Текст книги "Палач, гном и рабыня (СИ)"
Автор книги: Александр Бережной
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
Наверное, спят, решил Шиду. И приступил к решению возложенных на него Омегой проблем.
– Одалия, – девушка вздрогнула при звуке собственного имени, но глаз не подняла, – ты понимаешь свое нынешнее положение?
– Я ваша собственность, хозяин, – эти слова женщине пришлось буквально выдавливать из себя.
– Ты – обуза, повешенная мне на шею наставником, – поправил Шиду. – К сожалению, единственный способ, которым я сейчас могу от тебя избавиться – это убийство. Но меня учили не проливать кровь без нужды. Поэтому вот как мы поступим.
Одалия стиснула кулаки. Ясно, о каком наставнике идет речь. Манера разговора отличалась только отсутствием эмоций в голосе. И еще не известно, к лучшему ли было это отличие. "Учили не проливать кровь без нужды"? И это говорит ученик демона, неведомо как сбежавшего с темной стороны мира?!
– Я нахожу способ снять с тебя ошейник и помогаю вернуться в Ниори. Взамен ты не будешь больше искать меня и наставника.
Раджа медленно подняла глаза на своего... хозяина. И вдруг поняла – он не врет. Для него все просто и ясно. И в его глазах она – лишняя головная боль, а не красивая игрушка. И если сейчас отказаться, то ее просто убьют. Быстро и безболезненно.
Шиду с грустью понял, что сейчас гордая женщина откажется, и тогда ее останется только убить. Такой путь развития событий его категорически не устраивал.
– Не торопись с ответом. Пока я даже не знаю, с какой стороны нужно браться за это дело, – ученик демона подавил возникшее желание улыбнуться. В свое время те же слова говорил наставник, – Понадобится время, и я не знаю, много ли. Поэтому пока ты будешь путешествовать со мной, а когда я найду способ освободить тебя, то спрошу еще раз. Хорошо?
Одалия кивнула, стараясь скрыть облегчение. Ей дали отсрочку. Но не является ли это новой формой издевательства? "Хозяин" покачал головой:
– Не бойся, пожалуйста. Мы с тобой в схожем положении. Я никогда не владел рабами. И никогда бы не согласился на это, но не способен противиться воле наставника. И раз он отдал мне тебя, прошу смириться с этим на какое-то время.
Женщина кивнула, но все еще недоверчиво. Шиду подумал, что мало суметь снять ошейник. Нужно еще наловчиться и подправить бывшей радже память, чтобы предотвратить следующую самоубийственную погоню за Омегой. Хотя, возможно, удастся ее переубедить без вмешательства в воспоминания.
– Одалия, я снимаю с тебя все приказы, кроме первого, второго, четвертого и последнего.
Глаза фал Ниори расширились. Осмыслив услышанное, но не до конца в него поверив, она осторожно спросила:
– А какие они, первый, второй, четвертый и последний приказы... хозяин?
– Ты не помнишь? – впервые за всю беседу на лице хозяина проявилось легкое удивление.
– Их было много, и он... – женщина зябко передернула плечами, – говорил очень быстро...
–Не удаляться от меня более чем на три дня пути, не пытаться прямо или косвенно причинять мне вред, не говорить о нас посторонним, выполнять мои приказы. Запомнила? – Дождавшись кивка, Шиду продолжил, – Кроме тебя, учитель дал мне несколько поручений. В процессе их выполнения я так же поищу способ освободить тебя. Но сначала нам надо поговорить с остальными спутниками.
Ученик палача встал с постели. Повертев головой, спросил:
– Куда положили мою одежду?
– В ларь под кроватью, хозяин.
– Можешь называть меня по имени.
Одалия коснулась не скрытого ничем костяного ошейника:
– Пока это на мне, ты – хозяин. И я не должна об этом забывать.
Шиду, извлекая из-под кровати свои пожитки, отстраненно подумал, что память радже таки придется корректировать. Столько яда в голосе до этого он встречал только у наставника. Одеваясь, ученик демона вспомнил, что должен предупредить Одалию еще об одной вещи. Правда, требовалось немного приврать для лучшего понимания:
– Да, и еще одно. К твоему ошейнику прикреплен дух-советчик. Твоя задача – пересказывать мне все, что он расскажет.
