Текст книги "Во все Имперские ТОМ 10 Крокодил (СИ)"

Автор книги: Альберт Беренцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Ты получал кайф от этого! Как и консервативные масоны, которым нужны лишь холопы и власть, больше и больше власти! И их Древосток гниёт от этого. Он воняет, как забитая водопроводная труба. Куда уж консерваторам раскрыть его? Если раскрыть их Древосток – мы обнаружим там лишь ВОНЬ...

– Понимаю. А что насчёт либералов и радикалов?

– У либеральных масонов все подчинено древним традициям. Их Древосток просто закупорен этими традициями, их связь с живой магией давно утрачена. Обряды и ритуалы поглотили их. А магия ВСЕСИЛЬНА, она не может уместиться в рамки обряда. Так что Древосток либералов спит глубоким сном.

Что касается радикальных масонов, то они гоняют через Древосток свою злобу и чистое насилие – они получают МОЩЬ даже не из понта, а из свирепой животной ярости, как таковой. Это – худший способ использовать Древосток. Они окрасили свой Дух в черный цвет, воистину! Так что если радикалу раскрыть Древосток – он просто умрёт, не выдержит собственного зловония. А все остальные маги-немасоны – они просто слишком слабы.

Или не знают тайны Древостока. Или слишком трусливы, чтобы раскрыть его. Они если и используют Древосток, то очень редко и чисто интуитивно, в особые моменты своей жизни, например, во время смертельной опасности.

Пойми, князь, что Древосток не просто так заложен в человека. Это Третий Глаз, это нераскрытый потенциал, но маги еще не доросли до его использования. Древосток – нечто вроде наших пальцев. Сколько сотен тысяч лет потребовалось человеку, чтобы научиться делать этими пальцами компьютеры и автомобили, а не только срывать бананы с пальм? То же самое и с Древостоком. Маги бы когда-нибудь научились его использовать правильно...

Словенов вдруг резко замолчал на полуслове.

– Но не научатся, – вздохнул я, – Потому что я сожру всех магов.

Словенов не ответил, как будто снова утратил способность говорить.

Я обеспокоенно поглядел на наставника, но лицо того было совершенно спокойным, а взгляд сосредоточенным.

– Ну хорошо, учитель. Что мне конкретно нужно делать, чтобы использовать Древосток?

– Да ничего особенного, князь. Просто будь собой. Следуй своей сущности. Ну и помни, что Древосток – это запредельно тонкая материя. Любое неверное движение ауры – и тебя просто разорвёт. Предашь себя хоть раз – и тебе конец. Ты теперь агент магии, проводник её воли. Тебе вручена МОЩЬ, но и ответственность вместе с ней. Вот и всё.

– Вот и всё? Прикольно, учитель.

– Я никогда раньше никому не раскрывал Древосток, – Словенов развёл руками, – Так что нам придется идти на ощупь во тьме, князь. Могу разве что дать общие советы. Не есть мяса, не пить алкоголь, не курить, не заниматься сексом.

– ЧЕГО, блин?

– Выпивка, табак и наркотики подавляют ауру, князь. Магократы всем этим занимаются, потому что Шишка все стерпит. Но Древосток не таков. Он просто дестабилизируется, и тебя разорвёт. Заживо. Буквально. Даже мокрого места не останется. И тем более тебе теперь нельзя жрать алхимические пилюли, от такого тебя не просто разорвёт, а из тебя после смерти еще и вылезет пара тысяч демонов, это достаточное количество демонов, которое вполне сможет перебить всех магократов на планете. Запомни все это, князь. Ты теперь ходячая солярис-бомба. Одно неверное движение – и ты не просто сам умрешь, но и унесешь с собой в могилу пару миллионов человек.

– Да запомнить-то легко. Я не то чтобы был алкашом или курильщиком, но секс и мясо – это уже чересчур...

– Мясо забивает аура-каналы, это тебе любой индийский йог скажет. А забивка аура-каналов, когда твое астральное тело работает на Древостоке... Думаю, не нужно объяснять, что это опасно, князь. Что же касается секса, то в момент, когда одарённый мужчина теряет семя – выделяются ГРОМАДНЫЕ потоки магии. Твой Древосток от такого просто взорвется и убьет тебя.

– В СМЫСЛЕ? Теряет семя? То есть мне теперь нельзя даже в кулачок что ли...

