Текст книги "Крах Мишки Мухоркина"

Автор книги: Альберт Иванов

Соавторы: Юрий Воищев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

– Называй,– вздохнул Мишка.– Чего уж там...

И Пашка радостно затараторил:

– Дурак! Дурак! Дурак! Дурак!..

Мишка молчал, уставившись в землю, а Пашка, оседлав клюшку, скакал вокруг лавочки и вопил:

– Мишка – дурак! Мишка – дурак! Мишка – дурак!..

Вдруг раздался чей-то дружный смех, и Мишка поднял голову.

Невдалеке, у ворот, стояли Зинка и ещё несколько девчонок из 4-го «Б». Они о чём-то шептались, смотрели на Мишку и громко смеялись.

А Пашка надрывался вовсю, несколько разнообразив свою программу:

– Дурак – Мишка! Мишка – дурак!

Мишка вскочил – и не успел Пашка опомниться, как воткнулся головой в глубокий сугроб и беспомощно задрыгал ногами.

– Будешь знать, кто дурак!.. Будешь знать!..

Пашка выплёвывал снег и причитал:

– Я и так давно знаю, что ты умный! Я не хотел! Ты меня сам заставил!

Наконец Пашке удалось вырваться, и он, оставив на поле боя клюшку, промчался через весь двор и скрылся в подъезде.

Весь вечер Мишка переживал, что так глупо перед девчонками опозорился. Он на них здорово разозлился. Это всё Зинка... Вместо того чтобы уроки учить, шатаются по городу или дома у неё сиднем сидят и треплются. А иначе чего они у неё забыли? Каждый день собираются!

Девчонки пока особых хлопот Мишке не доставляли, они уверенно тянули на тройки. А теперь только держись – Зинка их нарочно от учёбы отвлекает. Верно, назло. Недаром она ему проходу не даёт!

Глава одиннадцатая

ЖРЕБИЙ БРОШЕН

Вся следующая неделя прошла у Мишки, как в страшном сне. Двойки сыпались, словно из рога изобилия. Клавдия Анатольевна совсем расстроилась.

– Теперь-то я знаю,– говорила она,– когда вы хотите учиться, у вас получается. Придётся поставить вопрос на пионерском собрании.

В субботу в классе появился Николай VI и сказал, чтобы все остались после урока.

– А если кто сбежит...– он пристально посмотрел на Свечкина и сделал долгую паузу, видимо, выбирая наказание пострашнее.

Санька даже на парте заёрзал.

А Николай VI так ничего и не смог придумать и наконец сказал:

– ...пусть сам на себя пеняет!

– И только-то! – захихикал Санька. Он думал, что пионервожатый скажет что-нибудь вроде: «Как встречу потом в тёмном переулке, своих не узнаешь!» – а тут нашли чем пугать. Он, Санька, и так всю жизнь сам на себя пеняет, потому что больше не на кого.

Но на пионерское собрание остался. Он вообще-то любил разные собрания. Однажды он даже просидел три часа в красном уголке на собрании ЖЭКа, когда решался вопрос об озеленении двора. Взрослые спорили до хрипоты и наконец порешили засадить весь двор липами, потому что они быстрее растут, и уже хотели расходиться. Но тут встал Санька. «Ничего не выйдет,– сказал он.– Нам тогда в футбол играть будет негде». Санькино слово на этом собрании оказалось самым веским. Жильцы решили засадить деревьями только половину двора, а другую оставить для футболистов. И не липами, потому что липы очень хрупкие, а дубами. «Дуб, он всё выдержит»,– сказал тогда председатель ЖЭКа. Будь его воля, он бы, не задумываясь, выписал железные деревья из Африки, которым не то что футбольный мяч, но даже топор не страшен.

Пионерское собрание открыл председатель отряда Вовка Сидоров и забубнил по бумажке:

– На повестке дня – текущая успеваемость, помощь отстающим и дисциплина...– Он подумал и почему-то уточнил:– На уроках.

– Кто первым выступит? – спросил Николай VI. Он сидел вместе с Вовкой за учительским столом.

Первым выступил Мишка. Он разгромил всех в пух и прах. Он говорил, что ему ещё никогда не приходилось учиться в таком отстающем классе, как 4-й «Б», сталкиваться с такими лентяями, как Санька Свечкин, и жить в одном доме с такими хулиганами, как Витька Кунин.

Мишкина речь вызвала переполох.

– Это кто хулиган?! – закричал Витька.

– Это кто лентяй?! – закричал Санька.

