Текст книги "Вальс Бостон"

Автор книги: Александр Архиповец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Но как попасть на бал? Какой костюм одеть? Что там меня ожидает? Чего опасаться? Кроме этих,масса других вопросов, ответ на которые один – не знаю, не знаю, не знаю. Встал с кровати, зашел в ванную, привел себя в порядок, надел чистое белье. Затем, немного покопавшись в шкафу, нашел серый шерстяной костюм. Обул мягкие тапочки, вышел на балкон.

На небе собрались тучки, обещавшие вот-вот брызнуть дождем. Прохладный, несущий запахи осени ветерок настойчиво теребил волосы.

В саду прилежно трудились одинаковые, словно трое из ларца, работники. Выгребали опавшие за ночь листья, чистили фонтан, собирали пылесосом мусор с дорожек. У ворот Константин, подняв капот "Chevrolet Aveo" что-то внимательно изучал.

"Водитель-охранник-консультант" – странная, непонятная для меня фигура. Впрочем, как и многое другое… Пусть стерли память о Фарадее, но остальное-то должен помнить. Иначе какой прок от такого консультанта. Нужно будет после завтрака "проконсультироваться". Может, что и подскажет".

Вернувшись в спальню, позвонил в серебряный колокольчик. В комнате, словно лучик света, появилась золотоволосая, голубоглазая Сюзи, принесла запах ландыша. Белоснежная, лучезарная улыбка, блеск бриллиантов в маленьких розовых ушках тотчас улучшили настроение.

– Доброе утро, господин! Как спалось?

– Доброе утро, Сюзи. Превосходно.

– Завтракать будете?

– Непременно.

Коротенькое голубое платьице с вырезом, накрахмаленный передник, белые с жемчугами на пряжках туфельки на высоком каблуке – похоже, "спецовка" моей прислуги неизменна.

Шагая за обворожительной "Мальвиной", не удержался и легонько шлепнул по упругому задку. Вместо укора – много-обещающий взгляд голубых глаз и нежная улыбка.

Ну что за чудо! Кто только подбирал моих кудесниц. Краше не бывает. Называть девушек служанками не поворачивается язык. Каждая из них чертовски привлекательна и по-своему хороша.

Проходя через гостиную, глянул на журнальный столик – карта из червонного золота лежит на месте.

Обеденный зал встретил меня "Золотыми куполами" аборигена Круга, блинчиками с красной икрой и мясом, сводящим с ума острым ароматом швейцарским сыром с голубой плесенью, круассанами с малиновым и земляничным джемом, фреш-соком апельсин-яблоко-груша. Вначале вкус фруктового коктейля мне не понравился, но потом распробовал. Неплохо.

Губы промокнул белоснежной салфеткой.

– Спасибо, милая, за чудесный завтрак!

Ожидающая моих распоряжений, Сюзанна наклонилась в глубоком реверансе.

– Пригласи Константина в гостиную.

Сидя в мягком велюровом кресле, задумчиво рассматривал пикового валета червонного золота то с одной стороны, то с другой. Словно в басне "Лисица и виноград". Видать-то вижу, да зуб не ймет. Показалось даже, что паж в красном берете с пышным страусиным пером ехидно подмигивает и улыбается.

– Ну, Фродо, погоди! – пригрозил я проказнику пальцем. – Дождешься у меня!

Почему именно Фродо? Ведь на хобитта, вроде, не похож.

– Шеф, вызывали?

– Проходи, Константин, присаживайся, вот сюда – напротив.

"Сегодня решил быть мягче, может, все-таки разговорится". В неизменном костюме мышиного цвета, отводит взгляд. На руках следы машинного масла, под глазами темные круги. Похоже, ночью не спал.

– Ты мой консультант? Верно?

– Да, шеф.

– Вот… и скажи, что это такое? – протянул ему карту.

Константин покачал головой.

– Нет, шеф. Она только для Вас. Другому брать нельзя.

– Знаешь от кого?

– Судя по рубашке, приглашает Цезарь.

– Кто он, этот Цезарь?

– Вам лучше знать, шеф. Я консультант только по обычаям и законам аборигенов.

– А если не знаю, подсказать можешь?

Задумался: говорить или нет. Похоже, не верит.

– Может, куратор этой реальности? Чтобы активировать, вставьте в резную рамку в кабинете.