– Боюсь, что так, – мрачно констатировал Словенов.

– Типа мне воздерживаться до конца моей жизни?

– Отвечу, как есть, князь. Жизнь Крокодила длится недолго. Ты – смертник. Так что невозможность задушить твою Дуню Кулакову – это последнее, что должно тебя сейчас волновать. И да, не трогай особо девушек, лучше даже не смотри на них. Как известно, соблазн лучше останавливать, когда он только зарождается...

– Дерьмо! Блядь! Просто натуральное дерьмо! Это уже не жизнь, учитель... Ну а рыбу-то хотя бы жрать можно?

– Этого не знаю. Попробуй, когда вернешься в мир живых. Но осторожно.

Я буйно и безумно расхохотался в истерике:

– Твою ж мать... У меня слов нет! Что я за Крокодил, если не могу есть мяса?

– Ты ешь магию, забыл? Так я напоминаю, князь. Просто пойми, что принятие себя – это отбрасывание всего лишнего, внешнего и наносного.

– Мда, но я не считаю секс лишним, по-моему он был вполне органичной частью моей жизни...

– ПРОШЛОЙ жизни, князь. Прошлой. Не цепляйся за старое и отжившее.

– Слушайте, учитель, а ведь мужчины, бывают, исторгают семя и во сне... Если мне, к примеру, приснится эротический сон – я типа взорвусь в собственной постели?

– Понятия не имею. Я вообще не уверен, что ты теперь будешь спать, князь. Ты изменишься. В том числе физически. Древосток заставит тебя мутировать, на генетическом уровне...

– Значит, я все-таки буквально стану чешуйчатым монстром? – вздохнул я, – Что ж. По крайней мере, это решит вопрос с девушками. Непонятно только, нахрена я тогда женился на троих, мда...

– Просто осознай, князь, что Древосток – воля магии. Твои хотелки больше ничего не значат. Забудь про них. Ты стал сверхчеловеком. Ты теперь переступаешь не только через себя, но и через магократию. Её социальные устои – теперь НИЧТО для тебя. Забудь про человеческое, забудь про социальное. Откройся божественному. Ну и... Теперь, я надеюсь, ты понимаешь, почему магократы не раскрывают свой Древосток, и почему он назван Запретным Меридианом?

– О, да, учитель. Теперь я понимаю. Блядь.

– Твой гнев понятен. Но реальность состоит в том, что ты теперь обрёл настоящую свободу. Просто постарайся это осознать.

– Ага, свободу. Мне ничего нельзя, плюс я теперь обречен на миссию...

– На свою миссию, князь. Ты наконец-то будешь жить своей жизнью, а не чужой. Может ли быть большая свобода?

– Плевать. Что я конкретно должен делать?

– Не знаю, – улыбнулся Словенов.

В принципе я даже не удивился. Я уже наверное вообще утратил способность удивляться.

– Моя Крокодильная сущность сама мне подскажет, так?

– Так. Или не так. Научись слушать свой Древосток. Сама магия говорит через него. А теперь пора окончить твою инициацию...

– Ага, пора. Инициация вышла просто отличной, учитель. И гейсы крутые.

Я печально вспомнил, как сам инициировал во второй ранг Шаманова в нашей ложе, вроде тогда я дал ему на несколько минут гейс «не есть мороженого». Сам я сейчас получил совсем другие гейсы, и получил их на всю оставшуюся жизнь...

Впрочем, большая МОЩЬ – большие жертвы, ничего не поделаешь. Не то чтобы ко мне вернулся мой оптимизм, не то чтобы я смирился со всем этим дерьмом, но я просто решил перестал ныть и начать действовать.

И будь там что будет.

– Начни со своей рябинки, – посоветовал Словенов, – Со своего Источника.

– Вы о чём?

– О том, что Источник – часть души мага. Твоя рябинка там, в кургане Рюрика. Просто установи с ней отношения, какие установил бы КРОКОДИЛ. Это окончит твою инициацию. И еще... Сегодня тебе было страшно. Я знаю. Но завтра на Микенских играх, куда тебя позвали твои друзья-либералы, тебе предстоит нечто еще более ужасное. Ибо Полётов задумал очень недоброе. Он надеется вскрыть грудину самой магии. А магия такого не любит. Но я не могу это предотвратить.

– А я могу?