– Мы тебя к себе не звали! – закричали все.

Николай VI начал яростно стучать карандашом по столу, и наконец все успокоились.

– Кто следующий?

Но больше никто выступать не хотел.

– Поактивней, поактивней,– призвал Николай VI.

И все снова зашумели, закричали, заспорили. А Зинка Шестакова подскочила к Мишке и давай его прорабатывать:

– А какое ты имеешь право про нас так говорить? Что ты о нас знаешь? Ты у нас без году неделю!

– А он сам хулиган! – надрывался Витька.– Он неделю назад у нас во дворе пятилетнего Пашку до полусмерти избил, я в окно видел!

Николай VI опять стал яростно стучать по столу, даже карандаш сломался, но все увлеклись спором с Мишкой.

Тогда Вовка Сидоров, вспомнив о своих обязанностях, гаркнул: «Ти-хо!» И гам сразу стих.

– Вот видите,– запальчиво сказал пионервожатый,– о какой дисциплине может идти речь, когда вы себя так на собрании ведёте!

– Так вы же сами нас просили поактивней,– удивился Витька.

Николай VI чуть не задохнулся от возмущения:

– Ну, знаете ли...

Но тут открылась дверь, и вошла Клавдия Анатольевна.

– Ничего, ничего, продолжайте,– сказала она и тихонько, на цыпочках, словно боясь помешать, прошла через класс и села за последнюю парту. Она сидела и напряжённо смотрела на дверь, словно ещё кто-то должен был войти, какой-нибудь большой начальник. Ребята удивлённо переглянулись и стали с любопытством глазеть на дверь, как будто из– за неё вот-вот должно появиться что-то необыкновенное. Даже Николай VI обернулся.

В наступившей тишине послышались за дверью чьи-то шаги, как будто приближалось несколько человек. Затем дверь чуть-чуть приоткрылась, также тихо закрылась и послышался отчаянный шепот:

– Ну, иди-иди... Ну!

– Сейчас...

– Ты ничего не забыл?

– Ничего...

Все прислушались, затаив дыхание. Пионервожатый встал и вопросительно взглянул на Клавдию Анатольевну. Он, видимо, хотел посмотреть, кто там за дверью шепчется. Но учительница незаметно для ребят приложила палец к губам, и Николай VI сел, недоуменно пожав плечами.

– В наше время точно так же было,– позабыв про обиду, Санька толкнул Мишку локтем.– Вот так стояли за дверью трое из соседнего класса и шептались целый час. А мы, дураки, сидели и ждали, что же будет. А те наконец осмелели, ворвались и давай нас зелёными помидорами обстреливать. И всё за то, что мы их в шашки обыграли, класс на класс.

Но тут дверь распахнулась, и в класс вошёл Толька Ануров. Вернее, влетел, видно было, что его втолкнули.

– Меня к вам делегатом из четвёртого «А» послали! – выпалил он и обернулся. Из-за двери высунулись несколько мальчишек из прежнего Мишкиного класса и стали делать Анурову знаки: давай, мол, не бойся...

Толька решительно шагнул к столу:

– Наш класс вызывает ваш на соревнование!

– Какое ещё соревнование? – возмутился Вовка Сидоров.– Ты что собрание прерываешь! Мы сегодня спортивные вопросы не обсуждаем!

– Слышал звон, да не знает, где он,– захихикал Санька.

– Не знает, где он, а слышал звон,– на этот раз совсем невпопад поддакнул Эхо Наоборот.

Все засмеялись: и Клавдия Анатольевна, и пионервожатый, и даже Толька...

А Зинка строго сказала:

– В следующий раз приходи. И сначала постучаться не забудь – дома потренируйся.

Толька нахмурился.

– А вам тоже не мешает кое-чему поучиться...

– Это чему же? – спросила Зинка.

– А тому же: надо научиться выслушивать до конца, а потом уже насмехаться!

– Правильно! – крикнули из-за двери.

– Наш класс вообще вызывает вас на соревнование,– продолжал Толька.– и по спорту, если хотите.

– Верно! – опять закричали за дверью.

Четвёртый «Б» возмущённо загудел.

– А больше вы ничего не хотите?! – разволновался Вовка Сидоров,—У вас в классе пятнадцать четвёрошников! – И обратился за поддержкой к учительнице:– Клавдия Анатольевна, что же это такое?

– Вас вызывают, вам и решать,– уклончиво ответила Клавдия Анатольевна.

– Ну, раз нам решать...– вскочил Санька.– Мы ваш вызов не принимаем! Так и скажите своим!