Женщина озадаченно моргнула. Прежде, чем она успела что-то сказать, Шиду добавил:
– Это не настолько обременительная обязанность, в сравнении с тем, что на тебя хотел взвалить Омега.
– Хорошо, хозяин, – бывшая Раджа кивнула, признавая правоту ученика демона, – Но как мне отличить голос этого духа от собственных мыслей?
Шиду пожал плечами:
– Точно не знаю. Дух может отвечать на мои вопросы. Для этого я должен произнести специальное слово. Давай попробуем? – дождавшись кивка, Шиду сказал, – Справка: заклинания.
Одалия вздрогнула, потом сказала:
– Оно говорит: "А конкретнее можно?"
Шиду хмыкнул – Одалия так и не поняла, доволен он или нет:
– И какой у него голос? Отличить, если Дух сам заговорит, сможешь?
– Смогу, хозяин.
Кивнув, Шиду жестом предложил женщине следовать за собой, и отправился проверять своих спутниц. Лэйша, Эскара и Кирвашь уже проснулись, и переключили внимание на ученика палача, забыв о том, чем занимались. Лишь эльфийка не оставила попыток собрать патлы зеленокожей в какое-то подобие прически.
– Были ли духи дружелюбны и разговорчивы в твоих снах? – серьезность вопроса портил детский облик и писклявый голос. Шиду кивнул орчанке, устраиваясь за столом – женщины сидели на кроватях. Одалия стала за правым плечом хозяина. Шиду покосился на нее, но решил пока не заострять внимания. Ответил Эскаре:
– Духи разговорчивы, но речи их были запутанны, мудрая.
– Ай, какая я теперь "мудрая"? – отмахнулась орчанка. – Того и гляди, снова играть побегу...
Шиду улыбнулся про себя – с точки зрения исчезнувшего наставника, все происходящее и было игрой. Впрочем, проблемы следовало решать по мере их поступления.
– Мы наконец-то добрались до Короны Ледяных Волн. Я так понимаю, Лэйша, ты собираешься тут остаться, правильно?
Девушка несмело кивнула – Шиду, конечно, пугал ее меньше, чем его наставник, но все равно, было что-то не то в этом молодом человеке...
– Мы не обсудили этот вопрос при отправлении, но сейчас мне бы хотелось уточнить, – продолжил Шиду, – Ты ведь подданная Рэйро. У тебя могут возникнуть проблемы с местными властями при обустройстве.
Лэйша покачала головой:
– У меня есть открепление от Гильдии и подорожная на свободное перемещение в пределах континента – когда госпожа Одалия отправлялась в погоню за господином Омегой, – на последней фразе она запнулась. Проданного вампиру мага упоминать не хотелось.
– Понятно, – кивнул Шиду, – Но все же, я хотел бы попросить тебя подождать день. У меня есть знакомые в городе, и, думаю, их помощь не будет лишней... А пока я хожу их навещать, кто-то должен присмотреть за Кирвашь и Эскарой.
Прежде, чем вскинувшаяся эльфийка успела возразить, Шиду обратился к ней:
– Ты ведь помнишь, что мы должны найти похитителей? Есть опасность, что в столице есть их подельники. Поэтому лучше тебе будет не пытаться самостоятельно выйти на связь с соплеменниками – можно насторожить врагов. Я и Одалия сходим в город, узнаем, что к чему, и вечером вернемся. Тогда и определимся с дальнейшим планом действий.
Эльфийка и орчанка дружно скорчили недовольные гримасы:
– И что, нельзя будет даже одним глазком глянуть на столицу?
Шиду вздохнул:
– Можно, но не сразу. Хорошо?
Естественно, понадобилось еще некоторое время, чтобы убедить спутниц в своей правоте. Но в итоге Шиду таки настоял на своем, и через некоторое время они с Одалией уже платили пошлину за вход в город. Размер последней неприятно удивил ученика палача. Быть рабовладельцем – дорогое удовольствие.
