Текст книги "Незабываемость (ЛП)"
Автор книги: Алеата Ромиг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)
Глава 1
Марджи
«Клиентка покраснела, пока вспоминала обстановку, описывая сцену, когда она вошла в домик. С каждой деталью, которую она вызывала в памяти, ее щеки заливались все более ярким румянцем, пока она, наконец, не извинилась. Я задала ей вопрос о том, тревожит ли её или смущает обсуждение их встречи. С лукавой усмешкой в сторону своего мужа клиентка ответила: «Это вызывает во мне желание вернуться туда».
Вытащив наушники из ушей, я качаю головой, выталкивая визуальные образы из своих мыслей. Быстро сохранив заметки, используя идентификационный номер клиента вместо имени, я выключаю аудиозапись и завершаю расшифровку пометок о приёме доктора Кайзер, сделанных накануне. Опустив взгляд в угол экрана компьютера, я замечаю, что уже почти семь вечера – самое время уйти с работы и начать жить. Вот чем нужно быть занятым в это время суток. Я знаю это, потому что читала о подобном в романах на моей электронной книге «Киндл». Я видела картинки этого по телевизору или в кино. Я даже расшифровываю подробные записи терапевта, показывающие мне то, какой должна быть жизнь.
Все эти свидетельства одинаковые.
Они доказывают то, что не все люди живут ради работы, книжных романов и и подписки на «Нетфликс». Все эти образы и истории о том, как люди изыскивают возможность и сбрасывают с себя груз ответственности, которую налагают на них работа и карьерная лестница, и, словно бабочки, они выбираются из дневного кокона, освобождая себя от невзрачной шелухи внешней оболочки, расправляя крылья и взмывая к свободе.
– Спасибо, доктор Кайзер, – благодарит мистер Уильямс, в то время как его жена улыбается, демонстрируя яркий румянец на щеках, вызванный темой беседы за закрытой дверью кабинета доктора.
Завтра я займусь тем, чтобы перенести на бумагу их приватный разговор.
Знание этого заставляет меня распрямить плечи, в попытке скрыть свою связь с личной информацией клиентов. Когда пара останавливается перед моим столом, я не могу не заметить восхищение и обожание, царящее между ними. Оно исходит от каждого из них. Нет скрытого беспокойства или озабоченности. Они излучают чистое, неподдельное доверие и уважение, как если бы они были единственными людьми в комнате. Позабывшие обо всем. Сейчас они единственные двое во всем мире.
Голова миссис Уильямс подрагивает, когда её лоб склоняется к плечу мужа, и она издает тихое хихиканье.
– Хм, – я нарушаю их уединение, прочищая горло. – Не хотите ли назначить встречу на следующей неделе?
Мистер Уильямс переводит взгляд в мою сторону.
– Запишите нас через две недели. Следуя совету доктора Кайзер, мы возьмем короткий недельный отпуск, – он с любовью смотрит на жену, – чтобы побыть наедине – только вдвоем.
Миссис Уильямс кивает.
– Я отправила маме сообщение, и она останется с детьми. Я не думала, что была готова уехать на целую неделю, но я готова.
Пожалуйста, никаких подробностей.
Об этом я подумала, когда ее щеки снова заалели.
– Тогда назначаю сеанс через две недели, – говорю я, выводя на экран расписание доктора Кайзер. – Через две недели, в четверг, в шесть часов вечера вас устроит?
– Замечательно, – отвечает мистер Уильямс, вводя запись о встрече в календарь на своём телефоне.
– О, Марджи, и обсуждали мы с вами возможность воспользоваться домиком доктора Кайзер?
– На следующей неделе? – немного устало спрашиваю я.
– Да.
Я выпрямляюсь на своём стуле. – Мне жаль. Но все домики уже забронированы, – я нажимаю несколько клавиш на клавиатуре, внезапно тоже чувствуя разочарование от пары передо мной.
– Доктор Кайзер сказала, что не так давно была отмена, – произносит мистер Уильямс. – Не могли бы вы проверить?
– На следующей неделе у нас годовщина, – добавляет миссис Уильямс с обнадеживающей улыбкой.
