Текст книги "Древний Магикон (СИ)"

Автор книги: Алексан Забаре

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)

Глава 5. В овечьей шкурке

«Стыдись, стыдись! Уж слишком беззаботно

И на себя глядишь ты и на свет.

Тебя все любят – сам скажу охотно -

Но никого не любишь ты в ответ.»

(У. Шекспир, сонет № 10, перевод А. Финкеля)

***

Со стороны моря пахнул теплый приятный бриз. Ему приятным шумом отзывались разбивающиеся о скалы волны. Саша прищурил глаза, солнце уже миновало свой зенит и котилось к закату, но всё еще было высоко, всё ещё слепило. И пекло, сильно пекло, как и полагается в середине июня.

Саша, как и его друзья, уже почти неделю пребывали в невероятном и радостном волнении. Они с огромным нетерпением ждали этого дня. Дня, когда их в числе десяти храбрых магов торжественно примут в личную гвардию старейшин. Счастье ребят было огромно. Постепенно затихли разговоры о их глупой выходке, где парни едва не погибли, Саида почти сразу же освободила Киру с Аней, и казалось, сама уже почти не злилась на них. Раны парней давно зажили, у Саши лишь осталось пять бледно-розовых шрамов на груди. Инна предлагала убрать их без следа, она бы смогла излечить его кожу полностью, но парень решил оставить пятерню Бестии как память о их глупой и отчаянной смелости. Потом наступили каникулы и казалось, ничего не могло сделать юных магов счастливее. Но ровно пять дней назад им сказали готовиться к присяге старейшинам. Их принимают в гвардию.

Все пять дней Артём без устали рассказывал друзьям о том, как им повезло попасть в личную гвардию старейшин. Казалось, он только об этом и говорил, изо дня в день. Через два дня Саша и Аня уже закатывали глаза и начинали громко смеяться, когда Кира буквально слово в слово манерно повторяла за Артёмом. А парень всё не мог поверить своему счастью и терпеливо отвечал друзьям, что они не понимают, как им повезло! Гвардия старейшин состоит всего из пятидесяти человек, и в неё входят самые лучшие боевые маги, проявившие себя не в одном бою. Артём без устали твердил, что им крупно повезло, ведь в этот год десять гвардейцев стали уже стары и их отправили в отставку и, что бывало, когда в гвардию десятилетиями никого не принимали, так как не было мест. А тут сразу целых десять, и они в их числе!

Как-то, когда парни проводили по домам Аню и Киру после вечерних прогулок, и уже сами прощались возле мостика, где они пересекались по пути в школу, Артём вдруг тихо заговорил:

– Я-я, – он запнулся, глубоко вздохнул.

– Артём, тебе не обязательно что-то говорить, если ты не хочешь, – понимающе сказал Саша. Он понял, что друг хочет сказать то, что с трудом ему даётся.

– Нет, – махнул головой Артём, – Саня, просто ты не понимаешь, что это для меня значит! Никогда ещё таких молодых и неопытных магов не брали в гвардейцы. Мы первые. Я первый!

– Не кричи, – сказал Саша, осматриваясь по сторонам.

Артём присел на корточки и заговорил тише. Саша присел напротив друга.

– Понимаешь, Саня, для меня это очень важно. Я поклялся доказать, что я чего-то стою, поклялся добиться успехов. Мне сложнее. У девчонок есть высший дар, – Артём посмотрел Саше в глаза, – и у тебя есть. У меня нет. Учёба новым заклинаниям мне даётся труднее, чем вам. Ты не представляешь, какие усилия я прилагаю, чтобы успевать за вами. Я запираюсь в комнате и тренируюсь, хотя это опасно. Я ночью сплю по три-четыре часа, потому, что сразу как уснут родители, выхожу на улицу, накладываю морок и отрабатываю всё, что нам объясняет и показывает Аслан на занятиях.

– Я даже не знал, – всё, что мог ответить Саша.

Подтверждать то, что им, видимо и правда, магия даётся легче, Саша не стал. Не стал говорить о том, что он ещё ни разу не практиковался в изученных заклинаниях дома, ограничиваясь лишь чтением теории по магическим искусствам и изучением хронографических справок из истории МагиКона, которые непременно усыпляли парня в течении десяти минут.

