Текст книги "«Волчьи стаи» во Второй мировой. Легендарные субмарины Третьего рейха"

Автор книги: Алекс Бертран Громов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

Трагедия PQ-17

История конвоя PQ-17 стала одной из самых печальных страниц в летописи северных конвоев. PQ-17 вышел из Исландии 27 июня 1942 г. в составе 35 транспортов, в том числе 2 советских танкеров. Прикрытие конвоя осуществлялось несколькими группами кораблей союзников. Непосредственное охранение – британские суда (6 эсминцев, 4 противолодочных траулера, 4 сторожевых корабля, 3 тральщика, 2 корабля ПВО, 2 подлодки, 3 спасательных судна и 1 танкер) под командованием капитана 2-го ранга Джона Брума. Вблизи конвоя находилось также соединение британских и американских крейсеров под командованием адмирала Гамильтона[41]41
  Сэр Луис Генри Кеппел Гамильтон (1890–1957) – контр-адмирал, кавалер ордена Бани, принимал участие в боевых действиях союзников при вторжении Германии в Норвегию в 1940 г., командовал прикрытием арктических конвоев. После 1945 г. служил в австралийском флоте (примеч. ред.).


[Закрыть] (2 британских крейсера – «Лондон» и «Норфолк», 1 британский эсминец, 2 американских крейсера – «Тускалуза» и «Уичита», 2 американских эсминца). Дальнее прикрытие под командованием адмирала Джона Тови осуществляло соединение тяжелых британских и американских кораблей в составе линкоров «Дюк оф Йорк» и «Вашингтон», авианосца «Викториес», крейсеров «Камберленд» и «Нигерия», а также 12 эсминцев. Для блокирования выхода в море германских надводных кораблей вдоль побережья Северной Норвегии были развернуты две завесы из подводных лодок.

4 июля 1942 г. англичане получили информацию о том, что на перехват вышла эскадра в составе линкора «Тирпиц», тяжелого крейсера «Адмирал Хиппер», «карманного линкора» «Лютцов», крейсера «Адмирал Шеер», 2 миноносцев и 10 эсминцев.[42]42
  Операция Кригсмарине «Rösselsprung» («Ход конем»), целью которой было уничтожение конвоя. Планировалось нанести совместный удар силами надводных кораблей, подводных лодок («волчья стая» под кодовым названием «Eisteufel» («Ледяной черт») из 11 субмарин) и авиации (примеч. ред.).


[Закрыть]

Адмиралтейство приказало военным кораблям отойти на запад из-за опасения атаки вышедшего в море немецкого соединения, а транспортам рассредоточиться и следовать в советские порты самостоятельно. В течение получаса пришли три радиограммы: 21:11 – «Крейсерскому соединению отойти на запад полным ходом», 21:23 – «Ввиду угрозы надводных кораблей конвою рассредоточиться и следовать в русские порты», 21:36 – «Согласно моей от 21:23 конвою рассеяться». Во второй радиограмме применена формулировка «рассредоточиться», что означало: суда покидают строй конвоя и самостоятельно на полной скорости добираются до портов назначения. Это могло привести к тому, что суда шли бы плотным строем. Поэтому была отправлена уточняющая радиограмма с формулировкой «рассеяться». И теперь суда конвоя должны были разойтись в разные стороны веерообразно и поодиночке двигаться в порт следования. Передача радиограмм в такой последовательности и с такими формулировками привела к тому, что Гамильтон и Брум пришли к выводу: на подходе к конвою немецкие корабли. Брум предложил Гамильтону присоединить эсминцы эскорта к крейсерам в ожидании противника и тот согласился. Брум передал приказание Адмиралтейства о рассредоточении коммодору конвоя Даудингу и выдал приказ остающимся кораблям и судам: «Конвою рассеяться и следовать в русские порты. Эскортным кораблям, кроме эсминцев, самостоятельно следовать в Архангельск».

