Текст книги "Полуброненосные фрегаты типа “Дмитрий Донской”. 1881-1905 гг."

Автор книги: Александр Аллилуев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

20-числа около 8 ч утра меня обогнал английский транспорт "Тэймар", идущий в Европу с отслужившими свой срок матросами Тихоокеанской эскадры и вышедший из Гонконга на другой день после моего ухода.

В исходе 8-го ч утра 22 января курсом SW 13“ следовал на Сингапурский рейд, где и стал на правый якорь около красного буя. Переход от Гонконга в 1456,5 миль сделал в 146 ч 15 мин со средним ходом в 10 узлов. На переходе занимался артиллерийским учением, стрельбою в цель из револьверов, для чего был подвешен шит на ноке фока-рея, тревогами, грамотностью и занятиями по специальностям. На рейде застал следующие английские суда: крейсер "Паллас", лодку "Ачер" и транспорт "Тэймар".

Здоровье гг. офицеров и команды удовлетворительно.

От 22 февраля 1893 г.

На другой день из числа стоявших в Сингапуре английских судов минный крейсер "Ачер" ушел в город Малакку и вернулся за полчаса до моего ухода, а транспорт "Тэймар" ушел в Коломбо. Других передвижений английских судов за мое пребывание в Сингапуре не было. 24 января около 6 ч вечера пришел из Калькутты австрийский деревянный фрегат "Сайда", совершающий кругосветное плавание. На рейде я простоял до утра 26 января и перешел под проводкой лоцмана в Нью Харбор для погрузки угля, которого принял к вечеру того же дня 350 тонн. Приняв запас провизии на предстоящий переход и некоторые материалы по машинной части, 27 января в 8 ч 30 мин утра оставил Сингапур и вышел под двумя котлами в Малаккский пролив для следования в Коломбо. В проливе шел все время штилями и курсы прокладывал вдоль южного берега полуострова Маллаки в горизонте маяков. Число оборотов в машине для ее сбережения не увеличивал и в зависимости от приливных течений имел ход от 8 до 10 узлов.

30 января в 2 ч ночи прошел траверз маяка Пуло Брасс и вышел в океан. Определившись по маяку, лег на курс к южному берегу Цейлона. В океане встретил слабый ветер от NNW, который, по мере удаления крейсера от берегов, начал крепчать, так что в 8 ч утра 30 января я имел уже возможность поставить прямые паруса; ветер в это время дул силой 4 балла. Направление ветра после этого не менялось почти до самого Цейлона, сила же его к полуночи 31-го числа дошла до 6 баллов; вместе с тем ветер сделался очень шквалистым, и шквалы каждый раз сопровождались проливным дождем. Плавание все время сопровождалось попутным течением.

В 3-м часу утра 2 февраля открылся вправо по носу маяк Дондра, пройдя который и обогнув около 8 час. утра южную оконечность Цейлона, взял курс N и к 1 ч дня подошел ко входу в Коломбскую гавань, где и стал, по указанию лоцмана, при входе на оба якоря и подал кабельтовы с кормы на бочку. В гавани застал австрийский крейсер "Кайзерин Элизабет", на котором плавает его императорское высочество наследный прини австрийский, который в настоящее время путешествует внутри страны. Переход от Сингапура в 1600 миль с помощью попутного течения сделал в 148 ч 30 мин, со средней скоростью в 10,8 узла. На переходе занимался рангоутными и артиллерийскими учениями и спускал на воду шлюпки. В Коломбо приму 400 тонн угля и вытяну стоячий такелаж, в чем имеется надобность; по окончании этих работ буду увольнять команду на берег и в воскресенье 7 февраля предполагаю уйти отсюда в Аден.

По приходе в Коломбо приступил сейчас же к тяге нижнего и стень-такелажа; одновременно с этой работой производил 3 и 4 февраля погрузку 417 тонн кардифского угля. Погрузка угля, несмотря на то что он доставлялся на судно уже в мешках, производилась очень медленно и вяло, так как это дело здесь поставлено очень неудовлетворительно; рабочих присылают мало, и допроситься более не было никакой возможности. Кроме того, за неимением на берегу на складах освещения, работают только днем и то, несмотря на все понукания, крайне лениво.