– Семь лет, и всё идеально, как никогда, – она вздыхает. – Лучше, чем я могла надеяться.
– Если это не сработает… – слова мистера Уильямса, обращенные к жене, стихают, когда я начинаю щелкать по клавиатуре, пока передо мной не появляется график аренды домиков. К моему удивлению, было небольшое окошко в расписании.
– Что ж, доктор Кайзер была права.
– Она всегда права, – отзывается миссис Уильямс, и ее улыбка становится шире, чем когда-либо прежде, будто она все еще крепко держится за руку мужа.
Я не хочу думать о том, что будет происходить в домике – о сцене или оборудовании, которое включает в себя стеки, кляпы, фиксаторы, если вспомнить некоторые из них. На самом деле это не мое дело, чем двое взрослых людей захотят заниматься в свое свободное время по обоюдному согласию. Я имею в виду, это их решение.
Я могла бы притвориться наивной и сказать себе, что они собираются арендовать домик на неделю, чтобы прогуляться по тропам или устроить пикник у озера. Я могла бы заверить себя, что нет никакого отличия от любого другого способа аренды, как, например, на портале VRBО или того же принципа таймшера.Если бы я рассказала себе о чем-то подобном, то не поверила бы.
Наряду с составлением графика встреч с клиентами доктора Кайзер, видя, как они оказываются на грани краха своего брака или отношений, и, наблюдая за их трансформацией, как по отдельности, так и в паре, чем я и занималась несколько минут назад, я также расшифровываю ее записи. Через наушники я прислушиваюсь к деталям, пока мои пальцы набирают текст, создавая печатную копию высказанных вслух мыслей и чувств, которые следует обсуждать только наедине.
Конечно, то, что я делаю, конфиденциально. Я бы никому не рассказала ни слова. Я придерживаюсь этических норм в своей работе. Но это не значит, что я не запоминаю информацию: иногда думаю об услышанном, а порой представляю, каково оказаться на месте одной из женщин.
Пожалуйста, не подумайте, что я хочу разрушить чей-то брак. Это очень далеко от истины. Я не испытываю желания заполучить ни одного из мужей, которые приходят сюда за советом.
Нет, я хочу своего собственного.
Я даже не ищу мужа, а просто мужчину, который будет способен поддаться нескольким фантазиям, которые я не могу перестать прокручивать в своей голове.
Я записываю шестизначный код на карточке и передаю ее мистеру Уильямсу.
– Вот код для разблокировки дома. Адрес указан на обороте. Это очень уединённое место. На карточке указан вебсайт, где можно посмотреть маршруты онлайн. Многие GPS-навигаторы с трудом его находят. Пожалуйста, сообщите по номеру, записанному на лицевой стороне карточке, о своих особых запросах, если они имеются, до приезда. Ваша аренда начинается в субботу. Обязательно уведомите арендную компанию о ваших предпочтениях до пятницы.
– Особые запросы? – переспрашивает миссис Уильямс.
– Мне показалось, что домик полностью... хм... меблирован... и укомплектован...
– Совершенно верно, – соглашаюсь я, стараясь сохранить нейтральную улыбку на губах. – В доме есть все, о чём упоминала доктор Кайзер, или вы упомянули в вашей личной беседе, и многое другое. Еду и напитки вы можете привезти с собой, или же для вас весь набор продуктов могут закупить, – я делаю глубокий вдох. – Возможно, у вас есть какие-то ограничения в диете? Если вам нужно что-то конкретное, о чем не упоминалось, вы можете обратиться с этим по номеру на лицевой стороне.
Миссис Уильямс сглатывает.
– Они... знают наши имена?
Я качаю головой.
– Нет, мэм. Это часть терапии доктора Кайзер. Всё полностью конфиденциально. Я также записала ваш идентификационный номер на обратной стороне. Именно по нему они вас узнают.
Она кивает, глядя на мужа широко раскрытыми глазами.
– Мы должны обсудить... кое-какие мелочи. Однажды я кое о чём читала...
Мистер Уильямс выпрямляет спину. Его жест призывает её к молчанию, но по блеску его глаз очевидно, что ему более чем интересно услышать ее мысли. Повернувшись ко мне, он кивает:
– Спасибо, Марджи. Увидимся с доктором Кайзер через две недели.
