Текст книги "Роза (СИ)"

Автор книги: Александр Алексеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

– Это мугунгхва. «Бессмертная роза». Национальный символ Кореи и знак принадлежности к королевской семье.

Когда подруга это сказала у неё в глазах блеснули слёзы.

Что ж… Тем более память о Розе… (я вздыхаю). Пусть это будет её защитным талисманом.

Вручая подарок, пафосно говорю:

– Носи всегда с собой рядом с сердцем. Эта Роза спасёт тебя от беды…

Даша прошипела Лёве:

– Вот как вручать нужно… А ты… Носи на здоровье… Балбес.

На КПП её встречали подруги и, разглядывая меня, понимающе улыбались.

Мимо нас, грохоча гусеницами, в ворота проползла колонна танков.

– Подполковник Курцев так корейских танкистов гоняет, будто через месяц война. Парни за столами на ужине засыпают… Девушек тоже припахивают, но не так. Я со своими даже ручной бой отрабатываю по вечерам. С сапёрными лопатками и без. Я тхэккён показываю, а сержант Пак – китайское Бацзицзюань. Мы живыми не сдадимся. Ветераны такое рассказывают, что с нашими пленными на Чеджудо делали… Фашисты отдыхают…

Заметив, как я погрустнел после её слов, Настя прижалась ко мне и прошептала:

– Всё будет хорошо… Ты же мой ангел. Не дал мне с лестницы упасть, а то лежала бы в больнице с переломом, и прощай лейтенантские звёздочки…

Подошла вчерашняя сержант Пак. Поздоровались. Протянула Насте письмо.

– Это от майора Ли, – начиная читать, говорит подруга, – Невероятно… Не могу поверить… Маме в Хабаровск от тёти из Сеула пришло подтверждение о признании меня неофициальной внебрачной дочерью наследного принца Кореи Ли Кана… Охренеть.

Последнее слово это литературный перевод нецензурной рулады выданной аппетитными губками.

– Принцесса, следи за базаром, – только и мог сказать я.

Общага. Колобок рассказывает свадебные новости:

– Как подругу Чалого увезли, быстро расписали. Дорда, представляешь, сама «Победу» водит. Как ты говоришь, все выпали в осадок… Она спела на свадьбе «Всё стало вокруг голубым и зелёным». Катька напилась. Видать, дошло, что и её тоже могли грохнуть. Белов тоже нажрался до кучи. Мне пришлось с Любочкой его тащить до кровати. Подруга извинилась передо мной, что хотела меня использовать для лишения девственности, а я оказался порядочным парнем… Сечёшь, какой я парень?… Бобров на выезд не едет, будет лечиться. К нам в купе записали Шувалова и Анисимова. Что алкаши? Да мы и не пьём почти… Ты чё? Я же тоже хочу хорошо сыграть… Слово? Ну, даю слово. До игры ни капли… Гад ты, Юрка! И чего я с тобой дружу?!

Ночью снилось, что Настя снова атаманша в Корее. Бьётся за что-то насмерть и чуть не сгорает в пламени… В неё влюбляется другой атаман и они вместе побеждают всех…

(https://youtu.be/TRlnDHP9mQ0 Мой взгляд это холод, но холод с огнем – клип к дораме)

Такие сны… Кто их посылает мне? Почему часто сбываются?… Нет ответа.

17 апреля 1950 года.

На утренней пробежке Абрамян объявляет, что свадьба у него с Катей будет третьего июня в субботу. Приедут родственники из Армении. А официально расписываться поедут к катиной бабушке в/на Украину. Там девушкам в шестнадцать лет можно замуж…

Я прокрутил в голове календарь первого круга… Как раз из Киева с выезда приедем. Погуляем… Катя то любит жениха… Не то, что Любочка…

Перед тренировкой зашёл на собрание в штаб ВВС. Доложил, что мол Первенство начинается, прошу освободить… Бояринов посылает меня к генералу. Тот, приняв к сведению, хмыкает, услышав, что я ещё хочу на бумагу перенести наше соглашение о нашем переходе с Колобковым в Горький после медалей Первенства.

