Текст книги "Ключ Времен"
Автор книги: Александр Прозоров
Соавторы: Олег Яновский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)
Мнение Олега, похоже, никого здесь не интересовало, и он впервые пожалел о той славе, которую успел себе заработать. Никто в отряде ни на миг не усомнился в его беспредельных возможностях. Догадались попросить его найти тайный ход – значит, найдет.
– Темноты хоть подождите, – попросил он. – Под стенами ведь ходить придется. Этим лучше заниматься незаметно.
– Дык, смеркается уже! – поднял глаза к небу воевода. – Кабы до темноты к Юрьеву успеть дойти – и то ладно. Купава, тебе не судьба подругу свою выручать. Оставляю тебя здесь за старшую, за конями да добром приглядеть. Сбираться нам некогда.
– Ну, дядя Микула!
– И не спорь! Там каждый меч на счету, никого заместо тебя оставить не могу. Ты свое дело сделала, теперича у огня посиди…
Пока воевода пререкался с девчонкой, Олег отошел к ближайшей иве, срубил с нее саблей ветку вблизи разветвления, снял кору, чтобы получившаяся рогулька лучше скользила в руке. Взял в кулак, повел из стороны в сторону. Рогулька смотрела строго вперед, ни на что не реагируя. Что же, придется смотреть по месту.
Когда они доскакали до Юрьева, была уже глухая ночь. Затянутое низкими облаками небо совершенно не давало света, и на расстоянии дальше двух саженей все предметы растворялись в непроглядном мраке.
– А ну, воевода, – придержал коня Олег, – куда, по-твоему, тайный лаз выходить должен?
– Я так мыслю, в сторону реки, – после короткого колебания решил Микула. – Но не у стены, а подалее. Коли сеча начнется, тут людей больно много будет. А коли ниже по течению, саженях в ста, то и место спокойнее, и лодку можно заранее припрятать. С конями по лазу не пройдешь. А коли сразу в лодку сесть, вода сама понесет. От пешего отгородит, конному рано или поздно хода не даст. Плыви да плыви, пока все не отстанут. Лишь бы с луков не посекли, а остальное не страшно.
– Тогда к реке повернем, – решил Середин, натягивая правый повод и пуская гнедую широким шагом.
Проехав так саженей двести, он спешился, снял с холки лошади ивовую рогульку и медленно пошел к реке, наблюдая за лозой и сам не очень веря в успех. Если получится, если Микула не ошибся, если ход вообще существует…
Влажная от росы трава тихо шелестела по сапогам, сзади пофыркивали кони. На стене, на башнях, горели факелы – но никакой пользы от их света здесь, далеко внизу, не ощущалось. Десять шагов, двадцать… Вот уже половина пути до высокого речного берега, вот до него осталось совсем чуть-чуть. Середин уже открыл рот, чтобы признать, что ничего из их затеи не получилось – как вдруг белый кончик в месте соединения ветвей сам собой полез вверх, и ведун выдохнул:
– Есть!
Ехавшие следом дружинники моментально попрыгали на землю:
– Где? Где он, ведун?
– Под нами, – тихо сообщил Олег. – Сейчас я поверну вдоль хода и найду его конец. Так, к граду нам идти ни к чему, значит… Значит, я поворачиваю к нему спиной…
Он зашагал мелкими шажками вперед, внимательно следя за кончиком лозы и, едва он начинал опускаться, тут же останавливался и, поворачиваясь вправо или влево, находил верное направление. Метров через пятьдесят нога неожиданно провалилась вниз, и ведун ухнулся в какую-то яму. К счастью, та оказалась неглубокой – от силы по пояс.
– Дайте меч! – потребовал Олег и принялся торопливо раскидывать рыхлый грунт. Как ведун и ожидал, на глубине чуть больше локтя на его удары гулко отозвалось дерево. – Это он! Вход в тайный лаз.
С сознанием честно исполненного долга Середин вылез из ямы и уселся прямо на траву.
– Заперто, естественно, изнутри. Надо рубить дверь.
– Не надо, – перебил его Сварт. – Шуму наделаете, да и провозитесь в темноте долго. Вот, ведун, возьми…
На раскрытой ладони ратника лежала странная вещица. Олег взял ее в руки и покрутил, осматривая со всех сторон. Обычный тонкий металлический пруток, с одного конца загнутый в спираль, а с другого – крючком.