– Ты не представляешь, как я хочу спать. Постоянно! Я мечтаю выспаться, – продолжил Артём, – но ещё сильнее я мечтаю о том, что меня оценят, что я всё это делаю не просто так, что будет результат.

– Он уже есть! Ты самый молодой гвардеец в истории, – приободрил друга Саша, и крепко пожал ему плечо.

– Да! – радостно заулыбался Артём, – я об этом же! Теперь, я готов не спать ещё очень долго. И заниматься ещё усерднее! Тем более, что так я меньше думаю о Кире.

Теперь, Саша стоял слева от улыбающегося Артёма. Дальше стояла Аня, Кира и ещё шесть, весьма солидного возраста, человек. Четверо мужчин и две женщины, на вид им было от сорока до пятидесяти лет. Саша замыкал шеренгу.

Они были одеты в военную форму гвардии старейшин. В черные ботинки на тонкой подошве и со шнуровкой, доходившие до середины голени были заправлены военные штаны камуфляжной расцветки – на черной плотной ткани играли тёмно-бордовые пятнистые узоры. По бокам чуть выше колен имелись широкие застегивающиеся карманы. С правой стороны свисал маленький кожаный мешочек на пуговице, прицепленный к ремню. Высокий воротник под горлышко выдавал черную легкую водолазку. По верх водолазки была надета короткая куртка на молнии. Часть куртки по туловищу была сделана из тёмно-бордовой кожи, рукава были той же черно-бордовой камуфляжной расцветки, что и штаны. С плеч к груди спускались большие эмблемы МагиКона, вышитые золотой нитью.

Старейшины пополняли свою гвардию не регулярно и периодически, а лишь по мере необходимости, которая возникала совсем не часто. Поэтому клятву новобранцев принимали в торжественной обстановке, в присутствии всего Совета. Сама же церемония проводилась в любимом саду старейшин.

Новобранцы выстроились шеренгой у самого парапета лицом к фонтану желаний. Присутствующие окружили фонтан. С одной стороны стали шесть верховных советников, с другой столпились все двенадцать младших советников. Центр перед фонтаном никто не занимал, ожидая старейшин. Их пока не было, и потому, взору ребят открывалась статуя Афины с копьем в руке и мудрым филином на плече. Им казалось, что древнегреческая богиня оценивает их силу, отвагу и верность, и вот-вот готова сорваться с места в бой против подлого и недостойного кандидата.

Теплый морской бриз вдруг сменился более сильными и холодными порывами ветра. Вдалеке послышался раскат грома. Не прошло и минуты, как появились, гонимые ветром темные грозовые тучи. Они сгустились над самой Цитаделью, клубясь в черном гневе, озаряясь разрядами частых молний, которые сверкали внутри черных туч. Дождя не было. Совершенно неожиданно, в то самое пустое место перед фонтаном ударила цепь молний. Все новоиспеченные гвардейцы вздрогнули, некоторые женщины, в том числе и Кира с Аней, громко завизжали от испуга, а один длинноволосый мужчина даже немного присел. Послышался ропот и среди младших советников, которые всей толпой, словно она была единым живым организмом, отпрянули назад. Лишь верховные советники остались непоколебимы, словно такой разряд молнии будил их каждое утро вместо будильника.

Когда стена из цепи молний исчезла, на её месте остались четыре фигуры в бордовых мантиях с глубоко накинутыми капюшонами. Снова подул сильный холодный ветер, разгоняя прочь грозовые тучи так же быстро, как и пригнал их. Через минуту небо снова было озарено июньским солнцем, а с моря время от времени дул теплый легкий ветерок.

Вперед в нарядной ливрее с аксельбантами и золотыми эполетами вышел главный камергер и громко объявил:

– Избранные! Готовы ли вы вступить в гвардию старейшин?

– Да, – хором ответили десять кандидатов, которых заранее проинструктировали по протоколу.

– Готовы ли вы присягнуть на верность Великим ведьмам, старейшинам Магического Консилиума и хранительницам Небесного Договора? Готовы принести нерушимую клятву крови?

– Да, – единодушно ответили десять человек.