Словенов усмехнулся:

– Кто я такой чтобы давать советы Крокодилу? Нет, мой мальчик, дальше ты сам.

Я кивнул:

– Мы еще поговорим?

– Не знаю, князь. Мой физический мозг истерзан, в своей материальной форме я утратил способность к речи и мышлению. А переместить нас сюда в Эмпирей я больше не смогу – ты ведь сейчас вернешься в мир живых и воскреснешь, кроме того, я потратил на это столько ауры, что в моём нынешнем виде мне её уже не восстановить. Так что наверное мы уже не побеседуем. А может и побеседуем. Когда-нибудь. В другой жизни...

– И еще вопрос, учитель, – у меня все не шла из головы моя сестра Таня, захваченная слугами Либератора, даже сейчас, – Мой дядя перед смертью сказал мне одно слово – «пилюля». А перед этим он еще успел сказать, что кто-то должен съесть какую-то пилюлю, иначе Тане конец. Я думаю, что речь идёт о Павле Стальном. Я сделал ему пилюлю из Перводрева, чтобы он исцелился от своей странной болезни, но ублюдок упорно отказывается жрать её, хотя умирает. Как вы считаете, мой дядя имел в виду это, учитель? Или я ошибаюсь? И как мне заставить Стального съесть пилюлю? И должен ли я вообще это делать?

– Увы, – произнёс Словенов, – Я правда не знаю. Я вообще ничего не знаю о радикальных масонах, я говорил. Могу сказать одно – не верь им, князь. Не верь даже предсмертным речам твоего родича. Ибо радикальный масон – лжец по своей сущности, как и сам Либератор.

– Мда, но зачем-то же дядя мне это сказал...

– Ты готов, князь?

Я зачем-то глянул вверх, в звездные небеса, как будто на нас со Словеновым оттуда смотрел кто-то третий – уж не знаю кто, магия или сам Бог...

– Я готов, учитель. Точнее говоря, вы просили меня не называть вас учителем, простите. Поэтому хоть один раз назову вас по имени – прощайте, Глеб Львович. И спасибо вам. Наверное.

– Я возвращаю тебя в мир живых. Прощай, князь. Помни, что я говорил тебе.

Словенов протянул руку и коснулся моей груди в районе сердца.

Там тут же заметались серебряные сполохи Словеновской магии, в грудине у меня разлился холод, который быстро начал распространяться по всему телу.

Меня будто окунули в ледяное Баренцево море, холод хватал меня, я чувствовал, как становлюсь тяжелым, как обращаюсь в плоть и мясо – в смертную материю...

Глава 218 – МОЩЬ

«Чую с Волхова ветр пьянящий,

Что напутствует и ярит...

Возвращается дядя Ящер —

Запрещенной Руси реликт!

***

Мелко зыбится мирозданье,

В коем ты пробиваешь брешь...

Посвящаем тебе Восстанье,

Посвящаем тебе Мятеж!

СЛАВА ЯЩЕРУ!

СЛАВА ЯЩЕРУ!

СЛАВА ЯЩЕРУ —

Огнепальному Батьке нашему!»

Алексей Широпаев, «Ящер»,

2007 год

Я открыл глаза.

Серые небеса, все в тяжелых тучах. Идёт снег. Дует пронизывающий ветер, океан бушует. Заполярье.

А я...

Я понимал, что я жив, и понимал, что что-то изменилось. Будто цвета стали ярче, мой слух – острее, все ощущения как будто усилились в сотни раз.

И весь этот мир вдруг навалился на меня разом, всеми своими деталями, заполнил мой ум и мои органы восприятия...

Я не знал, в чем тут дело. То ли в моей новой сущности, то ли в том, что так себя чувствует человек, вернувшийся из междумирья.

Я теперь стал лучше чувствовать вкусы, я ощущал, как ветер воняет кровью Лешего, разлитой в океане, хотя раньше ветер казался мне просто холодным...

Каждая снежинка, опускавшаяся мне на лицо, резала меня, как ножом.

Слишком много впечатлений. У меня кружилась голова, а в груди разливалось что-то теплое, как после глотка коньяку, только намного горячее.

И эта теплота в области под сердцем никуда не уходила, она как будто мурчала и двигалась внутри меня. Странное чувство...

– Нагибин, Господи! – завизжала синеволосая девушка, бросаясь ко мне, глаза у девушки были заплаканными, – Ты живой?

