Текст книги "Я – пожиратель (СИ)"

Автор книги: Алекс Кош

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

В какой-то момент над их головами взлетел целый рой испещрённых иероглифами бумажек – это вступил в дело медиум. И вот головы серых тварей начали взрываться словно хлопушки, забрызгивая всё вокруг кровью и мозгами, но Ника была только рада подобному «дождику». Взрыв за взрывом, и вскоре абсолютно все существа были мертвы.

– Джеймс! – показал ему большой палец Князев, вытирая с лица кровь. – Ты как всегда вовремя!

Медиум озадаченно почесал затылок, и указал на продолжавшие висеть в воздухе листы с иероглифами.

– А это не я.

И тут земля под их ногами задрожала и начала обваливаться.

* * *

– Что это такое⁈ – ошарашено прошептала Мико.

– Больше всего похоже на матку Падальщиков, – нервно заметил я с какой-то мазохистской радостью, ведь сейчас в моей правоте не было ничего хорошего. Особенно учитывая тот факт, что в пасти существа только что исчез Каппа и оно продолжало перемещаться где-то под нашими ногами и планировать следующее нападение.

Второе существо, появившееся уже из стены, выглядело сильно травмированным – безглазая голова была буквально взорвана примерно наполовину, символизируя собой визуализацию фразы «мозг взорвался». Очевидно, что «Духовный Удар» достал и этого здоровяка, но тот оказался немного крепче более мелких особей. Кицунэ яростно заверещав бросилась на Падальщика, буквально размывшись в воздухе серебряным всполохом, и отрубила ему остаток головы. Огромное тело рухнуло на пол, но из стены рядом появилось ещё несколько высоченных особей, пострадавших ещё меньше. Парочка из них тут же принялась пожирать своего павшего собрата.

– Эти выглядят целее, – заметил Шики. – Кто бы мог подумать, что они окажутся настолько крепкими. Говорил я, нужно было больше силы вкладывать!

К счастью, Падальщики, хоть и выглядели здоровыми, всё же двигались неуверенно, будто получив сильное оглушение. Это давало нам хоть какой-то шанс на выживание. Не сговариваясь, мы с ёкаями развернулись и побежали прочь, обратно к тому месту, где недавно прятались под защитным куполом.

– Госу, ты сможешь снова создать защиту⁈ – на бегу спросил Мэссиэль, продолжая поддерживать старика.

– Нет… я потратил все силы, – в полубессознательном состоянии ответил Госу.

– Тогда нам придётся драться до конца, – резюмировал Шики. – Хоть эти Падальщики и крупные, но их не так уж и много.

Обернувшись на ходу, я увидел, что крупных существ появилось уже больше десятка. Пещера будто сразу ощутимо уменьшилась в размерах, а мне вспомнилось пресловутое аниме «Атака Титанов», именно на них чем-то походили шестиметровые Падальщики. И я бы не сказал, что их «не так уж и много».

– Самая большая особь всё ещё где-то под нами! И далеко не факт, что она всего одна, – не согласился Мэссиэль. – Это слишком рискованно!

– Но где мы можем с-спрятаться⁈ – воскликнула Мако. – Они же нас-с дос-станут везде!

– Не везде, – не согласился «кот». – Есть ещё камера заключения, её стены состоят из металла и защищены рунами.

Шики резко остановился.

– Я туда не пойду. Лучше пусть меня здесь сожрут!

К нему подбежала кицунэ в форме лисы, схватила за шкирку и потащила вперёд. Весь её вид при этом показывал ехидное удовольствие от происходящего.

– Пусти, хвостатая! – принялся размахивать единственной целой лапкой тануки. – Пусти, кому говорю!

Мы успели добежать до камеры заключения Шики в последний момент. Голова огромного Падальщика появилась из пола возле самой двери, но её размеры не позволили забраться следом за нами. Зубы клацнули совсем рядом с Садако, но Мэссиэль тут же нанёс удар мечом, оставив глубокую рану на морде, и заставив её отпрянуть. Затем Садако выстрелила волосами, чтобы схватить створку распахнутой наружу двери и закрыть её, а Мэссиэль тут же вставил свой меч в замочные «ушки». Уж не знаю, зачем они были оставлены внутри камеры заключения, но как же нам с этим нелогичным фактом повезло!

