Текст книги "Птица счастья"
Автор книги: Алекс Стрейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
– Мы говорим о вашей увлеченности греческой кухней и вином? – уточнил Димитрис.
– Вот именно! Прогулки на свежем воздухе и любование красотами вашей греческой природы оказывают на меня закономерное действие – во мне пробуждается просто волчий аппетит…
Мэг похолодела – она уже знала, что Дорис скажет дальше.
– …который я решила удовлетворить в одном маленьком кафе, которыми изобилуют улицы ваших городков. Мы брели по знойной улочке, и я мечтала о глотке прохладного вина и малюсеньком пирожке с сыром, тропитакье…
– Тиропитакья.
– Да, прошу прощения. Так вот, едва я решила войти в гостеприимно распахнутые двери, из которых неслись просто божественные ароматы, Мэг встала передо мной наподобие каменной стены.
О, Мэг прекрасно помнила эту сцену! Они действительно брели под палящими лучами солнца, и Дорис обнаружила кафе. Однако Мэг, изучавшая туристический путеводитель в течение всего вечера накануне, остановила подругу.
– Дорис, это кофейня.
– Ну и что?
Дорис как ни в чем не бывало продолжала следовать намеченному курсу. Мэг с огромным трудом удалось остановить подругу перед самым входом.
– Дорис, в кофейне сидят одни мужчины. Ты хочешь неприятностей?
– Целая забегаловка греческих мужиков? – неверяще поинтересовалась Дорис.
– Ну да.
– Откуда ты все это знаешь?
– Прочитала в твоем путеводителе.
– Хотелось бы мне посмотреть на это собственными глазами…
Дорис вошла внутрь, и Мэг не оставалось ничего другого, как последовать за ней.
Они оказались в полутемном заведении и поразились установившейся неестественной тишине. Их недоумение длилось пару секунд, в течение которых девушки поняли, чем вызвано возникшее как по волшебству безмолвие – взгляды не менее трех дюжин черноволосых и черноглазых мужчин были прикованы к ним. Мэг почувствовала себя так, словно ее раздели перед толпой. Она дернула Дорис за руку, и подруги пулей вылетели обратно.
– Ну, с тебя довольно экспериментов?
Но и это был еще не конец. Несколько горячих греческих мужчин возжаждали познакомиться, и девушкам еле-еле удалось отбиться от чересчур назойливых ухажеров. Отчаявшись перекусить, Дорис решила пройтись по местным магазинчикам, но и здесь их ждало разочарование – все они были закрыты.
– Дурацкая страна… – ныла Дорис, бредя по пыльной и пустынной улочке. – Где это видано, чтобы в понедельник в половине второго все магазины были закрыты?
– Нужно было присоединиться к какой-нибудь туристической группе за дополнительную плату, – в который раз сказала Мэг, силясь подавить раздражение и не сорваться на крик.
Дорис тут же возмущенно фыркнула.
– Бродить как стадо баранов по заветным тропкам? Нет уж, благодарю покорно! Я предпочитаю быть независимой и совершенно свободной. Сейчас мы поймаем такси и отправимся в отель.
– …Нам пришлось целых полчаса втолковывать водителю, чего мы от него хотим, потому что Мэг ужасно коверкала фразы, которые читала по разговорнику. Мы вызывали такие сомнения в нашей платежеспособности, что водитель велел показать, что у нас есть деньги, а потом ободрал как липку, взяв втридорога. Но об этом мы узнали слишком поздно, когда удачливый водитель уже укатил.
– Возможно, аргументы на незнакомом языке, ограниченные скудным языковым набором разговорника, звучали скупо и неубедительно. Или водитель вам попался слишком недоверчивый и скупой.
– Ловкач, – подсказала Дорис.
– А вообще вам нужно было запомнить показания счетчика, только и всего.
– Ты слышишь, Мэг?
Конечно, и тут опять оказалась виноватой Мэг, поскольку она была единственной, на кого можно все свалить. Ведь путеводитель был у нее, следовательно, она отвечала за «информационное обеспечение»! Путеводитель еще в самолете ей сунула Дорис, не пожелавшая нести никакой ответственности.
