Текст книги "Дипломатия и войны русских князей"

Автор книги: Александр Широкорад

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

Часть IV
МОСКВА И ВИЛЬНО ДЕЛЯТ РУСЬ

Глава 1
ТВЕРЬ – ПЕРВАЯ ЖЕРТВА МОСКОВСКИХ КНЯЗЕЙ

14 ноября 1263 г. в городе Городец умер великий князь владимирский Александр Ярославич Невский. Как уже говорилось, на Руси существовало «горизонтальное» право наследования, когда престол княжества переходил не от отца к сыну, а от старшего брата к следующему по старшинству брату. Когда умирал последний из братьев, то престол переходил к сыну старшего брата, потом к сыну среднего брата и т.д. Однако дети братьев, не правивших княжеством, выбывали из очереди и могли претендовать на престол лишь в случае смерти всех наследников князей, побывавших на престоле.

Таким образом, великим князем владимирским мог стать только кто-то из сыновей великого князя владимирского Ярослава Всеволодовича. Старшие братья Ярослава Всеволодовича Константин и Юрий успели побывать великими князьями владимирскими, но все их сыновья были убиты татарами или вымерли к 1263 г. Остались в живых лишь два внука Константина Всеволодовича – Борис (умер в 1277 г.) и Глеб (умер в 1278 г.), правившие в Ростове и Белозерске.

Чтобы закончить обзор политический ситуации на Руси в конце XIII века, скажу, князья владимирские по-прежнему претендовали на власть над всеми русскими княжествами, но фактически контролировали только Северо-Восточную Русь. Так, все владимирские князья от Александра Невского до Ивана Калиты включительно титуловали себя князьями киевскими, но никаких связей, кроме церковных, с Киевской землей не имели и даже не пытались установить.

В Смоленском и Рязанском княжествах во второй половине XIII века правили свои династии князей. Эти княжества были практически независимы от Владимира, хотя великие князья владимирские периодически пытались вмешиваться в их дела.

Псков и Новгород фактически были независимыми республиками. Их связь с владимирскими князьями была ограничена выплатой разных видов дани, включая обычный рэкет, когда рать великого князя владимирского подходила к Новгороду и требовала несколько тысяч рублей отступного. Кроме того, великие князья владимирские имели мощные рычаги давления на республики путем перекрытия их торговых путей на Волгу.

В нескольких случаях, их за 200 с лишним лет можно пересчитать по пальцам, великие князья владимирские помогали Пскову и Новгороду отражать натиск шведов, немцев и Литвы.

Формально митрополит владимирский имел власть над новгородским и псковским владыками, но власть эта была номинальной, а точнее, в основном сводилась к поборам.

Князь Ярослав Всеволодович имел семерых сыновей, но из них пережили Александра Невского только трое – Андрей, Ярослав и Василий. Старшим из них был Андрей, и он пожелал занять владимирский стол. Но следующий по старшинству брат Ярослав Тверской перенес спор в Орду. Обоим князьям пришлось прибыть в Сарай на суд к хану Берке. Хан простил Андрея, но не забыл его попытки восстать против татар в 1252 г. Надо ли говорить, что ярлык на великое княжение владимирское был дан Ярославу Ярославичу Тверскому.

Несколько слов стоит сказать о Твери – городе, который вскоре вступил в борьбу с Москвой за право быть столицей Всея Руси. Тверь находилась на важном торговом пути с Балтики на Каспий. Этот путь от Великого Новгорода шел из Ильмень-озера через реку Мету и далее, через волок у Вышнего Волочка, – в Тверцу. Этот приток Волги впадает в нее с севера. Вблизи от места впадения Тверцы в Волгу и возникло местечко Тверь. Тверской «город» или «кремник», находился не прямо возле устья Тверцы, а в полутора километрах к западу на другом, правом берегу Волги. Центр города располагался на мысу, образуемом Волгой и впадающей в нее с юга рекой Тьмакой.

