Текст книги "Афганистан. Гора Шабан"

Автор книги: Альберт Зарипов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

Иных вариантов не имелось… Кроме как закосить по болезни в госпиталь или же самому причинить себе какое-либо незначительное увечье… Но это не являлось тем выходом из сложившейся ситуации, чем потом сможет гордиться настоящий мужик.

Терпели до нас… Вытерпим и мы!

Глава 2
Вечерние хлопоты

Ближе к вечеру прилетевшие из Кандагара разведгруппы были направлены в боевые роты Лашкарёвского батальона, где гостям и предстояло разместиться на ночлег. Что оказалось крайне актуальным. Пока военным главнокомандованием решался вопрос об их временном расквартировании, кандагарцы почти весь день провели в большой офицерской курилке. Но вот начало смеркаться и решение насущного для них вопроса резко ускорилось.

Сперва все три кандагарские группы переместились во внутренний дворик нашей первой роты, где они по отдельности выложили на длинные столы своё оружие, боеприпасы и амуницию. Затем гости принялись погруппно сдавать всё это своё добро в наш ружпарк. После того как одно кандагарское подразделение оставило своё вооружение под полную ответственность дежурного по нашей первой роте, оно отправилось в казарму третьей роты, где им выделялось какое-то количество кроватей. Следующая чужедальняя разведгруппа после сдачи оружия пошла устраиваться на ночлег во вторую роту. И соответственно, третья разведгруппа Кандагарского батальона спецназа осталась у нас.

– Заходим в казарму! – командовал высокий сержант. – Сейчас нам покажут кроватки. Тихо-тихо!.. Не спешите… А то успеете.

Мы, то есть молодые солдаты уже давно заприметили среди кандагарцев своих недавних друзей-товарищей по Чирчикской учебке. Однако нас всё ещё озадачивали нынешние военные нюансы. Согласно наших правил армейского этикета и норм приличия по отношению к дембелям, мы не могли взять и просто так побросать все наши младосолдатские дела. Лашкарёвские старики не простили бы нам столь опрометчивого поступка. Иначе говоря, как бы потом выглядели наши дембеля в глазах кандагарских дедушек?!.. Коль в лашкарёвских группах эдакое творится безобразие… Ведь молодой солдат и шагу не может сделать самостоятельного… Без соответствующей санкции более старшего своего товарища…

Такие же порядки наблюдались и в кандагарской группе. Мы только и смогли обменяться с нашими молодыми коллегами короткими взглядами и приветливыми взмахами трудолюбивых рук. Это дембеля и фазаны, что с одной стороны, что с другой… Это они без всяких формальностей подходили, встречались, обнимались и делились всякими впечатлениями… У нас же такого права пока что не было. Поскольку мы являлись молодыми солдатами, то есть духами. А духи должны всегда шуршать… Стало быть, работать, работать и только работать. То есть трудиться не разгибая спины и не покладая своих мозолистых рук.

Поэтому наша лашкарёвская молодёжь уже в который раз наводила порядок в расположении группы: подметала бетонный пол, выравнивала табуреты, отбивала ровненькую кромку на внешних сгибах солдатских одеял… Придавала подушкам прямоугольную форму… Подправляла лицевые и ножные полотенца… В общем… Молодёжь шуршала.

Зато после ужина… Когда нам предоставили вроде бы свободное время… В течении которого молодых могли озадачить новой работёнкой практически в любую минуту… Вот в это-то относительно свободное время мы наконец-то повстречались…

В кандагарской группе оказались Андрей Бухта и Миша Суслов, с которыми я целых полгода прослужил-проучился в первой сержантской роте Чирчикского полка спецназа. А если уж быть совсем точным… То прямо здесь и именно в этот час в нашей казарме встретилось четыре курсанта третьего взвода первой Чирчикской роты младших командиров. Ведь к нашей троице присоединился и Андрюха Корнев, оказавшийся по воле судьбы в нашем взводе АГС-чиков…

Вот так… На короткое время и в не очень-то завидном положении молодых солдат… Мы тем не менее были рады этой встрече. Минут с десять вспоминались другие наши товарищи, которых разбросало по всему Афгану… Но затем поступило одно предложение, оказавшееся очень даже дельным…

– Мы с Мишкой сегодня банку джема прикупили в вашем магазине. – негромко говорил Андрей Бухта. – Где бы?..

