верблюдов! – командовал он своим товарищам. – Седых! Ты со своим взводом остаешься здесь. Свяжись с бэтээрами. Передай: пусть сразу идут к перевалу.

Оседлав освобожденных от груза верблюдов, десантники пустились в погоню за ушедшим караваном.

Изнурительная жара туманила мозг, расслабляла тело, но терять контроль над собой было нельзя. Погоня, погоня, погоня!

Дорога у подножия склонов проходила вдоль таких пропастей, что дух захватывало: колоссальные обрывы вели, казалось, прямиком в ад.

Возле одного разлома Василек, когда-то учившийся на геолого-разведочном факультете, нашел перепад слоев такой крутизны, что, не выдержав, закричал Скифу:

– При таких деформациях нет ничего удивительного, что эта зона сейсмически опасна!

Однако Скиф на это никак не отреагировал. Сейчас он думал только о том, как спасти Ольгу.

Обрыв отталкивал и одновременно притягивал своей бездонностью.

Дорога привела к огромной пещере, переходившей в своеобразные галереи. По всему было видно, что совсем недавно здесь стояли лагерем моджахеды: в пещере и на примыкающей к ней площадке еще дымились костры, валялись тюки, ящики из-под снарядов, разная утварь…

К Скифу подъехал Василек.

– Может, передохнем? – спросил он с надеждой в голосе.

– Не успели! – не услышал вопроса Скиф. – Похоже, здесь отряды Хабибуллы стояли. Надо спешить…

– Размечтался! – обиделся за невнимание Василек. – На этих-то кэмелах?.. Задницей уже и так хоть гвозди забивай…

Скиф открыл было рот, чтобы выругаться, но в эту секунду на перевале раздались взрывы.

Капитан с остервенением погнал верблюда туда. За ним помчались десантники. Преодолев затяжной подъем, они вышли к небольшому плато, покрытому зеленым бархатом травы. С другой стороны к плато спускалась не очень широкая, хорошо замаскированная самой природой дорога – она с трудом просматривалась среди вздыбившихся и нависающих над ней скал. И если бы не доносящийся оттуда рев дизелей, не интенсивная стрельба и не поднимавшийся черным столбом дым, дорогу вряд ли можно было бы разглядеть. В самом узком ее месте моджахеды устроили засаду, на которую наткнулись самоходки. Выстрелом из гранатомета был подбит шедший вместе с ними бензовоз. Теперь он горел, расчленив колонну на две части, одна из которых вела бой с засевшими в скалах душманами.

Увидев всадников, оторопевший офицер в обгорелой и изодранной камуфляжной форме замахал руками и закричал:

– Эй, верблюжий десант, куда лезешь! По скале размажут, как масло по бутерброду. Давай назад! Мы вертолеты вызвали, сейчас духам дадут прикурить!

Заметив, что из-под бензовоза в сторону машин течет горящая струя бензина, Скиф спрыгнул с верблюда. Бросившись к первой от бензовоза самоходке, он выгнал водителя и, сев за рычаги, стал таранить бензовоз. Он едва успел столкнуть машину в глубокий овраг, как та взорвалась. Тем временем танкисты быстро загасили горящий бензин на дороге. Послышался стрекот «вертушек». Гул все нарастал, и вертолеты неожиданно появились из-за соседней горы. Первая пара с крутого разворота ударила «нурсами», за ней вторая, третья, четвертая. Скалы гудели от взрывов, и Скиф подумал, что духи не раз вспомнят сегодня своего Аллаха. «Вертушки» пошли в новую атаку, и снова скалы содрогнулись от мощных ударов. Наконец, вертолеты отлетели в сторону, как бы передав эстафету боевым машинам десантников, и те принялись методично обрабатывать огнем каждый метр территории противника.

Скиф опять взгромоздился на верблюда и дал знак другим всадникам следовать за ним. Через мгновение, словно призраки, растворились они в густом дыму.

Скоро за поворотом дороги бойцы увидели, как, преодолев перевал, отряды Хабибуллы, разбившись на три группы, по разным тропам уходят в горы.