– До свидания.
Хорошо провести время.
Я не произношу последнюю часть, пытаясь подавить любые образы их будущего времяпрепровождения, прежде чем те пустят корни в моей голове.
Когда дверь в главный офис закрывается, и Уильямсы исчезают, я откидываюсь на спинку стула и выдыхаю. Я работаю здесь более двух лет. Спорю, что вам могло показаться, будто вести подобные разговоры стало легче.
– Марджи?
Я поворачиваюсь, когда доктор Ами Кайзер выходит из своего офиса. Пока она предпочитает носить строгую серую юбку-карандаш, белую шелковую блузу и туфли на высоком каблуке, никто не догадается, что эта пристойная женщина проводит свои дни, обсуждая и поощряя сексуальные изыскания людей.
– Да?
– Не могла бы ты закрыть офис? Мне нужно уйти пораньше.
– Конечно. Тебе нужно, чтобы последние записи были расшифрованы сегодня?
– Нет, – отвечает она, махнув рукой. – Я все записала. Они могут подождать до завтра. Ты заслуживаешь того, чтобы насладиться вечером, как все нормальные люди.
Как любой другой человек.
– Хорошо.
– Все в порядке, Марджи?
Я заставляю себя улыбнуться.
– Я твой офис-менеджер, помнишь? Не клиент.
– Нет, но также ты и мой друг. Я не смогла бы справиться с этим без тебя. Если ты когда-нибудь захочешь поговорить...
– Я не соответствую требованиям, чтобы пройти консультацию для пар, -кривлю губы. – Я не смогу говорить о паре за отсутствием таковой.
Доктор Кайзер пожимает плечами.
– В мире полно половинок, которые ждут, чтобы найти друг друга. Нужно лишь искать в правильном месте.
– И где же такое место? – спрашиваю я.
– Иногда там, где ты этого меньше всего ждёшь. Спокойной ночи, Марджи.
– И тебе, доктор Кайзер. Увидимся завтра.
Глава 2
Лукас
– Папочка, – зовет Келли и тянет меня за руку к секции с холодильниками в продуктовом магазине, указывая на упаковки с пудингом.
– Мне нравится шоколад. Ты сказал, что я могу съесть шоколадный пудинг на ужин.
Я отрицательно качаю головой:
– Келли, детка, я сказал, что ты можешь съесть шоколадный пудинг на десерт. Ужин – это не пудинг.
– Но мне больше всего нравится пудинг.
Полагаю, когда я думал об отцовстве, я видел себя по большей части таким же, каким был мой отец – присутствующим, но не вездесущим. У меня были иллюзии, что я буду возвращаться с работы в чистый дом с готовым ужином на столе, а моя жена будет приветствовать меня холодным пивом или, может быть, стаканом с порцией бурбона.
Ладно.
Я признаю, что мои иллюзии были не такими женоненавистническими. Ничего не могу поделать с тем, что в детстве пересматривал «Счастливые дни» или даже «Предоставьте это Биверу». Мой отец не был из того поколения 1950-х, как и не была моя мать. Мой отец был практичным и хорошим парнем. И он все еще такой. Они с мамой – не только отличный пример родителей, но и замечательные бабушка и дедушка для Келли. Разница между иллюзиями и реальностью заключается в том, что теперь я – единственное, что есть у Келли, говоря о родителях. Я для нее и отец, и мать. Я – веселый и крутой, но строгий родитель. Было бы здорово позволить дочери съесть шоколадный пудинг на ужин, смотреть мультики и заснуть на диване в гостиной. Нет, веселый папа сделал бы еще лучше. Вместе мы могли бы заснуть в сооруженной из простыней палатке посреди гостиной.
Я хотел бы всего этого, но жизнь решила подбросить нам кручённый мяч.
Мать Келли больше не с нами, и я скучаю по ней каждый день.
Я перепробовал все, чтобы двигаться дальше. Я попробовал консультации по принятию горя, занятия для родителей-одиночек, участие в дошкольной жизни Келли. Последнее было катастрофой.