Моя жена – Тая. Вот это вспомнить было легко, как и все остальное.

Я ощущал себя, как новорожденный младенец, но память, слава Богу, была при мне.

Я открыл рот и зарычал...

Тая в ужасе отпрянула.

– Вать, – захрипел я.

– Что? – переспросила перепуганная Тая.

– Вать, вать, встать... – не без труда произнёс я, язык меня едва слушался.

Тая схватила меня за руки и кое-как поставила на ноги.

Меня шатало, я огляделся.

Остров был на месте, под моими ногами, курган Рюрика тоже никуда не исчез. На берегу валялся труп моего дяди, а совсем рядом со мной – Словенов. Словенов снова напоминал вокзального бомжа, он тихонько подвывал, над его телом метались редкие серебристые искорки, шея у моего наставника была свернута...

– Сколько... Сколько я пробыл в отключке? – хрипло произнёс я.

Голос у меня изменился – я теперь говорил не мягким баритоном с хрипотцой, от которого сразу таяла любая девица. Теперь хрипотцы в моем голосе стало, пожалуй, слишком много, так что мои речи звучали зловеще.

Я говорил так, как будто перенёс тяжелый бронхит. Таким голосом обычно говорят злодеи в мультиках...

С другой стороны, я уже осмотрел своё тело – с ним был полной порядок. Никакой чешуи и когтей. Я даже ощупал свое лицо, но и лицо было прежним, клыки у меня не выросли.

Значит, если я и мутировал, то на моей внешности это не отразилось. И то хорошо.

– Ты секунд десять был без сознания, – доложила Тая, – Я уже хотела дедушку звать. Что этот ублюдок с тобой сделал-то...

Я оттолкнул Таю и подошёл к Словенову, рассматривая сломанную шею наставника.

– Эй, Нагибин, полегче! – возмутилась Тая, – Да что с тобой такое-то?

Тая вызывала у меня какое-то странное чувство, какого никогда не вызывала раньше. Я ощущал странное влечение к ней, но не то, которое заставляет парня тащить девушку в постель... И не желание съесть Таю физически тоже, я все же был не людоедом. Нет, мне хотелось другого – мне хотелось атаковать жену и выжрать из неё всю её магию. Высосать до донышка.

Это было страстное желание и отвращение одновременно. Наверное, такие чувства испытывает благочестивый инквизитор, ворвавшийся в бордель, чтобы наловить там шлюх и потом их ПЫТАТЬ за их грехи. Или какой-нибудь гомофоб, который сам латентный пидор, но идёт в гей-клуб с огнеметом.

Самым же прикольным было то, что я понятия не имел, как забрать Таину магию, но я хотел этого – страстно и дико. Нечто подобное испытывает мальчик, когда впервые в жизни хочет девочку, но что и куда ей пихать еще не знает...

Так, стоп. Вот это дерьмо мне точно надо держать под контролем.

– Отойди от меня, Тая, – потребовал я.

– Да что случилось-то? – девушка на самом деле отступила на шаг, она определенно чуяла, что со мной что-то не так, что я изменился, – Нагибин, ты как вообще? Позвать дедушку?

– Не надо. Вот только твоего дедушки нам тут не хватало. Ты зачем покалечила Словенова?

– Он же на тебя напал! – Тая чуть не захлебнулась от негодования, – Ублюдок ты неблагодарный, Нагибин.

Я посмотрел на жену и произнёс, как можно мягче:

– Че неблагодарный-то? Я тебе благодарен, Тая. Правда. Но учитель мне нужен живым. А ты ему свернула шею.

– Ничего, переживёт... Когда это магократ умирал от сломанной шеи?

– Этот может. Он слаб.

Я смотрел на Словенова и понимал, что я прав. Изо рта у наставника текли слюни, взгляд был по-обезьяни бессмысленным, но глаза Словенова широко раскрылись от ужаса. Его шея была вывернута под неестественным углом.

Другой маг на месте Словена уже если бы не исцелился, то точно начал бы регенерировать. Но над Словеновым только слабо искрилась его серебряная магия, мой наставник не умирал от перелома шеи, как неодаренный, но явно и не лечился. Видимо, и правда был слишком слаб. Либо потратил остатки ауры на заклинание моей инициации и путешествия между мирами.