Снаружи на дверь обрушились сильнейшие удары, но она выдержала, в том числе и благодаря тому, что открывалась наружу. Хорошо, что Падальщик этого не понимал и тупо пытался пробить бронированные листы железа, к тому же укреплённые рунами.

– Тут мы все и сдохнем, – резюмировал Шики, когда лисица его отпустила, при этом брезгливо фыркнув. – Каппе даже повезло, он хотя бы не сильно мучился.

– Может, он вс-сё ещё жив? – дрожащим голосом спросила Мако.

– Каппа крепкий, – присоединилась к ней Садако.

Шики ответил, продолжая злобно смотреть на кицунэ:

– Процесс пищеварения у Падальщиков очень специфический. Когда они проходят сквозь камень, их тело вибрирует с определённой частотой, а вот содержимое желудка, не являясь частью тела, вибрирует слабее и как бы перемалывается при движении внутри камня. Поэтому Каппу можно было бы спасти только пока Падальщик не исчез в полу пещеры.

Я всё ещё не понимал, как Шики связан с Падальщиками. По словам Мэссиэля он заселил серыми существами подземелья над поселением, но откуда он изначально их взял? Не удержавшись, я задал этот вопрос тануки.

– Ой, нашёл пару интересных существ, скрестил между собой, и получил Падальщиков. Если интересны подробности, то за основу взял червей, умеющих перемещаться сквозь камень и простеньких упырей. А дальше уже работала её госпожа эволюция.

Мако и Садако тем временем устало уселись возле стены вместе с Госу, и даже Мэссиэль не торопился переходить к обсуждению сложившейся ситуации. Зато кицунэ демонстративно встала перед Мэссиэлем, сверля его злым взглядом.

Поскольку у нас появилось время передышки, я решил осмотреться по сторонам. Камера Шики оказалась совершенно пустым квадратом размером примерно пять на пять метров. Ума не приложу, как он тут провёл пятьдесят лет без еды, кровати и даже туалета. С другой стороны, Мэссиэль же не зря говорил, что они материальны не полностью, видимо, это как-то помогло тануки перейти в другую форму, не требующую обычного питания. Если это действительно так, то применив подходящий набор рун, вполне вероятно, я смог бы запечатать ёкая в момент превращения.

– Яре, яре… сколько бы мы здесь не сидели, нам всё равно придётся рано или поздно выйти и принять бой с Падальщиками, – заметил Госу, успевший немного прийти в себя. – А потом ещё предстоит подумать над тем, как выбраться из самого подземелья. Если мы, конечно, выживем.

Кицунэ яростно запрыгала на четырёх лапах и зашипела, продолжая привлекать к себе внимание «кота».

– Ладно, ладно, – нехотя сказал Мэссиэль, и взмахнул лапой, позволив «лисе» вернуться в человеческую форму.

Удивительно, но этот процесс снова произошел практически мгновенно. Это не было болезненным превращением, как его часто показывают в фильмах ужасов, кицунэ будто на мгновение потеряла материальность и плавно перешла в другую форму.

– Вы двое, это всё из-за вас! – тут же зарычала серебряная лиса. – Лучше бы мы прорывались с боем без этих ваших штучек с энергией! Тогда и Каппа бы был ещё жив!

– Или всех нас бы в одно мгновение сожрали огромные Падальщики, – не согласился с ней Мэссиэль. – Мы даже не представляли, что они успели вымахать до таких размеров. Видимо, нам придётся совершать вылазки из камеры до тех пор, пока мы не перебьем их всех по одному.

– И я даже знаю, кого мы будем использоваться в качестве наживки, – сверкнула в мою сторону кровожадной ухмылкой кицунэ.

Кстати, интересный факт, у всех ёкаев были нормальные имена, и только серебряную лисе все называли просто кицунэ. Интересно, почему так?

– Я бы предложил более рациональное применение человеку, – вмешался Госу. – Точнее, его навыкам, разумеется. Он же умеет проходить сквозь стены, пусть поднимется наверх и приведёт помощь.