На этом месте в 1934 г. советские археологи провели раскопки, чтобы более точно определить дату возникновения Твери, поскольку письменные источники не дают исчерпывающего ответа на этот вопрос. Эти работы и последовавшие за ними контрольные раскопки на левом берегу Волги дали заключение: «город» с крепостными укреплениями располагался сначала на уже упомянутом мысу, образуемом Волгой и Тьмакой на правом волжском берегу. Древнейшее насыпное сооружение (вал) возникло не позднее XII века. До этого в XI веке на том же месте существовало неукрепленное поселение сельского типа, в котором, впрочем, изготавливали металл.

Большинство историков сходятся на том, что тверские валы были насыпаны в конце XII века. Из летописей следует, что к 1215 г. Тверью владел переяславско-залесский князь Ярослав Всеволодович.

Летописные данные о разгроме Твери Батыевой ратью отсутствуют. Археологи тоже не находят следов пожаров и разрушений в культурных слоях 30—40-х гг. XIII века. Так что, скорей всего, тверичи в феврале 1238 г. мирно договорились с татарами, и те двинулись далее, получив соответствующий выкуп.

Около 1240 г. Тверь переносится на правый берег Волги в устье реки Тьмаки. Причиной тому, по мнению ряда историков, стали частые наводнения, разваливавшие валы старой Твери[149]149
  Иванов Ю.Г. Старинные крепости России. Смоленск, Русич, 2004. С. 369 и др.


[Закрыть].

Первым тверским князем стал Ярослав, сын великого князя владимирского Ярослава Всеволодовича. Разные источники датируют вокняжение Ярослава Ярославича с 1241-го по 1245 г.

Вызывает много споров поведение Ярослава в 1252 г. во время нападения Неврюевой рати. По мнению одних историков, он был союзником своего брата великого князя владимирского Андрея Ярославича в борьбе против татар. Другие историки считают, что Ярослав держал нейтралитет, но подвергся нападению бусурман. Как сказано в Лаврентьевской летописи: «...татарове же рассунушася по земли, и княгыню Ярославлю яша и дети изъимаша, и воеводу Жидослава ту оубиша, и княгыню оубиша, и дети Ярославли в полонъ послаша, и людии бещисла поведоша до конь, и скота, и много зла створше отдоша».

Жена князя Ярослава погибла в татарском плену, а сыновей Святослава и Михаила-старшего позже удалось выкупить.

Второй женой Ярослава Ярославина стала Ксения Юрьевна. Согласно распространенной тверской легенде красавица Ксения родилась в семье бедного причетника села Евдокимово (в 40 верстах от Твери). Она была обручена с великокняжеским отроком Григорием. Князь после соколиной охоты заехал в Евдокимово посмотреть на невесту своего конного дружинника и с первого взгляда влюбился в Ксению, и она ответила тем же. В тот же день они были обвенчаны в селе Евдокимово в церкви Святого Великомученика Димитрия Солунского (1264 г.). А отрок Григорий нашел себе пристанище в лесу, невдалеке от великокняжеского дворца, по другую сторону Волги, при впадении в нее реки Тверцы. Там он стал иноком и основал обитель, названную по нему Отрочьей.

Допускаю, что это всего лишь романтическая легенда. По другому преданию, Отрочий монастырь получил свое название от бывшего на этом месте замка (детинца), в котором жили княжеские отроки или дети, в обязанности которых входила защита укрепления.

Некоторые современные историки[150]150
  Как, например, Коган В.М. на странице 671 своего довольно достоверного справочника «История дома Рюриковичей». Спб.: Издательский дом «Бельведер», 1993.


[Закрыть] считают, что Ксения была дочерью новгородского посадника Юрия Михайловича. Мол, Ярослав Ярославич заигрывал с городом и решил угодить новгородцам, женившись на дочери посадника. Однако лучший отечественный знаток истории Новгорода B.Л. Янин в своей солидной монографии «Новгородские посадники» (М., «Языки славянской культуры», 2003) в списке посадников не дает Юрия Михайловича. Мало того, среди новгородских посадников есть шесть Юриев, из которых пять стали посадниками после смерти Ярослава Ярославича, а шестой, Юрий Иванович, был новгородским посадником в 1215—1216 гг., то есть хронологически ни один из посадников Юриев не мог быть отцом Ксении. Так что Ксения вполне могла быть дочерью бедного причетника.

