Текст книги "Волки (СИ)"
Автор книги: Александр Аввакумов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)
– Да нет, он бы меня прошил насквозь с расстояния пяти метров. Мое счастье, что зацепило рикошетом. Сам-то как?
– Да вроде бы ничего, терпимо. Вот еду от Шимановского. Кстати, вам «девятка» новая не нужна случайно?
– Спасибо, Наиль. Меня пока и своя «шестерка» устраивает. Сам знаешь, что у меня есть служебная тачка, так что извини, лишних машин мне не нужно. Что у тебя интересного?
– Вы, наверное, уже в курсе, что Мартыну в Москве зарубили валютный кредит? – радостно сообщил Бык. – Он хотел получить кредит и нырнуть с деньгами за границу. В связи с этим обломом он обратился к Алику в Набережные Челны и попросил того решить этот вопрос через «КамАЗ». Сейчас ожидает, кто решит для него эту проблему. Как сообщил мне мой человек, Мартын на днях встречался с Жаком в Москве они там решали, я точно не знаю. Но, похоже, задумали что-то серьезное. Сейчас Жак на подъеме, у него сильные прихваты во многих структурах города.
– Понятно, Наиль. А что нового в Казани? – поинтересовался я у него.
– Могу сказать одно – что автоматчики, которые подстрелили вас, контактировали здесь с Корейцем и Серегой с Горок. Говорят, что это он подогнал им для акции автоматы.
– Это серьезно или так себе? – спросил я Быка.
– Не знаю, Виктор Николаевич. Так говорят знакомые мне ребята. Я слышал, что и банкира замочили эти ребята из Москвы. Видно, неплохие ребята были?
– Это уже интересно, – сказал я. – Слушай, Наиль, давай мы с тобой запустим информацию, что у одного из тех парней, которых завалили в Зеленом Бору, оказался пистолет «ТТ», из которого якобы застрелили Гордея. Помнишь, ты сам мне советовал это прогнать с Корейцем? Интересно, как на это отреагирует Гарик? Я слышал, что у него в последнее время пошли непонятки с Мартыном. Вот будет здорово, если они подерутся на этой почве. Мне один человек еще тогда говорил, что Гарик считает, его брата устранили по указанию Мартына, так как тому не нравилось, что тот все общаковские деньги тратил на ночные клубы и девочек.
Бык немного подумал, а затем сказал:
– Мне нравится эта идея, Виктор Николаевич.
– Тогда запусти этот слух, а мы с тобой посмотрим, что нам это даст. Ладно, Наиль, я побрел домой, а ты езжай. Будь на связи.
Бык сел в ожидавшую его машину, а я медленно, нога за ногу, направился к себе домой.
* * *
Через неделю я вышел на работу. Войдя в здание министерства, я сразу же направился в кабинет Вдовина. Анатолий Герасимович был уже на рабочем месте и с кем-то громко говорил по телефону. Заметив меня, указал рукой на стул и продолжил разговор. Закончив, он посмотрел на меня и спросил:
– Не рановато ли, Виктор Николаевич, вы вышли на работу? Может, стоит нормально отлежаться дома?
– Анатолий Герасимович, больше не могу. Хочу на работу. Дома всегда чувствуешь себя больным, все вокруг тебя вертятся, интересуются твоим состоянием. Вы знаете, как мне это все надоело?
– Смотрите сами, Виктор Николаевич, – сказал Вдовин. – Я руководствуюсь заповедями медиков – не навреди. А если по-честному, я вашему выходу рад, без вас мне было очень тяжело. Вчера вечером поругался с Феоктистовым. Причина, как вы, наверное, догадались, – Яшин. Пытался с ним договориться и отправить его из управления в городской уголовный розыск. Вы знаете, ничего не получилось. Феоктистов так его защищал, что я даже ненароком подумал, не родственники ли они случайно.
– Анатолий Герасимович, я же тогда писал рапорт в отношении его, почему вы не дали ему хода?
– Просто не хотел выносить сор из избы. Думал, что сам решу эту проблему, получилось, что переоценил свои возможности.