– Помощь? – переспросила кицунэ. – Я бы не стала ему настолько доверять. К тому же, кто и зачем станет нам помогать? Кому мы нужны?

– Человек неоднократно говорил, что его ищут. Думаю, мы можем предложить этим людям что-нибудь интересное, – не согласился Госу. – Лично у меня там снаружи есть схроны, в которых хранятся многочисленные артефакты и золото. Как насчёт такой платы?

Взгляды всех ёкаев скрестились на мне.

– Кхм… конечно, меня ищут и рано или поздно найдут. Тут нет других вариантов, – уверенно подтвердил я. – Но мне бы не хотелось, чтобы кто-то пострадал во время моих поисков, поэтому я и торопился наверх. Прежде, чем что-то решать, у меня есть один вопрос… Мэссиэль, ты говорил, что вы не полностью материальны? Это то, что я видел в тот момент, когда кицунэ меняла форму?

– Да, – подтвердил «кот», явно удивившись моему вопросу. – Мы можем переходить в нематериальную форму в момент превращения и ещё при некоторых условиях. Но к чему ты это?

Я задумчиво посмотрел на Шики.

– Кажется, у меня есть идея, как можно вытащить вас всех отсюда. Но нам всё-таки придётся договориться. Я слышал что-то о схронах с золотом?

Глава 8

Разумеется, мне в голову пришла мысль о том, чтобы запечатать всех ёкаев в тот момент, когда они будут в нематериальной форме, и вынести отсюда, спокойно пройдя сквозь завалы. Пока это было лишь на уровне идеи, и предстояло уточнить, насколько вообще возможно применить к ним соответствующие руны. Этот вопрос я и задал Шики, как наиболее сведущему в темах оммёдо и физиологии ёкаев.

– Это возможно, я слышал о подобных случаях, – подтвердил тануки, что-то прикидывая в уме. – Хотя, есть нюансы…

– Я не согласна! – тут же заявила кицунэ.

– Вот один из них, – кивнул Шики, скривив мордочку. – Но не самый важный. Насколько я понял, у тебя закончилась бумага, способная удерживать душевную энергию, к тому же, хоть мы все и сильно ослаблены, надолго нас запечатать не получится, даже если мы не будем сопротивляться.

Да, я уже думал о том, что у меня нет запасов бумаги, но в теории она мне была и не нужна. Защитные руны же работают при нанесении на обычный камень, а значит, достаточно взять любую поверхность и нарисовать на ней руны моей кровью, например, на одежде. Джеймс говорил о том, что оммёдо могут наноситься на разные предметы, и есть множество материалов, неплохо удерживающих душевную энергию. То же золото, например. Оммёдзи используют именно бумагу в первую очередь потому, что её удобно носить с собой, и ещё, при высвобождении энергии, носитель часто повреждается. Поэтому я просто запечатаю ёкаев в своей рубашке, надену её, и как только выберусь отсюда, сразу скину и освобожу их.

Это я и предложил тануки.

– Думаю, у тебя вполне достаточно силы души, чтобы запечатать нас, но не уверен, что обычная одежда выдержит столь большой объем энергии, – покачал головой Шики. – Точнее, наверняка не выдержит. Не зря же призраков запечатывают в гофу из специальной бумаги, частично созданной из опилок дерева Синбоку.

– Чего-чего? – переспросил я.

– Ты точно оммёдзи? – скептически спросила кицунэ. – Это же всем известно.

Я лишь пожал плечами в ответ, спорить с лисицей было просто лень.

– Синбоку – священное дерево, растущее во дворах японских храмов, – вмешался Госу. – Благодаря живущим в них духам кодама, оно приобретает особые свойства и способно хранить в себе много душевной энергии. Например, многие монахи делали из этого дерева посохи, а некоторые воины даже ходили с деревянными мечами.

Чёрт его знает, из чего делают энергопроводящую бумагу, к тому же, за пятьдесят лет всё могло и поменяться. Сколько этих деревьев и храмов всего осталось на новой земле? Технологии не стоят на месте и наверняка уже давно найден какой-нибудь более простой заменитель. Хотя, с другой стороны, бумага стоит так дорого, что может быть создана и из какого-нибудь редкого дерева.

