Текст книги "Алмазная пыльца"

Автор книги: Александр Царинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

– Ничего. Я чуть-чуть.

Она сделала два глотка, но он упросил выпить коньяк до дна. Выпил и сам. Еще совсем по-летнему пели птицы; откуда-то налетели пчелы, закружили над помидорами и виноградом. Они говорили, целовались, смеялись. У Лиды сладко кружилась голова: последний день запоздалого бабьего лета… «Я счастливая? – думала она. – Или нет?»

Вдруг он крепко обнял ее, припал к губам и больно прижал к земле. Лида вывернулась и вскочила на ноги.

– Да вы… Да вы… Ну-ка, немедленно заводите машину!

– Лида!..

– Сергей Иванович!

– Лидочка, пойми… Это безрассудство, но… Но это чувство.

– Вот поэтому мы больше и не будем встречаться, – твердо заявила она.

Долго ехали молча.

– Эх, Лида, Лида, – сказал Шумский. – Знали бы вы мою жизнь. Жена… Я с ней больше не могу…

– Это ваше дело, – отрезала она.

Он привез ее на Садовую и остановился у арки.

Вылезли из машины.

– Разрешите поцеловать на прощанье?

Она поколебалась и вдруг решительно подставила ему щеку…

Эту сцену и увидел Сайко.

Дверь в квартиру Измайловой Ивану открыла Люда Скуратова. За нею в прихожую вышла Валентина Васильевна.

– Проходите, проходите, молодой человек! Доченьку помяните.

Люда принесла табурет, поставила перед ним чистую тарелку, а кто-то из мужчин налил в его стопку водки.

– Ну, царствие ей небесное. Хорошая девочка была. Пусть будет ей земля пухом, – произнесла старушка справа и, сильно сморщившись, осушила рюмку. Все последовали ее примеру.

Когда выпили по третьей, поднялись покурить. Вышел на лестничную клетку и Сайко. Прижался к перилам рядом с Женей Виленским. К ним подошел тот мужчина, что налил Ивану первую рюмку.

– Ну, что, скоро зверюгу поймаете?

– Поймаем, батя, поймаем, – заверил его Сайко. – А вы кем Наташе доводитесь?

– Сосед. Правду поговаривают, что вы уже кого-то взяли?

– Пока не имею права ответить.

– Не темните, лейтенант! Рядно взяли. Он сознался? – вступил в разговор Женька.

– А вам откуда о нем известно? – насторожился Сайко.

– Гм… Я как-никак для Наталочкиной мамы не чужой.

«И сын прокурора», – про себя сказал Иван.

– Вы правы, Виленский, Рядно у нас. Крутиться ему уже некуда, но никого не выдает. А ведь был-то он не один.

– Ну, и как же теперь?

– Помощь нужна. Я понимаю, Виленский, вы тогда были расстроены. Вам было не до воспоминаний…

– Что знал, я все сообщил.

– Не может быть, чтобы у Наташи не было знакомых ребят, кроме вас и Рядно.

– Пару раз видел с одним, – подумав, сказал Виленский. – Но он уходил.

– Вы его знаете? Где он работает?

– Знаю только со слов Наталочки. Виталий… не то Зелененко, не то Зленко. Работает на базе спорттоваров.

По домам расходились все вместе.

…Сайко закончил рассказ. Виктор Ильич закурил:

– Новый след?

– След-то след! Не ложный ли? В семь утра я уже был на спортбазе. Кое-что вызнал. Вот какая штука получается. Действительно, на базе работал Виталий Зленко. Грузчиком. Дней пять назад поспешно уволился. Соображаешь? О том, что собирается увольняться, Зленко не заикался. А тут бац – заявление на стол; и потребовал, чтобы отпустили немедленно. Сказал, что срочно уезжает к брату в Пермь.

– Проверил?

– Я не метеор, – недовольно буркнул Сайко. – Успел побывать у его матери, но не застал дома.

– Удалось узнать, что он из себя представляет?

– Двадцать четыре года. Судим. Одни говорят, за воровство, другие – за драку. По работе характеризуется неплохо. Открытых связей с подозрительными лицами не замечали.

Виктор Ильич потушил папиросу.

– И какова твоя версия?

Сайко пожал плечами.

– Допустим, он замешан в убийстве. Зачем тогда поспешно бежать? Я говорил со сторожихой базы. У нее в будке телефон. Перед тем, как Зленко уволился, ему дважды кто-то звонил.

– Вот что, Ваня! Срочно узнай адрес, телефон брата Зленко в Перми. Поинтересуйся: прибыл он туда или нет. Как дела в ГАИ?