Склон резко обрывался, переходя в глубокий каньон, который прямой линией почти соединял то место, где находились Скиф и его отряд, с ущельем, куда уходили моджахеды.

Скиф спросил Василька:

– Ты, кажется, у нас занимался альпинизмом?

–  Занимался, – подтвердил тот, догадываясь, о чем подумал друг. – Ты собираешься переправиться через каньон? Боюсь, ребята посрываются.

– А мы возьмем самых опытных. Кто занимался скалолазанием или альпинизмом, два шага вперед! – обратился он к десантникам.

Вышло всего трое.

– Мы должны переправиться через каньон, чтобы перехватить отряд противника, – объяснил задачу Скиф. – Остальные догоняют душманов по серпантину.

Связав все веревки, которые нашлись в отряде, не замеченные моджахедами, добровольцы спустились на дно каньона и короткими перебежками стали подбираться к ничего не подозревающему противнику. Двигаться было трудно: то приходилось выискивать место, куда поставить ногу, то буквально протискиваться между громадными валунами, перекрывающими выход из узкого каньона. Еще сложнее было взобраться наверх, на следующий гребень.

Наконец, они достигли цели и, рассредоточившись, заняли позиции. Вскоре появился караван. Первыми же выстрелами десантники уложили несколько душманов, остальные, рассыпавшись, открыли ответный огонь.

Один за другим были убиты трое десантников. Остались в живых лишь Скиф с Васильком. Пули свистели вокруг, рикошетили от валунов, осыпая офицеров осколками камней. Положение становилось отчаянным.

И тут на гребне перевала появилась бронетехника, прорвавшаяся через заслон. За считанные минуты она подавила огневые точки моджахедов.

Неожиданно один из раненых верблюдов, за которым скрывался душман, вскочил на ноги и с жутким ревом бросился к Скифу с Васильком. Его добили автоматной очередью. Из одного тюка, распоротого пулями, на землю вывалились сверкающие драгоценности и какие-то кожаные мешочки. Забыв об осторожности, Василек бросился к тюку и в ту же секунду упал, сраженный пулей.

Скиф оттащил друга в укрытие, быстро перевязал и вызвал вертолет.

Василек застонал. Затем, попытавшись улыбнуться Скифу, тихо проговорил:

– Предел текучести!

– Что? – не понял Скиф. – Держись, Василек! Сейчас «вертушка» прилетит, отправим в госпиталь, подштопают, как новый будешь!

– Нить, натянутая до предела, рвется! – отчетливо произнес Василек. – Помнишь предсказателя?

– Не думай ты о всякой ерунде! – закричал на друга Скиф. – Это пережитки прошлого! Я во всем виноват! Напрасно я…

Но Василек его уже не слышал. Голова его откинулась набок, и тоненькая струйка крови потекла из уголка рта. А глаза застыли, устремленные в одну точку, которую рано или поздно видит каждый…

 
Но моя река – да с твоей рекой,
Но моя рука – да с твоей рукой,
Не сойдутся, радость моя…
 

– вспомнил Скиф стихи Цветаевой, которые слышал как-то из уст Василька. Он поднял к небу лицо, пытаясь сдержать слезы.

Бронетехника с перевала неожиданно дала залп. Начался камнепад.

– Зензеля!.. Зензеля! [5]5
  Землетрясение (дари).


[Закрыть]– испуганно закричали душманы и бросились к единственному проходу, который перекрывал теперь уже один Скиф. Он открыл по ним огонь из автомата, но это было уже бессмысленно.