Так или иначе, но именно Ксения Юрьевна в 1271—1272 гг.[151]151
  В летописи в большинстве случаев рождение князя указано под каким-либо годом без числа и месяца, а на Руси год начинался не 1 января, а 1 марта, а с конца XV в. – 1 сентября. Соответственно, год рождения князя приходится указывать через тире: 1271—1272.


[Закрыть] родила Михаила Младшего, будущего знаменитого князя Михаила Тверского.

Все годы своего правления (1263—1272) великий князь владимирский Ярослав Ярославич в основном занимался делами новгородскими, которые мало относятся к последующим событиям. А интересующихся читателей я отсылаю к главе «Господин Великий Новгород» в моей книге «Русь и Литва».

Возвращаясь из Орды зимой 1271/72 г., Ярослав умер в дороге. Его тело доставили в Тверь. «Епископ Семен, игумени, и попве, певше над ним обычные песни, и положиша его на Тфери в церкви святого Козмы и Демьяна» (Троицкая летопись). А в другом летописном сообщении епископ прямо обозначен как «Симеон Тферский». Эта летописная запись доказывает, что к тому времени в Твери был свой епископ.

Говоря о правлении великого князя владимирского Ярослава, стоит отметить небольшую, но любопытную деталь. В 1408 г. правящий в Твери князь Иван Михайлович в ходе конфликта с Москвой обращается к великому князю московскому, утверждая, что его предок Ярослав Ярославич во время своего семилетнего великого княжения вырастил малолетнего сына Александра Невского Даниила и управлял его Московским уделом через своих служилых людей.

Современные историки спорят, когда Даниил Александрович, младший сын Александра Невского, получил в удел Московское княжество – то ли в 1263 г. в возрасте двух лет, то ли в 1277 г. в возрасте 16 лет. В любом случае 8 лет тверской князь Ярослав с помощью своих наместников непосредственно управлял Москвой.

После смерти Ярослава Ярославича владимирский престол занимал в полном соответствии с русским правом последний из оставшихся в живых Ярославичей 31-летний костромской князь Василий Квашня. А в Твери стал князем старший сын Ярослава Ярославича Святослав.

Вскоре в Новгород одновременно прибыли послы Василия Ярославича и его племянника переяславского князя Дмитрия Александровича. Оба князя метили в князья новгородские. Вече выбрало Дмитрия. Дело в том, что все Ярославичи, включая Невского, ездили в Новгород не столько «оборонять землю Русскую» от злых шведов и немцев и не для объединения русских земель, а в основном «за бабками». Благодетель Василий запросил слишком много, и его послали.

Великий князь Василий обиделся на вольный Новгород, а главное, деньги ему были нужны позарез. И Василий позвал в союзники нового тверского князя Святослава Ярославича. Оба князя призвали к себе татарское войско. Во главе отряда, шедшего с Василием, стоял великий баскак Амраган. Кроме того, в костромском войске был зять Василия Ярославича татарин князь Айдар.

В Твери и Костроме были ограблены и брошены за решетку новгородские купцы. Войска Василия и Святослава, двигавшиеся порознь, вторглись в новгородские пределы. Василий взял Торжок. «Князь велики тферский Святослав Ярославич... иде с татары царевыми, и воеваша Новогородцкия власти: Волок, Бежичи, Вологду, и со многим полоном возвратишася во Тферь»[152]152
  Никоновская летопись.


[Закрыть].

Обратим внимание, Никоновская летопись подчеркивает: «татары царевы», то есть не отряды наемников, а регулярные войска золотоордынского хана.

«Смутишася новгородцы, – говорится далее в Никоновской летописи, – и бысть страх и трепет на них, глаголюше: «Отьвсюду намъ горе! Се князь велики володимерский, а се князь велики тферский, а се великий баскак царев (ханский. – А.Ш.) с татары и вся Низовская (Суздальская. – А.Ш.) земля на нас»».

В августе 1273 г. князю Дмитрию Александровичу пришлось покинуть Новгород и отправиться в родной Переяславль, а Новгород согласился на все условия Василия Ярославича.

В том же 1275 г. Менгу-Тимур вызвал Василия Ярославича в Орду. Хан заявил, что Русь платит слишком малую дань, на что Василий возразил, что она соответствует последней переписи. Тогда Менгу-Тимур приказал провести третью перепись на Руси. Прошла она быстро и, видимо, без сопротивления русского населения. Василий возвратился из Орды в 1276 г., а в январе 1277 г., тридцати пяти лет от роду, он умер, не оставив наследников. Похоронили князя Василия в городе Костроме.