– Вы знаете, я вчера встречался с источником. Есть информация, что автоматы этим бойцам передал человек по имени Серега. Я не исключаю, что и те пистолеты этим ребятам из Зеленого Бора мог передать также он. Нужно поговорить с этим Серегой. Думаю, что с ним можно будет найти общий язык.
– Попробуйте, Виктор Николаевич. Если у вас это получится, будет неплохо, – ответил Вдовин.
– Скажите, а этого раненого автоматчика еще не привезли из Армавира? – поинтересовался я. – Мне бы тоже хотелось с ним встретиться и поговорить.
– Думаю, что это у тебя не получится. Его задушили в тюремной больнице. Воры не прощают подобных шуток над ними, – ответил Вдовин.
– Значит, они работают более оперативно, чем мы?
– Вы правы. Я хотел его отконвоировать в Казань. Поручил это дело Яшину, ну, а он, как всегда, завалил это дело. Вот в чем и была суть моего разговора с Феоктистовым.
Мы еще немного поговорили, и я направился к себе в кабинет.
– Подождите минутку, – попросила уборщица. – Я сейчас мигом, только пыль протру.
– Хорошо, я подожду, – сказал я.
Я подошел к коридорному окну. Окно выходило во внутренний двор министерства. Во дворе в металлическом вольере, нежась на солнце, лежали две овчарки. Одна из них подняла морду и, заметив меня в проеме окна, несколько раз гавкнула.
– Проходите, Виктор Николаевич, – пригласила уборщица. – Вода в графине свежая, только сегодня налила.
– Спасибо, – я, осторожно ступая, прошел в кабинет.
* * *
Война группировок в Казани то затихала, то вновь разгоралась с новой силой. Передо мной лежали статистические данные, представленные информационно-аналитической группой нашего управления. Взглянув на них, я невольно представил себе масштабы этой необъявленной войны. Десятки убитых с той и с другой стороны, пропавшие без вести. Картина была столь непривлекательной, что внушала какой-то трепет перед этими колонками цифр.
– Виктор Николаевич, разрешите? – услышал я голос вошедшего в кабинет оперативника. – Мы доставили этого Серегу, как вы просили.
– Хорошо. Заводите его в кабинет.
В кабинет вошел молодой человек в возрасте двадцати трех – двадцати пяти лет. Он явно страдал одышкой, так как был не по годам полным. По его большому круглому лицу струился пот. Он все время утирал лицо большим носовым платком. Отпустив оперативников, я предложил Сереге сесть на стул. Услышав мое предложение, он моментально плюхнулся на стул, отчего тот жалобно заскрипел, словно пожаловался на свою тяжелую жизнь.
– Как дела, Серега? – поинтересовался я у него. – Смотрю, все полнеешь и полнеешь. Скоро в дверь проходить не сможешь.
– Давайте, начальник, без подколов. Сами знаете, что и без них сахар сладкий, – ответил Серега, буравя меня своими маленькими свинячьими глазками. – Скажите, зачем я вам понадобился?
– Вот, решил посмотреть на тебя, о жизни с тобой поговорить. Я слышал, Серега, что у тебя диабет и ты плотно подсел на инсулин?
– Вы что, врач? Вам что от меня нужно? Наверное, вы притащили меня сюда не для того чтобы читать мне курс по борьбе с диабетом? – сказал он сердито.
– Правильно, Серега, я не врач. Вот ты мне не поверишь, гляжу я на тебя, а сам думаю, как долго ты выдержишь в местах лишения свободы. Год? Полгода? То, что долго там ты не протянешь, ясно всем, а особенно тебе. Сам знаешь, наверное, от ребят, что там таких пухленьких, как ты, любят.
– Вы что меня оскорбляете? Кто вам дал право надо мной издеваться? – возмутился он. – Я буду жаловаться на вас в прокуратуру.
– Можешь, Серега, можешь. Жалуйся на меня хоть в Организацию объединенных наций. Это твое право, которое закреплено за тобой нашей Конституцией. Ты вот что скажи мне, Серега, почему ты попал в черный список Гарика? Ты же его хорошо знаешь, он за брата сейчас готов убить любого, даже тебя?
