Текст книги "Жданов, отвали! (СИ)"

Автор книги: Альбина Вишневская

Соавторы: Джас Риччи
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Никита пошло улыбнулся и намекнул, что если моим губам скучно их всегда есть чем занять, но я лишь покачала головой, вновь поерзав бёдрами. Он категорически отказался заниматься полноценным сексом, несмотря на все мои заверения, что я в порядке и моё самочувствие позволяет. А воздержание требует. И тем не менее когда я попыталась во время петтинга скользнуть к тому, что так меня манило, сильные руки Жданова сняли меня, хотя я видела, что ему это тоже нелегко даётся.

"Он наверное действительно любит меня" – эта мысль в очередной раз пронеслась в голове. И я решила довольствоваться малым. Его ладони на моей груди, дыхание и губы на шее – это уже много. Сводящий с ума голос, нашептывающий порочные нежности. И я скучала по этому всему за эту бесконечную неделю... И я прекрасно видела, что он скучал не меньше.

Никита лежал и пытался выровнять дыхание, а я поцеловала его живот и опёрлась об него подбородком. Внизу живота всё болезненно сжималось и напряженный пресс тоже доставлял дискомфорт, но я упрямо пыталась донести до своего ненаглядного, что он зря не согласился на полноценный акт.

– Я не постеснялась прямо при бабульках у врача спросить, можно ли нам, а ты вредина.

Губы снова поцеловали его пресс и я слегка куснула кожу, коварно и ишрвиао улыбнувшись.

– Мы спешим? Мне стоит знать что–нибудь особенное перед встречей с твоими родителями?

– Ты всегда такая трещетка? – поворачивает голову и едва заметно улыбается, – мужик только получил первый оргазм после стараний этого ротика, а ты о родителях?

– Перевожу тему, чтоб скрыть свой позор, тигр, – ухмыльнулась, с удовольствием рассматривая его из своего положения. – Потому что это было ужасно.

– А откуда тебе знать, как не ужасно? – скалится и удивленно приподнимает бровь. – или умеешь, но не хочешь?

– Ну, на порно сайтах я бывала.

Вижу удивление в его глазах и хохочу.

– Прикииинь, девочки тоже смотрят, – хочу продолжить шутку, но смех отдаётся дискомфортом в животе от напряжения пресса.

– А я наивно считал тебя непорочной, скромной девочкой, а ты оказывается вот какая.

– Чистая и непорочная тебе быстро наскучит, Жданов. Приходится быть в тренде, – игриво подмигиваю и присаживаюсь, глядя на него сверху вниз.

– Ты хоть думал, что было бы, окажись я девственницей в том клубе в тот раз? Это была бы трагедия.

Вижу, что Жданов напрягается, а потом бледнеет.

– Черт!  Я не думал, потому что плохо соображал, ослеплённый желанием, я обознался, а желание гнало к удовлетворению животной страсти.

Мужчина спрыгивает с кровати и поднимает рубашку, в глаза не смотрит.

– И вообще в подобных местах девственницам нехер шляться. Там дяди похлеще меня могу не просто натянуть, но и ...

Он разворачивается и идёт к чайнику, включает, вижу, что напряжен, когда нервно ищет кофе.

Подхожу к нему, обнимаю со спины и целую в лопатки.

– Никитка, – обращаюсь к нему ласково, – расслабь это роскошное тело, потому что когда оно напряжено в моей голове одни неправильные мысли.

Меньше всего я хотела его выбесить или разозлить. Поэтому нужно сменить тему.

Ладони скользят по его прессу к паху, затем снова поднимаются наверх к груди.

– Родители, – напоминаю вопрос от которого он ушёл, – чего ждать, к чему готовиться?

– Что ты чувствовала в тот момент, когда тебя подавляли чужие руки, когда тебя не слышали, а продолжали настойчиво брать? – он не слышит последние слова, он весь в том моменте, это ощущается.

34 глава

Я крепко задумываюсь, сильнее обнимая его. Пытаюсь вспомнить тот вечер в клубе. Отвечаю максимально честно, потому что поняла что раз увиливать и врать не моё, не нужно и начинать.

– Недоумение, смятение, ярость, гнев. Почему ты спросил?

– Тебе было противно?

