Текст книги "Волки (СИ)"
Автор книги: Александр Аввакумов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц)
Я молча вышел из кабинета Вдовина и направился к себе.
* * *
Я два дня сидел за столом, не поднимая головы, готовил доклад Вдовину.
– Наконец-то! – подумал я.
Посидев минуту-другую, я собрал листы справки и направился с ней в кабинет Вдовина.
– Вот справка. Почитайте, у нас еще есть время что-то подправить или исправить.
– Хорошо, оставьте ее на столе. Я на досуге почитаю ваш академический труд, – с ухмылкой на лице ответил он.
Я развернулся и направился к двери.
– Абрамов, чуть не забыл, – остановил он меня. – Вас просил зайти к себе заместитель министра Феоктистов.
Я вышел от Вдовина и, не заходя к себе, напрямую отправился на второй этаж, где находился кабинет Феоктистова.
– Разрешите войти, Михаил Иванович. Мне Вдовин передал, что вы просили меня зайти к вам.
– Да, просил, – сказал он. – Проходи, Абрамов, садись.
Я сел за стол и выжидающе посмотрел на него.
– Знаешь, Виктор, я сегодня подумал и решил вместо Вдовина направить тебя на этот семинар в Москву. Тебе, насколько я помню, уже приходилось как-то участвовать в подобных мероприятиях в Москве. Насколько я знаю, знакомых у тебя там, в главке много, чего стоит только заместитель главка Харитонов. Так что, выступи ты на этом семинаре сам, лично. Ты из всех этих новых руководителей наиболее подготовлен к этому, хорошо знаешь тему и сможешь преподнести ее более полно и подробно. Я понимаю, что это уже не твое, но здесь во главе угла поставлен престиж республики. Там, в Москве, нельзя ударить лицом в грязь, иначе потом будет довольно сложно отмыться от этой грязи.
– Скажите, Михаил Иванович, Вдовин в курсе вашего решения или еще нет?
– Да, он знает об этом, я ему еще утром сказал, – ответил он мне.
– Странно, но он мне ничего не сказал, забрал доклад у меня, и все.
– Знаешь, Абрамов, я и сам устал от выкрутасов вашего Вдовина. Так что терпи.
Я вышел из кабинета Феоктистова и остановился в приемной.
– Что-то случилось, Виктор Николаевич? – поинтересовалась у меня секретарь.
– Пока все нормально. Выпишите мне командировку в Москву.
– Хорошо, Виктор Николаевич. Выходит, вы поедете вместо Вдовина?
Я кивнул и пошел к себе в управление.
* * *
Банкетный зал гостиницы «Нева», где справлял свой день рождения Рамиль Низамов, был полон гостей. Резаного приехали поздравить его бригадиры из Казани, Перми, Севастополя и многие местные авторитеты и бизнесмены Санкт-Петербурга.
На это необычайное торжество к гостинице были стянуты десятки сотрудников милиции, многие из которых были в штатском. Оперативники размещались не только в холле гостиницы, но и на ее этажах. Правоохранительные органы города были приведены в состояние повышенной готовности.
Один из специально принесенных столов в банкетном зале был полностью завален цветами и подарками, которыми одаривали именинника. Водка, виски, дорогое французское марочное вино лились рекой. В зале то и дело раздавались тосты в честь Резаного.
Резаный сидел за столом и внимательно наблюдал за своими гостями. Он не любил шумные застолья, так как практически не употреблял спиртного, и поэтому ему было немного скучно. Налитый еще в начале банкета фужер с красным вином оставался нетронутым. Тщательно всматриваясь в лица людей, которые клялись ему в верности и преданности, он отчетливо видел их неискренность.
Наконец, ему все это надоело. Он встал и, бросив белую накрахмаленную салфетку, стал выбираться из-за стола.
– Рамиль, ты куда? – поинтересовался один из гостей. – Еще рано, настоящее веселье только начинается. Сейчас приедут цыгане…
– Гуляйте, – оборвал говорившего на полуслове Резаный, – что-то голова заболела.
Выйдя из банкетного зала, он вместе с охранниками направился к лифту. Охранник услужливо нажал на кнопку и вызвал лифт.