– Александр Захаров, – громко объявил камергер.

Саша вздрогнул. Он не ожидал, что его вызовут первым. Наоборот, он стоял в конце шеренги, если считать справа на лево и по всей логике должен был идти последним. Он собрался с мыслями, переборол волнение и смело вышел вперед. Камергер указал на место перед фонтаном, в пяти шагах от старейшин. Пока Саша шел к указанному месту, мужчина в нарядной ливрее взял у помощника красную бархатную подушечку, на которой лежал аккуратный кинжал с тонким гравированным лезвием и золотой рукоятью. Камергер стал справа от парня и тихо проговорил:

– Возьмите кинжал в правую руку и присядьте на левое колено, левую руку положите на правое колено и надрежьте безымянный палец. Не сильно, но чтобы кровь явственно проступила, лучше если даже закапает. С этим проговорите заученную клятву, – камергер посмотрел на Сашу, – Вы выучили?

Саша утвердительно кивнул.

– Хорошо, – продолжил инструктировать камергер. – Проговорите клятву и коснитесь губами клинка, чтобы на губе осталась капля вашей крови. После ответа старейшин пройдите на своё место. Исполняйте.

Саша взял кинжал и присел, как объяснил камергер. Он всегда был аккуратен и с особым трепетом относился к разного рода повреждениям, порезам и ссадинам, но от страха, что крови окажется недостаточно, резанул безымянный палец довольно сильно, кровь тонкой струей полилась по пальцу и закапала на плитку. Парень посмотрел на лезвие – «Хорошо, тоже испачкалось в крови» – подумал он и поднял голову на старейшин. Он часто представлял себе, как чувственно и с выражением прочтет клятву, со смелым трепетом и уважением глядя в глаза Великим ведьмам.

Старейшины вдруг разом скинули капюшоны, и Саша застыл, не сумев вымолвить даже слова. Сказать, что он был поражён, значит не сказать ничего! Парень не мог собрать мысли в кучу, слова клятвы исчезли из его головы, а их место заняли лишь вопросы – «Как? Это бред? Бабушка Нина? баба Катя? Тётя Майя! – и наконец, – бабушка?!». Он знал лица всех этих старейшин, они были простыми бабушками. Его бабушка, её родная сестра, их двоюродная сестра и лучшая подруга.

Губы старейшины Валентины дернула еле заметная улыбка и она приложила указательный палец к губам, показывая внуку, что не время вопросов.

Саша поймал себя на том, что он и правда приоткрыл рот и с его языка готовы были слететь все эти вопросы. Он внимательно взглянул в глаза каждой из старейшин, остановился на бабушке и запинаясь начал произносить клятву:

– Я, Александр, преданный брат по силе и духу вступаю в гвардию старейшин. Клянусь верно служить интересам Магического Совета. Клянусь.

Саша прильнул губами к испачканному его кровью клинку и встал, гордо расправив плечи. Под конец клятвы голос его снова стал уверенней и твёрже, он взял себя в руки, решив, что еще успеет задать бабушке все интересующие его вопросы. Хотя, стоит признать, ему ужасно не терпелось выяснить всё как можно скорее.

Камергер аккуратно забрал кинжал и стал протирать его белой салфеткой.

– Мы принимаем твою клятву, гвардеец! – сказала с нескрываемой гордостью старейшина Валентина, – Магический Совет принимает твою клятву, гвардеец! Ибо Воля старейшины есть воля Совета, а воля Совета есть воля старейшины!

Возвращаясь на своё место в шеренгу, Саша взглянул на друзей и по их выражениям лиц понял, что их ничего не смутило и не показалось странным его поведение. «Отлично, значит я не привлек лишнего внимания» – успокаивал себя парень, он переживал, что совсем растерялся и выглядел полным дураком со стороны.

Следующим камергер вызвал Артёма Перова.

***

После того, как церемония посвящения в гвардейцы старейшин закончилась, всех новобранцев встретил высокий темноволосый мужчина с азиатским типом лица. Он был коротко подстрижен, гладко выбрит, а по лицу его было очень трудно определить возраст. Лишь тяжелый взгляд темных раскосых глаз говорил о том, что он уже не молод. Одет мужчина был в такой же костюм, что и ребята, только на груди его большой золотой булавкой в виде головы ворона была скреплена короткая бордовая накидка, свисавшая плащом до поясницы. Звали мужчину Ли-Он, он был командиром гвардии.