– И ни у кого из вас нет чего-нибудь, на чём можно было бы нарисовать руны? – спросил я, недовольный тем, что моя идея оказалась бесполезной. – Какие-нибудь досочки из того же Синбоку? Или что-нибудь из золота?

– Все, что у нас было, уже сожрали Падальщики, – буркнула кицунэ. – Да и в целом мне эта идея не нравится. Лучше будем делать вылазки наружу и убивать Падальщиков по одному, пока всех не перебьем. Пусть это займёт хоть год!

Такие сроки меня точно не устраивали. Ища помощи, я посмотрел на Шики:

– Ты же откуда-то доставал краску, кисточки? Там не завалялось ничего полезного?

Тануки покачал головой.

– Мой пространственный карман небольшой, к тому же, он был заполнен едой, на которой я и продержался в камере почти пятьдесят лет…

Что же там хранилось такого, раз он смог на этом прожить пятьдесят лет? Тонна консервов?

– Смотрите! – воскликнула Мако, указывая на стальную дверь, заблокированную мечом.

Всё это время огромный Падальщик не переставал о неё биться. Если ранее защитное поле Госу полностью скрывало наше присутствие, то с камерой это почему-то не сработало. И вот прямо на наших глазах укреплённая рунами толстая стальная пластина начала поддаваться – на ней виднелось уже несколько вмятин, и периодически добавлялись новые.

– Тикусё! – явно ругнулась кицунэ. – Шики, я думала, эту камеру невозможно разрушить!

– Ага, – подтвердил тануки. – Изнутри. Снаружи она не так хорошо укреплена, к тому же, за пятьдесят лет руны в камере, как и в пещере, практически полностью потеряли свою силу.

Раздался ещё один удар, и на двери появилась ещё одна вмятина.

– Похоже, долго мы тут прятаться не сможем, – резюмировал Мэссиэль. – Теперь предложение человека становится ещё более актуальным и медлить не стоит. Шики, неужели нет никаких других вариантов, на что можно нанести руну запечатывания?

Тануки почесал затылок и скривил мордочку, явно не зная, что ответить, зато неожиданно вмешался Госу:

– Есть истории о людях, добровольно запечатавших в себе демонов. Поэтому, если нарисовать руны на теле человека, то есть неплохой шанс, что всё получится, и он вынесет отсюда всех нас в прямом смысле слова на себе.

Если честно, ещё при взгляде на кицунэ и её хвосты я почему-то вспомнил знаменитое аниме про мальчика, в котором запечатали девятихвостого лиса. Тут, конечно, у кицунэ хвостов всего три, но есть и другие ёкаи, так что ситуация явно схожая. Вот только я отлично помню, что бывает с энергопроводящей бумагой, когда тот, кто в ней запечатан, пытается вырваться. Интересно, я тоже сгорю или меня просто разорвёт в случае, если та же кицунэ захочет без спросу выйти наружу?

– Эта идея уже не очень нравится мне, – решительно сказал я. – Вдруг что-то пойдёт не так и я пострадаю?

– То есть, как запечатывать нас, тут проблем нет! – возмутилась серебряная лиса. – А как самому рискнуть – так ему, видите ли, не нравится!

– Я вас спасать не обязан, – недовольно напомнил я, окончательно устав от нападок кицунэ. – Ты уже столько раз грозилась меня сожрать, что я бы вообще предпочёл оставить тебя здесь.

Серебряная лисица сощурила глаза и тихо зашипела, будто собираясь на меня напасть.

– Спокойно, – вмешался Мэссиэль. – Уверен, мы все сможем договориться, чтобы человек получил достойную награду за то, что вынесет нас отсюда, а мы имели определённые гарантии безопасности.

– Думаю, есть способ решить проблему с печатью, – задумчиво сказал Шики, все это время напряжённо о чём-то размышлявший. – Оммёдо – это искусство, основанное на символизме. Вся сила рун в правильно подобранных условиях…

– Это даже я знаю, – перебила его кицунэ.