– А вот по спорту можно,– засуетился Витька Кунин.– Мы вам в хоккей таких вклепаем! – И гордо стукнул себя кулаком в грудь.– По всей улице чемпионы!

Но Толька Ануров твёрдо стоял на своем:

– Боитесь, да?

– Струсили! Струсили! – закричали за дверью.

– Это кто струсил? – помрачнел Санька.

– Да ты и струсил,– ответил Толька.– И не по хоккею вы чемпионы, а по парам!

Поднялся такой гомон, что Николай VI опять хотел застучать по столу, но Клавдия

Анатольевна сделала ему знак – не надо, пусть.

Мишка подскочил к двери и распахнул её:

– Да если мы захотим, вас в два счёта обставим! Неделю назад наш класс только за один день двадцать шесть пятёрок и четвёрок получил! Правда, Клавдия Анатольевна?

– Обставим в два счёта, если захотим,– вторил ему Эхо Наоборот.– Двадцать шесть пятёрок и четвёрок получили за один день неделю назад! Клавдия Анатольевна, правда?

Пионервожатый не выдержал и тоже ввязался в спор.

– Вы ещё плохо наш класс знаете! —горячо доказывал он Тольке.– Верно, Свечкин?

– Верно! – запальчиво воскликнул Санька.– Ещё как верно! Боялись мы их!

– Стоит мне только начать,– хвалился Витька Кунин,– от учебников не оторвёшь!

– Значит, принимаете вызов? – спросил Толька Ануров.

– Принимаем!—крикнула Зинка.

– А мы? – Эхо Наоборот дёрнул Саньку за рукав.

– Принимаем,– неохотно сказал Санька. Отступать было уже поздно.

Глава двенадцатая

В ДОЗОРЕ

– Ничего не получается,– тяжело вздохнул Санька.

– А ты пойди погуляй,– сказала бабка.– На свежую голову сразу получится.

– Уж если мне выйти погулять, то вообще ничего не получится,– угрюмо ответил Санька.– Я себя знаю.

– А ты на немножко.

– На немножко я не умею.– Он выдрал из тетрадки лист и начал решать задачку сначала.

Бабка просто не узнавала его. Какой-то странный стал. Целыми днями сидит дома. Пишет, читает, читает, пишет. Ему говоришь: «Иди гуляй» – а он: «Некогда», и всё тут.

Приходилось пускаться на хитрости, чтобы он хоть немного бывал на воздухе. Бабка стала чаще посылать его в магазин: то за хлебом, то за сахаром, то за спичками... Санька выполнял её поручения с большой охотой. Ему страсть как хотелось выйти на улицу, а тут такой предлог – старому человеку по хозяйству помочь! – перед самим собой можно оправдаться. Но вскоре он завалил покупками весь кухонный шкаф, набрал запасов на целый месяц. Больше бабка ничего не могла придумать, чтобы хоть изредка выманить его из дому, и ему, хочешь не хочешь, а оставалось только одно – сидеть дома и заниматься. Зато совесть не мучила.

Все теперь старались, будь здоров! Даже осунулись. А тут ещё этот зловредный 4-й «А» объявляет один конкурс за другим: на самый чистый класс, на лучшую самодеятельность, на лучшую стенгазету и т. д. Особенно с мытьём полов пришлось намучиться. Вымоешь – всё так и сверкает, любо-дорого посмотреть. Но комиссия из 4го «А» глазам не верит. Вынет Толька Ануров из кармана беленький платочек, по полу мазнёт, а потом всем показывает и торжествует– глядите, мол, пятнышко. Но 4-й «Б» им тоже спуску не давал, по три раза заставлял полы перемывать. И к стенгазете Толька Ануров цеплялся. Не понравилось ему, видите ли, что они в своей собственной стенгазете не на свой класс, а на 4-й «А» карикатуры рисуют. «А зачем же мы это будем на самих себя рисовать?!– удивился Вовка Сидоров.– Мы же с вами соревнуемся!» А Толька сказал: «Это нечестно». После этого 4-й «Б» такой номер выпустил, вся школа ахнула! Всех до одного из своего класса раскритиковали: этот тогда-то соврал, тот пожадничал, та не выучила уроки и так далее. Про каждого нашлось что сказать. А чтобы 4-й «А» не зазнался, Вовка Сидоров как ответственное лицо – как-никак председатель отряда!– внизу на газете приписал: «Идеальных людей не бывает».