Он не договорил… Дальше можно было попросту промолчать. Поскольку от столь хорошего предложения отказаться было невозможно. Ведь молодой солдат всегда хочет есть… Особенно сейчас… Оставалось только обговорить кое-какие детали… Технические и несколько другие… Из сферы личной безопасности молодых духов…

– Ну, что?! – произнёс Мишка.

Вокруг нас было столько народу… Слишком уж много.

– Пошли… – вполголоса сказал разведчик Корнев. – Покурим…

Наша четвёрка всем своим составом поднялась с табуретов и потянулась к выходу из казармы. Ни кандагарские дембеля-наставники, ни их лашкарёвские коллеги-дедушки… Словом, никто не возражал… Предлог был самый заурядный и крайне подходящий… Просто мы захотели подышать свежим афганистанским воздухом… А заодно и отравиться всякими там никотиновыми смолами, столь обильно напичканными в военные сигареты… Хоть и «Охотничьи», но всё же четвёртого или даже пятого сорта…

А вот на свободе мы вздохнули полной грудью, и военная мысль заработала очень быстро. Местом для желанной вечерней трапезы был избран наш «летний» кинотеатр. Сейчас в феврале месяце именно он являлся наиболее безлюдным, а значит и относительно безопасным пристанищем для молодых бойцов. Так сказать, наилучшим и спокойным местом для проведения излюбленного солдатского досуга… То есть быстрого утоления элементарного чувства вечного голода… Которым страдают и мучаются почти что все молодые солдаты… Причём, не только нашего великого и могучего Советского Союза…

Так что… Открытый летний кинотеатр афганистанского образца подходил для нашего мероприятия более всего. Правда, идти до него было несколько далековато… Однако какие-то триста или четыреста метров нас ничуть не испугали… Это обстоятельство, то есть относительная удалённость, только разожгло наш аппетит ещё больше. Его отсутствием мы, в общем-то, никогда и не страдали, а теперь и подавно…

По дороге мы с Корнем заскочили в нашу солдатскую столовую, где знакомый солдат-хлеборез уступил нашим продублированным и вполне понятным просьбам… И две свежеиспечённые буханки, быстро оказавшись за пазухами, так приятно согрели не только наши бока, но и молодые солдатские души.

Окольным маршрутом мы вполне благополучно достигли нужного нам места. Военно-полевой кинотеатр, или же говоря официальным языком, солдатский клуб представлял собой небольшую прямоугольную котловину, огороженную с одной стороны высокой белой стеной, а с трёх других – земляной обваловкой. То есть своеобразным бруствером в метр-полтора высотой. По узкой тропке мы спустились в «кинозал» и разместились на самой дальней скамейке. Здесь было безопаснее всего. Поскольку наш военный «кинозал» тоже соответствовал общепринятым мировым стандартам. То есть наш земляной «пол» также спускался с небольшим уклоном к «якобы сцене», за которой возвышался «вроде бы экран». Неуютно пустой и какой-то осиротелый… Под зимним ночным небом Афганистана…

Итак-с… Разместившись в самой нижней точке «закрытого» клубного пространства, мы выложили на железную скамейку все наши съестные припасы: литровую банку клубничного джема, две буханки хрустящего хлеба и пару фляжек с водой. Без дополнительных команд были извлечены четыре солдатские ложки… Которые сразу же пошли в ход…

– Хороший у вас тут хлеб. – произнёс Андрей Бухта спустя несколько минут. – У нас не такой.

– Обычный… – ответил я, погружая свою ложку за следующей порцией сладкого лакомства.

