Текст книги "Путь в надвремени. Книга 2"

Автор книги: Александр Шпильман

Соавторы: Мила Дворецкая
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Глава XXIII. В поиске «изюминки»

«А я уже забыл, как тяжело работать в цирке!» – подумал Тим, растянувшись в кресле своей квартиры и включая телевизор. Впрочем, физическая усталость обычно проявлялась больше всего от неудовлетворенности результатом. Именно такой и была первая репетиция. Привычные трюки не доставляли Тиму никакого удовольствия, а экспериментировать с материями надвремени он пока опасался – помнил визжащие реакции своих предыдущих ассистенток. Две новенькие, которых Данир направил в номер Тима, похоже, от них не сильно отличались – полные восторга глаза, ожидание сказки от цирка, но фокусник не чувствовал внутренней стабильности, силы духа. – «С такой «шаткостью» девушек стены цирка от их криков зашатаются», – представил себе картину Тим.

Размышления прервал поток рекламы – отвлек от скучных дебатов какого-то парламента: серьезные мужи спорили о том, кто должен убирать с орбиты искусственные спутники Земли и другой мусор. Оказывается, появление карет, которые могли висеть на любой высоте над Землей, сделало спутники просто ненужными. Более того, они стали представлять потенциальную опасность для космических сообщений. Но сложные темы «разбила» яркая картинка с улыбчивой блондинкой в центре кадра:

– Только у нас вы можете насладиться незабываемым танцем на Луне! Испытайте восторг легкости движений лунного притяжения! Приходите к нам!

На экране танцующие пары почти порхали в большом мраморном, богато украшенном зале. Выглядело это очень красиво. Подхваченный мелодией и завораживающим действом, Тим и сам захотел испытать этот праздник движения.

«Да, грамотная реклама!» – подумал он и невольно вспомнил свой первый скользящий танец с Дашей. Теплый день, безоблачное небо и он с маленькой партнершей парит над весенней травой полянки. Густые заросли кустарника и деревьев вокруг, казалось, улыбались им…

Дрему прервал голос секретаря из перстня:

– ВАС ВЫЗЫВАЕТ СЕРГЕЙ ПЕТРОВИЧ. СОЕДИНИТЬ?

– Секретарь, соедини, – мысленно ответил Тим.

– Алло, Тим? Как слышимость? – спросил Серж.

– Нормально, – с трудом включался в настоящее Тим.

– Догадываешься, почему звоню? – в голосе Сержа проскользнула слегка ехидная нотка.

– А-а-а, да. Павел говорил, что будет еще один выговор, – перешел из почти горизонтального в более сидячее положение Тим.

– Раскаиваешься? – засмеялся Серж.

– Раскаиваюсь во всех грехах, в том числе и в тех, которых не понимаю, – Тим отложил полное осознание своей «провинности» на потом – в этот момент его голова была занята цирком.

– Вы с Павлом, как я вижу, решили ни дня не жить без потрясений, – продолжал Серж. – Вырастили цветок в цвете, а потом напустили столько пыли, что приостановлены все проекты, где используются «детекторы мысли». Пришлось оставить на складе все изделия, которые еще не успели отправить потребителям до вашего «закрытия»… Журналисты уже звонят и спрашивают – какую сенсацию мы готовим…

– С цветом мне понятно, а вот остальное – не слишком, – решил хорошенько разобраться в своих «грехах» Тим.

– Все очень просто. Ты нечаянно сотворил цветок посреди лаборатории, а это говорит о том, что нужный сигнал уходит мимо детекторов. Они улавливают что-то второстепенное, и, по большей части, мысленные усилия людей уходят впустую…

– Вообще-то за это открытие надо благодарить Павла. Это он сразу сообразил что к чему, – уточнил Тим. – Я бы просто пылевым растением полюбовался да вернулся к работе…

– Не скромничай, у вас получился хороший тандем. А ты стал легендарной личностью. Среди сотрудников уже ходят сказания о тебе, – опять засмеялся Серж.

– Ох, тяжела ноша божественности, – шутливо посетовал Тим, вспоминая свои цирковые проблемы. – Слушай, Серж, мне сейчас как-то несподручно отрабатывать номер с манипуляцией предметами в надвремени в цирке. Все-таки там всегда вокруг много народу… Где бы найти подходящее место?

– Надо подумать… На окраине города есть наш старый испытательный ангар. Сейчас мы перенесли эксперименты подальше от города, а в ангаре, по-моему, устроили банальный склад всякого хлама. Попробуем его очистить. Подойдет такой вариант?

– Да, вполне… – быстро согласился Тим. – И еще – у меня есть одна идея с номером, но мои ассистентки в цирке, вероятно, не перенесут игры материй вневремени. Мне надо найти девушку, которую не испугает до смерти кратковременное пребывание в надстрате. А если она еще и танцевать умеет – например, как твоя Лариса, – то вообще идеально было бы! – подбросил другу идею Тимур.

– Намек понял. А что ты имеешь в виду под «кратковременное пребывание в надстрате»? – уточнил Серж.

– Быстрое перемещение человека из одного места в другое, – идея танцевального номера рождалась у Тима прямо в момент разговора.

– Подожди минутку, я посоветуюсь с Ларисой… – через пару минут Серж продолжил: – Мой «котенок» готов попробовать.

– И еще… – набрал в легкие побольше воздуха циркач.

– Что «еще»? – шутливо начал журить друга Серж.

– Мне очень понравился музыкальный талант твоей Нины. Я хочу просить ее подготовить музыкальное сопровождение моего выступления…

– Ха, и это ты мне говорил, что я тебя оседлал?.. – рассмеялся Серж. – А сам что делаешь? Теперь ты решил запрячь моих девочек?.. Но не сомневаюсь, они захотят поучаствовать в этом развлечении, – закончил шутку Серж.

– На счет развлечения не знаю, а поработать придется, – уточнил Тим.

– Я поговорю с девочками… Да, чуть не забыл, Лариса перекинула тебе на домашний компьютер видеоклип священного танца Шивы, – перескочил на другую тему Серж.

– Благодарю!.. Кстати, насчет телевидения… – Тим посмотрел на «парламентский экран». – Почему практически не показывают боевики и детективы? Мода прошла? Гм-м, и из газет поисчезали картинки с голыми женщинами… В СМИ ввели цензуру?

– Да нет, сделали проще и изящнее – ввели символический налог на все материалы в СМИ, которые связаны с насилием и эротикой. Как ни странно, этого оказалось достаточно, – пояснил отставшему от времени другу Серж.

– А как же с историческими фильмами? С фильмами про войну? – не унимался циркач.

– Я думаю, большинство вполне могут прожить без этого… Ты ведь можешь обойтись без просмотра исторических эпизодов колесования людей, где последовательно отрубают руки, ноги, а потом и головы?

– Ну, так это откровенно кровавые сцены… Исторические ленты не только из них состоят… – вспомнил Тим заплыв Чапаева через Дон и отрубание бород Петром Первым.

– Можно и не показать кровь, но снять пытки на дыбе так, что зрители услышат хруст разрываемых суставов, – Cерж сказал это так выразительно, что Тима даже передернуло.

– Звучит, как откровенный садизм! – подвел итог своим впечатлениям Тим.

– Ха, про что и говорю. Кстати, сейчас рассматривается закон о введении налога на материалы в СМИ, содержащие элементы психологического садизма…

– И кто же будет отыскивать эти элементы? – Тим с трудом вникал в обновленную систему общества.

– Вот это и является самым сложным… – вздохнул Серж.

– Постой, – перебил его Тим. – Институт разрабатывает новые приборы, а ты, случайно, не принимаешь участие в проектировании нового оружия?

– Создание оружия на основе новых технологий – это неизбежно, – немного грустно проговорил директор Института.

– А тебя не будет мучить совесть? Твое оружие будет убивать людей! И не на экране телевизора, а в реале! – вся усталость и дрёма слетели с Тима от такого серьезного поворота в разговоре.

– Гм-м, будешь ли ты против оружия, которое делает стальные пружины мягкими, как пластилин, или хрупкими, как стекло?

– И какой в этом смысл? – не понял друга Тим.

– Такой, что даже простейшее стрелковое оружие перестанет работать, не говоря о более сложных механизмах, – с легкой гордостью объяснил он Тиму.

– Ну и ну… – только и осталось сказать циркачу.

– Кстати, эта технология уже дала потрясающий эффект в медицине. Мы научились на короткое время размягчать костную ткань, делать ее пластичной, это позволило легко исправлять дефекты скелета и зубов человека, – делился достижениями института Серж.

– Здорово! – с легкой зубной болью вспомнил Тим свои визиты к стоматологу в детстве.

– Не пора ли закругляться? – спросил Серж. – Похоже, ты уже пожалел, что променял нашу разговорчивую компанию на квартирное одиночество?

– Да, то есть нет… – запутался и засмущался Тим. – В общем, давай и правда закругляться. Просто тема очень интересная оказалась…

– Считай, проверка связи прошла успешно, – засмеялся Серж.

– Напоследок такой вопрос…

– Еще не все?! – шутливо возмутился Серж.

– Почему большинство людей по-прежнему пользуются обычными телефонами? – «не услышал» комментария друга Тим. – Секретари в перстнях и серьгах дорого стоят?

– Проблема не в цене. Проблема в дисциплине внутренней речи. Многие не могут ее затормозить и без конца тараторят одну и ту же фразу. При этом перескакивают на другую, не договорив первой… В общем, сумбур получается.

– Мне вроде бы удалось с этим совладать при первой тренировке… – подметил циркач.

– Внутренний мир людей отличается намного сильнее, чем их внешний вид… Ты уже устал. Спокойной ночи, старик.

– Спокойной ночи, Серж.

– КОРРЕСПОНДЕНТ ОТКЛЮЧИЛСЯ, – объявил секретарь из перстня.

«И правда, утомительно с непривычки беседовать, не раскрывая рта», – подумал Тим, садясь за домашний компьютер. Осталось только взглянуть на клип танца Шивы и можно с чистой совестью ложиться спать.

Глава XXIV. Свобода слова и любви

– Рита попала в точку – с утра телефон в редакции разрывается! И это только «ранние пташки» твою статью про мужской гарем прочитали, – подвела итог номера главный редактор издательства Светлана Галкина на еженедельном «разборе полетов». – Молодец, нашла правильный тон – не осуждающий, не поучающий, а просто сообщающий.

– И читатели нам сообщают свое мнение, – подхватила разговор редактор «Вечерки» Катерина. – Хм, только какие сообщения для этой самой Наташи мы поставим в газету? То, что сегодня мне пенсионерка Мария Петровна сказала по телефону, на бумаге многоточиями заменяется. Вот и получатся «в каждой строчке, только точки», как в старой песне поется…

Журналисты тихонько засмеялись и перекинулись понимающими взглядами.

– Думаю, выводы делать еще рано. Основная масса читателей добираются до последних страниц газеты только на выходных, а сейчас всего два часа пятницы, – подвела промежуточный итог главный редактор. – Полагаю, что среди однотипных «ругалок аморального поведения» найдется хотя бы один нетипичный отклик. Время у нас есть, подождем. В следующий номер планируем интервью с гаремом Султана и…

Рита вдруг нервно закашлялась – не любила она такие «планировки»: обязательно что-нибудь срывалось. А этот материал еще сверять придется, и неизвестно, может, несколько раз переписывать. К тому же, он вообще еще не написан…

Обсуждение перекинулось на материалы других журналистов и их планы на будущий номер. Среди шума редакции Рита «поймала» свой островок тишины – голоса коллег создавали прекрасный фон для мыслей. Но не для любых – на таких собраниях у Риты удивительно легко рождались интересные идеи для материалов. «Как там мой знакомый парапсихолог объясняет?» – мелькнуло у нее в голове. «В коллективе единомышленников и особенно в моменты «мозговых штурмов» происходит подключение к эгрегору группы. И от туда можно черпать новые идеи». Рита постаралась вернуть мысли на гаремную тематику: «Какую же идею в материале про гарем Султана сделать главной? То, что понравилось бы читателю, падкому на сенсации, явно придется не по душе Тоне… Впрочем, сыграет сам факт, что на этой неделе вышла статья про мужской гарем, а на следующей будет про женский. В первом материале оказалась выигрышной тональность – рассказ без осуждения и подчеркивания сенсационности. Этот же прием можно использовать опять. Но что же всё-таки поставить на первое место?»

Рита на секунду зажмурилась и представила Тоню. Молодая женщина улыбнулась с ее мысленной картинки, и притянула в «экран» Ритиного воображения своих подруг-жен. Все женщины улыбнулись Рите и друг другу.

«Женская дружба! А почему бы нет? Сколько у нас доказательств того, что ее не существует. А тут она вообще перетекла в брак с одним мужчиной…» – озвучила Рита увиденное. В голове, как это уже не раз бывало, зашевелились фразы. Слова сами складывались в предложения, в воображения рисовалась схема статьи. В общем, надо было срочно бежать к компьютеру, пока «писательное» настроение не растерялось в суете дня.

– На этом сегодня все, – закончила еженедельный разбор номера главный редактор. – Все знают, что делать, не буду вас задерживать.

Журналисты загремели стульями, моментально зазвенели отключенные на время собрания КИСы, комната наполнилась голосами и другими шумами. Рита еще секунду насладилась этой профессиональной какофонией звуков и выскользнула из редакции.

– Рита? Как продвигается работа? – незнакомым голосом звякнул прибор связи с ее КИС.

Рита взглянула на его экранчик – «Соединение с точкой 4924.7528». «Гарем Султана!» – мелькнуло в голове у Риты.

– Здравствуйте, Тоня! – моментально сообразила, кто звонит, журналист. – Как вы узнали, что статья готова? Вообще-то я даже второй раз не перечитала – только что поставила последнюю точку…

– Точку ли? – в голосе Тони послышалась улыбка.

– Многоточие, если быть точной… – Рита никак не могла «включиться» в реальность, где мысли читаются на расстоянии. «Тексты, как видно, тоже», – мелькнуло у нее в голове.

– Я же обещала позвонить, когда материал будет готов, – продолжала Тоня. – Кстати, вы обещали его показать, верно?

– Я и не отказываюсь, – с легкой обидой в голосе проговорила Рита. – Где и когда?

– Тимур заехал к нам на ужин – соскучился за нашей шумной компанией и за стряпней Марии. А вы картошку с грибами любите?

Желудок проголодавшейся Риты громко заурчал.

– Красноречивый ответ, – засмеялась Тоня. – Тогда договорились, за полчаса успеете добраться?

Рита не ожидала такого быстрого поворота событий, но именно за это она и любила свою профессию – непредсказуемость!

– Успею! – быстро сориентировалась журналист и окинула себя быстрым взглядом в зеркале. – Ваш муж, полагаю, тоже ужинает дома?

– Разумеется! Вы, кажется, хотели познакомиться? – с голосе Тони прозвучала легкая ирония – уж она-то прекрасно знала, как журналисты мечтают подобраться поближе к главному ведуну современности.

– А-а, еще гости! – немного недовольно проговорил Серж, не поднимаясь с дивана. – Надеюсь, не ко мне?

– Это к нам, – вышла навстречу журналисту Тоня. – Я пригласила Риту Батлер на ужин.

– Очень мило, что поставила меня в известность, – Серж повернулся к Тиму, сидящему рядом с ним на диване. – Что-то мои девочки от рук отбиваются – не дом, а… – Серж замолчал на полуслове – встретился глазами с ласковым, но твердым взглядом Тони. Тимур приветливо улыбнулся Рите и помахал рукой.

– Рита, пойдемте в столовую, я познакомлю вас с остальными девочками, пока они на стол накрывают, – пригласила гостью в соседнюю комнату Тоня.

– Я думала, мы пойдем к компьютеру, я материал принесла… – замялась на месте Рита.

Тоня обхватила ее за талию и звонко засмеялась:

– Ну зачем мне ваша дискета! Смешные вы, люди прошлого! Мне статья понравилась, особенно вот это место… – Тоня увлекла Риту в столовую и по пути процитировала:

– «Женская дружба будущего пришла в настоящее. В ней нет места ревности ни между подругами, ни между ними и их мужьями. Точнее, муж может быть один на всех, и это прекрасно их устраивает. Гарем будущего или пора находить другое слово?..»

– Точно, – от неожиданности Рита замедлила шаг. – Зачем же вы меня пригласили, если и без дискеты всё прочитали?

Тоня опять засмеялась:

– Чтобы вы не начали статью править! У вас хорошо получилось, а если бы начали подгонять под редактора да под читателей, то всё бы испортили. К тому же я хотела вас с девочками и мужем познакомить, – Тоня подвела Риту к столу, возле которого хлопотали другие жены.

– Знакомьтесь, – Тоня по очереди представила женщин друг другу.

– Мне больше всего понравился кусочек, где вы описываете беседу в нашем доме, – подхватила тему Лариса. – «Ветер скользил по просторным комнатам и подчеркивал ощущение свободного пространства. Впрочем, свобода чувствовалась не только в расстановке мебели и планировке огромного дома. Мне показалось, что свобода мысли и слова, свобода от предрассудков, свобода выбора жизненного пути поселились в этом доме вместе с женщинами из будущего». Классно!

Рита почувствовала, что ее щеки начали слегка гореть. Разумеется, она любила похвалу и даже жить без нее не могла, но журналист совсем не ожидала получить такое ее количество от жен Султана. Вот критику – это да. Рита вспомнила, какие жесткие вибрации исходили от Тони, когда она впервые вошла в комнату, где Рита и Тим сверяли его интервью.

– А сад! – Катя решила «вставить» свое слово. – Вы описали цветы, как живые! Думаю, читатель прекрасно поймет, как мы тут живем.

– Да, статья получилась правильная. Я бы назвала ее сенсационной без сенсаций, – подвела итог Тоня. – Вы написали о нас так, как никто не писал, но не делали упора на мелкие сенсации.

– Хм, моим женушкам понравилась писанина местных журналистов?! – прозвучал в комнате голос Сержа. – Забавно!

Серж внимательно посмотрел на Риту, но не привычным для него «невидящим» прессу взглядом, и не обычным для окружающих Риту мужчин «раздевающим» – казалось, он в первый раз увидел. И удивился увиденному.

– Давайте договоримся, – обратился он к Рите. – Интервью у вас окончено. За столом мы наслаждаемся хорошей пищей и приятной беседой, которая с ней сочетается. Понятно? – голос Сержа звучал строго, но не сердито.

– Разумеется! – расплылась в широкой улыбке Рита. Она и не собиралась гнаться за однодневной сенсацией и описывать свой неожиданный ужин с директором «Института Физики Надвремени» без его разрешения. Если получится наладить отношения с неприступным для прессы Султаном, она может получить значительно большие преимущества по сравнению с другими коллегами-журналистами.

Рита подвинула стул к столу и вдохнула аппетитный запах от большого блюда с жареными в сметане маслятами. Она тоже собиралась насладиться хорошей едой.

Глава XXV. «Круги урожая»

Карета Риты превратилась в маленькую точку на горизонте, а Тим, который вышел ее проводить, все еще стоял возле дворца. Солнце садилось за скалистые горы, и отсвечивало камни в неправдоподобно красивые цвета. Глубокие расщелины казались фиолетовыми, а обкатанные ветрами и дождями гладкие булыжники – сиренево-розовыми. «Сколько же этим камушкам лет? И сколько поколений таких, как я, наблюдателей любовались ими в закатные часы?» – размышлял Тим.

– Что, на природу засмотрелся? – похлопал его по плечу Серж. – Из-за таких неписанных картин я и перебрался подальше от цивилизации…

– Я вот что подумал, – повернулся к другу Тим. – Ветра рисуют на камнях сотни лет. Скажи, а люди из всех страт видят их одинаковыми? Если гора разрушится в одной, в другой страте будет также?

– Хм, ты опять затеял серьезный разговор в редкие часы моего отдыха! – засмеялся Серж. – Давай на твой вопрос завтра ответит Антон из лаборатории «Физических корреляций в надвремени»? К тому же, если ты собирался в свою квартиру, то тебе лучше поторопиться – смотри, скоро гроза начнется. В карете будет неуютно… Да и пока она придет, пройдет минут 15…

Тим перевел взгляд на небо. Облака лилового цвета стремительно вытесняли серо-розовые, которые еще пару минут назад заполняли все пространство над горизонтом. Грозовые тучи были другими по консистенции – плотными и тяжелыми по сравнению с воздушными «перышками» пара без грозовой начинки.

– Ты прав, Серж, – проговорил Тим. – Пора мне и честь знать, к тому же тебе и правда надо от рабочих мыслей отдыхать…

Тим сжал в руке перстень-«секретарь» и вызвал служебную карету. А затем задал вопрос, который несколько раз мелькал в его голове сегодня:

– Ты, Серж, сегодня удивил меня дважды. Не стал читать лекцию о разрушении скал в стратах и на журналиста не рычал. Изменил отношение к прессе?

– Хм, наблюдательный, – повернулся Серж к Тиму и внимательно посмотрел на старого друга. – Я взаимодействую с пишущей братией намного интенсивнее, чем большинство догадывается. Понимаешь, сейчас вовсю развернулась информационная война. Проиграешь ее – проиграешь и «холодную», и «горячую» войну. В моем случае это не только война с «динозаврами от науки», это война мировоззрений. И журналисты – солдаты в ней. Только мало кто из них осознает ситуацию…

– Так ты наметил Риту сделать очередным своим «солдатом»? – сыронизировал Тим.

– Среди них не так уж много талантливых людей, а у нее есть своеобразное чутье, – не принял иронии Серж.

– Любишь ты все усложнять, Серж! Рита объясняла, что для нее главное – непредвзятое, объективное освещения событий, а ты говоришь про какие-то войны… – высказал свое сомнение циркач.

– Вот именно! – рассмеялся ведун. – Объективное освещения событий… А знаешь, какие бывают объективы? Например, короткофокусные и длиннофокусные, широкоугольные, просветленные и т. д. Еще на объективы надевают цветные и поляризационные фильтры…

– Это ты про объективы кинокамер и фотоаппаратов?.. – не до конца включился Тим в аллегорию Сержа.

– Да, а чем человек лучше?.. Он видит сквозь призму своего восприятия. Через те догмы, которые ему внушали с детства… Вдумайся в слово – «мировоззрение»… Оно само за себя говорит.

– М-да. У нас с тобой, Серж, не получается простых бесед, – вздохнул Тим и повернул голову в сторону подлетавшей кареты.

На следующий день после обработки отчета о пребывании в прошлом Олег напомнил Тиму про разговор о разрушении скал в стратах:

– Сергей Петрович мне передал, что вы хотели о чем-то спросить Антона из лаборатории «Физических корреляций в надвремени». Могу вас к нему проводить…

Тим с удовольствием переключился на познавательную волну вместо «вспоминательной»:

– Пошли!

– Для того, чтобы разрушение предмета в прошлом явно могло проявиться в настоящем, необходимо по меньшей мере растащить обломки на 800 световых лет, – «с места в карьер» начал разъяснять Антон. – Но существуют некоторые тонкие эффекты, которые исследует наша лаборатория. Например, мы находим скалу, которая более-менее сохранилась на протяжении семи страт. Во всех этих стратах на этой скале мы размещаем наши портативные исследовательские лаборатории. Затем воздействуем на материал скалы и отслеживаем изменение свойств материала скалы в прошлом и будущем…

– И каков результат? – спросил Тим.

– Едва уловимый… Но зато мы научились делать маяки в надвремени! – похвастался Антон.

– Что это? Зачем? – удивился Тим.

– Такие маяки необходимы при путешествии в глубокое прошлое и будущее. А также при путешествиях между звездами. Дело в том, что в надвремени не функционируют обычные радио и световые маяки. Мы преобразуем глобальные линии материи кусочка планеты так, чтобы они хорошо наблюдались на больших расстояниях в надвремени. Потом из этих глобальных линий мы сплетаем наши маяки, причем они должны быть уникальными среди триллиона существующих в нашей галактике. Вот смотрите, это трехмерная проекция одного из вариантов такого маяка, – Антон подвел Тима к экрану стереомонитора.

На экране «плавал» многоцветный, необычно свитый канат, периодически пронизанный спицами и пластинками, которые врезались в него под разными углами. На канат были надеты студенистые «блины». – «Это, надо полагать, и есть страты времени», – догадался Тим.

– Трехмерный и двумерный срезы этого каната должны быть уникальны в каждой страте времени, – продолжал пояснения Антон. – Это для того, чтобы путешественник во времени мог точно знать, в какой страте он находится. Вот смотрите, так проявляет себя наш маяк в момент создания.

На мониторе засветились семь маленьких экранчиков. На трех из них был изображен заснеженный пейзаж степи. На четырех других – бескрайнее море степных трав или поля злаковых культур. На среднем экранчике было видно пять непонятных агрегатов, расставленных по кругу небольшого участка степи. Воздух в круге засветился и образовал столб, который устремлялся в небо. Сразу же засверкали острыми углами молнии, закружились по сложной траектории их шаровые собратья. На других экранчиках тоже проявилось свечение, но более слабое. Шаровые молнии возникли и там, но их было значительно меньше. Над заснеженными степями на других экранчиках взметнулись белые султанчики вихрей.

Свечение погасло через несколько секунд. На заснеженной равнине остались провалы в снеге. На других экранчиках трава и пшеница легли кругами, которые пересекали прямые линии. На каждом экранчике картинки были похожи и в то же время уникально разные.

– Это мне что-то напоминает, – задумался Тимур. – По-моему, я такое видел в одном цветном журнале про НЛО. Кажется, в Англии их называют «круги урожая»…

– Да, это они и есть, – улыбнулся Антон.

– Так это вы постарались!? – Тим уперся взглядом в улыбающееся лицо ведуна.

– Нет, мы этим недавно начали заниматься, – поправил очки на переносице Антон. – То, что вы видели в журнале, – это, вероятно, работал кто-то из будущего.

Тим на секунду задумался – переваривал сказанное. Нить разговора перехватил Антон:

– А вы правда можете перемещать предметы силой мысли? – спросил он с детской непосредственностью.

Вместо ответа Тим мысленно потянулся к друзе кристаллов кварца, которая осталась на столе в его квартире, передал ей заряд материи надвремени и потянул ее к себе. При этом фокусник театрально вытянул руку, и в следующий момент марево над ней сжалось в друзу кристаллов. Циркач протянул друзу восхищенному Антону.

– Возьми на память, – улыбнулся Тим молодому человеку.

– Вы могущественный маг! – воскликнул Антон, бережно взвешивая кристаллы в своей ладони.

– Могущественный?.. – засмеялся Тим. – Это слово подразумевает власть над чем-то или кем-то. А мне бы не хотелось, чтобы мое умение трактовалось в таком ракурсе…

– Вы властвуете над силами природы, – попытался уточнить Антон.

– Все равно. Это слово отражает чуждый для меня настрой души. Я не властвую, а использую. Использую естественные силы природы. И пусть это звучит обыденно… – проговорил Тим и направился к выдоху из лаборатории.

«Да, прав был Серж – про меня тут уже легенд насочиняли», – в который раз думал Тим, шагая по коридору института. Встречавшиеся на его пути сотрудники института вежливо замедляли шаг и почтительно кивали в знак приветствия. Глаза многих из них светились восторгом. Тим с сожалением вздохнул, наткнувшись на облако неподдельного восхищения, которое буквально повисло в воздухе возле одного совсем молодого ведуна.