– Да, – ответила, заставляя его повернуться ко мне и посмотреть на себя, – противно от того, как низко я пала, отдаваясь в клубе первому встречному и растворяясь в лучшем оргазме в моей жизни. Никита, что за настроение?

Он как–то мгновенно обнимает меня, прижимая к груди.

– Если бы я не обознался, если бы не посмотрел на тебя с другой стороны, то всего этого могло не быть с нами. Старею, гормоны шалят, – хмыкает.

Я улыбаюсь и расслабляюсь, потому что в какой–то момент мне стало страшно, что этот диалог выведет куда–то не туда, и расслабилась, когда он прижал меня к себе.

– Старик, что с тебя взять, – ухмыляюсь, уткнувшись подбородком в грудь и глядя снизу вверх на него озорным взглядом. – Третий раз спрашиваю про родителей, а ты всё не слышишь, за слуховым аппаратом заедем по пути к тебе.

– Назойливая муха, – щелкает по носу, улыбаясь, – родители сами приедут, возьмут такси. А нам нужно их встретить с ужином. Сможем? Продуктами я затарился, так что не будешь меня гонять в ближайший магазин. А теперь давай, давай, собирай свои шмотки, трусов и лифчики не набирай херовую тучу, зачем они тебе дома. Для универа несколько штук возьми, – пошлит Ник.

– Да не вопрос, – ухмыляюсь игриво, – могла бы и голышом ходить, но боюсь твои родители не оценят, – смеюсь, снова забыв про то, что это больно отзывается в брюшной полости.

Сборы прошли быстро, как только мы разлиплись. Ник пил кофе, а я быстро скидывала в свою небольшую дорожную сумку необходимые вещи.

По пути уточнила что из продуктов он купил и прикинула, что можно приготовить.

Всю дорогу штурмовала вопросами, есть ли тот/иной продукт/техника, необходимая для приготовления пищи. Я с детства люблю готовить, особенно для кого–то. Какое–то время после развода родителей я жила с отцом и отвечала за его питание, и в то время неплохо набила руку. Надеюсь, его родителям понравится моя стряпня. Почему–то непременно хотелось им понравиться.

Никита помогал на кухне как мог, хотя будь у нас больше времени, я предпочла бы, чтоб он не путался под ногами и просто сидел с бокалом вина и травил байки из универа.

Я могла весь вечер травить байки про то, как мне понравилась его квартира.

– Ладно, – пошутила, как только вошли и дошли до его спальни, чтобы поставить мою сумку и переодеться. – Я беру свои слова обратно, торопись, я согласна жить с тобой, предложение действует ровно минуту, – смеюсь, облачаясь в халат для готовки.

Кухня понравилась мне ещё больше и всё там прошло на лёгкой ноте. Хотя Жданова все же пришлось отправить в магазин за сметаной.

Пока он бегал, я переоделась, надев ещё одно платье, купленное летом и ни разу не выгулянное. Никита замер у порога, когда вернулся и увидел меня.

– Я приму твою заторможенность за комплимент, Ник, только дай скорее сметану. Время поджимает.

Звонок в дверь прозвенел ровно в тот момент, как мы положили последнюю вилку на стол.

– Только в обморок не хлопайся, ты же не неженка, правда? – опять подшучивает надо мной, целует в шею и подталкивает к двери. – Открывай.

Кручу замок, он щелкает, тяну дверь на себя.

– А вот и мы! Что, глазастики, упарились родню ждать? Мм, как вкусно пахнет. Даю сто фунтов на спор, что это не мой сын готовил! Наденька, ты такая красивая, жаль, что так случилось с аппендицитом.

– Жена, я как бы войти не могу, ваше величество крутит аппетитный задком. Дай–ка я нашей девочке цветы презентую!

– Отец, ты стервец, – смеётся Эмма Эдуардовна, а Владимир Петрович наконец то вваливается в прихожую и протягивает мне цветы.

– Никита помогал, – улыбаюсь, рассматривая родителей, и пытаясь понять, на кого мой дорогой похож. Есть что–то от матери, но больше похож на отца.

– Оу, – растрогалась я, когда появился букет, – не стоило себя утруждать, – улыбаюсь, поднося розы к лицу и вдыхая их нежный тонкий аромат, – они прекрасны, спасибо.