– Я тебя сейчас обратно в звериную форму верну, – пригрозил ей Мэссиэль, но лисица лишь фыркнула в ответ.

– Если мы все заключим с человеком контракт, по которому не сможем причинять ему вред, – повысив голос, продолжил Шики, – то это не позволит нашей энергии как-либо влиять на печать.

– Контракт⁈ – тут же возмутилась не только кицунэ, но и остальные ёкаи. – Тебе мало того, что сделал с нами Хозяин⁈

– Ни за что! – вторила ей Мако, все время нашего разговора тихо сидевшая на полу, и оплакивавшая то ли смерть Каппы, то ли наше положение в целом. Садако в принципе не отличалась разговорчивостью и молча сидела рядом с женщиной-змеёй, глядя на нас сквозь чёрную густую чёлку. И если в фильмах ужасах этот взгляд пугал, то тут скорее создавал образ стеснительной пятиклашки с последней парты.

– Я думал, вы хотите жить, – ехидно заметил Шики. – Человек прав, это действительно самый простой и безопасный способ выйти отсюда. И без контракта мы сами можем пробить печать и выбраться наружу в тот момент, когда он будет идти внутри камня. Такой смерти я не пожелал бы даже врагу.

Все ёкаи напряжённо замолчали, глядя друг на друга.

– Лучше умереть, чем служить человеку! – решительно сказала кицунэ, прервав молчание.

– Нет, ну в принципе, вы можете прорываться с боем. Если каким-то чудом получится справиться со всеми Падальщиками до того, как дверь камеры сломают, останется лишь выкопаться из подземелья, преодолев тонны камня, – махнул лапкой тануки. – А я лучше спрячусь в этого человека и спокойно выйду наружу. Мне слишком интересно, что изменилось в мире за эти пятьдесят лет, чтобы я рисковал своей жизнью ради гордости, которой у меня, кстати, никогда и не было.

Я уже собирался напомнить о плате за своё использование в качестве средства передвижения, но Шики заговорил об этом сам:

– Если примешь контракт со мной и вытащишь отсюда, я научу тебя создавать печати без всякой энергопроводящей бумаги, как это делаю я. Заключим контракт на неделю, и всё это время я буду тебе верным помощником и учителем.

– Месяц, – автоматически сказал я.

– Идёт, – легко согласился тануки, а я запоздало подумал, что после пятидесятилетнего заключения срок в один месяц для него просто ничто.

Весь наш короткий разговор остальные ёкаи удивлённо смотрели на тануки, явно не понимая, как он так легко и быстро пошёл на подобный шаг. Всё-таки контракт делал его моим верным помощником, как это было с Мей Ли, и для них это явно больная тема – ведь именно от услужения человеку они и скрывались здесь под землёй. Более того, мне кажется, я догадывался для кого изначально была сделана камера заключения, в которой мы сейчас прятались. Уж не знаю, как они собирались заманить сюда Макарова, ака Хозяина, но это место явно ожидало именно его. Хотя, сейчас это уже явно неактуально.

О том, как строится контракт, я уже имел определённое представление, поскольку изучил этот вопрос после взаимодействия с Мей Ли. Руна рисуется на ладони, в неё заносятся максимально простые условия: с кем заключается контракт, срок контракта, запрет на нанесение любого урона и более конкретные условия. Затем я максимально напитываю узор, и он активируется, связав нас контрактом. Касаться узора в процессе должен и призрак или, как в данном случае, существо. Другой вопрос, что рисовать его нужно на коже ножом или чем-то острым, как, кстати и руны запечатывания для ёкаев, что было не слишком-то приятно.

– Пусть эти гордецы сидят и ноют, а ты рисуй печать контракта. Могу подсказать, как это делается, – предложил тануки, и его глаза при этом сверкнули как-то слишком подозрительно.

– Я справлюсь, – заверил я.

К счастью, у меня с самого начала обучения у Джеймса открылась не только практически фотографическая память на руны, но и талант к их рисованию. Один раз взглянув на узоры в учебниках и справочниках, я практически сразу мог воспроизвести их на листе бумаги. К тому же, создание комплекса рун во многом было схоже с программированием. Поэтому нарисовать условие на месячный контракт с запретом на причинение мне любого вреда своим действием или бездействием, а также в помощи во всех моих начинаниях, не составило никакого труда.