– Меня, Константин, пригласили на осенний бал-маскарад. Как туда попасть, какой нужен костюм и где взять?

– Активировав карту, вы откроете дорогу. Костюм… Ну, не знаю… Внешность тоже может быть костюмом…

– Ты как охранник со мной пойдешь?

– Я??? Нет, шеф! Это абсолютно исключено. Дорога, скорее всего, ведет в другой мир. Портал мне не пройти! Верная смерть. Да и приглашают только Вас. Если нужно съездить в город…

– Нет, не нужно… Ладно, ступай.

Константин ушел. Я еще немного, слегка покачиваясь, посидел в кресле: поглядывал то на Фродо, то на собственный портрет. Чувствовал, что лезу прямо черту в зубы, но, похоже, иного пути нет. В гостиной не отсидишься! Решительно поднялся и зашагал в кабинет.

Рамку отыскал на стене за креслом у рабочего стола. Карта, тихонько щелкнув, заняла надлежащее место. Прижал большим пальцем чуть сильнее – часть стены исчезла. Едва успел подхватить падающую карту и шагнул в черный с золотистыми искорками проем. Перехватило дух, потемнело в глазах, зазвенело в ушах – портал.

Воздух в открывшемся мне мире сладок, чист и свеж. С небес сияет утреннее голубоватое солнце, слышны трели соловья. Бескрайний зеленый луг с вкраплениями белых и голубых цветов. Проказник паж едва сдерживает нетерпеливо бьющих копытами двух скакунов.

– Наконец, Ваша милость. Уже думал – не дождусь.

Круглое с курносым носом лицо сияет неподдельной радостью. Мордашка усыпана точечками веснушек. Из-под красного берета торчат рыжие волосы.

– Звать как?

– Фродо, Ваша милость.

Честно говоря, особо не удивился.

Радость на лице юноши быстро сменилась замешательством и беспокойством. Что-то пошло не так.

– В чем дело, Фродо?

– Чудно одеты, Ваша милость… Нет оружия… А сапоги, шпоры? Верхом в лаптях? Неудобно,… да и засмеют. Не признают благородного господина… А если кто нападет?

"Туда ли я попал? Похоже, кроме Фродо, никто меня тут не ждет". Посмотрел на зажатое в руке приглашение Цезаря. Значит, не приснилось!

– Фродо, я здесь впервые и ничего толком не знаю. Что делать, куда ехать?

– Ехать нам, Ваша милость, в замок Цезаря. Путь не близок, но к полночи нужно обязательно успеть. Лучше бы нам поторопиться. В темноте ой как нехорошо…

Хотел поинтересоваться, что случается с теми, кто опоздал, но сдержался. "Придет время, узнаю. Не нравится мне все происходящее! Ох, как не нравится! Есть в этом что-то неправильное. Ничего себе бал-маскарад, куда нужно добираться своим ходом да еще с риском для жизни. Опаздывать, видите ли, нельзя, а в курс дел никто не удосужился ввести".

Но делать нечего. Спрятав комнатные тапочки в дорожную сумку Фродо, с его помощью влез на скакуна. Не желая испытывать судьбу, сразу же телепатически "попросил" его вести себя прилично, что, к сожалению, не исключило натирания седлом промежности, а стременами – голых пяток.

Только в сказках все ладно складывается, а на деле… На деле ни хрена толком не получалось, – не мог угнаться за пажом. Ему все время приходилось сдерживать коня. Дорога грозила превратиться в болезненную пытку. Нужно что-то срочно предпринимать. Хотя бы для начала сделать грубее кожу стоп и еще одного "интересного места". Стало легче, но скорости особо не добавилось. Это тебе не "Audi", без навыков не обойтись. Но вскоре мысли переключились в иное русло. Фродо вдруг придержал коня и ткнул дрожащим пальцем в небо.

– Господи Иисусе! – прошептали его побледневшие губы. – Ваша милость, дракон! В поле от него не укрыться… Нам конец!

"Дракон? Их в природе не существует".

Но, проследив взглядом за пальцем юноши, действительно увидел летящего динозавра. Он быстро приближался и, явно, не с добрыми намерениями.

"Крупное тело и непропорционально маленькие крылья. По всем законам природы – лететь не может. Но ведь, гад, летит же! Еще и огнем плюется!"