Кандагарский разведчик Мишка Суслов сначала усмехнулся…

– Ты ещё наш хлеб не ел. – проворчал он, с хрустом отламывая от полбуханки новый кусок. – В нашей пекарне только корочка успевает… Запечься… А внутри тесто так и остаётся… Сырое…

– Они туда дрожжей мало добавляют. – пояснил Андрей Бухта. – Пускают его на бражку… Или меняют… А тесто не успевает подняться… Вот и получается… Только корочку и можно есть…

Несколько минут мы ели молча… Когда наш всеобщий голод был немного утолён, мы стали орудовать ложками гораздо медленнее… Чтобы подольше растянуть это вкусняцкое удовольствие… А также… Чтобы не выглядеть в глазах друг друга чересчур уж оголодавшими обжорами… Правда, я и Андрей Корнев… словом, хоть мы и были вроде как хозяевами… Однако лашкарёвская «яма» [3]3
  * прим. Автора: то есть чувство голода


[Закрыть]оказалась поглубже кандагарской…

– А мы сейчас только одним хлебом и питаемся. – честно признался мой товарищ Корень.

– Остальной хавчик… – подтвердил я со вздохом. – Выбрасываем…

Наши кандагарские коллеги поначалу было не поняли…

– Как это выбрасываете? – переспросил молодой солдат Бухта.

– А вот так! – ухмыльнулся Андрей Корнев. – Только-только из общего бачка раскидаем хавчик по котелкам… И сразу же обратно вываливаем…

Гости молчали, никак не врубаясь в суть…

– Ну, по одной-то ложке супа или каши всё-таки перепадает. – сказал я. – И всё!.. Команда «Встать! Выходи строиться!»

– Ни хрена не понял! – заявил Миша Суслов. – почему так?

Поочерёдно выдавая информацию, мы с Андреем Корневым рассказали нашу ротную беду… Которая длилась уже целых две недели… И окончание этой напасти было не скорым…

Всё дело обстояло в том, что наш штатный старшина роты прапорщик Акименко убыл в свой ежегодный отпуск, а исполнять его обязанности назначили старшего сержанта Алиева. Этот рослый и плечистый азербайджанец являлся заместителем командира второй группы и уже успел зарекомендовать себя перед ротным начальством только лишь с положительной стороны. На боевых выходах Алиев был отличным замкомгруппы. Что уже считалось достойным качеством. Он даже был ранен в бою, а затем и награждён правительственным орденом Красной Звезды. Который за просто так не дают. И в его группе дисциплина была железной… Поддерживаемая не только авторитетом сержанта Алиева, но и его же крепким кулаком…

А тут наш прапор Акименко Николай свет Батькович взял, да и уехал в отпуск в свой родной город Таганрог…

– Он там сейчас водку пьёт со своими таганрогцами… – всерьёз жаловался Андрей Корнев. – И с этими трахается… Ну, как их там?!..

– Таганрожицами! – засмеялся Мишка Суслов. – Ну… Не с таган… Роженицами же!

Мы конечно посмеялись над его незамысловатой шуточкой… Да только вот у двоих солдат смех получился не очень-то и весёлым…

– Короче говоря… – продолжал уже я. – Алиев теперь свои порядки и в роте устанавливает. Дисциплину наводит. Вечернюю поверку по три-четыре раза зачитывает… Добивается того, чтобы не только фазаны стояли по стойке «Смирно», но и все остальные дембеля. Чтобы деды тоже отвечали «Я»… Как положено…

К этому моменту банка клубничного джема, увы, но закончилась… И теперь можно было поболтать без всяких приятных обременений…

– А хавать он вам не даёт? – спросил Мишка, убирая свежеоблизанную ложку в боковой карман.