Теперь правом на Великое княжество Владимирское обладали сыновья Александра Невского. Старший сын Василий уже умер, и в 1277 г. Великое княжество Владимирское в законном порядке перешло к следующему сыну Невского – переяславскому князю Дмитрию.

Новый великий князь владимирский первым делом занялся Псковом и Новгородом, то есть тем же, чем начинали его предшественники. Новгородцы немедленно после смерти Василия признали Дмитрия Александровича своим князем. В 1279 г. он, по словам летописца, выпросил у новгородцев позволения поставить для себя крепость Копорье, и в том же году деревянная крепость была готова. На следующий год Дмитрий опять поехал в Копорье вместе с посадником Михаилом и знатными новгородцами и заложил уже каменную крепость.

Но в 1281 г. новгородское вече выступило против Дмитрия. Поводом к ссоре послужила именно крепость Копорье. Нашему читателю, воспитанному на советских учебниках истории и фильме «Александр Невский», покажется непонятным, почему новгородцы воспротивились постройке крепости в ключевом пункте своей западной границы вблизи Финского залива. Действительно, крепость Копорье играла крайне важную роль в обороне Новгорода от немцев и шведов. Но, как уже говорилось, «низовые» князья не только не хотели даром «защищать землю Русскую», но их не устраивали и нормальные выплаты, скажем, средние по Европе, где многие города платили за свою защиту местным феодалам. Владимирские князья поначалу соглашались на умеренные суммы, а потом начинали попросту грабить новгородцев и псковичей хуже всяких шведов и немцев.

Дмитрий немедленно собрал войско и двинулся на Новгород для расправы над недовольными. Переяславцы грабили и жгли новгородские волости. В итоге Господин Великий Новгород запросил мира и принял все условия Дмитрия.

Но тут в распрю между Новгородом и великим князем владимирским встревает его младший брат Андрей Городецкий. Прозвище это Андрей получил давно, ведь удельным князем Городецким он стал сразу после смерти отца (Александра Невского), будучи еще ребенком 6—8 лет, но после смерти в 1276 г. бездетного князя Василия Ярославича Андрею удалось присоединить к своему уделу Кострому.

Историки, начиная с Соловьева, а особенно неуемные романисты, уверяют, что Андрея с братом поссорил костромской боярин Семен Тонилиевич. Семен ранее был воеводой у великого князя Василия Ярославича и воевал против Дмитрия. На мой взгляд, дело совсем не в боярине Семене. Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы понять – подмяв под себя Новгород и Псков, точнее, ограбив их, великий князь владимирский получит огромные средства, на которые сможет подкупить татар и нанять большое войско. Понятно, что первой жертвой станет самый сильный вассал великого князя, то есть Андрей Городецкий.

И вот, узнав о нападении Дмитрия на Новгород, Андрей Городецкий с боярином Семеном срочно едет в Орду. Он привез богатые дары Менгу-Тимуру и сумел настроить хана против брата. В итоге хан выдает Андрею ярлык на Великое княжество Владимирское и дает большое татарское войско. На мой взгляд, в передаче ярлыка Андрею (притом что Дмитрий ничем не прогневал хана) решающую роль играл один фактор, не замеченный нашими историками. Дело в том, что в 1277—1278 гг. Андрей Александрович принял участие в походе Менгу-Тимура на Кавказ в Осетию, а затем участвовал в карательных операциях в Булгарии. В ходе этих походов он сумел войти в доверие к хану и завязать приятельские отношения с князем Федором Ростиславичем Чермным, уже упомянутым ранее.

Чермный, живший тогда в Орде и бывший служилым князем у Менгу-Тимура, не только поддержал перед ханом своего приятеля Дмитрия, но и возглавил один из татарских отрядов, отправившихся на Русь. К Андрею присоединились двадцатишестилетний князь Константин Борисович Ростовский[153]153
  Историки называют его Ростовский. На самом деле ростовским князем он станет лишь в 1286 г., а тогда 26-летний Константин Борисович не имел удела, но зато тоже побывал в походе на Кавказ в 1277 г.