– Нам еще повезло, что нас ограбили днем позже. Думаю, ни один из этих водителей-скупердяев не повез бы нас в отель в кредит. А ведь из-за отсутствия карманов на одежде мы даже мелочь на телефон положили в рюкзак. Если бы ты нас не встретила, – обратилась она к Елене, – мы в прямом смысле слова были бы отрезаны от остального мира, застряв в сонном пыльном городишке, где быт и уклад жизни не менялся веками. Нет, конечно, я как неисправимая оптимистка тут же начала бы искать выход, но Мэг так быстро падает духом…
– И что бы ты предложила? – усмехаясь, осведомилась Елена.
– Идти пешком! – ответила Дорис с такой гордостью, что Елена поперхнулась.
– Столько миль?
– Мы же не старухи!
– Еще идеи были?
– Разбить палаточный лагерь и объявить себя беженцами.
8
– Вижу, что мои откровения здорово позабавили вас!
Дорис закончила рассказ, как они с Мэг забирались на символ греческой цивилизации – Акрополь, и как их едва не арестовали за то, что Дорис погладила рукой обломок каменной древней стены. В этот раз она превзошла саму себя, расписывая их с Мэг приключения и злоключения.
– Наверное, этот отпуск долго будет сниться вам в кошмарах, – шутливо предположил Димитрис.
– Кое-что оказалось вовсе не таким, каким мы представляли, – соглашаясь, посетовала Дорис, но выбранный для сетований шутливый тон сразу давал понять, что повествование обо всех невзгодах – всего лишь повод посмеяться над всеми явными и мнимыми трудностями. – Хотя бы то, что Елена утверждала, что в это время года в Греции не бывает дождей. – Она указала на окно, чтобы все увидели, что на улице по-прежнему идет дождь.
– Елена сказала вам чистую правду. – Димитрис бросил взгляд на улыбающуюся кузину. – Ветры, дующие в это время года, приносят очень сухой воздух, циклонические вторжения крайне редки, а июль вообще один из самых засушливых месяцев. Очевидно, произошел резкий климатический сбой, – предположил он напоследок, словно утешая Дорис.
– Да уж, – пробормотала Дорис.
– Мэг, с вами все в порядке? У вас усталый вид.
Мэг не ожидала, что Димитрис, внимание которого, казалось, целиком поглотила Дорис и ее рассказы, заметит ее телодвижения. После выпитого бокала вина глаза у нее просто слипались, и она тщетно старалась хоть как-то взбодриться, меняя позы и пытаясь сосредоточиться на разговоре.
– Мы совсем забыли о времени! – спохватилась Елена. – Уже начало первого. Неудивительно, что Мэг выглядит такой усталой.
– Да, – робко отозвалась Мэг, – сегодня был очень насыщенный день, и я немного устала. Спасибо за прекрасный ужин, но, если вы не против, я бы хотела отправиться в свою комнату.
– Конечно, – тут же отозвалась Елена.
Мэг встала, а Дорис бросила на нее раздраженный взгляд. Как можно идти спать, когда вот-вот начнется самое интересное? Впрочем, пусть Мэг уходит, ведь это «самое интересное» будет гораздо интереснее без нее! Но чего Дорис не ожидала – это что Димитрис поднимется вслед за Мэг.
– У меня тоже был нелегкий день, – проронил он.
Они замерли друг против друга, их разделял только стол. Впервые за этот вечер Димитрис посмотрел ей в лицо. Глаза Мэг встретились с непроницаемо черными глазами мужчины, и она почувствовала, как внутри нее рождается странное стеснение, словно кто-то невидимый сдавил ее сердце в огромном кулаке. Мэг с трудом сдержалась, чтобы тут же не отвести глаза. Неимоверным усилием воли она выдержала взгляд Димитриса, потом кивнула и улыбнулась непослушными губами. Вся сцена заняла не более нескольких мгновений, которые показались Мэг почти вечностью.
– Спокойной ночи, Мэг, приятных вам снов.
– Спасибо, вам тоже…
Мэг кивнула Димитрису, потом Дорис и Елене и направилась в свою комнату, заметив напоследок разочарование на лице Дорис. Несомненно, оно было вызвано вовсе не уходом Мэг, а тем, что компанию покидал Димитрис.
