Текст книги "Генеральный попаданец 4 (СИ)"

Автор книги: Ал Коруд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)

– Эт-т-то так? – Фурцева уставилась на меня.

Вот уж не ожидал от секретаря ЦК подобного вопроса. Отвечаю уверенно.

– Кисельных берегов не обещаю, но рост все равно неизбежен. Екатерина Алексеевна, вы же знаете, что такое научно-техническая революция? Так вот, мы начинаем возглавлять ее в мировом масштабе. И теперь, скажите на милость. Страна, которая будет первой в науке и самом современном производстве может быть бедной?

Глаза по пять копеек. Здешний, больших. Дошло.

– Леонид Ильич, отдел на уши поставлю, но сделаю!

– Вот и ладненько. Допивайте ваш кофе и жду через две недели первый отчет.

– Тогда в чем причина? – Кириленко понял, что я настроен деловито.

– Необходим центр, чтобы сбалансировать интересы разных ведомств. И я считаю, что отдавать прерогативы ЦК неправильно, – собеседник морщится, но слушает. – Оставим ему идеологию и контроль. Есть мнение, что при Совмине необходим отдельный Комитет военной промышленности, назовем его ВПК, что будет регулировать заказы от Минобороны и возможности министерств. Андрей Павлович, хочу поручить его тебе, но секретариата с тебя не снимаю. Справишься?

В глазах Кириленко поменялись разом несколько эмоций. От удивления, неприятия до осознания возможностей. Это же какая колоссальная мощь и влияние будет у него под рукой! А я сниму с себя огромную ношу. Да, и привяжу к себе важного человека поближе. Он ведь понимает, что предложение сделано неспроста. Ему доверяют, очень доверяют. Говорят, что он одна из самых верных денниц Генерального.

– Можешь полностью на меня положиться, Леонид Ильич.

– Вот и ладненько. Завтра покумекай, что и как, затем с предложением ко мне. Напишем постановление.

Информация к сведению:

Соотношение стоимости закупленной военной продукции в 1958 г. было следующим: авиационная техника – 30,3%, радиолокация и военная связь – 16,1%, военное судостроение – 15,3%.

Объем закупок ракетной техники, включая резервную сумму, составил в 1958 г. около 7 млд. руб., то есть вплотную сравнялся с авиационной техникой, которая длительное время занимала наибольший удельный вес в стоимости заказа Министерства Обороны СССР. К 1962 г. поставка реактивной техники, по сравнению с 1958 г., увеличилась более чем в 5 раз, а в 1965 г. планировался ее рост примерно в 10 раз.

По скорректированным плановым показателям объем производства военной продукции в 1961–1965 гг. увеличивался по отношению к 1960 г. более чем в 1,5 раза. Наиболее высокие темпы роста военной продукции – в 4,4 раза – были запланированы на период 1961–1965 гг. предприятиям «гражданского» машиностроения; удваиваются объемы производства военной продукции в авиационной, судостроительной и радиоэлектронной промышленности.

Без учета атомной промышленности в начале 1962 г. советский военно-промышленный комплекс представляли 599 предприятий по серийному выпуску военной продукции и 367 опытных заводов, научно-исследовательских и конструкторских организаций с общим числом работающих 3667 тыс. человек. Кроме «кадровых» военных заводов к производству военной продукции или ее компонентов, а также разнообразного военно-технического имущества постоянно привлекались более 800 предприятий «гражданских» министерств и ведомств. Одновременно в общем объеме производства «кадровых» предприятий ВПК гражданская продукция в 1962 г. составляла 42%. В авиапромышленной промышленности удельный вес гражданской продукции составил 25%, в судостроительной – 40%.

В период с 1960-х по 1980-е годы советский Генеральный штаб полагал, что оборонная промышленность СССР должна была не уступать по мобилизационному потенциалу США и европейских стран, членов НАТО.