Надводные немецкие корабли, навстречу которым вышли советские и английские подводники, быстро вернулись обратно на базу. Однако немецкие субмарины и авиация, воспользовавшись уходом основных сил охранения, в течение нескольких дней преследовали транспорты конвоя и атаковали их. Из 35 транспортов до Архангельска добрались только 11. 2 судна вернулись в Исландию. 22 транспорта общим тоннажем более 142 тыс. т были потоплены – таким образом, было уничтожено 210 самолетов, 430 танков, 3350 автомобилей и 99 316 т других генеральных грузов. Танкер «Азербайджан», поврежденный торпедой, потерял через пробоину часть груза льняного масла, а большая часть груза «Уинстона Сэйлема» была выброшена за борт на Новой Земле. Были также потоплены спасательное судно «Зафаран» и эскадренный танкер «Олдерсдейл». Общее количество потерь PQ-17 составило 24 судна. Потери экипажей судов составили 153 человека (из них 7 погибли до момента роспуска конвоя).[43]43
  За время проведения операции «Ход конем» Кригсмарине не понесли потерь. Всего субмаринами было потоплено 16 судов конвоя PQ-17, часть которых до того уже была повреждена самолетами. Самолетами люфтваффе было потоплено 8 судов, еще 8 были повреждены, а затем добиты подлодками. Еще 3 поврежденных судна смогли дойти до Архангельска. Потери люфтваффе в операции «Ход конем» в различных источниках варьируются от 5 до 11 машин (примеч. ред.).


[Закрыть]

Джон Брум, командир эсминца «Кеппел» – флагмана охранения, – после войны провел немало времени в государственных архивах, изучая документы, относившиеся к истории злосчастного конвоя, и пытаясь понять, что же на самом деле произошло. Поскольку приказ рассеяться мог означать только одно: на подходе находятся явно превосходящие силы противника. «Я посмотрел на торговые суда, которые уже медленно пропадали в дымке на горизонте, – писал Брум в книге „Конвою рассеяться!“. – Гнев уже улегся. Я принял приказ Первого Морского Лорда. Не было сомнений в том, что мы находимся между этой дымкой и неприятелем, то есть на своем месте. Чего же мы ждем? Какого дьявола этот противник не показывается?»

Свидетельством глубочайшего недоумения служит и приводимый Брумом разговор между ним и командиром другого эсминца Литчфилдом:

«Дж. Б. – Какого дьявола, что происходит?

Дж. Л. – Бог знает! Я думал, мы идем навстречу „Тирпицу“.

Дж. Б. – Джон, ты считаешь, что я сделал все правильно?

Дж. Л. – Какие у тебя были приказы?

Дж. Б. – Никаких.

Дж. Л. – Почему ты присоединился к нам?

Дж. Б. – Потому что у меня не было приказов, и я думал, что вы идете в бой».

В бой идти было не с кем – противник так и не появился. «Тирпиц», едва выйдя из бухты, вернулся обратно, и подкарауливавшие его подлодки остались без добычи. Брум узнал об этом по радио: «Судя по всему, русской лодке К-21 не повезло… Если бы противник всего минуту или две проследовал прежним курсом на север, чтобы приблизиться к разбегающимся транспортам, несколько торпед наверняка попали бы в „Тирпиц“. Но счастье не оставило немцев. В тот самый момент, когда туша линкора заполнила собой линзы перископа, немцы круто повернули вправо. Николай Александрович Лунин, командир лодки К-21, сумел дать залп 4 торпедами. Хотя были слышны несколько взрывов, попаданий не было. Все подводники знакомы с этим чувством ужасного разочарования, когда цель в самую последнюю секунду меняет курс, уходя с прицела.