Я сразу отмечаю, как легко общается между собой пара, и радуюсь. Живые, не чопорные, не строгие, открытые и добродушные. Сразу как–то расслабилась, выдохнула.

– Надеюсь, вам понравится наша стряпня. Если что–то пересолила, простите, – стрельнула взглядом в Никиту, намекая на то, что если пересолил что–то, значит влюбился в кого–то, как в народе говорят.

– Ой по глазам вижу, что любишь Ника, – Эмма неожиданно щёлкнула меня по носу.

Я молча стрельнула взглядом в стоящего за моей спиной мужчину и протянула ему букет.

– Нужно поставить цветы в вазу, дорогой.

Вручила букет ему, а сама неожиданно взяла свою гипотетическую свекровь под руку и повела к ванной, расспрашивая о полёте, чтобы отец смог спокойно раздеться, а то они заполнили всю прихожую.

Она мне сразу понравилась, и я болтала больше, чем обычно, рассказывая кучу каких–то глупостей, сама того не замечая.

35 глава

Мои родители в своем репертуаре. Я специально не рассказывал Наде о специфических отношениях моих родителей. Когда–то давно именно моя совершенно нескромная мама, по словам отца, совратила прилежного мальчика Вову, который только и думал о том как бы получить престижное образование. Ещё на втором курсе университета у молодой пары появился я. Мама никогда не унывала, души не чаяла в муже и сыне, а поддерживая любое начинание мужа, возвела вторую половинку в надёжного м ответственного главу семьи. Пять лет назад родители уехали в Лондон. Отец не смог отказаться от своей мечты и практиковать за границей. Он много лет изучал законы, грыз знания, смог доказать всем, что талантлив.

Мама преодаватель музыки, даже на дому по доброте душевной даёт уроки соседским детишкам.

 – Хороша девка, Ник, ой хороша, не смотри на посторонних. Загребай себе, ставь клеймо и строй крепкие отношения. Если человек с тобой на одной волне, то поверь, ничего не страшно в жизни.

– Пап, ты это говорил три дня назад.

– А повторение...

– Мать учения. Давайте руки мыть с дороги и ужинать. Я хочу попробовать тот салат, который меня пыталась научить готовить Надя.

– Как красиво. Ой, Вовка, смотри, они открыли наши свадебные бокалы.

– Где? О, это те, что нам твои родные прикупили.

– Кстати, глазастики, что смотрите. Этим бокалам скоро стукнет 31 год.

– Мам, садись, вино или шампанское?

– И водку на посошок!

– А пиво у вас есть? – это отец командует.

И как я забыл, что когда приезжают мои родители, нужно быть в полном всеоружии.

– А пива нет.

– Тогда коньячок?

Я вновь в ступоре.

– Попался. По глазам вижу, что облажался. Эмма, где наша большая алкогольная сумка?

Мама звонко смеётся и ее ветром уносит во влед за отцом.

 – Прости, но они такие и есть. Ты теперь понимаешь, что мне было в кого отхватить самое лучшее.

– Ни слова больше, – смеется Надя, – я их уже обожаю.

Девушка прижимается ко мне и задумчиво произносит.

– Раз уж ты бойкотируешь, – играет бровью, – всякое, – намекает, – я пожалуй выпью с твоей мамой вина или шампанского. Мешать с таблетками нельзя, эффекта не будет, но раз мы не собираемся, то я утоплю своё горе в бокале вина.

– Кто сказал вино?! – Влетает мама обратно в кухню, а в каждой руке по бутылке, вино, коньяк.

– Водка и шампанское, – добавляет отец.

– Наденька, не переживай, мы запоями не страдаем, но выпить в хорошей компании никогда не грех.

– Наде только шампанское и не больше.

– Отличненько, – отец шарахает пробкой в потолок,а потом разливает в бокалы игристое.

– Надюша, а Никуша замуж уже предлагал? – прилетает от мамы

– Хорошо, что не успела пригубить, а то наверное подавилась бы, – рассеяно отвечает и широко улыбается, переводя взгляд на Никиту, – Никуша, – повторяет за мамой уменьшительно–ласкательное прозвище, – как порядочный джентльмен сначала решил познакомить меня с вами. Вдруг я бы вам не понравилась, – улыбается, прижимаясь ко мне.