4 февраля в 4 часа дня ушел из Коломбо в Бангкок австрийский крейсер "Кайзерин Элизабет". По съемке с якоря на нем хор музыкантов исполнил наш национальный гимн, а команда посылалась несколько раз по вантам и кричала "ура". На это прошальное приветствие австрийцев мы отвечали также криками "ура" посылавших по вантам людей. Закончив все работы и расчеты с берегом и уволив 6 февраля одно отделение команды на берег, вышел 7 февраля в 9 ч утра, согласно маршруту, в Аден, имея пары в двух котлах.

11 февраля около 10 ч вечера в широте 11 °7' N и долготе 63° О неожиданно встретился с крейсером "Адмирал Корнилов". Узнав друг друга по поднятым гафельным огням и обменявшись для большего удовлетворения позывными, застопорил машину и разрешил иметь сообщение между судами, чтобы узнать, нет ли на нем каких-либо сообщений, касающихся меня, а также чтобы дать возможность повидаться офицерам, между которыми были родственники. После двухчасовой остановки дал снова ход машине и, пожелав крейсеру благополучного плавания, пошел прежним курсом. Усиливавшийся до 5 баллов в ночь на 13 февраля ветер от NO дал возможность поставить в помощь машине прямые паруса, которыми и пользовался до тех пор, пока снова заштилело, что случилось около 4 ч утра 14 февраля, ввиду берегов о-ва Сокотры.

К утру 15 числа ветер снова скрепчал, и я опять поставил все прямые паруса и шел с их помощью вплоть до самого Адена, к которому приблизился в 7 ^ утра 1 6 февраля, на 2 ч ранее срока, и в 7 ч 45 мин стал на якорь на наружном рейде. Переход от Коломбо под двумя котлами и при 42 оборотах винта в 2130 миль с помощью парусов и течения, которого было за плавание около 100 миль, сделал в 8 суток 22 ч 15 мин со средней скоростью в 10 узлов. На переходе в продолжение первой недели Великого поста говела по-вахтенно вся команда, кроме иноверцев.

Здоровье команды и офицеров вполне удовлетворительно.

От 24 февраля 1893 г.

В Адене простоял немного более 2 суток и зашел только для того, чтобы пополнить запасы угля и провизии и осмотреть после продолжительного перехода из Коломбо в Аден некоторые части машины. Работы по осмотру машины заставили меня простоять в Адене лишние сутки, так как погрузка угля закончилась в первый же день. Угля принято 200 тонн. Пока происходили работы в машине, я занялся стоячим такелажем, пользуясь теплой и ясной погодой. 18 февраля, закончив расчеты с берегом, в 4 ч дня готов был сняться с якоря, но в это время показался с моря почтовый пароход, привезший почту из Европы. Надеясь на нем получить почту, которую ожидал и которой не имел с Гонконга, я отложил съемку с якоря до тех пор, пока не разберут на берегу почту, и ушел из Адена через 2 ч.

По выходе с рейда курсы прокладывал вдоль берега Аравии и в 4 ч утра 19 февраля прошел малым Баб-эль-Мандебским проливом в Красное море. Ветер в это "время был попутный и дул от SO с силой до 6 баллов, почему я поставил прямые паруса, с помощью которых шел по 12 узлов. К 11 ч утра ветер усилился до 8 баллов и принудил меня взять у марселей 2 рифа. Скорость крейсера в это время доходила до 14 узлов, а число оборотов вала увеличилось с 42 до 50. Но плавание при подобных обстоятельствах продолжалось недолго, и к вечеру ветер заметно стих, хотя и продолжал быть попутным.