Еще в 1990 году высшее военное командование СССР считало, что в случае мобилизации США смогут через шесть месяцев довести производство танков до 50 тыс. единиц в год, а их западноевропейские союзники по НАТО – произвести еще 25 тыс. единиц. Это были абсурдные оценки. Для того, чтобы удовлетворить мобилизационные потребности вооруженных сил, советская промышленность была вынуждена постоянно поддерживать уровень производства металлов, горючего и других сырьевых материалов намного более высокий по сравнению с потребностями экономики в мирное время.

Идея фикс – в случае мобилизации вооруженных сил у советской оборонной промышленности должны были быть в распоряжении все ресурсы, необходимые для немедленного увеличения производства самолетов, танков и других вооружений – квалифицированная рабочая сила, исследователи, технологии, сырье и материалы. В итоге гонки вооружений в 1987 г. советский военный бюджет в текущих ценах составил 122,5 млрд.руб., в том числе:

оружие для внутреннего потребления в ценах производителя – 54 млрд.руб.,

научные исследования в военных целях – 15 млрд.руб. (на конец 1988 г. в СССР было 5111 научных учреждений различного уровня, в том числе 3250 НИИ, их филиалов и отделений. Научными исследованиями занималось свыше 1,5 млн. специалистов, в том числе 50 тыс. докторов наук, 490 тыс. кандидатов. В 1990 г. общий объем выполненных в стране НИР и ОКР составил 23,075 млрд. руб. из них на долю ОПК пришлось 18,264 млрд. или 79%. При этом непосредственно в интересах обороны объем работ составил 12,484 млрд.руб., то есть 53% общего объема выполненных в стране НИОКР),

бюджет МО (без военного строительства, бесплатных услуг и пенсий военным) – 20 млрд.руб.,

расходы МВД на выполнение военных функций – 4 млрд.руб.,

военное строительство – 5 млрд.руб.,

космические исследования в военных целях – 5,5 млрд.руб.,

капитальные вложения в оборонных секторах – 9 млрд.руб.,

транспорт и услуги связи, оказанные военным – 4,5 млрд.руб.,

бесплатное образование и здравоохранение – 3 млрд.руб.,

пенсии – 2,5 млрд.руб.

А еще необходимо учесть скрытые расходы:

разработка и выпуск машин, возведение гражданских зданий и сооружений, пригодных для использования в военное время – 2,5 млрд. руб.,

скрытые расходы предприятий электронной промышленности на производство высококачественных компонентов оружия – 3,5 млрд.руб.,

низкие прибыли в оборонных отраслях – 7–8 млрд.руб. (дополнительные, в случае установления нормального уровня рентабельности ),

продажа материалов по дотационным ценам другим странам – 5,5 млрд.руб.

Итого военный бюджет – 140 млрд.руб. Общий валовой национальный продукт – 825 млрд.руб. Доля военных расходов – без учета скрытых – 14,7%; с учетом скрытых – 17%.

Тогдашние военные расходы в рублях примерно соответствуют долларовому эквиваленту в ценах 2005 г.

Для условий мирной жизни уровень военных расходов СССР был совершенно неадекватным. Можно сравнить его с уровнями военных расходов других стран. Даже в США этот уровень в 80-х начале 90-х годов 20 столетия составлял 5,8%.

Глава 10

4 января 1967 года. Кузница свершений

Дача Генсека в Заречье 6

Майор Герман Анатольевич Романенко дежурил на даче с утра. Генеральный встал, как обычно, рано, сделал гимнастику, некоторое время смотрел черед панорамное окно на улицу, где свежий ветер разгонял облака. Удовлетворительно хмыкнул, заметил:

– В кои веки синоптики не подвели.

Затем пошел завтракать. Там его и настиг телефонный звонок. Герман, выслушав абонента, произнес:

– Леонид Ильич, Казахстан на проводе.

Виктория Петровна заворчала:

– Поесть не дают человеку!

Леонид Ильич махнул рукой, мигом доел кашу и указал в сторону гостиной. Герман тут же переключил телефон.

– Здравствуй, Андрей Михайлович, дорогой! Как в Кустанае дела?

Генеральный, как водится, разговаривал долго, обстоятельно. Подробно расспрашивал о делах в области, особое внимание уделял сельскому хозяйству.