– Так ты здесь только в гостях? – мама осуждающе хлопает в ладоши.

Надя переводит растерянный взгляд на меня, не сразу находясь что на это ответить.

– У вас здесь так здорово, что я готова работать над тем, чтоб задержаться, – находится девушка, делая комплимент жилищу.

– А Ник делал тебе экскурсию по дому? Квартирка у нас огромная , будет место и гостям, и детишкам.

– Он показал мне спальню, – ляпнула и залилась румянцем, поняв, как двояко это прозвучало.

– Мам, дичь стынет, – я уже повышаю голос, чтобы отрезвить обстановку.

– Дичь жареная, в лес не убежит, – салютует отец.

– Окей, май фемели, я с Надюшей потрещу.

И если бы это работало. Нас всячески пытались раскрутить на свадьбу, но я ловко парировал каждый вброс. А в особо неприличный момент в сердцах сказал родителям:

– Мы в близких отношениях всего несколько недель.

– Напугали ёжика голой попой, – фыркнула мама, – мы с твоим отцом поженились через месяц после пресловутого секса и твоего зачатия. Задержка в две недели быстро сделала меня замужней женщиной.  Надя, а как вы относитесь к детям? Или ты из тех дам, которые только о фигуре своей думает? Просто зная своего сына, могу с уверенностью сказать, что он не сильно спешит обзавестись отпрысками.

– Боюсь, что тут я с Никитой за одно, – качает головой Надя, делая небольшой глоток шампанского, – я беспокоюсь не за фигуру, фигура это дело наживное. Просто я согласна с тем, что сначала нужно реализовать себя, посмотреть мир, а уж потом обзаводиться потомством. Да, дорогой? – Надя переводит взгляд на меня, и берёт меня за руку, мягко погладив мою напряжённую руку подушечками пальцев.

– Так можно всё успеть, если хорошо постараться, детишки. Вы родите, мы будем с отцом растить, а вы воплощайте все свои планы в реальность, кто ж вас отговаривает. А вот детей, Наденька, лучше по молодости родить. Видишь какая я ещё молодая, сын такой взрослый, красивый, просто загляденье.

Надя снисходительно улыбается:

– Думаю, парочка лет молодости у меня ещё есть в запасе, так что можно не торопиться. Я не представляю, какой магией нужно обладать, чтобы совмещать работу и учёбу, а бросать детей на бабушек и дедушек, мне кажется, в корне неправильно по отношению ко всем сторонам. Вы сами вон молодые ещё, нужно путешествовать и вино пить, а не погрязать в памперсах и бессонных ночах.

– Так, стоп, вообще–то я здесь сижу, – я не выдерживаю подобного прессинга со стороны мамы, хотя я к нему готовился.

– Ну что ты сразу начинаешь, – мама надулась, не получив от нас поддержки.

Я ее понимаю, ей хочется о ком–то заботиться. У них с отцом больше не получилось родить детей, и мама всю душу вкладывала в чужих детей, поддерживала, направляла.

– Давайте просто хорошо поужинаем и поговорим о том, как поживает Туманный Альбион.

Больше за столом тема нашей личной жизни не затрагивалась. Хотя это временное затишье, я уверен.

36 глава

Знакомство с родителями парня – есть. Волнительный момент в жизни каждой девушки, потому что чаще всего им сложно понравиться, особенно мамам. И всё прошло как по маслу. По большей части конечно это было обусловлено выбором парня – когда заводишь отношения с 30–летним бабником, а его родители давно хотят внуков, а ты вроде адекватная и в скатерть не сморкаешься, они тебя принимают с любым багажом. Я мало говорила про свой. Их семья была удивительно органичной и дружелюбной, приятные люди, с которыми приятно проводить время. Если доживем до момента знакомства с моими родителями, Никите так не повезет. Мои родители люди тяжелые и вряд ли с ними будет гладко.

На следующий день я вернулась к обычной жизни. Чувствовала себя Беллой, которую впервые на своей тачке в школу привёз Эдвард, когда выходила из БМВ Никиты. Возможно зря мы пытались сделать вид, что ничего не происходит, сразу. Сейчас, когда мы вышли из его машины, и, болтая, пошли к главному корпусу, нас лишь провожали взглядами, камнями в меня, как в падшую женщину, никто швырять не спешил.