С полудня 20 февраля ветер начал понемногу заходить и настолько стих, что к 4 ч дня паруса почти бездействовали, и их пришлось закрепить. С полуночи 21-го числа до 5 ч дня шел уже при свежем противном ветре и большом волнении, с 5 же до 8 ч вечера опять была возможность поставить прямые паруса, при слабом попутном ветре. Ход крейсера в зависимости от перемены был при 44 оборотах винта от 8,5 до 9,5 узлов.

Миновав в 8 ч 23 февраля маяк Бразерс, вошел в 4 ч дня в Синайский залив и, придерживаясь маяков западного берега залива, утром 24-го пришел на вид Суэцких маяков.

Приближаясь к Суэцу, перешел под пары двух передних котлов, в задних же пары прекратил и выпустил из них воду, чтобы изменить дифферент судна и поднять корму для предстоящего входа в Суэцкий канал, но впоследствии этой меры оказалось недостаточно, и понадобилось еше налить воды в носовое междудонное пространство, чтобы довести углубление крейсера до требуемого правилами канала.

В 10 ч вошел на Суэцкий рейд и, намереваясь без остановки продолжать плавание по каналу в Порт-Саид, потребовал лоцмана, но свободного ни одного из них в Суэце не оказалось. В ожидании лоцмана стал на якорь и отсалютовал нации 21 выстрелом с подъемом египетского флага на грот-брам-стеньге. В это время получил известие, что капитан I ранга Зеленой прибыл для принятия от меня вверенного мне крейсера в Порт– Саид; получил также и большую почту, которая, благодаря любезности консула в Порт-Саиде, была выслана сюда.

Все плавание от Нагасаки до Суэца в 7572 мили было совершено крейсером при благоприятных ветрах и течении в Индийском Океане, с помощью парусов, которые становились при всяком удобном случае, и без малейших повреждений в машине, в 46 суток; из них ходовых было 31 день и 4 ч 15 мин, что составляет часовой ход крейсера в 10,16 мили. После полудня прибыл на крейсер лоцман, и я, не теряя времени, в исходе 2 ч снялся с якоря и вошел в канал. Буксирного парохода в этот раз вследствие хорошей поворотливости крейсера не брал, так как в ненадобности его я убедился в мой прошлый переход по каналу. Углубление крейсера было форштевнем 20 ф 5 дм и ахтерштевнем 25 ф 5 дм. Остановку имел только одну для пропуска встречных пароходов. Ход крейсера по каналу был все время около 5 уз. и число оборотов имел, согласно просьбе лоцмана, от 15 до 30. Погода стояла тихая.

25 февраля, в 6 ч утра, отдал швартовы и пошел дальше. В 11 ч утра вошел в озеро Тимсон и перед станцией Измаилия должен был остановиться, чтобы сменить лоцмана и пропустить почтовый пароход. Здесь же прибыл ко мне капитан 1 ранга Зеленой 4-й, которому я и начал сдавать крейсер. При последующем плавании по каналу встретил сильное течение, которое в одном месте, против марки 29, прижало крейсер с помощью ветра к правому берегу канала, и крейсер коснулся правой стороной мели, но заведя кабельтовы на противоположный берег, легко сошел в свободную воду. С заходом солнца подошел к станции, расположенной на 19-й миле от Порт– Саида, и снова ошвартовался на ночь, приняв, как и накануне, необходимые меры для указания своего места проходящим ночью пароходам.

С 6 ч утра 26 февраля снова продолжал переход и в 9 ч без задержек вошел в Порт-Саид, где ошвартовался у набережной города. В тот же день, по случаю высокоторжественного дня рождения его императорского величества Государя императора, на крейсере было молебствие.

Состояние здоровья гг. офицеров и команды весьма хорошо. Сего же 26 февраля на законном основании сдал вверенный мне крейсер капитану 1 ранга Зеленому 4-му.

Капитан 1 ранга Гессен

Могила офицера с “Дмитрия Донского", лейтенанта В. И. Книуша. Владивосток 1899 г.

Из рапорта командира капитана 1 ранга Зеленого 4-го

От 12 марта 1893 г.