Глядя на Словенова и искры его ауры, я ощущал тот же странный голод, который чувствовал, когда смотрел на Таю. Но Словенов не вызывал у меня такого буйного желания пожрать его магию, как жена. Судя по всему, он слишком исчерпал свою ауру, настолько, что стал неинтересен для Крокодила...

Тем не менее, я облизнулся, наблюдая за серебряными сполохами над телом Словенова. И сам же ужаснулся этому своему жесту.

Потом я перевел взгляд на Таю.

Моя жена сейчас показалась мне просто прекрасной. Внутри неё текли мощные потоки ауры, я чувствовал их, чуял её чакры, каждую чакру в молодом теле юной и сильной магички...

Вот бы потоки Таиной ауры перетекли в меня!

Как же хочется, чтобы они заструились по моим каналам и сосудам, аж трясет...

– Нагибин, ты чего?

Но я уже обнял девушку, стал лобзать её пухлые губки, расстегивать ей шинель...

– Нагибин, вот сейчас точно не время... – Тая теперь не хихикала, как в прошлый раз, но и не сопротивлялась.

Я вдруг понял, что девушка парализована страхом. И не просто страхом перед обезумевшим мужем. Нет, она тоже чуяла. Чуяла МОЩЬ Крокодила. Наставник говорил мне, что само Перводрево бежит от меня, как перепуганная лань от медведя. Что уж говорить об обычной магократке.

– Нагибин, правда не надо. Это странно, – Тая явно возбудилась от моих ласк, но не отвечала на них.

Меня же сейчас совсем не волновало прекрасное тело моей жены. В смысле – все физиологические реакции у меня работали, как надо, вот только мой ум был занят другим.

Моя рука уже подбиралась, но только не к титечке Таи, а к её сердцу. Я был уже в предвкушении экстаза, я всеми порами ощущал это сердце – молодое, горячее, полное ауры, древней магии Кабаневичей...

Вот бы присоединить это сердце к моему!

Так.

Стоп.

– Нагибин, прекращай, – пробормотала Тая, вторя моим мыслям, – Мне страшно.

Да кто я такой, в конце концов? Нагибин или Кровопийцин!?

По крайней мере, вёл я себя сейчас натурально, как вампирка Люба Кровопийцина, если вообще не как убитый мною дегенерат Людоедов...

Я резко оттолкнул жену от себя. Тая испуганно подобрала слетевшую у неё с головы шапку и стала застегивать шинель.

– Что он с тобой сделал? – произнесла жена таким тоном, как будто она сейчас разрыдается.

– Вот это, – я стащил с руки перчатку и показал жене знак Крокодила у меня на ладони, – Неважно. Забудь. Успокойся. Иди в курган и тащи мне сюда своего родича. Моего наставника срочно нужно телепортировать к целителю, иначе он умрёт.

– Нагибин...

– Иди, говорю. Со мной полный порядок. Я просто только что чуть не сдох, так что вернувшись с того света, мне захотелось помацать мою любимую жену. Имею я на это право или нет?

– Имеешь, конечно. Но ведешь себя странно.

– Тая, курган. Он вон там, – напомнил я жене, указав на курган Рюрика, – А ты еще здесь. Мы теряем время. Словенов умирает.

Девушка наконец побежала к кургану, правда, пару раз обернулась на бегу, проверяя все ли со мной в порядке.

И её можно было понять – я был не в порядке. Вообще ни разу не в порядке.

Я еще поглядел на стонущего Словенова, но тронуть его покореженное моей женой тело или тем более выправить ему шею пытаться не стал – хрен знает, к каким эффектам это приведёт. Словенов выглядел так, как будто он может скопытиться даже от дуновения ветерка.

– Потерпите, учитель, – сказал я, – Скоро мы доставим вас в больницу.

Глаза у Словенова еще больше округлились от ужаса, вроде теперь он даже заплакал, продолжая слабо стонать.

– В смысле к целителю, – поправился я, – Не в дурку. Не пугайтесь.

Я глянул на свои смартчасы. Экран был черным, судя по всему, устройство вырубилось после того, как зафиксировало мою смерть. Оно и логично, зачем тратить заряд солярис-батарейки, если владелец устройства уже мёртв, и его организм никаких показаний не передаёт...

Впрочем, теперь-то я снова жив.