– И как действует эта штука?
– Приложишь ее к двери вот этой стороной, – Сварт указал на спираль, – и дверь откроется. Любая.
Олег сжал амулет в ладони. Он был теплым и излучал слабый розовый свет, который стлался над рукой, словно дымка. Да и крестик на руке испуганно запульсировал, сигнализируя о присутствии магической вещи.
«Так вот почему крест всегда нагревался при приближении Сварта! – внезапно обожгло ведуна страшной догадкой. – Он не на ратника реагировал, он чуял таинственный амулет! Ключ ко всем дверям. Оказывается, против Сварта никогда и нигде не существовало никаких запоров! Этот воин готов рискнуть явно не дешевым амулетом, раскрыл одну из своих тайн ради общего дела. А если так – он не предатель. Тогда кто? Остается только… Кира!»
«Она в плену!» – напомнил один из уголков сознания.
«А почему ты так решил? – тут же парировал другой. – Может, она вернулась домой, а пленницу изображает, чтобы заманить тебя в ловушку? И тебя, и всех остальных!»
Ведун прикусил губу в мучительном колебании.
Развернуться, уйти? А вдруг он ошибается? Вдруг Кира попала под подозрение случайно и на самом деле нуждается в помощи? А вдруг его подозрение – и есть истина, и он сам, своими собственными руками, приведет весь отряд в засаду? Что делать? Ломиться в подземный ход – или немедленно разворачиваться и бежать, пока их не заметили?
– Великие боги, да дайте же мне свой совет! – чуть не впервые в жизни взмолился Олег.
– Ну, ведун, – поторопил его Сварт. – Мы идем?
– Мы? – Середин тряхнул головой. Что бы то ни было, но несмотря ни на какие подозрения бросить соратника в беде он не мог. – Мы идем с Ермолаем, вдвоем.
– Это почему? – возмутился богатырь.
– Потому, боярин Радул, что ты в этот узкий лаз и вовсе не пролезешь. Потому, что никакой сечи там не ожидается. Малую охрану мы и вдвоем уложим, а коли засада встретит – все едино побьют, хоть двоих, хоть пятерых. Вы трое – самые сильные бойцы. От вас в поле больше толку будет. Коли мы до утра не вернемся – значит, сгинули. Снимайтесь с лагеря и двигайтесь дальше, да пребудет с вами сила Сварога. Выручайте княжича сами. Всем вместе рисковать ни к чему…
Ведун подошел к коню, снял с луки седла щит, перекинул его за спину, спрыгнул в яму и приложил амулет спиралью к двери. Послышался скрип, створки распахнулись внутрь.
– Я здесь, – дохнул в затылок Ермолай.
Олег, прищурившись в совершенно непроглядную черноту, прошептал заговор, и вокруг его ног засуетились огневики – эдакие маленькие огненные змейки. Они слились одна с другой и светящейся веревкой застелились по обложенному кирпичом тоннелю. Прямо под ногами начиналась лестница, точнее просто вырубленные в земле ступени, довольно круто уходящие вниз на глубину метров пяти. Дальше ход шел горизонтально. Олегу и Ермолаю пришлось двигаться чуть пригнувшись. Время от времени сверху срывались капли воды и падали Ермолаю за шиворот. Олега они почему-то щадили. Паутина обильно покрывала стены и потолок, свисая красочными кружевами. Но путников это не особенно радовало. Олегу, идущему первым, все время приходилось снимать клейкие нити с лица и рук, что совершенно не прибавляло оптимизма. То и дело под сапогами хрустели не успевшие унести ноги насекомые.
Наконец коридор кончился, под ногами начинались ступени, ничем не отличавшиеся от тех, что были в начале. Змейки рассыпались на множество крохотных огоньков и засели на стенах от пола до потолка. Олег поднялся до двери и, напрягшись, попытался сдвинуть ее с места. Но та даже не шелохнулась.
– Не получается, – сказал ведун после нескольких безуспешных попыток. – И на засов не похоже, с ним бы хоть немного дергалась. Наверное, там тоже над дверью слой земли. Чтобы в глаза никому не бросалась.