26-го февраля принял в Порт-Саиде вверенный мне крейсер от капитана 1 ранга Гессена, вступил в командование им и, имея спешное поручение идти по возможности скорее в Алжир, сейчас же приступил к пополнению необходимых запасов угля, воды и провизии на предстоящий продолжительный переход, так как в промежуточные порты, ввиду скорейшего перехода к месту назначения, заходить не намеревался.

Погрузка 400 тонн угля производилась очень быстро и закончилась в продолжение нескольких часов 27 февраля. Остальные дни непродолжительной стоянки в Порт-Саиде делал приемки прочих запасов и прибывшей из Александрии, ожидавшейся командой обмундировки, которая прибыла совершенно исправною. Окончив все счеты с берегом и имея пары в двух котлах, в 10 ч утра 2 марта отдал швартовы и под проводкой лоцмана направился по каналу в море. Отпустив лоцмана и определившись в последний раз по маякам Порт– Саида, взял курс NW 68° на о-в Мальта.

2 марта, день восшествия на престол его императорского величества Государя императора, праздновался по уставу и было молебствие. За 4 и 5 марта суточный ход крейсера был около 275 миль. Хорошее состояние погоды не изменилось, но барометр по-прежнему упорно падал. Утром 4-го были видны, несмотря на дальность расстояния в 85 миль, вершины гор о-ва Кандия, по которым была возможность определиться.

6 марта около 2 ч 30 мин пополуночи прошел траверз маяка St. Elma на о-ве Мальта. От острова Мальта шел курсом к острову Пантелерия. К полудню того же числа погода наступила сырая и крайне туманная, ветер быстро крепчал и к 2 ч дня дул уже с силой до 8 балл., разводя крупное противное волнение, на котором крейсер получил сильную килевую качку и, кроме того, перебой винта, так что число оборотов, для сохранения машины пришлось уменьшить сначала до 46, а потом и до 40; ход крейсера был при этом не более 4 узлов. Остров Пантелерия, окруженный густым туманом, открылся, несмотря на свою значительную высоту (2700 фут), только в 3 ч дня с расстояния 9 миль. Пройдя его в 7 ч вечера в 3 милях к северу, продолжал продвигаться вперед тем же ходом, не меняя курса, к мысу Бон. Маяк на мысе Бон открылся в 3 ч 30 мин 7 марта и был пройден в 7 ч утра. В продолжение ночи ветер иногда доходил силой до 9 баллов и дул порывисто. Волнение и килевая качка были громадны. Вершины некоторых волн врывались на полубак, и бушприт с полубаком несколько раз подряд уходил в воду. При одном из подобных погружений бушприта лопнул кливер-леер и начал ходить углегарь, но он вскоре был надежно укреплен брам-фалом и стаксель-фалом. Повреждения на крейсере в этот раз ограничились только лопнувшим кливер-леером, так как с того момента, когда мыс Бон остался за кормой, барометр пошел кверху, и ветер начал понемногу отходить и стихать, оставляя за собой громадную зыбь.

С полудня перебои винта прекратились, и крейсер при попутном ветре и волнении, с помощью поставленных косых парусов и фока, шел со скоростью 12,5 узлов. Подобный ход крейсера теперь был очень благоприятен, так как за последние сутки было пройдено только 130 миль, а до Алжира осталось еше 350. Не уменьшая хода, я надеялся 8 марта еше до захода солнца войти в гавань города Алжира.

8 марта о 5 ч вечера пришел на вид Алжирских входных маяков и в 5 ч 30 мин, пройдя ко входу в гавань, отсалютовал наиии 21 выстрелом. Ответ на мой салют наиии был произведен сейчас же равным числом выстрелов с береговой батареи. Переход до Алжира в 1550 миль был сделан в 6 суток и 8 ч со средней скоростью в 10,2 уз. На переходе занимался окраской жилой палубы и некоторых шлюпок, а также раздавал полученную обмундировку. В гавани в Алжире застал только французский контрминоносец "Кулеврине", но делая визиты властям порта и города, узнал, что в четверг, 11 марта, придет сюда французская эволюционная эскадра Средиземного моря, под командой вице-адмирала Вигнеса. В то же время получил также уведомление телеграммой из города Канн, что того же 11 марта прибудут в Алжир на яхте "Форос" его императорское высочество великий князь Александр Михайлович, для службы на вверенном мне крейсере, и его королевское высочество великий герцог Макленбург-Шверинский. По постановке на якорь моей первой заботой было поскорее принять уголь, чтобы потом свободно заняться окраской крейсера, что неотложно требовалось после его длинных переходов из Азии в Европу. Приемку угля закончил 10-го марта и принял 535 тонн.