– Приятного сна, Елена… Дорис… – услышала она прощание Димитриса за своей спиной.
– Увидимся завтра? – спросила Дорис.
– Да, я побуду здесь несколько дней…
Дверь закрылась, отрезая все звуки, и Мэг прислонилась к ней спиной. Итак, теперь в их отдых вносятся коррективы. Весьма значительные, потому что Дорис не стала бы так изощряться из-за пустяков. Она отчаянно флиртовала и завлекала Димитриса весь вечер – Мэг наблюдала подобные сцены неоднократно и каждый раз поражалась новым методам воздействия на «объект» и артистизму Дорис. Однако на этот раз она вовсе не была уверена в успехе Дорис. Это было ощущение на уровне подсознания, а не на грани разумного восприятия. Димитрис оставался отстраненным и недосягаемым, закрытым, несмотря на внимание, демонстрируемое по отношению к неугомонной Дорис.
За ужином Мэг украдкой наблюдала за ним. Ее страх, вызванный тем, что Димитрис скрывает лицо, прошел, едва она узнала о причине, по которой он вынужден это делать. Короткая реплика об автокатастрофе вызвала у нее искреннее сочувствие Димитрису. Мэг невольно посмотрела на его руки, неосознанно ища и там следы аварии, и в этот момент с ней что-то произошло, какой-то сдвиг.
Ей вдруг показалось, что она его где-то видела. Это было совершенно невозможно, но ее мозг уже лихорадочно заработал. Где и когда это могло произойти? Было ли какое-то упоминание о катастрофе? Или она могла видеть его в деловых новостях, или фотографию в прессе?.. Из-за этих мыслей у нее даже заболела голова, Мэг поняла, что сейчас просто невозможно сделать то последнее усилие, после которого наступает прояснение. Остается только ждать, и воспоминание всплывет само собой, как бывает почти всегда.
Мэг медленно разделась и надела легкую и длинную ночную рубашку. Но не успела она устроиться на огромной кровати, как в дверь тихонько постучали.
– Мэг, ты уже легла? Проходи, Дорис.
– О, ты и в самом деле решила завалиться спать и бросить меня одну?! – возмущение Дорис было слегка наигранным.
Возможно, она еще надеялась покуролесить и пришла сделать рекогносцировку с тем, чтобы узнать, не помешает ли Мэг ей в самый ответственный момент. Иногда Дорис слишком увлекалась, торопила события… и оказывалась в постели с мужчиной, даже толком не познакомившись с ним. По тому, как блестели глаза подруги, Мэг поняла, что ее предположения недалеки от истины, и ей стало неприятно.
– Да, я здорово устала сегодня, а наш променад под дождем окончательно выбил меня из колеи. Может, и тебе стоит лечь спать пораньше?
Может быть, – рассеянно отозвалась Дорис и неожиданно призналась: – Вообще-то я не рассчитывала, что кузен Елены смоется так быстро. Он такой милашка!
Это признание можно было толковать двояко. Либо Дорис пребывала в полной уверенности, что Мэг ей не помеха, либо, наоборот, считает Мэг именно помехой и делает некое предупреждение, дабы она не совалась на застолбленную территорию.
– Да ведь ты даже не видела его лица! – не выдержала Мэг.
– Ну и что? Зато посмотри на рост, на плечи, на руки! Настоящий Геракл. Мне всегда нравились большие мужчины. А что до лица – то ведь он сам сказал, что ему сделали пластическую операцию. Наверняка хирурги постарались, так что его внешность скоро будет в полном порядке. Кроме того, в мужчине самое важное – это его банковский счет!
Мэг даже слегка передернуло от подобного цинизма. Вполне в духе Дорис!
– О котором ты тоже не имеешь никакого представления.
– Их семья явно не бедствует, – отрезала Дорис, давая понять, что на этом обсуждение Димитриса и всей животрепещущей темы, связанной с ним, окончено.
– Я не собираюсь вмешиваться, – ровно сказала Мэг. – Но у меня есть некоторые пожелания.
Дорис вопросительно приподняла брови, но в глазах ее был холод.