Лавина камней обрушилась на то место, где лежал тюк с драгоценностями. Перекрыв вход в ущелье, она похоронила в общей могиле людей, верблюдов, лошадей…

В горестном молчании сидел Скиф у тела друга. Случайно его взгляд упал на руку Василька, в которой был зажат кожаный мешочек. Он развязал его. Там оказались небольшой серебряный шар и золотая фигурка человека с воздетыми к небу руками. Услышав нарастающий гул, Скиф поднял голову. Он понял, что это приближался вызванный им вертолет. Но было уже поздно…

Рыжебородый душман без потерь привел свой отряд в высокогорный аул, на главную базу Хабибуллы. В сохранности довезли и заложницу. Когда Ольгу вытащили из короба и поставили на землю, вокруг нее тут же собралась небольшая толпа вооруженных людей – кто с автоматом, кто с винтовкой. То были воины Хабибуллы. Они с любопытством уставились на пленницу.

Ольга огляделась по сторонам. Кроме этих мужчин, на нее мало кто обращал внимание. Жители горного кишлака занимались своими привычными делами. До этого она только читала в учебниках и книгах о жизни этой страны, о быте дехкан. Сейчас увидела все собственными глазами.

На склонах гор, пологих и крутых, внизу и вверху, полосами и клочками приютились возделанные поля. Технике тут не развернуться, и дехкане сами, как свой тяжкий крест, ворочают соху-кормилицу, идя за быками от одного края поля до другого. Сбор урожая здесь тоже нелегкий ручной труд. Как и в древности, по специальной площадке ходят по кругу волы, лошади или ишаки, растаптывая колосья и высвобождая таким образом зерно.

Может, поэтому и творит дехканин намаз по нескольку раз в день, втайне надеясь, что там, после смерти, он вдоволь попьет из двух рек – молочной и винной, поест мяса, заведет сто жен и, главное, не будет работать.

Мужчины расступились, к Ольге подошла закутанная в чадру женщина и, взяв ее за руку, куда-то повела.

Дом, в который они пришли, был просторным, чистые стекла в окнах блестели в лучах солнца. Над маленьким бассейном во дворе возвышался деревянный помост, накрытый коврами, на которых сидели три вооруженных охранника. На открытой веранде с резными колоннами, увитыми виноградом, мелькали детские лица, красные и бирюзовые рубашки, серебром расшитые тюбетейки. В полукруглом проеме зеленел отделенный стеной дворик, там, очевидно, размещалась женская половина. Туда и провела Ольгу женщина.

В прохладной комнате, устланной ковром, на котором были разбросаны подушки, она сбросила чадру и оказалась миловидной девушкой примерно одних лет с Ольгой.

– Убегать нет! – предупредила она на ломаном русском. – Я отвечать! Спать здесь!

Девушка ввела Ольгу в другую комнату, без окон и дверей. Ольга окинула помещение тоскливым взором.

Но опекунша Ольги не собиралась заточить пленницу немедленно, а повела ее на кухню, где несколько пожилых женщин готовили еду. Через раскрытые двери кухни был виден дворик, полный цветущих растений. Девушка подвела Ольгу к одной из женщин и коротко сказала:

– Помогать!

И ушла.

Одна из женщин раскатывала тесто для лапши. Показав Ольге, как это нужно делать, она взялась за баранину: отделила жир и, положив его в глубокую сковородку, поставила на огонь. Оставшееся мясо она нарезала полосками. За это время жир вытопился, женщина удалила шкварки, а в жир бросила мясо. Выложив баранину в отдельную посуду, она полила ее жиром с обжаренным луком.

Помешав в большом котле чечевицу, она принялась помогать Ольге резать лапшу.

Ольга заметила, что в кухне никто не оставался без дела. Женщины перебирали рис, чистили и резали овощи, тоже что-то жарили и парили…

Появившаяся девушка-«надзирательница», как про себя назвала ее Ольга, сказала:

– Иди, есть надо!

В большой глубокой пиале был налит суп.

– Как называется этот суп? – спросила Ольга на пушту, чем вызвала замешательство среди женщин.

Только что при ней они обсуждали ее участь и решили, что если обмен заложницы на пленных не состоится, то Хабибулла возьмет ее в свой гарем. Женщины жалели девушку. Однако Ольга не настолько хорошо знала пушту, чтобы до конца понять их разговор. Она начала есть суп, который ей очень понравился – возможно, потому, что за день у нее крошки во рту не было.