[Закрыть] и стародубский князь Михаил, сын Ивана Всеволодовича Каши.

Андрей Городецкий со своей русско-татарской компанией в 1281 г. действовал в стиле Батыя и Неврюя. Джон Феннел писал: «Соединенные силы начали разорять и грабить Русскую землю. Района Мурома, Переславля, Владимира, Юрьева Польского и Суздаля пострадали первыми. Затем войско двинулось на север, к району Ростова, а на западе дошло до Твери и Торжка, опустошив эти земли. Троицкий летописец, оставивший самое подробное описание этой, как он выражается, «первой рати Андрея» и сильно настроенный против Андрея, дает себе полную волю и нагнетает атмосферу ужаса, мучений и гибели, обрушивая поток довольно стертых клише: мужчин, женщин и детей убивают или угоняют в неволю; монахинь и попадей насилуют; города, деревни, монастыри и церкви разоряют; иконы, книги, драгоценные камни и церковные чаши (потиры) разграбляют; «и бяше велик страх и трепет на христианском роде»[154]154
  Феннел Дж. Кризис средневековой Руси. 1200—1304 гг. М.: Прогресс, 1989. С. 191.


[Закрыть].

Дмитрию пришлось бежать в Швецию. Но вскоре Дмитрий вернулся со шведскими наемниками. Он занял родной Переяславль, где начал собирать большое войско.

Андрей срочно покинул Новгород, прибыл во Владимир, а оттуда в Городец, и вместе с любимым боярином Семеном Тонилиевичем отправился жаловаться в Орду к хану Туда-Менгу (Тудаю), брату и преемнику Менгу-Тимура. Андрей уверил хана, что Дмитрий не хочет повиноваться Золотой Орде и платить дань. Хан поверил и дал Дмитрию(?) большое татарское войско.

В отсутствие Андрея тверской князь Святослав Ярославич и его племянник московский князь Даниил Александрович, младший брат Невского, соединившись с новгородской ратью, двинулись на Переяславль. Союзники сошлись с войском Дмитрия Александровича, но никто не решился на битву. Противники простояли друг против друга 5 дней, а затем заключили мир, условия которого до нас не дошли.

Через несколько недель появился и Андрей Городецкий с большой татарской ратью. И опять Дмитрий не рискнул биться с татарами, а предпочел бегство, на сей раз не к берегам Балтики, а к Черному морю. Шведские наемники хороши против своего брата – русского князя, а вот против татар лучше всего двинуть... татар.

В причерноморских степях кочевала огромная орда хана Ногая, уже давно вышедшая из повиновения Золотой Орды. Замечу, что к тому времени южнорусские удельные княжества Курское, Рыльское и Липецкое платили дань то сарайским ханам, то Ногаю, и не подчинялись великим князьям владимирским.

Ногай «с честью» принял Дмитрия и дал ему большое войско. По приходе в 1284 г. на Русь ногайской рати Андрей струхнул и отказался от Великого княжества Владимирского. И великим князем вновь становится Дмитрий.

Внутренние распри помешали золотоордынскому хану Туда-Менгу помочь Андрею в борьбе с Дмитрием и Ногаем.

В 1285 г. умирает Святослав, и тверским князем становится тринадцатилетний Михаил Младший (Михаил Старший умер еще в 1271/1272 г.). Первым распоряжением юного князя была закладка каменного собора.

«Того же лета заложена бысть на Тфери церковь камена благовернымъ князем Мизаиломъ Ярославичемъ и материю его княгинею Оксиньею, и преподобнымъ Семеономъ; преже было (там церковь) Козма и Дамианъ и преложиша во ися святого Спаса честнаго преображения».

Замечу, что тверской храм Спаса был первой каменной церковью, построенной в Северо-Восточной Руси после монгольского нашествия.

Но заниматься мирными делами князю долго не пришлось. В августе 1285 г. в Тверское княжество вторглись большие силы литовцев. Великий князь владимирский Дмитрий был слишком занят борьбой за власть с братом Андреем и отказал в помощи Твери. Тогда князь Михаил Ярославич своими силами разбил литовцев.