– Ты пока не гонись за показателями! Помни, что мы решили по целинникам. Время халявы прошло. Посадками занимаешься? Да, специалистов к весне пришлем. И вот что, поднимай молодежь. Мы еще студентов из столиц пришлем. Оплату за счет Совмина проведем, не беспокойся. Нужны лесопосадки, вам там без них швах полнейший. Затем займемся гидротехническими сооружениями. Ученые пока исследуют гидрологическую обстановку на месте. Как дела в городах, что с продуктами?

Ильич мог разговаривать долго, но пробился звонок с Днепропетровска. Брежнев в итоге завис на телефоне еще на час. Затем с довольным видом потребовал чая и сырников, глянул на часы и охнул.

– Герман, соедини, пожалуйста, с Кириленко.

Держа в одной руке трубку, Ильич успевает прихлебывать чай, затем подтягивает тарелку с подогретым кушаньем.

– Андрей Павлович, дома? Собирайся! Куда? Там увидишь. Но оденься по погоде, морозит. Все, скоро буду. Герман, машину!

– Лёня, ты не поел толком.

– Там угостят.

– Там, это где? – Виктория Петровна подозрительно смотри на супруга. Тот уже бежит наверх одеваться. Возвращается в лыжных штанах и свитере, у двери напяливает пуховик и шапку.

– Какие вы все любопытные! – хохочет. – Увидишь в программе «Время».

Жена неодобрительно качает головой, обращаясь к буфетчице Тоне:

– Ну ты глянь на него! С утра куда-то подорвался. Тоже мне глава государства!

Герман тщательно скрыл улыбку и, проверив еще раз телефон, достал рацию:

– Выходим, машину к подъезду.

На самом деле он, как старший смены, определил командой целую череду действий. На КПП усилили бдительность. Пара человек в зимнем камуфляже незаметно двинулась по узкой дорожке, проверяя её миноискателем. С дополнительного поста в таком же камуфляже выдвинулись бойцы на «фишки». Снайперы заняли лежки. На развилке трассы люди в неприметной «Волге» также усилили внимание, вертя головами и связываясь с соседними постами. Охрана первого человека в государстве осуществлялась не за страх, а за совесть. Стране нужен был именно такой лидер. И весь персонал ГСО это отлично понимал. Тогда есть шанс, что их дети и внуки будут жить лучше их и счастливей.

Романенко закрыл дверь нового, еще более бронированного ЗИЛа, кинул по сторонам внимательный взгляд и сел спереди.

– Трогай! На дачу к Кириленко.

В наушнике тут же зашипели команды и ответы. Служба шла своим чередом.

Победители воздуха

Ильич помалкивает. Сказал лишь, что едем в Жуковский. В машине обмениваюсь с ним новостями. В промышленности так быстро меняется обстановка, что о некоторых переменах мы узнаем намного позднее.

– Леонид, ты бы заехал к нашим умникам в Зеленоград. Там опять Лебедев со Старосом поругались. И еще немец этот Гру… тьфу ты, фамилия такая, воду мутит.

– Собирался. Говорят, у них предложение появилось перспективное, но я пока не разобрался.

– Да и я, откровенно говоря.

Смотрим друг на друга и смеемся. Хмурюсь:

– Я вот что подумал, Леонид Ильич, лет через пять мы уже лишними будем. Как, не понимая всю эту ерундистику, прикажешь управлять страной?

Брежнев хлопает меня по колену:

– Не ссы, мы пока еще управляем людьми. А вот следующие уже будут роботами.

Ну и шуточки у Ильича!

Генсек рассуждает вслух о своих мыслях:

– Я все тамошних политиков пытаюсь предупреждать о грядущей опасности молодежных бунтов. Но пока мало о готовящемся заговоре информации, и она мозаична. Потому не всегда мне верят. Ладно хоть рядом с де Голлем оказался не чужой человек. Мельник сразу распознал во мне делового партнера. С идеологическим шизофреником он бы не имел никаких дел. И ведь благодаря ему у нас получилось привлечь в Союз французский капитал. Не забесплатно, конечно. Сам понимаешь, мир устроен так. Сотни тонн золота и кредиты, что еще нам отрабатывать. Зато вместо неперспективных «Фиатов», что Косыгин пробивал, в Калинине собирается марка «Тверца». Подготовленная для нашего климата модель Renault 16. Скоро начнем собирать неподалеку тягачи, чуть позже Челябинск освоит двигатели для обеих машин. Плюс фирменный сервис от «Рено», который будет в каждом областном городе Союза. Чтобы люди могли ремонтироваться у специалистов или купить там фирменные запчасти. Эти машины отлично пойдут и на экспорт. Народный автомобиль!