Стоило зайти в кабинет, где сидели однокурснички, все затихли, а потом ко мне подбежала Катя, порывисто обняла меня, я приобняла её в ответ. Ромка тоже махнул и поинтересовался самочувствием, я подмигнула ему и направилась прямиком к парте Гели.

– Ещё раз увижу твои руки рядом с моим мужиком, это будет последний день, когда у тебя будут руки, уяснила?

Мне уже было не страшно и не стыдно, не после того кипяточка, что она залила мне за шкуру в больнице. У неё, к слову, был неважнецкий вид и гораздо меньше спеси. И сидела она одна, даже Ваня не повернулся и не встал на защиту. Видимо, спалилась, змея, и столкнулась с общественным порицанием лично. Пусть распробует, как это несладко.

Ник говорил, что когда я загремела в больницу, декан провел воспитательную работу с студентами и пед. составом, но я не могла представить, насколько хорошую. В университете меня больше не задирали, обсуждали – безусловно, но открытый буллинг прекратился. А вне стен университета я чудесно проводила время с Эммой, и когда среди недели она заехала за мной после пар, обсуждений стало только больше.

Мне было на них плевать, я просто влюбилась в эту женщину. Мы гуляли по городу, ходили в кафе, по магазинам, пили вино и наслаждались тёплыми октябрьскими деньками. Она не оставила своих попыток склонить меня в свою религию раннего материнства, но я решительно отшучивалась. Когда мы зашли в магазин и она притащила мне самое короткое и развратное платье "дома носить", я лишь рассмеялась, а она дружелюбно пожала плечами, что в любви и на войне все способы хорошо.

– Если Никита не возьмёт меня в жены, я украду вас у Владимира Петровича и женюсь на вас, – пошутила я тогда и вечером бедный Ник слушал ещё одну лекцию о пользе брака.

Когда пришло время им улетать и мы провожали их в аэропорту, я едва не разревелась, потому что расставаться было грустно. А по пути в аэропорт Никита заверил их, что никуда меня не отпускает и предложил остаться жить у него.

Уже после того, как шасси самолета оторвались от земли, мы вернулись к теме и я была согласна. Потому что засыпать с ним было слишком хорошо, лучше было только просыпаться в его объятиях.

Понимала, что меня капитально несёт, но я была счастлива с ним. И мне было интересно как изменится быт с отъездом Эммы, которая взяла готовку и многие дела по дому на себя. Изменилось немного. Готовила в основном я, а он варил кофе, потому что у него получалось обалденно вкусно, а мой был слишком слаб на его вкус. Уборка меня тоже не напрягала, у них в квартире была куча облегчающих жизнь современных гаджетов. А вот интимной части отъезд старшего поколения пошёл только на пользу. Первые пару дней мы занимались сексом по всей квартире, как дорвавшиеся до запретного подростки. Позже страсти чуть улеглись, но он по–прежнему не всегда давал мне выспаться перед парами и один раз мы даже чуть не опоздали в университет, когда слишком увлеклись с утра.

Почти всё время мы проводили вместе, и когда в канун Хэлоуина он бросил, что друзья говорили о клубе, он удивился, когда я охотно сказала:

– Так сходи.

За всё время, что мы провели вместе, он неоднократно демонстрировал свои серьезные намеренья и показывал себя любящим и заботливым бойфрендом, у меня не было причин не доверять ему.

– Да ладно, а как же падшие женщины за каждым углом?  – играет нахально бровью.

– Тебя они интересуют? – удивленно приподнимаю бровь и наигранно хмурюсь, – тогда сиди дома.

– А почему бы и нет? Это ответ на первый вопрос.

– Чёрт, – делаю озабоченное лицо, озираюсь вокруг, – где мои наручники? Пора снова пристегнуть тебя к батарее, а то распоясался!

– В розовых я буду выглядеть пошло, а вот на тебе их использовать я охотно готов.

– Вижу, – ухмыляюсь похабно, бросив взгляд на его ширинку и отмечая, что бугор в штанах становится заметно. – И даже соглашусь, пожалуй, если удастся сбагрить тебя на пару часов из дома, чтоб полежать в спа–носочках, с маской на лице и волосах на этом уютном диванчике под турецкий сериальчик, пока ты будешь отбиваться от девиц, думая обо мне в наручниках.