– Ну, да – ответил Корень, доставая сигарету. – До столовой со второго или третьего захода добираемся. Вечно ему что-то не нравится. Добивается, чтобы и дембеля «ножку тянули». А когда зайдём в столовую и рассядемся по своим столам, тогда и начинается… «Встать, садись, встать, садись!» Пока вся рота одновременно не сядет. Дембелям-то полегче… Они же по одному или по два сидят за столом на десятерых… А вот мы: фазаны и молодые… То встаём, то садимся…

Тут он затянулся свежеприкуренной сигаретой, предоставив уже мне возможность излить нашу общую обиду и злость.

– А когда всё-таки рассядемся. Он командует дальше. «Раздатчики пищи – встать! Приступить к раздаче пищи!» А этот Алиев ходит вдоль столов и смотрит… Зараза! Как только бачки с супом опустеют… Он и командует: «Закончить приём пищи! Встать! Выходи строиться!» Вот и приходится нам выполнять команду. То есть выливать суп из своих котелков обратно в бачок. Дембеля хоть кашу-то успевают попробовать. Вернее, всю тушёнку сверху слопать. Она-то тёплая. А суп – горячий… Только одну ложку и успеешь проглотить. Вот и остаётся нам только сухой хлеб жевать. Иногда с маслом. Если успеешь намазать на хлеб… И дожевать… По дороге к выходу…

– А что же дежурный по части? – вполне резонно уточнял Андрей Бухта. – А ротный?

Этот белорусский парень всегда отличался повышенным чувством справедливости… Однако наши ответы были очень банальны и просты.

– Дежурный по батальону стоит только на крыльце столовой. – пояснял я. – Он следит только за тем, чтобы роты вовремя прибыли на приём пищи. Ну, и зашли в столовую без бардака. А внутри командует товарищ сержант… Он ведь действует почти что по Уставу. Отдаёт команды… Какие следует… Так что… В этом деле к нему почти не придерёшься.

– А командир роты ничего об этом не знает. – произнёс Корень, выпуская в ночное небо сизоватый дымок. – Никто из солдат к нему не пойдёт… Чтобы не стать стукачом. Его же потом зачмырят. Чтобы больше не жаловался на сержанта Алиева… Такого же и быть-то не может… Что товарищ сержант злоупотребляет своими обязанностями… Это же заслуженный человек!.. С орденом Красной Звезды!..

Андрюха Бухта всё же решил уточнить ещё один момент наших злоключений…

– И как же вы обходитесь? А что же он сам кушает?

Мы с Корнем даже рассмеялись. Потому что и так уж чересчур красочно описали нашу молодую жизнь. Что успеваем проглотить всего-то по одной ложке обжигающего супа… А раздатчику пищи, который черпаком разливает суп по нашим котелкам… Ему и этого не достаётся… Хорошо, что хоть буханку хлеба успеваем разделить на всех… Почти что поровну.

– Когда Алиев приведёт роту из столовой в казарму, он распускает строй. А за полчаса свободного времени… Или он сам идёт в столовую… Повара-то ему не откажут… Или же товарищу сержанту молодые что-то раздобудут. Из столовки принесут, а может и в магазине прикупят. В общем, не дадут ему умереть с голоду…

Я замолчал. Но потом всё ж не выдержал и сплюнул с досады… Андрей Корнев в это время уже докуривал свою сигаретку. Иначе он бы тоже… Сплюнул от искренней неприязни и накопившейся злости.

А потом о своей нелёгкой солдатской жизни рассказывали кандагарские духи. По большей степени говорил Мишка Суслов… Андрей Бухта был немногословен… Как оказалось, на это у него имелись очень уж веские причины… До сих пор не сошедшие с его тела…

– На прошлой неделе дембеля так его отметелили… – возмущался Миша. – Андрюха почти сутки отлёживался… Живого места не было.