– Ты что же? Моему слову не веришь? – вопрошает возбуждённый генерал. – Ты, конечно, в хоккее помог… Да и в группе много интересного поведал… Но, не до хрена ли ты хочешь? Мне сейчас к пионерам на встречу идти, а я вместо речи, сопли тебе вытираю…

– Василий Иосифович, – стараюсь говорить спокойно, – Для Вас без разницы – на бумаге Ваши слова или нет, а для меня с Колобковым – очень важно. Пойдите навстречу, а я про защиту от последствий ядерного взрыва напишу… Сон был… Лучше бы не пригодилось, но знать нужно.

Сталин задумывается, чуть успокоившись.

– Ладно пиши про взрыв. Не, лучше вечером ко мне приезжай. Погуляем вокруг дома, расскажешь… Сам понимаешь, – приставляет ладони к ушам.

Заходит секретарь:

– По времени встреча с членом ЦК ВЛКСМ, главным редактором «Пионерской правды» Зоей Тумановой. Через час Вам выступать на пионерской конференции с речью.

– Жаров. Подкинь идею… О чём с пионерами говорить? – окончательно смягчившись, в приказном порядке просит сын вождя.

Пока чешу репу, входит молодая черноволосая женщина. Выкладывает генералу листочки.

– Это текст речи. Я подумала, что у Вас нет времени на подготовку. Хорошо бы от Вас предложение по работе с пионерами было…

Сталин взглянул на меня.

Эх, где наша не пропадала…

– Товарищ генерал предлагает для подростков Всесоюзную военно-спортивную игру «Зарница». Правила простые: две команды красные и синие совершают марш бросок через полосу препятствий. Поражают мишени из мелкашек и занимают холм со знаменем. Те, кто прибежал первыми – в обороне, вторые – наступают. На одежде ребят и девчат бумажные погоны. Сорвали один – ранен. Бегать не можешь, только ходишь… Сорвали два – убит. Выходишь из игры. У кого в команде все погоны сорвут – те и проиграли. А выиграли те кто полчаса знамя хранил. Военные судят игру и делают полосу препятствий. Военкоматы помогают командам с формой… На финале в Севастополе телевизионщики репортаж снимут с Малахова кургана…

На тренировке объявили состав на выезд. Турне Сталинград-Куйбышев-Сталино займёт две недели. Расстроенный непопаданием Бубукин подошёл и поплакался:

– А нам на субботник в Лефортово, на Первомай на демонстрацию под роспись, кроссы и игры с детьми. А у вас новые города, новые девушки, призовые… Я слышал в Горьком сильная команда собралась. Если осенью выйдут в «А», то поеду… Маслов возьмёт?

– Возьмёт. Только тренировки не пропускай. Ты где живёшь? У Савеловского вокзала? До Городка Художников на Верхней Масловке километра полтора. Прибегай завтра к пол седьмому во двор. Мы там в спортзале разминаемся и в дыр-дыр играем. Познакомлю с дворовой командой. Лады?

– Лады. – Говорит Валя, довольный, что не отфутболили.

После тренировки пробежали с Васечкой ещё пятёрочку. Лежим вот на скамейках стадиона. Греемся на солнышке. Сегодня первый тёплый весенний день. Смотрю как детишки по полю за мячом бегают. Вспоминаю свою юность. Тогда в сорок девятом на какой-то игре меня заметил ленинградский игрок Анатолий Мишук. Пригласил меня в команду спортшколы гороно Калининского района. Так я попал на юношеское первенство Ленинграда. В этом году меня возьмёт в команду «ЛОМО» знаменитый ленинградский тренер Кусков. Этой осенью мне играть за юношескую сборную Ленинграда. А в тренеры там я попал случайно… В 1968-м закончил аспирантуру института физкультуры. Защитил кандидатскую: «Предыгровая разминка, как форма формирования футболистов к игре». В микрофон записывал стенограмму футбольных матчей. Составлял таблицы эффективности игроков. Потом вместе с Колей Локтюшиным мы придумали методику записи игровой деятельности футболистов. В этом деле мы были в первых рядах футбольных теоретиков СССР, а может и в мире… В тренеры меня сосватал глава тогдашней сборной – Константин Бесков. В 74-м он пригласил меня тренером в главную команду страны. Затем новый тренер сборной СССР Валерий Лобановский предложил работать с ним. Мы подружились. Такое вместе придумывали, аж волосы дыбом встают… В 76-м на Олимпиаде в Монреале мы обыграли Бразилию в матче за третье место, но в Спорткомитете СССР наше выступление сочли провальным, и нас выгнали из сборной…

Поднимаюсь. Спрашиваю у Васечки:

– Поможешь девушке барахло со мной перевести?