Не прошло и минуты, как лифт мягко остановился и открыл свои двери. В него вошел один из охранников и поднялся на второй этаж, где находился номер Резаного. Проверив коридор и небольшой холл, охранник достал портативный передатчик.
– Все чисто, – сказал он. – Можете подниматься.
Несмотря на то, что Резаный жил на втором этаже гостиницы, он в целях безопасности никогда не спускался со своего этажа пешком. Вот и на этот раз он воспользовался лифтом.
Выстрел из пистолета с глушителем не привлек внимания оперативника, дежурившего у лестничного пролета. Подхватив труп охранника под мышки, двое мужчин, одетых в черные комбинезоны, быстро оттащили его в сторону и усадили в кресло. Достав из спортивной сумки автоматы Калашникова, они приготовились к стрельбе.
Кабина лифта бесшумно остановилась. Серебристые двери, изготовленные из нержавеющей стали, мягко открылись, и вдруг по кабине ударили две свинцовые автоматные струи. Люди в черных комбинезонах и масках, расстреляв полные рожки автоматов, бросились бежать по коридору.
Стоявший у лестницы оперативник не сразу сообразил, что произошло. Придя в себя от шока, он увидел фигуры убегающих по коридору людей.
– Стой! Стрелять буду! – закричал он им вслед и дважды выстрелил в потолок.
Один из убегавших мужчин обернулся и выхватил из-за пояса пистолет. Прежде чем скрыться за поворотом, он дважды выстрелил в сотрудника милиции. Оперативник сделал шаг и, схватившись за живот, упал на зеленый ковер, расстеленный на полу холла. Падая, он, не целясь, успел сделать два выстрела в сторону убегавших мужчин.
– Сука! – прохрипел один из мужчин, хватаясь за ногу.
Одна из выпущенных пуль угодила ему в бедро. Опираясь на плечо товарища, он стал спускаться по запасному ходу вниз.
Грохот автоматных очередей всполошил работников милиции, дежуривших в холле и на улице. Достав пистолеты, они осторожно двинулись наверх по лестнице. Следом за ними бросились наверх по лестнице и гулявшие в банкетном зале гости Резаного.
Когда сотрудники милиции поднялись на этаж, перед ними предстала ужасная картина. Автоматные пули, выпущенные в упор, превратили в месиво тела трех охранников Резаного. Сам Резаный при звуке первых выстрелов камнем повалился на пол, и это спасло его от неминуемой смерти. Он получил несколько огнестрельных ранений, которые не были опасными для жизни. В сопровождении друзей и гостей его доставили в центральную городскую больницу скорой помощи. Врачи безропотно освободили три больничные палаты и предоставили их раненому и приехавшей с ним охране. После двухчасовой операции из раненого удалили шесть пуль и поместили его в одну из освобожденных палат.
* * *
Дмитрий вечером вышел на улицу и пошел к коттеджу Быка, около которого, как обычно, собирались все ребята поселка.
– Дьявол, ты что, заболел? – поинтересовался у него один из парней по кличке Ива.
– С чего это ты взял, что я болел? – огрызнулся Дмитрий.
– Да не видно тебя было все эти дни. О тебе несколько раз спрашивал Наиль, да и другие пацаны тоже интересовались, куда ты делся.
Дмитрий промолчал и, закурив сигарету, стал прислушиваться к разговорам ребят. Все они в один голос обсуждали лишь одну новость – покушение на Резаного в Питере.
– Это его, по всей вероятности, или Тамбовские, или питерские попытались замочить, – говорил один из ребят. – Накануне покушения, пацаны говорят, он там много тамбовских ребят пострелял. Десятка два замочил, вот они и решили грохнуть его.
– Я тоже думаю, что его тамбовские ребята по договоренности с милицией пытались грохнуть, – сказал Ива. – Там же столько милиции в этот момент было, что скрыться из гостиницы было бы просто невозможно. Просто все было заранее оплачено, вот те и выпустили их из гостиницы.
– Если бы было так, как ты говоришь, Ива, то среди сотрудников милиции не было бы убитых. А так, говорят, погиб один из милиционеров, – возразил один из ребят.