– Что за дела, начальник? При чем здесь Гарик, его брат и я? Я лично никогда и никого не убивал. У меня не было напрягов с ними, – сказал он, заметно волнуясь.
– Может, ты и прав, Серега, но не во всем! Гордея застрелили из «ТТ», ты это должен хорошо помнить. Вот из того самого «ТТ», что ты тогда передал москвичам. Ну, тем, которые погибли в Зеленом Бору. Мне об этом, а вернее, о передаче тобой этих пистолетов, рассказал задержанный нами в Армавире автоматчик. Ему, кстати, как и его напарнику, ты тоже передал автомат, из которого они застрелили Долгова и Пашу Орского. Теперь, Серега, ты, надеюсь, понимаешь, к чему я тебя подвожу? Думаю, что если ты не умрешь от диабета, то воры прямо в изоляторе вспорют твое толстое брюхо.
Я видел, что мои слова, словно гвозди, больно впивались в его тело. Он дергался, и на его лице то возникали, то пропадали гримасы боли.
– Серега, здесь не цирк. Ты что мне здесь строишь рожи? – строго сказал я. – Ты их там будешь строить, когда они прижмут тебя ночью к параше. Ты знаешь, Серега, как пахнет там параша? Если не знаешь, то в самое ближайшее время узнаешь.
Он вжал голову в плечи и закрыл глаза, представляя все это.
– Ты по своему состоянию здоровья, можешь, конечно, и не попасть в общую хату. Тебя могут оставить где-нибудь на хозяйственных работах. Но это тоже не выход для тебя. Туда, как правило, направляют людей, имеющих какие-то заслуги перед администрацией изолятора. Однако это тоже для тебя не выход, тебя растерзают свои же ребята, когда ты откинешься из зоны.
Рубашка на теле Сереги полностью пропиталась потом. Он то и дело вытирал лоб и затылок носовым платком, который был таким же мокрым, как и его рубашка.
– Пойми, – сказал я, стараясь придать своему голосу доверительный оттенок. – Пока у меня не было против тебя прямых показаний, мы с тобой, Серега, не встречались. Сейчас эти показания есть, есть и заключение экспертизы по «ТТ». Появилась явная угроза твоей жизни со стороны Гарика. Вот это все и привело к нашей встрече. Кстати, где ты взял этот пистолет? Ты знаешь, пистолет этот запалился еще в Челнах.
– Мне его Гаврилов подогнал. Сказал, что купил его у какого-то бывшего мента. О том, что пистолет «паленый», я честно не знал.
– Кто такой Гаврилов? – поинтересовался я у него. – У вас, как у собак, одни клички. Ты мне его фамилию назови.
– Имя я не знаю. Все его называют Гавриловым, и все. Живет он на проспекте Победы. Терся немного с Гордеем, а затем, по-моему, примкнул к «Чайникам».
– Ты мне, Серега, дом назови. Ты знаешь, проспект большой, где мне его искать?
– Вы знаете, я могу только показать на месте, а так номер дома и квартиру не знаю.
– Вот что, друг мой, – сказал я. – Сейчас поедешь с операми и покажешь им дом и квартиру этого Гаврилова. После того как вы вернетесь, сядешь в кабинете и все очень подробно напишешь мне в явке с повинной. Число можешь не ставить. После того как мы задержим этого Гаврилова, ты поставишь число. Получится для всех, что это Гаврилов заложил тебя, а не ты его. Понял?
– Понял, начальник, – ответил Серега. – Можно мне в туалет, больше терпеть не могу.
Я позвонил ребятам, и те отвели его в туалет.
– Виктор Николаевич, вы чем его так испугали? – поинтересовался у меня один из оперативников. – Похоже, у него открылась медвежья болезнь. Он вот уже полчаса как с горшка не поднимается.
– Просто дал слабительное – в шутку ответил я. – Будьте внимательны, Серега еще тот пассажир, от него можно ждать всего.
* * *
Резаный стоял у окна и смотрел на улицу. Из окна арендуемого им офиса хорошо просматривалась Нева. Несмотря на внешнее спокойствие, в душе у него все кипело от негодования. Он взглянул на сидевших в офисе людей, которые настороженно следили за меняющимся выражением его лица. Наконец, он отошел от окна и сел за стол.