…Точно такое же невезение подкарауливало и „Трайдент“. Эта лодка заметила немецкую эскадру в тот момент, когда она завершала свою вылазку на восток. Именно в этот момент немцы повернули обратно в Альтен-фьорд, зная, что Адмиралтейство распустило конвой PQ-17, отдав транспорты на растерзание немецким самолетам и подводным лодкам. „Тирпицу“ в тот день дьявольски везло. „Балди“ Хезлет, командир „Трайдента“, был настоящим асом, как и Лунин, ему требовалась всего минута или две. Однако он этой минуты не получил».

В полной мере ужас происходящего стал очевиден через пять часов после приказа рассеяться, когда Брумом была получена очередная радиограмма: «Она была из тех, которые действительно могли вызвать тревогу. Получалось, что Первый Морской Лорд, верховный главнокомандующий королевского флота совершенно – повторяю, совершенно – не знал, где находятся немецкие линкоры в тот момент, когда приказал конвою PQ-17 рассеяться, бросив его на растерзание „волкам“. И чтобы заставить нас почувствовать сполна тяжесть совершенного, начали поступать сигналы бедствия от беспомощных торговых судов, которые гибли от атак вражеских самолетов и подводных лодок».

Выпускник Гидрографического института Главсевморпути В. В. Дремлюг, служивший тогда на судне «Мурманец» в составе Ледового патруля, был в числе тех, кому пришлось спасать моряков разгромленного конвоя.

«2 июля 1942 г. „Мурманец“ вышел в рейс из Архангельска. Через несколько суток мы повстречали грузно сидящий на воде танкер „Донбасс“. С него нам сообщили, что он следовал в составе конвоя PQ-17, который подвергся нападению немецких подводных лодок и торпедоносцев. Хотя танкер имел значительные повреждения, он отказался от помощи и проследовал в Архангельск. Позднее стало известно, что его экипаж отбил 13 атак немецких самолетов и подводной лодки, сбил 2 вражеских самолета и еще, в этой тяжелейшей обстановке, подобрал 51 моряка с потопленного американского транспорта».

«Мурманец» продолжал плавание к Новой Земле. 13 июля около полудня в районе Гусиной Земли заметили группу людей и вскоре выяснили, что они из команды американского судна «Алапана», торпедированного немецкой подлодкой в 15 милях от берегов Новой Земли… Всего на борт «Мурманца» с 13 по 17 июля подняли более 100 человек.

Легендарный полярник Дмитрий Папанин тоже отправлял корабли и самолеты на поиски уцелевших моряков злополучного конвоя и наблюдал последствия атаки подлодок: «В танкер „Азербайджан“ угодила торпеда, но экипаж, устранив повреждение, благополучно довел судно до Новой Земли, отбивая по пути непрерывные атаки вражеских самолетов… Я поехал в Северодвинск. „Донбасс“ уже ремонтировался вовсю, а „Азербайджан“ стоял у причала. Содержимое танкера было слито, и опустевший огромный корпус корабля внушительно возвышался над кромкой причала. В корпусе зияла дыра, настолько большая, что через нее мог бы свободно проехать грузовой автомобиль.

– Как же вы не взлетели на воздух? – удивился я.

– Нам повезло, здесь находилось растительное масло, – ответил капитан. – Если бы вы могли видеть, какой фонтан из подсолнечного масла взметнулся к небу. Все, кто находился на палубе, с ног до головы были покрыты толстым слоем этого масла».

Охота за полярниками

Не только конвои были объектом атак немецких подводных лодок. Тот же самый В. В. Дремлюг 16 июля 1942 г. оказался очевидцем нападения на полярную станцию в заливе Малые Кармакулы на западном побережье Новой Земли. «Около двух часов ночи, когда мы со вторым помощником капитана находились в штурманской рубке, раздались частые орудийные выстрелы. Выскочили на мостик и увидели сквозь туман подводную лодку, которая обстреливала гидросамолеты и здание полярной станции. Быстро оценил создавшуюся обстановку появившийся на мостике капитан П. И. Котцов. Он отдал приказ начать обстрел из пулеметов артиллеристов, суетившихся у орудия на палубе немецкой подлодки. Несколько удачных очередей из наших крупнокалиберных пулеметов заставили подлодку погрузиться и покинуть Малые Кармакулы. Позже из архивных документов стало известно, что это была немецкая субмарина U-601».