11 марта, с рассветом, показались идушие с моря яхта "Форос" и французская эскадра в числе 18 вымпелов; первой вошла в гавань в 8 ч утра яхта "Форос" и через 30 мин прибыл на крейсер его императорское высочество великий князь Александр Михайлович и вступил в исполнение своих обязанностей. К 10 ч утра втянулась в гавань и французская эскадра, состоящая из следующих судов: броненосцы: "Formidable" (под флагом вице-адмирала Вигнеса), "Hoche" (под флагом контр– адмирала Ле Бурже), “Courbet", "Redoutable" и "Amiral Diperre"; крейсеры: "Lalande", "Wattignies" и "Faucon"; минные авизо: "Leger", "Levrier" и "Bombe" и 4 морских миноносца; прочие суда эскадры: броненосец "Neptune" и крейсер "СесШе" остались на наружном рейде и стали на якорь по восточную сторону гавани. После полудня в гавань вошли еше 2 миноносца, пришедшие с моря. Флагу вице-адмирала Вигнеса салютовал 15 выстрелами и по получении ответа сделал визиты адмиралам, а на другой день обменялся визитами с судовыми командирами.

После полудня 11 марта осчастливил крейсер своим посещением его королевское высочество великий герцог Мекленбург-Шверинский; при отбытии его высочества салютовал 21 выстрелом, и посланные по реям люди кричали 4 раза "ура". По отбытии его высочества отдали мне визиты оба французских адмирала, при отъезде которых салютовал по уставу.

На другой день, 12 марта, его королевское высочество вторично посетил крейсер и, благосклонно приняв мое приглашение, соизволил остаться у меня завтракать. При отбытии на этот раз его высочества на яхту никакие почести, согласно его желанию, отдаваемы не были. В тот же день, 12 марта, около 4 ч дня прибыл из Марселя на почтовом пароходе его превосходительство начальник эскадры Атлантического океана, вице адмирал Николай Иванович Казнаков со своим штабом: лейтенантами Колонгом и Апостоли, мичманом Шишкиным и секретарем надворным советником Казнаковым. С ними вместе явился с лодки "Аонеи" из Пирея, для службы на крейсере, юнкер флота Колоколов.

Флаг свой его превосходительство поднял в полночь с 12 на 13 марта и вступил в командование эскадрой.

Здоровье гг. офицеров и команды вполне хорошо.

Из донесения начальника эскадры Атлантического океана вице-адмирала Казнакова

От 21 марта 1893 г.

Имею честь донести Вашему императорскому высочеству, что выехав из Петербурга 3-го марта, я прибыл в Алжир.

12 марта и пересел на стояший там крейсер I ранга "Дмитрий Донской". Его императорское высочество великий князь Александр Михайлович, состоящий на крейсере в должности начальника 1 – й вахты, изволил прибыть в Алжир 11 марта, на яхте севастопольского яхт-клуба "Форос", вместе с его высочеством герцогом Мекленбург-Шверинским. Из иностранных судов застал на рейде французскую эволюционную эскадру Средиземного моря в числе 16 судов всех современных типов.