– Хозяин, а к кому в городе вы собираетесь обратиться? – осторожно спросила Одалия, когда они миновали городские ворота, и шагали по широкой мостовой, сторонясь редких всадников. Пешеходов, впрочем, в это время года тоже было не очень много.
– К мастеру Каролою, – рассеянно отозвался Шиду. Он внимательно рассматривал виднеющийся вдалеке Шпиль Вечного Льда. Гигантская башня, сотворенная магами древности, была частью королевского дворца, что находился на полуночной стороне города. Шиду видел ее и раньше, несколько лет назад. Только теперь, обладая дополненной Камертоном памятью, он понял, что видели его глаза. Да, за прошедшие несколько лет с последнего визита Шиду, этот похожий на сталагмит небоскреб ни капли не изменился. Впрочем, за те тысячелетия, что эта махина отбрасывала своими стеклами солнечные зайчики на окрестные земли, никаких изменений, если верить историкам, не было. Шиду покачал головой. Его всегда поражало, насколько неестественно и чуждо смотрится этот шпиль на фоне прочих домов, самыми высокими из которых были девятиэтажные башни городских магов. Но только теперь он понимал всю глубину пропасти, отделяющей Шпиль от остального города.
– А кто такой мастер Каролой?
– Старший экзекутор полуденного сектора... – Шиду остановился. Над феноменом Шпиля безрезультатно ломало головы множество мыслителей, а потому не стоило тратить время. Предаться отвлеченным размышлениям можно и потом, а текущая действительность нередко наказывает считающего ворон. – Напомни мне, какой сегодня день?
– Седьмой день четвертой недели, – отозвалась Одалия, и, помедлив, добавила, – первой луны Штормов.
– Значит, нам нужно в храм Озаряющего. Мастер обычно приходит на большую недельную службу.
– Это весьма достойно, – одобрительно кивнула Одалия, следуя за хозяином. – Верный подданный должен трудиться в поте лица и старательно молиться богам. Только так его плоть и дух будут заняты, не позволяя возникнуть ни немочи тела, ни праздности ума, – она замолчала, перехватив взгляд Хозяина.
– Почему немочь тела – понятно. Но причем тут праздность ума?
– Ибо и то и другое приносит немалый ущерб благополучию государственного порядка.
Купол храма Озаряющего полуденного сектора был покрыт сусальным золотом. Украшенные барельефами основание и арка входа из белого мрамора обрамляли эту сияющую в лучах стоящего в зените Светила полусферу. У ворот внешней ограды Шиду остановился и посмотрел на свою спутницу. С учетом нынешнего социального статуса Одалии, для нее вход в храм являлся только дополнительным унижением.
– Ты ведь не хочешь стоять среди рабов, верно? Тогда подожди меня здесь, – Одалия благодарно кивнула и направилась к одной из стоящих под внешней оградой храма скамеек. Обряды Озаряющего ее мало волновали – в Ниори главенствующим был культ Вэйлины, богини морских ветров и удачи. Шиду же заторопился внутрь – служба уже начиналась.
Бывшая раджа устроилась на скамейке и настроилась на долгое ожидание. Двор опустел, все, включая храмовую прислугу, собрались в молитвенном зале. Снаружи осталось всего несколько человек, разместившихся на скамьях и тоже ожидавшие то ли хозяев, то ли начальников. Одалия даже не успела их толком рассмотреть, как Шиду вновь появился на крыльце храма. Точнее, из арки, лязгая латами, вышел высокий мужчина в накинутом на плечи багровом плаще, таща за собой схваченного за воротник ученика демона. Пока озадаченная Одалия осознавала увиденное, Шиту странно дернулся, твердо вставая на ноги и разворачиваясь, а незнакомец с проклятиями загремел вниз по ступеням. На его счастье, ступеней было всего лишь три, но даже так упавший сумел встать далеко не сразу. Наблюдая за движениями полуобморочного воина, пытающего нашарить рукоять в пустых ножнах и одновременно подняться на ноги, Шиду спросил:
– Почему Рыцарь Заката отказывает пришедшему в храм в свете Озаряющего?