Вы знаете, сколько отцов посещают родительские собрания в одиночку?
А знаете, сколько мамочек считают своим жизненным призванием вовлекать отцов во всё это?
Ответ на этот вопрос: слишком много, особенно тех, которые сверкают обручальным кольцом на левой руке.
По правде говоря, я не ищу жену, которая будет встречать меня у двери. Я не собираюсь разделять родительские обязанности по отношению к моей драгоценной дочери. Я просто хотел бы время от времени чувствовать, что я нечто большее, чем отец. Я хотел бы вспомнить, каково быть человеком, держащим свою жизнь под контролем.
Поверьте мне на слово, с четырех – почти пятилетним – ребенком абсолютно нет никакого контроля. Сериалы 1950-х годов могут содержать в себе подобное заблуждение, но моя любимая маленькая девочка знает, чего она хочет. Я люблю это качество в ней и хочу способствовать его развитию. Однако иногда было бы неплохо, если бы я тоже мог получить то, чего хочу – взрослую женщину с похожими – дополняющими меня – желаниями.
Воспоминания о Бет и такого рода отношениях стираются в моей памяти, и я не уверен, что когда-нибудь их верну.
Я обнаруживаю, что Келли бросила две упаковки пудинга по четыре баночки в нашу тележку, и направляюсь к полкам с продуктами.
Несмотря на то, что я не ищу кого-либо или даже кого-то конкретного, бывают случаи, когда женщины привлекают моё внимание. В данный момент это блондинка, которая рассматривает изучающая взглядом свежие листья салата. Она кажется смутно знакомой, но я никак не могу вспомнить, где мог ее видеть, как вдруг Келли бросается к клубнике, врезаясь лицом в бок блондинки.
– О! – восклицает она, протягивая руку и удерживая Келли, не давая той упасть.
– Мне очень жаль, – робко произносит Келли, глядя на женщину.
– Ты в порядке? – спрашивает она, окидывая взглядом мою неугомонную дочь.
– Да, просто засмотрелась на кубнику, – отвечает Келли.
– Клубнику, – поправляю ее я. – И не смотрела себе под ноги.
Я мягко улыбаюсь девушке.
– Прошу прощения за столкновение. Кажется, сейчас у нас только две скорости передач: полный газ и крепкий сон.
Блондинка улыбается, и я стараюсь не задохнуться. В ней есть нечто, что пробуждает жизнь в моей мертвой душе.
– Всё хорошо, что хорошо кончается, – отвечает она. – Я определенно не собираюсь стоять на пути ребенка к здоровому питанию и свежим фруктам, – она переводит свой взгляд с меня на тележку, явно замечая на дне лежащий пудинг.
– Ну, отличная идея добавить что-нибудь полезное в наш рацион, – реагирую я с ухмылкой.
Голова блондинки склоняется на бок.
– Извините, мы случайно не знакомы? – она качает головой. – Клянусь, что это не подкат. Вы просто кажетесь... знакомым.
– Я подумал о том же, – честно признаюсь я.
Она протягивает мне свою маленькую ладошку.
– Привет, я – Марджи. Ваша дочь просто восхитительна.
Я обхватываю ее руку в ответном приветствии.
– Я – Люк, и я согласен с вами… по большей части.
В моей голове уже запущен стратегический анализ всех знакомых женщин, особенно симпатичных блондинок. Я почти уверен, что она не одна из мамочек подготовительной школы. Как архитектор, я встречаю довольно много женщин, но все же это не кажется правильным направлением. На ее левой руке нет кольца, что исключало ее семейное положение, так как обычно именно пары нанимали меня для проектирования дома, а в своей практике я работал только с несколькими одинокими женщинами. Конечно, в конце концов, я начинаю думать о своей покойной жене.
– Прошу прощения, возможно, вы знали мою супругу, Бет МакЭроу?
Она распахивает свои голубые глаза, как только слышит имя.
– Да.
Затем в ее глазах я замечаю, как на поверхность всплывает тень раскаяния. Это эмоция, которую я хорошо распознаю.