В полночь на 13 марта поднял свой флаг и утром, с подъема флага, произвел салют французскому вице-адмиралу и получил тотчас же ответ равным числом выстрелов. В 10 ч утра сделал визиты его высочеству герцогу Мекленбург-Шверинскому, капитану над портом и адмиралам на рейде. В 4 часа прибыл на крейсер с ответным визитом генерал-губернатор г. Cambon, которому при съезде салютовал 1 7 выстрелами, так как такое число выстрелов было сделано ему при съезде с французского флагманского корабля. Вечером был приглашен к начальнику войск генерал-лейтенанту Жерве на обед. После обеда у командующего войсками, вместе с офицерами крейсера "Дмитрий Донской", был на балу, данном командиром порта по случаю пребывания здесь французской эскадры. К воскресному богослужению на следующий день на крейсер прибыл великий герцог Макленбург-Шверинский, который после обедни принял у меня завтрак. Предполагая выйти из Алжира 16 марта в полдень, в понедельник мы наполнили все котлы пресной водой и приняли здесь на предстоящий переход десять быков и пять баранов для команды.

Во вторник, 16 марта, в 1 ч пополудни, имея пары в двух котлах и закончив все расчеты с берегом, крейсер снялся с бочки с Алжирского рейда, напутствуемый сигналом с яхты "Форос" с пожеланием счастливого плавания. По выходе из гавани и отойдя от берега, крейсер взял курс на W, имея ходу 9 узлов.

18-го прошли Гибралтарский пролив, в котором имели противное течение, уменьшавшее ход крейсера до 6 и даже 5 узлов. По выходе из пролива встретили при том же маловетрии довольно крупную зыбь, значительно уменьшавшую ход, посему развели пары в третьем котле и имели до 10,5 узлов хода. В 6 ч утра 21-го числа бросили якорь на рейде г. Фунчал. За время стоянки крейсера в Алжире с 9 по 16 марта были произведены некоторые мелкие работы по корпусу и по механизму, который требовал некоторого пересмотра и чистки котлов.

В промежуток времени от 9 января, дня выхода крейсера из Нагасаки, до 8 марта, дня прихода его в Алжир, им сделано 9000 миль с весьма малыми остановками для пополнения угля. Предполагаю выйти отсюда завтра. Сегодня ночью, подходя к о-ву Мадера мы встретили итальянский крейсер "Этна".

Здоровье команды вполне хорошее.

От 23 апреля 1893 г.

Выйдя с острова св. Фомы утром 8-го числа, крейсер "Дмитрий Донской" сделал переход до Нью-Йорка, в 1456 миль, ровно в 5 суток, так как в 9-м часу утра 13-го (25) числа, как раз в лень, назначенный для прихода соединенной эскадры из Чизапикской бухты, мы подошли к Сэнди Хук и в 11 ч утра бросили якорь в бухте Лоуэр, против форта Гамильтон, с которым обменялись национальными салютами. Эскадра прибыла на рейд против форта Гамильтон около 5 ч пополудни и стала на якорь в строю двух колонн. Левая колонна состояла из американских судов, аргентинских, голландских и германских, с монитором "Миантономо" в хвосте; правая же из судов: английских, наших, французских, итальянских, испанских и бразильских.

По прибытии эскадры я получил от адмирала Герарди все сведения о предполагаемых торжествах по случаю открытия Америки. Когда эскадра бросила якорь, то, по обмену салютами, я занял свое место в линии, а на следующий день мы все, в том же строю, при громе салютов с фортов и в сопровождении пароходов, наполненных публикой, тронулись вверх по реке к Нью-Йорку и стали фертоингом на заранее приготовленные буйки в Гудзоне. Модели каравелл X. Колумба были поставлены рядом во главе линии.

15 (27) апреля должен был состояться смотр президентом Соединенных штатов, который в 10 ч прибудет на канонерскую лодку "Дельфин" и пройдет посредине между линиями. Суда должны будут расцветиться флагами в 8 ч. Когда "Дельфин" сравняется с кормой каждого судна, то оно должно начать салют в 21 выстрел, и караулы должны отдавать честь и играть гимн. По случаю дождя церемония эта была отложена до 1 ч 30 мин пополудни.

По прибытии "Дельфина" в голову линии он бросил якорь. В это время туда съехались все адмиралы и командиры судов, где и были представлены президенту посланниками. После этого последовал завтрак, на котором я занял место по правую руку г-жи Кливеленд. По отъезде президента на берег все суда одновременно повторили национальный салют.