Я включил устройство, оно оглушительно пискнуло, но включилось почему-то в режиме обычных часов.

Широту и долготу эти часы определяли автоматически, так что сейчас показывали местное время – восемь минут после полуночи.

Похоже, что в себя я пришёл ровно в полночь. Мда, еще один злой знак... В полночь в мир явился Крокодил, как бой курантов на Новый Год.

Я переключил смартчасы в режим отображения магии. Прибор снова громко пискнул, трижды, хотя раньше вроде бы переход между режимами звуковыми сигналами не сопровождался...

Стоп.

ЧТО?

ЧЕГО, БЛИН?

Я застыл, в ужасе глядя на экран. Да быть не может! Не может, просто потому что не может.

Но прибор не мог ошибаться, эти смартчасы же были самым современным и крутым киборгом – в них мощнейший уральский процессор от князя Умнова, да еще и кусок сушеной сердечной чакры одного из князей Глубиных...

На экране перед моими глазами, которые сейчас были наверное размером с колесо Камаза от шока и удивления, предстало следующее:

Аура: 2693 %

Ранг: 88(????)

Заклинаний заряжено: <СКРЫТАЯ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ФУНКЦИЯ АКТИВИРОВАНА>

До приёма трикоинов: 9 часов 12 минут

Центральные чакры:

Шишка – УНИЧТОЖЕНА, СМЕРТЬ

??? <ОПРЕДЕЛИТЬ АВТОМАТИЧЕСКИ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ФУНКЦИЯ> – ЗАПРЕДЕЛЬНАЯ АКТИВНОСТЬ, ПРЕДРАЗРЫВ

Корень – МАКСИМУМ

Древо – МАКСИМУМ

Плод – МАКСИМУМ

Мда... Вот теперь я похоже и правда нагибатор. По крайней мере, три чакры у меня были на максимуме, чего со мной ни разу не бывало за всю мою жизнь в теле мага.

Даже вечно зависшее раньше на довосстановлении Древо теперь фигачило на полную.

Судя по всему, мой Древосток, та самая чакра, которую смартчасы отображали вопросительными знаками, заставлял мои остальные энергетические центры работать на пределе возможностей, выжимая из меня всё и сразу. Сам же Древосток работал выше положенного предела и был близок к разрыву. Вероятно это та самая знаменитая нестабильность Древостока, о которой толковал Словенов. Наверняка эта чакра в принципе только так и функционирует.

Я теперь понял, о чем говорил наставник, когда он говорил, что я теперь ходячая солярис-бомба. Я не понимал только одного – как я вообще еще жив с такой запредельной эксплуатацией организма.

С другой стороны, оно и логично, Крокодилу незачем жить долго. Он приходит на короткий срок, всех жрёт, потом умирает сам. Так что Крокодилу нет смысла бережно относится к своим чакрам, он не тысячелетний даос-культиватора, а совсем наоборот...

А вот фраза о мертвой Шишке на экране меня напугала, я даже замер на миг и прислушался к биению моего сердца.

Но с сердцем все было в порядке, оно всего лишь бешено стучало, потому что я волновался, и оно было живо – теперь его питал Древосток.

Но больше всего меня, конечно, поразили моя аура и мой ранг.

Вроде бы ауры в 500 % однажды достиг какой-то турецкий магократ, но он был дервишем-суфием и культивировал полсотни лет, чтобы на несколько секунд вкачать себе такую магию. Его аура в момент максимальной раскачки была зафиксирована учеными мужами и официально считалась самой мощной в истории человечества. Помнится, я читал об этом в какой-то помойке интересных фактов в магограмме.

Но у меня сейчас аура была почти 2700%. И она со мной явно не на насколько секунд, как у того турецкого дервиша, нет, все говорило о том, что это моя обычная НОРМАЛЬНАЯ аура... Разве что чуть баффнутая этим волшебным местом – Островами Горячего Жира.

Про ранг и говорить было нечего.

Высшим рангом у европейцев в этом мире были ранги, называвшиеся «неклонал» и «пандо», носители этих сверхпочетных званий имели соответственно 25-27 или 28-29 ранги.

Но абсолютное большинство магократов не доходило до таких вершин культивации, ибо инициации в высшие ранги были слишком мучительными, долгими и смертельно опасными.