В том же 1285 г. Андрей Городецкий вновь едет в Орду и в третий раз возвращается с татарским войском под началом неизвестного по имени царевича. Но когда татары Андрея рассеялись по Руси для грабежа, Дмитрий собрал большую рать и ударил на них. Татары были разбиты, а Андрею пришлось капитулировать перед братом. Замечу, что Дмитрий столь храбро пошел на татар лишь потому, что за его спиной стоял могущественный хан Ногай. А в 1285 г. ни тверской, ни московский князь не сумели поддержать Андрея Городецкого из-за литовского набега.

Разделавшись с братом и новгородцами, Дмитрий решил покарать и других князей, осмелившихся в начале 1280-х гг. воевать с ним. Хитрый Даниил Московский сумел как-то поладить с братом, а вот на Тверь Дмитрий в 1288 г. пошел войной. Он заставил примкнуть к себе войска Андрея Городецкого, Даниила Московского и ростовского князя Дмитрия Борисовича.

Союзники сожгли тверской город Кснятин на Волге и осадили Кашин. После 9 дней осады на выручку Кашину подошли войска тверского князя Михаила Ярославича. До битвы дело не дошло, а начались переговоры. Текст мирного договора до нас не дошел. Известно лишь, что Дмитрий «распустил свою братью восвояси», а сам возвратился в Переяславль.

Между тем в Орде началась «замятня». В 1287 г. хан Тудай-Менгу (внук Батыя) был свергнут четырьмя своими племянниками, внуками Тутукана. Новым ханом стал Талабуга, или Телебуга, как его звали на Руси. Но Ногай поддержал другого конкурента – Тохту (Токтая, Токтагу), сына Менгу-Тимура. В 1291 г. они свергли Талабугу, и ханом Золотой Орды стал Тохта.

В 1292 г. с жалобами на великого князя Дмитрия в Орду направилась целая группа князей: Андрей Городецкий, Дмитрий Ростовский с сыном и братом Константином Углицким, их двоюродный брат Михаил Глебович Белозерский, тесть последнего, Федор Ростиславич Ярославский с ростовским епископом Тарасием.

Хан Тохта, выслушав жалобы князей, хотел сначала вызвать в Орду Дмитрия, но потом раздумал и отправил на Русь больше войско под началом Дюденя (Тудана), которого новгородские летописцы называли братом хана Тохты.

Для начала татары, ведомые Андреем Городецким и Федором Чермным, взяли Владимир и разграбили Богородицкую церковь, а затем были разграблены и сожжены города Суздаль, Владимир, Муром, Юрьев Польский, Переяславль, Москва, Коломна, Можайск, Дмитров, Углич и Волок Ламский (ныне г. Волоколамск).

Из Москвы татары решили идти на Тверь. Город готовился к обороне, а тверской князь Михаил Ярославич, узнав о походе татар на Русь, немедленно отправился в Орду к хану (тут историки спорят – к Тохте или Ногаю, но достоверными данными ни одна сторона не располагает). Перед самым началом движения татар из Москвы в Тверь Михаил вернулся назад. Далее произошло непонятное историкам событие – татары отказались от похода на Тверь. То ли Михаил предъявил им приказ хана оставить Тверь в покое, то ли татары испугались довольно сильной тверской рати – можно только гадать.

Союзники же – Андрей Городецкий и Федор Чермный – поделили между собой волости. Андрей взял себе Владимир и Новгород, а Федор – Переяславль, отправив сына Дмитрия Ивана в Кострому.

После ухода татар Дмитрий попытался пробраться из Пскова в Тверь, поскольку Михаил не нарушая с ним мира. Сам Дмитрий успел проехать в Тверь, но обоз его перехватил Андрей с новгородцами и их новым посадником Андреем Климовичем.

Дмитрий Александрович был вынужден просить мира у младшего брата. Андрей вернул Дмитрию его отчину Переяславль, ранее обещанную Андреем своему союзнику Федору Чермному. Наш святой Федор, вынужденный покинуть Переяславль, со злости велел сжечь город.

Но Дмитрию не суждено было увидеть родной Переяславль, в 1294 г. по дороге из Пскова, близ Волока Ламского, он умер. В Переяславль привезли лишь тело князя, которое было торжественно погребено. Переяславским же князем стал сын Дмитрия Александровича Иван.