– Не клевещи на меня, щенок! – рыцарь добавил еще несколько крепких выражений. Прекратив попытки вытащить оставленный при входе в молитвенный зал меч, он стал более-менее прямо и гневно посмотрел на ученика палача, – Рыцари Заката несут свет Озаряющего всюду! Но это не значит, что любой невежа может зайти в храм и стать в неподобающем месте! Ты хоть знаешь, что за люди стоят в Круге Заката?
Подходящая к месту происшествия Одалия припомнила, что пол молитвенного зала делился на несколько секторов, или кругов. Круг Рассвета, где стояли старшие жрецы, Дневной Круг, где стояли прочие добропорядочные прихожане, и Круг Заката, где стояли "запятнанные" – люд, презираемый прочим обществом. Рыцари Заката ставали в этот круг, заявляя, что запятнаны скверной и ересью, с которой борются во имя Господина Полудня. Шиду пожал плечами, но прежде чем он успел ответить, подал голос вышедший из храма пожилой человек:
– Юноша встал в Круг Заката правильно, ибо является учеником палача. И я, мастер Каролой, старший экзекутор, это подтверждаю. Так что заканчивайте позориться и осквернять храм своей нелепой ссорой, – сказав это, мастер Каролой развернулся и скрылся в храме. Два младших жреца, пришедшие одновременно с ним, остались, ожидая дальнейших событий.
На лице рыцаря отразилась короткая внутренняя борьба. Наконец он провел ладонью по лицу, словно стирая с него отголоски эмоций, и сказал:
– Я, Крэд Либрой, рыцарь Ордена Заката, приношу свои извинения за это досадное недоразумение.
– Извинения приняты, – Кивнул Шиду. Жрецы, увидев, что конфликт исчерпан, ушли.
Ученик палача повернулся к Одалии:
– Пойдем. Думаю, можно подождать и снаружи.
– То есть как? – возмутился Либрой, – Я извинился, а ты даже в храм не вернешься? Зачем же ты сюда пришел?
– Зачем пришел – то моя забота. А что же до службы – думаю, Господин Полудня лучше услышит мои молитвы, если я не буду заслоняться от него крышей.
Рыцарь открыл было рот, затем закрыл его. Посмотрел на небо, на блестящий золотом купол. Все так же молча покачал головой, и ушел в храм. Шиду слегка удивленно посмотрел ему в след, машинально потирая поясницу.
"Однако прошедшие пять лет изрядно сгладили некогда крутой нрав..."
– Хозяин, только что заговорил дух. Правда, я не совсем поняла, что он имел в виду...
– Повтори, что он сказал, слово в слово, – Шиду напрягся.
– "Открыто достижение "Озадачить Паладина". Поздравляю!" Вы понимаете, что это значит?
– Это шутка наставника. Ему казалось, что это будет смешно...
Одалия зябко передернула плечами:
– Эта шутка у него лучшая – по крайней мере, нет от нее пострадавших.
Шиду кивнул. Одалия прекрасно понимала, с чем имеет дело.
Глава седьмая.
– Видимо, Вир Дэброй очень прогневал Господина Полудня, – начал разговор мастер Каролой, когда он, Шиду и Одалия устроились за столом в таверне, выпить по кружечке в честь встречи, – раз воля Светил привела тебя в город, мальчик. Вир разбойничал в нашем в нескольких днях пути на полдень от города пару лет, пока ему в лапы не попался зять нашего сектория. Выкуп он запросил непомерный, и в итоге голову купца нашли в мешке у ворот... Такой наглости ему не спустили, и теперь вся его ватага сидит на кольях вдоль тракта, а самого Вира секторий повелел казнить прилюдно и жестоко, дабы явить пример суровости варийского правосудия. Староват я для таких потех... думал поручить это кому из своих учеников, но тут светила привели мне тебя. Шиду, ты ведь не откажешь старику в помощи?
– На когда назначена казнь? Определен ли способ?
– Послезавтра. Секторий приказал – "кроваво и страшно, чтоб люди с содроганием вспоминали". Ты уж выручи, денежкой тебя секторат не обидит!