Повинуясь внезапной догадке, телепатически сканировал его плотность. Материи – ноль. Выходит, либо – мираж, либо – голограмма. Вреда причинить не может, только попугает. Но со стороны – действительно жутко.

– Фродо! Прикрой коню глаза. Читай молитву. Господь защитит.

Фродо, трясясь, словно осиновый лист на ветру, прижался к лошадиной шее всем телом.

У меня тоже по спине холодок гуляет, зубы выбивают барабанную дробь, а вдруг здесь иные законы природы? Но сижу ровно, гляжу прямо, презрительно улыбаюсь. И впрямь – знатный господин, презирающий смерть. Скакуну "велел" закрыть глаза, а то чего доброго, испугавшись, сбросит. Дракон пикирует с высоты, широко раскрыв пасть и выставив длинный раздвоенный язык, исторгает сноп оранжевого пламени.

– Спаси и сохрани! – выкрикивает Фродо надрывным голосом.

Похоже, молитва услышана. И пламя, и дракон, даже не всколыхнув воздух, прошли сквозь нас – в землю. Но все равно чувствую, футболка прилипла к спине. "Adidas"… чистейший хлопок и шерсть, комнатные тапочки, верховая езда с пажом, исчезающие драконы… Как найти всему этому логическое объяснение? Проверяют на вшивость или испытывают на-сколько силен? Случайность здесь маловероятна. Скорее всего, следует ожидать новых и куда более сложных испытаний.

– Ваша милость, а где дракон? – открыв глаза, еще дрожащим голосом спросил Фродо.

– Святая наивность! Да ты же сам испепелил его чудотворной молитвой.

– Я? – у бедняги отвисла челюсть. – Неужто я?…

– Закрывай рот и поехали. Впереди ждет кое-что пострашнее.

– Откуда Вы знаете?

– Сорока на хвосте принесла. Лучше расскажи мне про Цезаря и его замок.

– Его Высочество наезжает к нам нечасто. Да и появляется непонятно как. Никто из прислуги не видел. Выйдет из закрытых покоев, да как бровью поведет… и – все кругом ниц… – уж больно крут. Говорят, убить взглядом может. Великий маг. Да и гости ему под стать: все графья да бароны. А какой титул у Вашей милости?

"Мда… вот так вопросец. И что ответить? Скажу-ка я правду. Как там говорил Папанов…"

– Лейтенант я,… старшой.

– А это как?

– Ну, чуть постарше барона, но помоложе графа будет, – не удержавшись, ответил в тон. – А как гости добираются в замок? Их встречают пажи или, как Цезарь, ниоткуда?…

– Да по-всякому. Новых чаще встречают. Остальные – как Цезарь…

– Тебе уже приходилось кого-то встречать?

– Не-а, Ваша милость. Первый раз.

"Похоже, он был неимоверно горд своей миссией. Не понимает дурачок, как рискует. Меня-то, может, и не тронут – все-таки служащий пятой категории, а вот его… Хотя бы для на-глядного примера. Так сказать – для острастки…"

За разговором незаметно подъехали к густому хвойному лесу. Вначале тропинка вилась вдоль опушки, но затем, резко свернула в лес.

Сразу потемнело. Стройные сосны, закрыли кронами небо, создали узкий коридор. "Идеальное место для засады, а я без оружия да еще с мальчишкой за спиной. Хотя, почему без оружия? Я сам по себе – еще то оружие! Могу и сердца разрывать, а то – и огнем. Как на кладбище. Что твой дракон! А как на-счет арбалетных болтов? – от одной мысли стало не по себе. – Смогу ли создать защитное поле? Не знаю… А чуть-чуть искривить пространство, чтобы сбить прицел? Попробую".

И весьма кстати. Правда, полетели не стрелы, а острозубые исчадия ада. Плод чьей-то нездоровой фантазии, а может, генной инженерии. На этот раз не бестелесные, а вполне реальные и опасные, похожие на поросших густой шерстью летучих обезьян. Истошно визжа, оскалив клыки и выставив когти, они планировали с деревьев, но, раз за разом промахиваясь, бились о землю, ломали крылья, лапы и злобно шипели нам вслед. Кони шарахались из стороны в сторону, испуганно ржали, грозились вот-вот сорваться в безумный галоп.

Я услыхал, как Фродо вновь выкрикивает слова молитвы: "…пощади нас грешных… спаси и сохрани!…"

Похоже, Господь снова внял его мольбам, – летучие монстры остались позади. Вскоре дорожка вывела нас из леса.