Ли-Он представился и провёл новобранцев в большое одноэтажное крыло, примыкающее к основной части Цитадели с Запада. С нескольких окон было хорошо видно крыло магической академии.

– Это казарма гвардии, – объяснил командир.

Он провел экскурсию, подробно рассказывая где и что находится.

Парадные массивные двери с улицы заводили в просторную прихожую. Почти напротив парадного входа располагалась высокая деревянная дверь с резным орнаментом в виде восточных зданий с фонариками и типичными китайскими крышами, а вокруг этих зданий летали длинные китайские драконы. За дверью был кабинет и личные покои Ли-Она. Левее деревянной двери была широкая прямоугольная арка, которая вела в просторное помещение, которое было уставлено в ряд узкими кроватями. Совсем как в армейских казармах. По левой стене была большая двустворчатая деревянная дверь, простая, без украшений. За ней находилась столовая и кухня.

– Это ваше основное помещение. Его принято называть расположением или просто располага, – перешел Ли-Он на армейский жаргон.

В расположении было ровно пятьдесят кроватей, по правую сторону от которых стояли небольшие тумбочки, за тумбочками оставлялся узкий проход. В дальнем углу на одной кровати сидели двое мужчин, рядом стояла высокая женщина, они о чем-то спорили. Ребятам показали их кровати, и когда Кира с Аней возмутились, что их кровати совсем рядом с кроватями парней, им объяснили, что здесь спят крайне редко. Только во время осады Морской Цитадели, которая была всего один раз более двухсот лет назад, или во время дежурства.

– Каждые сутки дежурят по четыре гвардейца. График составляется на два месяца вперед, – командир посмотрел на ребят, – вот с вами не ясно что делать. В гвардию ещё ни разу не принимали школьников, поэтому вас придется ставить в наряд только в выходные дни.

Дальше командир показал на маленькие двери по углам, по обе стороны от входной арки. Эти дверцы были украшены привычными табличками в виде мужской и женской фигурок, они уводили в многочисленные душевые комнаты и туалетные кабинки.

В конце спального расположения, ровно посередине, находилась широкая дверь. За ней был большой тренировочный зал со множеством причудливых манекенов и прицельными разметками, которыми были разрисованы стены. Из тренировочного зала был выход во внутренний двор, в котором так же располагались оборудованные для сражения площадки.

Маленькая дверь в углу тренировочного зала вела в основную часть Цитадели. Молодым гвардейцам во время их первого дежурства пообещали рассказать о коротких путях, минуя запутанные коридоры, к залу заседания Совета и даже к личным покоям старейшин.

– Совсем не много лиц, которые знают, в каком крыле расположены покои старейшин, ещё меньше знают, где именно они расположены, – говорил Ли-Он, – вы же будете знать ещё и короткий путь к их покоям. Защита старейшин наша главная задача!

– Командир Ли-Ён, – обратился Саша.

Он всё время находился на взводе и никак не мог дождаться завершения этой экскурсии. Ему не терпелось поскорее увидеться с бабушкой и потребовать от неё объяснений.

– Ко мне можно обращаться просто командир Ли, – поправил спокойно он юношу, видимо успев уже привыкнуть к корявому произношению его имени.

– Командир Ли, – поправился Саша, – теперь нам нужно встретиться со старейшинами. У меня к ним много вопросов.

Шесть незнакомых ещё новобранцев искоса посмотрели на парня. Не скрывали своего удивления и Сашины друзья.

– Может ты от них ещё ответную клятву на крови потребуешь? – не удержалась от остроумной шутки Кира.

– Молодец, подколола, – огрызнулся Саша, потом серьезно закончил, – вы не понимаете. Просто я узнал … э-э-э, просто у меня действительно есть вопросы.

– Значит слухи не врут, – прищурился Ли, сузив свои глаза совсем в узкую щелочку, – наследник крови.

– Кто это? – спросил Артём.

