Текст книги "Чародей с гитарой. Том 1"

Автор книги: Алан Дин Фостер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 85 (всего у книги 85 страниц)

– Дормас, ты готова? – спросил Джон-Том. Лошачиха утвердительно кивнула. – Сорбл? – Филин, взгромоздившийся на гору поклажи, выразил свое согласие двигаться в путь довольным уханьем. – Тогда пошли.

Юноша и следовавший за ним Клотагорб шагнули в коридор, поперек которого распростерся оглушенный колдун.

– Валяйте, валяйте, – пробормотал Мадж, засовывая лапы в карманы штанов. – Пожалеете потом, что не послушались моего совета. – Продолжая ворчать, выдр поплелся следом за товарищами.

– Ты возвращаешься с нами в Линчбени? – справился Джон-Том у Талей, стараясь, чтобы его голос звучал ровно, и затаил дыхание в ожидании ответа. Девушка несколько минут молчала, глядя прямо перед собой, но в конце концов не сумела сдержать улыбки.

– Ну конечно! Какой ты глупый! А еще чаропевец! Или, по-твоему, я останусь здесь, чтобы окончательно заледенеть в этой холодной пустыне?

– Может, – он сглотнул, – может, поживешь с нами? Я вовсе не стремлюсь к чему-то тебя принудить, не подумай ничего такого. Я знаю, как высоко ты ценишь свою независимость.

– Джон-Том, – ответила Талея, улыбка которой в тот миг, когда путешественники выбрались из тоннеля, словно прогнала с неба облака, – все когда-нибудь, рано или поздно, приедается, и независимость в том числе.

Юноша погрузился в сочинение замысловатой и всесторонне продуманной фразы и тут заметил краем глаза, что Клотагорб смотрит на него в упор. Он мгновенно постиг суть того, что выражал взгляд волшебника. Чародей напоминал юноше, что не стоит углубляться в словесные дебри, дабы не пришлось мыкаться в поисках выхода. Порой обстоятельства складываются так, что вполне можно ограничиться одним-единственным словом. Джон-Том состроил гримасу, которая, как надеялся, придала его лицу выражение мудрости, и произнес:

– Понятно.

Талея, очевидно, сочла, что он откликнулся как нельзя более кстати, ибо приподнялась на цыпочки, крепко обняла Джон-Тома за шею и притянула к себе. Губы молодых людей слились в поцелуе. Наконец юноша вырвался, выпрямился, перевел дух и оглянулся на крепость, в стенах которой им столько всего пришлось пережить. В ушах Джон-Тома по-прежнему отдавался эхом прощальный привет пертурбатора. Юноша догадывался, что никогда не забудет диковинного зрелища, что воспоминания об этом будут вдохновлять его в минуты отчаяния. Господи, как же ему повезло – он видел воочию величайшее чудо Вселенной! И не только видел, но и приложил руку к освобождению космического странника!

Как то почти всегда случается с теми, кто возвращается домой, путники двигались быстро, преодолели к вечеру значительное расстояние и остановились на ночевку у дальней от крепости горловины горного прохода.

– Бедный Браглоб, – пробормотал Джон-Том. – Может, он все-таки сумеет стать счастливым и обретет покой.

– Счастливым он, может, и впрямь станет, – отозвался Мадж, почесывая ухо, – но вот насчет покоя я лично сомневаюсь. Росомахи вечно дергаются по поводу и без. Представляешь, занимаются любовью и все равно вопят друг на дружку. Хорошо, что их не так много. Наверно, это потому, что в постели они ведут себя не лучше, чем в приличном обществе.

Джон-Том повернулся к чародею. Клотагорб сидел напротив, прислонившись спиной к стволу поваленного дерева. Полуприкрыв глаза, он обозревал ночное небо, которое было буквально усыпано звездами; они образовывали созвездия, резко отличающиеся очертаниями от тех, к каким юноша привык с детства.

– Сэр, что, по-вашему, случилось с пертурбатором?

– А? – Волшебник недоуменно посмотрел на человека. – С пертурбатором? Он улетел в космос, проник из нашей Вселенной в соседнюю и помчался дальше. Между прочим, я размышлял о том, возможно ли управлять им, возможно ли заставить его вернуться. Сколько нового мы бы тогда узнали! Какие бы нам открылись виды, к каким высотам непознаваемого воспарил бы наш дух! – Клотагорб печально вздохнул. – Вот бремя, мой мальчик, которого не избежать и тебе. Ты тоже будешь страдать от собственного невежества, терзаться своей необразованностью, изнывать от желания выяснить, что же находится вон за тем холмом, но вскоре постигнешь, что таких холмов во Вселенной великое множество и покорить их все тебе не под силу, как ни упорствуй. Таково проклятие тех, кто ищет знания, проклятие вечной неудовлетворенности. В молодости, будучи учеником великого волшебника Джогахорда, я засыпал его вопросами, а он, утомленный моими приставаниями, говорил так: «Ты полагаешь, что на свете существуют ответы на все?» – «Да!» – восклицал я. Тогда он улыбнулся и изрек: «Ученик, ты пойдешь далеко, если тебя, конечно, не убьют за излишнюю тягу к знаниям».

