Текст книги "Незабываемость (ЛП)"

Автор книги: Алеата Ромиг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– Я никогда…

– Да, Сэр. Нет, Сэр, – напоминаю ей я, перебивая.

Она тянется к резинке и спускает черное кружево по бедрам. Приподнимая попку с дивана, она отвечает:

– Да, Сэр.

Черное кружево ползёт вниз по ее стройным ногам, затем к туфлям на высоких каблуках, пока те не становятся свободными. Наконец, она роняет белье на пол. Дюйм за дюймом она раскрывается передо мной, обнажая нежные желтые завитки и требовательную розовую киску.

Может быть, всё из-за того, что я слишком давно ничего подобного не делал. А, возможно, причины в желании к женщине вперемешку с трепетом. Я не хотел анализировать. Тем не менее, я не могу оставаться там, где нахожусь сейчас. Повернув ручку двери у окна, я вхожу в комнату к светловолосой красавице. Стены наполнена глубокими стонами удовольствия в сочетании со вздохами, давая мне понять, что, хотя женщина в соседней комнате и не удовлетворена, мужчина более чем.

Взгляд светловолосой красавицы прикован ко мне.

Не говоря ни слова, я иду к ней решительными, но медленными шагами, мои туфли стучат по твердой поверхности, пока я не возвышаюсь над ее роскошными изгибами и обнаженной киской. Я протягиваю руку.

– Отдай мне пульт.

Не отводя взгляда и не говоря ни слова, широко раскрыв голубые глаза и глядя на меня, она тянется вниз, шарит рукой, пока не находит пульт и не передает его мне.

Так и не повернувшись окну, я затемняю сцену и заглушаю звук.

Я должен вернуться к стулу в своей комнате для наблюдений. Или хотя бы к креслу в этой комнате. Но я не могу. Теперь, когда я так близко к ней, я не могу уйти.

Мои действия могли противоречить её запросам. Я не спрашивал. Я просто согласился доминировать на расстоянии. Однако что-то меня влечёт к ней. Я должен прикоснуться к этой женщине.

Дотянувшись до ее подбородка, я поднимаю ее красивое лицо в свою сторону.

– Не отворачивайся.

– Да, Сэр.

Я удерживаю ее мягкую, теплую кожу в своих тисках. Сохраняя свой низкий тон, я успокаиваю ее:

– Делай, как я говорю, и получишь то, что хочешь.

Она сглатывает.

– Да, Сэр. Я сделаю так, как Вы говорите.

– Потрогай себя.

Мне не нужно указывать ей где. Сразу же одна из ее рук опускается к киске, а другая сжимает юбку платья.

– Ты мокрая? – спрашиваю я, когда ее пальцы касаются клитора, прежде чем раскрыть и подразнить вход.

– Да, Сэр. Так и есть.

Я склоняюсь к ее лицу. Мы находимся в нескольких дюймах друг от друга, ее подбородок дрожит в моём захвате, но ее голубые глаза не отрываются от моих.

– Я собираюсь управлять твоими следующими действиями. Ты будешь слушать только мой голос. Если ты будешь хорошей девочкой и подчинишься, ты получишь лучший оргазм в своей жизни. Если ты будешь очень хорошо себя вести, мы оба получим удовольствие. Если ты не хочешь подчиняться, скажи мне сейчас, и мы оба уйдем отсюда. Да, Сэр. Или нет, Сэр.

Глава 8

Марджи

– Да, Сэр. Или нет, Сэр.

Мне вспоминаются слова Дороти. Пары устанавливают свои собственные стоп-слова, но пока следует помнить, что нет – значит нет. Этот мужчина предоставляет мне именно такой выбор. Мужчина, которого я не знаю, тот, который отдал мне приказ снять нижнее белье и видел мою киску – не только видел, но и наблюдал, как я прикасалась к себе.

Доверие.

Это то, о чем говорит доктор Кайзер.

Можно ли доверять человеку, которого я даже не знаю?

– Сэр? – обращаюсь я к нему, пока он всё ещё удерживает мой подбородок.

Он поднимает свой подбородок, а взгляд его темных глаз проходит сквозь всю мою защиту.

– Да, Сэр. Нет, Сэр.

– Если я скажу «нет», Сэр...?

– Я сказал тебе, красавица, что произойдёт при любом из раскладов.