– Не важно, – начал спокойно Ли, без того высокий и стройный, он ещё сильнее выпрямился сцепив руки за спиной, – старейшины сами зовут к себе.

Саша не стал задавать лишних вопросов, решив, что он может зайти домой к бабушке, когда они вернутся в Масловый, и там поговорить с ней.

Ребятам выдали электронные наручные часы, над которыми поработали маги технического отдела и они, помимо своей обычной функции показывать время, выполняли функцию средства оповещения в случае тревоги, посылая на циферблат кодированную команду. Так же, в часы был встроен маяк, позволяющий быстро навести портал в казарму гвардии. После короткой инструкции по обращению с электронно-магическим артефактом всех отпустили.

– Я никогда ещё так не переживала! – эмоционально говорила Кира, – я, правда, думала сердце выскочит, когда произносила клятву.

Ребята не стали сразу уходить из Цитадели. Они решили заглянуть сначала к Эрику и похвастаться своему тренеру новым статусом. Как ни странно, но эту идею предложил именно Саша. Он, конечно, ревновал Аню к Эрику, но в целом, уважал тренера за его мастерство и знания. К тому же, Саша видел в глазах Ани немой вопрос, всё время церемонии она внимательно разглядывала толпу в надежде увидеть там своего главного тренера. Видимо так и не увидела, так как всю экскурсию ходила немного грустной. Саша тоже не заметил Эрика.

– Почему его не было на церемонии? – спросил Артём.

Ребята зашли в Академию через библиотеку и уже подходили к лестнице, чтобы спуститься в тренировочный зал. Артём, который по-прежнему сильнее всех проявлял свои восторженные эмоции в нетерпении сбежал вперед по лестнице и уже ждал всех там. Аня, увидев, что академия пуста и занятий нет, снова погрустнела и шла сзади Саши и Киры. Её расстроила мысль, что Эрика они тут тоже не найдут.

Вопрос Артёма оставили без ответа. Кира продолжала о своём. Её улыбка стала немного грустной:

– Жаль я не могу рассказать своим родителям. Мой папа отставной военный, он бы очень гордился моим продвижением по службе.

– Твои родители светские? Без силы? – уточнил Артём, глядя на девушку снизу вверх.

Кира немного помолчала и лишь когда они почти спустились, когда она подошла ближе к Артёму, тихо ответила:

– Да, я унаследовала дар от бабушки. Но она умерла, когда я ещё была маленькой.

– У нас у всех родители без дара, – попытался успокоить подругу Артём, – у нас с тобой бабки были ведьмами, у Ани дед колдун, а по другой линии бабка ведьма. Только Саня не пойми от кого унаследовал. В родовой книге нет записей.

– Ребят, в этом и странность. Когда старейшины опустили капюшоны, – начал было Саша.

Но Артём его перебил:

– Да, кстати, мне они показались знакомыми. Как-будто я их где-то видел.

– Кого? Бабок в огромных золотых серьгах с брюлликами, изумрудами и рубинами, и с такими же перстнями? – ехидно заметила Аня, подходя к ребятам, – таких ты только по телику мог видеть, но думаю, они в нём вряд ли светились.

Аня прошла к двери в тренировочный зал, напролом, задев плечом Артёма. Тот хотел было ей что-то ответить, но Кира подала знак, что не стоит.

– Она и так раздражена, из-за Эрика, – шепнула Кира, потом договорила громче, – возможно видели их где-нибудь в учебниках по магической истории.

Саша промолчал, решив всё-таки, что сейчас не стоит ничего говорить. Пожав плечами, ребята пошли в тренировочный зал в след за Аней.

В тренировочном зале было пусто. За лестницей виднелась приоткрытая дверь в кабинет Эрика, там чем-то гремели и стукали. Аня почти бегом подлетела к двери и остановилась на пороге как вкопанная. За ней подошли остальные и увидели верховного советника Дмитрия. Он нависал над рабочим столом главного тренера, держа в одной руке несколько листов исписанной бумаги, в другой пустую кофейную кружку.

Увидев ребят, Дмитрий положил листы и поставил перед собой кружку. Он выпрямился и с немым вопросом уставился на ребят.

– Здравствуйте, – робко вымолвила Аня.