– Ваша милость! Да что же это такое? Сроду такой нечисти не видал! – жаловался он, переведя дух. – Хорошо, хоть святая молитва помогает.

– Пока, Фродо, пока! Боюсь, дальше придется самим.

– Как же так – самим? Без помощи Господа тут не обойтись…

– Бог помогает лишь сильным и отважным. Смелость города берет, а твердые духом совершают небывалые подвиги. Страх же лишает сил и даже убивает.

– Легко говорить, Ваша милость! Небось, и не такое повидали. А мне все впервой – и драконы, и шарлыги.

– Так то в лесу были шарлыги?

– А то кто еще? Старики сказывали, что раньше их было гораздо больше и мало кому удавалось остаться в живых. Их укусы ядовиты… Тело покрывается черными пятнами, разбухает и… Сам, правда, не видел.

То, что для меня драконы и шарлыги такая же экзотика – признаваться не стал. Юношу это вряд ли утешит, а мне авторитета не добавит.

Прямо по курсу показалась небольшая речушка, а за ней – селение.

Подъехали к берегу. Неглубоко. Сквозь голубую прозрачную воду видно дно. Чистый, золотистый песок, стайки мелких шустрых рыбешек, ракушки-перловицы. Течение небыстрое.

Опасности вроде нет. Но, насколько я понял, здесь нужно дуть и на холодное.

– Фродо, а в реке какие-то пиявки, водяные и прочая нечисть водится?

– В болотах встречается, а в реке – не слыхал… Вроде нет.

На этот раз наша плоть никого не соблазнила, и вскоре мы въезжали в селение. Неказистые деревянные домишки, плетенные из сухих веток заборчики. Крестьяне в домотканых рубахах и лаптях снимают шапки в поклоне, а сами поглядывают косо, недобро. Воды и той попросить не захочешь: чего доброго подсыплют какой-нибудь дряни. Сразу видать – чужаков не любят и боятся.

На выезде из деревни – дом побольше, да и двор огорожен высоким деревянным забором. Наверное, трактир.

Удивляет, что нигде не видно металла. Похоже – он здесь большая редкость. Задвижки и те деревянные.

Из приоткрытых ворот с громким лаем выскочили три пса. Невероятных размеров, лохматые, злые. С обнаженными большими клыками, высунув красные языки, они бросились на нас. Я строго взглянул на них, мысленно объяснил "кто в доме хозяин". Поджав хвосты и жалобно скуля, еще секунду назад грозные вояки бесславно ретировались обратно.

– Ваша милость, чего они так испугались?

– Верно, тебя! Ты же у нас герой по части святой молитвы.

– Смеетесь, господин. Оно-то и понятно – героям проще…

"А вот как раз и нет! – уловил ехидные золотинки в его зеленых глазах. – Тот ли ты, за кого себя выдаешь, дружок? Как же я раньше-то не сообразил? Случайны ли все эти напасти? Не твоих ли рук дело? Ладно, пока подыграем".

– Фродо, в трактир зайдем? Путь ведь впереди неблизкий?

– Ваша милость! Вы словно мысли читаете.

Ворота нам открывать никто не собирался. Пришлось самим. Во дворе, кроме самого трактира, стояли еще конюшня и летний навес.

В нос ударил густой запах навоза, жужжали огромные зеленые мухи. Под навесом, то и дело склоняя морды к кормушке, стояли пять оседланных лошадей. Босоногий мальчуган лет двенадцати в одних рваных портках лениво тер им бока грязной холстиной. Глянув на нас, равнодушно отвернулся – мол, не до вас.

Другой слуга – в меру пьяный здоровенный, растрепанный детина в лохмотьях и лаптях, смерил недобрым взглядом из-под мохнатых бровей. Наверное, в знак особого расположения приоткрыл наполовину беззубый рот и смачно плюнул под ноги. Только после этого ритуала, оставив в покое поручень, сделал шаг навстречу.

"Вот так сервис! Как в лучшие годы развитого социализма".

Тем временем слуга, душевно срыгнув, с улыбкой людоеда "приветливо" молвил:

– Чего надо? Скоморохам не подаем.

"Даже так! На благородного я по его меркам, видимо, не тянул, но тем не менее… Хамов нужно учить, да и перед пажом как-то неудобно".