В 1293—1294 гг. умер вернувшийся из Орды ростовский князь Дмитрий Борисович. На ростовский престол вступил его брат Константин Борисович. Первым его делом стала выдача замуж Анны и Василисы – дочерей Дмитрия Борисовича. На Василисе женился великий князь владимирский Андрей Городецкий, а на Анне – Михаил Тверской.

Анна приехала в Тверь 8 ноября 1294 г., в день архангела Михаила – день ангела жениха. Ее сопровождали ростовские бояре, а у тверской заставы свадебный поезд встретили тверские бояре и повезли невесту к венцу. Здесь, в соборе, Михаил впервые увидел свою невесту[155]155
  По Троицкой, Воскресенской и Тверской летописям брак Анны и Михаила заключен 8 ноября 1294 г., а по Лаврентьевской летописи – в 1295 г.


[Закрыть]. Венчал Михаила и Анну епископ Андрей – второй епископ еще совсем новой, лишь в 70-х гг. XIII века основанной Тверской епархии. Любопытно, что Андрей был этническим литовцем, сыном князя Горденя. В 1266 г. он был захвачен в плен князем Довмонтом Псковским, крестился и принял монашество. В 1290 г. Андрей был назначен на Тверскую кафедру киевским митрополитом Максимом из игуменов тверского монастыря на реке Шоше.

Но дела брачные не мешали Михаилу вести и дела бранные, ведь усобица между сыновьями Александра Невского продолжалась.

Победа в войне и смерть Дмитрия Александровича не упрочили власть великого князя владимирского Андрея. Михаил Тверской, Даниил Московский и Иван Переяславский заключили против него союз. Андрей в 1295 г. побежал жаловаться в Орду. На сей раз Тохта не дал ему войска – в конце концов, нельзя же каждый год резать русских! Вырежут всех, кто тогда дань платить будет? И Тохта отправил с Андреем своего полномочного посла Олексу Неврюя, а заодно и сарайского епископа Измаила. (Еще одни ханские уши?)

И вот в 1296 г. во Владимире был созван «съезд всем князьям русским» в присутствии ханского посла. Летописи описывают его так, как будто это было сражение: «и сташа супротиву себе, со единои строны князь великии Андреи, князь Феодор Чермный Яросласкыи Ростославич, князь Костянтин Ростовьскый со единого, а с другою сторону противу сташа князь Данило Александрович Московскыи братего (двоюродный. – А.Ш.) князь Михайло Ярославич Тферскыи, да с ними переяславци с единого».

Князья не доверяли друг другу и прибыли с дружинами. В результате были обнажены мечи. С большим трудом два епископа – владимирский Семеон и сарайский Измаил – разняли князей. Замечу, что из пятерых драчунов трое позже оказались святыми. Святой Федор Чермный выступил против не менее святых Даниила Московского и Михаила Тверского. В конце концов во Владимире было решено, что Переяславль останется вотчиной Ивана Дмитриевича.

Андрей Городецкий не был удовлетворен решением Владимирского съезда. Он надумал напасть на Переяславль, воспользовавшись отъездом Ивана Дмитриевича в Орду. Но рати Даниила Московского и Михаила Тверского остановили Андрея у Юрьева Польского, и обе стороны, проявив традиционное нежелание сражаться без поддержки татар, заключили мир и подтвердили решения Владимирского съезда.

В это же время положение Андрея в Новгороде было существенно ослаблено договором, заключенным между Тверью и Новгородом. Согласно условиям договора, Новгород должен был помогать Твери, «аже будеть тягота... от Андрея, или от татарина, или от иного кого», то есть, если Андрей или татары нападут на Тверь. Михаил же обязался помочь, «кде будеть обида Новугороду». Тут стоит отметить, что Михаил Тверской назвал в качестве своих союзников («один есмь с...») своего старшего двоюродного брата Даниила Московского и Ивана Дмитриевича Переяславского.

В 1300 г. (1301 г.) в городе Дмитрове состоялся новый княжеский съезд. Андрей Городецкий и Даниил Московский уладили свои отношения, зато рассорились Иван Переяславский и Михаил Тверской. С этого времени Михаил Ярославич стал союзником Андрея Городецкого.