– А девушка красивая?

– Про Ингу и Танечку враз забудешь…

– Ну, эт ты загнул, – улыбается Колобок.

Мастерской у Апсолона была комнатка в доме-коммуне на Пятом Донском проезде. Бежевая краска входной двери местами облупилась, открыв более ранний салатовый цвет окраски. Суетящийся Андрей принялся запоздало наводить порядок. Артмане застыла, зацепив пустую бутылку у двери. Сначала скривилась от гадливости, а потом пересилив себя, улыбнулась, и сказала:

– Андрюша. У тебя тазик есть? Васечка, набери, пожалуйста водички. Будем убирать…

Колобок, зачарованный красотой артистки и тягучим обволакивающим голосом, метнулся на поиски аш-два-о…

Я же, поставив чемодан, продолжал осматривать комнату. Окно напротив входной двери было занавешено выцветшими шторами неопределённого цвета. У левой стены – сетчатая кровать, застеленная полосатым больничным одеялом, и шкаф без дверки. У правой – два рабочих стола заваленных бумагами, журналами, газетами, книгами.

– Вот, – сказал Апсолон, вытаскивая пачку листов из-под пишущей машинки, – Димка Василиу за еду помог со сценарием «Долгой дороги в дюнах». Теперь в Ригу отравлю, чтобы перевод сделали. Будем сразу на двух языках снимать – так Рига просит… А здесь утвердим без вопросов. Даст бог, в конце лета снимать начнём. У меня всё схвачено… Не первый год замужем, – Андрей подмигнул Вие, которая вываливала окурки из пепельницы в мусорное ведро.

Когда уборка была закончена, Вия протянула:

– Спасибо мальчики. Мне с товарищем режиссёром нужно обсудить мои сцены. – И кивает головой на дверь.

Васечка, едва вышли, тут же заметил:

– Они что там? Это?…

– Это. И зимой и летом! Такова Васёк жизнь артистов. Всегда будь готов… А не будешь… Замену враз найдут.

Открываю слямзинный у Андрея «Огонёк». Выпадает листок с мелким почерком. Васечка поднимает и начинает читать вспух:

– Здравствуйте, мои дорогие. Пишу вам ночью лёжа на тулупе на полу. Сегодня не моя очередь спать на кровати. Хочется есть, поэтому пришлите, пожалуйста, денег. Зарплата только в конце месяца, и то половину на долги раздам. Спасибо за пятьдесят рублей в прошлом месяце. Я купил на них бумагу и сочинил три гениальных сценария, которые пока никто не оценил. Записался в профилакторий мыть посуду. Теперь у меня там трёхразовое питание: один раз – в понедельник, второй – в среду, третий – в пятницу… Посылку с продуктами, что вы зимой присылали мне в коммуну, стала вступительным взносом в коммунальное братство. Всё разделили и съели в тот же вечер. В брюках, что вы прислали, мои товарищи по очереди ходят на свидания… Пришлите хотя бы двести рублей. Я же понимаю, что вам тоже не легко, но это самая меньшая сумма, чтобы стать приличным писателем. На сём заканчиваю и передаю всем поклоны. Навеки любящий вас, Дмитрий Василиу.

Васечка получил пятьсот рублей призовых по выигрышному займу. На сотку купил бутылку портвейна и закусь, которые передал мне доставить в общагу, а четыре сотни повёз дарить Инге. На это он сподобился, когда я заметил, что подругу осенью на катке Медео ловкие конькобежцы быстро охмурят…

– Я Марию Исакову попрошу. – Сам себя убеждает Васечка, – Она женщина серьёзная. У Инги тренером будет. Попрошу гнать всех ссаной тряпкой…

– Так она и тебя будет гнать…

– Ничего, я потерплю два годика. А осенью пятьдесят второго в Украине распишемся. У меня тётка в Харькове. Пропишет меня временно…

– Так вы, что? Уже того?