Фродо уже спешился и поторопился подать мою чудо-обувь, в смысле велюровые тапочки. Увидав это, детина и вовсе ошалел. Нахмурил брови так, что его и без того не слишком добродушное лицо приобрело более злобное выражение:

– Сначала деньги,… деньги покажи. Так не пущу. – И для большей уверенности, расставив широко руки, добавил: – Не пущу, и все тут…

У меня два выбора: внушить остолопу, что видит на моей ладони золотые монеты или…

Колебался недолго – уж слишком соблазнительным казался второй вариант.

Ударил всего раз в солнечное сплетение. Не так сильно, чтобы убить, но и не слишком слабо – чтобы больше не путался под ногами.

Переступив порог, с ясного дня угодили в сумрак вечера. Только теперь я обратил внимание, что небольшие овальные оконца затянуты бычьими пузырями. Стекла либо еще не было, либо стоило оно слишком дорого. Вместо привычного пола под ногами сырая земля, столы деревянные, грубо тесанные, такие же табуреты. У стен невысокие, но тяжеленные лавки. Их не под силу поднять трем, а то и четырем. Запах, нет, скорее смрад местной кухни был нестерпимый. Чувство голода испарилось мгновенно, будто есть не хотелось вовсе.

Глянул в изумрудные с золотистыми прожилками глаза Фродо и не удержался.

– Миледи, неужели Вы сможете здесь что-то съесть? Не поверю…

Удивление на лице пажа продержалось только мгновенье. Его сменила вначале досада, а затем на нем расцвела счастливая улыбка.

– Ваша милость совершенно правы. Одно дело – подавать комнатные тапочки, а совсем иное – есть эту гадость.

Фродо подошел к стене, вытянул из кармана карту, вдавил пальцем в доску. Открылась дверь портала:

– Прошу, Ваша милость…

Ох, уж мне эти порталы! Каждый раз не знаешь, куда вывалишься. И поверьте, деревянный гроб на тихом, уютном кладбище – далеко не самый худший вариант.

Надел свалившийся тапочек, с опаской оглянулся. На этот раз жаловаться на судьбу грех, – кажись, угодил прямиком в рай. Наслаждаясь, вдохнул полной грудью воздух. Такой бывает лишь в мае после грозы: пронизаный звенящей влагой и теплыми лучами сияющего с голубых небес солнца, насыщенный запахом молодой зелени и ароматом цветущих ландышей. Прислушался к гимну весны: баском гудели шмели, альтами звучали вибрирующие крылышки трудяг-пчел, раздавалась победная трель соловья и звонкая, задорная песня жаворонка.

Я стоял на лесной прогалинке, густо поросшей цветущими ландышами. На зеленых листках и колокольчиках белоснежных цветов драгоценными бриллиантами сверкали капельки влаги. Слышались стихающие раскаты грома. Будто огромный лютый зверь, утробно урча, нехотя возвращался в берлогу.

На глаза ласково легли мягкие нежные девичьи пальцы. Повеяло тонким ароматом распускающихся роз. Захотелось прикоснуться к ним губами. Сдержавшись, бережно накрыл ладонями. Голова шла кругом. Тихо спросил:

– Фродо, как же мне теперь тебя величать?

– Диана.

Показалось, что имя прошептал весенний ветерок. А может, поведали серебряным перезвоном ландыши. Или все же пропел жаворонок с небес?

Она была прекрасней, чем я мог ожидать. Фея-весна из далеких детских сказок и сладких радужных снов. Ничего ни добавить, ни убавить. Абсолютная, совершенная красота. Волшебные, сиявшие золотыми прожилками зеленые глаза смотрели пусть чуть насмешливо, но ласково. Крылатые тонкие черные брови и длинные пушистые ресницы, ярко-красные губы, приоткрытые в улыбке, белые до голубизны жемчужины зубов могли кого угодно свести с ума. Среди золота волос, волнами спадавших на плечи, истинным серебром, не сединой, сверкали отдельные прядки. В нежных розовых ушках и на груди в обрамлении бриллиантов зелеными звездами сияли прозрачные изумруды. Они же венчали легкую ажурную корону. В пышном полупрозрачном платье принцессы преобладали зеленые и бирюзовые тона, те же изумруды и жемчуг. Как и положено Весне – Диана явилась ко мне босой.

– О, Миледи! – воскликнул я все, на что был способен в это мгновенье.