Да, он сказал. Мы уходим, или, если я скажу «да», до лучшего оргазма в моей жизни всего один шаг.

Подняв руку, я обхватываю его пальцы, держащие мой подбородок. Наши взгляды не отрываются друг от друга.

– Да, Сэр, – произношу я, когда наши пальцы переплетаются. – Я доверяю Вам.

Его взгляд направлен в то место, где наши руки соприкасаются.

– Поднимайся, красавица. Если мы оба псобираемся получить то, чего хотим, от платья нужно избавиться.

Избавиться.

Тревожные звоночки должны уже должны были вовсю затрезвонить. Как и страх, разгоняющий мою кровь. Однозначно должно было возникнуть опасение в отношении того, чтобы быть с кем-то, кого я не знаю, и, возможно, никогда больше не увижу. Все это должно было обрушиться на меня. Вместо этого наши руки двигаются, пока моя не ложится в его, и он не помогает мне встать. Даже учитывая то, что я на каблуках, этот мужчина намного выше меня. Он не только высок, но и обладает крупной фигурой, как и широким разворотом плеч. Хотя его тон смягчился, в его голосе и действиях все еще присутствуют нотки доминирования. Он допускает, что я могу отказать, и в то же время делает так, как и говорил, направляя меня.

Разворачивая меня, он расстегивает верх лифа, дергая за молнию позади шеи. Передняя часть моего платья тут же падает вниз, обнажая грудь. Прежде чем расстегнуть юбку, он снова поворачивает меня. Насыщенный аромат его одеколона смешивается с запахом бурбона, наполняя меня ощущением тепла его близости, распространяющейся по моей обнаженной коже.

Так как мы теперь стоим бок о бок, мужчина перебрасывает мои длинные волосы за плечи, при этом невозмутимо разглядывая мою грудь. Хотя он ничего не говорит, я чувствую его взгляд на себе, пока мои соски не становятся еще твёрже.

Уголки его губ ползут вверх, в то время как он, не отрывая взгляда от моей груди, заводит руки за мою спину, расстегивает юбку платья и опускает молнию. Ткань падает на пол, образуя черную лужу вокруг моих туфель.

Моя рука снова в его ладони.

– Вернись в прежнее положение.

На ум приходят вопросы, но я держу их подальше, отвечая так, как он меня учил:

– Да, Сэр.

Как только я ложусь обратно, а мои ноги располагаются там, где он пожелал их видеть, не снимая туфли, согласно его приказу, а мои волосы ниспадают с подлокотника дивана, он снова тянется к моей руке и опускает ее к киске.

– Подумай о том, что ты видела. Тебя взволновало наказание?

Сцена вновь вспыхивает передо мной.

Я киваю.

Его палец скользит по моим накрашенным губам.

– У тебя есть голос. Используй его. Я хочу слышать тебя. Я хочу слышать твои ответы. Когда придет время, я пожелаю услышать твои мольбы и крики экстаза и боли. Говори.

Обалдеть.

Это реально.

Это происходит на самом деле, и мое тело объято огнем.

– Да, Сэр. Это меня возбудило.

– Ты когда-нибудь испытывала на себе жжение ремня?

Я начинаю качать головой и быстро исправляюсь.

– Нет, Сэр.

– Стека?

– Трости?

Я каждый раз отвечаю отрицательно, но образы того, как это происходит, запечатлены в моем сознании, когда я представляю, как каждый из перечисленных предметов жалит мою плоть. Моя киска сжимается, а соски продолжают мучительно твердеть.

Он раздвигает мои ноги шире, глядя на средоточие моей плоти. Я борюсь с желанием свести ноги, чтобы скрыть то, что, я уверена, он может видеть – я вся мокрая от предвкушения.

Когда он поднимает взгляд, и наши глаза встречаются, его темные радужки сверкают.

– Стек на нежной плоти киски ощущается лучше, чем разряд электричества.

Мои глаза расширяются, а внутренности скручивает. Потребность сомкнуть бедра и защитить мою самую чувствительную часть тела почти непреодолима, поскольку мои колени начинают дрожать.

– Электричество? Стек... прямо там?

Вместо ответа он продолжает отдавать приказы:

– Не отводи от меня взгляда и покажи мне, как ты это делаешь – как заставляешь себя кончить.