Через два месяца Дремлюг стоял на утренней вахте и заметил среди обломков льда «подозрительный бурун». Посмотрел в бинокль – стало очевидно, что это перископ подводной лодки. На корабле объявили боевую тревогу, однако подлодка атаковать не стала, сделала полукруг, полностью погрузилась и ушла. Капитан приказал направить «Мурманец» во льды, куда немецкие лодки не заходили.

Примерно в то же самое время с подлодок были обстреляны полярные станции на мысе Уединения и мысе Желания (эту атаку провела лодка U-255, и вполне возможно, что именно ее видели с «Мурманца»). Полярники на мысе Желания не сразу смогли разглядеть сквозь утренний туман, какой корабль ведет обстрел их жилых помещений, радиостанции и складов. Радист послал отчаянное сообщение: «Напало неприятельское судно, обстреляло, горим, горим, много огня…». Тем временем два летчика полярной авиации, лейтенант Александр Макаренко и капитан Эдуард Утукин, пробрались к пушке, замаскированной за баней, и открыли ответный огонь по лодке. U-255 предпочла уйти. На станции жертв не было, радиоаппаратура не пострадала.

Дмитрий Папанин вспоминал: «Самую большую опасность для нашего судоходства представляли подводные лодки противника, а к ней в 1942 г. добавилась еще и минная угроза». Командование Северного флота обратило особое внимание на организацию противолодочной и противоминной обороны, но средств для этого явно не хватало. Как отмечает военный историк Б. А. Вайнер, «за кампанию 1942 г. надводные корабли обнаружили 32 подводные лодки противника, наши лодки – 25, самолеты – 15, причем атакованы были 34 лодки, из них 7 потоплены. Но все же результаты были еще недостаточными и далеко не соответствовали масштабам подводной угрозы: береговыми пунктами радиоразведки в 1942 г. подводные лодки обнаруживались 684 раза».

В конце июля 1942 г. немецкая подводная лодка обстреляла два гидросамолета полярной авиации на юго-западном берегу Новой Земли. Пароход «Крестьянин» был потоплен 1 августа у берегов Новой Земли в районе Белушьей губы. 17 августа у острова Матвеев, близ входа в пролив Югорский Шар, подводная лодка атаковала торпедами буксиры «Норд» и «Комсомолец», которые тянули баржи с рыбаками, строителями и семьями полярников, а потом расстреляла из пулеметов неуправляемые баржи и людей, пытавшихся спастись вплавь. 23 августа в районе острова Белый был потоплен пароход «Куйбышев».

Оказалась печальной и судьба гидрографического судна «Академик Шокальский». Корабль покинул порт Диксон в конце июля и направился к восточному берегу Новой Земли. В районе мыса Спорый Наволок все та же немецкая подводная лодка U-255 обстреляла из пушки и потопила корабль. Выбравшихся на льдины моряков расстреливали из пулеметов. Погибло 11 человек.

«Новогодний позор»

Приоритет в перехвате конвоев был отдан подводным лодкам после неудачной атаки надводных кораблей на конвой JW-51B. Этот конвой вышел из Лох-Ю в СССР 22 декабря 1942 г. В его состав входило 14 торговых судов, которые везли 202 танка, 2046 прочих транспортных средств, 87 истребителей, 33 бомбардировщика, 11 500 т горючего, 12 650 т авиационного топлива и многие тысячи тонн других стратегических грузов.