– А что для начальства один из сотрудников? Просто ничего. Срубили денег, и все.
Из коттеджа вышел Бык и остановился на крыльце. Разговоры моментально прекратились, и все собравшиеся ребята посмотрели в его сторону.
– Я сейчас поеду в город, – сказал он. – Со мной поедут Ива, Дьявол и Гардина.
Ива сел в «БМВ» и завел мотор.
– Погоди, Ива. Давай поедем на десятке. Не хочу светиться в городе на этой машине, – сказал Бык.
– Бык, а стволы берем? – поинтересовался у него Гардина.
– Возьмите один, так, на всякий случай.
Они сели в машину и поехали в сторону центра города.
– Куда править? – поинтересовался у Наиля Ива.
– Давай, рули. Едем на пересечение Ершова и Абжалилова. Хочу заехать в страховую компанию, посмотреть, как там у них дела.
– Все ясно, – ответил Ива.
– Бык, а как у тебя дела с женой? Не думаешь сходиться? – спросил Гардина. – Я ее на днях видел на Баумана, очень даже неплохо выглядит.
– Слушай, Гардина! Тебя это так волнует, буду я сходиться с женой или нет? – со злостью в голосе сказал Бык.
– Да нет, не обижайся, я просто так спросил. А так, мне все равно, – сказал Гардина, словно не заметив злости в голосе Быка.
– Если тебе действительно все равно, то сиди и молчи. Так все будет лучше, – отрубил Бык.
Бык женился после отбытия срока в колонии для несовершеннолетних преступников. Ему было около восемнадцати лет, и он мало, что понимал в семейной жизни. Девушка, с которой он встречался месяца два, забеременела, и ее родители настояли на этой свадьбе. Диана, так звали его жену, не смогла родить ему здорового ребенка. Он умер при родах. Смерть ребенка развязала ему руки. Он вернулся в дом родителей и вскоре после убийства лидера местной группировки занял его место.
Сейчас, по истечении четырех лет, он все меньше и меньше думал о Диане, однако все так же болезненно реагировал на все разговоры о ней. Он тоже недавно видел свою супругу на Кольце. От прежней семнадцатилетней девушки не осталось и следа. Диана расцвела как женщина и стала очень привлекательной. Проходившие мимо мужчины оборачивались и с нескрываемым интересом смотрели ей вслед. Эти похотливые взгляды мужчин вызывали у него не совсем понятные ему чувства. В какой-то момент он поймал себя на мысли, что просто ревнует ко всем этим мужчинам. Вспомнив о ней, он невольно подумал:
– Надо будет как-то заскочить к ней. Поговорить, пообщаться.
От этих лирических мыслей его оторвал водитель, который резко затормозил. Бык вышел из машины и направился в страховую компанию «Казань».
* * *
– Привет! – поздоровался он, войдя в кабинет Шимановского. – Ты это куда намылился?
Шимановский с явной неохотой снял с себя пальто и сел в кресло.
– Как у нас дела? – поинтересовался у него Бык.
– Как сказать, – замялся Шимановский. – Сказать, что хорошо, не могу, сказать, что плохо, тоже.
– Ты что крутишь? – грубо спросил его Бык. – Может, ты стал плохо слышать, или это чисто национальная черта – темнить? Вадим, если ты меня считаешь за лоха, то ты глубоко ошибаешься. Ты, наверное, думаешь, что я не в курсе всех твоих нижнекамских дел? Может, тебе еще рассказать про химзавод в Менделеевске, про завод органического синтеза?
Бык выдержал паузу и продолжил:
– Вадим, я не напарник и не товарищ тебе, а твой непосредственный хозяин. Хочу, ты живешь, а не захочу, ты просто тихо умрешь. Неужели ты этого до сих пор не понял? Ты, думаешь, я не в курсе того, что ты в Габишево заложил строительство нового коттеджа? Я все это хорошо знаю и не позволю тебе играть со мной в прятки.
Вадим Яковлевич сидел и молчал. Он был просто раздавлен услышанной информацией.