Поддерживаю Леонида Ильича:

– «Вольво-Ладога» также постоянно наращивает производство автомобилей под Ленинградом. Часть комплектующих мы уже и сами производим. Обещают к концу этого года выйти на пятьдесят процентов от всей номенклатуры. «Пинцгауэр» пока взялся собирать «ЗиЛ», потом перенесем производство, как отработаем его до винтиков. Завод, что должен делать для австрийского вездехода двигатели, пока не готов. ГАЗ не потянул, отдали Минску. У меня на руководителей отрасли зла не хватает! Есть же прекрасные моторы, отличные дизеля, но промышленность гробит на ходу их лучшие качества. Приходится те упрощать в угоду производственникам.

Брежнев горячится:

– Ты абсолютно прав! Нужно срочно поднимать технологичность производства! А управленцам и инженерам этого вовсе не хочется, им проще ничего не делать. Штампуют, как при царе Горохе завещано! Но механизм инноваций уже запущен. Не улучшаешь, не вводишь новинки – вместо премии получишь фигу! Чем больше жалоб на качество, тем меньше фонд заработной платы. Вот тут уж пусть парткомы и профкомы суетятся и требуют действий от руководства. Политику партии в этом направлении я озвучил. Вон сколько лозунгов висит на дороге на растяжках!

Киваю:

– Года через два тягачи Рено и Вольво дополнят номенклатуру нашего автопроизводства. Полученные по лицензии двигатели и автомобильные узлы различных модификаций, я считаю, покончат с нашим отставанием в автомобильной промышленности.

Ильич задумывается:

– Ты прав. Нам надо спешно закончить с базовыми производствами, следует сосредоточиться на самой передовой экономике. Но без стали, алюминия и чугуна это все равно невозможно. И не забываем об энергии. Мы, конечно, постараемся перевести на газ, все до чего дотянемся быстро. Уже в следующем году получаемые из-за рубежа трубы пойдут на внутренние газопроводы. А то уму непостижимо! В городе, где строится советский подводный флот, ТЭЦ отапливается углем! В соседнем городе-порту мазутом.

Мы обсудили будущую автомобилизацию страны. Понемногу выстраивалась автомобильная номенклатура Союза. «Вольво» машина дорогая. Пусть ее покупают успешные директора, кооператоры и просто те, у кого есть деньги. Таких граждан с законными заработками в Союзе хватает. Автомобили «Ладога» станут символом успеха. Заодно в их цене будет составная, что пойдет на иные цели. Это обычное дело для Союза, своеобразный «налог на роскошь». Все вкладывалось в розничную цену. Потому ювелирка стоила дорого, шубы. Типичное для социализма перераспределение средств. Считаете, что в Швеции с ее прогрессивным налогом лучше? Разве что там большая открытость. Но по мнению Брежнева, распределять доходы голосованием так себе решение. Вроде бы честно, но далеко не всегда эффективно.

«Волга» так и останется машиной номенклатуры и рабочей лошадкой для такси. Разве что добиваемся от автопроизводителей создания на ней автоматической коробки. Следом по классу идет «Тверца», за первой последуют другие модели. Отдельно планируется полноприводный автомобиль для условий Крайнего севера. У нас северная страна, но почему-то никто об этом не заботился. «Москвич» остается в производстве, как машина классом пожиже и, соответственно, дешевле. «Запорожцы» также займут свою нишу, как и ЛуАЗ. Последний вообще забираем в армию. Как и «Пинцгауэр». Хотя часть производимого идет прямиком геологам и прочим любителям бездорожья. Вместе с австрийцами начали работать над более размерной машиной. Еще нам в сельскую местность остро необходимы пикапы, вот здесь будет полезна корпорация «Тойота».