Санька задумался и уставился в окно. Нет, задачка совершенно не получалась. Ну, никак не мог он высчитать, в какой точке сойдутся два поезда, которые выехали навстречу друг другу из пунктов «А» и «Б». Саньке всё время лезла в голову какая-то чепуха. Он никак не мог сосредоточиться и почему-то раздумывал над тем, зачем это поезда выехали навстречу друг другу – ведь они могут запросто столкнуться, если машинисты не будут смотреть в оба. А потом он наконец понял, что они выехали навстречу друг другу по разным рельсам. Ведь на ином железнодорожном полотне по нескольку путей проложено, так что навстречу друг другу могут выехать не то что два, но даже три, а может, и четыре поезда. Санька вначале обрадовался, когда сделал это открытие, но потом опять приуныл, потому что к решению задачки его открытие не имело никакого отношения.

Но тут, к счастью, прозвенел звонок. Это пришёл Мишка. Санька метнулся, распахнул дверь и втащил его в комнату.

– Ох, и загружают же вас сердечных,– проворчала бабка, когда ребята склонились за столом и заскрипели перьями.

Мишка решал задачку, закрывшись локтём от Саньки, который сидел рядом и всё время пытался к нему заглянуть. Но Мишка, наученный горьким опытом, не давал ему списывать и шипел:

– Сам решай! Сам!

Санька понял, что списать не удастся, и по привычке заныл:

– Помощь называется...

Но Мишка ничего не отвечал.

Санька повертелся немного и миролюбиво спросил:

– Погода хорошая?..

Мишка молчал. Он трудился. У него не было времени разговаривать о погоде – за этот вечер надо было обойти ещё человек десять.

Саньке стало скучно, и поэтому он снова уткнулся в учебник.

– Из пункта «А» в пункт «Б» выехали навстречу друг другу...– забормотал он и задумался.

– Ну, как? – вдруг спросил его Мишка. Он уже решил.

– Сейчас, сейчас...– отмахнулся Санька, покрывая лист столбиком цифр. Он всерьёз увлекся решением задачки.

Прошло около получаса,

Мишка попытался заглянуть в Санькину тетрадь, но Санька машинально закрылся локтем и проворчал:

– Сам решай, сам...

Мишка засмеялся. А бабка ничего не поняла и строго сказала:

– Нечего на других надеяться. Ты подумай сам хорошенько, тогда, может, и у тебя получится. А ты, Саня, не давай ему списывать, не приучай.

– Вышло!– внезапно воскликнул Санька.– Сошлось?

– Так держать,– скупо похвалил его Мишка и деловито спросил: – А по русскому у тебя как?

– По русскому у меня лучше некуда,– заявил Санька.

Мишка проверил у него упражнения, заменил букву «и» на «е» в слове «прекрасно» и начал одеваться:

– А устные как?

– То, как зверь, она завоет, то заплачет, как дитя...– забубнил Санька стихотворение Пушкина, которое задали выучить наизусть.

– Хватит,– сказал Мишка.– Знаешь.

Следующий визит Мишка нанёс Вовке Сидорову. Кабась, как всегда, полёживал на диване и почитывал толстенную потрёпанную книгу.

– Луи Жаколио. «Пожиратели огня». Читал?!– воскликнул он, увидев Мишку, и лихорадочно перевернул страницу.

Мишка хмуро посмотрел на книгу.

– Кофе хочешь? – спросил Вовка. Родителей не было дома, они работали на телецентре и пропадали там целыми днями, и поэтому он сам дома хозяйничал.

Мишка молча вынул у Вовки книгу из рук и поставил на полку. Вовка сразу же засуетился и виновато забормотал:

– Ты, Мишка, пожалуйста, со мной построже, ладно?.. Я способный, но я страшно ленивый. Ты ещё не знаешь, какой я ленивый!..

– Знаю,– сказал Мишка.– Садись.

Вовка поспешно уселся за стол и раскрыл учебники.

Через час Вовка успешно выполнил все письменные задания, и Мишка ушёл, унося с собой «Пожирателей огня», чтобы Кабась не отвлекался.

Мишка зашёл ещё к нескольким отстающим и промучился с ними до самой темноты: один смотрел телевизор и умолял отложить занятия «на потом», наверно, имея в виду двенадцать ночи; другой никак не мог решить задачку и целый час упрашивал дать ему списать, а затем сам решил за пять минут; третий притворился больным и пытался доказать, что у него высокая температура, но переусердствовал, нагрев градусник о батарею до 42 градусов; четвёртый принимал душ и долго не выходил из ванной, оттягивая неприятную минуту... Словом, каждый старался, во что горазд.