Артём сильно кивнул.

– Мы искали Эрика, – озвучила общий вопрос Кира.

– Его нет. Как видите, – Дмитрий наигранно повел рукой, показывая пустую комнату.

– А где? Э, – Саша вдруг вспомнил, как Дмитрий атаковал его в первый день занятий, чтобы проверить силу, и ему почему-то стало не по себе, он сбился, но взял себя в руки, – Подскажите, где мы его сможем найти?

Дмитрий с полминуты внимательно смотрел на парня, потом коротко ответил:

– По идее, где-то в лесах восточной части Швейцарии, но где он на самом деле, мне самому хотелось бы знать.

Ребята не понимающе заморгали.

– Он в длительной командировке, – снисходительно ответил Дмитрий, и предвосхищая новые вопросы, продолжил – Скорее всего его не будет ещё долго. Может даже месяц или больше.

После короткой паузы верховный советник поднял брови, давая понять ребятам, что он ожидает либо новых вопросов, либо, что они, наконец, уйдут.

– Спасибо, – коротко ответила Аня.

Она развернулась и молча пошла на выход. Кира пошла за ней, и девушки начали тихо о чем-то говорить. Парни тоже развернулись, собираясь догонять подруг, но Саша вдруг решил обернуться. Он встретился взглядом с Дмитрием и коротко кивнул:

– До свидания.

– Вы ещё не разговаривали со старейшинами? – вдруг спросил Дмитрий.

Саша отрицательно кивнул. Артём теперь тоже остановился и с интересом смотрел на парня в темно-зеленой мантии, под которой виднелась атласная синяя рубашка.

– Несомненно, это случится скоро. Вам много чего нужно обсудить, – загадочно проговорил Дмитрий. Он снова взял пустую кофейную кружку, покрутил её и потом посмотрев уже на Артёма сказал, – и да, кстати, вы более не подопечные Саиды Муратовны, теперь я ваш новый наставник. Я дам знать, когда захочу вас увидеть.

Дмитрий загадочно улыбнулся, улыбка эта была красивой, но не очень доброй, и принялся снова рыться в бумагах на столе Эрика, не обращая на удивленных парней больше никакого внимания.

Было ясно, что разговор окончен и ребята поспешили догонять одноклассниц.

***

Над Масловым сгустились сумерки. Солнечный диск, тускло светивший оранжевым, почти бесследно утонул в алеющем закате. Саша остановился у калитки и несколько минут простоял, не решаясь войти во двор бабушкиного дома. Всю дорогу от Дворца Культуры его одолевала борьба между желанием узнать правду и сомнением, не могло ли ему показаться. «Вдруг это просто похожие на бабушку и её сестер старушки?» – думал Саша. «Нет, это была точно бабушка. Разве я могу не узнать родную бабушку?». Потом Саша вспомнил, что старейшинам уже почти девятьсот лет и совсем уже почти убедился, что это не могут быть его бабушки.

«К тому же, эти старейшины так могущественны. Может быть они для каждого предстают в понятном ему образе? Ладно, нужно спросить как-то аккуратно, а там уже пойму» – решил Саша и вошел во двор. Проходя ко входным дверям, в окно он заметил, что бабушка стоит у кухонной плиты.

– Привет, ба.

Саша присел на гостевой стул у окна. Потом нервно встал, двинулся было навстречу к бабушке, чтобы поприветствовать её, на пол шаге вернулся и сел обратно.

– Здравствуй, – улыбнулась Валентина и решив закончить метания внука, отвернулась к плите, – я чай поставила и вот, разогреваю пирожки.

– Спасибо, ба. Я не голоден, не хочу.

Бабушка Валя словно не услышав внука, поднесла сковородку с разогретыми пирожками к столу и стала выкладывать их на тарелку перед парнем, приговаривая:

– Такие пирожки получились, с картошкой, а эти вот, поменьше, с капустой. Мммм, какие получились. Ты такие ещё не ел! – веско заключила она, выкладывая последний пирожок.

Саша улыбнулся. Каждый раз, когда бабушка старалась уговорить своих внуков съесть что-нибудь, она нахваливала свою еду и говорила, что лучше у неё ещё никогда не получалось и они такого не еле. Каждый раз. И, действительно, вкусно было всегда!