В голову приходит мысль пуститься в отрицание о том, что я делаю это – трогаю себя – или в целом занимаюсь чем-то подобным. Вместо этого я погружаюсь в его темный взгляд, когда нахожу клитор. Маленькие круги на чувствительном комочке нервов заставляют мою шею вытянутся, а спину выгнуться. Я продолжаю двигать пальцем, спускаясь к входу, и подтверждаю то, что я уже знаю. Используя влагу, я продолжаю доводить себя до пика.

И дело не только в моих прикосновениях.

Дело в нём. Его пристальный взгляд сосредоточен только на мне.

Все дело в его близости, поскольку он наблюдает за каждым моим движением.

Во мне живёт странная потребность доставить ему удовольствие своей покорностью, и, судя по тому, как его взгляд темнеет, я думаю, у меня получается. Одного этого достаточно, чтобы довести меня до кульминации. Мои собственные прикосновения просто дополнение к основному источнику наслаждения.

В момент, когда я издаю стон, его рука тянется к моей. Поднимая ее, он открывает свои полные губы и медленно всасывает мою влагу с моих пальцев.

Черт возьми, это так горячо.

– Теперь твоя грудь, – требует он.

Я слишком загипнотизирована его низким голосом, действиями, гортанными звуками, которые он издает, и его присутствием, чтобы спорить. В прошлом я по большей части игнорировала свою грудь, вместо этого сосредотачиваясь на достижении разрядки, а затем все шло обычно ко сну. Делая, как он велит, я поднимаю обе руки, обнаруживая, что моя грудь тяжелее, чем обычно.

– Сожми соски.

Я издаю пронзительный крик, удивившись их чувствительности.

– Представь себе стек на них, когда они такие потрясающие и набухшие, как сейчас.

Я не могу себе этого представить.

Я никогда не задумывалась об этом, и теперь образ женщины за соседней дверью приобретает большее значение для меня. Мужчина подождал, пока она достаточно возбужденной, а затем занялся ее грудью, зная, что она будут более чувствительной к боли.

– Пожалуйста, Сэр, – умоляю я, желая большего, как и она.

Мужчина тянется к пряжке своего ремня.

Что он собирается делать?

И тогда я замечаю выпуклость – его растущую эрекцию. Когда мои глаза расширяются под атласом маски, он произносит:

– Правила не изменились, красавица.

Я не совсем понимаю, что это значит, но что бы это ни было, я не готова сказать «нет».

Этот мужчина не вынимает ремень из петель, как это сделал арень в соседней комнате. Вместо этого он расстегивает застежку, затем верхнюю пуговицу брюк и опускает молнию. Когда он стягивает вниз пояс своих боксеров, его эрекция выскакивает вперёд.

Я оцениваю его длину и толщину. Возможно, дело в ракурсе или, может быть, в самом «Кружеве и коже», но я хочу протянуть руку, прикоснуться к бархатистой коже и облизать блестящую головку.

Его большая ладонь оглаживает всю длину.

– Заставь себя кончить, но не отводи глаза.

Я не знаю, имеет ли он в виду свои сексуальные глаза или свой великолепный член. В любом случае я не могу смотреть куда-то ещё, так как одна моя рука уже устремляется к чувствительной груди, а другая вырисовывает круги на клиторе. Он продолжает отдавать приказы, управляя моей скоростью, ускоряя и замедляя меня. Опыт – это агония и экстаз одновременно. Взлеты и падения. Подъёмы и спады. Ощущения переплетаются с тембром его голоса, и этот коктейль скручивает мои внутренности, как центрифуга, наращивая силу до тех пор, пока потеря контроля не становится единственным вариантом.

Комната вокруг нас наполняется звуками – и его, и моими. Моя спина выгибается, а каблуки моих туфель угрожают кожаной обивке дивана.

Я балансирую у самого края пропасти, когда его рука на члене ускоряется, а лицо под черной маской искажается. Я никогда не касалась себя перед мужчиной и не видела, как мужчина делает то же самое. Возможно, это самый чувственный и сексуальный опыт, который у меня когда-либо был без секса.

Я не уверена, должна ли я просить разрешения на оргазм. Если честно, я даже не могу думать о том, что должно произойти. Мой разум как в тумане, кожа горит, и каждый нерв в моем теле возбуждён. Напоминает серию фейерверков на празднование Дня Независимости, фитиль уже зажжен. Дороги назад нет.

– О! Ох! – каждый вскрик моего освобождения громче предыдущего.