Немецкая субмарина U-354 под командованием капитан-лейтенанта Карла-Хайнца Хербшлеба вела наблюдение за конвоем, сообщая данные о его курсе, скорости и местонахождении. 30 декабря командир немецкой подводной лодки доложил, что транспорты охраняются небольшим числом легких военных кораблей. Немецкое командование решило атаковать конвой – эта операция получила название «Regenbogen» («Радуга», в некоторых источниках – «Аврора»). Вечером 30 декабря из Альтен-фьорда вышла эскадра под командованием вице-адмирала Оскара Куметца в составе тяжелого крейсера «Адмирал Хиппер», «карманного линкора» «Лютцов» и 6 эсминцев.

31 декабря немцы настигли потрепанный сильнейшим штормом конвой, и завязалось сражение, в ходе которого англичане потеряли эсминец «Акейтес» и тральщик «Брэмбл», но тем не менее смогли отбиться от превосходящих сил противника, потопив «Фридрих Экольдт», повредив эсминец «Рихард Байтцен» и вдобавок основательно потрепав несколькими прямыми попаданиями крейсер «Адмирал Хиппер». Встретив столь яростное сопротивление, немецкая эскадра отступила, тем более что на помощь британцам уже подходили корабли Советского Северного флота. 4 января конвой благополучно прибыл в Кольский залив, не потеряв ни одного транспорта.

В результате операция «Радуга» получила прозвище «Новогодний позор». Приказом Гитлера дальнейшее активное использование против конвоев надводных боевых кораблей было запрещено. Командующий Кригсмарине адмирал Рёдер через месяц ушел в отставку. На его место был назначен Дёниц.

Самолеты и подлодки: кто кого?

Первым конвоем, который добрался до Мурманска вообще без потерь, несмотря на постоянные атаки подводных лодок, стал JW-58, вышедший из Лох-Ю 27 марта 1944 г. В его составе было 49 транспортов. Вице-адмирал Ф. Х. Д. Далримпл-Гамильтон[44]44
  Фредерик Хью Джордж Далримпл-Гамильтон (1890–1974) – адмирал, участвовал в потоплении германского линейного корабля «Бисмарк» в октябре 1941 г., кавалер ордена Бани (примеч. ред.).


[Закрыть] командовал мощным эскортом, состоявшим из флагмана – крейсера «Диадема», – авианосцев «Активити» и «Треккер», 20 эсминцев, 5 шлюпов и 5 корветов.

Лейтенант Дж. В. Пауэлл, старший наблюдатель 846-й эскадрильи, свидетельствовал: «На выходе в Атлантику конвой наткнулся на германскую подлодку U-961, которая, не имея представления о конвое и его мощном боевом сопровождении, была потоплена 2-й группой эскорта (капитан 1-го ранга Уокер на эсминце „Старлинг“). Джонни Уокер доложил, что он буквально „затоптал“ ее».

Тем не менее охранение ожидало новых атак – самолеты-разведчики неминуемо должны были передать сведения о местонахождении конвоя подводным лодкам.

Так и случилось. На следующий день, как записал в своем дневнике Джон Скотт, флайт-коммандер[45]45
  Капитан морской авиации (примеч. ред.).


[Закрыть] 846-й истребительной эскадрильи, «волнения начались поутру с докладов о вражеских подлодках в непосредственной близости, и ребята с „Тарпонов“ поднялись в воздух, чтобы попытаться обнаружить их и поразить. Первым это сделал л-т Бэллентайн, который атаковал германскую подлодку в надводном положении, но, ко всеобщему глубокому разочарованию, глубинные бомбы не смогли отделиться от держателей, по-видимому оттого, что расцепляющий механизм в бомболюке замерз. Прежде чем появился другой „Тарпон“, подлодка погрузилась и скрылась из вида».

Чуть позже Бэллентайн сбросил все, кроме одной, глубинные бомбы куда придется и пошел на посадку. Но неудачно – самолет ударился двигателем о посадочную палубу и загорелся. Он недолго провисел на краю посадочной палубы и упал на ют, где находились две спаренные зенитки «Бофорс» с боекомплектом. Бэллентайн погиб, тщетно пытаясь выбраться из полыхающего самолета.