– Откуда он это все узнал? – думал со страхом он. – Он ведь может меня за это просто убить. Ладно, меня, он может убить и всю мою семью, моих детей и жену!
– Ты что молчишь? Хочешь, наверное, снова вызвать у меня жалость своими разговорами о бедности? Чтобы ты не сомневался в моих намерениях, я заберу у тебя одну из твоих машин, к примеру, джип. Для чего тебе столько машин? Две «Вольво», джип, «Мерседес». Нужно жить, Вадим, скромнее, не привлекать к себе лишнего внимания своей роскошью.
Шимановский молчал. Он просто боялся громко возмутиться этой наглости.
– Давай мне ключи от джипа, – с угрозой в голосе сказал Бык.
Шимановский полез в ящик стола и достал оттуда ключи. Молча протянул их Быку. Тот взял их в руки и сказал:
– Завтра к тебе подъедет от меня человек, и ты перепишешь этот джип на него. Запомни, Вадим, это только начало. Если ты еще раз попытаешься меня обмануть, потеряешь все, что нажил «непосильным трудом». К концу недели я жду твоего отчета и денег.
Бык вышел из кабинета.
Диана, жена Быка, проснулась на следующий день довольно рано. Ее разбудил настойчивый звонок в дверь. Она набросила на себя халат и, поправив прическу, направилась к двери.
– Кто там? – спросила она.
– Диана, откройте, я от Наиля, – ответил мужской голос из-за двери.
– Что вам от меня нужно? – спросила она. – Я не хочу больше ничего о нем слышать.
– Я не собираюсь вам о нем что-то рассказывать. Меня попросили передать вам одну небольшую вещь.
Она открыла дверь и увидела на площадке молодого человека, который держал в руках букет цветов и небольшой пакет. Он молча передал ей все это.
– Что это? – спросила она у него.
Парень развернулся и молча направился вниз по лестнице.
Она вошла в комнату и открыла пакет. В пакете лежали поздравительная открытка, доверенность и ключи от «БМВ». Только сейчас она вспомнила, что сегодня исполняется пять лет, как она зарегистрировала свой брак с Наилем Ахметзяновым.
* * *
Вот уже который день около кровати Резаного дежурили его охранники и друзья. Они регулярно перевозили койку с раненым из одной палаты в другую. Это была вынужденная мера, они боялись повторного покушения.
Рыскавшие, словно голодные псы, по городу люди Резаного никак не могли выйти на след стрелявших в него людей. Начальник его охраны заставлял своих сотрудников и ребят, приехавших из Казани, отрабатывать всевозможные версии этого покушения, невзирая на противодействие со стороны правоохранительных органов Петербурга, которые также вынуждены были расследовать это уголовное дело. Все криминальные структуры города, в том числе и милиция, боялись возможности крупной разборки.
Накануне после обеда в больницу приехало несколько сотрудников милиции с намерением допросить раненого по факту покушения. Они поднялись на третий этаж и в коридоре были остановлены охраной Резаного.
– Вы кто и куда?.
– Ты что, не видишь, с кем ты разговариваешь? – произнес старший группы.
– Ну и что? Сейчас купить милицейскую форму в магазине ничего не стоит, – ответил охранник. – Предъявите, пожалуйста, удостоверения личности.
Старший группы вытащил из кармана удостоверение и протянул его охраннику. Охранник внимательно прочитал и вернул его хозяину.
– Подождите минутку, – он скрылся за дверью палаты.
Через минуту из палаты вышел врач и в категорической форме запретил допрашивать раненого.
– Больной пока очень слаб. Ему еще рано отвечать на ваши вопросы. Думаю, что его можно будет допрашивать дня через два, не раньше.
Сотрудники милиции развернулись и покинули больницу.
Рано утром, когда уставшая охрана в очередной раз перевезла койку с раненым в пустую палату, раздался оглушительный взрыв, от которого повылетали все стекла в этом корпусе больницы. Выпушенная из гранатомета «Муха» граната влетела в окно и взорвалась в пустой палате, из которой буквально минут десять назад перевезли койку с Резаным.