Пальцы ног подгибаются, а колени непроизвольно выпрямляются.

Следует серия взрывов, которые зарождаются в самой глубине и расходятся во всех направлениях, заставляя все тело вспыхнуть. Я стараюсь не спускать с него глаз, пока всплески удовольствия не утихают. Я открываю глаза, когда комната наполняется гортанным ревом, а мой живот становится теплым и влажным.

Моему затуманенному разуму требуется мгновение на понимание того, что я не единственная, кто испытывает оргазм. Его рука продолжает двигаться вверх и вниз, а мою кожу покрывают шелковистые белые капли.

«Подчинись, и ты испытаешь лучший оргазм в своей жизни. Если ты будешь очень хорошей, мы оба испытаем его».

Его слова вызывают улыбку на моём лице.

Я продолжаю наблюдать за его рукой, сжимающей его большой член, пока он внезапно не заталкивает все еще твердую плоть в брюки, пряча его за слоями ткани. Его плечи расправляются, а шея выпрямляется. Темный взгляд уже потерял прежнюю искру, превращаясь во властный взгляд человека в окне.

Не уверенная в том, что мне делать дальше, я остаюсь неподвижной, пока он уходит в тень, скрываясь в дальнем конце комнаты, и появляется с салфетками в руке. Я задерживаю дыхание, когда он опускается около меня, присаживаясь на корточки, и начинает медленно и методично стирать свое семя, очищая мою кожу.

Моя улыбка исчезает под грузом неуверенности, пока я наблюдаю за каждым его движением. Хотя я считаю, что мне не следует произносить ни слова, я хочу выразить протест против его заботы, сказать, что он отметил меня, и я не хочу, чтобы его метка исчезла. Как только он заканчивает, он снова протягивает мне руку. Взявшись за неё, я встаю на шаткие ноги, а он поднимает мое платье с пола и осторожно кладет его на диван.

– У тебя есть имя, красавица? – его глубокий голос обращается к моей женской сути, как и тогда, когда он руководил моими действиями.

– Да, Сэр, – мой голос звучит иначе, более смущенно, но уверенно.

Возможно ли такое после всего лишь единственного раза?

Его скулы приподнимаются, когда он одной рукой приподнимает мой подбородок, заставляя наши взгляды встретиться, а другой змеей обвивает мою талию, прижимая мое обнаженное тело к своему полностью одетому твердому стану.

– У тебя есть имя? Кого мне следует спросить при следующем визите?

Следующий визит?

У меня учащается пульс.

Планировала ли я вернуться?

Его хватка на моём подбородке усиливается, когда он приподнимает его выше.

– Да, сэр, имя есть.

Я сглатываю, молча извиняясь перед своей сестрой.

– Меня зовут Мойра, Сэр. Как я узнаю, когда будет следующий раз?

– Тебе сообщат, Мойра. А до тех пор, вспоминай то, что произошло. Подумай об этом. Фантазируй об этом.

Я уверена, что не забуду того, что произошло – никогда.

Я киваю, моя грудная клетка вздымается, пока сердце бьется напротив его груди. Аромат одеколона, который омывал меня раньше, теперь был смешан с запахом нашего возбуждения.

– Еще кое-что, – произносит он. Не дожидаясь моего ответа, он продолжает:

– Не прикасайся к себя снова, – он отпускает мой подбородок и берет меня за руку. – Если эти пальцы, – его губы целуют кончики моих пальцев, которыми я только что трогала себя, – коснутся этой идеальной киски, в следующий раз, когда мы будем вместе, твоя киска встретится со стеком, до того как у неё появится возможность получить облегчение.

Стек.

Прямо там!

Он выпрямляет шею.

– Ну, Мойра. Я жду твоего ответа.

Мой ответ?

Стек?

Мой разум буквально захвачен этой идеей.

У меня нет ответа. У меня есть вопросы

И тут меня осенило, что за ответ он ждет.

– Да, Сэр.

– Да, Сэр... что?

– Я хочу, чтобы был следующий раз, и я не ...

Почему произносить слова вслух более неловко, чем действовать?

– Ты не прикоснёшься к себе.

Я киваю.

– Да, Сэр. Я не буду этого делать.

Его губы изгибаются от удовольствия.

– Ты бесценна.

– Это плохо? Я сделала что-то не так?

– Нет, Мойра, ты идеальна.

Идеальна.