– Дорис, мне не понравилось, как ты вела себя сегодня за столом. Это было просто ужасно! Никакого такта и деликатности! – спокойно, но достаточно твердо высказала свое мнение Мэг. Кто-то должен же сказать об этом и обуздать зарвавшуюся Дорис. Мэг могла бы выразиться и поделикатнее или осторожно намекнуть, но Дорис вполне заслужила нагоняй всеми сегодняшними выходками. – Я думала, что в какой-то момент он просто решит тебя связать и заткнуть рот кляпом!
– А по-моему, Димитрис остался доволен.
– Это спорное утверждение. В любом случае тебе не стоило испытывать его терпение. Ты просто в очередной раз играешь с огнем. Быть может, из-за тебя теперь попадет Елене.
– Не попадет! – Самонадеянность Дорис не знала границ. – Елена поддразнивала его почти наравне со мной, она его совсем не боится. Кроме того, это же ее дом. Ну, Мэг, признайся же, что он милашка!
Дорис забралась в кресло с ногами, словно приготовившись к долгому разговору. Подол ее маленького черного платьица поднялся, обнажая красивые бедра, но Дорис, казалось, этого не заметила. Она теребила жемчужную сережку, ожидая ответа и наблюдая за подругой настороженно и пытливо.
– Возможно, – выдавила Мэг. – Мне трудно судить об этом.
– Трудно? – Неожиданно развеселившись, Дорис хохотнула. – Конечно, Дейв для тебя предпочтительнее. Надежный, предсказуемый… послушный, в конце концов…
Мэг не стала спорить, доказывая очевидные вещи. Она нахохлилась, как воробей, поджав колени к животу, поглубже зарылась в прохладные простыни и прикрыла глаза.
– Знаешь, этот отпуск начинает мне нравиться все больше и больше.
– Я это уже поняла.
– Не будь занудой, Мэг. Впрочем, в этом вы с Дейвом оказались совершенно одинаковыми. Два сапога пара, – насмешливо сказала Дорис.
Мэг открыла глаза.
– Что?
– Я предложила ему отправиться вместе с нами, но он отказался. Сказал, что у него много дел.
– Это еще не критерий занудства.
– Как ты его терпишь со всеми его заморочками?
– Дорис, тебе захотелось скоротать время в задушевной беседе? – холодно спросила Мэг. – Я уже просила тебя не вмешиваться и теперь говорю еще раз: это не твое дело!
– У, как все серьезно.
Мэг почувствовала неприятный липкий холодок, пробежавший между лопаток. Разговор все более напоминал начинающуюся ссору, а Дорис явно провоцировала ее. Нет, она не должна поддаваться и позволять вырваться своему раздражению.
– Дорис, давай поговорим завтра, – тихо произнесла Мэг, с трудом усмиряя недовольство.
– Хорошо, спи дорогая подружка, – пропела Дорис и направилась к дверям. – Приятных тебе снов.
То, как быстро Дорис отступила, не давало Мэг надежды на то, что она ограничится этой бескровной атакой. Дорис иногда так разминалась, после чего рано или поздно следовало продолжение.
Оставшись одна, Мэг закрыла глаза. Дорис так и не простила ей свои загубленные надежды относительно Дейва – это было очевидно. Ее мысли тут же полетели к Дейву. Только сейчас Мэг вспомнила, что обещала ему позвонить, как только окажется в доме Елены. Мэг взглянула на часы – уже слишком поздно, даже учитывая разницу во времени. Она позвонит завтра, едва проснется, получит свою небольшую порцию заслуженных упреков, а потом просто поговорит с Дейвом… Она слишком привыкла к его присутствию и опеке, нельзя так беспардонно пользоваться его добротой.
А потом Мэг подумала, что Дейв тоже впервые за эти месяцы совершенно свободен. Ему не нужно беспокоиться за нее, не нужно лететь на всех парах, как это частенько бывало, ему лишь казалось, что он слышит в ее голосе слезы или истерические нотки. Он всегда слишком хорошо понимал ее. Так не должно было быть, и иногда Мэг это пугало. Но знал бы Дейв – да и она сама! – чем закончится их нечаянное знакомство в «Галерее Витерсби»…
9
– Мэг, я должен тебе признаться кое в чем.