– Жаль, – спокойно ответил Ермолай, словно ему всего лишь не досталась лишняя ложка каши. – Надо возвращаться и попробовать преодолеть стену поверху.
– Погоди.
Олег вытащил амулет и задумчиво повертел в руке. Земля – это, конечно, не то же самое, что обычный запор, но отчего бы не попробовать?
Он приложил магическую отмычку к люку, направив спиральную часть к середине. Та засветилась тусклым светом, накаляясь больше и больше, но Олег чувствовал, что на ощупь она, наоборот, становится все холоднее.
Какое-то время ничего не происходило. Пальцы ведуна заиндевели от холода, но амулета он все равно не отпускал. Наверху что-то происходило, он это чувствовал. До него доносились равномерные удары, словно кто-то бросал на створку комья земли.
И вдруг дверца с глухим хлопком подскочила вверх. Отмычка, словно живая, вывалилась из окоченевших пальцев, и Олег с трудом поймал ее, не дав упасть на пол. В лицо ударила струя свежего воздуха, ведун радостно вдохнул приятный после душного коридора аромат. Огневики испуганно исчезли, и на лазутчиков упала тьма.
Середин осторожно высунул голову из лаза и огляделся: несколько окон светятся ровным огнем восковых свечей, на стенах пляшут красные языки факелов, давая хоть какой-то свет. Но во дворе никого. Середин скользнул наружу, прижался к стене. Вслед за ведуном вышел Ермолай, и они прислонили на место выломанную дверь.
– Смотри, как нам повезло-то, ведун, – прошептал воин. – Ход вывел нас прямо на княжеский двор.
Олег огляделся. Что ж, вполне логично. Откуда спасаться последним уцелевшим защитникам города, как не из цитадели? Двор был погружен в сон и темноту. Только на крыльце, у самого входа в дом, скучал ратник, присев на перила с резными балясинами. Рядом горели два факела, но они не столько светили охраннику, сколько слепили его, оставляя в ярком пятне среди ночной темноты.
Лазутчики, осторожно ступая и держась ближе к деревянному частоколу, подошли к невысокому грубому строению.
– Здесь, – шепнул Олег.
Не зная, где находится здешняя темница, Середин смог сразу точно определить, что это она. Строение окутывала тягучая атмосфера, густо замешанная на боли, отчаянии и смерти. И ведун почти физически ощущал ее тяжесть, упавшую на плечи непосильной ношей. Можно было подумать, там сидит не пара человек в ожидании суда, как это обычно случается, а минимум три десятка.
Дверь никто не охранял. – Вокруг стояла полнейшая тишина.
Олег подошел ближе, достал отмычку и приложил к двери, стараясь прикрыть ее руками – но слабое свечение все равно просачивалось между пальцами. Ведун оглянулся на крыльцо. Дружинник на нем зевал и считал звезды. К счастью, на этот раз дверь распахнулась довольно быстро. Олег спрятал отмычку, достал нож и стал спускаться по ступеням вниз.
На стенах длинного коридора горело по паре факелов, давая вполне приличное освещение. Лазутчики быстро проскользнули внутрь и аккуратно прикрыли за собой дверь. Княжеский поруб был довольно большой: к центральной площадке выходили четыре двери из толстых досок, с узкими окошками на уровне лица. И зачем юрьевскому князю столько? Насколько помнил ведун, здешние правители не очень любили кормить нахлебников из своего кармана, а потому стремились провести суд как можно быстрее. Зачастую – в тот же день, как преступник попадал к ним в руки. Поэтому порубы обычно имели только одну комнатушку, изредка – две. Да и те большей частью пустовали. Как, впрочем, и здесь: Олег заглянул в одно окошко – никого. В другое – пусто. И только в третьем, услышав шум снаружи, кто-то шевельнулся.
– Кира? – тихо спросил ведун.
– Да.
Середин облегченно вздохнул и сдвинул засов с двери.
– Пойдем отсюда. А то пахнет здесь так, что словно в выгребной яме стоим.
Он подал в темноту руку и почувствовал, как в его широкую ладонь легла маленькая горячая ладошка девушки.
– Ведун, – внезапно раздался хриплый каркающий голос в соседней камере. – Освободи меня. Может, и я помогу тебе как-нибудь.
