Текст книги "Охота на шакалов"

Автор книги: Александр Тамоников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

– С этим затруднения не будет. Номера я вам до-стану, ПТС тоже. Да и штамп прописки, если нужно, и сами паспорта.

– Ну что ж, начало обнадеживает, Юра. Нам для начала нужна информация, какая имеется, на все, что связано с наркоторговлей. Но! Получить ее надо так, чтобы твой интерес был скрыт от посторонних. Или не работать совсем. Нельзя допустить, чтобы раньше времени распустился слух о том, что наркотой кто-то плотно интересуется. Ты понимаешь, о чем я?

– Виктор, я далеко не новичок в своем деле, и с местными бандитами сталкивался не раз, азам конспиративной работы учить меня не надо.

– Не обижайся, Юра. И еще: надо снять где-нибудь в старом районе города квартиру, лучше там, где много проходных дворов, чтобы, в случае острой необходимости, быстро затеряться в лабиринтах старых кварталов.

– Ну, здесь вам крупно повезло. Ничего искать не надо. Ты знаешь, где находится улица Урицкого? В одном из домов живет моя теща, ее на время я заберу к себе, поживем вместе. Запоминай адрес. Ключи смогу передать хоть сегодня. Там же, рядом, на территории «Сантехмонтажа», можно безопасно ставить машины на ночь. Территория охраняется и имеет три выхода на разные улицы. Очень удобно.

– Да, это то, что надо. Что ж, спасибо, Юра. Тогда сделаем так. Тебе, наверное, нужно вернуться в Город?

– Я лучше появлюсь на службе.

– Давай. Вечером мы подъедем к дому твоей тещи – ты нам передашь ключи и ознакомишь с обстановкой на месте. Квартира однокомнатная?

– Трех. Правда, на первом этаже, но зато с подвалом и входом в него напрямую из квартиры.

– Лучшего и не придумаешь! Ну ладно, до вечера.

Капитан Юрий Егоров сел в свою машину и покинул поселок. Виктор обратился к Феликсу:

– Тебе надо будет свозить Дмитрича в Город, забрать деньги за проданную квартиру и прикупить продуктов. А я, ты уж извини, – на кладбище, к своим.

– Все понятно.

Вскоре из дачного поселка выехала машина с Феликсом и Дмитричем. Через полчаса следом пошла «Нива» Виктора.

Виктор вдруг почувствовал волнение, будто ехал на свидание с живыми, давно ожидавшими его любимыми и любящими людьми. Заныло сердце. Он остановился, бросил в рот несколько таблеток, заглушая боль. Понемногу успокоился. Заехав на рынок, купил два больших букета алых роз, так любимых Танюшей при жизни. После долгой разлуки Виктор всегда приходил домой с огромным букетом. И жена радовалась, как ребенок, и цветам, и его возвращению. Анюта тоже радовалась. Так было. И должно было быть всегда, если бы не проклятая наркота и те ублюдки, которые своей алчностью губят людей. Но скоро все изменится, каждый получит свое, для этого они с Феликсом здесь, а значит, спокойные денечки для наркодельцов закончились. Да, схватка предстоит неравная, но и для противника она не станет легкой. Время терпения прошло, наступило время мести.

С этими мыслями он подъехал к Центральному кладбищу. Оставив машину на стоянке, Виктор пошел по главной аллее, где через несколько минут остановился перед красиво огороженной могилой с гранитным памятником. На нем две фотографии – улыбающейся, счастливой Татьяны и сосредоточенной перед съемкой Анюты. Две фотографии, два родных, любимых человека, замерев навечно, смотрели на него с обелиска. А ниже две переломленные пополам розы, как символ насильственной смерти.

Виктор открыл калитку ограды, поставил сумку на небольшую, удобную скамейку, начал молча наводить порядок на могилах. Протер памятник, вырвал разросшуюся сорную траву, убрал занесенный ветром сор. Положив по букету на каждую могилку, сел на скамейку и закурил.

– Ну вот я с вами, дорогие мои. Здравствуйте. Извините, что долго не приходил. Но помните, что всегда, где бы я ни был, – мысли мои были только о вас. И теперь мы будем вместе всегда. Жизнь сложная штука, и я не знаю, как смог пережить вашу гибель. Сначала я мечтал только об одном, чтобы соединиться с вами, – вел образ жизни, который тебе, Танюша, не понравился бы, но я был в отчаянии. Молил бога дать мне умереть, но смерть обходила меня стороной, и в конце концов я понял – почему. Я выхожу на поле боя и вызываю мразь, которая вас погубила, на поединок. Это будет последняя моя схватка, и думаю, что скоро мы встретимся. Ни одна тварь, хоть косвенно виновная в вашей смерти, не уйдет от ответа, и приговор будет один – смерть. И простите меня за это. Мне пора, спите спокойно, дорогие мои, теперь я рядом, и наши встречи будут частыми.

Виктор прикрыл калитку, вышел на главную аллею и покинул кладбище.

В поселок он вернулся почти одновременно с Феликсом и Дмитричем. Проведя остаток дня за подготовкой к переезду в Город, вечером перед отъездом друзья собрались в доме Николая.

– Ну вот, Дмитрия, – говорил Виктор, – все, что ты мог для нас сделать, ты сделал. Спасибо. Дальше нам встречаться не следует, ты должен заниматься своими привычными делами, мы же с Феликсом займемся своими. Учти, где бы случайно ни встретились – мы знакомы лишь по работе в «Ге-лионе», квартиру же я оставил тебе за долги. Ты должен быть в стороне от того, что будет нами предпринято. Если возникнет острая необходимость, мы сами выйдем на тебя или на Николая. Ты не против?

– Конечно, ребята, всегда пожалуйста.

– Ну что ж, пора на встречу с Юрием. Даст бог – увидимся. Поехали, Феликс. Дмитрия, еще одна продьба, чтобы нам завтра не возвращаться, пригони мою «Ниву» в Город, лады? Ну пока, мужики. Вперед, Феликс.

Двери машины захлопнулись, и «восьмерка», взяв с места в карьер, вышла на трассу в сторону вечернего Города.

Встреча, как и было запланировано, состоялась в 20.30. Но в Город Феликс с Виктором прибыли за час до назначенного времени. Виктор провел напарника по основным проспектам и улицам, показал дом, в котором раньше жил. Фирму «Гелион», внешне никак не изменившуюся, но, к сожалению, только внешне. Без Зотова фирмы не существовало – осталась лишь вывеска. Затем они подъехали к дискотеке «Карусель».

– Вот здесь я впервые встретил Гарика, вернее, нашел эту мразь. Отсюда и проследил его до загородного дома – остальное ты знаешь, – сказал Виктор.

– Значит, это одна из точек массового сброса наркоты? И Гарик выполнял роль дилера? – поддержал Феликс.

– Уверен в этом. Много у меня к нему вопросов. Гарик – первый, кто заплатит мне. И умрет он не сразу, нет. Убежден – ему есть что нам порассказать. И от его откровенности будет зависеть, какой будет его смерть. Ну что ты так на меня смотришь? Не узнаешь своего друга? Можешь не отвечать, на твоем лице все без слов написано. Ты сделал правильные выводы. Я намерен вести войну без правил. До конца.

– Я согласен, Витя, твой гнев справедлив, но стоит ли вот так начинать дело? Конечно, мы отловим этого Гарика, допустим, изолируем его и как следует поработаем с ним. Что он может интересного нам рассказать? Сдаст своего непосредственного начальника? Ну и что? Пойми, у них организация. И если Гарик внезапно исчезнет, то руководство сделает выводы. Его будут искать, возможно, через органы. Хотя, если возьмем его профессионально, – шансов выйти на нас не будет никаких. Но результат? Что нам это даст?

– Отвечаю. Во-первых, Гарик приговорен и его участь решена, так что от смерти ему не уйти. Во-вторых, уже то, что из их системы внезапно выпадет фигура, внесет какое-то расстройство в отлаженный механизм. А то, что Гарика не найдут, – посеет первые волнения. Сам не хуже меня знаешь, как важно выбить противника из колеи. В-третьих, еще неизвестно, сколько знает этот мерзавец. И, наконец, в-четвертых, – что мы можем предпринять взамен сказанного? Я примерно знаю, что ты бы предпочел сначала попасти Гарика, выяснить круг знакомств и таким путем выйти на более значительную фигуру. Я угадал?

– В общем, да, и не вижу ничего плохого в том, что мы немного понаблюдаем за ними. Сориентируемся в обстановке, составим более точное представление о схеме построения всей системы. А начать их мочить – это никогда не поздно.

– В том-то и дело, что и я раньше так считал, но когда прикинул, сколько уйдет времени на отработку одного дельца, то пришел к выводу, что мы рискуем надолго завязнуть в постоянной и безрезультатной слежке. Нет, Феликс. Начать надо резко. Тогда они должны будут приоткрыться. И дадут нам шанс получить настоящую информацию. Нам нужен тот, кто стоит непосредственно над Гариком и руководит им. Этот тип наверняка не мотается курьером по Городу. – Вот его-то мы и послушаем, когда выйдем на него. И в дальнейшем будем действовать аритмично – резкий наскок, и на дно. Со временем мы должны расшевелить их настолько, что они начнут совершать ошибки. У них должны зародиться подозрения, что кто-то из своих заварил эту кашу.

Правоохранительные органы здесь ни при чем, и они это хорошо будут знать, никакие чужеродные группировки в Городе не объявятся. Значит, им придется сделать вывод: либо кто-то свой все это затеял, чтобы захватить первенство, либо это месть неизвестных. Второе они, скорее всего, отбросят – слишком профессионально для обычного обывателя будет поставлено противоборство. Следовательно, остановятся на первом варианте – кто-то из их среды пробивается к власти. А это вызовет междоусобицу, что нам только на руку.

– А если никакой междоусобицы не будет в сплоченном едином коллективе, где за малейшие проступки неминуемо следует жестокое наказание? Что тогда?

– Тогда давай на Урицкого, шеф.

– Хорошо сказал. Если б еще знать, где таковая находится?

Под монотонные подсказки Виктора Феликс через пятнадцать минут выехал на улицу Урицкого, сбавил скорость до минимума, чтобы можно было различать номера домов. Со встречной полосы несколько раз моргнула светом фар машина, стоявшая у обочины. Юрий уже ждал их.

Он развернул машину и повел ее в центр старого, сталинской застройки, квартала. Феликс поехал следом. Через несколько минут они остановились перед массивными воротами, сверху которых были приварены большие буквы: «ООО Сантехмонтаж». Юрий зашел в будку охранника и почти сразу же вышел. Одновременно начали медленно отъезжать в сторону ворота. Юрий махнул рукой, предлагая следовать за ним, сел в машину, они заехали на территорию и возле гаражных боксов остановились.

– Вот тут вам и отведено место – бокс № 8. Вот ваши пропуска, – милиционер передал друзьям аккуратные корочки. Затем вручил каждому по паспорту с местной пропиской и ПТС с городским учетом, после чего открыл багажник и достал оттуда новенькие номерные знаки.

– Вот все, что вы просили.

– Что ж, ничего не скажешь – работать ты умеешь. А как насчет обещанной информации по наркоте?

– Папка у меня в машине, дома сами посмотрите.

– Отлично.

– Поехали на квартиру, мы сами завтра разберемся с улочками и дворами.

Трехкомнатная квартира встретила гостей домашним уютом, который создать может только женщина. Три окна выходили на улицу, одно во двор. Зелень перед окнами не мешала обзору за тем, что происходит снаружи, но доступ к окнам со стороны двора и улицы затрудняла. Металлическая дверь с хитрыми замками была не столь необходима, раз на окнах отсутствовали решетки, однако действовала успокаивающе. В кухне был вход в обширный, размерами почти во всю квартиру, погреб. Пол там был бетонным, по стенам сооружены стеллажи с многочисленными банками на них. Феликс спустился в погреб с магнитофоном, где включил его на полную мощность. Звуки музыки еле слышно пробивались через плотную крышку люка.

В целом квартира пришлась по душе и Виктору, и Феликсу. В спальне Удвоенная кровать была разделена на две отдельные постели. Чистые белоснежные простыни и наволочки ждали новых обитателей. Друзья перенесли из машины все свое оснащение: от оружия и боеприпасов до продуктов питания, состоящих в основном из полуфабрикатов быстрого приготовления.

– Как вам квартира? Пойдет?

– Не то слово, Юра.

– Раз так, располагайтесь, я сейчас заскочу на службу и тоже домой. Как потребуюсь – вызывайте. Завтра утром подвезу вам мобильник – так будет удобнее. Еще какие пожелания будут?

– Пока все. Спасибо тебе, друг.

Юрий ушел, оставив Феликса с Виктором наедине. Папка, которую передал им Егоров, лежала на столе, и после небольшого ужина друзья решили ознакомиться с ее содержимым.

– Объяснительные, – перебирая листы, заметил Виктор. – Ну, конечно, наркоту они держат строго для собственного употребления. Как под диктовку написаны. А возраст-то, Феликс, ты только представь – от тринадцати лет! Это же катастрофа – тринадцать лет, дети еще, им бы в игрушки играть да в школу ходить, ан нет – они уже преступники и жертвы одновременно. Черт знает что происходит! Ага, вот теплее – коллективная жалоба в отдел по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Мы, такие-то, сообщаем, что по адресу – указан точный адрес – хозяином квартиры, неким Н. производится открытая продажа наркотических препаратов, они отпускаются даже детям в долг. Убедительная просьба – принять меры и пресечь преступную деятельность названного гражданина. Подписи. Посмотрим, как среагировала милиция, – вот протокол обыска в квартире. Значит, среагировали. Ну, конечно. Обыск ничего не дал, факты, изложенные в коллективной жалобе, подтверждения не нашли. Все ясно. Ну что ж, гражданин Н., придется вами заняться, откликнуться на просьбы многострадальных жителей и на корню пресечь вашу преступную деятельность. Как ты на это смотришь, Феликс?

– Одобряю.

– Так что ждите нас в ближайшее время, гражданин Н. Так, дальше. Протокол задержания цыганской группы – обнаружено и изъято пять граммов героина. Еще протокол задержания. На этот раз пацана пятнадцати лет и мужчины тридцати пяти лет при передаче партии марихуаны общим весом сто граммов. Возбуждено уголовное дело. Прав был Юрий – одна шелупонь, ничего более-менее серьезного. Вот – проведен рейд на дискотеке – ого, Феликс, – шмонали «Карусель»! Ну-ка, ну-ка, каковы же результаты? Нет. Ты только представь себе – обнаружено целых четыре забитых анашой косяка. Естественно, для личного употребления. Да туда только Гарик каждый вечер воз и тележку доставлял. Короче, фуфло вся эта информация. Лишнее подтверждение тому, что наркобизнес надежно прикрыт сверху.

Факты не подтверждаются и все. Нет, ну каков козел этот Н.? Никого в хрен не ставит, торгует наркотой, как клубникой. Ты как знаешь, Феликс, а я навещу его завтра – нечего откладывать. Ладно, давай ложиться, надо как следует отдохнуть, а то все урывками да по очереди.

– Хорошая мысль, Витя. Честно говоря – я уже сплю…

С утра пораньше Феликс с Виктором отправились на территорию «Сантехмонтажа». Вахтер пропустил их, не задавая никаких вопросов, лишь внимательно осмотрев пропуска. В боксе Феликс заменил номера машин, и они выехали за пределы территории. Возле дома Виктор высадил Феликса.

– Ты дождись Дмитрича, загони «Ниву» на стоянку, смени номера и жди меня дома.

– Ты собрался навестить Н.?

– Точно.

– Тогда совет – измени физиономию.

– Ты прав, – согласился Виктор.

Вместе с Феликсом он зашел в квартиру, открыл сумку, достал необходимые косметические принадлежности, и через полчаса вместо Виктора перед Феликсом предстал рыжий мужчина с приклеенным шрамом через всю правую щеку. Эти простые манипуляции совершенно изменили внешний облик Виктора.

– Ну вот, теперь порядок. Только на паспорте и удостоверениях ты другой, так что будь поаккуратнее.

– Ничего. На такси доеду. Так надежнее.

– Удачи тебе.

– Все будет, как учили, а учили хорошо. Думаю, долго не задержусь.

Виктор вышел на улицу, поймал частника, назвал ему улицу, параллельную нужной. С водителем старался не разговаривать, только «да» и «нет». Выйдя из машины, через арку и небольшой переулок вошел во двор дома.

Н. жил на втором этаже. Виктор поднялся по лестнице, прислушиваясь и осматривая каждую дверь. Вроде все тихо. Он спустился на нужный этаж и встал перед массивной дверью сейфового типа. Объемный глазок наверняка позволял хозяину квартиры видеть всю площадку. Виктор нажал кнопку звонка и услышал еле пробивающийся через дверь мелодичный звук. Через несколько минут раздался отчетливый голос:

– Че надо?

– Я из милиции, вот мое удостоверение.

И Виктор поднес к самому глазку раскрытое удостоверение.

– Ну и че?

– Откройте, мне надо с вами поговорить.

– А ты от кого?

Виктора начала понемногу заводить пренебрежительная манера оппонента.

– Я что, неясно сказал, что из милиции, откройте дверь!

– Ага. Щас, а ордер у тебя есть?

– Послушай, ты, наверное, еще не слышал о девятом отделе?

– О каком еще девятом?

– Значит, не слышал. Короче, или ты сейчас впускаешь меня, мы спокойно разговариваем и расходимся – у меня к тебе всего несколько вопросов. Или я поеду за ордером, естественно, установив за квартирой наблюдение. Но тогда я вернусь не один и гарантирую тебе такой обыск, что придется после него не только всю обстановку поменять, но и капитальный ремонт вдогонку сделать.

– А я вот щас позвоню, узнаю, что за девятый отдел ко мне пожаловал?

– Звони, звони, только быстрее, я начинаю терять терпение – для тебя это нежелательно.

Виктор включил сканер – тот молчал. Никуда хозяин квартиры не звонил.

– Ладно, заходи, только учти, у меня мало времени, – решился хозяин.

Он открыл дверь, пропуская Виктора в прихожую. Тот, не церемонясь, прошел в зал. Подвесные потолки, блестящий лаком паркет, кожаная мягкая мебель, стенка из натурального дерева…

– А ты ничего устроился. Как тебя по имени-отчеству?

– Как будто сам не знаешь?

– Не отвечай мне вопросом на вопрос, предупреждаю. Если я спросил – отвечай по теме. И на «вы», понял?

– Ну, Олег Иванович Никоненко.

– Молодец, правильно отвечаешь.

– Покажите ваше удостоверение.

– Я два раза его не предъявляю никому. А что? Что-то не так?

– Не знаю.

– Ну, не знаешь, так молчи и отвечай на мои вопросы. Я смотрю, у тебя здесь целое состояние в квартиру вбухано. Где заработал, если не секрет, такие «бабки»?

Никоненко совершенно ничего не понимал и не знал, как себя вести.

– Ты не ответил, откуда «бабки»?

– Заработал.

– И где же так платят?

– Вы сказали, что у вас есть разговор ко мне, а сами задаете непонятные вопросы.

– Да? И что же в моих вопросах непонятного? Я спросил, где ты, Олег Иванович, уже несколько лет формально безработный, ранее проживавший в обычной коммуналке, рядовой слесарь 4-го разряда, смог заработать деньги, которых хватило на приобретение всей этой роскоши? Что тебе непонятно?

– Да какая вам разница? – повысил голос хозяин квартиры. – Что? Где? В налоговой все данные! Говорите – зачем пришли, и идите дальше, у меня дела – минут через пятнадцать ко мне заедут друзья, кстати, среди них есть и сотрудники милиции.

– Блефуешь, Олег Иванович, блефуешь. Но скажу тебе – неумело. Садись за стол, руки перед собой, – приказал Виктор тоном, не терпящим возражений.

Олег Иванович сел за круглый, ручной работы стол. Напротив расположился Виктор. Он медленно достал пачку сигарет, зажигалку, потом, как бы между прочим, извлек пистолет с глушителем. Все это Виктор положил перед собой.

Никоненко широко раскрытыми глазами смотрел на глушитель. Он был ошеломлен.

– Вот теперь, Олег Иванович, и поговорим серьезно. Да не смотри ты на ствол, не отвлекайся. В глаза смотри.

Тот перевел испуганный взгляд на Виктора.

– Предупреждаю: отвечать предельно искренне, это в твоих интересах. Итак, вопрос первый: где хранишь наркоту?

– Какую наркоту? – Никоненко изобразил на лице подобие удивления.

– Я тебя предупреждал: четко отвечать на поставленные вопросы?

– Не понимаю – о чем речь?

– Ну, а если я сейчас прострелю тебе руку или, скажем, ногу для профилактики, это поможет тебе получше соображать?

Никоненко нервно сглотнул слюну.

– Вы этого не сделаете.

– Это почему же?

– Вы же представитель органов, хотя…

– Не продолжай. Меня, знаешь, что больше всего возмущает? То, что тебе, получается, можно калечить и убивать, а мне нет. Разве это справедливо? Получается – ты какой-то особенный, избранный, что ли?

– Я по-прежнему не понимаю, о чем речь.

– Все о том же, Олег Иванович, о торговле наркотиками.

– Я не занимаюсь торговлей. В этом и милиция – ваши коллеги – смогли убедиться.

Виктор встал, держа пистолет в руке, прошелся по комнате и остановился возле кресла так, что теперь сидящий Никоненко был у него на виду.

– Я тебя предупреждал? Ты не понял, тогда не обессудь, – раздался глухой хлопок, и хозяин квартиры, схватившись за левое бедро, со стоном рухнул на пол. Он хотел закричать, но Виктор опередил его:

– Скули тихо, иначе заткну твою пасть навеки. Вынужден повторить вопрос: где хранишь наркоту?

В ответ Никоненко только хрипел.

– Больно? Неужели? – деланно удивился Виктор. – Сейчас будет еще больней. Отвечай, ну? – Виктор нацелил пистолет на колено правой ноги лежавшего.

– Там, в баре, за бутылкой мартини, в правом углу, вроде как гвоздь, не забитый до конца, – надавите на него – откроется тайник. Все в нем.

– Вот это уже лучше. Никогда не надо обманывать, Олег Иванович, глядишь, и целее будешь. Хотя ты – вряд ли.

Виктор сделал все, как сказал Никоненко, и вскоре на столе лежали: распечатанный объемный пакет с белым порошком, медицинские весы, с десяток маленьких пакетиков для дозировки. Там же оказались пачки денег, как российских, так и американских. Торговец продолжал лежать на правом боку, закрывая рукой кровоточащую рану. Виктор пододвинул кресло вплотную к Никоненко, сел и наклонился над ним.

– Зачем же ты, мразь, людей губишь?

– Я же им в рот не запихиваю, они сами приходят, умоляют помочь, вот и приходится…

– Ты оказываешь помощь? Доктор, значит? А кто твоих клиентов на иглу сажает? Не знаешь? Ты же, тварь, и сажаешь. Молчи, сука, не зли меня раньше времени! Ты сам-то хоть раз попробовал кайфануть? Нет? Конечно, ты же не дурак – понимаешь, чем это может закончиться, что последует дальше. А как же другие? Ты чувствуешь себя неким божеством – перед тобой унижаются, выпрашивая в долг дозу, ты решаешь судьбы людей, так, козел вонючий? В сверхчеловеки метишь? Тебе все живое вокруг – по хрену. А скажи мне: дети у тебя есть?

– Мы в разводе, есть сын, с бывшей женой у матери ее живет, в другом городе.

– Ты и им жизнь отравил. Так кто ты? Человек? Животное дикое? Кто?

– Мне плохо, я теряю кровь.

– Ты не мычи, отвечай – кто ты после всего, что сделал?

– Ч-человек.

– Человек? Гадина ты, паскуда. Кровь ты теряешь? Больно тебе? А тем, кому ты спихиваешь дурь, не плохо? Им не больно? Нет, не человек ты. Ты разрушитель, убийца, и жить тебе нельзя. Во имя здоровья и жизни других я приговариваю тебя к смерти.

– Нет… Вы не сделаете этого. Я не буду, никогда больше не буду! Не убивайте, прошу вас! Все, что угодно, ради бога!

– Бога вспомнил, сучонок? Ну ладно, говори все, что знаешь о наркоторговле в городе. Только правду, учти, почувствую ложь – проглотишь пулю. Говори.

Никоненко, трясясь всем телом, с крупными каплями пота на лице, судорожно выговаривая слова, начал:

– Товар мне привозит Кривой. Косит он на один глаз, фамилию, клянусь, не знаю, имя тоже, Кривой, и все. За долги я попал. Вот и рассчитываюсь, торгуя. Приезжает он два раза в месяц – привозит партию и забирает деньги. У него в ментах какой-то крупный чин служит, по-моему – родственник.

– Фамилию мента ты, естественно, тоже не знаешь?

– Не знаю, честно.

– Как же ты к Кривому в должники попал, а ни имени, ни фамилии, ни где он обитает, не знаешь? Или ты решил по ушам мне поездить?

– Клянусь, не знаю, а попал так. На покупке квартиры лоханулся, денег занял – они же меня и кинули. Обитает он где-то за городом, у своего корешка. Черт, забыл – Кривой его называл…

– Давай, давай – вспоминай.

– Не могу вспомнить, он к дружку своему по Западному шоссе ездит – точно. Про собак еще чего-то рассказывал. Господи, память отшибло.

– Интересно, – Виктор задумался и вдруг спросил, больше наугад: – Про собак? А не Гариком кличут?

– Точно, Гарик! Имя-то какое – сразу и не вспомнить. А вы что, его знаете?

– Помолчи. И давно Кривой с Гариком корешатся?

– Да откуда мне знать, просто Кривой обмолвился как-то.

– Когда он должен подвезти тебе товар?

– Дня через три. Говорил, караван уже в пути, со дня на день будет крупная партия. С Гариком он как-то все это связывал, да я не запомнил – на что мне это знать? Я человек маленький.

– Что еще скажешь?

– Да вроде все. Не убивайте, прошу. Я могу, если что узнаю, вам докладывать, и деньги возьмите, там много.

– В стукачи набиваешься? Купить меня хочешь? Напрасно. Не продаюсь я. Отвечай на вопросы.

– Я готов.

– Как тебе доставляют наркотики?

– Обычно Кривой с кем-нибудь приезжал ночью, но перед этим предупреждал про очередную поставку. Деньги брал после передачи новой партии, старые остатки взвешивал и что-то записывал в свою книжку. Насчет этого он дотошный – все до миллиграмма взвесит.

– Ну, а если тебе потребуется срочно встретиться с Кривым?

– Надо ехать в «Карусель», это дискотека такая, найти какого-то Алекса – тот все устроит. Но я сам еще никогда Кривого не искал.

– Так. Значит, ты уже предупрежден о завозе новой партии. Правильно я понял?

– Да, Кривой вчера заезжал, говорил – дня через три.

– А они не боятся, что милиция может устроить засаду?

– Не знаю, боятся они или нет, но если у меня дома все спокойно, я ставлю на подоконник ночник, вон тот – под синим абажуром. А на улице – это уж их дела. Но первый раз Кривой заходит один и пустой, проверит все – по телефону вызывает второго.

– К дому они на машине не подъезжают?

– Нет, никогда. Видать, где-то рядом оставляют.

– Кривой звонит в дверь условным сигналом?

– Нет, мы че, шпионы?

– Понятно. Все с тобой понятно. Ну ладно – мне пора.

– Вы уходите?

– Конечно, а вот ты остаешься навсегда в своем шикарном склепе.

Виктор поднял руку и двумя выстрелами в голову мгновенно оборвал жизнь Никоненко.

Затем взял пакет с героином и высыпал его на остывающий труп. Протер платком поверхности, к которым прикасался, взял деньги, отыскал ключи от входной двери, защелкнул ее и вышел на улицу.

Он поймал такси, доехал до дома и наконец вошел в квартиру, где его ждал Феликс. Виктор сел в кресло, пододвинул пепельницу:

– Ну, что не спрашиваешь, как прошло знакомство с гражданином Н. – Никоненко Олегом Ивановичем, доставшим всю округу продажей наркоты?

– Как прошло, вернее, чем закончилось, я догадываюсь. Интересно другое, что мы получили в результате твоего визита?

– Ну хотя бы то, что одной точкой стало меньше, – это уже результат, по сравнению с тем, чем занимались до сих пор так называемые компетентные органы. Еще я узнал, что Гарик в Городе и продолжает активно трудиться на прежней ниве. Что есть еще одно звено – некий Кривой, который тесно связан с Гариком и обитает под его, кстати, крышей. А со дня на день в Город прибудет караван с очередной партией героина. Покойному Олегу Ивановичу должны завезти эту заразу послезавтра. Ну и последнее – наш капитал весомо пополнился. Деньги, предназначавшиеся для оплаты грязных дел, послужат делу справедливому.

– Никоненко мертв, – Феликс немного задумался. – Как ты считаешь, сколько пройдет времени, пока обнаружат труп?

– Думаю, послезавтра.

– Но перед этим они должны связаться с ним?

– Перед моим посещением Кривой уже был у Никоненко, так что еще раз встречаться они вряд ли посчитают нужным.

– Значит – засада?

– Скорее всего – да. Но сначала надо убедиться, что труп Никоненко не обнаружен. Поэтому завтра вечером походим там: посмотрим на месте, что к чему, послушаем через дистанционку, что слышно в самой квартире. Если признаков обнаружения трупа не заметим – посетим квартиру – приготовимся к встрече. Если все сложится как надо и мы возьмем посетителей, то и Гарика следует брать, не откладывая, той же ночью.

– А если труп обнаружен?

– Тогда переносим действия за город, на дачу, где обитает Гарик. И брать его, при этом варианте, следует немедленно – завтра же. Иначе может уйти на дно, путей у этого мерзавца много. Гарика, при любых обстоятельствах, доставляем сюда. Поэтому с утра готовим подвал – разговаривать с ним будем серьезно…

Наутро друзья решили немного изменить план действий. Феликс предложил Виктору заняться подготовкой погреба и оставаться на связи. Саїй же он поедет к дому Никоненко – произведет разведку местности. Виктору лучше не светиться – там может оказаться Гарик, а он знает Виктора в лицо.

Феликс остановил свою «Ниву» на том месте, откуда просматривались два окна квартиры Никоненко. Этого было достаточно, чтобы настроить дистанционную прослушку и узнать, что происходит внутри квартиры.

Динамики молчали. Убедившись, что труп Никоненко еще не обнаружен, Феликс вернулся на улицу Урицкого.

– Значит, ставим засаду? – спросил Виктор.

– Да, и сегодня же ночью, днем незаметно в квартиру не зайдешь.

– Согласен.

– Веселые сутки тебе предстоят, – сочувственно вздохнул Феликс. – В обществе покойника не соскучишься.

– Да плевать мне на него, перетащу в ванную, делов-то? У него на хате и кондиционер, и освежитель воздуха, аппаратура приличная, так что устроюсь с комфортом. Это тебе придется на улице отираться.

– Днем я буду колесить по Городу, через определенные промежутки буду проезжать рядом с двором. На связь, думаю, выходить не стоит, просто, проезжая мимо, подам короткий сигнал – ты ответишь тем же. Вот ночью действительно придется посложнее.

– Да, здесь нужно все просчитать. Ну, с Кривым ясно – ему необходим сигнал на окне – так что пойдет он с улицы через арку, встречу ему я обеспечу. А вот с товарищем его будет потруднее. Где он будет находиться в это время? На улице? Во дворе? В машине? А может, уже в подъезде?

– Это вопрос. Его нужно обнаружить до подачи Кривым сигнала, обнаружить и взять. А нам они, в идеале, нужны оба, и с товаром – тогда разговаривать с ними будет легче.

– Упустить спутника Кривого нельзя – у того при себе связь, он в момент поднимет весь свой гадюшник, и нам придется быстро уходить.

– В том-то и дело, но как его просчитать?

– Ясно одно – спутник должен находиться рядом, раз заходит в квартиру сразу после сигнала Кривого. Если они будут на тачке, то лучшего места для стоянки, чем то, где я сегодня останавливался, не придумаешь. Если так, то брать спутника мне придется в машине. Но стоит ли тогда тащить его в квартиру, не проще будет отрубить его и доставить сюда?

– Конечно, а с Кривым я закончу разговор у Никоненко. С этим ясно. А если они прибудут на такси?

– Какая разница, на своей тачке или на такси?

– На такси, которое работает на них, а? Как тебе такой расклад? А ведь это оптимальный вариант, Витя. На такси, как правило, менты обращают куда меньшее внимание, особенно ночью.

– Но тогда твоя задача усложняется. Их в машине после ухода Кривого будет как минимум двое.