Насколько я помнил, наивысший ранг «пандо» был у покойного магистра Мальтийского Ордена Лёдова, у Павла Вечного, у Императора Голландии, у Владимира Соловьева, у командирши Лейб-Стражниц, а еще у парочки ирландских монахов. И всё. Эти были все магократы в мире с таким рангом, жившие в последнее десятилетие.

Ранг «неклонала», соответствовавший 25-27 рангам, в России вроде бы был у большинства Лейб-Стражниц, у некоторых офицеров Охранного Отделения и Мальтийского Ордена, а еще у отдельных Старших кланов, например, у Полётова. А всего в мире магократов в этом ранге насчитывалось чуть меньше тысячи.

Еще я вроде где-то читал, что некоторые китайские культиваторы способны были докультивироваться до пятидесятого ранга, если условно перевести их систему подсчета магической силы в нашу...

А у Рюрика, как мне недавно сообщил князь Глубина, был примерно семидесятый ранг. Но то у Рюрика, а ему, как известно, порвал глотку Крокодил. Так что логично было, что у меня ранг – восемьдесят восьмой, больше Рюрикова.

Мда, мой наставник на самом деле хорошо потрудился – я теперь получил сатисфакцию за то, что целую неделю гонял, как лох, в третьем ранге.

Пожалуй, это была самая эффективная инициация во всей истории магии.

Я теперь обрёл даже не МОЩЬ, а самую натуральную столь желанную и долгожданную...

– Эй, Нагибин! Нагибин! Ты как? Я привела моего дядюшку.

Я нехотя оторвался от созерцания экрана моих смартчасов.

Отлипнуть от этого зрелища было сложно, оно столь зачаровывало, что когда я перевёл взгляд на Аристотеля Кабаневича, я почти физически ощутил боль.

– Я-то в порядке, со Словеновым беда, – хрипло ответил я своим новым крокодильным голосом, в принципе не такой уж он и жуткий, если привыкнуть, – Моему наставнику срочно нужны целители. Самые ЛУЧШИЕ. К ним ты его и доставишь, Аристо Кабаневич. О деньгах не беспокойся, моя жена Лада за все уплатит. Если потребуется – прямо из казны. Император при смерти, так что весь Имперский бюджет теперь в распоряжении моей жены-канцлера.

А когда поправите Словенову шею – доставишь его в лучшую швейцарскую психиатрическую клинику. В ту, где лечилась моя мертвая жена младшая Лада. Там вроде есть отделение в сосновом лесу, которое вообще не похоже на дурку, а скорее на санаторий. И там не пичкают людей конскими дозами нейролептиков. Швейцарцам тоже заплатишь, сколько надо, скажешь им, что этот пациент на личном контроле у русской Императорской семьи. Пусть вернут ему разум, если смогут.

Кабаневич в ответ поглядел на меня мрачно и потёр свою крашеную бороду. Я же снова ощутил свой крокодильный голод – теперь передо мною стояли целых два мага, Тая и её дядюшка, и внутри у обоих были вкусные сердца, сочащиеся чистой магией.

Мне немедленно захотелось вырвать их. А еще я с ужасом осознал, что мой голод растёт, что я не смогу вечно сдерживать его...

Вот дерьмо. Паршивая плата за МОЩЬ.

Не превратиться в Людоедова, только бы не превратиться в Людоедова. Лучше уж самоубийство... Впрочем, я не был уверен, что магократ моего уровня способен покончить с собой чисто технически. Возможно, я теперь настолько силен, что лишить меня жизни способна только какая-нибудь Алёнка Оборотнич. Или Либератор.

А еще мне вдруг пришла в голову странная мысль – а что если Людоедовы и есть потомки древнего Крокодила, не выдержавшие этого искушения ГОЛОДОМ?

И тогда я твердо решил для себя, что я таким не стану. Наставник говорил мне, что главное в моей ситуации – быть честным с собой. Ну что же, вот я честен с собой... Я не хочу вырывать сердце Тае, и даже её бородатому дядюшке не хочу.

Не хочу и ВСЁ.

Но голод уже скрутил мне нутро, не желудок, конечно, а Древосток под сердцем... По моему Древостоку все больше разливалось тепло, он АЛКАЛ сердец магократов, он ЖАЖДАЛ.

Я на всякий случай отвернулся от Таи и её дядюшки, встав к ним вполоборота, чтобы не глядеть на их вкусные сердца, а Аристо Кабаневич тем временем процедил:

– Это всё, конечно, хорошо, Нагибин. Но я нужен Старшему здесь. Он сказал мне не покидать острова.