Олег замер.
– Ты кто? И откуда меня знаешь?
Существо разразилось тихим смехом.
– Это смертные могут тебя не знать, ведун. А среди таких, как я, ты очень знаменит.
– Ты – нечисть, – вздохнув, сказал Олег.
Во тьме вспыхнули два круглых рубиновых глаза. Ведун и Кира едва не шарахнулись в сторону от неожиданности.
– Можно сказать и так, – ответил обитатель камеры. – Разве это сейчас важно? Враг твоего врага – твой друг. У нас у обоих зуб на князя Руслана.
– Ты смотри, какой философ… – покачал головой Середин. – Нет, родной. Если крокодил съел твоего врага, это еще не значит, что он твой друг.
– Еще не съел, ведун, – заскреблось существо в камере. – Выпусти меня, не пожалеешь.
Олег оглянулся на Киру. Девушка неуверенно пожала плечами.
– Как ты здесь оказался?
– Долгая история, а ты, как я погляжу, спешишь.
– Ладно, нежить. – Ведун выдернул из кармана свой шипастый серебряный кистень, накинул петлю на запястье и выбил с двери засов. – Смотри у меня, дружбан. Если что – я с тобой управлюсь.
– Поглядим, ведун. – Существо глянуло на оружие из священного метала и спешки проявлять не стало. – Но я долги отдаю. Пока тебе жизнь не спасу, можешь меня не опасаться.
– Будь здоров.
И они поторопились к выходу, где их поджидал Ермолай. Дружинник открыл дверь, и соратники вышли во двор, пытаясь разглядеть хоть что-то во мраке после ярко освещенного помещения.
Сзади, закрываясь, хлопнула дверь.
– Я рад, что оказался прав!
Насмешливый голос раздался так неожиданно, что они вздрогнули. Зашипев, один за другим вспыхнули несколько факелов, и Олег выругался сквозь зубы. Перед ними плотной стеной стояли дружинники в кольчугах, шлемах, со щитами в руках и мечами наголо. Десятка полтора лучников держали их с крыльца под прицелом, а чуть ниже стоял князь Руслан, сияющий, как начищенный ботинок. Единственное, что портило его, так это обожженная рана во всю щеку.
– Эх, Кира, Кира, – покачал головой Середин. – Значит, это действительно ты… Как ты могла?
– Я? – непонимающе переспросила девушка. – Что я?
– Я почему-то так и думал, что ты явишься за своей женщиной, – неспешно шагая по ступеням, спустился на мостовую Руслан. Полы шубы на его плечах разошлись, открывая шитую золотом ферязь, и Олег увидел на княжеском поясе, рядом с мечом, длинный, украшенный самоцветами кинжал. Тот самый – подарок Радомира, а потом уже его подарок Кире. Почему-то именно это взбесило его больше всего.
– С чего ты взял, что она моя?
– Э-э, колдун, – осуждающе поцокал языком князь. – Достаточно было посмотреть на твою красавицу, когда она склонялась над тобою, чтобы все понять. Так могут переживать и лечить только своего мужчину.
Олег покосился на Киру. Ее глаза метали молнии, когда она смотрела на князя, но лицо заливал предательский румянец.
– Что ж, вы должны быть мне благодарны, что умрете бок о бок. Лучники, приготовиться!
Олег слегка оттеснил в сторону Киру и перекинул из-за спины щит. И вдруг увидел то, чего не заметил более никто из присутствующих: идущую среди дружинников прекрасную женщину с чашей в руке.
– Мара… – пробормотал он, осознавая близость неизбежного. – Ты пришла. Наверное, когда из меня будет торчать десяток стрел, ты все-таки протянешь мне свою чашу.
Женщина улыбнулась ему и кивнула.
Князь поднял руку.
