Текст книги "Агония"

Автор книги: Александр Афанасьев (Маркьянов)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Картинки из прошлого
Освобожденные территории
Недалеко от Львова
05 августа 1944 года

– Давай, давай! Враскачку давай!

Заляпанный грязью по самую крышу Газ М1 буксовал на раскисшей дороге. Вода казалось, висела в воздухе. Водитель в форме младшего лейтенанта раскачивал машину, пассажир в форме майора Советской армии, на груди которого поблескивали награды, в том числе орден Отечественной войны пытался подтолкнуть машину сзади. Его форма была вся измазана грязью.

– Стой! Кажется, едет кто-то.

Глухое бурчание приближалось, переходя в завывающий рев – на дороге показался огромный трехосный Студебеккер. Увидев застрявшую машину, водитель Студера нажал на тормоз. Майор в испачканном с головы до ног обмундировании неторопливо подошел к машине.

– Сержант, машину помоги вытащить… – и тут же осекся – рядом с сержантом сидел офицер в форме НКВД

Сорок восьмая гвардейская стрелковая дивизия, майор Онищенко – отрапортовал майор – следую в Львов по заданию штаба! Застряли вот…

– Майор Горин – отрекомендовался офицер НКВД – вытащим, раз застряли… Трос есть?

– Нету… – как то растерянно сказал Онищенко

– Ничего… Я сейчас с кузова достану, там есть вроде… А ты, Петя, подъедь поближе, трос короткий – проговорил Горин выпрыгивая из кабины

Онищенко!!!

Горин остановился как вкопанный – лицо майора не давало ему покоя, где то он его видел раньше. Где? В ориентировках? В ориентировках… Кто же… Потоцкий?… Убит. Тищенко?… Убит. Фон Шталь?… Захвачен неделю назад. Хоффман?… – убит

Клюге!!!

Оберштурмбанфюрер Мартин Клюге из абвера, отдел А2. Тот самый, который организовывал диверсии из Кенигсберга, больше десяти раз забрасывался за линию фронта. Его портрет по памяти нарисовал командир немецкой разведгруппы, подготовленной Клюге, единственный кого удалось взять живым. Горин помнил этот портрет, наверное, лучше, чем лицо родного отца. Неужели сам???

Горин сделал два осторожных шага к заднему борту кабины, рука казалось, сама выхватила пистолет из кобуры. Верный, надежный ТТ, прошедший с ним всю войну.

Внезапно Горин понял, что прошло уже минуты две, а машина не двинулась с места.

Ясно. Еще два шага вперед, так чтобы сдвоенные задние колеса машины защищали ноги. Их двое, второй, тот, что в «эмке», явно тоже с ним. Надо что-то делать – пока они не обошли машину с двух сторон и не взяли меня в клещи.

Решившись, Горин резко бросился вперед, упал на блестящую от капель воды траву, перекатился. Прямо на мушке силуэт – водитель «эмки» уже не пытался вытащить машину из грязевого плена – он прижался спиной к капоту Студера, в его руках был ППС-43.

Выстрел!

Водитель «эмки» не успел навести автомат на майора Горина – и сейчас она согнувшись пополам падал на раскисшую от дождя дорогу – пуля попала в живот. Перекатившись, Горин отчетливо услышал металлический щелчок – Клюге целился прямо в него, укрываясь за крылом Студера. Но попавшая в пистолет грязь сделала свое дело – Клюге плавно нажал на спуск, но выстрела не было. Если бы не это майор Горин был бы уже мертв. Клюге тоже это понял – что он проиграл, судьба заставила его проиграть – и на его лице внезапно проступила усталость и безразличие…

– Хенде хох, оберштурмбанфюрер – устало сказал Горин.

Из открытой двери Студера свешивалась мертвенно-белая рука водителя…

Место, координаты которого неизвестны
Подмосковье, 40 километров от Москвы
02 февраля 1971 года

– Клюге должен был застрелить меня, он был должен выиграть эту схватку – задумчиво проговорил генерал – кстати, мы ведь так и не узнал тогда, зачем он ехал в наш тыл. Нашли только в его машине кучу документов, яды, почти пятьдесят килограммов новейшей взрывчатки, две снайперские винтовки – Клюге был превосходным стрелком, говорили, что он мог попасть в мишень размером с грудь человека за километр. Одна из снайперских винтовок и вовсе была видимо его личной, ручная работа, патрон нестандартный, за километр легко добивала… Как знать, может, если бы тогда у него не заклинило от грязи пистолет – мировая история сейчас была бы другой….