– Ну, я не хотел… Так получилось…

– Ну, ты и дуб… Это ж статья… Тебе нужно о Первенстве думать…

– А сам то… Тоже не особо упирался с девушками… Купишь мне презерватив? А то стыдно… А ещё друг называется… Сам куплю. Только вот нужно аптеку без посетителей найти…

Обложился газетами в читальне. Готовлюсь к завтрашней политинформации. Из головы же не идёт васечкино «А ещё друг называется…». Понимаю, что импульсивной, манерной Инге Колобок не пара. Пока она растёт, он её будет устраивать, а как она хлебнёт мировой славы… Он будет ниже неё не только ростом, но и много чем ещё. Жалко, что два хороших человека не могут образовать хорошую пару. У меня в прошлой жизни таких примеров масса. А может случится чудо? Может зря я паникую. Васечка быстро всему учится. И сейчас уже не такая «дярёвня» как был три месяца назад. Да и Инга в этом мире может изменится… Просто в том мире она попала в патовую ситуацию, выход из которой был один – смерть…

Из доклада для политинформации:

1. Из города Молотов сообщают о первомайском соцсоревновании на нефтяных промыслах треста «Краснокамскнефть». (выписываю повышенные обязательства).

2. Москва. СовМин СССР возрождает жилищно-строительную кооперацию. Как и в постановлении 1925 года разрешается выдача банковских ссуд жилищно-строительным кооперативам на срок погашения до 60 лет в размерах до девяноста процентов от сметной стоимости дома. Банковская ссуда выдаётся под 0,5 процента годовых…

3. Сталинабад. Таджикские народные певцы-гафизы записали новые песни о Ленине.

4. Киров. На машиностроительном заводе «Молот» (директор Г.С. Шпагин) изготовлен опытный образец мотороллера «Вятка» который в полтора раза мощнее европейских аналогов. Серийное производство новой техники начнётся в третьем квартале 1950 года.

5. Рига. В павильонах рижской киностудии готовятся к съёмкам нового фильма. В главной роли будет сниматься молодая латышская актриса Вия Артмане. (Это я от себя в политинформацию вставил. Один хрен никто не проверяет).

6. Украина, Жданов. На берегу моря строится санаторий Министерства трудовых резервов. Он будет круглогодично принимать сотрудников и учеников горно-промышленных и заводских школ.

7. Париж. Следствие по убийству французского президента зашло в тупик. Убийца найден мёртвым. В газетах подозревают премьер-министра Франции…

8. Пхеньян. На границе Северной и Южной Кореи продолжаются кровопролитные бои с применением артиллерии.

9. Началось первенство СССР по футболу среди команд класса «А»:

Динамо Тбилиси – Динамо Москва 1:3. Два мяча за москвичей провёл Владимир Савдунин.

Спартак Тбилиси – Динамо Минск 2:1. Два мяча у хозяев забил Автандил Пайчадзе.

Динамо Ереван – Торпедо Москва 1:1.

Динамо Киев – Динамо Ленинград 2:2. Два гола у киевлян на счету Дезидерия Товта.

Торпедо Сталинград – Спартак Москва 2:0.

Локомотив Харьков – Локомотив Москва 0:1.

Нефтяник Баку – Зенит Ленинград 1:4 Два мяча у гостей на счету Анатолия Короткова.

Шахтёр Сталино – Даугава Рига 1:0.

Ещё раз пересматриваю результаты игр. Мне с Колобком в этом чемпионате нужна просто медаль. Задницу рвать не нужно, так как в той реальности лётчикам до медали не хватило нескольких очков. То есть нужно сыграть чуть лучше в нескольких матчах. Но. с другой стороны, если ходить по полю пешком, то трэнэр выкинет и не поморщится. Будем изображать с Колобком бурную деятельность, всячески уклоняясь от травм… Вот только Васечка, вряд ли станет ногу убирать в стыке… Не то воспитание… Ничего, придумаю, что-нибудь…

20 апреля 1950 года.

Железнодорожный вокзал. Пришёл заранее, сижу, чемоданы охраняю, пока Шувалов с Колобком на экскурсию по вокзалу пошли. Вспоминаю, что за три дня случилось. А произошло немало (раскладываю по пунктам):

1. После перепалки с трэнэром удалось всё же зафиксировать договор о переходе в Горький на бумаге.

2. Сдал рефераты и зачёты в институте. Получил допуск к экзаменам.

3. Передал Даше песню Кристалинской «Два берега». Майя ушла с телецентра, но обещала вернуться… Вспоминаю, как снайперша исполняла разученную песню в общажном коридоре у дождливого окна…

(https://youtu.be/6XWIOE2J7Xo?t=1 Наша Дарья – Мы с тобой два берега)

Тётя Клава как дослушала, обняла новенькую и сказала: «Спасибо, дочка».