– Да это что?! – отмахнулся, в общем-то крепкий, белорус. – Мелочи…

– Это он сейчас так говорит… – пояснял почти что его земляк из Брянской области. – Я ему хавчик приносил… А он даже есть не мог… Ни хрена себе!.. «Мелочи»…

Нам и так уж было понятно то, что Андрюха Бухта очень «скромничает», предпочитая умолчать о своих неприятностях. До призыва в армию он долгое время занимался борьбой самбо и в случае схватки «один на один» смог бы одолеть своего противника. А может быть и не смог… Как бы то ни было, но такой поединок имел бы определение более или менее честного боя. Однако, увы… Не только в армии, но и в гражданской жизни случаются такие драки, когда на одного «имеют честь» навалиться сразу несколько человек… Кандагарские дембеля оказались «ребятами не промах»…

– Да и наши не лучше! – на всякий случай понизив голос, произнёс Корень. – Нам рассказывали, как три дембеля… Ну, которые уже уволились… Они завели в ружпарк одного духа… Слишком уж непокорного… Да и отделали его так, что он совсем… Короче… В госпиталь его отправили…

Я тоже слышал про этот случай, о котором нам по большому секрету говорил Коля Малый… Они же были одного призыва… Но я даже знал о дальнейшей судьбе этого солдата… Чуток побольше, чем Андрей Корнев…

– Он там умер. – сказал я негромко. – Не приходя в сознание. А когда начали разбираться… То оказалось много свидетелей того, как на голову покойного упал полный цинк патронов. Прямо с верха пирамиды…

– Ага… – со скепсисом заявил Мишка. – И так три раза… Цинк всё падал и падал… А он подставлял голову снова и снова.

Больше сказать по этому поводу нам было нечего. Поскольку круговая порука старослужащих солдат и всяческое стремление командиров замять этот «досадный» инцидент… Всё это поспособствовало тому, что смерть молодого бойца от рук своих же сослуживцев останется безнаказанной… Что в свою очередь приведёт к повторению таких случаев… Или же ему подобных…

После непродолжительного молчания мы уточнили время… До вечерней поверки оставалось почти полтора часа и мы могли ещё чуть-чуть посидеть в своей кампании. Минут с пятнадцать или двадцать… Потом нам следовало возвратиться в роту… Ведь наши заболтавшиеся друг с другом дембеля могли хватиться своих молодых бойцов… Да и начать наши поиски…

Но у нас ещё оставалось полбуханки хлеба и мы поделили её на четыре части, после чего принялись медленно его «уничтожать». По ходу этого действа Мишка Суслов костерил одного нашего знакомого… Который в Чирчикской роте был в первом взводе, а в Кандагаре оказался в одной группе с Мишкой…

– Да этот Дёма! – горячился Суслов. – Такой паскудой оказался! Настоящий жополиз!.. Перед дембелями выслуживается, на нас стучит… На своих же пацанов… Ох… Бля-а… Если бы я в Чирчике знал… То я ему бы всю рожу набил! Ни одного здорового места не оставил бы… Ну, такая это сволочь…

– Уже и на нас покрикивает… – усмехнулся солдат Бухта.

– Во-во! – подтвердил Мишка. – Начальник выискался… Быстрей бы эти дембеля ушли!..

В этом вожделении он был явно не одинок…

– Да-а… – согласился с ним я. – Побыстрей бы они уволились…

Наверное, эта мысль являлась, является и будет являться самой главной мечтой всех молодых солдат. Ведь с исчезновением из их жизни всех дембелей… Которые рано или поздно, но всё-таки должны отправиться по своим домам… Именно тогда для молодого духовского сословия настанет очень уж существенное облегчение их условий военной службы. Хоть и на одну социально-армейскую прослойку, но всё же старших товарищей станет гораздо меньше. Да и молодёжь поднимется на следующую ступеньку суровой солдатской иерархии… Пока они сами не превратятся в дембелей… Самых настоящих дедов… Паразитов и не очень… Но всё равно стариков…

Не обошлось и без горьковатой иронии…

– А у вас в Лашкарёвке замполиты читают эту книжку? – со смехом спросил Мишка. – Ну, про «страшную армейскую дедовщину»? Писателя Рыбакова, который…