К девчонкам Мишка не заходил. Когда он предлагал им помочь, они почему-то отказывались. Ну и ладно. Была бы честь предложена!

Наконец Мишка вернулся домой и хотел уже сам сесть за уроки – переписать всё с черновиков в тетради, но тут вспомнил, что ещё не зашел к Витьке Кунину.

Найти Витьку не составляло особого труда. Как-никак,, живут в одном доме. Он гонял с Пашкой по двору консервную банку, и истошные крики: «Гол! Гол!» – были, пожалуй, слышны на другом конце города.

Только Мишка вышел из подъезда, как на третьем этаже открылась форточка и раздался голос Витькиной матери:

– Вить! А Вить! А ты уроки-то выучил?

– Выучил! – отозвался Витька, но тут увидел Мишку и поспешно закричал: – Нет ещё! Сейчас выучу!

– А говорил, выучил! – рассердилась мать.

– То есть, я выучил,– заголосил Витька, не отрывая взгляд от Мишки.– Но я хочу ещё раз повторить!

У Витьки была удивительная способность врать.

Домой Мишка вернулся поздно. Голова гудела, глаза слипались, и цифры перед глазами расплывались, словно в густом тумане. Страшно хотелось спать.

«Часа два посплю,– решил Мишка,– а потом все сделаю».

Он проснулся утром. Ужас! Уже опаздывал в школу.

Первым был урок арифметики. И надо было случиться, что Клавдия Анатольевна вздумала у всех проверить домашние задания. Только у Мишки, у одного-разъединственного во всём классе, не было в тетради решения задачки. Решать со всеми решал, а у себя записать не успел – закрутился.

Напрасно Витька Кунин защищал его и говорил, что он знает и подготовил лучше всех.

– Нечестно перед четвёртым «А» делать кому-нибудь исключение,– сказала Клавдия Анатольевна. Видно было, что ей самой очень тяжело выводить в журнале перед Мишкиной фамилией жирную цифру «2».

Мишка заулыбался и гордо посмотрел на всех. Надо же, как повезло. Теперь уж никто не посмеет обозвать его буквоедом.

– Весь класс подводишь,– прошипела Зинка. И Мишка сразу скис.

Вот и пойми их!

Тут он ещё подумал, что за двойку здорово влетит дома, и совсем расстроился. Одна надежда, что родители редко дневник проверяют, раз он круглый отличник.

Глава тринадцатая

ОРЕЛ ИЛИ РЕШКА?

С Лёнькой и Санькой что-то случилось. Они уже не ожидали Мишку, как раньше, после уроков. И дома их было невозможно застать. А когда Мишка спрашивал, где пропадают, они смущались и уклончиво отвечали:

– Дело было, понимаешь...

– Какое ещё дело? – возмущался Мишка.– Вы уже за эту неделю на двоих четыре двойки схватили.

– Ну, не могу сказать, не могу,– отчаянно говорил Санька.– Веришь?

– Веришь? – поддакивал Эхо Наоборот.– Не могу сказать, не могу.

Так никто у них ничего и не мог допытаться: ни Вовка, ни Зинка, ни Витька...

И 4-й «Б» решил проследить, куда это каждый раз после школы ходят Санька с Лёнькой. Но их не так-то просто было выследить. Вскочат на ходу в трамвай – и поминай как звали.

– От меня не скроются,– самоуверенно заявил Витька.– Я их и под землёй и под водой найду. Вот однажды мы с Санькой играли летом на реке в казаки-разбойники. А он знаешь до чего додумался – нырнул, камень между ног зажал и дышит через соломинку. Я его искал-искал, с ног сбился. Потом вижу – из воды соломинка торчит, а вокруг неё пузыри булькают. А у меня с собой спички были. Нашёл я на берегу окурок, раскурил его как следует, подплыл к соломинке, затянулся и как дуну в неё. А Санька как выскочит, из носа дым валит! А потом дал мне два раза по шее и говорит: «Ты ещё тот следопыт, Витька. От тебя не скроешься!»

– Действуй,– сказал ему Мишка.

И Витька начал действовать... А со следующего дня тоже стал пропадать вместе с Лёнькой и Санькой неизвестно где.

– И ты тоже? – ужаснулся Мишка.

– Тоже...– уныло согласился Витька и плаксиво забормотал:– Я не хотел, так получилось...

А чего «не хотел» и «что получилось» – ни за что не говорил и молчал как рыба.

– Может, ещё кого послать? – предложил Вовка.