Довольная произведенным эффектом, девушка звонко рассмеялась.

Только сейчас разглядел в ее внешности черты Фродо. То ли благодаря едва заметным веснушкам на носу, то ли золотистым прожилкам в глазах, а возможно, по необъяснимому словами выражению лица.

Наверное, именно это помогло мне придти в себя. А то еще совсем немного и вовсе бы "слетел с катушек".

Пользуясь моментом, снял дурацкие насквозь промокшие тапочки.

"Интересно, как миледи станет меня величать. Не Вашей же милостью?"

– Алексей, пойдемте к дому. Тут недалеко.

Никогда не думал, что так удивлюсь, услышав собственное имя. На глаза навернулась слеза. Показалось, что средь пригожего вешнего дня вдруг потянуло арктическим, а может, могильным холодком. Был Алексей, да весь вышел… Бережно взял руку феи. Пальчики Дианы, словно у простой девушки, оказались холодными и немного дрожали. Неуклюже попытался их согреть. Ощутил ответное рукопожатие. Робко, словно первоклассник, заглянул в глаза. Что в них – игра или насмешка? Нет – боль, жажда, мольба, отчаяние, надежда! Почти сразу им на смену пришли печаль, ирония и грусть.

Все слишком запутанно и сложно. Непонятно…

Шагали молча, взявшись за руки, безжалостно топча босыми ногами распустившиеся ландыши. Вышли на мраморную дорожку.

Лес незаметно сменился ухоженным парком. Теперь нас окружали аккуратно подстриженные в форме больших шаров кусты сирени. Цветы еще не распустились, но бутончики в метелках уже налились. Вдоль дорожки выстроились, словно часовые, беломраморные скульптуры. Похоже, из слоновой кости. Античные, средних веков, современные. Знакомые и незнакомые. Собранные из невообразимых миров и неведомых времен: фигуры мифических зверей, античных героев, божественно прекрасных дев и мужественных воинов. Огромный орел вонзил когти в спину мантикоры, та хочет достать его ядовитым жалом. Нагая юная эльфийка скачет верхом на белоснежном единороге. Зевс сурово взирает на суету смертных у своих ног, "Вечная весна" Родена, "Ангел" Бориса Валеджо, Психея и Амур, Апполон и Венера, эльфийские дети, взявшиеся за руки – мальчик с луком и девочка с лирой, черный чешуйчатый дракон с рубиновыми глазами, большими клыками и стреловидным хвостом, широко раскинув крылья, готовится взлететь.

Возле каждой хотелось стоять часами, наслаждаться человеческой и нечеловеческой гениальностью.

– Диана, кто ты? – неожиданно для самого себя спросил я.

Она окинула меня долгим печальным взглядом и грустно улыбнулась.

– Потом, Алексей, потом постараюсь… ответить на все твои вопросы. Ты не забыл? До полуночи нам нужно успеть.

– А что, можем опоздать?

– Прежде всего, должна успеть я.

И вновь сияние сводящих с ума зелено-золотых глаз. Не могу от них оторваться, словно страждущий путник от прозрачного холодного источника.

Иду будто в дурмане, очарованный красотой, грацией, пластикой.

Даже голубой мраморный дворец не произвел должного впечатления. Суета слуг, накрытый изысканными блюдами стол, – все словно во сне. Она и только она! Моя волшебница Весна! Диана! Неповторимая, восхитительная!

Бассейн с прозрачной водой, павшие одежды. Белизна и аромат кожи, ослепительная нагота тела. Ласки рук, сладость губ, упругость груди, жажда ее лона… Ненасытная, неудержимая… Вновь и вновь заставляла меня повторять невозможное…

Лишь когда я, совершенно обессиленный, раскинулся на мягком чуть примятом ложе, реалии стали возвращаться.

Заметил на животе под пупком виденную за последнее время не однажды татуировку. На этот раз – черви. Диана – червонная дама! Она так торопилась! Боялась не успеть. Поэтому и подогрела немного мои чувства. Так и быть, прощу ей эту вольность. Все же как чертовски хорошо! И она восхитительна! Ни одного изъяна. Посмотрел в глаза божественной красоты. Почему в них поволока печали. Блеск слезы? Чего не хватает моим дамам? Почему все так спешат затащить меня в постель? Ждут чего-то, ищут, наедеются, но так и не находят.