Пока Саша взял горячий пирожок и стал есть, бабушка уже подставляла кружку с чаем.

– Утром ещё пекла, днём то некогда было, – проговорила Валентина.

Саша всё не решался начать разговор, спросить. Но тут бабушка как нельзя кстати дала ему то, за что можно было зацепиться.

– А где ты была?

– Вот, и себе налью чаю, а то ждала тебя, не пила ещё вечером, – прокомментировала бабушка, налив себе чай и присев за стол. – Где была? А почему ты думаешь, что я где-то была?

– Ну ты же сказала, что днём была занята, – с набитым ртом аргументировал внук.

– Так занята, да. Я ж не сказала, что куда-то выходила.

Саша снова засомневался, понимая поспешность своих догадок. «И правда, может в огороде возилась.». Он посмотрел на бабушку, которая громко хлебала горячий чай из своей кружки. Баба Валя сидела в своей любимой длинной черной юбки, на светло-коричневую легкую рубашку была накинута серая безрукавка, седые волосы были покрыты сине-зеленой косынкой, связанной сзади. Он видел перед собой обычную бабушку. Его бабушку. Да, она была один в один лицом со старейшиной, но разве может такое быть, что это она? Старейшина его бабушка?! Никаких золотых серёжек с изумрудами и большого перстня он сейчас не видел на бабушке. «Но их можно снять. Да откуда они у неё могут быть? Если бы она была могущественной ведьмой, разве жила бы вот так? Вот здесь?» – Саша осмотрел бедную обстановку бабушкиной комнаты. Он и не заметил, что баба Валя уже какое-то время наблюдает за ним, оторвавшись от своего чая. Он опустил глаза и встретился с ней взглядом. И вздрогнул. На него смотрели те же бледно-голубые глаза, глаза его бабушки, но он понял, что сегодня в Цитадели на него смотрели именно эти самые глаза. Никакого сомнения не может быть.

– А ты где был сегодня? – вдруг спросила его бабушка.

– Я. Э-э, да гулял. Ничего такого. Ба. – вдруг сбивчиво начал Саша, потом вдруг собрался и выпалил разом, – Я был в Морской Цитадели и меня приняли в гвардию старейшин.

Повисла недолгая пауза и Саша совсем уже решил идти до конца.

– Ты приняла меня в гвардию старейшин. – уже более спокойно продолжил он, не сводя взгляда с бабушки, она тоже смотрела ему в глаза, – и баба Нина, баба Катя, и ещё, то бабушка Майя была, кажется, сестра бабы Веры, я не помню её, давно не видел.

По мере того, как Саша всё увереннее перечислял старейшин, Валентина начала улыбаться. Когда внук закончил, она не стала ничего говорить, вместо этого она вернулась к своему чаю, снова громко прихлёбывая.

Молчание затянулось на несколько минут и Саша эмоционально возмутился, не выдержав:

– Может ты мне что-нибудь скажешь? Как-будто я тебе что-то обычное рассказал. Как-будто про уроки!

– Ну ты же меня не о чем не спросил. Что мне тебе сказать? – спокойно ответила Валентина.

– Да хоть как-то прокомментировать! Правда это или нет, наконец?

– Что именно?

– Что вы принимали нас в гвардию старейшин. В свою гвардию.

– А ты как считаешь, правда?

– Ты мне скажи! – не мог успокоиться Саша, а то чувство, что бабушка будто издевается, или как модно говорить у молодежи – стебёт его, выводило парня из себя ещё больше, – Правда?

– Правда, – наконец, так же спокойно, допив свой чай ответила бабушка.

Снова повисла тишина. Но на этот раз её нарушила сама Валентина, она отставила кружку и посмотрела на внука и менторским тоном начала:

– Если тебе нужно что-то узнать, задавай вопросы! Вот спросил, я и ответила. А без вопроса нет и ответа. А так вот, крутиться вокруг да около, что уж на сковороде, то ничего и не выведаешь. Лишь себя до такого запутаешь, такие сказки накрутишь! Уууу.

– Да уж, – тихо сказал Саша, – куда уж сказочнее? Но как?!