Командир авианосца постарался отвести горящее судно от груженных боеприпасами транспортов. Все на борту постоянно с ужасом ждали взрыва оставшейся глубинной бомбы. Однако она не взорвалась, и к тому же ценой невероятных усилий пожар удалось потушить. Корабль остался на ходу и занял свое место в охранении конвоя.

Из дневника Джона Скотта: «Вскоре после этого (как будто для одного утра недоставало впечатлений) „Кноббер“ Браун, осуществлявший патруль вокруг конвоя на своем „Тарпоне“, доложил о двух немецких подлодках в надводном положении в 40 милях, идущих на север. Для поддержки были немедленно подняты в воздух силы готовности, но еще до их прибытия одна из лодок погрузилась, и другая, после трех атак „Кноббера“, встретившего ожесточенный огонь ее зенитных автоматов, поступила так же. На этот раз, несмотря на то что глубинные бомбы сошли с держателей, только одна из них взорвалась, а этого, увы, оказалось недостаточно, чтобы причинить реальный ущерб. „Кноббер“ возвратился на корабль, взбешенный причудами глубинных бомб. Облетая корабль, он обнаружил, что не может ни выпустить шасси, ни работать закрылками из-за неполадок гидравлики».

Пилот все-таки сумел выпустить шасси – фактически он «выронил» их под действием их собственного веса – и благополучно посадить машину на палубу. При осмотре самолета выяснилось, что крыло пробито снарядом, выпущенным с подлодки, а один из осколков повредил трубопровод гидравлического привода шасси и закрылков.

Вскоре очередной патрульный Джек Бромфилд обнаружил подводную лодку на поверхности и атаковал ее. На этот раз держатели сработали как положено, и глубинные бомбы накрыли цель. Подлодка начала погружение, оставляя на поверхности масляный след. Самолет преследовал ее, пока не подошел эсминец «Кеппел». Судя по растянувшемуся пятну, подводная лодка хоть и была повреждена, хода не потеряла. Эсминец ударил по ней глубинными бомбами.

Из дневника Джона Скотта: «После этого накал событий начал ослабевать, хотя парни с „Тарпонов“ постоянно вылетали на патрулирование, и каждый раз один из наших ребят-истребителей должен был вылетать с ними. Все показывало на то, что германские подлодки (а их, по нашей оценке, в районе насчитывалось не менее 7) концентрируются для атаки этим вечером.

К вечеру погода стала еще хуже: снежные бури участились и нависали как серо-белые драпировки со свинцового неба. Люс и я находились в готовности на случай ударов вражеских самолетов и подлодок, когда внезапно в 20 милях был обнаружен неопознанный самолет. С „Активити“ взлетели 2 истребителя, но один из них – ведомый – перевернулся на взлете и упал за борт. „Треккер“ получил приказание поднять истребитель на замену… Я взлетел с катапульты и присоединился к парню с „Активити“ в качестве ведомого. Мы вместе взяли курс на восток и, пролетев около 20 миль сквозь долгие полосы снежных бурь, внезапно обнаружили небольшой черный объект, кружащий в просвете по левому борту. Мы немедленно набрали высоту для атаки. По мере приближения маленький объект рос в размерах, пока мы не смогли распознать в нем летающую лодку „Бломм и Фосс 138“, которую фрицы использовали для слежения и наведения на конвои… В ходе второй атаки оба внутренних бензобака загорелись, и „Бломм и Фосс“ вошел в длинное пике. Мы оба видели, как он с огромным всплеском упал в море и перевернулся».

Всю последующую ночь подлодки пытались атаковать конвой, но не смогли прорваться сквозь плотный огонь и постоянную бомбежку.