4. Ваня Кац поведал, что на тренировке выбежал из кандидатского времени. Благодарил за порошок левзеи. Колобок с Амосовым тоже захотели такой порошок. Пусть кушают – что не запрещено, то разрешено. Бубукина выбрали заместителем капитана «Асов Пикассо». Нужно же кому-то руководить пока мы с Васьком на выезде…

5. Получил письмо от Насти. После любовной лирики и новостей с полигонных полей она в виде эссе поведала о корейской почтительности к возрасту. Если ты хоть чуть младше, должен подобострастно-почтительно обращаться к старшему и выполнять беспрекословно все его приказания. Но, это для мужчин… Женщины в Корее на уровне служанки мужа, прав почти никаких… Попросила меня не обращаться к ней «Нуна» («пусть Васечка меня так называет»), а звать просто «дорогая» или «любимая». Ещё приписала, что к ней клеится корейский полковник Пак Сон Чхоль с курсов Генштаба, но чтобы я не беспокоился… Во первых она меня любит, а во-вторых у хахаля в Пхеньяне – жена и два сына…

6. У Лёвы на этой неделе доклад в штабе ВВС по перехвату. Возможно, его с группой пошлют на организацию узла ПВО в Пхеньян.

7. У Инги в июне Первенство Москвы по гребле. Они с Васечкой совсем одурели. В общаге начали встречаться. Теперь то я соседа понимаю… В коридоре их вздохи слушать не могу, ухожу в читалку…

8. Колобок купил новый эмалированный бидон, так как старый у него в кефирной какой-то малец спёр, пока Васёк витрину рассматривал…

Подошёл «Вальдемар». Поручкались. Потрындели про Сталинград.

– Ходить там особо некуда. Всего одну улицу Мира построили, кругом руины. Я там в прошлом году с «Динамо» был – вещает Ильин, – Мы почти всё время в гостинице валялись. Вот, Куйбышев – другое дело. Огроменный город, почти не пострадал в войну. И команда у них в прошлом году была… Звёзд нету. В нападении один Гулевский изредка по мячу попадает. Так там схему защитную придумали. Журналисты стали её звать «волжской защепкой». Ох и попили они у всех кровушки. ЦДКА и вовсе два раза размазали. Так, что в Куйбышеве будет тяжко…

На перроне Амосова пришла проводить баскетболистка Нина Максимельянова. Посмеялись, вспоминая колобковы прыжки в клумбу с голой задницей. Женская сборная десятого мая на Чемпионат Европы поедет. Хоть мы и дебютанты на таком уровне, в Спорткомитете чётко поставили задачу – Первое место.

Посмотрел, как некоторые парни смолят перед поездом, но влезать с замечаниями не стал. Тёмную не устроят, но отношения в команде будут испорчены. Это пусть Маслов в Горьком курильщиков дрессирует. У «Деда» не забалуешь, так отчехвостит – мама не горюй!

Садимся. Тронулись.

К новым приключениям спешим, друзья! Эй, прибавь-ка ходу машинист…

Глава 12

Не отвечайте злом на зло, иначе злу не будет конца. В ответ на обиду поцелуй врага своего, и ему станет намного больнее.

Будда Гаутама.

Кто проявляет жалость к врагу, безжалостен к самому себе.

Ф. Бэкон.

22 апреля 1950 года.

Игроки основы заполняют автобус на центральной площади. Экскурсовод говорит, что вскоре на этом месте будет построен гигантский Дом Советов. Проект уже утвердили в Москве. Дождались когда с вокзала подойдёт дядечка с чемоданом.

– Вот теперь все в сборе, – вещает экскурсовод и читает по бумажке, – Представляю вам Николая Ермиловича Макурина, героического танкиста. К его танку мы сейчас поедем на Мамаев курган.

Вместе с танкистом в автобус простится женщина из Куйбышева. Эта учительница приехала на могилу сына.

– Рядом с Мамаевым курганом. Мне могилку нужно убрать… Ну, пожалуйста, – просит женщина.

– Ну, ладно, – молвит экскурсовод, спросив нашего тренера.