– Скажите, что нам мешает заплатить нормальные деньги и навсегда покончить с этим Мартыном? Сколько нам еще нужно потерять наших друзей, чтобы мы не пожалели денег?
В офисе повисла зловещая тишина, не сулившая ничего хорошего собравшимся.
– У кого есть какие-то предложения или идеи? – поинтересовался он у них.
Все стали переглядываться друг с другом. Они знали, что инициатива наказуема. Тебя сразу же запишут в исполнители этой акции, исход которой может быть и неудачным.
– Рамиль, то, что я сейчас тебе скажу, – выступил Архип, – может показаться не совсем реальным, но уже проверенным методом. Все эти покушения малоэффективны в наше время. В них гибнет много людей, виновных и невиновных. Тем самым мы всегда даем возможность другим ответить тем же методом на наши действия. Я как-то общался с одним интересным человеком, который рассказал мне, что сейчас люди КГБ используют новую методику по устранению неудобных им людей. Суть ее такова, они оставляют своеобразный маленький прибор в кабинете человека, который в нужный момент способен излучить звуковые или еще какие-то волны в определенном диапазоне. Это излучение приводит к тому, что у жертвы моментально наступает обширный инфаркт, что приводит к летальному исходу. Когда человека находят мертвым в кабинете, как правило, вызываются спецслужбы – скорая помощь, милиция и так далее. Среди них есть кто-то из КГБ, который и забирает эту небольшую коробку с собой. Все чисто. Человека нет, виновных и подозреваемых тоже.
– Слушай, Архип, – сказал Резаный. – Ты можешь выйти на этого человека и обговорить с ним это дело? Узнай, сколько это будет стоить, и сроки, когда они могут реально это сделать.
– Понятно, Рамиль, попытаюсь найти этого человека. Однако сам знаешь, что это за люди, и поэтому что-либо гарантировать не могу.
– Может, еще у кого есть достойные предложения? – поинтересовался он и, увидев понурые лица своих ближайших соратников, сказал:
– Правильно люди говорят о нас, что кроме как стрелять и убивать, мы больше ничего другого не умеем.
– Да ладно, Резаный, ты что нас ниже канализации опускаешь? – сказал один из парней. – Это тоже надо уметь делать качественно и своевременно.
Все присутствующие на совещании быстро разошлись, оставив Резаного одного в кабинете.
* * *
Архип в тот же день связался со своим начальником.
– Лев Александрович, здравия желаю, это Архипов. Нужно срочно встретиться. Похоже, Резаный заглотил нашу наживку.
– Хорошо, встретимся у Аничкина моста, – сказал Лев Александрович и положил трубку.
Лев Александрович Виноградов руководил одним из оперативных подразделений Комитета государственной безопасности по борьбе с организованной преступностью. Неделю назад он прибыл из Москвы, где участвовал в большом совещании. После совещания его пригласил к себе один из начальников управления.
– Лев Александрович, хотел бы с вами переговорить. Насколько я знаю, вам удалось внедрить в казанскую банду одного из своих офицеров. Меня очень интересует деятельность банды Резаного. К нам поступают многочисленные звонки уважаемых в вашем городе людей, депутатов различного уровня, которые открыто требуютположить конец деятельности этой банды. Я не буду вдаваться в тонкости деятельности этой банды, вы ее можете знать намного лучше, чем я. Сейчас Резаный пытается подмять под себя пограничный переход в Выборге. Этого мы не должны с вами допустить никаким образом.
Генерал замолчал и подвинул Виноградову оперативную сводку.
– Вот, почитайте ради интереса. Это оперативная сводка за последний квартал. Не правда ли, чем-то напоминает сводку боевых действий.
Виноградов быстро прочитал и вернул сводку генералу.