В этот миг дверь поруба распахнулась от мощного толчка, просвистела мимо ведуна так, что его обдало сквозняком, и со всего маху грохнулась о стену. Из нее вылетело какое-то темное бесформенное существо и врезалось в стройные ряды воинов, сминая их, как бумагу. Люди завопили – кто от боли, кто от неожиданности, – в панике начали размахивать оружием. В воздухе запели стрелы, застучали по стенам, по мостовой, засвистели над головами – но попасть в неожиданного врага лучникам не удавалось. Двор детинца мгновенно превратился в несуразную свалку, в которой никто не понимал, на кого нужно наступать, от кого прятаться и как не попасть под меч товарища или бронебойную стрелу с крыльца. Тут и там от людей отлетали кровавые ошметки, а между ними, сливаясь в сплошную тень, носилось странное существо, следом за которым непостижимым образом поспевала и женщина с чашей.
В этом бедламе сохранил спокойствие только князь. Он повел взглядом в сторону мечущихся ратников, выдернул меч и шагнул к Середину:
– Видать, богами суждено, чтобы ты сгинул именно от моей руки, колдун.
– Уходите! – толкнул Олег Киру в руки Ермолая. Девушка попыталась было высказаться, но воин кивнул, грубо сгреб ее в охапку и скрылся в темноте.
Руслан попытался было им помешать – однако его вытянутый клинок врезался в щит ведуна.
– Ты что-то говорил про волю богов, несчастный?
Юрьевский князь метнул меч вперед, метясь Олегу в глаза, но тот лишь немного приподнял деревянный диск.
Услышав стук от удара, чуть приопустил, и очень вовремя: Руслан попытался достать его с левой стороны, потом рубанул сверху. Отступил, услышав скрежет клинка по железной окантовке, потом с силой ударил в самую середину.
«В заклепки ручки метится, гад, – сообразил Середин. – Хочет щит расколотить…»
Он попятился, чуть поворачиваясь, а когда Руслан сделал новый выпад – взмахнул кистенем. Из-за щита князь замаха не заметил, а потому вылетевший навстречу многогранный грузик стал для него полной неожиданностью. Уворачиваясь, правитель нагнулся, и Олег тут же с силой выбросил щит вперед, метясь окантовкой в плечо. Ему показалось, что он слышит треск ломающейся ключицы, рука князя моментально повисла.
– Есть! – облегченно выдохнул ведун и устремился к лазу. Но Руслан, перехватив оружие здоровой рукой, заступил ему дорогу:
– Я тебя и одной левой уделаю, тварь чародейская!
Олег опять выбросил щит – но князь уклонился и ответным выпадом чуть не пробил Середину грудь. Между тем шум во дворе детинца постепенно утихал: опытные воины, оправившись от неожиданности, собирались в строй, принимая атаки непонятной твари на щиты, и даже начали загонять ее в угол. Ведун понял, что у него в запасе остались считанные мгновения – еще немного, и кто-то обратит внимание на схватку у крыльца, ринется правителю на помощь. Он начал энергично напирать, попеременно пытаясь наносить удары щитом или кистенем.
Князь легко уворачивался от тяжелого деревянного диска, отмахивался кончиком меча от кистеня… Пока вдруг не вскинул клинок поперек полета грузика. Ремень молниеносно намотался на меч, Руслан рванул его к себе:
– Ну что теперь, колдун? – зло выдохнул он, глядя Середину в глаза. – Передай привет Ящеру, Властителю Подземного Огня, колдун.
– Это не твое… – Олег быстро высвободил руку из петли кистеня, схватился за рукоять кинжала и, уходя от опускающегося меча, дернул его вверх – и тут же толкнул обратно вниз, загоняя в живот.
Руслан вздрогнул и удивленно опустил глаза.
– Это не твое… – повторил ведун, расстегивая на правителе, теперь уже бывшем, пояс с драгоценными ножнами.
Князь разжал руки, и меч с тяжелым гулом упал в пыль, а рядом рухнул он сам. Олег подхватил оружие, на которое намотался его серебряный кистень, отскочил на несколько шагов, оглянулся. Большинство факелов было в рядах дружинников, а потому та часть двора, по которой метался его мохнатый союзник, зажатый между стеной и людьми, освещалась великолепно. А вот угол, возле которого находился вход в подкоп, тонул во мраке. Некоторое время Середин колебался между велением совести и чувством долга. Первое требовало кинуться на помощь, второе – немедленно уходить к остальному отряду.
В этот миг мохнатый беглец с непостижимой легкостью взметнулся на стену – в темноте насколько раз закрылись и открылись горящие рубиновые глаза. Середин облегченно кивнул и торопливо отступил к дверям тайного хода.