Леонид Ильич считает, что к 1975 году мы в автомобильной промышленности добьёмся совершенно иного уровня. Главное: постоянно улучшить качество производства! В этом нам помогут иностранцы. Нашим производителям придется их догонять. Ну и создавать попутно всевозможные сервисы вдоль дорог по всей стране. АЗС, придорожные мотели, столовые. Автомобилизация все равно неизбежна. Особенно в глубинке. Это в городах мы лет через десять такой общественный транспорт обустроим, что лишний раз подумаешь: а нужна ли мне подобная обуза в виде личного автотранспорта? Для любителей путешествовать можно организовать аренду автомобилей. Все в наших руках.

С некоторой оторопью наблюдаю, как из эллинга выползает сигарообразная «дура». Хоть и светило солнце, но ветрено. Кутаюсь в меховой воротник, Брежнев просто поднял капюшон своего пуховика. Кошусь в его сторону. Тоже, что ли, такой себе завести? Ильич вечно достает чрезвычайно удобные вещи! Его комфортный и светлый кабинет стал буквально примером для всех остальных. Сейчас любой первый секретарь или министр желает нечто похожее. Но надо признаться, что такой интерес номенклатуры дал крепкий толчок нашему мебелестроению. Уже несколько заводов производят самую современную мебель. Зачинщиками стали рижане. Импорт теперь зато не всегда требуется, сами делаем. Хитрый ход Ильича! Знал, номенклатура продавит для себя что угодно!

Серебристая «сигара» переливается солнечными отражениями, рядом с ней суетятся люди. Канаты прикреплены к тяжелым тягачам, вытянувшими аппарат из эллинга.

– Это что – дирижабль? Откуда, Леонид Ильич? В авиапроме я ничего про них не слышал.

– Они и не собирались дирижабли строить. Вот наши заказчики и производители, – Брежнев кивает в сторону подходящих «нефтяников». – Здравствуйте, товарищи! Будем запускать?

Один из тех, кому СССР обязан «большой нефтью», Виктор Иванович Муравленко спешит радостно пожать руку важным гостям. За ним маячит замминистра, ответственный за проект.

– Сейчас моторы прогреют и начнут подниматься. Спешить, сами знаете, нам некуда.

Ошарашенно посматриваю на Брежнева и нефтяников и качаю головой. Мне как раз все понятно. Бурная дискуссия по вопросу возобновления строительства дирижаблей состоялась не так давно в 1964 году на совместном заседании научно-технических советов министерств авиапромышленности и гражданской авиации. Тогда было признано нецелесообразным их возрождение. Понятно, что авиаторам лишняя ноша не нужна, им бы свою донести. Тем более что появление вертолетов обещало в доставке грузов заметную революцию. Которой почти не случилось. Сложно было заранее подсчитать их максимальную грузоподъемность? Да и доставка выходили чересчур дорогой. Грузовые самолеты еще не скоро смогут тягать на дальние расстояния тяжелые объекты. Яркий пример, как некое лобби может зарубить отличную идею.

Генеральный пошел другим путем. Зачем долго и нудно пробивать стену? Он с шутками и прибаутками рассказывает, как наработки 'Долгопрудненского конструкторского бюро" были отданы на откуп конечному заказчику. Нефтяники идеей ожидаемо загорелись. Логистика в Западной Сибири аховая, местность – одни болота и озера. А промыслы осваивать требуется в срочном порядке. Почти вся доставка тяжелой техники идет по зимникам или вертолетами. В итоге горят сроки и затрат немерено. Ильич сказал, что каждую копеечку в бюджете считает, и я могу это подтвердить. Как он пропесочивает тех, кто кидается государственными средствами! А то выдумали: все у нас народное! То есть ничье.

– Не опасно? – с интересом смотрю на дирижабль, около которого возятся техники. Моторы начинают работать ровнее, канаты натягиваются. Дирижабль готов устремится к небесам.