– Слушай, ты дерзкая, нравится всегда брать верх и пользоваться преимуществом надо мной в подобном состоянии, – взглядом указывает на бугор в штанах.

Я довольно улыбаюсь, встаю со своего места и залезаю к нему на руки, жарко целую его.

– Ты тоже заметил, что в последнее время брать верх мне особенно нравится, – похабно улыбаюсь, легонько куснув его нижнюю губу.

Обсуждение переходит в секс и заканчивается его полной капитуляцией. С чистой совестью и мечтах о спа–вечерочке, я благославляю его на мужской поход в клуб.

– Увидишь Гелю – беги, – хмуро усмехаюсь, критически рассматривая его. – Ты выглядишь роскошно, меня это бесит. Для кого нарядился, Жданов?

– Черт, Богатырева, на мне только трусы, джинсы, гольф и туфли. Разве я виноват, что красавчиком родился?

– Эмма виновата, – широко ухмыляюсь, – может надо было послушать её и родить себе такого красавчика, а? – подкалываю.

С настойчивости его мамы мы не мало стебались, ведь оба понимали, что не готовы к детям и были осторожны, чтоб больше осечек не было.

– Займёмся этим прямо сейчас? – наигранно вздергивает брови, задирая гольф и демонстрируя прокачанные мышцы пресса.

– Что дразнишься, ты же сейчас у меня никуда не пойдешь, – хохочу, стукнув ему по животу. Хотела скользнуть подушками пальцев по кубикам, но не стала, ведь понимала, что сейчас как склеимся, так он останется дома и не избавишься от него.

– Нет, дорогой, давай на выход, у меня киносвидание с Ведьмаком и глиняная маска в ванной ждёт. Ведьмак то всякое видавший, не испугается, а вот ты можешь и не выдержать такой картинки, – прыскаю, поправляя его волосы.

– Фото сделай до и после, буду стояк в универе опускать... Если получится... Когда вижу тебя там за партой, понимаю, что проскакивает пошлая мысль о том, что ни разу не трахал кого–то в стенах универа.

– Где–то сейчас зарыдала Ирина, – в моем голосе появляются ревнивые нотки, но нас вовремя прерывают.

На улице сигналит автомобиль, мы понимаем, что Тарас уже приехал и ждет, и расходимся.

– Отдохни хорошенько, тигр, – целую его в прихожей, – но не сильно, чтоб пришёл и на меня сил хватило. Я постараюсь не уснуть с маской и не устроить тебе настоящий кошмар на Хэлоуин.

– Ты припасла мне сюрприз?

– Иди уже, – смеюсь, подталкивая к двери, – а то Тарас придёт и задницу мне надерет, что собутыльника  из дому не выпускают!

37 глава

Люблю родителей, но едва терплю их с каждым годом усиливающийся прессинг. Я даже невольно задумался над вопросом: а может и правда родить, есть кому помочь. Да вот незадача, как нам будут помогать, если родители в Лондоне? На то и расчет, чтобы я переехал к ним. Хитрецы.

Мне нравится поддержка Нади. Она в любом случае готова поддержать меня во всем. И да, мы очень долго обсуждали подобные моменты. И пусть родители сочтут нас форменными эгоистами, но мы хотим жить для себя, заниматься любимым делом, путешествовать.

Надю, после отъезда родителей, домой не отпустил. Неделя в их присутствии почему–то казалась идеальной. Но расслабиться полностью не получалось. Теперь же мы активно изучили мою квартиру вдоль и поперек. Аппетитный задок Нади где только не был.

На работе легче не стало со стороны женского коллектива, да только я всячески держался отрешенно с коллегами, соблюдая чисто рабочие отношения. Ирина Петровна затаила злость. Она тщательно скрывала своё негодование. Но я её знаю много лет, вот и читал женщину, как открытую книгу.

– Ты опять не смог расстаться со своей мелкой, – ехидничает Тарас, привествуя меня за руку у такси.

– Завидовать некрасиво, дружище. Заведи себе такую же назойливую муху и делай с ней что хочешь.

– Так уж и всё?

– Ты не поверишь, меня всё устраивает.

– Жданов, в темном лесу барсук сдох.

– А что это барсук?

– А не смог залезть на сук, – ржет эта скотина.