Под ноги со стен тут же кинулись огневики и заспешили вперед, ведун побежал за ними.
Кира и Ермолай ждали у выхода.
– Ты цел? – Девушка с неожиданной для нее живостью принялась ощупывать его руки, тело, лицо. – Совсем цел?
– Утром, на свету посмотрим, – оглянулся на город Олег. – Давайте ноги уносить, пока никто погони не организовал. Кажется, князя Руслана я все-таки зарезал. Кабы не обиделись люди-то…
– Кто обидится, а кто и порадуется, – пожал плечами Ермолай. – А догнать могут, токмо коли через лаз тайный ратников пошлют. Однако же тихо там.
– Береженого и судьба бережет, – лаконично ответил ведун. – Уходим! Отдыхать будем в седлах. Пока доберемся до лагеря, как раз рассветет, сразу и тронемся. Так оно выйдет надежнее.
Дорога
Пернавский тракт, обогнув омут и прочавкав через влажную низинку, уперся в россох. Наезженная дорога уходила дальше прямо, но влево от нее отворачивала хорошо укатанная колея. За развилкой, посередине поляны, на стволе поваленного дерева сидел ратник – остроносый, усатый, в поблескивающем пластинками куяке, с мечом на широком коричневом ремне, – и спокойно хрустел сухарями. Шелом с кольчужной бармицей отдыхал рядом, чуть поодаль пощипывал травку конь, к седлу которого были приторочены щит, саадак, длинная рогатина и три связанных в пучок сулицы. Ехавший первым Сварт придержал коня:
– Хлеба да соли тебе, мил человек, – слегка кивнул он.
– И вам всяких радостей полной чашей, коли не шутите, – ответил воин, спокойно спрятал свои сухари, стряхнул с котомки крошки и поднялся. – Куда путь держите, коли не секрет?
Беловолосый дружинник оглянулся на подъехавшего воеводу. Микула кивнул, и Сварт сообщил правду:
– Мы ищем Мертвое озеро. Сказывали нам, промеж Юрьевым и Пернавой оно где-то лежит.
– Не слыхал, не слыхал, – покачав головой, ответил ратник. – Однако же по этому тракту такого нет, не раз ездить доводилось. Обманул вас кто-то. Не в ту сторону послал.
– А сам ты что тут сидишь? – подобрал поводья воевода. – Дела пытаешь али от дела лытаешь?
– В дозоре я… – сладко зевнул тот. – Князь Святослав дозор здесь поставил, дабы гостей торговых али народ проезжий от ущерба упреждать. Прямо не ходите, по этой колее в объезд отворачивайте. У нас под Пернавой ярл дурной высадился, из земель данников со товарищи. Удумали град наш данью обложить. Ну княже наш на руку тяжел. Бока им намял изрядно, ладьи пожег, отогнал в чащу Буречскую. Вестимо, на Юрьев данники пойдут, более им деваться некуда. Аккурат по этой дороге и пойдут. Може, завтра. А то и сегодня. Злые они после сечи. Побьют и имени не спросят.
– Они собираются напасть на Юрьев? – не совсем понял воевода. – Вы их уже упредили?
– Не, – покачал головой ратник. – Князь не дозволил. Ему Руслан о прошлом годе грамоту с охульными словами прислал. Дружинников, дабы порубежье морское досматривать, не дал. Вот и серчает князь.
Ермолай досадливо крякнул и поскреб затылок.
– Упредить бы… Да неохота соваться в это осиное гнездо.
– Бесполезно, – покачал головой Середин. – Княжеские дружинники ночью нас видели, узнают. На кол посадят, и слова сказать не успеешь. А успеешь – все едино не поверят.
– Мне поверят, – вмешался Радул. – Я боярин из свиты Великого князя Владимирского. Не посмеют юрьевцы от моих слов отмахнуться. Но для начала надобно сказку про данников проверить.
– Я схожу. – Ермолай сжал повод в кулаке и погладил шею коня. – Эй, служивый, далеко тати датские по дороге?
– А кто их знает? – пожал плечами тот. – Може, на дороге сюда топают, може в лесу раны зализывают. Вы, коли не верите, поезжайте. Мое дело упредить, силой в объезд вертать наказа не было.