Дейв позвонил ей и предложил встретиться в том же ресторанчике. Он выглядел очень привлекательным и очень молодым. Мэг к тому времени уже кое-что поняла, и ее слегка удивил этот звонок, но она согласилась. В конце концов, ей просто стало интересно, что Дейв может ей сказать. Он явно нервничал и от этого казался еще более привлекательным. Мэг терпеливо ждала обещанного признания, гадая, какую легенду он изобретет. Вариантов было множество, и она прятала улыбку, чувствуя что-то вроде превосходства. Ей казалось, что она видит Дейва насквозь.
– В каком-то смысле в тот день ты была моим прикрытием. Извини, Мэг, но мне просто нужна была компания, а когда ты упомянула о Дорис, я… Я просто непроизвольно воспользовался ситуацией…
Мэг не ожидала такого откровения и растерянно захлопала глазами. Она-то еще в первый вечер догадалась, в чем дело, но не ждала, что Дейв признается. Он не стал изобретать возвышенных причин, а просто сказал, как есть. Его честность подняла мнение Мэг о нем на несколько пунктов.
– …Чтобы показать, что Дорис тебя не интересует, – закончила она. – Да, я знаю.
– Ты знаешь?!
– Догадалась. Что тебя удивляет? Или ты считаешь меня слишком примитивным существом? – Мэг действовала напролом. Так же, как и он.
– Я должен был догадаться, – пробормотал Дейв, несмело улыбнувшись.
– Тебе не нравится Дорис?
– Мне не нравится один подвид женщин, именующих себя охотницами, – твердо заявил он, глядя Мэг в глаза.
– Что? – изумилась она, не ожидая подобного поворота разговора.
– Только не делай вид, что тебе об этом неизвестно, вы же подруги.
Как раз все было наоборот, Мэг отлично знала все уловки Дорис, но никогда не задумывалась, как это выглядит со стороны, то есть с точки зрения потенциальной жертвы подобной охотницы. Мужчины всегда покорно шли в ловушки, расставляемые Дорис, и к тому же искренне верили, что делают это по доброй воле. Но этот молодой мужчина, почти мальчишка, слишком быстро раскусил Дорис. Может, Дорис пора обновить репертуар?
– Ты… обиделась?
Мэг встрепенулась и обнаружила, что Дейв внимательно рассматривает ее, и на этот раз в его глазах не было и тени веселости. Он явно рассчитывал на какую-то другую реакцию. Может быть, на то, что из солидарности Мэг тут же начнет все отрицать, выгораживая подругу. Но у Мэг почему-то не было такого желания. Искренность Дейва призывала к ответной прямоте, и Мэг не могла ему в этом отказать.
– Нет, конечно, не обиделась. Просто я считаю, что выбор должен быть взаимным, если так можно сказать, – решительно продолжил он, словно стараясь убедить Мэг. – Я вовсе не хочу быть загнанным в ловушку подобных отношений. Ты меня понимаешь?
– Да, очень хорошо. – Мэг кивнула, перестав теребить краешек скатерти. Ей стало как-то легко.
– Значит, я в тебе все-таки не ошибся. – Дейв все еще несмело улыбнулся, и Мэг показалось, что он перевел дух.
– Дейв, а могу я узнать, что за роль ты отвел мне? – шутливо поинтересовалась она. – Ведь для чего-то были все эти откровения…
– Я не мог просто воспользоваться тобой и оставить все, как есть. Это не по-джентльменски. А еще мне понравилось наше общение. И я решил, почему бы нам не встретиться и не поболтать еще, – с настолько видимой бесхитростностью добавил он, что Мэг сразу почувствовала подвох.
– Действительно, почему? – пробормотала Мэг, несколько секунд с искренним изумлением рассматривая его. Она была просто покорена столь необычным подходом.
– Мы будем присматриваться друг к другу и дружески общаться. Кто знает, может, у нас что и получится.
– Идет, – легко согласилась она и невольно рассмеялась.
Их чувства не успели выйти за рамки просто дружеского общения. Они часто встречались, много разговаривали и находили в этом истинное удовольствие. Они не торопили события – это был взаимный негласный уговор, который они свято соблюдали и которым очень дорожили, как некой тайной, не доступной пониманию других.