Женщина проходит в салон. Автобус развернувшись проехал по улице Мира, периодически огибая участников ленинского субботника, и повернул на дорогу между развалин Нобелевского городка. Кое-где на улицах восстановили дом или часть дома, но в основном люди ютились в уцелевших подвалах. Сталинград медленно вставал из руин…

Экскурсовод что-то рассказывал про подвиги бойцов шестьдесят второй армии. Что в их честь будет названа главная набережная города, а я вспоминал родной разбомбленный Ленинград. Наши люди прошли сквозь страшные послевоенные лишения, но восстановили страну.

– А где немцы? – спрашивает любопытный Шувалов.

– В прошлом году почти все уехали. На Бекетовке немного осталось. А вот и Мамаев курган…

Подъезжаем к памятнику на братской могиле. Читаю надпись на одной из плит: «Здесь на Мамаевом кургане в дни Великой Битвы за Сталинград происходили самые упорные и кровопролитные бои за обладание этой господствующей над городом высотой.»

Невдалеке, рядом со свежим постаментом, лежала башня тридцатьчетвёрки. Мехвод Макурин нашёл на башне нарисованный сваркой номер «18».

– Мой, – погладив окалину борозды на броне, сказал танкист.

– Завтра будем башню на верх устанавливать, – рассказывает экскурсовод, – Пригласим ветеранов, пионеров. Будет героический «Челябинский колхозник» и дальше стоять на стаже Сталинграда…

Чуть погодя, я подошёл к дымящим спортсменам, слушающим участника боёв…

– Хороший у нас был командир танка – лейтенант Канунников. Молодой, но рассудительный. Я его с полуслова понимал… Хотя какие в бою слова… В основном ножной семафор… Жаль командира. Погиб рано. Да у нас все акромя меня двадцатилетки были. Сгорели геройски. А я как раз вылез гусеницу чинить. А тут в другой борт прилетело…

Обратно ехал в соседстве с учительницей. Она поведала свою историю:

– В письме из госпиталя не было указано место захоронения. Мамаев курган… Саша в сорок первом школу закончил. В институт хотел поступать. А тут война… И вот когда я в сорок четвёртом в госпиталь приехала… – волнуясь, женщина теребит снятый с головы платок, – Мне завгоспиталем так и сказал: «Можете гордиться своим сыном». А я бы хотела гордиться живым сыном, – голос учительницы дрогнул.

После паузы она продолжила:

– Но, меня тогда уважили. Как и сегодня. Отправили с попуткой на курган и место показали. А потом в госпитале заведующий мне санитара показал… Тот помнил моего сына и сказал: «Когда в госпиталь из блиндажа забирали… Сынок Ваш шутил, когда в зеркало на разбитое лицо посмотрел. Говорит с одним глазом девки любить не будут. А я ему, мол у девок другие органы в цене. Посмеялись, хоть было видно, что раны у него тяжёлые… Потом сын сказал, что мама бы расстроилась если бы его таким увидала… (вытирает слезу). Когда в госпиталь привезли, хирург в кровавом халате осмотрел и сказал: „Поспи парень, завтра на операцию“. А мне шепнул: „Не ворочайте его, пусть спокойно уйдёт“. Вот он к утру…»

На улицах города кипит Ленинский субботник. Люди бесплатно расчищают завалы, высаживают деревья, строят детские площадки… Вообще-то субботники начались ещё при жизни Ленина. Это потом их приурочили к его дню рождения. Вождь мировой революции вместе с членами правительства и с кремлёвскими курсантами занимался уборкой территории Кремля. Конечно, Ленин не был Терминатором в одиночку переносившем многопудовые брёвна. Но, то, что он был на субботнике вместе с народом – факт. Сейчас политики будут поднимать бревно лишь для репортёрской фотосессии…

На вечерней прогулке у гостиницы. Обрывки разговоров окружающих:

– Ночью на набережной стреляли… Два трупа. Говорят пацанёнок какой-то с наганом…

– Без Бобра мы их на раз уделаем. Однозначно.

Нагляделся на послевоенные развалины, а ночью приснились демократические развалины завода ЗИЛ, который наша власть довела до такого:

23 апреля 1950 года.