Прибывшие по вызову наряды милиции оцепили больницу и стали тщательно прочесывать прилегающую к больнице местность, надеясь задержать стрелявших по палате людей. Вскоре они обнаружили пустой тубус от гранатомета, который валялся в кустах шиповника. Эксперт, осматривающий гранатомет, отпечатков на нём не обнаружил.
Дежуривший на воротах охранник больницы сообщил, что после взрыва с территории больницы выехала серебристая девятка, на которой отсутствовали номера. Сколько людей было в машине, охранник сказать не мог.
* * *
Я возвращался из Москвы в приподнятом настроении. Руководителю главного управления уголовного розыска МВД РФ, проводившему семинар, понравился мой доклад. В заключительной речи он обратил внимание собравшихся сотрудников на хорошую работу по данной линии в Татарстане и особо отметил мои заслуги в деле организации этой работы. В качестве поощрения он вручил мне именные часы, на которых красовалась надпись «За отличную оперативную работу от министра внутренних дел РФ».
После семинара я заехал в МУР, где встретился со своим старым приятелем, начальником пятого отдела Григорием Ивановичем Приваловым. Мы долго беседовали, вспоминали наши предыдущие встречи, старых и проверенных друзей.
Он довез меня на своей машине до аэропорта и стал прощаться.
– Виктор! Я знаю, что тебе в МВД Татарстана не слишком уютно. Если станет совсем плохо, приезжай ко мне в МУР. Начальник МУРа – мой старый приятель, и я думаю, что он найдет для тебя достойное место.
– Спасибо, Гриша, – поблагодарил я его. – Ты же знаешь меня давно. Пойми, Гриша, я не мальчик, чтобы все вот так бросить и куда-то уехать работать. Меня с полгода назад сватали в начальники УВД Владимировской области, но я отказался от этой должности. Похоже, я окончательно прирос к Казани.
Мы обнялись на прощание. Я направился в терминал аэропорта. До регистрации билетов на рейс оставалось минут десять.
Я подошел к киоску «Союзпечать», чтобы купить свежую газету. Неожиданно мое внимание привлек громкий разговор. Я повернул голову и увидел неподалеку двух молодых мужчин, одним из которых был Мартын.
Увидев меня, Мартын растерялся и отвернулся в сторону. Я пристально посмотрел на его крутой стриженый затылок, и он, вероятно, почувствовав мой взгляд, повернулся ко мне и, улыбнувшись голливудской улыбкой, поздоровался.
Я встал в очередь на регистрацию билетов, которая двигалась довольно быстро. Зарегистрировавшись, я прошёл в зал вылета. Впереди меня в красивом кашемировом пальто двигался Мартын. Он шел уверенной походкой в сопровождении троих охранников, одетых в кожаные пальто.
Перед тем как пройти рамку детектора, охранники выложили на стол сотрудника милиции пистолеты системы Стечкина и предъявили милиционеру документы на право ношения оружия. Прочитав документы, милиционер вернул их им, и разрешил пройти в зал ожидания.
Я подошел к сотруднику милиции и предъявил ему свое удостоверение.
– Сержант, что это за люди? – поинтересовался я, показывая рукой на охранников.
– Эти? Да они из охранной фирмы, – ответил он, – все документы у них подписаны заместителем министра.
– И на ношение оружия? – спросил я его.
– Так точно, и на ношение оружия, – ответил он.
– Надо же, – подумал я. – Депутаты Госдумы не имеют таких документов, что имеют эти охранники.
Сев на жесткий металлический стул, я стал внимательно наблюдать за Мартыном. Поймав на себе мой взгляд, он встал и направился в мою сторону.
– Виктор Николаевич, вы что на меня так внимательно смотрите, словно хотите на мне прожечь дыру? – спросил он. – Я свободный гражданин и могу свободно перемещаться по всей России.
– Да я не против твоего перемещения, только в сопровождении конвоя. – Ты, Мартын, как ни рядись, все равно для меня будешь бандитом.
– Вы ошибаетесь, Виктор Николаевич. Пока меня не осудили, я не бандит. Не нужно выдавать желаемое за действительность. Крепкого вам здоровья, Виктор Николаевич, и удачи вам на фронтах борьбы с преступностью, – сказал он и отошел.