– Угро! – с опозданием ответила «надзирательница».

Ольга улыбнулась. «Угро, – подумала она. – По-нашему – уголовный розыск».

К угро ей дали лепешку, такую же, какую еще недавно она ела в другой жизни.

Ольга вспомнила мужа, и сердце ее сжалось. Но она поборола отчаяние.

«Скиф придет за мной. Он не оставит меня в беде».

После обеда ее привели в детскую.

– Следи за маленький! – приказала девушка и ушла.

При виде незнакомой женщины дети притихли.

Две девочки лет десяти-двенадцати подошли к ней.

– Ты – русская? – спросила девочка постарше. – Я слышала о тебе. Хабибулла хочет взять тебя в жены?

Ольга опешила. Но, овладев собой, сказала как можно спокойнее:

– Я уже замужем. А законы моей страны не разрешают иметь больше одного мужа. Хотите, я расскажу вам сказку?

Раздался крик восторга. Дети – везде дети.

Когда они расселись на коврах, Ольга начала:

– В былые времена жил в одной стране могущественный падишах. Была у него дочь, добрая и прекрасная, словно луч света. Она будто говорила луне: «Ты не всходи, ведь я сияю». Со временем она подросла и стала невестой. Появились женихи. Царевичи, вельможи, сыновья богачей добивались ее руки, но падишах всем отвечал: «Нам не нужно денег и богатства. Слава Аллаху, золота и добра у нас хватает. Мы хотим человека ученого, который был бы мудрее всех».

Недалеко от дворца падишаха жила старая женщина, у которой был сын по имени Бу-Али. Во всем мире никто не мог сравниться с ним мудростью. Он читал много книг и помнил все, что написано в них. Однажды Бу-Али сказал матери: «Знаешь, матушка, жених, который нужен дочери падишаха, это – я. Отправляйся во дворец и сватай за меня его дочь».

Мать отправилась к падишаху. Тот призвал к себе дочь и спросил ее: «Что ты ответишь сыну этой женщины?» Девушка сказала: «Пусть ее сын явится сюда, и мы посмотрим, что он знает!»

Женщина пошла и привела сына. Девушка обратилась к Бу-Али: «Говорят, ты превосходишь своими знаниями всех людей в мире?» – «Нет, – ответил юноша. – Мир велик, найдется человек, который знает больше меня!» Девушка сказала: «Мне сообщили, что ты собрал в своей памяти знания всех людей. Правда ли это?» – «Нет, – возразил Бу-Али. – Я не могу знать все, что известно людям. На свете есть мудрецы, которые знают больше меня». Девушка спросила: «Говорят, ты знаешь то, чего никто не знает?» – «Я знаю только то, что я ничего не знаю!» – ответил юноша.

Пришел падишах и спросил свою дочку: «Мудр ли этот юноша?» – «Да! – ответила дочь. – Он дал мудрые ответы на все мои вопросы». Падишах подумал и сказал: «Если этот юноша и вправду мудрец, пусть найдет диво, которого нет в мире, и расскажет мне о нем».

Вернувшись домой, Бу-Али попросил мать: «Матушка, приготовь мне ячменных лепешек и кувшин воды. Я отправляюсь на поиски дива, которого нет в мире». – «Но ведь ты сам признаешь, что будешь искать то, чего нет!» – заметила мать. «Нет для тех, кто не может это найти. А я знаю: диво это имеет образ человека. Человека, который постиг науки».

Выйдя из города, Бу-Али повстречал старика. Тот сказал ему: «Вернись домой, юноша, не утруждай себя зря!» Бу-Али ответил: «Мудрый человек никогда не пускается в путь зря, но если уж отправится, то не поворачивает назад, а идет, пока не достигнет цели».