– Проклятие неудовлетворенности? – повторил Мадж. – Я сам от него страдаю, тока всякие глупости вроде знаний тут ни при чем.

– Нам прекрасно известно, куда ты клонишь, – произнесла Талея сухо. – Можешь не утруждать себя подробностями.

– Откуда тебе знать, к чему я клоню, милашка? – удивился выдр.

– Да все оттуда же, водяная крыса. Ты при первой возможности сводишь разговор к одной теме.

– Верно, однако, согласись, до чего ж приятно поговорить о...

– Мадж! – процедил сквозь зубы Джон-Том.

– Ладно, приятель, ладно, – отозвался выдр. – Можешь не волноваться. Хотя жаль, что вам не по душе такие разговоры. Сами себя обделяете. Придется коротать вечер не пойми за чем, а могли бы и послушать, как я... Все, все, забыли. Я вовсе не собирался ничего рассказывать.

– Слушайте! – воскликнул вдруг Джон-Том. – Если Колин способен предсказывать будущее, может, он определит, попаду я когда-нибудь домой или нет?

– Возможно, мой мальчик, возможно. – Клотагорб пожал плечами – насколько это у него получилось. – В любом случае попытаться, мне кажется, стоит.

– Еще бы!

Джон-Том огляделся по сторонам. Дормас спала, звучно похрапывая; Талея свернулась в клубочек рядом с ним, обольстительно выгнув тело. По лицу девушки, выражавшему трепетную невинность, никак нельзя было заподозрить истинную суть ее натуры. Мадж сидел у костра, заложив лапы за голову; тиролька его была сдвинута на нос. Однако где же гадатель? И где, черт побери, Сорбл? Джон-Том встревоженно приподнялся, окинул взглядом стоянку, а затем пробормотал, обращаясь к чародею:

– Неужели Браглоб? Неужели он все-таки погнался за нами?

– Нет, мой мальчик, на сей счет можешь не беспокоиться. Мы бы его давным-давно заметили. Среди нас есть те, кто обладает острым чутьем, а запах росомахи достаточно силен. – Тем не менее Клотагорб последовал примеру Джон-Тома и осмотрелся. – Но ты прав, повод для тревоги несомненен. Интересно, куда подевались наш друг и мой беспутный ученик? Сорбл! Где ты, разрази тебя гром?!

– Колин! – крикнул Джон-Том, сложив ладони рупором. – Колин, отзовись!

Не докричавшись, они отправились на поиски. Долго идти не пришлось. Двое пропавших членов экспедиции обнаружились под раскидистым хмельным деревом, что росло неподалеку от лагеря. Они сидели, обнявшись, и тихонько распевали песни о том, как одновременно хорошо и плохо жить на свете. Почти пустая бутылка, которую прижимал к себе Сорбл, служила достаточным объяснением внезапного исчезновения парочки и импровизированного концерта. Клотагорб отобрал бутылку и перевернул ее вниз горлышком. На землю пролилось несколько капель золотистой жидкости. Чародей накинулся на пьяного в стельку филина.

– Ты, мешок с перьями, олух безмозглый, мы ведь достигли поставленной цели! Ты помнишь уговор? Кто-то обещал, что он перестанет пить! То, что оставалось в бутылке, предназначалось на лечение!

– Да, хожаин. – Сорбл судорожно сглотнул, чувствовалось, что говорить ему крайне трудно. – Точно так. Мы и леч... ик!.. лечились. – Неожиданно он повалился на землю. – Не бейте меня, маштер...

– Отвратительно, – Клотагорб швырнул пустую бутылку в кусты. – И эта пьянь собирается стать волшебником! – Чародей повернулся и направился обратно в лагерь.

– И впрямь отвратительно, – согласился Мадж и наклонился к филину: – Слушай, ты, придурок пернатый, тебе что, трудно было меня позвать?

– Мы не хо... хотели вам мешать.

– К тому же, – прибавил Колин, – на троих все равно бы не хватило.

– Друзья называется! – Мадж фыркнул, смерил парочку свирепым взглядом и последовал за волшебником, оставив Джон-Тома наедине с бражниками. Юноша опустился на колени рядом с медведем.

– Колин?

– А?

– Чего ты лежешь без ошереди? – пробурчал Сорбл, и оба – филин и коала – глупо захихикали.

– Колин, – произнес Джон-Том, встряхивая медведя за плечи, – послушай меня. Скажи, ты можешь прочесть мое будущее? Мне надо знать, смогу ли я когда-нибудь вернуться в мой мир?