Через два часа наш самолет удачно приземлился в Казани.
* * *
Начальник службы безопасности Павел позвонил Мартыну из Питера и сообщил, что и второе покушение на Резаного оказалось неудачным. Его в расстрелянной из гранатомёта палате не оказалось.
– Надо же, – подумал Мартын, – захочешь убить этого Резаного и то не убьешь. Ну, настоящее кино о Кощее бессмертном.
Выслушав Павла, он раздраженно сказал: «Вы все, в том числе и ты, обделались по полной программе. Сейчас нужно все за собой убрать, чтобы никаких следов не осталось. У тебя есть дворник, или мне еще нужно будет для этого искать человека?»
– Спасибо. Навоза не так много, и я думаю, что сам смогу убрать все сам, без посторонней помощи.
– Хозяин – барин, – сказал Мартын и положил трубку.
Он взглянул на жену, которая, встревоженная звонком, вопросительно смотрела на него.
– Все хорошо, дорогая. Просто дела, которые, похоже, никогда не переделаешь.
– Скажи, Марат, тебе самому это все не надоело? Все играешь и играешь в эту войну. Съезди на кладбище, посмотри на могилы своих друзей. Они там, как солдаты на братском кладбище, лежат рядами. Рано или поздно Резаный достанет тебя и убьет. Ты хоть о нас с ребенком подумал? Ты знаешь, мне тяжело так жить, не могу никуда пойти, везде со мной эти лбы из твоей охраны.
Она заплакала и села в кресло. Мартын поднялся из-за стола и подошел к ней. Он нежно прикоснулся к ее волосам и тихо сказал:
– Потерпи немного, дорогая, осталось совсем немного, и ты уедешь отсюда в Москву, а лучше куда-нибудь в Штаты. Я уже купил квартиру в Москве и сейчас там рабочие делают ремонт. Осталось подождать совсем немного.
– Ты меня просто не понимаешь! Я не об этом сейчас тебе говорю, а о жизни. Ты думаешь, что киллеры Резаного нас не достанут в Москве? Ты, как всегда, заблуждаешься в этом и недооцениваешь его как противника и как человека. Нужно уезжать из этой проклятой Богом страны, а не спасаться за спинами охраны.
Мартын вышел во двор и присел на лавку. Недалеко от него, словно тень, появилась молчаливая фигура охранника. Мартын задумался. Жена была абсолютно права, играть со смертью в кошки-мышки надоело не только ей, но и ему самому. Несмотря на тщательный подбор охранников, Мартын не верил им и считал, что они продадут его в любой момент. Он еще раз внимательно посмотрел на стоявшего за его спиной охранника и вернулся в дом.
* * *
Павел болезненно переживал провал операции по уничтожению Резаного. Хорошо разработанная им операция была так бездарно провалена этими ребятами из Перми. Подъезжая к условному месту, где его должны были ждать двое ребят, он уже хорошо знал, что ему нужно было делать с ними. Увидев стоящую машину, он достал пистолет и ловкими движениями руки навернул на ствол пистолета глушитель. Спрятав пистолет в карман своего кожаного плаща, вышел из машины и направился в их сторону.
Ребята сидели в машине и курили. Судя по большому количеству валявшихся около машины окурков, они ждали его довольно долго. Заметив его, они невольно заулыбались в предвкушении больших денег. Нанимая их на акцию, Павел пообещал им крупное вознаграждение, перед которым не смогли устоять эти двое деревенских ребят.
Пройдя метров десять, Павел вернулся к своей машине и открыл дверцу. Он взял в руки черный кожаный портфель и снова направился в их сторону.
– Ты смотри, похоже, первый раз он забыл взять деньги, – сказал один из парней.
– Не переживай, я Павла знаю. Я бы ему напомнил о деньгах. Сейчас получим деньги и назад, в Пермь.
С портфелем в руке Павел подошел к их машине. Увидев лица ребят, он помахал им рукой.
– Гера, посмотри-ка на него, – сказал один из сидевших в машине парней. – По-моему, он что-то задумал.
– Да брось ты. Тебе всегда все кажется. Сейчас рассчитается с нами, и гуд бай, Питер.