Как можно одним словом наполнить меня таким удовлетворением?

Его губы касаются моей макушки, когда он отпускает меня. Дотянувшись до платья, он замирает, пока его взгляд скользит от моих светлых волос до туфель.

– Это тело нельзя скрывать, но мысль о том, что кто-то еще увидит тебя в таком состоянии, странно расстраивает меня. Одевайся и жди. Не покидай эту комнату одна. Я пришлю Дороти, чтобы она забрала тебя и проводила до машины.

– Она предложила заглянуть в бурбон бар.

Не знаю, что заставило меня упомянуть об этом. По правде говоря, я слишком потрясена тем, что только что произошло, чтобы идти в бар или знакомиться с другими людьми.

Он качает головой, пока его темный взгляд сужается под маской.

– Нет.

– Нет?

– Дождись Дороти.

– Да, Сэр.

Я думаю о том, чтобы встретиться лицом к лицу с женщиной, которая привела меня сюда. Когда эта мысль посещает меня, мои щеки наполняются жаром.

– Будет ли она знать, что мы...?

– Ты можешь смотреть положительно на то, чтобы кто-то за тобой наблюдал, но не я. Никто не знает, кроме нас. Предположения будут. Однако только мы знаем, что действительно произошло.

Я выдыхаю.

– Спасибо, Сэр.

Прижимая платье к груди, я испытываю восторг к человеку, которого едва знаю. И в этот момент я понимаю. Я его совсем не знаю. Когда он начинает уходить, я задаю вопрос:

– Сэр, у Вас есть имя?

Глава 9

Марджи

Господин Сантана.

Широкие плечи.

Требовательный тембр.

Полные губы.

Темный пронзительный взгляд.

Ощущение его губ на моих волосах и пальцах вызывает во мне желание почувствовать их касание и в других местах, заставляя жаждать большего.

Я просыпаюсь от беспокойного сна в поту, отмечая, как моя рука змейкой скользит по животу, а пальцы дразнят пояс моего нижнего белья. Оно не из кружева. Это те трусики, которые носила в течение многих лет, – эдакие мальчишеские шортики, сделанные из хлопка. И когда мой сон окончательно развеивается – про то, как господин Сантана сидит на стуле в затемненной комнате, управляя моими движениями, пока его низкий голос приказывает снять с себя платье, оставляя только кружевные трусики и высокие каблуки, приказывает мне подойти к нему, но не на ногах, а ползком на коленях, – наступает реальность. Я не в «Кружеве и Коже». Я не была там с вечера прошлой субботы. Уже почти утро четверга, и я ничего не слышала от человека, который сказал, что меня проинформируют о нашей следующей встрече, ни от Дороти, ни от кого-либо еще из клуба.

Моя рука замирает, когда я смотрю в потолок своей спальни, наблюдая за тем, как свет от уличных фонарей танцует бликами по стенам.

Он сказал мне подумать о том, что произошло. Он велел мне мечтать об этом.

Я не уверена в том, как один человек может иметь такое большое влияние, но с каждой минутой, часом и днем то, что происходило в «Кружеве и Коже», это стало единственным, о чем я могу думать. Это было незабываемо. Даже на работе мне пришлось удалять целые страницы заметок, потому что слова доктора Кайзер имеют тенденцию приобретать формы пережитого мной опыта, а затем трансформируются в мои фантазии.

Я сказала себе, что схожу в клуб только раз, и испытаю то, о чем слышала, и это произошло.

Но все пошло не так, как задумывалось.

Я хочу большего.

Я хочу гораздо большего, и в каждом своем видении, в каждом проблеске моего воображения присутствует господин Сантана со сверкающими темными глазами, пока стек придает моей коже красный оттенок. Я просматривала Интернет-ресурсы, а также переписывала мысли клиентов. Мой разум знает, что кожу будет жечь, и все же, несмотря на то как мое сердце бьется в тревожном ожидании, я хочу испытать это. Я хочу боли, потому что, как только он закончит, я услышу его голос. «Нет, Марджи, ты идеальна». И тогда его член уймет мою боль, принося мне удовольствие, с которым мои руки никогда не смогли бы сравниться.

Мои пальцы спускаются ниже, под резинку трусиков.

Внезапно я осознаю неточность в своей фантазии. Он не знает моего настоящего имени. А я не знаю его.