– О, мне было жаль услышать об аварии, – она смотрит на Келли, которая все еще поднимает и осматривает пластиковые контейнеры, заполненные клубникой, и звук её голоса становится тише. – Вы отлично справляетесь, – она пожимает плечами. – Я только начала работать на доктора Ами Кайзер, когда... м-м-м, извините.
Доктор Кайзер. Я не вспоминал о докторе Кайзер много лет. Именно она помогла нам с Бет вернуться к правильному пути. И именно она побуждала нас быть честными и исследовать наши желания, а также границы. Я мог бы оглянуться на время, проведенное с доктором Кайзер, испытывая грусть о том, что потерял, но вместо этого я вспоминаю о терапии, как об одном из ключевых аспектов, сделавших наш брак успешным.
– Думаю, консультации по семейным отношениям не работают, когда ты одинок, – произношу я, когда Келли возвращается с двумя контейнерами в руке, а я качаю головой.
– Один.
– Но, папочка, в этом лотке самые большие. Мы можем макать их в пудинг. В этом ... – ее большие зеленые глаза смотрят вверх, когда она поднимает другой контейнер, – лежат малыши, и им нужны папочки из другого лотка. Я не могу взять один и оставить другой.
Марджи усмехается.
– Не думаю, что вы можете поспорить с такой железной логикой.
Сделав вздох, я беру у Келли контейнеры с клубникой и опускаю их в тележку.
– Было приятно снова увидеться с вами, Марджи.
– Хм, Люк, решать, конечно, вам, но знайте, если вы становитесь одним из клиентов доктора Кайзер, она всегда будет рада вас снова видеть. Даже чтобы просто поговорить.
Я киваю.
– Я подумаю об этом.
Она улыбается нам с Келли с теплотой в глазах, прежде чем повернуться и уйти.
– Кто была эта леди? – спрашивает Келли. – Она была милой.
– Да.
– И красивой. Она похожа на Эльзу.
Сравнение Марджи с одним из любимых мультипликационных персонажей Келли вызывает у меня улыбку.
– Мне кажется, так и есть. А теперь давай поужинаем где-нибудь и пойдем домой.
– У нас же есть клубника?
– Да, и мы съедим её после ужина.
Глава 3
Марджи
Я уставилась на вывеску через лобовое стекло. Она не светилась неоновым светом, рекламируя какой-нибудь безвкусный секс-клуб. Вывеска была выполнена стильно и ненавязчиво, представляя собой простой указатель, расположенный в конце подъездной дороги рядом с большими железными воротами. Для любого проезжающего мимо это место может показаться частным рестораном или загородным клубом. В каком-то смысле это заведение действительно является и тем, и другим. Когда-то его можно было назвать клубом для джентльменов.
Я знаю о «Кружеве и коже» благодаря работе.
Это заведение часто упоминается в заметках доктора Кайзер как место, в котором пары исследуют свои желания. Частный клуб предлагает возможность соприкоснуться со всеми уровнями БДСМ: от вуайеризма до активного участия. А также он очень эксклюзивен. Новые клиенты могут посетить его только по поручительству VIP-членов клуба, и каждый из них проходит проверку биографии, включая историю болезней и психологический портрет.
Несмотря на то, что я не уверена в причине, которая привела меня сюда сегодня, я знаю, что это то, о чем я размышляла в течение недель, месяцев или, может быть, даже лет. Если быть честной, я думала об этом с тех пор, как начала работать на доктора Кайзер. И после того, как чета Уильямсов вернулась из недельного отпуска, я не могла избавиться от этих мыслей. Их удовлетворённость была заразительна. Похоже, что проживание в одном из домиков доктора Кайзер – буквально то, что доктор прописал.
Для меня, конечно, домик – совсем не вариант.
Так что остаётся «Кружево и кожа».
Когда я переносила на бумагу записи сеанса Уильямсов после их маленького отпуска, казалось, будто я сама там побывала, так сказать, незримым свидетелем. Домик не был их первым опытом в БДСМ. Тем не менее, не казалось, что они были экспертами в этой области: они вместе отправились открывать этот новый мир, с энтузиазмом принимая все его чудеса.