– Почему бы нет? – торжественно изрек коала. – С нашим удовольствием. Только...

– Что? – Юноша ощутил на своем плече чью-то руку и обернулся. То была Талея. На залитом лунным светом лице девушки играла улыбка.

– Я сегодня не в состоянии гадать, – доверительно прошептал Колин на ухо Джон-Тому.

– Почему? Ты же гадал прошлой ночью.

– Знаю. Но сегодня не получится.

– Почему?

– Потому что мы с Маджем, – объяснил коала, приложив к губам палец, – выкинули руны в ту реку, через которую переходили недавно. – Медведь вновь расхохотался, и к нему тут же присоединился Сорбл.

– Что вы сделали? – Джон-Том решил, что ослышался.

– Выкинули их в реку. Честно говоря, они мне здорово надоели. Ни минуты покоя. Хочешь не хочешь, а изволь отвечать на всякие глупости, с какими к тебе пристают. Нет, с меня хватит! Я иду домой и нанимаюсь к шурину. У него собственное дело. Буду заниматься обработкой эвкалиптовых листьев. Сестра давно подзуживала, да и занятие это прибыльное и почтенное, не то что гадание.

– А денек ты никак не мог подождать? – Джон-Том сел на корточки. – Насколько я понимаю, без рун ты будущего не предскажешь?

– Что я, по-твоему, волшебник, что ли? – огрызнулся Колин, уже начинавший клевать носом.

– Успокойся, Джон-Том, – проговорила Талея, проводя ладонью по волосам юноши. От прикосновения руки возлюбленной ему неожиданно стало легче. – Некоторым из нас не суждено заглянуть в будущее. – Девушка прильнула губами к его уху. – Однако я могу предугадать, что вскоре тебя ожидает нечто весьма приятное. – Джон-Том невольно усмехнулся, но не удержался, чтобы не высказать Колину всего, что думает о его поведении.

– По правде говоря, – пробурчал коала раздраженно, – перед тем, как выбросить руны, я раскинул их в последний раз. Так сказать, прощание на берегу потока судьбы.

– И чье будущее тебе открылось? – Джон-Том подался вперед. – Не мое, иначе ты бы ответил мне. Маджа? Или Талей?

– Нет.

– Клотагорба? – Коала отрицательно помотал головой. – Тогда Сорбла?

– Да нет же! Я хотел узнать, куда улетел пертурбатор. Наслушался, понимаешь, рассуждений, твоих и старика, насчет того, что он может шляться где ему вздумается. Вот мне и стало любопытно, а не вернется ли он к нам и не устроит ли всю потеху по новой.

– Тут опасаться нечего, – проворчал Джон-Том, – разве что он ни с того ни с сего вновь окажется в пределах досягаемости Браглоба. Хотя тот вылечился, так что его тоже можно не бояться. Твое любопытство было напрасным: нам нет нужды страшиться пертурбатора.

– Нам, может, и нет, а вот тебе...

– Мне? При чем тут я?

– При том, что пертурбатор полетел в твой мир. Мало того, он намерен там подзадержаться. Должно быть, начнется переполох, который продлится несколько лет. Признаться, я не смог определить, как долго. Скорее всего, пока мы с тобой чешем языками, он уже добрался до места. К сожалению, руны утверждали, что он там застрянет. – Коала уронил голову на грудь. – Все, не мешай мне спать. Я что-то устал.

– Погоди-ка, дружок! – воскликнул Джон-Том. – Давай выкладывай, где именно он застрянет! Я должен это знать!

Колин пробормотал что-то неразборчивое, затем сонно уставился на возбужденного человека.

– Где? А... В каком-то городишке под названием Колумбия, в округе или штате, который именуется Вашингтон.

– Тогда все в порядке. – Джон-Том облегченно вздохнул. – Это в северных лесах.

– Или, – прибавил Колин перед тем, как окончательно заснуть, – в месте под названием Вашингтон в округе Колумбия [75]75
  Имеется в виду столица США (прим. перев.).


[Закрыть].

– Колин! Колин! – После ряда безуспешных попыток Джон-

Том вынужден был отказаться от намерения разбудить храпящего медведя. – Черт побери, где же точно? Пертурбатор наверняка в моем мире! Как представлю, что он вытворяет...

– Ну и что? – спросила Талея. – Ты же все равно ничего не можешь сделать. – Девушка потянула его на траву, осыпая поцелуями лицо и грудь. Вскоре он обнаружил, что глядит в звездное небо.

– И впрямь, какая разница? – сказал Джон-Том. – Там такой бардак, что никто все равно не заметит.

В следующий миг перед его глазами вместо звезд возникло лицо Талей, ничуть не уступающее им в красоте.