– Давай же, Марджи, – я громко говорю сама себе. – Ты, вероятно, больше никогда о нем не услышишь. Что ты собираешься делать – прожить остаток жизни без удовлетворения? Как он узнает?

Выдыхая, я подтягиваю руку к груди и перекатываюсь на живот, удерживая ее под собой. Если я подложу подушку под себя и подвигаю бедрами, это же не будет считаться прикосновением, не так ли?

Перед глазами предстают его темные глаза, и я знаю, что он не запрещал это, но определенно подразумевал и эти уловки. Вздохнув, я снова перекатываюсь, сбрасывая с себя одеяло, чтобы через несколько минут проснуться от холода и снова укрыться им.

Это агония.

– В субботу будет неделя, – я обращаюсь вслух к темноте. – Семь дней. Если я не получу уведомление до субботы, я возьму дело в свои руки.

Я позволила себе поразмышлять о предоставленной мной информации. Поскольку клуб использует псевдонимы, а формы заполняются с идентификационными номерами, каким образом меня могут проинформировать? Я даже спросила об этом Дороти той ночью, когда она пришла забрать меня.

Глубоко вздохнув, я вспоминаю ее появление в комнате.

ОКОЛО НЕДЕЛИ НАЗАД

Прошло время, но я не уверена, сколько именно. Окно напротив меня все еще затемнено, с тех самых пор как это сделал господин Сантана, и теперь мне интересно, там ли еще пара. Позволил ли он ей кончить? Разрешил ли он получить ей хоть каплю удовлетворения?

На моих губах появляется улыбка.

Пометил ли он ее, как пометили меня?

Я вздрагиваю, когда стук в дверь отвлекает мое внимание. Встав, я поправляю платье и иду к двери.

– Да?

– Мойра, это Дороти. Мне сказали, что вы готовы уйти.

Окинув взглядом комнату в последний раз, я делаю мысленную пометку о том, чтобы запомнить в ней все: от кожаного дивана до большого кресла у задней стены и стола со стульями у входа. Я сказала, что вернусь, но если этого не случится, я не хочу забыть то, что произошло здесь.

Я цепляю улыбку на губы, открывая дверь.

– Спасибо, Дороти, что пришли за мной.

За усыпанной рубинами маской ее зеленые глаза блестят, а накрашенные губы приоткрываются, когда улыбка становится шире.

– Мы рады, что вы решили присоединиться к нам сегодня вечером в «Кружеве и коже». Несмотря на то, что уже поздно, бурбон-бар все еще работает. Может, вы хотите выпить перед уходом?

Я качаю головой, вспоминая ответ господина Сантаны, когда я упомянула то же самое.

– Нет, спасибо. Думаю, мне пора. Машина подана?

– Вы уверены, милая? – спрашивает Дороти, опуская руку на мое плечо.

– Первое посещение может быть ... ну, скажем так, небольшая порция хорошего бурбона поможет успокоить нервы.

По правде говоря, после того потрясающего оргазма я расслаблена настолько, насколько это возможно. Это не значит, что последние несколько минут или больше, прошли спокойно для меня. Они таковыми не были. Тем не менее, было что-то особенное в тоне господина Сантаны, когда он запретил заглядывать в бар, настолько, что это зафиксировалось в моем сознании.

Со всей уверенностью, которую я могу собрать в кулак, произношу:

– Я действительно готова уйти.

– Отлично, – она отпускает мое плечо и берет меня под руку, перекидывая свою руку через мой локоть. – Вам понравилось?

Хотя мы идем к лестнице, и вокруг никого нет, я не могу не чувствовать себя выставленной напоказ.

– Да, – мягко отвечаю я. На вершине лестницы я останавливаюсь и поворачиваюсь к ней. – Как...? Он сказал... он сделает на меня запрос.

Внезапно произнесенные мной слова показались неправильными, как будто я –блюдо, не включенное в меню ужина, столик в хорошем ресторане или, что более вероятно, проститутка в доме с дурной репутацией.

Дороти смотрит мне прямо в глаза.

– Мойра, вы красивая одинокая женщина. Вы можете вернуться в «Кружево и кожу», когда захотите. Не существует правила о моногамии. Я уверена, что если бы вы вошли в бурбон-бар сегодня или в другой вечер, у вас был бы целый список из желающих встретиться с вами кандидатов.

– Но... если бы я хотела остаться ... моногамной?