– Разумеется, мастер. В конце концов, это моя работа... Правда, хотелось бы узнать, как много заплатят, а также осмотреть приговоренного.
– Ну так это конечно, – довольно закивал головой мастер, – Прямо сегодня и сходим, посмотрим и узнаем все что тебе надо! А что, есть какие придумки? Только учти, секторий хочет чего-нибудь этакого, чего в наших краях не делают...
– Разумеется, – снова кивнул Шиду, – но необходимо сначала посмотреть на человека. Да, мастер, и у меня к вам есть две просьбы.
Мастер Каролой внимательно слушал, поглаживая тронутую сединой курчавую бороду. Конечно, о многих подробностях своих приключений ученик демона умолчал – в суровых северных земля на костер отправляли и за меньшее. Одалия удерживала на лице нейтральное выражение, хотя ей вовсе не доставил радости тот факт, что Шиду упомянул о ней как об имуществе – рабыне, которую загадочный маг-наниматель дал в сопровождающие для поездки к темным эльфам. Цель поездки, разумеется, была секретом, не подлежащим разглашению.
– И зачем темные-то понадобилось? А, все равно не расскажешь – мне иногда кажется, что ты и сам себе не сможешь язык развязать, – мастер коротко рассмеялся собственной шутке и продолжил, – Просьбе твоей могу поспособствовать. Из ихних как раз Кирбэсс сейчас у нас, готовится с посольством уехать. Собственно, это остроухие Вира и изловили, по заказу сектория...
– Посольством? – Шиду озадаченно моргнул. Отношения между Домами Ночи и Короной Ледяных Волн были стабильны уже лет пятьсот. И если возникали затруднения, то обычно обходились гонцами. С чего это понадобилось снаряжать целое посольство?
– А, ты не в курсе? Тут орден Заката собрался с темными мириться... Кстати, тот самый Либрой, которого ты на ступени храма швырнул, и есть главный посол. Да не спеши кручиниться. Он в столице уже года три почитай живет, так что знаю, что за человек.
Мужчина снова поднес к губам кружку, сделал несколько глотков и продолжил:
– Либрой – в сравнении с некоторыми из его ордена – словно Светозарный во плоти. Потому и к эльфам едет – из прочих орденских шишек он наименее бешеный. Так что помиритесь... Зато Кирбэсс из Дома Полночной Росы. Люди говорят, хлеще их только Серпы пожалуй будут, да и то не всегда... Но, если хочешь, могу хоть сегодня тебя представить – он со своими в казарме при секториате. Да, а что про вторую твою просьбу...
Шиду подумал, что нужно уточнить у Кирвашь, можно ли иметь с этим Кирбэссом дело, раз уж он оказался из ее дома. Терять время не хотелось, и, слушая Каролоя, ученик демона прикидывал за и против. Наконец он решился:
– Мастер, окончательное решение будет принимать все же сама владелица денег. Давайте поступим так – вы выпишите пропуск для стражей ворот, а я с ней сегодня приду в секториат?
Старший экзекутор на мгновение прикрыл глаза:
– Годится! Если что, местный мастер Гильдии Гостиниц и Трактиров тоже неподалеку живет, – и ехидно добавил, – Что, тоже заметил, как выросли входные пошлины? Похвально, экономия – основа деловой хватки.
***
Первый меч Ниори так не робел даже в присутствии своей венценосной супруги. Последнее что он помнил – свое чудесное спасение. Потом темнота, и вот он просыпается в незнакомой обстановке, на удобной кровати, чувствуя, что силы в нем нет даже искры. А у изголовья стоит кто-то, выглядящий неопрятно одетым и постриженным мужчиной. Или что-то. Когда маг попытался посмотреть глубже, ему стало очень нехорошо. Незнакомец не был богом, но по своему могуществу мало ему уступал.
– С пробуждением! – густой бас незнакомца внезапно подскочил на несколько октав, – Меня называют Князем Зеленое Сияние, Владыкой юга. Ты у меня в гостях, и можешь ни о чем не беспокоиться и восстанавливать силы. Можно было конечно сделать тебя как новенького, но тогда могло получиться как с львенком, которому вволю дают мяса. Знаешь, что тогда бывает?