– Сейчас оболочка наполняется гелием, он не взрывается. И каркас мы переработали в пользу современных материалов. Наука обещает еще более легкие и крепкие. Моторы проверенные, авиационные. Чехи выпускают на основе немецких Вальтер-минор М-332. Они могут работать долго без ремонта, а это для нас важно. Особенно в тех краях. Но в перспективе нужны газотурбинные установки. Мы сейчас апробируем саму возможность летать в Сибири. И сколько потребуется обслуживающего персонала, эллингов и сервисных станций. Все требуется подсчитать перед тем, как запускать серию. Ведь тогда дирижабли будут официально записаны в транспорт и на них делаться расчет.

Бросаю взгляд на молодого человека, что буквально сыплет информацией!

– Вы из ДКБ?

– Да, инженер-разработчик.

– И как вам перспективы?

В разговор вмешивается Муравленко:

– Товарищи, вы лучше Алексея об этом не спрашивайте. Он вам лекцию часа на три устроит.

– Ну, это же хорошо! Я к вам позже заеду, Алексей. Самому интересно. А если вкратце?

– Форму дирижаблей будем менять. Перспективней в аэродинамичном плане фигура «чечевицы». Мы ее сначала отработаем в виде модели на ЭВМ, а потом у авиаторов в трубе.

– Если будут палки в колесе ставить, сразу сообщайте мне.

Алексей поскреб подбородок.

– Да не сказал бы. Нам много ребята с авиационных конструкторских бюро помогали. Им тоже любопытно.

– Вот как?

Все-таки зря мы не верим в страну. Столько в ней хороших людей! Наладим порядок в управлении и рванём вперед!

Также вверх и вперед пошла с рокотом сигароподобная бандура. Люди радостно замахали сидящим в кабине пилотам.

– Пошел, родимый!

– Леонид Ильич, приезжайте к нам на Самотлор, покатаем!

Брежнев радостно улыбается:

– Обязательно буду!

– А сейчас, товарищи, торжественный банкет.

Леонид Ильич разводит руками и хитро подмигивает мне.

– Пошли, раз угощают. Наверняка, стервецы, рыбки сибирской привезли.

Комната «А»

Питовранов старался смотреть на вождя безо всяких эмоций. Хватит с него их первых встреч, где этот странный человек на раз просекал его настроение. Как у него так получалось? Кто, спрашивается, учился разведке столько лет? Бывший начальник 2-го Главного управления (контрразведки) МГБ СССР уже не пытался найти информацию, кто же на самом деле готовил товарища Брежнева для рывка наверх. Ну, не мог обычный секретарь партии быть так подкован в специфических вопросах. В какой-то момент поисков генерал вовремя спохватился и наступил себе на горло. Потому что между собой «глубинники» называли Ильича «Наш Мефистофель». Европейский дух зла. Но его он приносит лишь чужакам и врагам. Питовранов чуть не передернул плечами.

«Чур меня!»

– Структура вам понятна?

– Так точно!

Питовранов переглянулся с Грибановым. Идея не то чтобы была отличной, она была гениальной. «Мефистофель» наш родной Ильич буквально русский Макиавелли! Вот это игра в долгую! Даже не завтра, а послезавтрашний день. Их не будет, система останется.

– Самое лучшее прикрытие – это наш Фонд Мира, – Ильич останавливается и не сдерживает усмешки. – Я же туда свои гонорары посылаю. Вот это всем сарказмам сарказм!

Матерые разведчики сами еле удерживаются от ухмылок. И точно, лучше не придумать! Создать под такой милой вывеской организацию по захвату реальных позиций в государствах по всему миру. Сетецентричность, неумолимость, аполитичность. Кто интересно Брежневу эту гениальную идею подал? Говорят, что он встречался с Молотовым. Вспоминаем, чем тот руководил после войны? А это может сработать! Питовранов непроизвольно дернулся.

– Евгений Петрович, вы что-то хотели спросить?

– Леонид Ильич, вы упомянули некую страну как учебную площадку.

Брежнев останавливается и пристально смотрит на «глубинников».

– А вы с ней уже работаете.

Генерал ахает:

– Финляндия? Там вроде все и так неплохо.