Ее губы сжались.

– Дорогая, если господин Сантана сделает на вас запрос, я могу отправить вам текстовое сообщение, если вы позволите мне получить ваш номер.

– Разве у вас уже его нет?

– Нет. Если бы «Кружево и кожа» связывалось бы с вами, это было бы только через лицо, рекомендовавшее вас. Мы не храним под рукой личную информацию, позволяющую идентифицировать наших членов клуба.

Мой рекомендатель. Означает ли это, что они свяжутся с доктором Кайзер?

– А если я дам вам свой номер, вы не будете распространять его?

– Нет, дорогая. Все зависит только от вас.

Я киваю.

– Мне бы хотелось знать, сделает ли он на меня запрос. Он сказал, что сделает.

Ее шея выпрямляется.

– О, он так сказал?

– Возможно, он просто так выразился, – разочарованно говорю я.

– Мойра, послушайте меня. Господин Сантана не нуждается в подобном. Было время, когда этот человек был самым востребованным Домом. У него репутация, которая, судя по тому, что я слышала, не требует никакого подтверждения. Если бы он не хотел увидеть вас снова, он бы не стал говорить об этом.

– Тогда, да, запишите, пожалуйста, мой номер телефона.

УТРО ЧЕТВЕРГА

Я просыпаюсь, когда солнечный свет уже струится сквозь окно в моей спальни. С улицы доносится пение птиц, когда я перекатываюсь на прохладных простынях. Я, должно быть, наконец, заснула, но все же моей первой мыслью после пробуждения было не утро или солнечный свет. А он, мы и то, что произошло.

Это кажется чистым безумием, потому что в моей жизни были мужчины, с которыми я спала – ну, не спала, а занималась сексом, – о которых я никогда особо не думала. Мы с господином Сантаной не занимались сексом, но, опять же, между нами произошло нечто большее.

Я вздыхаю, когда в моей голове вспыхивает образ его темных глаз.

Лежа на спине, я подтягиваю подушку под бок и беру телефон.

9:35 утра.

Чёрт возьми!

Я опаздываю на работу.

Сбросив одеяло, я набираю доктора Ами Кайзер. Она отвечает после первого же гудка.

– Доктор Кайзер, это Марджи.

– Да, Марджи, ты записана у меня в телефоне. Все в порядке?

– Нет. Дерьмо. Я извиняюсь. Я, должно быть, проспала. Я только что проснулась.

Мои мысли в полном беспорядке, пока я спешу к ванной.

– Я буду на месте… – я думаю о поездке на работу. – ... самое позднее – чуть позже одиннадцати. Постараюсь раньше. Мне очень жаль.

Доктор Кайзер смеется.

– Первый случай просыпания за более чем два года, не беспокойся. Ты уверена, что все в порядке?

В порядке ли?

Я горю и беспокоюсь, и теряю сон из-за человека, которого даже не знаю.

Все совершенно в пределах нормы, не правда ли?

– У меня все в порядке, – а потом я вспоминаю ее расписание. – У вас по записи Люк МакЭроу на десять, и мистер и миссис Дженсоны на одиннадцать.

– Я справлюсь.

– Вы можете перевести звонки на автоответчик, – предлагаю я. – Я займусь ими, как только приеду. Мне очень жаль.

– Марджи, успокойся и приезжай, как только справишься со всем.

– Спасибо, – я жму отбой и вздыхаю. – Отличное время ты выбрала, чтобы проспать, Марджи, – говорю я себе. И это правда. Я с нетерпением ждала новой встречи с Люком МакЭроу. На моих губах появляется улыбка, когда я вспоминаю его в супермаркете с очаровательной дочерью, и каким удивительным он был с ней, непринуждённым и заботливым. Я была рада, когда доктор Кайзер сказала мне, что он звонил ей, и еще сильнее обрадовалась, когда ответила на его звонок, чтобы записать его на встречу. Трудно представить, чтобы этот хороший парень из магазине следовал советам доктора Кайзер в прошлом. Может, инициатива исходила от его покойной жены.

Включив душ, я поворачиваюсь и смотрю в зеркало над раковиной. Отражение показывает мне растрепанные светлые волосы и большие темные круги под глазами.

– Да, ты идеальна. В идеальном беспорядке, если быть точной. Может, тебе стоит подумать о таком реальном мужчине, как Люк, и отказаться от фантазии о господине Сантане? – я пожимаю плечами. – По крайней мере, тогда ты могла бы спать спокойно.