На глазах у Шики я нанес на ладонь условия, являющиеся практически стандартом, о котором я читал ранее в соответствующей литературе. Причём очень удачно основаны руны были именно на японских иероглифах, так что тануки смог подтвердить, что я ни в чём его не обманул.

– У меня никаких претензий к такой формулировке нет, – кивнул Шики и коснулся своей единственной лапой моей ладони.

При его прикосновении я активировал узор, напитал, и заключение контракта состоялось. К счастью, царапины тут же исчезли с ладони, будто их и не было.

– В принципе мы можем уже валить, оставив этих неудачников здесь, – предложил тануки, насмешливо глядя на остальных ёкаев. – Чего тянуть-то?

Похоже, медведь так и не простил ёкаям своё пятидесятилетнее заключение, да и кто бы его в этом осуждал. Тем более, что в убийстве, как выяснилось, он был не виноват, хотя вопрос с том, почему клоун мог вселяться только в тануки, всё ещё оставался открытым.

– Я с-соглас-сна заключить контракт, – явно нехотя сказала Мако. – Садако тоже.

Страшная «девочка» кивнула.

– Вы-то куда⁈ – возмутилась кицунэ.

– Я тоже заключу контракт, и готов оплатить спасение себя и остальных содержимым своего схрона, – вмешался Мэссиэль. – Там есть золото и различные артефакты, в том числе и упомянутое ранее дерево Синбоку. Единственное условие – не включать в контракт служение дольше, чем это необходимо для выхода отсюда.

Кицунэ зашипела:

– И ты туда же⁈

Но сколько бы лисица не возмущалась, все ёкаи, кроме неё, заключили со мной контракт, правда, лишь на один день. На самом деле мне и самому не была нужна такая толпа ёкаев, ведь, как известно, мы в ответе за тех, кого приручили. Зачем мне столько головной боли? А вот контракт с Шики выглядел очень многообещающе, он явно разбирался в оммёдо, и в целом показался самым полезным из всех ёкаев.

– А, плевать, – глядя на товарищей с ненавистью, буркнула кицунэ. – Я тоже заключу контракт на один день.

– Ты – на месяц, – неожиданно даже для самого себя, заявил я.

Эта мысль появилась спонтанно, но, как мне кажется, вполне обоснованно.

– С чего бы⁈ – возмутилась «лиса».

– Ты слишком часто предлагала меня сожрать, – мстительно ответил я.

Как ни странно, после недолгих размышлений кицунэ всё-таки согласилась на мои условия. Думаю, на её решение повлияло то, что все ёкаи уже заключили со мной контракты и оставаться здесь одной лисице совершенно не хотелось.

Узор для запечатывания ёкаев тоже был простым, разве что в условиях чётко прописаны не призраки, а конкретно кицунэ, тануки, женщина-змея – рокурокуби, человек-кот – бакэнэко, Садако и… головастый старик, относящийся к неким ямабито, горным отшельникам. Садако, кстати, оказалась разновидностью ямануба – горной ведьмы, а вовсе не тем, что я видел в японских фильмах ужасов. Самой слабой, как я и думал, была именно Мако, поскольку все способности рокурокуби ограничивались длинной шеей и изменением лица. Может, в моём мире такой ёкаи и мог кого-то напугать, но здесь любому бойцу, обладающему икс-способностями или лицензией на огнестрельное оружие, она была буквально на один удар. К тому же, внешность могли менять тут почти все, кроме старика и Садако, вот только «кот», «лиса» и «медведь», ещё и обладали отличными боевыми навыками и прочими способностями. Например, Мэссиэль кто-то вроде князя для ёкаев, он способен ограничивать их силу и даже заставлять использовать способности помимо воли. Шики, можно сказать, оммёдзи, умеющий пользоваться рунами и рисующий их прямо в воздухе. Госу – владеет телекинезом и немного телепатией, а кицунэ… легендарная серебряная лисица оборотень могла изменять не только лицо, но и всё тело, превращаясь даже в предметы.