– А если нет? Мы же задание не выполнили.
Ребята в знак приветствия заулыбались Павлу, и Гера, открыв дверь машины, попытался выйти из нее, но зацепившись углом куртки за что-то, никак не мог этого сделать.
Подойдя вплотную, Павел выхватил из кармана плаща пистолет и разрядил в них всю обойму. Хлопки были столь тихими, что не привлекли внимания окружающих.
Он заглянул в салон, залитый кровью. В какой-то момент ему показалось, что один из парней дернулся. Он перезарядил пистолет и произвел по два контрольных выстрела им в голову. Убедившись, что они мертвы, он обтер оружие носовым платком и бросил его внутрь, к трупам.
– Вот и все, – подумал он.
Положив портфель на заднее сиденье своего автомобиля, он сел за руль. Через минуту машина Павла скрылась из вида.
* * *
Директор продуктовой базы Абдулла Гумерович Гатин вышел из административного здания и неспеша направился к ожидавшей его машине. Он открыл дверцу и собирался сесть в теплый салон, но его остановил голос незнакомого молодого человека.
– Абдулла Гумерович, – обратился к нему тот, – вам большой привет от Наиля.
– От какого еще Наиля? – раздраженно спросил Гатин.
– Короткая у вас память, Абдулла Гумерович. Наиль просил меня напомнить вам об акциях. Он слышал, что вы закончили приватизацию базы, однако обещанных шестидесяти процентов он не получил.
Гатин заволновался. Прикидываться, что он впервые слышит о приватизации, об акциях и, наконец, о Наиле, было глупо.
– А что, он сам приехать не может? Присылает для этого своих послов?
– А зачем он должен был сам приезжать к вам, чтобы спросить вас об этом? Разве я не смог довести до вас его вопрос? Вы помните, что он вам сказал на прощание при вашей последней встрече? Забыли? Разве можно забывать такие слова?
– Вы что, решили поиздеваться надо мной?
– Это вы издеваетесь над нами. Что, решили спрыгнуть с крыши? Не советуем. Мы для начала сломаем вам ноги, за неудачную попытку, а затем зароем вас живого в землю. По-моему, эти слова вам и сказал на прощание Наиль.
– Молодой человек, давайте разговаривать без угроз. Я человек взрослый, у меня достаточно большие связи. Я не хочу войны, это вы можете передать и своему товарищу или другу, я не знаю в каких вы отношениях с ним. Я готов встретиться с ним и обговорить все нюансы дела.
– Хорошо, мне несложно, я передам ему вашу просьбу. Однако вы почему-то так и не ответили на вопрос. Где акции, Абдулла Гумерович?
– Я не намерен сейчас стоять здесь у ворот базы и обсуждать с вами вопрос, к которому вы, молодой человек, не имеете никакого отношения.
– Напрасно вы так. Возраст, видно, не прибавил вам мудрости, Абдулла Гумерович. Если Наиль захочет вас закопать, то я буду первым, кто бросит в вашу яму лопату земли.
От этих слов Гатина передернуло. Он на какую-то долю секунды представил себя в глубокой яме с отвесными краями, из которой он не может выбраться. Ему стало страшно. Он хорошо понимал, что вовлек себя в опасную игру, из которой было два выхода – передать акции Быку или умереть, крепко держа в руках эти акции. С момента их последней встречи прошло более двух месяцев, и он уже забыл о существовании этого бандита, но молодой человек, стоявший напротив, возвратил его к реалиям жизни.
Месяц назад к Гатину подъезжали ребята с Первых Горок, которые предлагали ему свое покровительство, но он тогда вежливо отказался от их помощи. Сейчас эти ребята для него становятся палочкой-выручалочкой. Он сел в машину и поехал домой. Дома он долго искал записанный им номер телефона ребят с Первых горок. Набрав дрожащий рукой номер телефона, стал ждать ответа. Наконец, телефон ответил:
– Гордей, это Гатин Абдулла Гумерович, директор базы. Нам срочно нужно встретиться и переговорить. Это нужно сделать прямо сегодня.
Через минуту он положил трубку и, взяв норковую кепку, вышел из дома.