Рассмеялись и мы… Поскольку слабенький ветерок великих перемен уже долетел не только до их Кандагара, но даже до нашей отдалённой Лашкарёвки… И в самом-то деле… Уж коль по всей стране Советов зашагала перестройка, да ещё и наперегонки со всеобщей гласностью… Вот и Главное Политическое Управление Советской Армии решило не отставать… Вот и получилось так, что по указивке сверху все ротные замполиты бросились вдогонку…

Именно об этом и говорил Мишка Суслов…

– Два раза в неделю на политинформации вслух зачитывают эту повесть «Сто дней до приказа»… Про то, как страшные дембеля заставляют молодых всякой ерундой заниматься! Кровати трясти, как будто старики домой в поезде едут… Сказки всякие рассказывать… А по телевизору-то?!.. Там все из-за этой книжки распереживались… «Дедовщина!.. Ах, как это ужасно!»

Все эти детали были известны и в нашем гарнизоне… Вернее, в первой нашей роте…

– Ну, да… А в конце… – Тут я даже фыркнул. – А в конце политинформации замполит спрашивает: «А у нас в роте нету таких издевательств?»

Как выяснилось тут же… Хоть между нашими гарнизонами расстояние в пятьсот километров, но… Мысли и повадки замполитов очень уж схожи…

– И у нас точно так же спрашивают!.. – подтвердил Андрей Бухта. – А мы ему честно отвечаем, что таких «издевательств» у нас нет.

– Потому что такой ерунды у нас действительно нет. – со вздохом произнёс Суслов. – Наши дембеля в сто раз похуже будут… Чем эти книжные…

– А что?.. Ваши замполиты ничего не знают? – спросил я гостей. – Ну, про Кандагарский Мостик и всё такое прочее?

– Да всё они знают! – криво усмехнулся Андрей Корнев. – Только вот… Ничего не делают.

– Ну, да-а… – проворчал я, широко зевая. – Им лишь бы языком помолоть… Вот и вся работа…

Как-то сама по себе, но наша беседа перешла к другим темам. Наверное, мы уже достаточно нажаловались друг другу на имеющиеся у нас военные неприятности…

О неминуемо надвигающейся на нас войне, то есть о предстоящих боевых действиях в Укрепрайоне Мусакала, мы почти не говорили. Придёт время и каждый узнает про новые боевые задачи: кому куда и как следует выдвигаться, где надо занять позиции и что делать дальше… А пока мы болтали о подготовке лашкарёвских и кандагарских разведгрупп… Как в общем плане, так и в отдельности…

Андрей Бухта был пулемётчиком, как и я. Но если в мой носимый боекомплект входила тысяча патронов в десяти лентах, то у него на двести штук было больше.

– А куда их укладывать-то? – спрашивал я. – В РД только восемьсот штук влезает. Если гранаты, ракеты, сигнальные шашки по карманам распихать. Ну, в коробке ещё одна лента. Это девятьсот. А ещё три ленты куда?

– А мы обматываемся ими как революционные матросы. – с коротким смехом объяснил мой коллега-пулемётчик. – Через плечи две ленты. И третья на поясе.

– Ни хрена ж себе! – воскликнул я без всякой тени смущения или фальши. – А остальной груз? Сухпай, воду, спальник?

Одним словом… Спасение утопающих являлось делом самих утопающих. Причём, без какой-либо надежды на постороннюю помощь… Которая может оказаться не самой лучшей…

Это мы выяснили уже на обратном пути в казарму…

– Приезжал к нам какой-то генерал из Москвы… – вспоминал Мишка. – Всё ходил, проверял. А потом созвали всех нас на одно собрание. Генерал и спрашивает: Есть ли какие-нибудь жалобы, просьбы или предложения? Мол, говорите, ничего не стесняясь… Встаёт один наш крендель и говорит про то, что на войну неудобно ходить в сапогах или в берцах. Нам же когда-то выдавали «кимры»… Ну, кроссовки наши советские, которые в городе Кимры выпускаются.