А Дорис на полном серьезе считала, что Мэг целиком и полностью погрузилась в роман. Мэг и не старалась убедить подругу в обратном. Хотя несуществующий роман с Дейвом и обострил ее отношения с Дорис, сделав нестабильными и натянутыми. Дорис считала, что Мэг перешла ей дорогу. Наверное, в накрученном обидой воображении Дорис Дейв уже представал идеальной парой, ее второй половинкой. У Дорис в голове бы просто не уложилось, как быстро ее раскусили и что Дейв ее просто не захотел. Это было выше понимания»Дорис, и Мэг щадила ее чувства.
С появлением Дейва Мэг изменилась – в ней появилась какая-то легкость и чувство дружеской поддержки. Так было, пока она не встретилась с его братом, Рэем Хартом. И эта встреча изменила все, перевернула всю жизнь Мэг. И она отчетливо поняла, что Дейв в ее жизни появился именно для того, чтобы она смогла встретиться с Рэем!..
Почему-то сейчас, думая об этом, Мэг не испытала приступа острой боли и чувства потери. Ее мозг был слишком изнеможен для проявления эмоциональных всплесков, а сознание затуманено, находясь уже на грани сна и бодрствования. Она просто вспомнила день их знакомства – если это можно было назвать знакомством – так, словно Рэй был все еще жив, а она предавалась воспоминаниям.
Конец января выдался дождливым и слякотным, с резкими перепадами температур, с часто меняющимся ветром – то почти весенним, то по-зимнему холодным и колючим. И именно в эти ужасные слякотные дни она умудрилась подхватить простуду.
Мэг почувствовала недомогание еще в начале недели, но на работе был такой аврал, что у нее просто не хватило смелости бросить своего босса в столь тяжелый момент. Она мужественно тянула воз своих обязанностей, но к среде он значительно увеличился, потому что оба помощника Мэг слегли с температурой. Утром в пятницу Мэг поняла, что ее рабочий день будет как минимум в два раза длиннее, а голова, как назло, болела особенно сильно.
– Мэг, с тобой все в порядке? Выглядишь просто ужасно!
– Спасибо за комплимент, Макс! Чувствую себя так, как выгляжу! – съязвила она и сморщилась от нового приступа головной боли.
Даже за виски схватилась кончиками пальцев. Потом Мэг увидела затравленный взгляд босса, который, видимо уже в состоянии полной безнадежности, просчитывал, что будет, если и Мэг сейчас покинет его. Сможет ли он освободиться в понедельник или ему придется разгребать ворох проблем до вторника и домой он попадет не раньше среды?..
– Все в порядке, Макс, – смилостившись, успокоила она его, – уходить я не собираюсь.
– Ты не представляешь, как я рад это слышать! – облегченно выдохнул Макс.
– Представляю, – заверила его Мэг.
– Голова болит? – посочувствовал Макс. – Знаешь, у меня есть замечательные таблетки.
– Давай.
К концу рабочего дня Мэг успела принять восемь штук чудодейственных таблеток Макса. И только почувствовав себя космонавтом, совершающим виток вокруг земного шара, догадалась прочитать инструкцию. Видимо, это были побочные эффекты от передозировки – головокружение и сонливость. В таком состоянии Мэг даже не решилась сесть за руль и согласилась, чтобы Макс подвез ее. В конце поездки ей стало совсем худо, и она попросила Макса остановиться.
– Я немного пройдусь, и станет легче. До моего дома осталось совсем ничего, пара кварталов…
Макс для порядка справился, точно ли она дойдет, потом кивнул и уехал. Он торопился домой, где его ждала молодая прелестная жена. Макс чувствовал себя так, словно они в разлуке уже несколько дней и он не может дождаться момента долгожданной встречи!
Провожая взглядом уносившиеся прочь габаритные огни машины Макса и вспоминая выражение его лица, Мэг невольно усмехнулась, прекрасно понимая причины такой спешки. Она поплелась домой, мечтая о большой чашке горячего чаю с лимоном, о любимом кресле и своем обожаемом пледе… и где-то в самой глубине души сожалея о том, что в ее жизни нет причин торопиться домой, кроме этой растреклятой простуды.