* * *
Бык приехал в страховую компанию на джипе, который недавно отобрал у Шимановского. Оставив за рулем Храпуна, он вместе с Ивой, направился в его кабинет.
Приемная директора страховой компании была переполнена. Посетители не только сидели на расставленных вдоль стены стульях, но и стояли. Бык, по привычке не останавливаясь и не обращая внимания на ворчание посетителей, напрямую прошел в кабинет и, войдя, развалился в свободном кресле.
– Слушай, Вадим, – вполне спокойно сказал Бык, тебе не кажется, что ты начинаешь потихоньку от меня крысятничать? Скрываешь от меня доходы компании, прячешь машины на арендованных тобой автостоянках? Ты думаешь, что я лох и ничего о тебе и о твоих делах не знаю?
– Ты что, Наиль. Я не хотел от тебя ничего скрывать, – испуганно залепетал Шимановский. – Про машины я бы и так тебе все рассказал.
– Это ты сейчас так говоришь, когда я тебя подпер фактами. А так бы ты спрятал эти деньги от меня и промолчал. Я тебя в последний, девяносто девятый раз предупреждаю, если еще раз поймаю на обмане, то просто убью. Понимаешь, вот так просто возьму и убью, как убивают мух.
Для большей убедительности он достал из-за пояса пистолет и направил его на дрожащего от страха Шимановского.
– А сейчас вот что, Вадим. Ты лично передашь мне две машины девятой модели для моих ребят. Как ты будешь все это оформлять, я не знаю, и мне на это просто наплевать. Однако машины сегодня должны быть у моих ребят.
– Ты извини, Наиль, так быстро не получится. Ты же понимаешь, что много возни с документами. Я без соответствующего оформления машины передать твоим ребятам просто не смогу.
Бык с ухмылкой взглянул на Шимановского и, приглушив свой голос до полушепота, сказал:
– Я смотрю, Вадим, ты плохо всасываешь то, что я тебе говорю. Мне нужны машины сегодня, а не через неделю. Все пацаны говорили, что ты умный мужик, но я что-то сомневаюсь в этом. Тебе нужны большие неприятности, чтобы ты понял, кто сидит перед тобой?
Шимановский сидел в кресле и растерянно смотрел на Быка.
– Интересно, откуда он узнал о машинах? – подумал он. И, словно испугавшись своих мыслей, встал из-за стола и направился к Быку.
Всего три дня назад Шимановский принял решение о приобретении тридцати автомашин на резервные средства страховой компании для дальнейшей их перепродажи. Эта операция приносила компании довольно большие деньги, и поэтому Вадим решил ее провести тайно от других сотрудников. И вдруг эта тщательно скрываемая информация становится вполне доступной для Быка.
– Слушай, Наиль, давай вернемся к этому вопросу, ну, хотя бы через неделю? – предложил он примирительно.
Эти слова взорвали Быка. Он вскочил на ноги.
– Ты, еврей! – со злостью произнес Бык. – Здесь я хозяин компании, а не ты. Здесь я решаю, что тебе делать. Ты понял меня или нет?! Если ты этого не понимаешь, это плохо не только для тебя, но и для твоих родных и близких.
Глаза Быка налились кровью и стали похожи на две черные сливы. Шимановскому показалось, что Бык вот-вот взорвется от гнева. Ничего не говоря, Бык пулей вылетел из кабинета и, не обращая внимания на недовольные реплики со стороны служащих компании, помчался по коридору на выход.
– Я покажу этому барыге, кто в доме хозяин, – думал он. – Этот Шимановский еще не раз пожалеет о том, что встал в позу.
Приехав к себе в поселок, Бык быстро собрал всех бригадиров у себя дома.
– Вот что, пацаны, – начал он. – Нужно сегодня ночью сжечь две «Вольво». Обе машины стоят у Шимановского во дворе. Если кто из вас не знает, где это, то Гатин покажет. Запомните, они должны сгореть сегодня ночью.
– Бык, ты же знаешь, что это практически центр города, да и двор с домом охраняют два охранника. Как быть с ними, а вдруг они поднимут шум?