– То есть, вы можете создать себе какое угодно лицо? – уточнил я у ёкаев.

– Можем, – кивнул Мэссиэль.

– А почему тогда ходите… так?

Я так и не придумал, как помягче назвать звериные морды.

– Нам так комфортно. Человеческие лица для нас не слишком естественны, – ответила кицунэ, и вдруг её мордочка начала меняться на человеческую. – Хотя, если тебе хочется, я могу принять вид любой девочки, которая тебе нравится.

Не знаю, откуда она взяла эту форму, но лицо кицунэ больше всего напоминало какую-нибудь солистку корейской поп группы, причём уже после нанесения мейкапа и обработки в фотошопе. Это была какая-то неестественная фильтрованная красота.

Я нервно сглотнул, но не от невероятной красоты «лисицы», а скорее от самого процесса изменения формы. Это выглядело слишком непривычно.

И тут неожиданно кицунэ получила легкий подзатыльник от Мэссиэля, и мгновенно вернула прежнюю звериную форму.

– Кицунэ, не трать зря энергию. – Он посмотрел на меня и пояснил: – Держать человеческую форму нам тяжелее всего, это требует слишком много сил.

В целом, как я и думал, за годы под землёй все ёкаи ослабли, хотя, и не так сильно, как тануки. Будь все они в лучшей форме, то, вполне вероятно, смогли бы защитить своё поселение от Падальщиков. Да чего там, та версия Садако, что я повстречал в клинике, одна бы со всеми справилась, но она постоянно питалась человеческой энергией и была в максимальном, скажем так, энергетическом тонусе.

– Ладно, раз уж мы всё решили, то активируем печать, и вытаскивай нас уже отсюда, – резюмировала кицунэ.

– Конечно, как только так сразу. Но осталась ещё одна маленькая проблема, – слегка смущённо сказал я. – Даже две. По факту я ведь не умею ходить сквозь камень. То, что я упал сюда сверху было случайностью, управлять этим процессом я не могу. И ещё, я не знаю, куда именно идти и как ориентироваться под землёй.

– Маленькая проблема⁈ – воскликнула кицунэ. – Это очень большая проблема! Гигантская, я бы даже сказала! Какого дракона ты не сказал об этом до того, как мы все заключили контракты⁈

– Это же очевидно, – заметил я. – Иначе бы вы отказались их заключать. К тому же, если честно, я тогда об этом и особо не думал.

Все ёкаи замолчали, кто-то – буравя меня злым взглядом, как нетрудно догадаться, это была кицунэ, а кто-то – размышляя над тем, как решить нашу теперь уже общую проблему.

– Может, тебе как-то выбраться наружу и потренироваться? – предложил Госу. – Мы можем попробовать подстраховать тебя. Я продержу защитное поле, остальные будут отбиваться от Падальщиков.

– И чему он сможет научиться? – раздражённо спросила кицунэ. – Это же человек. Он не обладает нужными навыками и просто застрянет в камне где-нибудь на полпути, и нас вместе с собой угробит!

Хоть в её лисьих устах это звучало оскорбительно, я вынужден был согласиться. Не представляю, сколько нужно тренироваться, чтобы свободно перемещаться в камне, да ещё и чувствовать, куда вообще идти.

Шики ткнул лапкой в бок «кота».

– Мэс, ты же можешь ему помочь с помощью своей силы?

– Наверное, – неуверенно ответил Мэссиэль. – Надо подумать.

Я озадаченно посмотрел сначала на тануки, а потом на «кота».

– И в чём будет заключаться его помощь?

– Мэс же может управлять способностями других ёкаев, – напомнил Шики.

– Это я знаю, но я ведь не ёкаи, – логично заметил я.

– Твоя способность ближе к нам, чем к людям, – не согласился Мэссиэль. – Насколько я понял, пожирая душевную энергию, ты забираешь способность существа, но всё ещё не понимаешь, как ей пользоваться. Я могу применить свою силу, и помочь впитать ещё и рефлексы, и навыки, позволяющие пользоваться этой способностью.

– Ого! – восхитился я. – Было бы здорово!