– Нет, хватит,– отрезал Мишка.– Одного уже посылали! —Он испугался, что с другими произойдёт то же самое.

После Витькиной измены слежка стала бесполезной, Санька теперь всегда был начеку.

И неизвестно, чем бы все это кончилось, если б не Зинка. Однажды она примчалась к Мишке во двор и, задыхаясь, сказала:

– Они с Чинариком в пристеночку играют! Я сегодня с мамой с базара шла, заглянула случайно во двор, что у пожарки, гляжу – играют! На деньги!!!

– Веди,– сказал Мишка.

– Сам найдёшь,– отрезала Зинка.– Командир нашёлся... Да я тебе ни за что не сказала бы. Я только ради класса!

– Вот ради класса и веди! – разозлился Мухоркин.– Чуть что: Мишка, Мишка, Мишка!.. Может, мне больше всех надо?!

– Ну, хватит,– замялась Зинка.– Разнылся. Чего уставился? Идём. Отличник.

* * *

...Они вошли во двор и огляделись по сторонам.

Двор как двор. Гремящее на ветру, замороженное бельё. Сараи. Малыши, сооружающие внушительную снежную бабу... «Игроков» нигде не было видно.

– Здесь они, здесь,– зашипела Зинка. – Спрятались, наверно.

– Чинарика не видел? – спросил Мишка у одного из малышей.

– Там,– малыш показал лопаткой за сараи.

За сараями шла азартная игра.

Чинарик лихо ударил пятаком по стене, и тот со звоном лёг на лёд рядом с монетами Саньки, Лёньки и Витьки.

– За тобой уже пять рублей,– сказал Чинарик Саньке.– А за тобой трояк.– Это уже относилось к Лёньке.

Витька, как новичок, пока что проиграл меньше всех – два рубля.

Серёга, по прозвищу Чинарик, был известной личностью. Ему уже стукнуло лет пятнадцать. Когда-то он учился в ремесленном, но оттуда его, как он говорил, «вышибли за мелкий шухер». За хулиганство, значит. И сейчас он нигде не учился и не работал. А его отец-пенсионер, который торговал яблоками на базаре, ничего не мог с ним поделать. Говорят, участковый Ерошкин строго-настрого сказал Чинарику: «Вот погоди у меня, получишь паспорт, я тобой вплотную займусь!» А Чинарик ему вроде так ответил: «У меня ещё год впереди» – и продолжал слоняться по городу и продавать вдвадорога билеты в кино на вечерние сеансы.

Увидев Мишку и Зинку, ребята испуганно зашептались, а Чинарик радостно сказал:

– Играть пришли?

– Денег нет,– с вызовом ответил Мишка.

– И не надо,– великодушно заявил Чинарик и уточнил:– Пока не надо. Они вон тоже в долг играют. Потом отдашь. У нас на честность. Поверим.

– Вот вы, значит, где!—затараторила Зинка.– Играете, да? На деньги, да? – и неожиданно выпалила:– А вы их заработали?

– Вы что, пришли играть или мешать? – пронзительно закричал Чинарик, голос у него был тоненький-тоненький.– А ну, давай отсюда!

Санька догнал Мишку и Зинку у ворот и виновато сказал:

– Понимаете... Встретил я Чинарика, а он мне: «Давай сыграем». Ну, я и... До сих пор отыграться не могу...

– Силы воли у тебя нет,– сказала Зинка.

– При чём тут сила воли? – раскричался Санька.– Я бы сам давно бросил! А где я пять рублей возьму? Где? Я слово дал!

Зинка и Мишка молчали. И правда, где?

– А Лёнька с Витькой... тоже? – почему-то шёпотом спросила Зинка.

– Тоже,– вздохнул Санька.– Влипли...– И безнадёжно махнул рукой:– Пойду... Может, ещё отыграюсь.

– Нечего было связываться! – вскипел Мишка.

– А я и сам знаю,– Санька опустил голову.

Зинка и Мишка стояли у ворот и смотрели, как Санька медленно бредёт через двор.

– Что делать, а? —тревожно спросила Зинка.

– Не знаю...

– А может... Может, мы деньги соберем?

– Столько не соберёшь.

– Ну, всем. Месяца за три, а?

– За три месяца они знаешь сколько проиграют!..

– Ну, почему ты такой? – вскипела Зинка.

– Какой? – буркнул Мишка.

– Рохля,– Зинка презрительно сощурилась.– Тут надо что-то срочно предпринимать, а ты только и знаешь ныть!

– А тебе бы лишь глупости предлагать! Видали мы таких! Сама ничего путного предложить не можешь!