Завтра начинают «техосмотр» личного автотранспорта. Проверяться будут только «Волги». – Иван помялся. – Ты вот что, Ильич! Видок твой мне не того… Какой-то помятый… В общем, чем ночевать здесь, перебирайся-ка лучше ко мне. Постель и чаек найдем.

Виктор Ильич усмехнулся и снял телефонную трубку.

– Надя, посмотри, пожалуйста, по картотеке. Виталий Зленко! Двадцать четыре года.

Сайко вышел.

Положив трубку, Нетребо еще раз перечитал показания Жени Виленского и Люды Скуратовой. Память не изменила. В протоколах фамилия Зленко не фигурировала. Нетребо решил обязательно побеседовать с Виленским сам. Сейчас тот спокойнее – а вряд ли кто знал Наташу лучше его.

Телефон.

– Это я, Нефедова! Подойдите в архив. Я нашла.

…О Зленко удалось узнать немногое. В троллейбусе вытащил у бабки кошелек. Бабка учуяла. Ухватила Виталия за пиджак и не выпустила, пока не доехали до опорного пункта. При следствии выплыло, что эта кража не первая. Отсидел два года.

Из архива Нетребо пошел к Рядно.

Борис сидел на топчане и глядел через решетчатое окошко на унылую сырую улицу. На скрежет двери лениво повернул в сторону Виктора Ильича кудлатую голову.

– Здравствуй, Борис! Как дела?

– Как в санатории. Сплю и жру.

– Есть вопрос, Боря, – присел на топчан Нетребо. – Ты, случайно, не знаешь Виталия Зленко.

– Допустим.

– Расскажи.

– Я не сука. Но не в той стороне шаришь, начальник. Зленко – заяц. Он и курицу не зарежет.

– Он был знаком с Наташей Измайловой?

– А фиг его знает. Во всяком случае, вместе я их не видел.

– Дружков его назвать можешь?

– Я и своих не знаю, а за чужими тем более не слежу! – повысил голос Рядно. – Скажи спасибо, что и это сказал.

Оставалась надежда на Женю Виленского. Нетребо вспомнил, что до сих пор не побеседовал с профессором Бахманом. Когда началось расследование, профессор улетел в Москву. Но, видимо, уже вернулся. Надо было рассеять одно сомнение.

Виктор Ильич глянул на часы. Полпятого. Занятия в институте закончились. Набрал номер домашнего телефона Виленских.

– Да-а! – послышался в трубке протяжный басок.

– Женя! Говорит капитан Нетребо. Нам необходимо встретиться.

– Прямо сейчас? Мне ехать к вам?

– Нет. Давайте лучше встретимся в шесть у Кинотеатра «Заря». Идет?

Ровно в шесть вечера Нетребо был у «Зари». Вместе с темнотой наплыл, осыпаясь моросью, туман, и его плотную муть тускло пробивали неоновые блики реклам.

– Здравствуйте, товарищ капитан! – услышал Нетребо.

Они прошли в скверик и побрели по аллее меж почерневших голых лип.

– Женя, – начал Виктор Ильич, – вчера вы кое-что сообщили о Виталии Зленко.

– Все, что знал, – отозвался Виленский.

– Вы сказали, что видели Наташу с Виталием Зленко. Как она объяснила свою новую привязанность?

– Говорила, что познакомилась с Виталием случайно, в троллейбусе. Он сказал, что работает на базе спорттоваров товароведом, и обещал достать ей какую-то необыкновенную импортную курточку.

– Значит, вы считаете, что и с Рядно, и со Зленко она была связана только случайно?

– Не считаю. Предполагаю. В каждой женщине сидит бес.

– Вот именно, – невольно вырвалось у Нетребо.

А Виленский сказал, противореча сам себе:

– Но Наталочка – не такая.

– Вот вам и Наталочка-палочка, – вздохнув, срифмовал Виктор Ильич и вдруг опешил. «Наталочка-палочка», – повторил про себя…

– У вас еще будут вопросы? – спросил Виленский.

– Пожалуй, все, Женя! Если потребуетесь – пригласим. Спасибо!

Виктор Ильич поехал в райотдел.

Сел в пустом кабинете. Взгляд остановился на перекидном календаре. «17 октября, пятница». По пятницам в их семье был банный день. Поколебавшись, Виктор Ильич снял трубку и набрал номер домашнего телефона. Повезло. Ответила не жена, а сын.

– Дима! Это я, папа!