– Пришло время, нам нужно в полной мере воспользоваться личной враждой лидеров этих группировок. То есть попытаться устранить их руками их врагов. Мартына руками Резаного и наоборот. Пусть создастся впечатление, что они, как шакалы, погрызли сами себя. Думаю, главное – результат. Победителей не судят. Я к чему это все говорю, нужно через вашего человека из окружения Резаного предложить один из вариантов уничтожения Мартына. Метод бескровный и очень эффективный. Кстати, заместитель министра внутренних дел обратился ко мне с аналогичной просьбой в отношении Мартына.
– Я понял, товарищ генерал. Думаю, что мы найдем возможность реализовать вашу идею. У кого я могу получить это устройство?
– Мы вам вышлем через фельдъегерскую службу. Инструкция к устройству будет приложена.
– Разрешите быть свободным?
– Вы свободны, полковник.
Прибыв в Петербург, полковник Виноградов связался со своим офицером, внедренным в банду Резаного. Встретились они поздно вечером недалеко от Николаевского моста.
– Ну, как обстоят дела? – поинтересовался он у Архипова.
– Пока все идет, как мы с вами планировали. Резаный мной доволен.
– Это хорошо, лейтенант. Тем не менее, будь осторожен, малейший прокол обернется для тебя трагедией. Помнишь судьбу покойного Ангела? Так и здесь, сожгут без суда и следствия. А теперь слушай новое задание.
Полковник подробно обрисовал, что и когда он должен предложить Резаному. И вот сегодня звонок Архипова полностью подтвердил правоту его решения. Резаный заглотил брошенную полковником наживку. Теперь время работало уже на них.
* * *
– Анатолий Герасимович, похоже, я могу выйти на арсенал Мартына, – сказал я. – Мне кажется, что Серега «поплыл». Сейчас он с ребятами на выезде, показывает, где живет Гаврилов. Это тот, кто передал ему «ТТ», который мы нашли в Зеленом Бору. Я сказал этому толстому, что якобы из-за него завалили Гордея и что теперь у него возникнет масса проблем с его братом.
– Это ты хорошо придумал, – похвалил Вдовин. – Тебя еще Феоктистов не дергал к себе?
– Нет, а что?
– Помнишь, ты как-то подал хорошую мысль о создании в нашем управлении оперативно-розыскной части, которая бы финансировалась за счет местного бюджета. Ты тогда еще говорил, что при росте преступлений мы можем увеличивать это подразделение, в случае снижения – сокращать его численность. Вспомнил или нет?
– Помню, как не помнить.
– Так вот, твое предложение реализовано. Теперь, помимо твоих восьмерых сотрудников, ты получишь в качестве дополнения штата это подразделение. Феоктистов хочет, чтобы это подразделение возглавил Яшин. Задача подразделения – оказание практической помощи районным отделам республики.
– Так, это очень хорошо, я давно об этом мечтал.
– Ты не торопись, Виктор Николаевич, – сказал Вдовин. – Феоктистов хочет, чтобы это подразделение сидело только на раскрытии убийств в районах республики, и чтобы ты не мог маневрировать этими людьми по всему усмотрению. Так ты не сможешь усилить ни одну свою группу за счет этих людей. Каждое подобное решение должно осуществляться лишь с личного согласия Яшина.
Вдовин, нужно отдать ему должное, умел играть на чувствах своих подчиненных. Сейчас, докладывая мне о решении Феоктистова, он испытывающим взглядом оценивал мою реакцию на сказанное им.
– Похоже, я его завел, – подумал он, глядя на меня. – Вот было бы хорошо снова столкнуть его с заместителем министра. Пусть сбегает к нему, поспорит с ним, поскандалит. Может, тот и приземлит его, а то снова стал отрываться от земли. Здесь успех, там успех. Можно подумать, что, кроме него, больше никто не работает.
– Вот тебе и дела, – разочарованно сказал я. – Выходит, что я не могу этими людьми командовать по своему усмотрению? Странное решение. Наказать, значит, не могу, а отвечать за них почему-то должен.
– То-то и оно. По-моему, Феоктистова на это дело настропалил сам Яшин. Это хорошо – быть в составе управления, но не подчиняться руководству этого управления.
Мы оба замолчали. Каждый в эту минуту думал о своем.
– Попал! – радостно думал Вдовин. – Это, брат, ты думаешь, что рулишь судьбами людей. Нет, дорогой, это тобой рулят. Посмотрим, что ты предпримешь?