Коротко звякнул телефон, генерал поднял трубку, послушал, коротко бросил: пропустить. Затем поднял взгляд на меня.

– Приехал твой отец. Через десять минут он будет здесь.

Тут генерал отпер ящик стола, вытащил коричневую кожаную папку, бросил передо мной.

– Здесь то, о чем знают несколько человек во всем мире, не больше. Ты сын моего прекрасного друга, твоего отца я знаю с войны, и для меня нет человека ближе – иначе бы я тебе ничего не рассказал. И эту папку ты бы никогда не увидел. Но судьба снова рисует свои непредсказуемые узоры – тогда она спасла меня от пули Клюге, сейчас она привела к тебе меня. Из-за того, что написано в этой папке погиб прекрасный человек – полковник Роман Станиславовович Комаров. Ты можешь дождаться отца, уехать отсюда и навсегда забыть сюда дорогу. Я не обижусь – это твой выбор. Но ты можешь заглянуть в эту папку – только учти, дороги назад не будет. Выбирай.

Наверное, стоило дождаться отца. Отдать папку обратно генералу. Не ввязываться. Но я поступил… то ли как дурак, то ли как мужчина – не знаю до сих пор. Я открыл папку.

Главное разведывательное управление

Генерального штаба

Министерства обороны СССР

Особая папка

Уничтожается в первую очередь

Выносить из здания запрещено

Снимать копии запрещено

Вскрыть только с согласия

Начальника управления

Дело агентурной разработки N 3597

Пеликан

…

27. Источник сообщает, что 17 сентября сего года его вызвал заместитель государственного секретаря США Кейт Бриджес и в доверительной беседе предложил представлять администрацию Президента США в проекте «Мост» инициированном Центральным разведывательным управлением США. К.Николс пояснил что проект «Мост» является проектом, направленным на разрядку напряженности в отношениях с Советским союзом. Источник дал свое согласие.

…

29. Источник сообщил, что 25 сентября сего года он приглашен на конспиративную квартиру, по предположениям источника принадлежащей ЦРУ США, адрес Вашингтон, округ Колумбия… на закрытое совещание по проекту «Мост».

30. Источник сообщил, что 25 сентября сего года на конспиративной квартире, по адресу Вашингтон, округ Колумбия… состоялось закрытое совещание по проекту «Мост». Основным докладчиком по теме совещания был исполнительный директор ЦРУ США Уильям Колби. По предположениям источника проект «Мост» продолжается уже несколько лет. Его основным координатором по должности является исполнительный директор ЦРУ.

На совещании до его участников было доведено, что переговоры с советской стороной относительно выбора места встречи завершились успешно – согласованным местом обе стороны признали г. Вена, Австрия. В качестве участников встречи с американской стороны на совещании назначены: источник – от Госдепартамента США, Харви Дж. Николс, заместитель начальника отдела по борьбе с советской угрозой – от ЦРУ США. Встреча назначена на 10 октября сего года.

Я оторвался от папки, взглянул на генерала Горина. Тот кивнул

– Читай дальше, Сергей…

32. Источник сообщает, что 10 октября сего года в предместье Вены (адрес…) состоялась закрытая встреча советской и американской делегации про проекту «Мост». Советскую сторону представляли Леонтьев Валентин Андреевич из аппарата МИД СССР и генерал государственной безопасности Журавлев Семен Кузьмич. В ходе переговоров были достигнуты следующие базовые договоренности:

– Советская сторона отказывается от любых попыток дестабилизации политической обстановки, инициирования революционных процессов во всех странах западной Европы и в Латинской Америке.

– Советская сторона передает информацию на всех членов коммунистических партий стран западной Европы и Латинской Америки, на все известные ей активы данных партий американской стороне

– Советская сторона обязуется ознакомить американскую сторону со своими научно-техническим разработками и безвозмездно передать американской стороне полную и достоверную информацию о любых научно-технических разработках, на которые укажет американская сторона.

– Советская сторона обязуется в течение ближайших трех лет реорганизовать совместно с американской стороной систему финансовых институтов, в частности совзагранбанков, обеспечивающих взаимовыгодное проведение финансовых операций между советской и американской стороной.