Изрядно озадаченный маг ответил:
– Зверь не научиться самостоятельно охотиться?
– Нет, он просто сожрет все, что дадут, и умрет от заворота кишок. И в итоге не будет ни львенка, ни мяса. Дармовые блага вообще плохо сказываются на прогрессе и ведут в основном к деградации. Так и с тобой – создашь тебя заново, запас силы вложишь, а стоит тебе уехать достаточно далеко, как окажешься истощенный, если не израненный, посреди диких земель. Неприятно будет, правда? – голос снова загустел, мягко обволакивая слушателя и навевая сонливость. – Ладно, мы поговорим позже. Отдыхай.
***
Витаро Даорут плавно покачивался, компенсируя толчки, производимые Большим Червем при движении. Помещение, в котором он располагался, представляло из себя куб с ребром в три четверти пояса. То есть комнатушка три на три шага, размещенная в восемнадцатом от головы сегменте. Большой Червь – быстрейшее средство передвижения по подземным тоннелям на большие расстояния. Тридцать лет упорного труда различных мастеров требовалось, чтобы вырастить это гигантское существо и приспособить его для использования. Существовала также порода для прокладки тоннелей – но они были поменьше, обычно пять-шесть сегментов. Червь же, в утробе которого сейчас располагался подгорный воитель, насчитывал целых сорок. Каждый сегмент длиной восемь шагов, диаметр сечения – примерно два пояса. Из которых четверть локтя – костяная броня, не уступающая стальной по крепости. Плоть частично удалена, и в образовавшихся пустотах оборудованы различные помещения. Только восемь великих кланов подгорного царства владели этими удивительными созданиями. Они обеспечивали связь между столицей, где располагались главные поместья, и удаленными владениями каждого клана.
В одно из таких владений Даорут и ехал в данный момент. На душе было противно.
...Когда он взглянул на учиненный в его покоях разгром, в голове Витаро словно что-то надломилось. Животное пропало, клетка была разломана на части. А вся одежда и все документы были изорваны на тысячи мельчайших клочков и разбросаны по всей комнате, залиты содержимым разбитой чернильницы и опрокинутого сосуда с живым камнем. Карты и описания поверхности, собранные за девять лет странствий, были потеряны безвозвратно. Забыв о приличиях, будущий Мон стал орать, требуя немедленно найти виновника, найти пропавшего четвероного питомца, грозить страшными карами... Стыдно вспомнить, он едва не взялся за клинки. Да будут духи предков благосклонны к Уззару, не давшему своему ученику окончательно опозориться. Старый учитель увел его обратно в свои покои, и вел успокаивающие речи до тех пор, пока помрачение рассудка не прошло.
Кибар мрачно смотрел на разложенный перед ним лист зеленоватой бумаги. В руке покачивалась специальная кисть. В длинной деревянной трубке располагался чернильный гриб, шляпка которого выступала на полпальца и при небольшом нажатии активно выделяла чернила. Необходимо было только регулярно доливать с другого конца ручки воду, но за этим обычно следили слуги. Даорут тряхнул головой, и снова попытался представить много раз рассматриваемую карту прилегающих к Опорам Мира закатных земель. Воин не собирался отказываться от идеи расширения владений клана не только под землей, но и под небом. Да, потребуется много времени, чтобы вспомнить и восстановить все собранные сведения, но он сделает это. В конце концов, все карты и записи проходили через его разум, и значит, их оттиски до сих пор хранятся в глубинах памяти.
Главное не спешить, а уверенно и плавно поднять их на поверхность. Медленно, шаг за шагом, словно идя по тропе к Верхним вратам. Которую он преодолел всего дважды, с промежутком в девять лет, но помнил каждый камень от врат и до самых равнин...
Что-то было не так в его рассуждениях. Какой-то изъян, мелкий, но, словно зазубрина на лезвии, грозящий превратиться в глубокую трещину. Витаро почти нашел этот недостаток, когда в дверь со стороны коридора вежливо постучали.