– Пап… ты где пропал? – радостно выкрикнул сын.

– Да так… Дела. Мама дома?

– Нет, еще не приходила с работы. Задерживается.

«Задерживается… Забыла и о детях», – с болью подумал Нетребо.

– Пап! Ты что замолчал? – донеслось из трубки.

– Я скоро приеду. Пока!

Через полчаса Виктор Ильич был дома. Димка нажарил картошки с колбасой, из чайника валил пар.

– Спасибо, сынок! Вкусно, – похвалил Виктор Ильич, вставая из-за стола. – Где же мама?

– Задерживается. Вот записку соседка занесла. – Дима протянул отцу тетрадный листик.

«Дима! Уезжаю по делам. Буду дома поздно. Сделайте уроки, искупайтесь. На ужин нажарь картошки. Мама».

«Даже детям врет». Виктор Ильич вынул из кладовки чемодан и стал укладывать в него свои вещи.

– Пап, ты куда? – перед ним вырос озабоченный Дима.

– В командировку, сынок!

– И надолго?

– Да, видимо, надолго. Это очень важная командировка.

Нетребо поцеловал детей и пошел к двери. Чувствовал, как спину сверлили две пары детских глаз.

Поймал такси и махнул к Сайко.

Лидия Ефимовна вернулась домой в десятом часу. Дверь открыл Дима.

– Мам, ты с папой случайно не встретилась?

– Он разве был? – сердце гулко застучало.

– Только что ушел. Собрал вещи и уехал в командировку.

Стараясь казаться спокойной, она разделась и заглянула в шкаф. Не было его нового костюма, сорочек, белья. Из кладовки исчез чемодан. В командировку Виктор, как правило, уезжал с одним портфелем. «Ушел. Навсегда ушел! Доигралась».

– Папа обо мне ничего не спрашивал?

– Нет.

«Нет… Не нужна я ему. Больше не нужна. Сама виновата». Ведь Виктор намекнул, что у Сайко неприятности. Назвал Шумского. Видно, ждал, что она раскроется. А она?.. И ведь хотела…

Лидия Ефимовна прошла в спальню. Света и Дима сладко спали. «С кем?.. С кем поделиться горем?» И тут вспомнила о Галке. Жила Галя недалеко. Минут семь-восемь ходьбы.

Нетребо взглянула на часы. Без двадцати десять. Оделась, заперла дверь и вышла на улицу.

Галя удивилась нежданной гостье. Растерянно пригласила ее пройти. Устроились на диване. Галка поджала под себя босые ноги, и Лидия Ефимовна сбивчиво рассказала ей все.

– Вы извините, Лидия Ефимовна, – укоризненно произнесла Галя, – яйца курицу не учат, но голову надо было иметь на плечах.

– Да, я знаю, – покорно согласилась гостья.

Галке вдруг стало жаль ее. Ведь у нее дети. Рушится семья. Она поступила опрометчиво, но любит только Виктора Ильича. Да и Нетребо неправ. В конце концов, раз в неделю можно найти пару часов для жены.

– Вы пытались с мужем поговорить?

– Нет.

– Мы должны что-то придумать.

– Что? Идти к нему на поклон?

– Зачем? Расскажите все, как мне.

Лидия Ефимовна горько улыбнулась:

– Нет. Не смогу. До свидания.

Едва захлопнулась за нею дверь, резко зазвенел телефон.

– Привет, Кнопка! – услышала Галя.

– Ваня, откуда ты звонишь? Обещал приехать к восьми…

– Малось задержался.

– Ты не мог бы заскочить ко мне на пару минут?!

– Хоть на всю ночь, – пошутил Сайко.

Вскоре Иван уже звонил в дверь.

– Топтыжка! – сказала Галя. – Входи. Я открыла твою тайну.

– Какую? – удивился он.

– Я знаю теперь тех лиц, из-за которых у тебя неприятности. У меня была жена Нетребо.

– Ты смотри, аж сюда приплелась, – грубовато заметил Сайко.

– А ты злой, Топтыжка!

– Конечно, если замужняя баба с чужим мужиком целуется!

– И все же, Ваня, ты знаешь не все, – тихо начала Галка. – Садись. Я не хочу ее защищать, но дыма без огня не бывает. Пойми, я очень уважаю Виктора Ильича, однако он тоже не прав.

И она рассказала все, что услышала от Лидии Ефимовны.

– Только честно, Ваня, ты назвал Виктору Ильичу ту женщину, с которой застал Шумского?

– Зачем? Сами разберутся.

– Умница, Топтыжка! За то, что умеешь молчать, я, наверное, тебя и полюбила.