– Американская сторона, обязуется, используя свои возможности, открыть в Базельском банке международного регулирования систему накопительных счетов и обеспечить проведение с максимальной секретностью финансовых операций, по конвертации предоставляемых советской стороной финансовых и прочих активов в доллары США, немецкие марки и швейцарские франки. Кроме того, американская сторона по требованию советской стороны обязуется, использую свои возможности открывать номерные банковские счета в банках Швейцарии и обеспечивать зачисление на них средств с транзитных счетов Базельского банка международного регулирования в строгом соответствии с указаниями советской стороны.

– Советская сторона обязуется в обмен на получаемые в результате конверсионных операций советские рубли поставлять американской стороне стратегические материалы по ее выбору. Цены на поставляемые материалы и помесячные объемы поставок стороны обязались согласовывать ежегодно, используя возможности госдепартамента США и Министерства внешней торговли СССР.

– Советская и американская стороны договорились о создании в течение ближайшего года в г. Вашингтон и г. Москва специальных консультативных центров, легализованных как научные институты, фонды или отделы уже существующих научных институтов с целью негласного согласования позиций по вопросам внешней политики обеих договаривающихся сторон

– Договаривающиеся стороны пришли к единому мнению о необходимости проведения повторной встречи в срок не более трех лет от текущей встречи.

Источник также отметил, что генерал С.К. Журавлев в процессе беседы указал на то, что в течение ближайшего года произойдет некое серьезное политическое или военное событие, призванное продемонстрировать внутриполитические возможности советской договаривающейся стороны. О грядущем наступлении данного события американская сторона будет поставлена в известность в срок не более, чем за семь суток до его наступления.

Я закрыл папку. В то, что я только что прочитал, сложно было поверить. Но какое это имело отношений к убийству Комарова, я так и не понял.

– Товарищ… Владимир Владимирович! – спросил я

– Да?

– А Комаров? Он что, был… с ними?

Генерал Горин улыбнулся. Улыбка его была какой то вымученной и горькой.

– Полковник Комаров был настоящим офицером и патриотом своей страны. Его знал я еще с войны, знал его и твой отец. Мы дружили. Когда эта информация попала ко мне в руки, я понял – что надо что-то делать. Иначе ОНИ просто сдадут страну. Я не буду долго рассуждать насчет оценок договоренностей, достигнутых в Вене, скажу только одно – во власти есть группа людей, готовых сдать страну, разрушить все, что строилось долгими годами. Эти переговоры – ни что иное как сепаратные переговоры с врагом. Переговоры о начале сдачи всех наших внешнеполитических и разведывательных позиций. Но вопрос не в этом. Мы, как и американцы ждали – что же сделают эти люди для того. чтобы доказать свои возможности. И мы дождались…

Генерал оборвал свою мысль на полуслове.

– И… что же они сделали?

– А ты вспомни – улыбнулся генерал – у тебя же память молодая, хорошая. Что такого неожиданного произошло в самом начале 1969 года, отец тебе должен был рассказывать. Не мог не рассказать…

Что же…

И вдруг меня осенило. Как наяву я вспомнил тот солнечный зимний день в январе 1969 года, когда отец не пришел домой ночевать и появился только на следующий день, очень уставший. Тогда на все вопросы матери о том, что случилось, он лишь отмахнулся и пошел спать. И только через несколько дней, под большим секретом отец рассказал мне и матери, что тогда случилось у Боровицких ворот Кремля.

– Брежнев… – почему то шепотом сказал я

– Вот именно. Брежнев. Знаешь, у профессиональных разведчиков есть такой термин – показ. К примеру – вербуешь ты агента, а он не верит тебе – то ли советский разведчик, а может ты представитель собственной контрразведки, проверяешь его на преданность родине. И тогда ты говоришь: если завтра советский посол будет обедать в ресторане, который ты сейчас выберешь – тогда ты поверишь, что я советский разведчик? Поверю. Вот это и есть показ. А здесь показом послужило вот что. Как думаешь, Сергей, если они готовы ради демонстрации своих возможностей убить генерального секретаря партии – что они сделают с нашей страной, с Советским союзом, если придут к власти?

Несмотря на то, что батареи грели вовсю – внезапно в кабинете стало очень зябко…

– И как же они смогли устроить этот… спектаклю со стрельбой… в Брежнева?