– Анатолий Герасимович, может, мне самому поговорить с Феоктистовым на эту тему? Я знаю его давно, он меня тоже. Может, мне как-то удастся отговорить его от этой затеи? – сказал я.
– Не думаю, что это лучший вариант. Он разговаривал лишь со мной на эту тему. Ты о ней ничего не знаешь, я ведь мог тебе об этом ничего и не говорить. Поэтому накати на Яшина по полной программе. Если нет подобной ситуации, тогда искусственно создай ее, ты же сам меня когда-то этому учил. Пусть Яшин сам побежит к нему жаловаться на тебя. Вот тогда ты и выскажешь ему свое личное мнение по этому решению.
– Хорошо, – сказал я и вышел из кабинета.
* * *
Ночью меня разбудил звонок дежурного по МВД. Я поднял трубку и услышал взволнованный голос дежурного.
– Виктор Николаевич, похоже, у нас труп.
– Что значит – похоже? Есть труп или его нет? Где обнаружен труп?
– Около заправки напротив «Татмебели», – ответил он.
– Кто обнаружил?
– Женщины шли с работы, со второй смены, вот и наткнулись, – ответил дежурный. – Говорят, вся голова разбита, кругом кровь. Машину направлять?
– Поднимайте Яшина, пусть едет он. Если труп с огнестрельными ранениями, то направишь за мной машину, – приказал я.
Утром я зашел в дежурную часть, чтобы уточнить сведения по ночному происшествию. Читая оперативную сводку, я поинтересовался у дежурного по МВД, кто выезжал на обнаруженный труп. Среди выехавших на место сотрудников Яшин не значился.
– Скажи, почему не выехал на место обнаружения трупа Яшин? – поинтересовался я у дежурного по МВД.
– Яшин заявил, что согласно указанию Феоктистова он больше не будет выезжать на местные убийства, – доложил мне дежурный.
Я молча положил сводку на стол дежурного по МВД и направился к себе в кабинет. Поднявшись на второй этаж, я пошел в кабинет Яшина. Толкнув дверь кабинета, я понял, что она закрыта.
Яшин появился на работе за пять минут до начала официального рабочего дня. Получив сообщение о его прибытии на рабочее место от дежурного по МВД, я поднял трубку и позвонил ему. Он вошел в мой кабинет с улыбкой на лице и, не поздоровавшись, уселся на свободный стул.
– Анатолий Гаврилович, – спокойно произнес я. – Я бы вас попросил доложить мне о трупе, обнаруженном сегодня ночью в районе «Татмебели». Личность трупа установлена или нет? Что говорит судебный медик, его предварительное заключение о причине смерти?
– Вы знаете, Виктор Николаевич, я не выезжал на этот труп, – спокойно ответил он.
– Тогда будьте так любезны, скажите, почему? Разве в ваших функциональных обязанностях это не прописано черным по белому? Может, вы, Анатолий Гаврилович, уже стали начальником управления уголовного розыска, и теперь мои указания больше не имеют никакого значения для вас?
Он посмотрел на меня отсутствующим взглядом и совершенно спокойным голосом сказал:
– Извините меня, Виктор Николаевич, но вы, видно, еще не в курсе последних событий. Я согласно указанию заместителя министра Феоктистова назначен на должность начальника оперативно-розыскной части при управлении уголовного розыска. Данная должность, по всей вероятности, эквивалентна вашей должности. Согласно данному распоряжению, мое подразделение будет обслуживать лишь районы республики.
Кое-как сдерживая себя, я сказал:
– Анатолий Гаврилович, будьте так добры, покажите мне приказ о вашем назначении на эту должность, а также ваши новые функциональные обязанности, закрепленные за вами этим приказом.
– А у меня их нет, – коротко ответил Яшин. – Если они вас так интересуют, запросите их сами в управлении кадров МВД.
Он, поднявшись со стула, вышел из моего кабинета. Я взял чистый лист бумаги и стал писать рапорт на имя министра. Написав его, я направился в кабинет начальника управления уголовного розыска. Его на месте не оказалось, и я, потоптавшись у его двери, направился в кабинет Феоктистова.