– Только за это? Ну, спасибо!

– На здоровье! – улыбнулась Кнопка. – Ванечка, расскажи все Виктору Ильичу. А?..

– Ни за что! – нахохлился Сайко. – Сама натворила, пусть сама и падает ему в ножки.

– Падает в ножки?.. Эх, ты… Ладно, Топтыжка! Что-нибудь придумаем. Хорошо? – Кнопка поцеловала Ивана и выпроводила домой.

Дома Сайко сразу заметил на вешалке знакомую кожанку коллеги. Наскоро помылся и на цыпочках пошел в спальню.

– Вот, значит, как приглашаем гостей? – услышал он тихий голос.

– Извини, Ильич! Не знал, что ты у нас.

Иван юркнул под одеяло, и они заговорили шепотом.

– Что со Зленко? – спросил Нетребо.

– Плохо. Зленко исчез. Говорил по телефону с его братом в Перми. Он заверяет – у них о его приезде даже разговора не было. Подключил для проверки коллег из Перми. Неужели за Рядно погнались, а этого прохлопали?

Сайко помолчал.

– Будь так, Ильич! Но давит меня и другая версия. А не крутят ли снова нами, как покрутили с Рядно?

– Может… Все может быть, – уклончиво ответил Виктор Ильич. – Что тебе удалось узнать о Зленко?

– Парень как парень. Ну, споткнулся однажды. Вроде притих. Круг знакомых у него был ограничен. Ребята, как выразилась мать, путевые. Соседи тоже за ним ничего крамольного не замечали. Есть девчонка. Но она сейчас в отъезде.

– С покойной Измайловой его кто-нибудь видел?

– Нет. И матери фотографию ее показывал, и соседям. Как Виленский смог их засечь? Видно, ревнивый парень. По пятам ходил.

Нетребо приподнялся и повернулся лицом к Сайко.

– Послушай, Ваня! Ты о Виленском заговорил. Вчера он меня на одну мысль натолкнул. Ты помнишь о «палочке»? Я, кажется, разгадку нашел. Мне нужен адрес цветочницы Ниловны…

– Интригуешь? Поделись, черт возьми!

– Рано, Ваня!

– Ильич! Хоть намекни, – сам дошуруплю.

– Спать, спать, лейтенант.

– Да, не думал, Ильич, что у тебя от меня тайны, – обиженно протянул Сайко. И мстительно добавил. – У меня тоже есть тайна. Я догадываюсь, где может быть Зленко.

– Где? – заинтересовался Нетребо.

– Утром, Ильич, утром!

…Была суббота. Можно бы поспать, а они вскочили чуть свет. Мать готовила на кухне завтрак, Виктор Ильич умывался в ванной, а Иван усердно махал двухпудовиками в спальне.

Завтракали молча. Первым заговорил Виктор Ильич:

– Значит, так, дружище Ванище! Твоя забота – Зленко. Я иду своим курсом. Связь через дежурного. Позванивай через два-три часа. Добро?

– Будь так, – скупо ответил Сайко, и оба вышла из квартиры.

Виктору Ильичу повезло: застал Ниловну дома, и она подтвердила все его догадки…

Автобуса ждать не стал. Схватил такси и помчал в институт. Профессор Бахман был в своем кабинете. Побеседовали тет-а-тет. Сомнения рассеялись.

Едва Нетребо вышел от профессора, зазвенел звонок. В коридорах загалдели студенты. У выхода он чуть не столкнулся с Виленским.

– Здрасьте. Вы ко мне? – удивленно спросил Женя.

Виктора Ильича озарило.

– Послушайте, Виленский! – заговорщицки сказал он. – Можно вам доверять?

Тот пожал плечами.

– Отойдем в сторонку, – предложил Нетребо и увлек Женю к окну. – Вот в чем дело, Женя! Вы должны мне срочно помочь. Понимаете, вчера, когда я беседовал с вами за кинотеатром, мне пришла в голову мысль. Случайно вырвалось слово «палочка». В километрах в двадцати отсюда, в Акуловке, живет некий Палочкин. Года два он уже на свободе. За ним, правда, грехов не замечали, но есть сведения, что он знаком со Зленко. Кстати, вы знаете, что Зленко исчез?

– Да?

– Да. Так вот… У Палочкина есть «Волга». Надо посмотреть эту «Волгу». Не на ней ли?.. Понятно?

– Но какую помощь могу оказать я? – искренне удивился Женька.

– Самую непосредственную. Сегодня суббота, наш водитель выходной. Да и на служебной машине ехать не хочется. У вас есть машина. Не могли бы вы этот вопрос с отцом уладить и подбросить до Акуловки?

– Пожалуйста. Ради Наталочки… Когда и куда подъехать?

Нетребо посмотрел на часы. Было начало одиннадцатого.

– Мы будем вас ждать у кинотеатра «Заря» около половины двенадцатого. Идет?

– Идет, – Виленский побежал отпрашиваться, а Нетребо поспешил к ближайшему телефону-автомату.

– Синица?.. Алло, это я, Нетребо! – бросил он в трубку, услышав голос дежурного. – Сайко случайно не звонил?

– Пока нет.

– Должен скоро позвонить. Пусть сразу свяжется с ГАИ. Проверку личных автомашин надо приостановить. Теперь тебе. Срочно набери Акуловку, телефон 24–32. Пригласи Дроздецкого. Передай, буду в Акуловке около часу дня. Пусть сделает вот что, – и Виктор Ильич подробно рассказал, что нужно Дроздецкому.

– Как фамилия, говоришь?

– Палочкин! Понял? Палочкин! – повторил Виктор Ильич.

Через несколько минут Нетребо мчал на такси к 43-й школе, в которой работали потерпевшие учительница Мартынова и завхоз Мороз. Виктор Ильич проинструктировал женщин, предупредили директора.

Ровно в полдвенадцатого «Волга» Виленского затормозила у кинотеатра «Заря». Ждать Жене долго не пришлось. Приоткрылась дверца, и появилась улыбающаяся физиономия Нетребо:

– Прикажете садиться?

Ехали молча. Виктор Ильич сидел рядом с Виленским, женщины на заднем сиденье. То и дело мигали светофоры, и приходилось останавливаться. Но вот выбрались из города, и Женька прибавил скорость. Нетребо повернулся к женщинам и попытался подбодрить:

– Что же вы носики-курносики повесили? Веселее, голубушки!

Но «голубушки» оставались невеселыми. Они без интереса провожали пробегающие автомобили, уныло посматривали по сторонам, разглядывали салон.

– Ну, вот… – снова заговорил Нетребо. – Обговорим детали операции. Наша задача – показать женщинам Палочкина и его машину. Хорошо бы посмотреть ее внутри. Женя, у тебя есть пустой бачок?

– Есть и бачок и канистра.

– Отлично. Остановишь машину рядом с домом Палочкина. Где это, я подскажу. Причина?.. Надо долить масла, а масла нет. Пойдем просить масло у Палочкина. Гараж его во дворе, напротив дома, так что догадаться, что у хозяина есть машина, не трудно. Подозрения не вызовет. Может быть, придется просить бензин. Словом, сориентируемся по ходу действий. Есть другие идеи?

Все молчали. Тихо шуршал под колесами асфальт, по обе стороны дороги пламенели в скупых лучах солнца последние влажные листья кленов.

…Темно-серая «Волга» стояла у раскрытого гаража за невысоким забором. Плечистый здоровяк лет тридцати протирал капот.

Женя остановил «Волгу» почти у ворот. На заборе у калитки – почтовый ящик. На темно-синем корпусе белой эмалью выведено: «Палочкин А. Ф.».

– Проверяй масло, – подсказал Нетребо.

Виленский выбрался из машины, поднял капот. Потом достал из багажника пятилитровый полиэтиленовый бачок и направился с Нетребо к калитке.

– Привет, хозяин! – по-простецки поздоровался от забора Виктор Ильич. – Выручи маслицем. А?..

– А больше ничего не захотел? – распрямился у капота «хозяин». – Сам вот на заправку собрался.

– Послушай, приятель, может быть, ты туда и наших бабочек подбросишь? Пусть вот масла привезут, – Нетребо показал глазами на бачок.

Палочкин глянул на Мороз и Мартынову.

– Ну, что ж, туда подброшу. А обратно сами притопают. К теще спешу!

Вскоре женщины уехали. Вернулись они минут через сорок на попутном самосвале. Нетребо заспешил навстречу.

– Ну, что скажете, мученицы?

– Она, она! Чехлы я сразу узнала. И прожег от папиросы на обшивке, – суетливо заговорила завхоз Мороз. – А вот водитель… Мы тогда были так ошеломлены… Вроде да – и вроде…

– Ну, ничего. И «Фантомаса» скоро вам покажем, – заверил Нетребо. Они подходили к «Волге». Виленский забрал у Виктора Ильича бачок, сунул его в багажник и поспешно сел за руль.

– Ну, и как? – спросил тихо, как-то осторожно, словно решалась не Палочкина, а его, Женькина, судьба.

– Машина вроде та, а вот водитель… – ответил вместо женщин Нетребо. – Давай крути, Женя, домой.

Стрелки показывали пятый час, когда Нетребо попал в свой кабинет. Сайко давно был на месте и недовольно пошмыгивал носом.

– Зачем отменил проверку автомашин? – хмуро сказал Иван. – Я взял на мушку тут одну, а ты…

– Интересно, – Виктор Ильич закурил. – Поделишься, какую?

– Пока рановато. Проверю…

– Не будем тратить время, Ваня! Я уже нашел ту машину.

– Можешь назвать ее номер?

– Даже убийцу. Точнее, сообщника, – с явным удовольствием выпустил пару колечек дыма Нетребо.

Сайко заело:

– Я тоже догадываюсь, кто убийца. Точнее, его пособник. Хочешь, напишу номер его машины?

– Ну-ка, ну-ка…

Сайко, как азартный игрок, сорвал с настольного календаря верхний листок, перевернул и крупно вывел номер подозреваемой «Волги».

– Она? – протянул лист Виктору Ильичу.

– Она… Как же ты допер?

– Я ведь всю ночь не спал…

Договорить ему не пришлось. Неожиданно зазвенел внутренний телефон. Нетребо торопливо снял трубку и услышал голос Седых:

– Ну, наконец, появились. Зайдите оба ко мне!

Николай Алексеевич жестом указал Нетребо и Сайко на стулья, а сам прошел к своему столу.

– Ну, как дела, следопыты?

– Потихоньку, – ответил Нетребо.

Седых недовольно глянул на подчиненного:

– Потихоньку?.. Звонил прокурор Виленский. Он крайне недоволен вашей работой. Докладывайте, что нового?

Виктор Ильич встал, но тут пронзительно зазвенел телефон.

– Седых слушает. Узнал, Аркадий Игнатьевич! Что?.. Какой Палочкин?.. Да, Нетребо у меня. Как раз выясняю. Хорошо. Обязательно позвоню.

Трубка легла на рычаг.

– Надеюсь, вы поняли, с кем я говорил, Нетребо?

– Безусловно.

– Так вот, к большому сожалению, прокурор Виленский раньше вас поставил меня в известность о каком-то Палочкине. Сын ему сообщил, что вы напали на след настоящего преступника. Это так?

– Да, Николай Алексеевич! Только должен вас огорчить. Убийца – не Палочкин.

– А кто же?

– Евгений Виленский!

– Что?..

– Да, Николай Алексеевич! Убийца Измайловой или его сообщник – Евгений! Сын прокурора.

Седых побледнел.

– Н-не понимаю. Виленский сказал, что вы ездили с его сыном и еще с кем-то опознать преступника…

– Маневр, товарищ подполковник!

Наступила тишина. Где-то за окном шелестел ветер, к раскрытой форточке тянулась кисея табачного дыма.

Женьку Николай Алексеевич знал давно. Умный, веселый парнишка. Правда, самолюбив и вспыльчив.

Припомнилось все, что было известно по делу Измайловой. Женька был последним, кто видел покойную Наташу.

Его показания, конечно, были проверены. Проверял Сайко. Алиби у Женьки были. Во-первых, примерно в то время, когда произошло убийство, одна из соседок видела в Женькиной комнате свет и кого-то за столом. Так как Виленские-старшие находились в отъезде, значит, дома был Женька. Во-вторых, другая соседка, жившая напротив Виленских, видела самого Женьку. Даже время точно назвала. Было ровно одиннадцать. Женька позвонил ей и спросил таблетку головной боли. Примерно в это время, по заключению экспертов, произошло убийство.

– Вы твердо уверены, Нетребо, что в вашем заключении не может быть ошибки? Ведь у Виленского есть алиби. Но я вас слушаю.

Нетребо сел.

– Виленский был вне подозрений. Такая естественная скорбь… И алиби. Правда, мы не смогли своевременно побеседовать с профессором Бахманом. Если помните, Виленский показал, что покойная Измайлова не позволила себя проводить, так как профессор поручил срочно подготовить реферат. А профессор оказался в командировке, проверить не удалось. Потом все улики пали на Рядно. Это увело по ложному пути.