Получив разрешение, один из десяти сопровождающих Витаро воинов вошел и опустился на одно колено:
– Господин, впереди обнаружено препятствие движению. Сейчас Червь сбавляет ход, чтобы мы могли осмотреть и ликвидировать помеху.
– Какого рода препятствие?
– Завал, в одной из нерукотворных бусин.
Витаро качнул головой. Бусинами назывались расширения тоннеля, иногда сделанные специально – на случай непредвиденной остановки, а иногда это были природные пустоты, через которые прокладывался путь. Нередко эти пещеры так и не исследовались полностью, и могли таить немало сюрпризов.
– Передай погонщикам – остановиться до того, как тоннель расширится. Воинам – одеть латы и приготовиться к выходу через пасть.
Получив указания, гном поклонился и вышел, притворив за собой дверь. Витаро Даорут встал и подошел к стенному шкафу. Бесшумно отодвинув металлическую створку – все убранство внутри червя было сделано из специального сплава, а пол и потолок выстланы особым мхом – он принялся облачаться в доспехи. Размотал пояс, и аккуратно его свернув, положил на специальную полочку. Затянул завязки на рукавах, прижимая те к запястью, потом снял сандалии и шнурками от них тщательно обмотал голени, не позволяя штанинам болтаться. После чего настал черед поддоспешника и лат.
Согласно традиции, подгорный воитель облачался в полные латы, кроме тренировок, только в четырех случаях. Во время большой войны, когда на кону стоит само выживание клана. Во время приветствия нового главы клана, при принесении присяги. Во время ритуальных поединков на Арене Молотов, где победу приносит не только искусство, но и мастерство мастера, делавшего бойцу доспех. И во время выхода в неисследованные тоннели, где есть возможность встретиться с какими-либо тварями.
Во всех остальных случаях носить броню почиталось позорным малодушием. Если уж была сильная нужда, полагалось обходиться тонкой кольчугой, надеваемой под верхнюю одежду, различными наручами и поножами... Шлемы так же разрешались, но до латных им было далеко.
Кибар защелкнул на затылке застежки клановой личины – гладкого металлического лица, с тремя шестеренками вместо глаз и рта. Вдохнул пару раз, проверяя вставленный в отверстие нижней шестерни фильтр. Не услышав шума, довольно кивнул и поочередно закрыл глаза, проверяя фокусировку линз, вставленных в верхние две шестеренки. Надев шлем, полностью облаченный в металл воин проверил подвижность каждого сочленения, присел, подпрыгнул, проделал несколько движений из форм безоружного боя. Все было в порядке, и доспех почти не стеснял движений.
Гном, похожий больше на ожившую металлическую статую, чем на существо из плоти и крови, взял отложенный пояс и затянул его вокруг бедер, благо выступы лат не только не мешали, но и облегчали задачу. Сняв со специальной подставки свои мечи, Кибар пристроил их на обычные места по бокам, дополнительно закрепив шнуры от ножен на специальных выступах панциря. Проверил, как оружие выходит из ножен, начал короткую форму для длинного и короткого клинков. Строго говоря, в этом не было необходимости, но требовалось дать подчиненным время для выполнения указаний. Да и сам Витаро не надевал полные латы уже девять лет, требовалось проверить, не забыло ли тело когда-то вколоченные в него навыки...
Когда толчки, вызываемые движением Большого червя, прекратились, Кибар водворил мечи в ножны и покинул свои апартаменты. Мягкая зелень пола не могла полностью поглотить звук шагов облаченного в металл воина. Витаро громыхал по узкому коридору, на всякий случай пригнувшись, чтобы не задеть низкий потолок и не сорвать светящийся мох. Все двери между сегментами были предусмотрительно открыты, и ничто не задерживало путь. Коридор этот тянулся сквозь все тело червя, от головы до хвоста, и проходил через все сегменты, то сужаясь, то расширяясь.