– Диана, скажи мне, кто вы – ты, Марго, Шарлотта, Сюзанна?

Я знал, что на этот раз обязательно услышу ответ. Честно заслужил.

Изогнув спину, словно кошка, продемонстрировав изящные линии тела, она томно потянулась.

– Неужели до сих пор не понял? Святая наивность! Такие же, как и ты – астальды.

– Астальды? Как и я?

У служащего пятой категории отвисла челюсть. Я чувствовал себя полным идиотом.

– Я – астальд?

Мое изумление весьма позабавило Диану. Она смотрела приблизительно так, как Мерли в начале нашего знакомства.

– Малыш, тебе еще никто не успел сказать, что астальдами не рождаются? Ими становятся.

– Тогда не пойму, зачем? К чему весь этот маскарад с прислугой?

Улыбку и веселость с лица Дианы словно ветром сдуло. Их сменила печаль.

– По мере того, как мы взрослеем, понемногу отмирают человеческие чувства, эмоции, а со временем и память. Венец развития – могущество и безумие. Как у Цезаря. А ты… ты еще совсем юный… – почти живой. Умеешь радоваться и сердиться, любить и ненавидеть. С тобой мы как бы возвращаемся к жизни – чувствуем, наслаждаемся человеческими эмоциями.

– Все равно не понимаю… Выходит вы… мы – вампиры.

– Ну зачем сразу вампиры? Какая ерунда! – казалось, она обиделась. Но нет! Продолжила так же спокойно и ровно.

– Скорее мы похожи на бабочек, летящих на аромат свежего цветка. Наслаждаемся нектаром. Ведь нельзя же назвать бабочек вампирами?

Я, не зная, что сказать, промолчал.

– К тому же за цветами нужен уход. Не так быстро завянут.

– И что, на каждый новый цветок?

В зеленых с позолотой глазах вспыхнули лукавые искорки. Диана перевернулась на живот, демонстрируя умопомрачительные ягодицы. Согнула в коленях ноги. Я зачарованно смотрел на розовые пятки, маленькие пальчики.

– Да ты никак ревнуешь, милый мальчик? Какая прелесть!

– Я? Нисколько!

– Ну-ну… Чувства и ощущения отмирают не сразу. Пройдут столетия, прежде чем поймешь. Нам тоже кто-то нравится, а кто-то – нет, и далеко не каждый цветок может даровать нектар любви.

Шаловливые пальчики вновь побежали по моей груди, животу. Все ниже и ниже… – к желанной плоти…

– Есть вещи, которые силой забрать нельзя… В отличие от крови и плоти… Это – любовь. Не только секс, а именно любовь. Она оживляет наши чувства, будит воспоминания, раздувает почти угасшие искорки жизни… Настраиваясь на твою сущность, мы тоже любим и наслаждаемся, упиваемся каждой драгоценной секундой… Ради этого стоит рисковать…

– Рисковать?

– Это придает еще большую остроту.

Теперь за пальчиками скользили горячие, по-девичьи нежные губки.

– Нам попался редкой красоты цветок. Не чета Фарадею… Разве можно его упустить? Здесь все средства хороши…

– Фарадею?

Задержал ее руку.

– Расскажи мне про него.

Но губы Дианы были требовательны и настойчивы, не желали больше ждать.

– Чуть позже.

Похоже, эта "бабочка" одним нектаром не ограничится… Ох…

– Фарадей… он был на тебя похож… и непохож…

Я еще тяжело дышал и с трудом понимал, о чем говорит Диана.

– …как и другие аборигены этой реальности. Мир Паука, с одной стороны – калечит и откладывает неизгладимую печать, а с другой – обогащает и закаляет. Вы – словно хорошо выдержанное, ароматное вино. Умеете чувствовать и любить, как никто другой. Притом каждый неповторимо, по-своему. Кто с веселой ехидцей, кто романтически нежно, ну а кто неистово и страстно…

Приподнявшись на локтях, неотрывно слушал, смотрел во внезапно постаревшие глаза. Сколько лет моей юной фее? Сто, двести, пятьсот, а может, и вся тысяча?… Помнит ли прежнюю жизнь, любовь? Думаю, сейчас ее об этом спрашивать не стоит…

– …но случаются однолюбы. Поверь, малыш, бывает и так! Он не мог позабыть, разлюбить ту – единственную – из прошлой жизни. Фарадей не сердился, каждый раз безошибочно отличая подвох. Потешался над нами и не прекращал искать путь, чтобы вернуться. Но ведь возвращаться-то некуда, – утонули вместе! Она выплыла на середину реки, а он, спасая, так и не отпустил… Красивая история, малыш… Верно? Как Ромео и Джульетта!