Генерал усмехнулся

– Боюсь, Сергей это был не спектакль. Ты прекрасно знаешь, что Леонид Ильич пришел к власти в результате заговора против своего предшественника – Никиты Сергеевича Хрущева. И среди тех кто снимал Хрущева было немало людей… посильнее Брежнева. Взять хотя бы Шурика Шелепина. Да и другие были не промах. И где они сейчас? Кто в отставке, кто на вторых ролях… Думаю кое-кто этим обстоятельством оч-чень недоволен… И кое-то был бы очень рад, если бы пули лейтенанта Ильина нашли свою цель. А кто – подумай сам. Кто сейчас в Политбюро на вторых ролях, хотя мог бы быть и на первых?

Личное дело
Суслов Михаил Андреевич

Суслов Михаил Андреевич родился 8 (21) ноября 1902 г. в селе Шаховское Хвалынского уезда Саратовской губернии в крестьянской семье. Русский.

– 1918–1920 гг. – работал в комитете бедноты, участвовал в «реквизициях» (грабежах) продовольствия у крестьян в уезде.

– 1924 г. – окончил Пречистенский рабфак.

– 1924–1928 гг. – учился в Московском институте народного хозяйства имени Г.В. Плеханова в Замоскворечье (Стремянный пер., 28).

– 1929 г. – учился в Экономическом институте красной профессуры.

– 1929–1931 гг. – преподаватель политэкономии в Московском государственном университете и Промакадемии.

– 1931–1936 гг. – работает в аппарате Рабоче-крестьянской инспекции и в Комиссии советского контроля. Причастен к «чисткам» 1933-34 гг. на Урале и в Черниговской области. Сделал карьеру на разоблачении троцкизма, а позже зиновьевского, «правого» и других «уклонов» в компартии.

– 1937–1939 гг. – зав. отделом, секретарь, второй секретарь Ростовского обкома ВКП (б).

– В 1939–1944 гг. первый секретарь Орджоникидзевского (Ставропольского) крайкома и горкома ВКП (б).

– Во время Великой Отечественной войны одновременно был членом Военного совета Северной группы войск Закавказского фронта, с 1942 начальник штаба краевого штаба партизанского движения. После освобождения края провел репрессии «пособников» из числа остававшихся на оккупированной территории. Участвовал в проведении депортации карачаевцев.

– 1944–1946 гг. – председатель Бюро ЦК ВКП (б) по Литовской ССР с чрезвычайными полномочиями. Один из главных организаторов репрессий против «литовских националистов и пособников фашизма» и массовой их отправки в Сибирь. В 1946 г. – переведен в аппарат ЦК.

– С 24 мая 1947 и до конца жизни секретарь ЦК компартии.

– С 1949 по 1950 гг. – главный редактор «Правды».

Писатель Петр Проскурин высказывал предположение, что перед смертью И.В. Сталин хотел сделать своим преемником именно Суслова, убрав с политической сцены (и из жизни) таких фаворитов как Берия, Маленков, Хрущев и т. д. Это косвенно подтверждается тем, что сразу после смерти Сталина Суслова исключили из состава Президиума ЦК компартии.

Суслов – один из самых влиятельных деятелей правления Н.С. Хрущева и Л.И. Брежнева. Он курировал идеологию, стал главным человеком, определявшим политику КПСС, один из организаторов подавления диссидентов. Заслужил клички «Серый кардинал» и «Победоносцев Советского Союза».

– Умер 26 января 1982 г. в Москве. Похоронен на Красной площади у Кремлевской стены (в земле), над могилой – бюст.

– Член компартии с 1921 года.

– В 1939–1947 гг. – член Центральной ревизионной комиссии ВКП (б).

– Член ЦК компартии с 1941 г. и до конца жизни.

– Депутат Верховного Совета СССР 1-10 созывов (с 1941 г. и до конца жизни).

– Член Оргбюро ЦК компартии с 18.03.1946 по 05.10.1952 гг.

– Член Политбюро (Президиума) ЦК компартии с 16.10.1952 по 06.03.1953 гг. и с 12.07.1955 г. до конца жизни.

– Член Президиума Верховного Совета СССР с 1950 по 1954 гг.

– Дважды Герой Социалистического Труда (1962 г., 1972 г.).

– Награжден золотой медалью имени Карла Маркса («за выдающийся вклад в разработку актуальных проблем марксистско-ленинской теории») (1975 г.)