Сталинградцы в первых играх выиграли у московского Спартака 2:0 и сыграли с ЦДКА 1:1. Местные болельщики надеялись на возрождение клуба. До войны трио нападающих сталинградцев Проворнов-Пономарёв-Проценко рвало защиту почти всех клубов Первенства СССР. Сам Сталин одёрнул москвичей пытающихся раздербанить сталинградскую тройку нападения. Обо всём этом я прочитал в местной газете.

Наш второй состав вчера сгонял с местными с редким в это время счётом 0:0. В 15–00 мы выходим на поле стадиона «Торпедо». Судья Павел Давыдов из Куйбышева выводит команды под мелодию футбольного марша. Пятнадцать тысяч зрителей заполнили небольшие трибуны. Кучи безбилетников стоят в проходах. Торпедо выставило боевой состав: вратарь Королевич, защитники Барышев-Матвеев-Шмаков, полузащитники Балятинский-Григорьев, нападающие Шведченко-Белоусов-Арзамасцев-Калмыков-Минеев. Наш трэнэр выпустил следующих: вратарь – Акимов, защитники Метельский-Крижевский-Амосов, полузащитники Морозов и Колобков, нападающие Шувалов-Ильин-Федоров-Жаров-Анисимов.

Начали игру осторожно. Все нападающие персонально закрыты. Поэтому получив пас в борьбу тут же откидываю назад свободному Колобкову. Васечка навешивает в штрафную либо отдаёт в борьбу. Результат нулевой. Полтайма раскачивались, пока торпедовцы не провели стремительную контратаку. Их нападающий проскочил Метельского и вышел на ударную позицию у левого угла штрафной. Хлёсткий удар в дальний угол. Акимов не дотягивается. Штанга. Мяч вновь отлетает к тому же форварду. Удар без подготовки в дальний угол. Вновь штанга.

Трибуны орут в экстазе. Амосов пытаясь выбить попадает в чужого форварда. Тот бьёт в ближний угол. Снова штанга и мяч уходит за линию ворот. Свободный от ворот.

Кричу в ухо Васечке:

– Я оттянусь назад. Дай пас вперёд на выход под удар.

Дружбан кивает. Но, получается всё совсем по-другому… Ильин из левой части чужой штрафной в падении через себя запускает в дальнюю штангу. Защитник торпедовцев выбивает мяч к линии штрафной по центру. Я успеваю к опускающемуся мячу первым. Изгаляюсь, уперев руки в поле, пытаясь исполнить удар скорпиона… Заряжаю пяткой в дальний угол ворот. Повезло. Попал. От избытка чувств (все-таки первый мяч), выбегаю за линию ворот и качусь на коленях раскинув руки. Трибуны замерев, от горечи, всё же загудели приветственно. Не часто такие красивые мячи забивают…

(https://youtu.be/Y7sgomJgi10?t=195)

0:1. Мы ведём. А перед перерывом Колобок со штрафного загнал примерно так…

(https://youtu.be/45PLhsgdzvc?t=2)

0:2. В нашу пользу. Перерыв.

Команды пошли в тесные, пахнущие краской, раздевалки. Выслушали трэнэра, попили водички и рассыпались по лавкам переводить дух. Я незаметно вставляю в именную бутылку контрольную ниточку и закрываю пробку. Я никого не подозреваю. Но, в прошлой жизни в клубе и сборной были случаи необъяснимого расстройства желудка игроков перед или во время игры… Шувалов раскрутил Васечку на пиво за первый гол. Я как-то отбрехался. Плавали-знаем. С пива все безобразия в Сочи и начинались…

Вышли, смотрю на соперников. У тех глаза горят, копытом землю роют… Будет навал… Зажали нас. Носятся как угорелые, не дают мяч вынести. Трибуны встали, подбадривают своих. Вот мяч заметался в штрафной и их центр Калмыков сподобился пробить в угол. Акимов бросился и почти достал мяч, но тот прямо перед вратарём изменил направление, попав в кочку, и по уходящей заполз в угол ворот… 1:2. Стадион ликует.

Мы атакуем. Фёдоров на линии их штрафной получает пас от Колобка. Прокидывает мимо подкатившегося защитника. Обводит бросившегося в ноги вратаря. Бьёт в пустые ворота с острого угла, но мяч предательски срезается и уходит за линию ворот. Мимо.