– Вот так, – снова с непоколебимым спокойствием ответила бабушка, потом улыбнулась, – каков привет, таков и ответ! Хочешь получить верные ответы, задавай верные вопросы. А то, что это за вопрос «Как»? Вот тебе и ответ, вот так!

– Как такое может быть? Ты старейшина! И бабушка Нина, и баба Катя с Майей!

– Ну вот так и может быть. Так сложилось, так мы работали, что стали, вот, старейшинами. – уже более серьёзным тоном ответила Валентина, явно давая понять свои уклончивым ответом, что внук по-прежнему задает не те вопросы. Не верные вопросы.

– Я читал, что старейшинам больше восьми ста лет и они чуть ли не самые сильные ведьмы в мире, – Саша немного стих и поправился, – ну, то есть, вы. Они же это вы!

Валентина снова заулыбалась.

– Самые сильные из ныне живущих магов, – веско поправила она, – а почему ты думаешь, что этого не может быть?

– Да может. Просто, ба, – с отчаянием в голосе сказал Саша, – у меня в голове никак не укладывается, что ты, моя бабушка, простая старушка, которая печет вкусные пирожки и варит борщ – сильнейшая ведьма, старейшина МагиКона. И твоя подруга Бабушка Катя. И бабушка Нина, твоя сестра, твоя двоюродная сестра баба Майя тоже. А пятой старейшиной была бабушка Вера? – парень вдруг округлил глаза от своего предположения, – Вам правда почти девятьсот лет?!

– Да, бабушка Вера была пятой старейшиной. Наш с Ниной отец и мать Веры и Майи были родными братом и сестрой, происходили из могущественного рода. Мы унаследовали их дар. А баба Катя. Да, мы все с ней очень давно знакомы. Много трудностей прошли, долго рассказывать, да всё уж и не упомню. А лет то нам, да столько, сколько и отмечали. Вот мне сколько, восемьдесят один отпраздновали в этом году? Вот столько мне и есть, только еще восемь веков прибавь.

– Восемьсот восемьдесят один! – воскликнул Саша.

– Верно.

– Значит, бабушке Нине восемьсот восемьдесят три?

– Да. Катерина на год меня младше, Вера на три была. А Майя на пять лет младше Веры.

Саша захлопал глазами. Он не стал делать сложных математических расчетов и высчитывать года каждой из старейшин. Для себя просто понял, что бабушка его родилась не в 1928-м году, а в 1128-м.

– Невероятно! – продолжал удивляться парень, потом его вдруг осенило, – а мама?

– Ты уже должно быть узнал на занятиях, что магическая энергия поддерживает жизнь наиболее сильных магов дольше века. Иногда значительно дольше. Чем сильнее маг, тем дольше сила его будет поддерживать молодость и физическую крепость. Но организм перестает стареть и всё равно, что замирает. Потому и дети могут быть только в первый век, пока организм не замер, и в последний век, когда снова продолжилось старение.

– Так мама из первого века или из последнего? – не понял Саша.

– Маме твоей столько, сколько ей есть на самом деле. Из первых детей у нас никого не осталось, – как-то грустно проговорила Валентина, уперев невидящий взгляд куда-то в окно, будто бы пытаясь вспомнить давно минувшее время, – страшно погибли. Убиты, растерзаны. Сожжены. Всё играли, за власть боролись.

– Получается, это правда? Правда, что нам рассказывала Маргарита, будто бы старейшины подписали какой-то договор и все их потомки были лишены сил, чтобы они спокойно жили в обычном светском мире?

– Правда, – коротко ответила Валентина.

– Но, я же твой потомок? Почему у меня есть силы?

– Понимаешь, есть Небесный Договор, по которому мы с сёстрами были благословлены на создание Магического Совета, на охрану магического сообщества и на защиту всего рода людского. Царь Небесный благословил нас, – понизила голос Валентина и заговорила тихо, вкрадчиво, подняв указательный палец вверх, – Он есть, Создатель. И есть у него свой замысел. Но падшие хотят своей власти, бунтуются против Создателя, вот избранным людям и был дан особенный, магический дар, чтобы противостоять тварям скверным и сберечь мир до поры таким, какой он есть.