Я подошел вовремя. Совещание у него закончилось, и из кабинета стали выходить начальники подразделений.
– Что у тебя, Абрамов? – спросил Феоктистов, заметив меня в приемной.
Я вошел в кабинет и молча положил свой рапорт на стол. Он взял его в руки и медленно прочитал.
– Ну и что? – спросил он меня.
– По-моему, я все точно сформулировал в своем рапорте и прошу вас санкционировать приказ о наказании Яшина. Вы знаете, мне не нужна анархия в моем подразделении. Если вы считаете меня недостойным занимаемой мной должности, то уберите меня с нее и назначьте на нее Яшина.
– Ты что завелся? – спросил меня Феоктистов. – Может, не стоит столь категорично ставить этот вопрос?
– Михаил Иванович, я прошу вас дать ход этому рапорту, – твердо сказал я.
– А ты сам-то с ним говорил? Может, стоит встретиться, поговорить?
– Да. Сегодня утром я встречался с ним и разговаривал. Яшин заявил мне, что он не намерен выполнять мои указания. Он все время ссылался на какое-то ваше указание. Я этому не верю и считаю, что Яшин специально вводит меня в заблуждение. Или это не так?
Феоктистов не ответил и, встав из-за стола, подошел к окну. Отодвинув в сторону штору, он минут пять смотрел на улицу, видимо, прикидывая в голове, что ему делать с моим рапортом.
– Виктор Николаевич, – наконец сказал он. – Может, ты не будешь столь категоричным? Вы же делаете одно тяжелое дело.
– Михаил Иванович, вы знаете меня лет пятнадцать. Вы отлично понимаете, что мой рапорт родился не на пустом месте. Все мои предыдущие попытки отрегулировать отношения с Яшиным были безуспешными. Яшин открыто противопоставляет себя всему коллективу управления. Хочет – выполняет указания, захочет – нет. Все это осуществляется под прикрытием вашего имени. Думаю, сейчас наступил тот момент, через который переступить уже невозможно.
– Хорошо, Абрамов. Я накажу Яшина.
Я встал из-за стола и вышел из кабинета.
* * *
Как я и рассчитывал, Серега, не выдержав психологического давления, сдал нам оружейный арсенал группировки. Во время обыска в одном из садовых домиков нами на чердаке был обнаружен тайник, в котором были спрятаны два автомата Калашникова, обрез охотничьего ружья, два пистолета Макарова, три самодельных револьвера и большое количество патронов различного калибра.
Моя дезинформация, запущенная через Быка, привела к тому, что Гарик, окончательно порвав свои отношения с Мартыном, перебрался из его офиса. Он снял небольшое помещение на окраине Москвы и плотно занялся бизнесом. Вскоре за ним подтянулось еще несколько авторитетных бригадиров из московской группировки казанцев. Все заверения Мартына о его непричастности к убийству брата Гарик пропустил мимо ушей. Вскоре монолитная группировка Первых Горок раскололась на две половины, одна из которых перешла на сторону Гарика.
Однако все это в последнее время мало интересовало Мартына. Предложение, поступившее ему от Жака, было по-прежнему в центре его внимания. Это предложение открывало ему необычайные возможности в Москве, где крутились практически все деньги России. Сегодня утром он созвонился с Жаком и сообщил ему, что согласен помочь в освоении московского финансового рынка. Положив трубку, Мартын начал про себя строить планы по своему обогащению и последующему выезду на постоянное место жительство в Германию или США. Его радужные мечты о будущем прервал звонок генерала. Переговорив с генералом, Мартын вышел из офиса и, сев в машину, в сопровождении охраны быстро выехал из офиса.
Прошло более часа, прежде чем им удалось выехать за пределы города. Кортеж Мартына увеличил скорость и понесся по Рижскому шоссе. Увидев две машины, стоящие у дороги, они сбросили скорость и, подъехав к ним, остановились.
Мартын вышел из «мерседеса» и в сопровождении начальника службы безопасности направился в небольшое придорожное кафе. На входе Мартына обыскали молчаливые охранники, а Павла просто отодвинули в сторону.