Сорок минут спустя, одетая и готовая к работе, с длинными влажными волосами, собранными и переброшенными через одно плечо, я хватаю телефон с прикроватной тумбочки. И замечаю, что у меня есть непрочитанное текстовое сообщение.

Вероятно, оно от доктора Кайзер. Эта мысль не останавливает того, что мой пульс подскакивает. Я нажимаю на значок, и выскакивает сообщение.

МОЙРА, ЭТО ДОРОТИ. ВАШЕ ПРИСУТСТВИЕ В «КРУЖЕВЕ И КОЖЕ» ЗАПРОЩЕНО НА ВЕЧЕР ЭТОЙ ПЯТНИЦЫ НА 20:00. Г-Н. САНТАНА ХОЧЕТ ОТПРАВИТЬ КУРЬЕРА С ВАШЕЙ ОДЕЖДОЙ И ИНСТРУКЦИЯМИ НА ВЕЧЕР. ЕСЛИ ВЫ СОГЛАСНЫ ВСТРЕТИТЬСЯ С НИМ НА ЕГО УСЛОВИЯХ, ПОЖАЛУЙСТА, ОТВЕТЬТЕ СООБЩЕНИЕМ С УКАЗАНИЕМ СВОЕГО АДРЕСА.

Мои колени подгибаются, когда я опускаюсь на край неубранной кровати. Он хочет увидеть меня снова.

Это то, чего я хотела, не так ли?

Черт, пятница уже завтра.

Его условия... что это значит?

Я перечитала сообщение. Также он хочет узнать мой адрес.

Это безопасно?

Доверяю ли я ему?

Чёрт.

Глава 10

Лукас

Я открываю дверь в офис доктора Кайзер, и миллион воспоминаний лавиной заполняют мою голову. Их так много, что я сомневаюсь, не чувствуя уверенности, смогу ли переступить порог. И в этот момент я вижу ее – Доктор Кайзер сидит за столом своего ассистента, Марджи.

Меня удивляет приступ разочарования. Как бы я ни старался, мне не удавалось выбросить из головы Марджи, с тех самых пор как мы с Келли столкнулись с ней – ну, Келли в буквальном смысле столкнулась с ней – в продуктовом магазине. А еще была Мойра из «Кружева и кожи», которая тоже заставляла меня думать о Марджи. Полагаю, я надеялся, что сегодняшняя встреча с ней положит конец любым вопросам или иллюзиям об их сходстве.

– Люк, – обращается ко мне доктор Кайзер, вставая. – Я так рада, что ты решил навестить меня.

– Вы сейчас сами занимаетесь административной работой офиса, доктор? Я мог бы порекомендовать вас знакомым, если дела идут не слишком хорошо.

Она улыбается мне.

– Я всегда рада рекомендациям, но то, что ты застал сейчас, не имеет отношение к моей практике. У нас полный график. Просто Марджи опаздывает.

Она указывает на дверь офиса.

– С возращением. У меня заваривается кофе. Он не будет так же хорош, как у Марджи, но если ты хочешь чашку, мы можем перехватить по одной перед началом сеанса.

Сеанс.

Реальность такова, что я почти пропустил эту встречу. Как только она была назначена, я практически пришел к решению не идти. Поговорив с доктором Кайзер по телефону, я поступил так, как она рекомендовала мне, и поехал в «Кружево и кожу». Я не ожидал, что получу удовольствие. Я был почти уверен, что все оставшиеся у меня тенденции к доминированию исчезли. Я думал, что смогу войти в бурбон-бар и поднять бокал за утраченную сторону своей жизни, которой больше не существовало.

Чего я чертовски не ожидал, так это встретить новенькую, которая приведёт меня в восторг.

Когда я сказал Мойре, что отправлю на неё запрос, я был искренен. Это единственное, что пришло мне в голову, пока она смотрела на меня своими широко распахнутыми и гипнотизирующими из-под белой маски, завораживающими голубыми глазами, с дерзкими красными губами и теплым обнаженным телом, прижатым к моему. Это был ее гребаный первый раз, и она не могла быть более совершенной, более искренней или доверчивой. Она нажимала на каждую чертову кнопку и ставила галочки в каждом пункте моего списка желаний, даже в тех, которые, как мне казалось, больше не существуют.