Картинки из прошлого
Политическая борьба

Мало кто знает, как на самом деле Брежнев пришел к настоящей власти. Власть, которую он получил после снятия Хрущева, была властью ненастоящей, он просто устраивал все аппаратные группировки как фигура слабая и компромиссная. Но постепенно Брежнев стал тихо и постепенно, как практически все, что он делал в своей жизни забирать в свои руки реальную власть. Это очень не понравилось наиболее сильной на тот момент аппаратной группировке – которую возглавляли: член Политбюро ЦК КПСС, ответственный за идеологический блок М.А. Суслов и бывший председатель КГБ СССР, член Политбюро ЦК КПСС, руководитель ВЦСПС А.Н. Шелепин. Именно этим двоим должна была перейти власть от Брежнева: Шелепину официальная власть и должность генерального секретаря партии, Суслову невидимая, тайная власть, влияние «серого кардинала партии». И они начинают действовать.

В конце 60-х-начале 70-х годов прошлого века в СССР стал осуществляться курс, именуемый «реформы Косыгина». С одной стороны, они были призваны покончить с «хрущевскими» экспериментами с системой управления народным хозяйством, с другой – дать новые импульсы развитию плановой социалистической экономики.

На первых порах «курс Косыгина» активно поддерживал и Леонид Брежнев. Приведем один любопытный факт. На декабрьском Пленуме ЦК КПСС 1969 года с большой речью по проблемам управления и развития экономики страны, подготовленной в «духе» поддержки «реформ», выступил Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев. Эта речь, как стало известно чуть позже, была подготовлена в его личном секретариате, в обход аппарата главного идеолога партии Михаила Суслова. Она содержала «несогласованную» с рядом «соратников» крайне резкую критику в адрес органов хозяйственного управления страны.

В этот момент Суслов и Шелепин решают действовать. Они, а также примкнувший к ним еще один участник антихрущевского заговора – первый заместитель председателя Совета министров СССР Кирилл Трофимович Мазуров подписывают подготовленную записку для членов Политбюро и ЦК, в которой доклад Брежнева был квалифицирован как политически ошибочное действие. Более того, предлагалось возникший спор вынести на обсуждение мартовского (1970 года) Пленума ЦК КПСС, на котором в повестку дня мог быть поставлен и кадровый вопрос – о снятии со свего поста генерального секретаря ЦК КПССС Леонида Ильича Брежнева.

И тогда Леонид Ильич Брежнев решил сыграть ва-банк. Ему удалось блокировать на неопределенный срок созыв Пленума ЦК КПСС. Затем он выехал без сопровождения членов Политбюро в Белоруссию, где в это время под руководством министра обороны А. Гречко проводились маневры Советской армии. Вскоре становится ясно, что армия решила оказать поддержку Брежневу в случае возможных политических осложнений. Суслов, Шелепин и Мазуров решили отозвать свою записку.

И тогда Брежнев делает свой ход – он НИКАК не наказывает заговорщиков. С этого момента Михаил Андреевич Суслов никогда больше не допустит ни одного публичного выступления против Брежева.

– Так Комарова убили из-за этого? – спросил я

– И да и нет – ответил генерал. Полковник Комаров был очень близко знаком с делом о стрельбе у Боровицких ворот, даже в самом начале ему удалось возглавить группу от МВД СССР, которая работала по этому делу. Он прекрасно понимал, что здесь не все так просто и лейтенант Ильин действовал не сам по себе, его кто-то толкнул на это. Одному из следователей удалось допросить Ильина, перед тем как его забрало к себе КГБ и начало колоть различными медицинскими препаратами. Этот протокол допроса пропал из дела, пропал и сам следователь. Но Роману Станиславовичу удалось его найти и получить материалы. Правда материалы он спрятал перед самой своей смертью и где они теперь – мы не знаем. ОНИ тоже не знают где эти материалы – иначе бы просто перестали интересоваться этим делом. Вот именно эти материалы ты видимо и пытался найти в квартире покойного полковника Комарова…

В приемной раздались тяжелые шаги, генерал Горин прервался на полуслове. В кабинет зашел, даже не зашел, а почти ворвался мой отец. Его взгляд моментально прошелся по кабинету, нащупал меня и он облегченно улыбнулся, шагнул навстречу. Но следом он заметил и лежащую передо мной на столе коричневую папку. Когда я положил ее на стол, то забыл закрыть. Отец остановился, как будто натолкнулся на невидимую стену, его лицо из раскрасневшегося на морозе вдруг сделалось мертвенно-бледным. Как будто обсыпанным мукой.