– Проходите, – сказал один из охранников.
Мартын открыл дверь, и услужливый официант, встретивший его у входа, предложил ему пройти в отдельный кабинет, в котором, кроме генерала, сидел незнакомый ему мужчина.
– Садись, – коротко бросил ему генерал. – Водку пить будешь?
Не получив от Мартына ответа, он разлил водку по большим рюмкам и, глядя на Мартына, произнес:
– Ну что, мужики? За здоровье!
Они выпили и стали закусывать жирной белой осетриной. Мартын невольно обратил внимание на стол, который был богато сервирован изысканными закусками.
– Ты молодец, – коротко бросил ему генерал. – Показательно ты убрал вора в Казани.
Мартын посмотрел на незнакомого мужчину.
– Чего смотришь? Это мой товарищ. Он немой, как эта рыба, которую мы сейчас с удовольствием поглощаем.
Он громко засмеялся своей шутке и, взяв в руки бутылку, снова разлил водку по рюмкам. Они снова выпили.
– Вот что, как тебя там, Мартын, – сказал генерал. – Моему другу необходима твоя помощь. Дело в том, что он является депутатом Госдумы и самостоятельно не может решать подобные вопросы. У него небольшой заводик на Урале, который хотят отжать местные ребятишки. Завод числится на его двоюродном брате. Так вот, я пообещал ему помочь в этом вопросе. Думаю, что ты парень толковый и уже определился с тем, как ты ему поможешь.
– Там заводилами являются два человека, – продолжил незнакомец. – Местная милиция почему-то не хочет с ними связываться. Сам понимаешь, городок маленький, все друг друга хорошо знают и чуть ли не родня друг другу. Административные рычаги с моей стороны явно не помогут, поэтому выбор пал на вас
Мартын хорошо понимал, чего от него хотят эти люди. Он, будучи не глупым человеком, хорошо осознавал опасность, которая с каждым подобным заданием становилась все реальнее и реальнее. Он на секунду задумался и произнес:
– Мне нужны все сведения по этим лицам.
– Вот здесь, в пакете, все, что нужно тебе, – сказал генерал. – Срок – две недели.
Мартын взял в руки пакет. В этот момент он представил, как какой-то наемник вроде него также однажды возьмет в руки пакет, в котором будут лежать его фотография и адрес. От этой мысли по спине пробежали мурашки и повеяло могильным холодом.
– Ну, давайте еще по одной, – сказал генерал, разливая водку по рюмкам.
Они выпили, и Мартын, закусив водку вкусным белужьим балыком, встал из-за стола и направился к выходу.
– Запомни, Мартын, срок две недели, – сказал вдогонку ему генерал.
– Да пошел ты, – раздраженно подумал Мартын, выходя из кафе.
Через несколько минут автомобильный кортеж Мартына уже мчался в сторону Москвы.
* * *
Резаный молча слушал Архипа, которому накануне удалось встретиться со своим знакомым и обговорить стоимость работы по созданию этого излучателя. Несмотря на высокую стоимость, Архипу пообещали стопроцентное качество образца.
– Он мне сказал, что его абсолютно не волнует, против кого будет использован этот аппарат. Моральная сторона его совершенно не волнует. Все это удовольствие будет стоить пятьдесят тысяч долларов, – начал рассказывать ему Архип.
Он говорил довольно сбивчиво, Резаный несколько раз его останавливал и задавал уточняющие вопросы.
– Слушай, как я тебя понял, это прибор одноразовый? – спросил его Резаный. – Похоже, второй раз его применить уже, выходит, нельзя?
– Да, ты прав, Рамиль. Этот аппарат работает всего трое суток с момента его запуска. Этого времени нам вполне будет достаточно для того чтобы уничтожить Мартына. По истечении трех дней аппарат просто выгорает изнутри. Еще этот мужик сказал, что его несанкционированное вскрытие также приведет к уничтожению и гибели лица, вскрывшего его.
– Как устанавливается этот прибор? – спросил Резаный.
– Конкретное размещение этой закладки никакой роли не играет. Ее можно разместить где угодно, в любом помещении.