15 мая 1302 г. произошло событие, важное по своим последствиям и подавшее непосредственно повод к новым склокам между князьями. Переяславский князь Иван Дмитриевич умер бездетным. Кому же должна была достаться его отчина – старший удел наследников Ярослава Всеволодовича? По старинке великий князь должен был распорядиться этой родовой собственностью по общему совету со всеми родичами, то есть по древнерусскому выражению «сделать с ними ряд». Но теперь князья Северо-Восточной Руси смотрели на свой удел как на частную собственность и считали себя вправе завещать свою собственность кому захотят. Вот и Иван Дмитриевич завещал Ярославль мимо старшего дяди Андрея младшему – Даниилу Московскому.

Итак, готовится новая усобица с участием татар. Но 4 марта 1303 г. на 42-м году жизни умирает Даниил Московский, а в следующем, 1304-м г., умирает великий князь владимирский Андрей Александрович Городецкий – последний из сыновей Александра Невского.

Новым московским князем стал старший сын Даниила Юрий. Андрей Городецкий имел двух сыновей, но старший, Борис Костромской, умер в 1303 г. бездетным, а младший, Михаил, в 1304 г. стал городецким князем, но к владимирскому престолу не рвался и умер бездетным в 1310-м или 1311 г. Таким образом, единственным законным претендентом на Великое княжество Владимирское остался Михаил Тверской.

Священное право Михаила не оспаривалось ни одним нашим историком, но, как писал А.В. Соколов, «к несчастью, в бедственное время для Отечества и самое неоспоримое право можно было предвосхитить силою, если не собственною, то татарскою, и опыт показал, что не всегда можно надеяться на правосудие ханов, которые часто пренебрегали правами законных наследников, отдавая первенство тому, кому захотят, по своему произволу»[156]156
  Михаил Ярославич Великий князь Тверской и Владимирский / Сост. Б.А. Николаев. Тверь, ЛEAH, 1995. С. 41.


[Закрыть].

Примечателен факт, что великокняжеские бояре, как было сказано в летописи, сразу после смерти Андрея Городецкого отправились в Тверь. Вряд ли это были бояре из Городца, это были представители наиболее знатных фамилий, которые служили великому князю владимирскому независимо от того, каким княжество он владел до занятия владимирского престола. Итак, на Руси все знали, кому быть великим князем.

Иначе думал лишь Юрий Московский. Его отец Даниил всю жизнь был союзником тверских князей. Но к концу жизни Даниил стал крайне агрессивен. В 1300—1301 гг. он с войском вторгся в рязанские пределы, обманом захватил тамошнего князя Константина Романовича. Захватить все Рязанское княжество не удалось, но Даниил отхватил от него стратегически важный город Коломну, расположенный на слиянии рек Москвы и Оки. Сам же князь Константин Романович Рязанский содержался под стражей, но, по словам летописца, Даниил «держал пленника в чести, хотел укрепиться с ним крестным целованием и отпустить его в Рязань».

Юрий Данилович начал свое княжение с захвата Можайска и навсегда поссорил Москву со Смоленским княжеством, которое прикрывало северо-восток Руси от литовской экспансии.

Услышав, что Михаил Тверской по обычаю поехал в Орду за ярлыком на великое княжение владимирское, Юрий тоже засобирался туда же. Зачем он едет, ни у кого сомнений не было. В любом случае попытка московского князя незаконно взять ярлык на великое княжение владимирское привела бы к неисчислимым бедам русского народа. Даже в самом лучшем случае хан Золотой Орды устроил бы аукцион между соискателями ярлыка и дал ярлык тому, кто заплатит большую дань. Сарайские аукционы были скорее нормой, чем исключением для татарских ханов. В худшем же случае Русь ждала длительная усобица и нашествие татар.

Когда Юрий проезжал через Владимир, митрополит Максим и мать Михаила долго убеждали Юрия не ехать в Орду и не затевать новую усобицу на Руси. Максим ставил себя и тверскую княгиню Ксению, мать Михаила, «поруками», что Михаил даст ему волости, какие он захочет. Юрий же ответил: «Я иду в Орду так, по своим делам, а вовсе не искать великого княжения».