Идти болтать с герцогом мне сейчас было некогда, Словенов умирал, так что я просто потребовал:

– Аристо, иди сюда.

– Это еще зачем, Нагибин?

– Иди, говорю. Боишься что ли?

Он и правда боялся, и это было заметно. Все АРИСТО теперь меня боялись, а не только этот, которого буквально звали Аристо.

Я был уверен, что этот мужик, в отличие от Таи и герцога, не в курсе ни про каких Крокодилов, но он явно опасался меня, сама магическая чуйка подсказывала ему, что меня следует остерегаться.

Тем не менее Аристотель подошёл ко мне, превозмогая страх. Вроде даже улыбнулся, чтобы скрыть свою тревогу.

Я же аж зубами заскрипел от голода, когда рядом со мной оказался магократ, но я прогнал прочь желание сожрать сердце несчастного Кабаневича. А потом скрыл на смартчасах всё, кроме ранга и ауры, и сунул кабанчику под нос свою руку, на которой носил устройство:

– На. Гляди.

Кабаневич уставился на экран.

А потом побелел, на лбу у Аристотеля выступил пот, его глаза расширились от страха.

Вообще забавно. Выходит, что первым в мире про явление Крокодила-Нагибатора только что узнал не прошаренный в тайнах маг вроде Старшего герцога Кабаневича, даже не агент Охранного Отделения или какой-нибудь философ, а обычный Аристо Кабаневич. Мужик, откровенно говоря, не блеставший умом, самый обычный магократ.

Возможно позже вот этот момент, когда я сую свои смартчасы под нос кабанчику, войдет в историю, кто знает...

– НЕ ВЕРЮ, – заявил Кабаневич, – Это фокус. Или твой прибор просто сломан.

– Что там? – забеспокоилась Тая, подходя ближе, – А...

Девушка так и застыла с открытым ртом. Сказать она ничего не осилила, просто пялилась на экран моих смартчасов.

– Значит, не веришь, Аристо? – поинтересовался я у Кабаневича, – Ладно. Смотри.

Мне уже и самому не терпелось проверить свою новую ауру в действии. Кроме того, я надеялся, что если я поупражняюсь в магии – моя аура чутка ослабнет, а вместе с ней ослабнет и проклятый голод.

Я подошёл к огромному валуну, который был больше меня раза в четыре. Благо, недостатка в валунах на этом острове не было – море крошило его на камни и обкатывало их в круглые валуны уже миллионы лет, пока Леший дрых под Островами.

– Кийя, – лениво произнёс я любимую фразу каратистов, ударив по валуну ладонью.

Каменюга тут же раскололась на две ровные половинки.

Я, вообще не напрягаясь, поднял их обе одновременно, взяв по половине камня в каждую руку. Потом зашвырнул куски валуна в океан, причем на такой бешеной скорости, что вверх взметнулись многометровые фонтаны воды.

– Вопросы? – поинтересовался я.

– КАК? – выдохнул Кабаневич.

– Потом расскажу, – пообещал я, – А сейчас ноги в руки, точнее, Словенова в руки, и к целителям его. Потом в швейцарскую клинику. Вопросик со Словеновым у меня на личном контроле, Аристо, если что. Помни об этом.

– Нет, у тебя правда восемьдесят восьмой ранг? – азартно спросил Кабаневич, явно сделав вид, что не слышит моих последних приказов.

– Алло, дядя, делай, что говорит мой муж, – потребовала Тая, – И поживее. Болтать некогда.

– Ладно...

Аристотель подошёл к Словенову и осторожно поднял того на руки. Сломанная шея наставника при этом завернулась под совсем уж диким углом, за все это время она так и не отрегенила.

– Полегче с ним, – посоветовал я, – Ты не картошку грузишь.

– Всё сделаю в лучшем виде, – пообещал мне Аристотель, растворяясь в голубой вспышке вместе с моим наставником.

Таю всю трясло от волнения, девушка нервно закусила губу, потом сделала шаг ко мне:

– Муж, я...

– Не подходи, Тая. Лучше не надо. Потом объясню.

Я снова вывел на экран смартчасов все показания, отходя подальше от Таи, чтобы девушка ничего не увидела.