– К нему пристал другой барсук? Не поделили они сук?

– Никита Владимирович, вы же образованный человек, а такие пошлости изрыгаете.

– Да пошел ты.

Идея  затусить в самом престижном клубе нашего города пришла не мне. Наша взбалмошная компашка «неженатиков»  минимум раз в месяц позволяла себе отрываться  от повседневных будней. Это своего рода обычай, который мы уже больше десяти лет чтим с парнями. И хоть я был в универе ещё тем заучкой, веселье никогда мимо меня не проходило. И вот сейчас мы не смогли предать древнюю традицию.

– Жданов, поговаривают, ты с бабой живешь?! А мы уже делали ставки, Колян ставил пятьсот баксов на то, что ты гей.

Эти наглые рожи всегда найдут способ зацепить.

– Не дождешься, Николя. Просрал ты свои кровные.

– Парни, какой ещё спор можно забацать на Жданова? Ставки!

– Это ещё вилами писано по воде, вот женится, тогда и выдохнем…

Меня ещё долго стебали, но я не обращал внимание. Большинство парней уже давно завели семьи, растят по несколько детей. Даже Егор был женат, теперь в разводе.

– Геля опять нарисовалась, – пытаясь перекричать музыку, доносит новость друг.

– Мне не интересно.

– Она идет к нам.

– В твоих интересах увести ее от общения со мной. Эта ненормальная загремит в каталажку за паскудное поведение.

– Я тебя понимаю, жаль, что красивая, но дурная.

Что я слышу? Друг разочарован? Как давно?

– Ты её всё–таки трахнул? Тогда?

Я весь в напряжении, даже сел ровно.

– Почему молчал?

– Да не трахал я её, она весь салон соплями мне испачкала, тужила разбитыми мечтами о блядском Жданове. Любит она тебя.

– Она любит себя и мужиков с деньгами.

– Это я тоже понял. Я не успел её доставит её к дому, как она предложила мне взаимовыгодное условие.

– А с этого момента поподробнее.

В этот момент совсем рядом раздается голос Гели:

– Мальчики, к вам можно?

– Лесовская, гуляйте вон туда, влево, там парни тебе по возрасту. Приятного вечера.

Я сделал глоток коньяка и вновь обратился к Тарасу:

– Какое условие? Так, а ну дайка я угадаю, – иронично хмыкаю, – девица согласилась дать за услугу.

– Ты отличный знаток женских тел и душ.

– Не лучше, чем ты.

За столик вернулись парни, от них несло едким запахом сигарет и алкоголя. Отрываются на всю катушку, в такой день это просто обязательная программа.

На телефон внезапно пришло сообщение из Лондона. Извиняюсь, отхожу в дальний уголок, чтобы иметь возможность ответить. Теряюсь в куче вопросов, пытаясь на многие дать расширенный ответ. Папа не упустит возможности погонять меня по приобретенным знаниям. И он знает о моём побеге в клуб, а видимо у него задание от мамы, сына отрезвлять, не давать проявляться грешным привычкам. Прячу телефон в карман, разворачиваюсь, но скорость набрать не успеваю. Слышу звонкий визг слева, поворачиваю голову на шум и вижу знакомое лицо.

– Снежана?

Девушка, расставив широко руки, летит в мои объятия. Я не успеваю остановить движущееся на меня облако косметики, духов и брендовой обежды. Белокурая смазливая девушка всегда слыла первой красавицей на потоке. Даже в свои двадцать девять выглядела идеально. И мы с ней неплохо мутили. Давно.

– Жданов, красавчик. Смотри!

Он показывает безымянный палец.

– Свободна. Ты это представляешь!

Она виснет у меня на шее и пухлымит губами целует взасос.

– Снежка, расслабься, ты немного опоздала. Лет на пять.

– Только не говори мне, что до сих пор обижаешься. Ты что вправду тогда обиделся, когда я променяла тебя на Владлена?

– Никаких обид, между нами был только секс.

– Ты и сейчас сухарь. Но я готова рискнуть, чтобы вновь растормошить тебя.

Тонкие пальчики заскользили по животу, к ширинке. Я нервно сглотнул. Она не меняется. Все такая же настойчивая. Порой Гелю напоминает. Брр. Был молод и глуп. Но да, трахалась она отменно. Не больше.