Записи содержали как эмоции, так и их чувства. Доктор Кайзер – одна из лучших в том, чтобы заставить своих клиентов открыто делиться своими самыми потаенными мыслями. Она создает безопасную среду, в которой оба могут поделиться сокровенным.
Запись миссис Уильямс – это то, что я не могла забыть. То, как она описала неделю, звучало эротичным и соблазнительным, а также интригующим.
Еще один аспект, который выделяет доктор Кайзер, – это доверие. Оба партнёра должны доверять друг другу, чтобы быть открытыми и не осуждать. Она подчеркивает, что в исследовании нового нет правильного и неправильного, но есть упущенные возможности.
Доверяй.
Пробуй.
Будь честным в отношении того, что происходит.
Попробуй еще раз или попробуй что-нибудь другое.
Судя по записям, неделя прошла успешно во многих сферах.
Исследование новых граней этого мира с кем-то, кому ты доверяешь, сделало бы возможным окунуться в него вместе. Для кого-то вроде меня, кто является новичком, и у кого нет надежного партнера, я считаю, что «Кружево и Кожа» может стать ответом. Согласно записям доктора Кайзер, у клуба есть клиенты, которые помогают людям вроде меня в поиске и исследовании своих желаний. Люди, которым доверяют.
Я знаю, что это не то же самое, если бы им доверяла я, но это только начало.
Хотя доктор Кайзер в основном отправляет в это место пары, согласно моим исследованиям, в «Кружеве и коже» также принимают желающих одиночек.
Кем я и являюсь.
Одиночка.
Я не уверена, что я хочу получить от этой ночи, или даже смогу ли я пережить это. Думаю, я устала переносить на бумагу незабываемые впечатления других людей и готова испытать свои собственные эмоции.
Сделав глубокий вздох, я направляю машину вдоль темной уединенной улицы и сворачиваю к длинной подъездной дорожке. После того как я ввожу код на панели небольшого электронного бокса возле входа, ворота передо мной открываются.
Может, я и посодействовала тому, чтобы заполучить себе приглашение. Я, возможно, и составила письмо таким образом, будто доктор Кайзер направляла одного из своих клиентов, включая всю необходимую информацию, как если бы её собрала она. Я была вынуждена поступить таким образом, либо мне пришлось бы признаться своему боссу в том, что я хотела сделать.
Я рассматриваю свое содействие в получении поручительства с той точки зрения, что это почти то же самое, только без посредника.
По крайней мере, это то, что я продолжаю твердить себе.
Мое сердце начинает биться быстрее, когда ворота плавно отъезжают в сторону. Глубоко вздохнув, я крепче сжимаю руль. Затем давлю педаль газа и еду вперед. В поле зрения появляются огни впечатляюще большого здания. Оно представляет собой исторический особняк, который стоит в сельской местности Висконсина уже более ста лет. Только последние пятнадцать лет он функционирует как частный клуб.
Согласно легендам, дом был построен богатой семьей, которая приехала в этот район из Канады. Я сомневаюсь, что, когда они возводили этот архитектурный шедевр, у них было какое-либо представление о том, во что он превратится через годы. И дело не в том, что здание теперь служит вульгарным, пошлым секс-клубом. Напротив, «Кружево и кожа» – это настоящая элита. И, как я уже говорила, вы должны быть VIP-членом, или за вас должны поручиться, чтобы вы могли войти.
К счастью, моим поручителем является доктор Кайзер.
Я снижаю скорость, подъезжая к круговой подъездной дорожке. У подножия больших широких ступенек стоит мужчина в темно-серой униформе. Помимо того, что я отмечаю наличие униформы, мое внимание привлекает еще один его аксессуар. Он в маске. Она была черной, закрывающая нос и имеющая прорези для глаз – самая обычная маска для вечеринок. Внезапно я вспоминаю инструкции доктора Кайзер. Все посетители должны быть подготовленными и в маске на лице, чтобы сохранить анонимность всех присутствующих.
Остановив машину, я опускаю стекло.
Джентльмен у входа не произносит ни слова, лишь тянется к дверной ручке, чтобы помочь мне выйти из машины и войти в «Кружево и кожу».