– Да знаем мы… – отозвался Андрей Корнев. – Деревянненькие такие…

Эти кроссовки родного отечественного производства иногда завозились в наш военторговский магазин, из которого они же «разлетались» как горячие пирожки в базарный день. Недорогая цена в двадцать пять рублей-чеков и основательная добротность тире крепость… Всё это делало «кимры» очень даже желанной обувью для боевых выходов.

– В наш ВОЕНТОРГ их тоже привозят… говорил Мишка с плохо скрытым сожалением. – Только эти кроссовки разбираются очень быстро. Даже до прилавка не доходят. Офицеры раскупают.

– Ну, а дальше-то что? – напомнил я. – С генералом-то?

Мы уже прошли больше половины пути, и мне очень хотелось узнать о концовке данной истории.

– Генерал сначала не понял. Говорит: А зачем вам какие-то кроссовки? Ему ещё раз объясняют, что по пустыне гораздо удобней ходить не в кирзачах или ботинках с высоким берцем, а в лёгких кроссовках. Хотя бы в «кимрах». Которых страшно не хватает. Что мы вынуждены снимать с мёртвых духов их обувку… Тут генерал, наконец-то врубился… Да и спрашивает: А кто это вам разрешил снимать с убитых душманов обувь? И ещё… А почему это вы на войну в каких-то кроссовках ходите? Кто вам это дело разрешил?

– Вот это поворот! – изумился я. – Прям так и сказал?

– А дальше ещё хуже! – всерьёз заявил солдат Суслов. – Этот генерал слегка так рассердился и заявляет следующее: «На боевые действия надо отправляться в военной форме одежды! В кирзовых сапогах… В шинелях! И с автоматом наперевес бежать в атаку! Как это делали мы в Великую Отечественную!.. Чтобы душманы от одного только вашего вида приходили в ужас!»

Мы были поражены ещё больше… Даже и сказать-то было абсолютно нечего…

– А этот наш умник… – продолжал Михаил. – Что-то ещё хотел сказать, но его сзади долбанули по спине… Чтоб заткнулся и сел на своё место… А то мало ли чего этот старый пердун удумает!..

– Вот нам только того и не хватает… – рассмеялся Андрюха Бухта. – Чтобы мы в сапогах и шинелях высаживались из вертушек, а потом с рюкзаками за спиной и автоматами наперевес бежали в атаку на духовские огневые точки! Представляешь, какая была бы картина?!

– Да-а… – ответил я.

Мы уже дошли до казармы первой роты… И наше возвращение оказалось очень даже своевременным… Не успели курильщики запалить свои сигареты, как из дверей вышел мой замкомгруппы…

– Зарипов! – с некоторым напором произнёс сержант Ермаков. – Где это ты был?

– Да я тут находился… – стараясь говорить увереннее, ответил я.

– Чего ты свистишь? – рассердился дембель. – Я выходил минут пятнадцать назад, тебя здесь не было. И другие духи не знали, куда ты подевался.

Тут на моё счастье в разговор вступил Андрей Корнев. Кандагарские же ребята молчали и на всякий случай ни во что не вмешивались.

– Да мы минут на пять отошли к третьей роте. – бесстрашно заявил Корень. – Там тоже наши пацаны…

– Из Чирчика… – подтвердил разведчик Бухта.

В первой кандагарской группе действительно находился наш общий сослуживец Ванька Денисов… Так что Андрейка говорил почти правду. Ведь мы и в самом-то деле могли на коротенькое время отойти к другу-товарищу…

– Ну, ладно… – проворчал дед Ермак. – Смотри! Больше не пропадай!

– Есть! – ответил я.

Сержант Ермаков уже скрылся за дверью, а мы всё ещё стояли у крыльца казармы. Я вкратце объяснил пацанам, что это был мой замкомгруппы.

– Самый крутой наш дембель…

Ребята понимающе кивнули… Ведь все мы сейчас являлись молодыми солдатами и у каждого из нас теперь имелся свой старший начальник… А по совместительству и дембель… Или же старослужащий наставник…

В общем… Наш дедушка.