– Если б я мальчишкой была, дала бы им по шее – и конец!– Зинка ловко вскочила в трамвай на ходу и прокричала с подножки: – За что ни возьмёшься, никогда до конца не доводишь!

Мишка побежал следом, но трамвай догнать не сумел. А она насмешливо смотрела на него – рохля, мол, и есть.

Домой пришлось возвращаться пешком, следующего ждать было долго.

«Нет! Больше с ней ни за что связываться не стану, хоть озолоти! – в ярости решил Мишка.– Кого хочешь доведёт!»

* * *

...На следующий день Зинка зашла к Мишке во двор и ахнула.

Мишка и председатель отряда Вовка Сидоров стояли у забора, а на утоптанном снегу у их ног поблёскивали два пятака.

– И вы?.. – опешила Зинка.

Мальчишки ничего ей не ответили.

– Давай бей, твоя очередь,– сказал Мишка.

Вовка поднял пятак и ударил им по забору. Монета легла далеко от Мишкиной.

Теперь была Мишкина очередь. Он прищурил глаз, примерился – тюк!

– Есть!—ликующе воскликнул Мишка, дотянувшись мизинцем до Вовкиного пятака.

С этого дня Зинка с ними перестала здороваться. И не только она. И не только с ними. Никто в классе не здоровался с Мишкой, Вовкой, Санькой, Лёнькой и Витькой.

Каждый день почти весь 4-й «Б» приходил к Мишке во двор и смотрел, как они с Вовкой играют в пристеночку.

– За тобой три рубля,– время от времени деловито говорил Мишка.

– За тобой – два,– говорил Вовка.

Ребята насмешливо кричали им:

– Игроки!..

– Ну как, корову ещё не проиграли?

– Сберкнижку не забудь завести!

– Вовк, я тебе на день рождения копилку подарю!..

А Зинка больше всех надрывалась:

– Мишк, а Мишк, смотри ботинки не проиграй – домой босиком побежишь!

Приходили любопытные и из 4-го «А». Они тоже вовсю потешались над игроками.

Но Мишка и Вовка продолжали играть, как ни в чём не бывало.

Но самое удивительное было в том, что Мишкин отец несколько раз видел, как они играют в деньги, но ничего им не сказал. Только хмурился.

Прошло несколько дней.

Чинарик, как обычно, играл с Лёнькой, Санькой и Витькой в пристеночку на своём дворе за сараями. Внезапно он прекратил игру и сказал:

– Ну что, может, рассчитаемся? Я больше ждать не могу. Сколько ж это можно: в долг и в долг! Гоните монету!

– Может, ещё отыграемся,– жалобно сказал Санька.

– Нет, хватит,– отрезал Чинарик.– Ты мне и так уже десятку должен. А если дать тебе ещё отыграться, ты столько проиграешь,– и он захихикал,– что и отдать никогда не сможешь. А мне лишнего не надо. Ты мне моё верни.

– А где ж я возьму?..

– А где хочешь. Это уж не моё дело. У нас на честность. Слово – закон. Проиграл – отдай, выиграл – бери.

Санька сосредоточенно ковырял носком башмака ледышку.

– Так,– сказал Чинарик, теперь уже Лёньке,– а ты мне сколько должен, я что-то забыл, семь?

– Ты что?—ужаснулся Эхо Наоборот.– Шесть тридцать!

– Ну пусть шесть тридцать,– великодушно согласился Чинарик и спросил у Витьки:– А ты?

– Ты у меня пять двадцать выиграл,– промямлил Витька.– А я у тебя пятак...

– Выиграл – получи,– оживился Чинарик, вынул из кармана пятак и отдал его Витьке.– Вот видите, всё на честность, а вы жилите.

– Мы не жилим,– сказал Санька.– Просто у нас сейчас нету.

– Временные затруднения? – съязвил Чинарик.

– Но мы тебе непременно отдадим,– поспешно сказал Санька.– Вот увидишь.

– Через три года?! – хмыкнул Чинарик.– У нас такого уговора не было – ждать. Я себе на эти деньги джинсы куплю.

Он умолк, наслаждаясь произведенным эффектом, и продолжал:

– Или ласты с подводным ружьем! Лето на носу, мне деньги вот как нужны! – и чиркнул себя ладонью по горлу.

Ребята молчали.

– Ну ладно,– вдруг сказал Чинарик.– Я вам помогу деньги достать. Так уж и быть. Приходите сегодня к «Спартаку», я вам билеты дам, а вы их продавайте. Всё, что сверх цены получите, ваше!.. То есть в счёт долга пойдёт. Глядишь, за несколько дней и рассчитаетесь. Идёт?