Васечка даёт пас мне на выход. Отрываюсь от своего уже наевшегося персональщика. Навстречу выскакивает встречающий защитник. Притормаживая перед ним, качаюсь маятником и наклонившись влево двигаю мяч влево. Соперник перекрывает мне путь к центру штрафной, делая шаг в сторону одиннадцатиметровой отметки. Я же пробрасываю круглого чуть вперёд, перекладываю корпус вправо и по кривой обхожу запутавшегося защитника. Шувалов по-бобровски орёт «А-А-А» вываливаясь к вратарской на верховую передачу. Голкипер хозяев застывает в нерешительности и, двигая правой ногой, чуть перекладывает тело в сторону Витька. А мне только этого и надо. Бью на точность под опорную левую. Полуметровая щель между штангой и вратарём – прекрасная мишень. Помню в той жизни спартаковец Тихонов так много навтыкал. Вот и я воткнул. 1:3.

Пошла игра на встречных курсах. Носимся как жеребцы. Все в мыле. Персональщик мой совсем скис. Останавливается после каждого рывка и как рыба на льду ловит воздух ртом. А я ничего, бодренький. Получаю мяч, ухожу от соперника, как от стоячего. Дотягиваю до правого угла штрафной и точно в ноги Шувалову. Витёк по хоккейному перекладывая корпус уклоняется от защитника и, заметив бросившегося с распростёртыми объятьями вратаря, аккуратно пускает тому между ног. Ну, вот такой он Шувалов. Любит с вывертом, а не просто так… 1:4.

Затем обменялись голами. Колобок по традиции уложил в уголок со штрафного, а у соперников Матвеев забил с пенальти. Последние минуты. Трибуны гонят своих забить хоть ещё один, но получается обрез. Васечка подхватив мяч отрывается от опекуна и несётся к воротам. Мы с Шуваловым и с чужими защитниками с топотом мчимся следом. Воротчик рванулся навстречу Васечке. Наш плеймейкер мастерски ковырнул мяч. «Черпачок» перелетел над выставленными руками вратаря, ударился в пыльной вратарской и покатился к ленточке. Торпедовец, из последних сил догонявший мяч, вложил все оставшиеся силы в отбой мяча. Извернувшись у линии ворот кренделем, пыром запулил с ленточки… Я как Андрей Болконский на поле Бородино, наблюдал за летящим в меня ядром. Удар мяча с трёх метров, как кувалдой в лицо. Задрав ноги вверх и пытаясь опереться руками о воздух, валюсь на землю, как сбитый самолёт.

И вот надо мной уже нет ничего кроме неба. Бело-серые облака, может быть когда-то проплывавшие над Аустерлицем, держат надо мной путь в свою небесную гавань. «Как тихо, спокойно и торжественно, словно и не бежали все как угорелые. Облака они порой как наши воспоминания – проплывают и исчезают за горизонтом.»

Вот и сейчас на горизонте возник наш доктор и сунул мне под нос какую-то вонючую хрень… Вместо романтического неба Сталинграда в поле зрения нарисовались мои потные товарищи, которые показывая три пальца, одобрительно бормотали что-то… Ну, полежал маленько, пора и вставать. Тем более и слух вернулся:

– Трэнэр за крупную победу, лезгинку обещал в раздевалке станцевать, – напоминает Вальдемару Шувалов, а Васечку просит пофоткать тренерский танец для стенгазеты за которую Витёк отвечает в первом круге.

Едва пару раз хозяева ударили после розыгрыша мяча – прозвучал свисток судьи. 2:6.

Ну, с почином Юрий Андреевич! С первым шагом на Золотой Путь!

Посмотрев на зажигательный кавказский танец в исполнении Джеджелав, ополоснулся под душем и сидел через полчасика как новенький, наблюдая как врач разминает кряхтящему Шувалову забитые мышцы. Я же, хоть и гонялся как очумелый, чувствовал себя нормально.

Вот, что эфедрин животворящий делает…

Заметил, как к «пивной» компании присоединился наш «краёк» Анисим. Покумекал, и решил тоже пропустить пару кружечек. На халяву любят пить даже благородные доны.

Отходил от столика по нужде, естественной после двух принятых в меру разбодяженных литров пива. Амосов с Шуваловым договорились с какими-то местными жрицами любви и быстренько влив в себя содержимое кружек, срулили. Анисим взятый на хвост в компанию болельщиков втирал жаждущим футбольные байки, наслаждаясь повышенным вниманием. Колобка не видно, может отлить ушёл?