– А коли подойдут да самого тебя повяжут? – поинтересовался Ермолай. – Ни стражи нормальной не собрали, ни разъездов не выпустили. Кто же так службу ратную несет?
– Ты вон коня своего поучи, как службу нести, а я и сам знаю, – зевнул в ответ ратник. – Как датчане подойдут, я в седло да до дому помчусь. Биться мне с ними ни к чему, а до юрьевцев нам дела нет.
– Не совестно тебе, защитник земли русской, слова таковые говорить, – покачал головой Радул. – Разве в Юрьеве не братья твои, не русские люди живут.
– Русские не русские, – пожал плечами ратник, – а князя моего поносили зря. От пусть теперь сами и расхлебывают.
– Сам ты с мыслями такими иноземцам, татям поганым, татарвью равен! – опустил руку на меч богатырь. – Как смеешь ты собратьев своих в беде бросать.
– А я клятву свою чту, – лениво возразил ратник, – князю своему верой и правдой служить. Коли он Юрьев упреждать не велел, то и я не стану. Проезжих в обход посылать велел – я посылаю. А как сами вы с вестью моей поступите, мне дела нет.
– Хорошо, – кивнул Радул. – Я вернусь и упрежу юрьевцев об опасности. А вы идите дальше. Токмо дорогу проверь сперва. Коли нет на ней никого, вас нагоню. Коли есть… Вестимо, обернуться не успею. Не ждите.
Он толкнул пятками коня и неторопливо направился по дороге в сторону Пернавы. Остальных дружинников воевода Микула повел по узкой колее, в обход опасного места. Когда деревья укрыли дежурившего у россоха всадника от взглядов воинов, тот встряхнулся, как пес. В тот же миг образ его поплыл, будто воск под жаркими лучами солнца. Стек на землю и заблестел чередой лужиц куяк, расплавился и впитался в дерево шелом, свободные шаровары и высокие сапоги скрылись под подолом платья. Конь рассыпался в стаю жаворонков и разметался в стороны. Мара, просачиваясь сквозь густой орешник, прошла к реке, присела на берегу, ополоснула руки. Тем временем дорога за ее спиной затянулась травой, сгорбилась взгорком, деревья соединили ветви, и россох исчез, превратившись всего лишь в крутой поворот широкого, хорошо накатанного тракта.
Богиня выпрямилась, пару раз тряхнула руками – и рассеялась, точно попавший под яркие утренние лучи туман.
* * *
Солнце почти скрылось за горизонтом, когда путешественники увидели впереди селение с еще не запертыми воротами в добротном крепком частоколе. Они придержали коней, дабы не показаться торопящимися внезапно налететь татями, однако подтянули оружие ближе к рукам – поди угадай, насколько гостеприимными окажутся хозяева? И действительно – за воротами, перегородив дорогу, стояли мужики с топорами плотницкими за поясами и рогатинами в руках.
– Здравы будьте, люди добрые, – немного вперед выехал Сварт. – Никак на охоту собрались, на ночь глядя? Никак медведь неподалеку бродит?
– И тебе не болеть, – ответил ставший впереди бородач. – А с рогатиной не токмо на косолапого ходют, есть звери и пострашнее. Вы кто такие будете? Чего ищете в наших краях?
– Ночлега ищем, мил человек, надоело под небом спать, по крыше соскучились, – сказал воевода. – В баньке бы попариться, кваску холодного испить. А коли нам вечером мясца парного запекут да солонины али мяса сушеного с собой дадут, овса али ячменя с собой насыплют, то мы и серебра новгородского не пожалеем. Заплатим, сколько скажете. А сами мы изборские, князя Радомира дружинники. У нас в здешних краях врагов нет.
– Добре, – кивнул бородач. – Хорошим гостям мы завсегда рады. Коли так, во-он туда, к дальнему дому проезжайте, где стены светлые еще. Молодые у нас там живут. Хозяйство у них пока маленькое, зато места много. А припаса да угощения мы вам вечером соберем, не сумневайтесь.