Во втором от головы сегменте он был широк настолько, что стенами служила уже внешняя броня червя. Ее костяные пластины, благодаря трудам подгорных мастеров, опускались, открывая выходы наружу и служа трапами для пассажиров. В этом тамбуре Витаро Даорута ожидало десять закованных в полированный металл фигур, стоящих на одном колене в позе ожидания приказа. За черно-желтым поясом каждого торчало по четыре рукояти. И у дальней стены находился еще один гном, невысокий даже по подземным меркам – погонщик червя.
Отдав необходимые распоряжения и сунув за пояс незажженный пока световой жезл, Витаро первым протиснулся сквозь достаточно узкий лаз, открытый погонщиком, в распахнутую пасть червя, нёбо которого тускло светилось. Там он выпрямился и уверенно сделал несколько шагов в темноту тоннеля. Традиция требовала, чтобы лидер отряда шел первым. Она зародилась во времена первопроходцев, когда Старшим родам приходилось завоевывать доверие младших.
В темноте смутно угадывались стены туннеля, через несколько шагов раздающиеся в стороны. Большего рассмотреть не удавалось, и гном потянулся было к жезлу, но вместо этого руки словно сами легли на рукояти коротких клинков. В этот же миг где-то в темноте впереди раздался хриплый кашель, почти сразу перешедший в предсмертный хрип. А потом кто-то истошно заорал:
– Вперед, паучьи отродья!
Кибар не увидел, но чутьем воина почувствовал бросившиеся к нему фигуры. Не тратя времени на размышления, воин рванул клинки из ножен и атаковал. Сталь почти не встретила сопротивления, и воин успел сделать два шага, выводя из строя первых троих нападавших. Но потом в него врезались сразу несколько тел, опрокидывая на спину. В короткое мгновение падения, пытаясь вытащить мечи из повисших на руках врагов, Кибар отстраненно пожалел, что доспехи на нем делали не мастера из клана Боаган. Тогда бы он раскидал это отребье, даже не устав – латы Мастеров доспеха в разы усиливали надевшего их... А потом, вместе с гулким звоном ударившего по камню затылка, пришло озарение – прямо сейчас на шлем обрушится удар. Обычное однозубое кайло пробьет закрывающую левый глаз линзу, и вонзится прямо в мозг прижатого к полу воина. Латы клана Даорут, пусть и не обладали многими чудесными свойствами доспехов Мастеров, но движения не стесняли точно так же. Поэтому Витаро дернул головой, прижимая ее к правому плечу, и раздавшийся совсем рядом с ухом глухой удар показал, что еще чуть-чуть – и встречали бы несостоявшегося главу клана духи предков. С коротким ругательством кто-то, попирающий ногами навалившиеся на Витаро тела, снова занес свое орудие. Видимо, он не испытывал проблем со зрением, потому что Кибар отчетливо почувствовал, что железный зуб снова метит в его левый глаз. Воин извернулся всем телом, словно змея на разделочной доске. Движение вышло столь мощным, что атакующий покачнулся, а удар пришелся на одного из прижимающих Витаро к полу – воин почувствовал только мягкий толчок где-то в районе плеча. На этот раз ругательство утонуло в заметавшемся эхе боевого клича – и размахивающегося третий раз врага снесло куда-то в сторону. Почувствовав уменьшение груза, Витаро рванулся изо всех сил, и, кое-как освободившись, откатился в сторону. В темноте тоннеля царила какофония криков и мельтешения едва различимых во тьме фигур.
Поднявшись на ноги, будущий глава клана Даорут присоединился к общему веселью, благо короткие мечи по-прежнему были в его руках. Полоснув ближайшие две фигуры, воин мощно ткнул локтем неожиданно возникший совсем рядом силуэт. С лязгом неизвестный осел на пол – удар по шлему, даже не нанеся прямого урона телу, оглушил его. Витаро с запозданием понял, что это был один из его десятка, и поспешил отступить к стене, убирая один из мечей в ножны. Звякнув спиной о камень, достал-таки световой жезл и активировал его. Яркое голубое сияние осветило все вокруг, заставив участников драки замереть, словно на фотографии. Будущий глава клана краткий миг пытался вспомнить значение внезапно выпрыгнувшего из памяти странного слова. Но праздным рассуждениям нет места в сече, и Кибар что было мочи заорал:
