Текст книги "Во все Имперские ТОМ 10 Крокодил (СИ)"

Автор книги: Альберт Беренцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Annotation

Трудно воссесть на трон, когда Империя трещит по швам, а половина магократов желает тебя поскорее убить. Особенно, если другая половина магократов хочет убить тебя медленно и мучительно, потому что считает хтоническим ЗЛОМ из древних легенд.

Еще хуже, когда ты и правда чудовище.

Или нет?

Так или иначе, в десятом томе гигабояры Империи предстоит столкнуться с серьезными вызовами.

И самый серьезный из них – великий князь Нагибин...

Сумеет ли она устоять?

Сумеет ли он устоять?

Сумеет ли вообще устоять хоть кто-нибудь, м?!

Во все Имперские ТОМ 10 Крокодил

Глава 213 – Старые друзья

Глава 214 – Шишка

Глава 215 – Дихотомия Перводрева

Глава 216 – Расколотая Истина

Глава 217 – Вся правда о Древостоке

Глава 218 – МОЩЬ

Глава 219 – Ты не ты, когда голоден!

Глава 220 – Страдания князя Глубины

Глава 221 – Легендарный крокодилоборец

Глава 222 – Космическая программа Нагибина

Глава 223 – Ангар расчленений

Глава 224 – Хмель и сокол

Глава 225 – Честь якудзы

Глава 226 – Философ

Глава 227 – Тысячелетняя эсэмэска себе самому

Глава 228 – Микениада магократов

Глава 229 – Железные маски и прозрачные платья

Глава 230 – Древние агропетушилы

Глава 231 – Зелёный торт

Глава 232 – Беседка Леших

Глава 233 – Его Высочество набрасывает на вентилятор

Во все Имперские ТОМ 10 Крокодил

Глава 213 – Старые друзья

«СВЕРХСЕКРЕТНО, ШИФРОВАННОЕ СООБЩЕНИЕ:

Ваше Высочество, с прискорбием и болью за Империю в моём сердце сообщаю вам следующее, события в Желтороссии принимают всё более скверный оборот:

1. Карательный отряд полковника Зубова бесследно пропал в провинции Шаньси. Связи с полковником и его людьми нет.

2. В этой же провинции, в окрестностях Датуна, возле Великой китайской стены – согласно моим сведениям, другой отряд полковника Пугачева был атакован культиваторами. Одиннадцать магов (включая барона Пугачева) погибли.

Единственный выживший, китайский полицейский, сообщил следующее:

Отряд Пугачева подвергся нападению со стороны культиваторов и триад. Но руководил ими некий магократ-европеец, что крайне странно.

По описанию указанный магократ больше всего похож на Великого князя Нагибина. Однако я навёл справки и выяснил, что Нагибин Китай никогда не посещал и в данный момент находится в Риме.

Самое тревожное: выживший китаец утверждает, что триад и культиваторов, атаковавших наших людей, сопровождали ДЕМОНЫ.

Китайцы верят, что эти демоны как-то связаны с пилюлями для культивации.

Информация уточняется.

3. Что бы ни утверждал генерал-губернатор Буранов, но я вынужден констатировать, что контроль над Желтороссией восстанавливается неудовлетворительными темпами. В настоящее время силы Пяти Империй взяли под свой контроль лишь три северные провинции, а также прибрежную зону Южного моря.

В основном это заслуга французских ЧВК и маньчжурской армии, действующих в указанных районах.

Однако имели место отдельные акты жестокости по отношению к местному населению, что закладывает бомбу замедленного действия под нынешнюю ситуацию и впоследствии может привести к новому восстанию.

4. В частности: Голландская армия была замечена в грабежах, был разграблен древний монастырь Нанбу-Джайю в провинции Юньнань.

Похищены десятки древних артефактов, в том числе магических.

Османский флот, контролирующий тихоокеанские острова, по моей информации, занялся пиратством и контрабандой пилюль. Имеют место даже отдельные случаи сотрудничества Османов с триадами.

В целом деятельность союзников я расцениваю, как НЕУДОВЛЕТВОРИТЕЛЬНУЮ, равно как и деятельность Российских сил.

5. В сложившихся условиях, тем не менее, генерал-губернатор Буранов покинул Харбин, проигнорировав указание самого Государя.

Харбин, как и вся Манчжурия, под нашим полным контролем, тем не менее, считаю поступок Буранова БЕСЧЕСТНЫМ и прямо нарушающим приказ преступлением.

По моей информации, Буранов отправился на некое сборище либеральных масонов (к которым он тайно принадлежит), оставив в качестве своего заместителя сына Авдея, который в Желторосии до этого ни разу не был, ситуацией не владеет и АВТОРИТЕТОМ НЕ ОБЛАДАЕТ.

В виду всего вышеперечисленного:

Прошу Вас усилить силы Охранного Отделения в Желтороссии (требуется еще тысяча агентов и четыре полных бригады спецназа, минимум), а самое главное – создать уже Координационный Центр по управлению операцией умиротворения.

Буранова и штаб Международной Магократии, которые руководят операцией в данный момент, предлагаю ОТСТРАНИТЬ от руководства, в виду того, что со своими обязанностями они не справляются.

Во избежание дальнейшего разрастания хаоса предлагаю передать все руководящие функции Охранному Отделению.

В противном случае нас ждёт катастрофа.

Я лично готов возглавить Координационный Центр по умиротворению, если Государь сочтёт меня достойным.

Ваш верный слуга,

Начальник политического департамента по Желтороссии, штабс-майор Охранного Отделения Бомбардиров

Слово и Дело!»

ОТВЕТ:

«Ваше Благородие, памятуя о нашей с вами старой дружбе, по вашему вопросу имею сказать вам следующее:

1. Император более не способен исполнять свои обязанности. Он сильно болен, последние сутки находится в коме.

2. Шеф Охранного Отделения княжна Оборотнич, к которой вы обращаетесь, также исчезла. Её никто не видел уже больше суток. Её местоположение неизвестно, связи с ней нет.

3. Все штабы Международного Мандата в Желтороссии, как и система управления оными, которую вы критикуете, были спешно созданы прошлым канцлером Великой княжной Жаросветовой. Новая канцлер Багатур-Буланова ни на какие решительные шаги не способна. Я полагаю, что Желтороссия в данный момент её вообще мало интересует.

4. В Империи заваривается серьезная каша, ситуация ПРЕДЕЛЬНО ОПАСНА. На кону стоят власть и трон Империи, который (учитывая слабое здоровье Императора) скоро станет вакантным.

Либеральные масоны очевидно планируют государственный переворот. По моим сведениям, тем же занята и нынешний канцлер.

В подобных условиях ни о каких дополнительных силах для Желтороссии НЕ МОЖЕТ БЫТЬ И РЕЧИ, поймите это.

Что касается вашего предложения предоставить вам полномочия – то увы, этот вопрос вне сферы моей компетенции.

А Император или Шеф Охранного Отделения разрешить ваш вопрос не в состоянии тем более.

Так что дружеский совет: забудьте про Китай.

Берите всех ваших людей и возвращайтесь в Сердце-Русь. Уже завтра вы мне понадобитесь для дела, которое невозможно обсуждать даже по нашим шифрованным каналам.

Но если воспользуетесь моим советом – вас ждёт большой куш, Буранов, как и нас всех.

Шеф политического департамента,

барон Меньшиков,

Слово и Дело!»

Таю разморило, и девушка уснула. Прямо в мягком Слизевике, покрывавшим пол кургана, положив голову мне на колени.

Спящая Тая сейчас напоминала одну из жен Рюрика в погребальной ладье – те тоже были хороши собой и казались спящими, хотя и были мертвыми.

Впрочем, Тая-то явно была жива. Я, конечно, был настоящим КРОКОДИЛОМ в любви, но не настолько жестким, чтобы убить молодую жену своим могучим удом.

Сам я сидел на полу, облокотившись на погребальную ладью. В кургане царил дубак, но Слизевик Соловьева, который и стал для нас с женой брачным ложем, имел комнатную температуру. Видимо, эта магическая субстанция источала какую-то энергию, которая и позволяла Слизевику оставаться теплым.

Тая тихонько посапывала во сне. Интересно, почему девушки так любят дрыхнуть после жаркой любви? Мне лично сейчас хотелось жрать. А еще – встать и размяться. Но я не вставал, чтобы не тревожить уснувшую жену.

На моих смартчасах было уже почти десять вечера по местному времени, Полётов отсутствовал уже больше двух часов. Убили его там что ли? Или арестовали? Вот это было бы совсем не кстати...

Ситуация становилась все более зловещей. Я уже начинал замерзать в холодном и темном кургане, свою ауру я не жег слишком ярко, чтобы не будить Таю, хотя аура у меня была все еще на МОЩИ.

Смартчасы показывали, что моя аура сейчас 287 %, что было очень неплохо. Но все равно меньше, чем до моей брачной ночи, точнее, брачного вечера. Любовь отбирала часть ауры, вроде я читал об этом у самого Соловьева в книжке про магократию. Соловьев же писал, что многие китайские культиваторы вообще всю жизнь воздерживаются, чтобы получить истинную силу. Еще Соловьев, помнится, писал, что маг, сохранивший свою девственность до 30 лет, обретает сверхспособности...

Размышляя о подобных важных вопросах, я и сам не заметил, как заснул.

Но уже через несколько минут проснулся – как и всегда резко и готовый к действию. По кургану метались голубые сполохи, я вскочил на ноги. Тая тоже проснулась и тут же выругалась.

Полётов и Кабаневич вернулись, Великий князь даже успел переодеться, теперь на нём была медвежья шуба и бобровая шапка, больше головы Полётова раз в пять, что делало князя похожим на члена советского Политбюро.

Но вернулись мои товарищи не одни – из голубых вспышек уже вывалились еще пара парней с крашеными бородами. Первого я знал, это мой хороший знакомый Аристотель Кабаневич. У второго борода была ярко-желтой, этого я тоже знал, но его имя уже давно забыл. Кабаневичей было слишком много, запомнить их всех было бы просто нереально...

Но и это было еще не всё. Вместе с кабанчиками прибыла и крайне мрачная девка в черном, напоминавшая какую-то готку прямиком из 2007 года. Под глазами у девки лежали тяжелые синие круги, которые весьма гармонировали с её волосами – длинными, черными и спутанными в колтуны.

На барышне было длинное черное платье до пола, черная же парка, расшитая изображениями серебряных черепов и отделанные черным мехом сапоги...

Девушка определенно не в моем вкусе, я не был ценителем таких декаденток-наркоманок, да и смотрела эта неизвестная магичка как-то уж слишком мрачно и по-волчьи.

Впрочем, через секунду я вообще забыл про её существование, потому что увидел еще троих магов, которых притащили с собой Кабаневичи.

Первого я не знал, этот был бородатым и одет, как нищеброд. Больше всего он напоминал натурального вокзального бомжа. Да, странную компанию нашёл себе Полётов...

Зато второй и третий были моими хорошими знакомыми – князя Глубину и моего лучшего друга Шаманова я узнал сразу.

– Господи, Акалу! – я тут же бросился обнимать Шаманова.

Шаманов расхохотался, но на мои стальные объятия ответил довольно слабо.

– Полегче, Нагибин! Меня пытали почти двое суток. Кости мне переломаешь, я еще слаб.

– Рад видеть тебя живым, – серьезно произнёс я, потом пожал руку Глубине, – И вас тоже, князь. Глядите, господа, у меня новая жена...

Я подтащил к себе Таю.

– Чего? – Шаманов опешил, – Вот ОНА твоя жена? Вот эта синеволосая сука, которая...

– Это все в прошлом, Акалу, – резко осадил я друга.

– Если вы будете и дальше жениться с такой скоростью, князь, то в Империи скоро закончатся девицы, – ехидно заметил Глубина в своей обычной манере.

Я вдруг спохватился и попытался придать своему лицу скорбное выражение:

– Акалу, боюсь, что у меня плохие новости. Твои родичи...

– Да, я уже знаю про их смерть, – эскимос тоже помрачнел, – Полётов мне все рассказал. Я надеюсь, они погибли не напрасно, Нагибин.

– Так и есть, Акалу. Они погибли, как АРИСТО, верные чести и своему долгу. И я никогда не забуду их имён, клянусь тебе!

Вот последнее было не совсем правдой. Погибшую возле Петропавловки девушку звали Айей, и она приходилась Шаманову племянницей. А вот как звали единокровного брата-бастарда Шаманова, сгинувшего в Питерском метро, я уже хрен помнил. Помнил только, что его имя я едва мог выговорить даже при жизни бедного парня...

Мда, похоже, что я и правда полное дерьмо, которые не помнит даже имён своих самых верных бойцов.

Но я поспешил прогнать эти мысли из головы, а заодно и сменить тему.

– Твои датские наёмники живы, Шаманов, – сообщил я, – Они сейчас охраняют самого канцлера – мою жену Ладу.

– Это тоже знаю, – кивнул Шаманов.

– А вот знает ли ваша жена Лада про вашу новую жену Таю, м? – спросил с присущим ему тактом князь Глубина.

– Не знает. Пока что, – ответил я, – Я сам сообщу ей эту приятную новость, но позже. Спасибо за заботу, князь. И, кстати, вам я тоже выражаю свои соболезнования – по поводу ваших наёмников, погибших у Петропавловки...

– Откровенно говоря, эти наёмники были полным дерьмом, – пожал плечами Глубина, – Кроме того, я их взял в кредит и застраховал, так что ничего страшного. Наёмников бабы еще нарожают.

– Тут не поспоришь, – усмехнулся я, – Собственно, что этот ублюдок Павел Стальной от вас хотел? И почему вы здесь, почему он вас отпустил?

– Самозванец был в ярости, когда ты перетащил на свою сторону его Лейб-стражниц, Нагибин, – объяснил Шаманов, – На остальных твоих пленников ему было плевать, но вот предательство Лейб-Стражниц вывело самозванца из себя, насколько я понял. Так что нас всех пытали в отместку за этих стражниц. От нас хотели информации. Но они её не получили!

– Это не пытки, это ерунда, баронет, – махнул рукой Глубина, – На самом деле Павел Стальной вас боится, Нагибин. Так что Палачевских и Пыталовых, слава Богу, не допустили нас допрашивать. Нами занимались Отравищины, а они могут разве что затуманить разум, а не причинить настоящую боль. Так что мы ничего не сказали – ни я, ни ваш друг Шаманов. Мы остались верны вам и ложе, князь.

– Я это ценю, – я кивнул, – Так почему вас отпустили?

– Да просто Павел Стальной по слухам без сознания уже сутки, – пояснил Шаманов, – Так что Империей теперь правит твоя жена. Она и приказала нас отпустить, немедленно, как Павел Стальной утратил дееспособность.

– Слушайте, нам на самом деле очень многое надо обсудить, друзья... – вздохнул я.

– Нет времени ничего обсуждать, – отрезал Полётов, – Так что если хотите болтать, господа – покиньте курган. Ибо здесь будет сейчас происходить МИСТЕРИЯ.

Глубина, Шаманов и неизвестный бомж все трое уставились на погребальную ладью, освещенную нашими аурами.

Разноцветнобородые Кабаневичи уже давно пялились на эту ладью круглыми глазами, судя по всему, они-то знали, куда пришли. А вот моих друзей Полётов, видимо, не известил заранее о том, куда им предстоит телепортироваться.

– Это чего... – перепугался Шаманов, – Это...

– Это Рюрик, – коротко объяснил Полётов, – И тот факт, что я привёл вас к нему, показывает высочайшую степень моего доверия к Его Высочеству князю Нагибину и его друзьям.

– И я это отметил, князь, – подтвердил я, – Спасибо.

Глубина подошёл ближе к ладье и хохотнул, указав на мертвую эксимоску:

– Шаманов, вон ваша бабка лежит.

– Бабка? Ей по виду лет меньше, чем мне! – Шаманов пришёл то ли в ужас, то ли в восторг.

– В прежние времена барышни выходили замуж и рожали рано, – заметил Кабаневич, – Так что она вполне может быть вашим далёким предком, Шаманов. Впрочем, я не уверен, что она из Гренландии, скорее похожа на американскую индианку... Стоп. А где её украшения?

Взгляд герцога заметался по телам жен Рюрика, которые на самом деле лишились всех своих цацок.

– Украшения перешли к наследнику, – я похлопал себя по набитым золотом и серебром карманам, – И к его жене, герцог.

Я указал на Таю. Костяное колье эскимоски теперь болталось у моей жены на шее. В сочетании с термошинелью полярных ЧВК оно смотрелось дико, но в целом Тае вполне себе шло.

– Так вот чем вы тут занимались, пока нас не было, грабили мертвецов... – хмыкнул Кабаневич.

– Мы не только этим занимались, деда, – заметила Тая, нежно вынимая у меня из носа кусок Слизевика и отряхивая от того же Слизевика плечи моей шинели.

Похоже, что мы и правда все извалялись в Слизевике, пока придавались любви. Я только сейчас заметил, что у Таи эти Рюриковы сопли застряли в волосах...

И я очень надеялся, что они не впитаются через тело. Насколько я помнил, Тая Слизевик не употребляла, как не употреблял его никто из Кабаневичей.

– Князь, перекусите пока, – Полётов швырнул мне картонную коробку – обед из финской закусочной «Ижоры-Обжоры».

Коробка вроде бы была даже еще теплой.

– А вы приступайте к делу, – приказал Полётов одетой в черное девке.

Я вскрыл коробку, обнаружив внутри пирожки с лососем, теплый морс с травами и две порции рагу по-карельски.

Я поделился едой с Таей, и сам жадно набил рот рагу, тем не менее не сводя глаз с готки. Я указал на её парку, расшитую черепами:

– Госпожа Мертвякова, я полагаю? Череп же герб Мертвяковых? Вы Имперский гаруспик?

– Да, я Мертвякова, – не стала отрицать девица.

Она подошла ближе к погребальной ладье, потом извлекла из-под своей парки небольшой чемоданчик – черный и предельно мрачный, как и его владелица.

– Она не совсем Имперский гаруспик, – не слишком охотно пояснил Полётов, – Она мой личный гаруспик. Но занимается она тем же самым, что и все Мертвяковы, верно. Она извлекает из мертвых магократов их сердца и желудки. Однако в данном случае, нам потребуются не только они, но и мозг покойного...

Мертвякова открыла свой чемоданчик, достала из него покрытые рунами серебряные инструменты – какие-то ножи, иглы и серпы, потом принялась снимать с мертвого Рюрика портки и рубаху.

– Господи, божечки, – Тая подавилась куском говядины из карельского рагу, – Я, пожалуй, доем снаружи...

– Как хочешь, синяя косица, – пожал я плечами, поедая свои пирожки, – Но я лично собираюсь остаться и посмотреть, что внутри у моего предка. Зачем вам вообще ливер Рюрика, Полётов?

– Нужен, – Полётов, как и всегда в таких вопросах, был предельно лаконичен.

Глава 214 – Шишка

Тая, вопреки своему обещанию, не ушла. А просто прекратила есть, сунув свое недоеденное рагу обратно в коробку, и отвернулась.

Я же продолжал с аппетитом жрать, наблюдая, как Мертвякова разрезает грудину Рюрика. Ну а что? Трупов я что ли не видел, или разрезанных грудин...

Но, честно говоря, мне и самому было не по себе. Происходило нечто явно нехорошее.

Я раньше ни разу не видел, как гаруспики вскрывают магократа. Над Мертвяковой заметалась аура – совершенно черная, как ночь. Вот такой ауры я еще не наблюдал ни у одного АРИСТО.

Аура девушки как будто перетекала в Рюрика, тут явно творилась натуральная некромагия, живая девушка взаимодействовала с мертвецом, как будто общалась с ним.

Слава Богу, что, по крайней мере, это некромагия, а не некромантия.

Вот если Рюрик сейчас оживет – то уверен, нам всем не поздоровиться.

Но Рюрик не ожил, его грудина уже была вскрыта. Органы внутри Рюрика были розоватыми, как если бы он и правда умер только час назад, гниение не затронуло его царственный труп. А вот крови в его сосудах совсем не осталось, ни капли.

Мертвякова извлекла из чемоданчика небольшой сосуд, нечто вроде античной канопы, только серебряной, а не керамической.

Потом девушка аккуратно вынула из груди Рюрика сердце – крупный кусок мяса. Над ним вдруг сверкнула аура – черно-золотая...

– Да помилуют нас боги! – Кабаневич рухнул на колени, – Ваше Высочество, остановитесь, я же вас предупреждал...

Мертвякова так и замерла – с серпом в одной руке и с сердцем Рюрика в другой. Вид у девушки был все такой же мрачный, но она явно была совершенно спокойной. Мертвякова вопросительно поглядела на Полётова.

– Продолжайте, – коротко распорядился Полётов, – У моего друга просто нервы ни к черту. Продолжайте, прошу вас.

Мертвякова поместила сердце Рюрика в серебряный сосуд. Потом серпом развела ребра покойника, явно пытаясь добраться до желудка.

Тело Рюрика под руками и инструментами девушки стало как будто пластилиновым, мягким и податливым.

Тем временем черно-золотая аура Рюрика металась все более угрожающе, над телом древнего вяряга уже возник целый магический вихрь, от которого шли потоки магии, мешавшиеся с черной аурой Мертвяковой.

Мертвякова кашлянула:

– Кхм... Проблема, шеф.

– Что еще? – недовольно поинтересовался Полётов.

У Кабаневича теперь был такой вид, как будто он хочет покончить с собой от страха и горя. Герцог явно воспринимал происходящее, как лютое святотатство, но спорить с Полётовым не решался.

– А вот что, – произнесла Мертвякова, доставая из тела Рюрика еще одно сердце – уже второе.

Я от удивления даже забыл съесть очередную ложку своего рагу и так и застыл с ней, не донеся кушанье до рта.

– Это как вообще? – спросил я, – У Рюрика два сердца, как у космодесантника из Вархаммера?

– Нет, – холодно ответила Мертвякова, – Вообще, у него три сердца. А вот желудка на самом деле два.

– Как это все умещается в одном человеке? – ахнул Шаманов.

– В таком человеке вполне себе уместится, – хмыкнул Глубина, – У него рост за два метра. И грудина шире обычной человеческой. Ну и самое главное – логично, что у Рюрика больше чакр, чем у любого другого мага. Не забывайте, господа, что тело – лишь воплощение Духа, как писал Соловьев. И мы не знаем, до каких глубин культивации дошёл при жизни ваш Рюрик. Саги говорят, что у него вообще был семидесятый ранг...

– Саги не могут такого говорить, – заспорила Тая, – Систему рангов придумал только Соловьев, в девятнадцатом веке. А саги появились за тысячу лет до этого, я про настоящие саги, конечно же.

– Мда, но высчитывать ранг Рюрика – любимое занятие всех магократов, – отмахнулся Глубина, – Я вас уверяю, княгиня Нагибина, что на эту тему уже написаны тысячи монографий разной степени научности. Так что примерно мы можем предположить ранг Рюрика на основании его деяний, описанных в сагах...

– Так что, мне продолжать? – перебила Мертвякова.

– Не стоит, – хрипло и чуть ли не шёпотом произнес перепуганный Кабаневич.

Герцог сегодня пережил столько шока, что наверное поседел бы. Но, к счастью, Кабаневич был лыс и чисто выбрит, так что поседеть на нём могли разве что муди.

– Продолжайте, конечно, что за вопросы, – раздраженно ответил Полётов, – Доставайте все сердца и все желудки. И упакуйте, как следует. А потом вскройте череп и достаньте мне мозг. Или несколько мозгов, уж не знаю, сколько их у Рюрика.

– По поводу мозга гарантий никаких, – буркнула Мертвякова, разрезая Рюрику грудину ниже, до самого живота, – Обычно мы не занимаемся мозгами. Так что я не уверена, смогу ли я...

– Сможете – получите десять миллионов рублей, – отрезал Полётов, – Я своё слово держу. Но мне нужен этот мозг, моя госпожа, в целости и сохранности.

– А что если, когда мы достанем мозг... – заныл Кабаневич.

– Помолчите, герцог, – потребовал Полётов, – Просто заткнитесь. Прошу вас. Я уже слышал ваши соображения. Я считаю их вздором. Решение принято. Или мозг Рюрика или ничто.

Вихрь черно-золотой ауры над телом Рюрика крутился все более угрожающе, от него вдруг начал исходить теплый ветер и как будто слабый свист...

Черная аура Мертвяковой тем временем задрожала и замерцала, будто по ней пошли помехи.

Но лицо девушки оставалось совершенно бесстрастным. Я даже восхитился её хладнокровием. Вскрывать самого Рюрика, да еще когда на кону стоят десять лямов рублей... Похоже, эта Мертвякова сейчас проводила самое дорогостоящее вскрытие в истории.

Теперь повисла тишина, мы все замолчали. Мертвякова доставала уже второй желудок Рюрика, а я глядел на лица моих товарищей.

Кабаневич одними губами беззвучно читал молитву, его родичи тоже выглядели перепуганными. Глубина, как всегда, забавлялся и тонко улыбался, Тая вообще отвернулась, Шаманов печально качал головой, явно размышляя о чем-то своем.

Полётов был сосредоточен на цели, его глаза хищно смотрели на тело Рюрика, лоб у Великого князя вспотел. Мертвякова продолжала работать...

Так. Стоп.

А где вокзальный бомж, которого притащили с собой кабанчики? Вот с ним я так до сих пор и не познакомился, но теперь я видел, что этот бородач исчез. Видимо, свалил, пока мы все пялились на вскрытие Рюрика...

Я вдруг вспомнил разговор про ранг Рюрика, имевший место минуту назад, а потом до меня наконец дошло. Точнее даже не так – до меня ДОШЛО.

– Твою мать! – я отшвырнул недоеденное рагу, – Кто этот мужик, бородатый?

Все тут же уставились на меня, все, кроме Мертвяковой, продолжавшей вскрытие.

Полётов растерянно осмотрелся:

– Это ваш наставник, князь. Где же он?

– Да-да, мой наставник! – вспылил я, – Вы не додумались мне представить его сразу, Ваше Высочество?

Я только теперь сообразил, что этот бич и правда был моим наставником. Словеновым, единственным в мире специалистом по Лунным магам, тем самым, которого держали сначала в дурке, а потом в плену вместе с Шамановым и Глубиной. И только сейчас его наконец освободили и доставили мне.

И вот я, наконец, мог повысить свой ранг и нормально начать культивировать. Если бы мой наставник не сбежал...

– Да куда он делся? – заорал я, – Телепортировался?

– Словенов не умеет телепортироваться, – объяснил мне Шаманов, – По-моему, этот мужик и говорить-то не умеет. Он ни слова не сказал с тех пор, как его освободили из тюрьмы.

Но я уже не слушал, я уже на ауре летел к выходу из кургана. Тая и Шаманов бросились за мной следом, но я крикнул им на бегу:

– Нет, друзья! Я сам. Оставайтесь в кургане!

Я выскочил наружу, в лицо мне ударил ледяной ветер со снегом.

Словенова я увидел сразу, он стоял на берегу, созерцая воды океана, все еще черные от крови Лешего.

Вообще, уже было одиннадцать вечера, но снаружи было все также светло – здесь все еще длился полярный день.

Словенов стоял спиной ко мне, на нём был дешевый бурый овечий тулуп, какие носят разночинцы и такие же штаны, да и сапоги были самыми дешевыми. А шапка у Словенова вообще была обычной пидоркой из синтетики.

Неудивительно, что я не воспринял его всерьез и сразу не догадался, кто передо мной.

– Глеб Львович! – закричал я, – Стойте...

Но Словенов явно не собирался стоять. Вместо этого он активировал свою серебристую ауру и бросился в ледяной океан.

Через мгновение Словенов, активно работая руками и ногами, уже плыл куда-то в сторону Норвегии. Вот только до континента тут плыть таким макаром пару месяцев...

Мда. Похоже, что Павел Вечный не зря упрятал Словенова в дурку. Мой наставник был совершенно отбитым.

Впрочем, пусть ублюдок не надеется уйти от меня, я и сам не лыком шит. Как говорят китайские культиваторы, алчущий знания должен проявить упорство...

Я скинул с себя шапку и термошинель, разогнал свою ауру до максимума, а потом бросился в океан.

Вода обожгла меня своей ледяной свежестью, неодаренный бы вероятно сразу пошёл тут ко дну от холодового шока и судорог. Но меня согревала моя магия, кроме того, я рванул вперед так резко, что плыл со скоростью настоящего катера.

Океан тем временем все бушевал, по Баренцеву морю ходили двухметровые волны. Видимость была околонулевая, но я плыл, упорно держась того направления, в котором удирал от меня наставник.

– Глеб Льво... Блядь! – волна захлестнула меня, легкие наполнились солёной водой.

Из-за крови лешего, растворенной в воде, Баренцево море теперь еще и воняло, как будто в него насрал миллион шимпанзе разом.