Вечером суда были иллюминированы. 16-го (28) числа состоялся береговой парад десантных партий, свезенных со всех судов. С нашей эскадры было свезено по роте из 48 моряков со знаменным флагом, который был несен перед первой ротой. Парад этот представил крайне оригинальное зрелише, которое едва ли когда-нибудь и где-либо можно видеть. По улицам города шли вооруженные войска 10 разных наций. Около ратуши они проходили церемониальным маршем перед мэром города. Все пройденное ими пространство равнялось почти 9 верстам. Парад этот делался, разумеется, для народа, массы которого на всем протяжении движения войск запрудили улицы и осыпали дома. Во многих местах были устроены эстрады, снизу до верху наполненные публикой. Наши взводы, имея впереди команду "Рынды", произвели общий восторг, и на всем пути их провожал гром рукоплесканий и сочувственные крики. Церемониальный марш удался как нельзя более. День парада был единственным ясным и сравнительно теплым днем. Все остальное время мы имели дожди, туманы и холодную погоду.

С вечера 16-го числа начались приглашения на балы и обеды от муниципалитета города и разных клубов, обмены обедов и приглашений между адмиралами и кают-компаниями всех судов. Состояние здоровья команды, несмотря на сырость, дожди и туманы и низкую температуру, спускавшуюся до + 4° R, весьма удовлетворительно.

В Средиземном море. Начало 1900-х гг.

От 1 июня 1893 г.

В четверг, 13 мая, в 9 ч 30 мин утра крейсеры "Дмитрий Донской" и "Рында" стали фертоингом в р. Делевар у 10– й пристани г. Филадельфия. На рейде застали встреченный накануне австро-венгерский учебный корвет "Фрундсберг", пришедший с о-ва Бермуда. Не доходя 9 миль до города, с острова League, на котором предполагается устроить верфь, и где, по-видимому, для нашего прихода было поставлено 5 старых орудий, был произведен салют виие-адмиральскому флагу. Салют этот был совершенно неожидан, т. к. лоцман, высланный нам в Нью-Йорк, заявил, что орудий там не имеется, потому, ответив на эту любезность, мы тотчас же произвели национальный салют, на который получили ответ выстрел на выстрел. Салюты эти послужили началом к самому шумному приветствию наших судов со стороны города. Все время движения наших вверх до якорного места, все буксирные пароходы, фабрики и локомотивы, работающие вдоль по набережной и на пристанях, приветствовали нас тремя длинными свистками, к которым примешивались крики и возгласы публики на пароходах и пристанях. Город встречал своих гостей.

Дальнейшее пребывание наше показало, что жители города, по-видимому, желая выказать нам свое гостеприимство, сделали все, что могли для этого. Тотчас же по отдаче якоря ко мне прибыли члены комитета, назначенного из граждан города для нашего приема, под председательством бывшего посланника Соединенных Штатов Америки в С.-Петербурге г. Эмори Смита. Члены комитета приветствовали нас от имени города и представили себя в наше распоряжение, сообшив заранее программу тех увеселений и приемов, которые предполагались в это время.

На следующий день я вместе с командирами и офицерами судов и чинами своего штаба сделал официальный визит мэру города в ратушу. В тот же день на крейсер "Дмитрий Донской" прибыл из Чикаго преосвященный Николай, епископ алеутский и аляскинский, приглашенный мною для совершения божественной литургии 15 мая и встреченный на берегу священнослужителями и офицерами с обоих судов. Вечером преосвященный служил на "Дмитрии Донском" всеношную и сказал команде подобающие предстоящему дню слова.