Мужчина, который околачивался на краю тротуара и присутствие которого Мэг отметила лишь мельком, неожиданно заступил ей дорогу.
– Осторожнее! – вырвалось у нее запоздалое предупреждение, и Мэг, сбившись с шага, невольно пошатнулась.
Он оказался прямо перед ней, огромный и осязаемо непробиваемый, и Мэг насилу успела затормозить, едва не врезавшись в незнакомца. Его пальто, несмотря на холод, было распахнуто. Под пальто была черная водолазка, болтались концы стильного шарфа и пахло от него очень хорошо. Это она тоже почувствовала, потому что едва не уткнулась носом прямо в его шею! Удивительно, как много четких и ярких деталей сразу зафиксировал ее затуманенный таблетками и простудой мозг!
– Я бы вам посоветовал то же самое! – грубо произнесли прямо над ее головой.
Изумление пересилило даже недомогание, и Мэг вскинула голову, уставившись в хмурое лицо незнакомца, который разглядывал ее со странным выражением. Взгляд его серых глаз был пронзителен и холоден, как ветер, продувающий ее тонкое пальто насквозь.
– Так это ты подружка Дейва?! – неожиданно спросил он.
– Вы кто? – испугалась Мэг, в своем болезненном состоянии решив, что на нее средь бела дня – то есть вечера – покушается маньяк.
– Отвечай мне!
Наверное, не следовало слушать Макса и пить эти «чудодейственные» таблетки, потому что сейчас из-за побочного эффекта их действия она никак не могла сообразить, что должна отвечать.
– Вы кто? – повторила Мэг и быстро огляделась.
Улица была совершенно пустынна, лишь на другой стороне был припаркован роскошный автомобиль с низкой посадкой и тонированными стеклами. Находился ли кто в машине, разобрать было совершенно невозможно, ну а тем более не приходилось рассчитывать, что этот «кто-то» – при условии, что он вообще там есть, – придет ей на помощь.
– Я брат Дэвида! – проскрипел он неприятным голосом, и для Мэг все встало на свои места.
Великий и Ужасный Рэй Харт собственной персоной! Великий и Ужасный – это было прозвище, которым Дейв наградил своего братца, и Мэг на одну секунду стало очень смешно. Но Рэй выглядел слишком неприветливым, и она постаралась задавить свою неуместную веселость на корню. Дейв так много и так красочно повествовал о своем брате, что сейчас Мэг абсолютно точно представляла, с кем имеет дело.
– О, так вы… Рэкс! – жизнерадостно – насколько это было возможно в ее состоянии! – воскликнула она, специально запнувшись на имени.
– Рэй Харт! – рявкнул он.
– Простите, – пропела Мэг, – я немного ошиблась! – И захлопала ресницами, слишком старательно копируя поведение Дорис. Только бы не перестараться!
Рэй Харт хмуро взирал на ошибку матушки-природы в образе Мэг Паркер с высоты своих шести футов и четырех дюймов, словно не в силах определить, совершеннейшая она кретинка или у него еще есть маленькая надежда найти с ней общий язык.
– Как мило, что вы ко мне заглянули, – прощебетала тем временем Мэг, и надежда в глазах Рэя стала стремительно таять.
Она бы сыграла еще лучше, но, к сожалению, головокружение от прилагаемых стараний усилилось. Нет, не стоило слушать Макса…
– Я хочу знать, что у вас с Дэвидом! – Он наконец бросился в атаку и сделал это точно так, как предсказывал Дейв: безоглядно и напролом, словно в омут с головой кинулся.
– Как вам сказать?.. – Мэг постаралась изобразить бурный мыслительный процесс, наморщив лоб и выпятив нижнюю губку.
Для пущего эффекта она потеребила ее кончиком указательного пальца, но тут же пожалела об этом, потому что глаза Рэя неожиданно уставились на ее губы и надолго замерли там. Если бы не проклятое головокружение, мешающее ей сосредоточиться…
– Хотя нет! – заявил он, перестав наконец изучать ее губы. – Мне абсолютно наплевать, что там у вас. Но я желаю, чтобы это осталось в прошлом. Иными словами, я требую, чтобы вы оставили Дэвида в покое!