– Прости, но я пас.

Я пытаюсь обойти Снежану, но девушка удивленно играет бровью.

– Зазнался?

– Нет, влюбился…

38 глава

Как только проводила любимого, отправилась в ванную и занялась собой. Набрала пенную ванную, вдоволь понежилась там, потом одела носочки и нанесла маску на лицо, давая коже отдохнуть и кайфануть, пока мой милый этого всего не видит. Сделала пару забавных селфи, как он просил, чтоб напугать его в случае чего.

Я лежала на диване и смотрела сериал, когда пропиликал телефон. Потянулась к трубке, улыбнулась, думая, что мой гулена небось уже соскучился и написывает. Я точно успела соскучиться. Сделала все свои спа–процедуры, сварила глинтвейн, посмотрела Ведьмака и уже переключилась на какие–то турецкие романтические мелодрамы, когда пришло уведомление из Вайбера.

Разблокировала экран, одним глазом глядя, как роскошный мужик в телеке страстно целует свою зазнобу, хмыкнула, опустила взгляд...

И остолбенела.

На фото тоже был страстный поцелуй. У меня в секунду свело желудок. На фото мой мужик страстно сосался с какой–то блондинкой в клубе. Что это? От кого?

Поднимаю взгляд и понимаю. От кого же ещё?

Геля тут же добивает сообщением в догонку:

"А так хвасталась, что тянешь такого жеребца, и что я вижу? Они до сих пор сосутся, лол"

Я застыла на несколько долгих секунд, впав в полный ступор. Ничего не ответила Геле. Сжала телефон в руках так, что коже стало больно. Отшвырнула телефон на диван, словно он ядовитая змея.

Встала с дивана, оглянулась по сторонам, понимая, что стены начинают сжиматься и давить. Шумно выдохнула, понимая, что пламя, которое разгорается внутри, вот–вот сожжёт всю квартиру.

Так, стоп, рассудок, где ты? Пожалуйста, включись! Включись и приди на помощь. Это Геля, она уже не единожды манипулировала моим сознанием, и я позволяла ей это. Не в этот раз. Что мешало ей увидеть Никиту в клубе и сбросить мне какое–нибудь старое фото?

Наступив на горло гордости хладнокровно открываю фото, которое хочется удалить и никогда больше не видеть, и присматриваюсь.

Холодею ещё больше. Это актуальная фотография. Даже эта прядь, которую я взлохматила и поправила перед выходом лежит так же, не говоря уже об одежде и тематическом декоре клуба.

Я снова выключилась посреди комнаты. На этот раз мой взгляд приковался к фотографии, на которой моя любовь целовала другую. И я сама лично выгнала его в этот клуб. Шутила, когда он бросал фразочки о том, что там будут тёлки, харахорилась, когда все влюбленные в него бабы твердили мне одно и то же – такие бабники как он не меняются. И кто оказался в дураках?

Я в жизни своей так быстро не собирала вещи. Вымыла посуду, которую хотелось перебить. Не смогла, только из уважения к его родителям.

В такси меня всю дорогу трясло мелкой дрожью и я молчала, не смотря на все попытки симпатичного таксиста завести беседу. К черту мужиков. Все болтать горазды, а когда доходит до чего–то большего, поминай как звали. Не хочу, никогда больше себе не позволю такой глупости.

Знакомый вид уютной съемной квартиры придал сил, и я вошла внутрь, критически осмотрев своё жильё после более двух недель отсутствия. Зачем–то помыла пол. Обнаружила, что у меня совершенно нет запасов еды, оделась, сходила в магазин, приволокла два больших пакета. Лишь когда я вошла во второй раз, с едой, до меня дошло, что это конец. Моим отношениям с Никитой конец. Вместо секса и рассказа как я скучала меня ждёт хэлоуинская ночь со своими призраками. Я поставила пакеты, достала из них бутылку вина, достала штопор, открыла её и сделала крупный глоток прямо из горла. Подошла к окну и уставилась на освещенную фонарями площадь, по которой ходили компании весёлых, разодетых в разную нечисть, людей. Сделала ещё пару глотков вина. Отошла, села на кровать, вытянула ноги перед собой и уставилась в стену. По щекам градом катились крупные слёзы.