– Места нам много и не надо, – заосторожничал воевода. – Мы люди привычные, можем и в одной комнате на полу лечь, лишь бы тюфяки нашлись…
Ведун опасения Микулы понимал. Коли в незнакомом селении встал, то лучше вместе держаться – на случай, если с совестью у хозяев нелады будут, если «пощипать» захотят проезжего человека. Однако бородача это ничуть не смутило:
– А где хотите, там и ложитесь. Хошь в горнице, хоть на сеновале. Малых там пока нет, тревожить некому.
Путешественники, утомленные дорогой, неторопливо проезжали мимо длинных, метров в двадцать, и шириной около десяти русских изб, окруженных малинниками, яблонями, вишнями и сливами, огороженных маленькими изгородями, из-за которых выглядывали женщины. Некоторые были одеты в длинные сарафаны из домотканого полотна, другие – в темные юбки и широкие кофты. Рядом бегали дети – те тоже бросали любопытные взгляды на гостей, но не решались выскочить на улицу.
Возле ворот крайнего двора им пришлось подождать: хозяева не открывали до тех пор, пока не пришел бородач и не поднялся на крыльцо, что-то крикнув в приотворенную дверь. Дальше все покатилось как по маслу: пока путники расседлывали и поили коней, в горнице им накрыли щедрый стол, и вместо успевшей набить оскомину солонины или каши с сушеным мясом гости могли вдосталь угоститься солеными грибами и огурцами, мочеными яблоками, брусникой и черникой с медом, горячими расстегаями, холодными копчеными лещами. В заключение румяная хозяйка лет шестнадцати вынесла блюдо с запеченной свининой, после чего не все смогли даже сыта попить, с трудом поднявшись из-за стола.
Спать устроились на сеновале. Караульных Микула назначать не стал. Осмотрел на всякий случай стены двора, крышу, проверил, как заперты ворота, прислонил к двери в избу корыто, чтобы без грохота войти было невозможно. На том и успокоился. Вскоре в кипах ароматной травы над срубом уже раздавался разномастный храп.
Олег очнулся от сна, ощутив прикосновение к плечу, невидящим взором уставился в потолок. Вдруг сбоку шевельнулась бесшумная тень, и он узнал очертания стройной фигуры Киры.
– Олег, ты не спишь?
– Нет, – удивился ведун. Кажется, впервые Кира обратилась к нему по имени. – Нет. Что случилось?
– Я хочу поговорить с тобой. Пойдем, выйдем.
Тихо скрипнула створка двери. Олег проводил взглядом фигурку девушки, поднялся сам. Натянул рубаху и порты, вышел следом.
Лето подбиралось к концу, ночи уже были прохладными. Ведун поежился от прикосновений холодного ветра и приблизился к калитке, где ждала его Кира.
– Идем со мной.
– Куда?
Кира обернулась к нему и с улыбкой взяла за руку.
– Ты же не боишься меня, а, ведун?
– Конечно, не боюсь, – подавил зевоту он. – Далеко идти-то?
Вместо слов она рассмеялась и уверенно пошла по улице. Середин вздохнул, догнал.
Вскоре они выбрались на окраину селения, где под защитой навесного козырька крестьяне сложили огромный стог душистого сена. Кира ловко прорыла дыру и забралась туда. Ведун забрался вслед за девушкой. Внутри травяной берлоги оказалось очень тесно, и волей-неволей он уткнулся носом Кире в плечо. Она чуть отстранилась, придвинулась снова, и он ощутил под губами обнаженную кожу.
– Если ты хочешь отблагодарить, – шепнул он, повернув голову, отчего губы заскользили по ее горячей шее, – то можешь просто сказать «спасибо».
– Разве ты забыл? – Ее пальцы нащупали пуговицы косоворотки. – Боги смешали нашу кровь. Похоже, они захотели прервать мое одиночество.
– Смешали кровь?
Ведун напрягся, вспоминая, и наконец сообразил: христианская деревня! Им здорово досталось от тамошних тварей, и они долго валялись в общей луже крови. Как давно это было… Три, четыре дня назад? А кажется, прошла целая вечность!
– По нашему обычаю, – Кира уже развязывала веревку штанов, – чтобы парень и девушка стали мужем и женой, они должны смешать в чаше немного своей крови. Боги сделали это, помимо нашей воли, и теперь ничего изменить нельзя. Я стала твоей женой.