Но через минуту слева от меня мелькнуло бурое пятно – явно овечий тулуп Словенова. Превозмогая ветра и течения, и бросился туда, еще через мгновение я ухватил Словенова за ногу.

– Ну уж нет, наставник, вам не уйти от меня...

Словенов безуспешно пытался сбросить сапог, чтобы освободиться от моего хвата, но у него ничего не вышло. Сапог был явно тесным, а я был мощнее моего наставника в сотни раз. Оно и неудивительно – я последние недели только и делал, что сражался, прокачивая МОЩЬ, а Словенов тем временем последние три года провёл в клетке. Да еще, видимо, и подвергся пыткам, тем же, которыми мучили Шаманова и Глубину.

Через пять минут погоня была окончена. Я вылез на берег, шатаясь от холода и усталости и таща за собой Словенова, извивавшегося, как змея.

– Лучше активируйте ауру, чтобы не скопытиться от холода, – посоветовал я.

У меня самого зуб на зуб не попадал, но я уже последовал собственному совету. Я надел на себя шапку и термошинель, а потом врубил свою магию на манер печки. Высох я быстро, всего за несколько секунд...

Из кургана тем временем высунулся Шаманов.

– Порядок, – крикнул я ему, – И не мешай мне, Акалу. Мне предстоит серьезный разговор с наставником.

Или не предстоит. Ибо Словенов и не думал сушиться. Оставаясь все еще мокрым, он стал на глазах леденеть на заполярном ветру, его одежда покрывалась коркой льда. Вместо того, чтобы сушиться аурой, Словенов вдруг выхватил из кармана тулупа кухонный нож – явно украденный в той тюрьме, где его держал Павел Стальной.

Этим ножом Словенов попытался перерезать себе горло, вот только я одним резким движением выбил у наставника его оружие.

– Отлично, – пробормотал я, – Мой наставник страдает суицидальными наклонностями.

Не, я, конечно, знал, что прошаренные наставники почти всегда или безумцы, или пьяные мастера или вообще хранят у себя в монастыре коллекцию юри-комиксов...

Но всему же есть предел!

Мне особенно не повезло. Словенов реально напоминал безумного бомжа, его борода была такой неаккуратной, что походила на какую-то лежалую шерсть, а его взгляд блестел чистым первозданным сумасшествием...

Вдобавок ко всему, Словенов еще и упорно молчал, даже ни разу не вскрикнул, возможно, на самом деле был немым или просто забыл, как разговаривать, пока сидел в дурке. Тогда все совсем паршиво.

Рядом со мной раздался хлопок, из голубой вспышки вывалилась Тая.

– Ну что тут у тебя?

– Тая, я же сказал, чтобы мне не мешали. Иди в курган.

– Там скучно, – махнула рукой девушка, – Мертвякова говорит, что мозги из Рюрика надо вынимать еще целый час, какая-то сложная процедура. А дедушка бьется в истерике и просит не вскрывать голову Рюрика.

– Ага, пусть лучше Мертвякова покопается в башке вот у этого психа, – я указал на Словенова, который пытался на карачках уползти от меня в сторону океана, – Этот поехавший весь мокрый и упорно отказывается сушиться. Еще пара минут – и у меня будет ледяная статуя вместо наставника.

– А ты вообще уверен, что это твой наставник...

– Глубина сказал, что Глеб Львович – единственный, кто знает, как работают Лунные маги, – я пожал плечами, – И, клянусь, я положил сотни человек, чтобы добраться до этого Словенова. Так что если Глубина меня подвёл, то я вернусь в курган и отрежу ему серпом Мертвяковой яйца. И я не фига не шучу.

– Ладно, не кипятись, Нагибин, – Тая хихикнула, – Надо его согреть, вот что.

Тая парой прыжков на ауре догнала Словенова и припечатала его ударом сапожка. Потом девушка оседлала обмякшего на камнях Словенова, прижалась к нему и врубила на максимум собственную ауру.

Лёд на бороде и одежде Глеба Львовича начал таять, от Словенова повалил пар.

– Эй, полегче, что за супружеская измена на глазах мужа? – вознегодовал я, – Не жмись к нему так. Я себя куколдом ощущаю!

– А как я его иначе согрею-то... – пробурчала Тая, – И не думай, что это приятно, от твоего Словенова овчиной воняет!