Пару дней назад Сайко побывал на поминках Измайловой. Попал к нам на карандаш некий Виталий Зленко. Сообщил эту фамилию Виленский. Пошли по следу. Оказалось, что Зленко подозрительно срочно уволился. Сбежал? Или его, как Рядно, «подкинули» в качестве приманки? Зленко могли выманить куда-то и убить. Я решил встретиться с Виленским. Он мог кое-что дополнительно припомнить о Зленко. Мы с ним побеседовали, а из головы не выходил исчезнувший Зленко. Не он ли заманил Наташу на конечную остановку? Вертелось слово «палочка», это словечко услышала цветочница Ниловна от хлопца, что ждал Наташу на той остановке. Виленский в разговоре приговаривал: «Моя Наталочка, моя Наталочка…» У меня вырвалось: «Вот вам и Наталочка-палочка». И тут осенило: «Ниловна ослышалась!» Тот парень сказал «Наталочка», а ей послышалось «палочка». «Вот видишь, Наталочка, я пунктуальный».

Но раз «Наталочка», а не «палочка», значит, возможно, что на остановке ее ждал Виленский. Только он ее звал Наталочкой, а не Наташей, Наталкой или Наташенькой.

И еще одна идея. У Виленских серая «Волга». По данным свидетельниц, «Волга», на которой совершено ограбление, тоже серого цвета. Значит, если только в ней прожег от папиросы… Словом, начал проверку. Ниловна допускает, что могла ослышаться. Ветерок был, а она на уши малость того… Профессор Бахман удивился. Подготовить реферат он Виленскому действительно поручал, но насчет срочности…

– Но ведь у Евгения есть алиби, – прервал Седых.

– Нет у него алиби, – подскочил со стула Сайко. – Я виноват. Моя небрежность.

– Объясните!

Сайко шмыгнул носом.

– Дело вот в чем, товарищ подполковник! Меня тоже насторожил подозрительно исчезнувший Зленко. А сегодня ночью заинтриговал Виктор Ильич… Есть ли алиби у Виленского. Решил перепроверить. К профессору Бахману зашел, – а у него уже побывал Виктор Ильич. Поехал к соседям Виленских. То, что свет у него видели, – ерунда. Специально зажженным оставил и вместо себя что-то у стола примостил. А вот вторая свидетельница… Та точно назвала время. Тогда я поверил, а теперь заколебался. И не зря. Оказывается, она сама на часы не смотрела. Когда Виленский ее разбудил, пилюлю от головной боли попросить, она время спросила у него. Он и «выдал», что одиннадцать ночи. Вот вам и алиби. Липовые эти алиби.

– А если бы она время проверила или, скажем, только в двенадцатом часу спать легла? – спросил Седых.

– Виленский знал, что эта его соседка рано ложится. Что касается часов, у нее, кроме наручных, никаких нет. Спросонья проверять не стала.

Седых встал, снова закурил и прошел к окну.

– Понятно. А что это за маневр?

– От профессора я решил махнуть в ГАИ. «Волгу» Виленских проверить. Но такой вариант не очень устраивал. Техосмотр в необычное время мог насторожить Виленского-младшего. А тут – сам Виленский. Я сослался, что наш водитель выходной, и попросил Виленского свозить нас в Акуловку. Дескать, там некий Палочкин живет, который на подозрении. Я велел дежурному позвонить в Акуловку Дроздецкому, местному участковому. У него тоже «Волга». Проинструктировал Дроздецкого. И мы поехали в Акуловку.

– И тот ничего не заподозрил? – не удержался Седых.

– Думаю, нет. Свидетельницы сразу опознали «Волгу» Виленских, хотя говорили о ней как о машине «Палочкина». Что касается самого Евгения, тут они колебались.

– Но тогда было такси. А тут личная «Волга», – напомнил Седых.

– И это проверили, – ответил Нетребо. – На дверцах и багажнике имеются следы: приклеивалась пленка.

– Понятно. Что еще?

– Коврики у заднего сидения новые, а передние – старые. Думаю, на полу у заднего сиденья лежала окровавленная одежда. Запятнанные коврики выбросили вместе с нею. С правой стороны на чехле заднего сиденья есть какой-то след. Ткань тщательно замыта. Думаю, след от крови.

Седых снял телефонную трубку и набрал номер прокурора.

– Да. Я слушаю, – отозвался в трубке мягкий баритон Виленского.

– Нехорошая новость, Аркадий Игнатьевич! Надо встретиться.

– Что за новость? Палочкин ушел?

– Это не телефонный разговор.

– Хорошо. Закончу с посетителем и минут через двадцать буду у вас.

В это же время в кабинет оперуполномоченных угрозыска вошел Женя Виленский.

– Вызывали? Что за срочность, товарищ капитан?