Мне бы не помешало научиться этому трюку на будущее. Наверняка в работе встретится ещё множество существ, к тому же, впитывая чужие способности, я смогу сразу применять их себе на пользу. К тому же, что-то подобное уже было недавно, когда я чуть не сожрал белого клоуна. Тогда я видел картинки и эмоции существа, объяснившие его происхождение. Вполне вероятно, что этим процессом можно как-то управлять и получать не просто случайные картинки, а только нужную мне информацию.

Мы потратили немного времени на создание плана захвата Падальщика, тем более что дверь уже вся была покрыта вмятинами и держалась буквально «на честном слове», и тратить ценные минуты на болтовню было бы глупо.

Всё-таки хорошо, что дверь камеры открывалась именно наружу. По команде «кота» Садако с помощью волос вытянула меч из пазов и с силой распахнула дверь, оттолкнув ближайшего шестиметрового Падальщика и тут же оплетя его волосами и обездвижив. Затем Мэссиэль сильным ударом меча подрубил ему ногу и заставил рухнуть на пол. В этот момент кицунэ атаковала ещё троих тварей, ломившихся в нашу дверь, оттеснив их в сторону. Тогда Госу охватил нас вместе с Падальщиком защитным барьером, чтобы остальные твари на нас не реагировали, оставив кицунэ снаружи для их отвлечения.

– Быстрее, – прохрипел старик. – Меня хватит секунд на десять.

В процессе нападения я успел окинуть взглядом пещеру: Падальщиков стало ещё больше, и все они устроили настоящий пир, пожирая тела младших товарок, погибших от моего «Духовного Удара». Нам явно очень повезло, что благодаря барьеру они пока не обращали на нас внимания.

– Приложи руку ко лбу Падальщика, и впитывай его способность, – велел Мэссиэль, положив лапу мне на плечо. – Я помогу.

В целом я уже понимал, как это работает, и запустить процесс было не трудно. Жаль пока было непонятно, что ещё кроме одной основной способности даёт пожирание душ других существ. Куда-то же вся эта энергия идет, возможно, на укрепление моей собственной души, или на что-то еще. К сожалению, это не игра, и никакой полосы заполнения энергии или числового значения прогресса у меня не было. О гайде для чайников я и вовсе молчу, вот от чего я бы сейчас точно не отказался.

Следом за энергией я стал видеть картинки из жизни Падальщика, не отличающиеся особым разнообразием: поиски грибов и огромных червей где-то в глубинах земли, разрываемые на части и пожираемые молодые особи, откладывание яиц, снова пожирание тех, кто из них вылупился. Мерзость какая. Там были и перемещения сквозь камень, но я мало что смог понять о самом процессе. А потом кто-то словно взял меня за руку и направил в нужную сторону, и я стал получать не серии картинок, а конкретные и так необходимые мне знания. О том, как перемещаться внутри камня, как определять направление и использовать что-то вроде подземного эхолокатора. После окончания «загрузки» у меня возникло ощущение, будто я всегда умел всё это делать.

– Отступаем! – раздался рядом со мной голос Мэссиэля, и я очнулся, осознав себя, стоящим возле головы уже мёртвого Падальщика.

Быстро вернувшись обратно в камеру, мы вновь закрыли дверь, и на неё тут же обрушились удары следующего Падальщика. Полагаю, тот, чьи способности и воспоминания я впитал, уже был разорван на части другими тварями.

– Всё получилось? – нетерпеливо спросила кицунэ, чья одежда ещё сильнее пропиталась кровью. И, кажется, один из её хвостов кто-то откусил почти на половину.

– Да, – подтвердил я. – Теперь я знаю кун-фу.

– Чего⁈ – переспросили ёкаи. – Какое ещё кун-фу⁈

Я лишь пожал плечами в ответ. Разумеется, «Матрицу» в этом мире никто не снимал, да и если бы снял, ёкаи всё благополучно пропустили, прячась под землёй. Кстати, они и телевизора-то никогда не видели, вот будет для них открытие. Одно из очень многих.

– Я знаю, как управлять способностью и уверен, что теперь легко выберусь отсюда, – пояснил я. – Спасибо Мэссиэлю и его помощи.