«Утром мы узнали, что эсминец „Кеппел“ ночью потопил германскую подлодку, доведя этим счет подлодок до 2 потопленных, 1 „предположительно потопленной“ вдобавок к 5 сбитым самолетам. Позже утром „Суордфиш“ с „Активити“ обнаружил подлодку в надводном положении и атаковал ее реактивными снарядами. Подлодка получила повреждения и погрузилась, оставляя на поверхности масляный след. Позднее она была атакована эсминцами, на которых слышали подводный взрыв – еще 1 „предположительно потопленная“».

Бомбодержатели продолжали приводить англичан в отчаяние. Патрульный Рой Пембертон обнаружил подлодку и атаковал ее серией глубинных бомб, но последние две бомбы, которые могли добить поврежденную субмарину, не сошли с держателей. Как уже неоднократно бывало, подлодка погрузилась, оставляя за собой масляный след.

Браун на своем «Тарпоне» и Мид на истребителе обнаружили другую немецкую субмарину в надводном положении и атаковали ее. Самолет Мида был обстрелян подводниками из зенитных орудий, но успел выпустить прямо по рубке 1400 снарядов из пяти стволов. Браун накрыл цель серией глубинных бомб – на сей раз держатели сработали как надо. Корма лодки высоко поднялась в воздух, и субмарина ушла на глубину, оставив обширное масляное пятно.

Чуть позже один из истребителей засек всплывшую подлодку в 40 милях от конвоя и атаковал ее в паре с «Тарпоном». Пока он расстреливал рубку подводного корабля, его самого накрыл залп из всех зенитных орудий лодки. Пилот был вынужден посадить самолет на воду, и позже его подобрал корабль охранения. «Тарпон» сбросил на лодку глубинные бомбы, однако промахнулся, и подлодка спешно погрузилась, скрывшись из глаз.

Лодка далеко не ушла, и вскоре приятель Джона Скотта, уроженец Новой Зеландии Кэмпбелл Мюррей, доложил о ее обнаружении. Но, атакуя противника, он перестарался и лишь чудом не накрыл эсминец «Кеппел» серией глубинных бомб. Разъяренный командующий флотилией эскортных миноносцев прислал сердитую радиограмму командиру авиаторов, требуя, чтобы его бравые парни поискали себе более подходящие цели, нежели корабли флота Его Величества Георга.

Из дневника Джона Скотта: «3 апреля 1944 г. Спал прошедшей ночью как убитый, невзирая на разрывы глубинных бомб со всех сторон. Наш конвой все еще шел без потерь, несмотря на очередную попытку немецких подлодок этой ночью прорваться сквозь линию охранения. „Суордфиш“ с „Активити“, ведя поиск на рассвете, доложил об обнаружении подводной лодки в надводном положении, и мы немедленно подняли в воздух „ударную силу“, состоящую из „Тарпона“, пилотируемого Джоном Тонером, и „Марглита“, управляемого Маком. Вскоре они связались с „Суордфишем“ и обнаружили подлодку, все еще находившуюся на поверхности. Затем Джон Тонер атаковал ее глубинными бомбами, но те остались на держателях, он попытался сделать это еще раз – и снова безуспешно. Каждый раз Мак прикрывал его огнем своих пулеметов. Наконец, отчаявшийся Джон третий раз вышел в атаку, на сей раз нажав включатель аварийного сброса. Все четыре глубинных бомбы отвалились вместе с держателями, чудесный удар – вся серия упала в море прямо возле рубки. За этим последовал фантастический взрыв, а когда дым рассеялся, лодки уже не было. Только плавающие обломки и все увеличивающееся масляное пятно. Это было явное „потопление“, и капитан 1-го ранга Уокер, который вскоре оказался в этом месте, сообщил, что собирает сувениры для экипажа».

Поднялась метель, и полеты пришлось прекратить. Защитой от лодок служили только глубинные бомбы эсминцев. Однако единственным достижением немцев в этот раз было несколько торпедных залпов, ни один из которых не достиг цели.

Вечером 4 апреля конвой JW-58 вошел в Кольский залив.