– Скорее слезливых мелодрам. Может, вы заедете попозже, когда я буду не так пьяна и не под воздействием наркотических средств? И тогда – я обещаю! – мы еще потолкуем.
Тут ее в очередной раз мотнуло, и Мэг решила, что теперь она до своей квартиры точно не доберется. Ну никак не доберется. Потому что сил уже совсем не осталось! Эти мысли привели ее почти в отчаяние. Хуже было то, что даже слезы на глаза навернулись от собственной беспомощности. А ведь, как известно, нет ничего хуже, чем показать свою слабость противнику!
– Куда вы меня тащите? – запоздало среагировав, пробормотала Мэг, проговорив эту фразу быстрее, чем полностью осознала, что он действительно ее куда-то тащит.
– В машину.
– Зачем?
– Выяснить до конца, ты наркоманка или алкоголичка.
– Я эмоционально неуравновешенная особа! – с вызовом заявила Мэг. В ее плачевном состоянии бравада выглядела, по крайней мере, нелепо, и Мэг для пущего эффекта добавила: – Вас это не касается.
– Нет, касается. Еще как касается! Я же не могу допустить, чтобы в нашу семью проник такой нездоровый элемент.
О чем это он? В какую семью и какой еще нездоровый элемент? Мэг снова потеряла нить разговора, но на всякий случай огрызнулась:
– Нечего сжимать меня так сильно, мне больно! И заранее предупреждаю, избавьте меня от любых нотаций или иных проявлений вашей чересчур заботливой натуры! – Зря она вступила в эту игру – Да пустите же!
– Если я тебя отпущу, то ты сразу упадешь, – ровным голосом ответил он, и Мэг вдруг с ужасом поняла, что так оно и есть.
Как только он ее отпустит – она тотчас свалится ему под ноги, как куль с мукой. От этой мысли Мэг едва не расплакалась – ну что за дурацкий день, сплошное невезение!
Он открыл дверцу той самой шикарной машины, чуть раньше привлекшей внимание Мэг, и впихнул ее на переднее сиденье. Захлопнув дверцу, обошел капот и уселся за руль.
– Я отвезу тебя в больницу.
– Не надо, – уже едва ворочая языком, пробормотала Мэг и без сил привалилась к спинке. – У меня всего лишь небольшое недомогание, простуда.
Он недоверчиво взглянул на нее, и Мэг собрала последние силы, чтобы объяснить все до конца. Может, тогда он оставит ее в покое?
– Я выпила пару лишних таблеток препарата с труднопроизносимым названием… И теперь проявляются побочные эффекты…
Он быстро произнес название, Мэг кивнула и тут же забыла его опять.
– Сколько ты выпила?
– Три… или четыре… Нет, восемь таблеток, но в течение дня. Я же говорю, мне было плохо из-за простуды.
– А теперь хорошо? – насмешливо поинтересовался он.
– Ужасно, – прошептала она. – Но иного выхода не было. Я же не могла бросить Макса одного с этим завалом.
– Макс – это кто?
– Мой босс. Какого черта вы меня выспрашиваете?
– Сейчас я отвезу тебя домой, – сказал он, не отвечая на ее вопрос. – Ты слышишь меня?
– Скорее слезливых мелодрам. Может, вы заедете попозже, когда я буду не так пьяна и не под воздействием наркотических средств? И тогда – я обещаю! – мы еще потолкуем.
Тут ее в очередной раз мотнуло, и Мэг решила, что теперь она до своей квартиры точно не доберется. Ну никак не доберется. Потому что сил уже совсем не осталось! Эти мысли привели ее почти в отчаяние. Хуже было то, что даже слезы на глаза навернулись от собственной беспомощности. А ведь, как известно, нет ничего хуже, чем показать свою слабость противнику!
– Куда вы меня тащите? – запоздало среагировав, пробормотала Мэг, проговорив эту фразу быстрее, чем полностью осознала, что он действительно ее куда-то тащит.
– В машину.
– Зачем?
– Выяснить до конца, ты наркоманка или алкоголичка.
– Я эмоционально неуравновешенная особа! – с вызовом заявила Мэг. В ее плачевном состоянии бравада выглядела, по крайней мере, нелепо, и Мэг для пущего эффекта добавила: – Вас это не касается.