Но тут из-за сарая появились Мишка с Вовкой, и он радостно воскликнул:

– Сыграем?

– Сыграем,– сказал Вовка, бренча в кармане мелочью.

– Сыграем,– сказал Мишка. Он демонстративно вынул из кармана три рубля, аккуратно сложил их квадратиком и снова сунул в карман.

– Давай, давай в сторону,– засуетился Чинарик, отталкивая должников от стены сарая.– Только, чур, не уходить. Мы ещё не договорили. А то я прямо домой приду и с ваших родителей потребую.

Игра началась.

Чинарик сразу выиграл десять копеек.

– А может, не по пятаку будем, а по полтиннику? – предложил он.– А если с собой денег нет, поверим. У нас на честность. А так чего по мелкой играть! Здоровье дороже – у меня уже ноги замёрзли.

– По полтиннику так по полтиннику,– сказал Мишка.

– Не соглашайся,– зашипел Санька.– Он у нас двадцать один рубль выиграл!

– А ты помалкивай,– огрызнулся Чинарик.– Игра есть игра. Может, им повезёт!

Слова Чинарика оказались пророческими. Мишке и Вовке действительно повезло.

Их пятаки всё время ложились рядом с монетой Чинарика.

– Холодно что-то,– тревожно сказал Чинарик, когда проиграл рублей десять.– Может, завтра доиграем?

– Ну, что ты,– сказал Мишка,– только начали.

А Вовка не без ехидства добавил:

– Игра есть игра. Может, тебе ещё повезёт.

Но Чинарику явно не везло. Когда Мишка с Вовкой выиграли у него двадцать один рубль пятьдесят копеек, он не выдержал и яростно закричал:

– Я с вами играть не буду! Сами играйте!

– А мы больше и не собираемся,– хладнокровно сказал Мишка.– Нам лишнее не нужно.

– Сколько за вами? – спросил Мишка у трёх дрожащих от холода должников.

– Двадцать один... – растерянно сказал Санька.

– И пятьдесят копеек! – поспешно добавил Витька.

– Считай, что вы в расчёте,– заявил Чинарику Вовка.

Чинарик сплюнул и побрёл к воротам. А потом обернулся и вдруг как закричит:

– Пятак мой верни!

Витька кинул ему пятак. Чинарик поймал монету на лету и погрозил кулаком:

– Теперь меня озолоти, я с вами играть не буду!

Ребята только засмеялись.

– Идёмте ко мне кофе пить,– вдруг сказал Вовка.– У меня никого дома нет.

И все двинулись к Вовке. Санька, Лёнька и Витька тараторили всю дорогу, как заводные, обмениваясь впечатлениями от игры. Посторонний мог подумать, что они разговаривают о какой-то жесточайшей драке:

– А Мишка как даст!..

– А Вовка как даст!..

– А Чинарик как даст – и мимо! Ха-ха!..

У самого Вовкиного дома Санька сказал:

– Здорово всё же вам повезло!

– Это кому повезло?! —возмутился Мишка.– Мы целую неделю, день и ночь, тренировались! Я из-за вас две тройки получил!

– Вот именно! – Вовка тоже обиделся.– Чего стоите? Идите уроки готовьте!

– А как же... кофе? – робко спросил Санька.

– Кофе... как же, а? – поддакнул Эхо Наоборот.

– Обойдётесь,– отрезал Вовка, так он разозлился.– Идите, идите!

– Слушай, Мишк,– вдруг замялся Свечкин,– ты нам, помнишь, свои рыболовные снасти раздарил...

– Ну? – помрачнел Мишка. Этот «великодушный жест» стоил ему тогда бессонных ночей.

– Давай мы тебе вернём, а? Неудобно как-то...

– Да я...—Мишка колебался.– Не надо. Пусть у вас.

– Ну, смотри. А то вернём, чего там.

– Нет-нет,– испугался Мишка.– Мне уже купили.

– За нами не пропадёт,– обрадовался Санька.– Крючки ты мне дал потрясные! Я тебе за это куги дам. На озеро ходил и нарезал. Она прямо в снегу стоит. Высуши получше – поплавков двадцать выйдет.

– А мне отец с работы свинцу принёс,– зачастил Витька Кунин.– Я тебе обязательно половину занесу, на грузила.

Мишка не знал, что сказать, и только глупо улыбался. Его начинали признавать своим!