В воскресенье, 15 мая, в день священного коронования их императорских величеств, в 10 ч утра его преосвященство с священнослужителями обоих судов служил обедню и молебен. В полдень суда расиветились флагами и был произведен салют по уставу. К обедни прибыл из Вашингтона наш посланник князь Кантакузен с чинами посольства, а затем и мэр города, приглашенный мною накануне. После салюта, обхода и поздравления команды на верхней палубе, в присутствии всех офицеров с обоих судов и команды, были розданы посланником подарки, присланные его императорским высочеством Государем императором 10 американским гражданам, доставлявшим хлеб в Россию в прошлом году. После раздачи подарков, посланник с чинами посольства, преосвященный, командиры судов наших и австро-венгерских, мэр города, члены комитета и американцы, получившие подарки, были приглашены мною к завтраку.

С 8 до 10 ч вечера суда эскадры были иллюминованы электрическими лампочками по всему рангоуту, борту и ватерлинии, и между фок– и грот-мачтами были подняты: на крейсере I ранга "Дмитрий Донской" шит с вензелем А.М. под короной, а на крейсере "Рында" шит из двух скрещенных военных флагов, русского и американского. Кроме этого, жгли фальшфейера и пускали ракеты. Иллюминация вышла очень эффектная и удалась даже лучше, чем первая, в Нью-Йорке, 6 мая. На следующий день, 16 мая, в праздник св. Троицы, преосвященный Николай служил обедню на крейсере I ранга "Рында" и в тот же день в 4 ч отбыл в Чикаго.

1 7 мая, утром, я отвечал на визиты капитана над портом, а вечером я с командирами обоих судов и чинами моего штаба обедал у мэра города.

18 мая с подъемом флага, расиветились флагами и присутствовали при параде всех инвалидов и военных школ. После парада мы принимали участие в церемонии украшения флагами могилы генерала Меаде и присутствовали при чтении молитв, пении и речах, произнесенных его бывшими сослуживцами. При входе на кладбище всем нам были розданы значки, которые носятся всеми членами общества ветеранов имени г. Меаде. После церемонии на кладбище мы все, в колясках, с представителями города сделали прогулку по загородному парку, а вечером приняли обед в загородном летнем клубе.

20 мая, после обедни и молебствия, я принял приглашение от города посетить выставку лошадей и скачки за городом, куда мы с офицерами поехали в сопровождении мэра города и членов комиссии. По окончании скачек была совершена прогулка по парку и затем большой обед в Манхэтенском Клубе.

22 мая с утра осматривал достопримечательности города и между прочим дом Независимости и монетный двор. После полудня я принимал депутацию ветеранов, пожелавших мне представиться и отблагодарить за посещение могилы их бывшего героя и предводителя генерала Меаде.

23 мая, в воскресенье, состоялся на крейсере "Дмитрий Донской" еше прием всех ветеранов в числе около 150 человек, пожелавших посетить крейсер. Все они были привезены на баркасах. По осмотре крейсера им было показано одиночное артиллерийское учение у одного из орудий и предложен стакан пунша. Ветераны, очень довольные, при криках "ура", оставили крейсер только в 6 ч вечера.

24 мая, в понедельник, был разрешен доступ для осмотра крейсера воспитанницам и ученикам Drexel's Institute и Girard's College, которые прибыли в числе около 450 человек. Все были перевезены на судовых шлюпках, и крейсер был представлен к их осмотру вполне, что доставило молодежи не мало удовольствия, тем более, им были даже разрешены таниы под музыку с крейсера I ранга "Рында". Перед съездом их на берег гг. офицерами крейсера было предложено общее угощение сластями и прохладительными напитками. Выражению восторга и благодарности девиц и молодых людей не было конца. Благодарственные письма, полученные мною впоследствии, показывают, что этот прием молодых филадельфийцев произвел впечатление.

25 мая делал прощальный визит мэру города и, получив того же числа его ответный визит, салютовал ему при съезде 11 выстрелами.

26 мая, окончив расчеты с берегом, начали подъем якорей и, пользуясь приливом, снялись с якоря для следования в Нью– Йорк. Продолжая путь далее, пользуясь только полной водой, нам удалось выйти из реки к вечеру следующего дня, и в полдень 28 мая бросили якорь в Нью-Йорке.

Здоровье команды вполне удовлетворительно.

Вице-алмирал Казнаков