Добрался Бу-Али до подножия Памира, осмотрелся и увидел пещеру. У входа в нее сидело громадное косматое чудище. Это и было диво, которого нет в мире. «О Бу-Али! – захохотало чудище. – Ты решил, что стал мудрецом, и захотел узнать от меня то, чего не смог постичь сам. Знай же, что науки – это бескрайнее море, а ты из этого моря еще и глотка не испил». Великан схватил Бу-Али за ухо, заткнул за пояс и унес в пещеру. Притащив его к своей дочери, он сказал: «Этот человек пришел за мной. Брось его в яму и стереги!» Марджана, так звали дочь великана, бросила Бу-Али в пересохший колодец. Каждый день она спускала ему туда на веревке хлеб и воду.

Однажды Бу-Али сказал ей: «О Марджана! Мне очень тоскливо здесь. Прошу тебя, дай мне саз, чтобы я мог играть на нем и петь песни». Марджана очень любила музыку. Она принесла ему саз, и Бу-Али, когда отца девушки не было дома, играл на сазе и пел песни. А Марджана слушала. И так хорошо он играл и пел, что она влюбилась в юношу. А влюбившись, предложила освободить его из темницы. Но Бу-Али не согласился: «Если ты меня выпустишь, твой отец сразу узнает об этом, устремится за мной быстрее ветра и молнии. Ты лучше помоги мне стать мудрым и помериться знаниями с твоим отцом». – «Хорошо! – ответила девушка. – Я принесу книгу отца, читай и запоминай, что там написано!»

И стал Бу-Али читать, а потом попросил у Марджаны бумагу и переписал книгу. Как-то рано утром, когда отец Марджаны ушел в степь, Бу-Али обернулся голубем и вылетел из пещеры. Заметило чудище в небе голубя и догадалось, что это – Бу-Али. Вернулось домой, и оказалось, что так и есть: колодец пуст! «Скверная девчонка! – закричал на дочь великан. – Ты полюбила Бу-Али и выдала ему все, что я знаю!»

Превратился великан-отец в сокола. Сокол полетел за голубем. Голубь же бросился во дворец падишаха и спрятался в складках платья его дочери. Тогда сокол принял облик дервиша, взял такого же голубя и пришел во дворец. «Сюда залетела голубка моего голубя, верните мне ее». Дочь падишаха не успела ничего сказать, как Бу-Али превратился в горсть проса и рассыпался у ее ног. Дервиш обернулся петухом и стал клевать просо. Но одно зернышко, оказавшееся под каблуком принцессы, выкатилось, превратилось в красного волка, и волк моментально загрыз петуха. Теперь и взаправду великан стал «дивом, которого нет в мире».

Бу-Али принял свой облик. Доложили о нем падишаху. Тот выслушал рассказ Бу-Али и соединил его руку с рукой своей дочери. «Чего ты еще хочешь?» – спросил падишах. «Кроме книг, ничего», – ответил Бу-Али. И падишах вместо золота, драгоценностей, жемчугов и ковров отдал в приданое своей дочери самое драгоценное – все свои книги.

Сказку, как оказалось, слушали не только дети, но и женщины, жившие в большом доме, который принадлежал, как догадалась Ольга, самому Хабибулле. Слушала и «надзирательница». Она, как только сказка закончилась, подошла к Ольге и молча потянула ее за собой. На веранде она взяла два кувшина, один из них дала Ольге, и они отправились за водой.

У горного ручья собрались несколько женщин в паранджах.

– Аллах акбар! – приветствовала их спутница Ольги.

Ей ответил нестройный хор.

На обратном пути им встретился Хабибулла с телохранителями. Он пристально посмотрел на Ольгу.

Ей стало не по себе. Руки, державшие кувшин, напряглись. Усилием воли она заставила себя казаться спокойной и гордо прошла мимо.

Вертолет вывез Скифа и тела погибших. Прибыв в часть, Скиф направился к полковнику Павлову. Тот уже знал, что произошло, и предвидел, чего хочет от него капитан. Выслушав его, полковник сказал:

– Ты – опытный командир и должен понять, что даже если мы сейчас подключим афганцев, то ничего сделать не сможем. За перевалом в горах и днем-то, как в джунглях. А ночью? Где и как искать? Риск слишком велик – группа погибнет.