"Вот так Фарадей!" – подумал я и поинтересовался:

– И что, нашел?

– В прошлое дороги нет! Он мог утешиться с хорошей, почти абсолютной копией, но не захотел…

– И что дальше произошло?

Быстрый, недоверчивый взгляд.

– Тебя ведь для того и прислали. Вот и разбирайся… Совет один: будь осторожен с Цезарем… Шуток не понимает, а на-смешек не терпит.

"Вот она! Ниточка, за которую можно уцепиться. То ли случайно, то ли специально Диана хочет навести на след. А может, он ложный?"

– Вообще-то, малыш, ты мне симпатичен. Знаешь что, возвращайся лучше к себе домой. В Зоне тебя даже Цезарь не достанет.

– А что – так опасен?

– Говорила же – безумен. Считает, что все кругом – карточная игра. Да и нас он тебе может не простить, а узнает наверняка.

– Кто вы ему? Сестры, любовницы, наложницы, жены?

– Выбирай, что тебе больше нравится. Дамы четырех мастей. Покер. Себя же в этой чертовой партии возомнил пиковым тузом и думает, что может побить любую карту.

– А кем был Фарадей?

– Валет червей.

– Ну а я?

– Ты, малыш, пиковый. У тебя до сих пор карта в кармане. Что решил? Куда? Домой или к Цезарю? Вернуться несложно. Хорошенько подумай.

– К Цезарю!

– Жаль! Так я и знала! Как же ты похож на Фарадея! Такой же глупый, наивный и упрямый. Запомни: старше туза только джокер.

К чему была последняя фраза, я так и не понял.

Диана легко, словно юная девушка, вскочила с постели. Хлопнула в ладоши. Служанка принесла легкий золотистый полупрозрачный пеньюар с неизменным запахом роз.

Что ж! Все вполне логично: дама пик Марго пахла сиренью, трефовая Шарлотта – жасмином, бубновая Сюзи – ландышем, ну а червонная – розами. Чем не букет для Великого Цезаря?

– Умник, какой костюм желаете одеть?

Похоже, уже перешли на официальный тон. Почему-то немного обидно.

– Пожалуй, обойдусь своим.

– И в комнатных тапочках?

В зелено-золотистых глазах вновь сверкнули лукавые искорки. Диана привычным движением руки откинула волосы за спину. Я не мог не любоваться телом богини – высокой грудью, тонкой талией, плавными линиями бедер – "хороша Даша, но не наша!"

– И в тапочках…

– Ну-ну. Возможно, вы и правы. Таких костюмов еще не видывали. Наряжайтесь, а я на минутку отлучусь…

Неспешно одел "маскарадный" костюм – трусы, футболку, мятые спортивные штаны и куртку. Подобрал один тапок. Другой как не искал, так и не нашел. Явлюсь на бал как древнегреческий герой – в одной сандалии… Думаю, матушку-историю этим особо не удивишь. Мир настолько древен, что все уже когда-то случалось.

– Тебе не хватает лишь шутовского колпака. Вот, бери, дарю! Теперь – полный порядок!

Диана в золотом бальном платье, украшенном изумрудами и бриллиантами, в короне императрицы – ослепительна и величественна. По сравнению с ней я в самом деле выгляжу дурачком или шутом. "Тоже мне, нашел час выпендриваться. Теперь отступать поздно, придется играть избранную роль, держать марку до конца. Да и колпак, словно на меня, а как весело звенят серебряные бубенчики".

– Думаю, маска ни к чему, никто не признает, – усмехнулась Диана.

Не сходя с места, начертила розовым пальчиком в воздухе магический знак, обозначила дверь портала. Условная линия вспыхнула ярким пламенем. Ничего не скажешь – весьма эффектно! Путь открыт. Диана ступила первой, я за ней. На этот раз ни темноты, ни провала, ни бездны.

Мы – на площадке из розового мрамора с золотистыми витиеватыми узорами, вниз ведут ступени. Под ногами величественно проплывают белые облака. Так вот она какая – лестница в небо!