– Не скажи. Постоянно кто-то палки в колеса ставит.

– Каждый блюдет свой интерес, Леонид Ильич. У них все-таки капитализм.

Евгений не мог не признать, что еще не так давно имел совсем иной взгляд на будущее Союза. Работа в разведке привела его к неожиданному выводу. Социализм проиграл. Да, мы выиграли войну, стали второй сверхдержавой с… нищим населением и отсталой донельзя промышленностью. Все предыдущие колоссальные успехи достигались крайне дорогой ценой и за счет советских же граждан. Революционные бедствия, жесточайшая война, даже при высочайших темпах развития мы проигрывали средней европейской державе в достатке населения. Ради чего тогда стараться? Не проще отпустить вожжи и вернуться в общемировое русло прогресса? Рано или поздно, без вырывания жил мы придем к тому же знаменателю.

И так думал не он один. Никита вольно или невольно разрушал башни большевистской крепости, что строил Хозяин. Вместе с тем подтачивался фундамент системы. В обществе широко распространились идеи конвергенции. Уже почти открыто говорили, что в СССР построен вариант государственного капитализма и далеко на самый лучший. И система номенклатурного управления исчерпала себя. Вот и Косыгин в реформе оперировал чисто капиталистическими инструментами: прибыль, производительность. Оттепель вызвала к жизни русский либерализм, возрождалось диссидентство. Все это вместе привело к неимоверному взрыву в сфере искусства. Люди дышали свободней, не понимая, куда их тащат.

Но пришел новый Первый, и враз все поменялось. Он пришел к генералу и потребовал служить ему. Зная нравы в верхах, Питовранов поначалу опасался отказываться. Затем, затем его полностью захватила его новая роль. И чем дальше, тем больше разгорались глаза старого разведчика. Он никогда бы сам и не помыслил о подобном! И должен был признаться, что Ильич раскусил его пристрастия. За возможность проводить такие махинации и операции тот готов был отдать полжизни. Это же реальная игра в мировую политику. И единственный шанс их державы.

Только ради этого он беспрекословно слушал Генсека, хотя готов был разразиться кучей вопросов. Откуда!!???

– Нам, Евгений Петрович, необходим не частичный, но полный контроль над ситуацией. Но негласный и непредсказуемый. Если часть общества видит, что ею пытаются манипулировать, то она обязательно будет сопротивляться. Всегда в любом развитом обществе найдется умный и харизматичный лидер. Тотальный контроль неимоверно сложен и еще более непредсказуем результат его давления. И как мы видим на примере Восточной Европы, не всегда эффективен. На словах мы братские страны, но что по факту? Есть ли у нас там настоящие друзья?

– Есть, товарищ Генеральный, – бодро ответил Грибанов.

– Но влияют ли они на настроения общества? Есть ли среди них ЛОМы?

Этот термин оба руководителя политической разведки уже знали. Грамотный термин. У Генсека много таких, ёмких до безобразия. Грибанов считал, что это все из науки. Социология переживала резкий взлет, и с некоторыми из молодых ученых Информбюро негласно работало. Да что молодые, сам Питирим Сорокин как приехал на семинар в Москву, так и остался в Союзе. Живет на берегу Вятки, ему там построили коттедж, пишет книги, с любопытством ездит по стране, собирает материал. И никто ему не мешает. Несколько лет назад о подобном и помыслить нельзя было. Прав Ильич, рассуждая о том, что пришло время неординарных решений?

– Финны должны считать, что сами выбрали того или иного политика, который подспудно выполняет нашу волю. Ради общественных интересов тот будет принимать решения, выгодные нам. И его сторонники должны искренне верить в полезность для Финляндии именно этого решения. Тогда все будут счастливы. А мы начнем исподволь контролировать экономику соседей и опосредованно влиять на их политику

– Предстоит большая работа.

– А я не жду скорого разрешения. Это занятие на долгие годы. Хорошо, если лет через пять будет хоть какой-то результат. Но лет через десять мы должны держать всех ведущих политиков Финляндии за яйца. В конце концов, они нам обязаны по гроб жизни, что их страна еще существует.

– Кто будет следующим?