– Сейчас я вам все объясню, Виленский. Раздевайтесь, садитесь.

Виленский неторопливо снял модное, удлиненное кожаное пальто и, стараясь казаться спокойным, сел на стул возле стола следователя.

– Отец дома? – спросил Нетребо.

– Нет. Позвонил, что задержится. Кто-то опять на прием напросился. А он разве кому откажет?

– Да, отец у вас человек, – отозвался Сайко. – А вы – в него или наоборот?

– Как это понимать? – насторожился Евгений.

– Вопрос в том, – поспешил вмешаться Нетребо, – не проговорились ли вы случайно кому-либо о нашей поездке в Акуловку?

– За кого вы меня принимаете? – оскорбленно пожал плечами юноша.

«Если он и играет, то играет неплохо», – подумал Нетребо и задал следующий вопрос:

– Значит, ваши дружки пока ничего не знают?

– Дружки?.. О чем вы?

– Женщины опознали вашу «Волгу», Виленский, – просто сказал Нетребо. – Поэтому такая срочность.

– Что-о?!

– Это означает, что именно ваша «Волга» участвовала в ограблениях.

– Это… наговор… – Женька стал белый, как мел.

Нетребо достал из стола два листка, исписанные разными почерками, и протянул ему.

– Вот показания Мороз и Мартыновой, которых мы с вами сегодня возили в Акуловку. Прочтите. Вы оказались так самоуверенны, что даже не сменили чехлы на сиденьях.

– Чехлы? Но разве такие чехлы только у нас? И потом… в ограблении, кажется, участвовало такси.

– На вашей машине, в тех местах, где у такси шашки, обнаружены следы клея. Лепили раскрашенную пленку. Но самое главное: в салоне вашей машины есть особая примета – след от сигареты на спинке сиденья.

– Нет… Нет… – затряс головой Евгений. – Этого не может быть… Вы уверены?

– Уверен, – произнес Нетребо.

– Выходит, кто-то угонял нашу «Волгу»? Выходит, так? Кто-то маскировал ее под такси, совершал на ней ограбление, а потом ставил обратно… Так? Вы это хотите сказать?

– Я хочу сказать, что за рулем были вы.

– Я? Разве свидетельницы меня опознали?

– Нет, – покачал головой Нетребо.

– Вот видите!

– Но давайте порассуждаем. Кому нужно маскировать под такси угнанную машину? Для скоротечной операции сошло бы и так.

– Как знать. Ведь в попутную «Волгу» люди с деньгами не сядут.

– Логично, – согласился Виктор Ильич. – Но тогда вопрос: зачем грабителю тщательно смывать следы клея на угнанной машине? Вы не заявляли об угоне, значит, клей смывали вы сами. И получается, что прокурор требует разыскать преступников и машину, а его сын смывает улики и упорно молчит. Соображаете?

Виленский соображал. И решил изменить тактику.

– Да, я виноват, – вдруг признался он. – Я хотел подработать. Меня попросили – я одолжил машину. Но меня обманули, сказали, что только съездят куда-то, и все… А потом…

– Хватит, Виленский! Отвечайте честно и прямо. Кто был с вами?

– Я не участвовал…

– Тогда кому именно вы одалживали машину?

– Я не знаю его, не знаю! Знаю только, что зовут Мишкой. Меня запугали… Меня запутали… Когда я был нужен, мне звонили, и все… Я не знаю…

– Еще один вопрос, – жестко продолжал Нетребо. – Кто вместе с вами убил Наташу?

– Что?.. Как?.. – задохнулся Евгений.

– У нас есть свидетель, который видел вас с Наташей на конечной остановке автобуса № 5 за считанные минуты до убийства.

– Ложь! Я был дома! Спросите у соседей!

– Спрашивали, Виленский. Ваше алиби липовое. Кстати, и никаких срочных рефератов вам не поручали. Добавьте к этому замытые следы крови на заднем сиденье. Где отрезанная кисть руки Измайловой?

– Кровь на сидении? Вы делали экспертизу? Вы уверены, что там кровь? Вы уверены, что это кровь Наташи? – истерично восклицал Евгений. – Докажите! Докажите!

– Экспертиза доказала, – выпалил Сайко.

Это был «запрещенный прием», но он подействовал. Взвинченные нервы Виленского не выдержали, и он разрыдался.

– Это он, он!.. Я просил его!.. Я умолял… Наталочка! Как же это?.. Это не я…

– Итак, кто был с вами при ограблении Мартыновой и Мороз? – неумолимо продолжал Нетребо.