Мой голос слегка дрожит:
– Эм, мне очень жаль. Я забыла...
Его полные губы растягиваются в подобие улыбки, когда он кивает. Его голос звучит низко, а произношение и тембр доведены до совершенства.
– Мы ждали вас.
Я моргаю, глядя на его крепкую шею и широкие плечи.
– Может быть, в другой раз...
– Это ваш первый раз, – говорит он, и это был не вопрос.
Несомненно, моя дрожащая хватка на руле и очевидная неподготовленность позволяют ему дать довольно точную оценку. А потом я понимаю, что дело в том коде, который я получила и который ввела на въезде.
Было бы разумно полагать, что служба безопасности клуба «Кружево и кости» знает код каждого посетителя.
– Именно так. – Это мой первый раз. Я машу ему рукой на прощание. – И, кажется, что не подготовилась должным образом. Не беспокойтесь, я вернусь в другой раз.
Сунув руку в карман пиджака, он достает полоску белого атласа.
– Белый – для новичков. В следующий раз вы будете готовы.
У меня учащается пульс.
Это мало походило на предложение.
Я борюсь с желанием ответить:
«Да сэр. Буду».
– Я-я, эм…
Он открывает дверцу машины и протягивает мне большую ладонь, облаченную в перчатку.
– Добро пожаловать в «Кружево и кожу». Наши гости-новички особенные. Полагаю, вас прислала доктор Кайзер.
Опять же, он не спрашивает.
– Да, именно она, – стоя на высоких каблуках, я чувствую, как учащается мой пульс, а колени начинают дрожать. Я сжимаю его руку сильнее, пока юбка моего черного платья слегка развевается на летнем ветру. – Честно говоря, я больше не уверена, должна ли остаться.
– Я представлю вас Дороти, – свободной рукой он поднимает белый атлас. – Во-первых, вы должны надеть это. Я могу помочь вам, – его ухмылка становится шире. – Если только вы не передумали и не собираетесь уехать.
Глядя на величественный особняк, я замечаю теплый золотой блеск, исходящий из окон, звуки джазовой музыки проникают в ночной воздух.
– Я... что если... я передумаю?
– Дороти вам всё здесь покажет. Вы вольны уйти в любое время.
Вдыхая, я киваю, отпускаю его руку и разворачиваюсь к нему спиной.
– Хорошо, пожалуйста, завяжите мне глаза.
– Это не для того, чтобы закрыть глаза. Здесь, в «Кружеве и коже», мы призываем использовать все органы чувств. А зрение – одно из самых сильных.
Он аккуратно расправляет белый атлас на моих глазах. Прошитые отверстия идеально ложатся вокруг моих глаз, в то время как атлас закрывает кончик моего носа.
Кроме того, что маска белая и завязывается сзади, она скрывает мое лицо так же, как и его маска.
После того как он завязал ее на затылке, мужчина снова предлагает мне свою руку.
– Позвольте проводить вас вверх по лестнице. Необходимо время, чтобы привыкнуть к маске.
Я вкладываю свою руку в его ладонь, осознавая, насколько маленькой я ощущаю себя рядом с ним.
– А вы…? Вы...?
– Не сегодня, мэм. Я работаю.
Я киваю.
– Понятно. Спасибо.
Я расправляю плечи, когда он открывает дверь передо мной.
Вот и оно…
Глава 4
Марджи
Прежде чем могу передумать, меня уже приветствуют. В полной готовности меня встречает красивая женщина с рыжими волосами в черной маске, усыпанной рубинами.
– Добро пожаловать в «Кружево и кожу», я – Дороти.
– Я...
Теперь я вспоминаю, что в инструкциях – тех, которые упоминают о том, чтобы принести маску, – было сказано об использовании псевдонима. Но моя голова абсолютно пуста в этот момент. А потом я вспоминаю, что сегодня днем разговаривала со своей сестрой-близнецом. Несмотря на мою уверенность, что ей наверняка не понравится, что я собираюсь воспользоваться ее именем в БДСМ-клубе, я также уверена в том, что она никогда об этом не узнает. Вернув себе толику самообладания, я протягиваю руку.
– Мойра.