Брежнев хищно улыбнулся:

– Попробуем в Ирландии. Любители «Ириша» обязаны ненавидеть Англию.

– ИРА?

– Слишком мелко. Нужно более полномасштабное сражение. Но там необязательно влезать во все структуры. Достаточно прогреть имеющиеся, натравить одних на других и найти им оружие. Начните раскачивать лодку в Ольстере. Заодно пусть кто-то умный из ирландской диаспоры в США напишет о том, что Ирландия должна непосредственно вмешаться в конфликт. А уж кто там на самом деле шмальнет в английских десантников, дело десятое. Британии придется начинать ужасно непопулярную войну или договариваться. Непонятно с кем.

– Опасно, – покачал головой опытный Грибанов.

– Потому и действовать следует чужими руками. И не бояться косячить. Не нам исправлять!

Питовранов напрягся

– Ирландия будет испытательным полигоном?

Брежнев сделал подтверждающий жест:

– Бинго!

– А конечный?

– С вами приятно иметь дело, ребята! – Ильич широко улыбался. – Сами догадаетесь?

И снова «умным» оказался Питовранов:

– Германия!

– Но это же…

– Понимаю. Огромный кусище, вдобавок узел интересов мировых держав. Поэтому действовать стоит тихонько. Начнем через экологические движения. Продумайте методы внедрения и легализации и кого можно перекупить или исподволь заставить работать на себя.

Они же пока политически нейтральны, но уже частично под колпаком леваков. Под лозунгом «Лучшее детям!», то есть в рамках борьбы за светлое «Зеленое» будущее в моем времени они стали полигоном отработки методов действий будущих фондов навроде Сороса. То есть мы опередим глобалистов минимум на десяток лет. Внедрять своих ЛОМов надо уже сейчас. А ведь «Зеленый интернационал» будет иметь в будущем определенный вес. Это отличный таран для взлома Европарламента или что у нас тут будет. СССР не нужно завоевывать Европу, достаточно контролировать. И пока «старые быки» в Британии и за океаном не чухнулись, мы можем застолбить поляну.

Заречье. Вечер

Меня заседания Политбюро откровенно вымораживают. Начинаешь ощущать себя неким пупом мира. И все, сука, ждут от тебя великих решений. По сути говоря, куча мудаков пытается управлять миром. Впрочем, у американцев не лучше. Столько бреда исходит из Белого дома. Вот англичане, те молодцы. Действуют исподтишка. Хотя надо признаться, разведка США у них учится. Мне пока неизвестно, кто на самом деле готовил молодежные бунты в Европе. Но не кажется ли странным, что рвануло сразу в нескольких совершенно разных странах? Конечно, были причины, без них ничего не бывает, но кто ими воспользовался? Первые «цветные революции». Во Франции леваки снесли де Голля, Чехословакией нам сильно подгадили. Отметились даже в Югославии…

Информация для размышления:

Середина 1960-х годов была отмечена всплеском протестного движения по всему миру – «Красный май» во Франции, правительственный кризис в Италии, студенческие волнения в Польше, начало конфликта в Северной Ирландии, «Культурная революция» в Китае, антивоенные протесты в США и т.д. Даже в Советском Союзе 5 декабря 1965 года состоялся первый оппозиционный митинг протеста на Пушкинской площади в Москве.

2—3 июня 1965 года студенческие волнения, возникшие под влиянием событий во Франции, начались и в Белграде. Поводом для них послужило подорожание товаров и низкий размер стипендии – примечательно, что вначале протестное движение имело социалистический окрас: студенты несли транспаранты с лозунгом «Тито – партия!», портреты маршала и пели «Интернационал». Однако после того, как на разгон демонстраций бросили силы милиции, настроения молодежи стали гораздо более радикальными – они требовали демократизации, продолжения реформ, смещения политической элиты, которую протестующие называли «красной буржуазией». Вскоре протесты, помимо Белграда, охватили Сараево, Загреб, Любляну и др. города, однако 9 июня, после выступления по телевидению Тито, который встал на сторону студентов, пообещав прислушаться к их требования, они так же быстро сошли на нет.