– Очень приятно, Мойра. Для доктора Кайзер необычно направлять одиночек в наш клуб.
– Она сказала... – я не знаю, как закончить это предложение, потому что на самом деле она меня не присылала.
Рука Дороти поднимается.
– Необычно, но не беспрецедентно. У нас есть возможности как для одиночек, так и для пар, – она опускает взгляд на документ в своей руке. – Я проведу для вас экскурсию, опираясь на анкету, которую вас попросила заполнить доктор Кайзер.
Я выпрямляю шею.
Мне пришлось помучиться с этой анкетой. Вероятно, ее легче заполнить, если вы планируете эту экскурсию с кем-то особенным. Также, вероятно, все проще, когда доктор Кайзер поддерживает вас в исследовании ваших желаний. У меня нет кого-то особенного, и анкету я заполняла без помощи доктора Кайзер.
– Хорошо, – выдавливаю из себя я. – Если я что-то попробую, а потом поменяю свое мнение, в анкету уже нельзя будет внести изменения?
– Вовсе нет, Мойра. Попытки – это то, что приветствуется в этих стенах. Не существует правильного или неправильного, стоит лишь позволить себе попробовать.
Это созвучно с тем, что говорит доктор Кайзер.
Вход, где мы стоим, отделен от главного здания. В период процветания, вероятно, он служил проходом – местом, которое не позволяло холодному или нагретому воздуху проникнуть в основное здание. Когда Дороти открывает большую деревянную дверь, музыка, доносившаяся до нас, становится громче. Зайдя внутрь, я поворачиваю голову, чтобы осмотреться.
Перед нами открывается большая широкая лестница, напоминающая декорации из фильмов о старом Юге. Каждая комната или коридор у входа изолированы большими деревянными раздвижными дверьми, но пространство не кажется маленьким.
Дороти указывает на ближайшие большие двери
– Там находится бурбон-бар. Когда наша экскурсия завершится, если вы захотите выпить или пообщаться, то это нужное вам место.
– Там встречаются люди?
– Да. Там шикарная, но, тем не менее, уютная атмосфера.
Она пробегается глазами по моему черному платью и высоким каблукам.
Платье имеет глубокий вырез, а лиф плотно облегает грудь. К талии оно сужается, но юбка струится по бедрам, не доходя до колен.
Я редко ношу это платье, но, судя по тому, что я слышала о «Кружеве и коже», оно, кажется, подходящим.
Она улыбается.
– Вы прекрасно выглядите. Мы поощряем более формальную одежду. В наши дни, кажется, люди предпочитают более свободный стиль. В случае если вы приходите, зная своего партнера или партнеров, мы стараемся поддерживать уровень анонимности. Это способствует свободе, чтобы принимать активное участие, не опасаясь встретить человека на улице или во время отпуска.
Я снова вдыхаю.
– Это работает?
– И неплохо. А теперь следуйте за мной.
Шаг за шагом мы поднимаемся по лестнице, пока не оказываемся на втором этаже.
– Здесь наши отдельные кабинеты.
В животе у меня начинает закручиваться узел.
– Дороти, может быть... я не знаю...
– Согласно вашей анкете, вам было бы интересно понаблюдать, – она успокаивающе улыбается. – Наблюдение. Сегодняшний вечер, Мойра, предназначен для того, чтобы увидеть и быть увиденной. Ваша белая маска указывает на то, что вы – новичок. Никто не ожидает большего, чем вы готовы сделать. Вы также указали, что не уверены, заинтересованы ли в том, чтобы составить компанию паре.
Я качаю головой.
– Нет... я не...
Дороти останавливается.
– Вы также указали, что считаете себя сабмиссивом.
Я сглатываю комок в горле. Я не говорила об этом вслух никому: ни доктору Кайзер, ни кому-либо еще, и все же я здесь. Вместо ответа я киваю.
– Вы когда-нибудь совершали действия в соответствии с этими убеждениями?
Я качаю головой.
– Тогда ещё не вечер. Возможно, вы – не сабмиссив. Может быть, вы – Доминант.
Я чувствую, как мои ресницы упираются в атлас, пока глаза распахиваются шире.
