Текст книги "В постели с врагом (СИ)"
Автор книги: Агата Лель
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)
Этого не может быть, нет! Это совпадение. Просто стресс… И задержка тоже была по той же причине. Я впервые в жизни не кинулась делать тест в первый же день, как только не пришли месячные, потому что устала видеть одну полоску и запретила подпитывать себя глупыми иллюзиями. Я знала, что это не из-за беременности, ведь подобное было и раньше, но эта неожиданная тошнота спутала все карты.
А если вдруг?..
То это ребёнок Рината.
Ребёнок от чужого мужа!
Наверное, впервые в жизни я делала тест и подсознательно боялась увидеть две полоски. Да, ребёнок – моя мечта, но Ринат… Нет, так не должно быть. Это же катастрофа!
Я честно пыталась выдержать положенные пять минут, но сдалась на третьей… Как только я взяла в руки тест, то сразу же увидела там две яркие полоски.
Я испытала… ступор. Неверие. Страх. Радость. Масса эмоций в одну и ту же секунду.
Я смотрела на эти полоски и рыдала, закрыв ладонью рот. А потом смеялась. А потом снова начинала плакать.
Мои первые две полоски в жизни.
Ребёнок от Рината.
Часть 26
* * *
Передо мной на столе лежали семь тестов на беременность, и все семь показывали одно и то же. Яркие две полоски, что разделили жизнь миллионов женщин на всей земле на «до» и «после». Так же они расчертили и мою.
Ребёнок. Крошечный малыш. Мой.
Я поднялась с кресла и сделала, наверное, то же, что делают в этот момент другие – подошла к зеркалу и, приподняв футболку, осмотрела свой живот. Я гладила его, представляя, как там будет расти мой ребёнок.
С тех пор, как я узнала о своём положении, прошло три часа, и первые эмоции уже успели схлынуть. Я больше не чувствовала ужаса от того, чья именно эта крошка, главное, что она моя! Если Ринат не захочет этого малыша – так тому и быть, но я не стану скрывать от него правду. Так же я решила, что честно расскажу обо всём Игорю. Прямо сегодня.
Если раньше это всё касалось только нас, взрослых, то сейчас происходящее зашло слишком далеко. Ребёнок должен появиться в любви и покое, и уж точно он не родится в обмане. Если Игорь уйдёт от меня, я пойму. Если Ринат сделает вид, что не причастен к этому всему – это меня раздавит, но я не стану рыть носом землю, требуя от него ответственности. Этот малыш будет только моим, и я воспитаю его одна.
Я не могла поверить во всё происходящее. Я начинала то улыбаться, словно чокнутая, то глаза наполнялись слезами.
Я беременна. Я. Беременна.
Я ещё не была у врача, но знала, что тесты не ошиблись. Господи, я думала, что никогда не узнаю, каково это, и вот… Это самое настоящее чудо, которое было даровано мне вот таким грешным путём.
В моей голове сразу же начали вырисовываться радужные картинки будущего: как он родится, как я буду гулять с ним сначала в коляске, затем катать на качелях детской площадки; потом я буду водить его за маленькую ручку в детский сад, а потом в школу…
Я подарю своей крошке всю свою любовь, дам только всё самое лучшее! И если у неё не будет папы… Ну что ж, пусть это останется на его совести. Как бы оно ни вышло, я всё равно буду благодарна Ринату до конца дней за то, что благодаря этой связи я наконец-то познаю радость материнства.
Пару часов назад я видела, как его машина въехала в гараж, он дома. Мне очень хотелось выманить его под каким-то предлогом на улицу и рассказать обо всём, но я сдержала себя. Сначала нужно поговорить с Игорем. Это честно. Но когда приедет Игорь, я не знала – его мобильный не отвечал, а на работе секретарь оповестила меня, что он ещё в обеденный перерыв уехал на какую-то личную встречу и до сих пор не вернулся. Я приготовилась ждать его до победного, пусть даже он вернётся после полуночи, что скорее всего, мы всё равно сядем и сразу же поговорим. Я не могу таить это в себе ни дня и ни дня не хочу больше жить во лжи.
Но, к моему огромному удивлению, около семи часов вечера я услышала во дворе шелест шин. Я не помнила, когда он в последний раз возвращался так рано, может, несколько лет назад, когда мы ещё жили в столице. Тогда он рвался поскорее домой, чтобы увидеть меня. Тогда он меня ещё любил…
Я испытала огромное волнение, но в то же время твёрдую решимость рассказать ему всё прямо сейчас. Я совершенно не знала, какой реакции ожидать, не понимала, что будет дальше, но осознавала одно – он заслуживает знать правду. И какое бы он решение ни озвучил, я его приму.
Хлопнула входная дверь, затем на лестнице послышались торопливые шаги. Сердце заныло от мысли, что, скорее всего, этих шагов я больше никогда не услышу. Он уйдёт от меня, определённо, не простит предательства.
И тут же я задумалась о том, что если он всё-таки простит меня и решит остаться, решит воспитывать ребёнка от другого мужчины, хочу ли этого я? Жить дальше под одной крышей, зная, что чувства у обоих давно остыли. И если раньше я пыталась переубедить саму себя в том, что это мне только кажется, что всё ещё можно возродить, вернуть и тот трепет, и страсть, и нежность, то сейчас понимаю, что носила розовые очки, не замечая очевидного. Нечего уже возрождать. И мой роман с Ринатом поставил ту окончательную точку невозврата.
Распахнулась дверь, и Игорь вошёл в нашу спальню. Мой когда-то горячо любимый муж, который почему-то стал для меня чужим. Он на секунду замешкался, словно не ожидал меня здесь увидеть, и я успела поймать его взгляд – совершенно пустой. Он тоже смотрел на меня как на чужую.
Я ещё не успела ничего ему рассказать, но уже знала, что всё кончено.
– Привет…
– Привет, – сухо бросил он и, отведя взгляд, плавным движением руки отодвинул слайд зеркальной двери гардеробной.
Я поднялась с кресла и осторожно подошла ближе.
– Ты рано сегодня.
– Так получилось.
– Как прошла командировка?
– Нормально.
– Я звонила тебе на работу…
Мою реплику он решил оставить без ответа, вместо этого он молча вытянул с нижнего отделения свой дорожный чемодан, раскрыл его одним быстрым точным движением, словно вспорол брюхо огромного кита.
Я не знала, с чего начать. Да, я должна, но как сказать мужу о том, что беременна от другого? Что целый месяц крутила роман за его спиной с женатым соседом?
Он непременно решит, что я шлюха, я сама бы решила так, узнай о ком-то такие пикантные подробности. Пока не попадешь в подобную шкуру, ты скор на выводы и резкие слова.
Я наблюдала, как он методично достаёт с полок свои вещи и без разбору пихает в нутро чемодана. Быстро, но не суетливо. Выверенно. Как человек, который точно знает, что делает.
– Снова очередная срочная командировка? Ты же только утром вернулся, – я кивнула на ворох одежды, и тут Игорь обернулся на меня. Наконец-то посмотрел. Немного грустно, может, даже обиженно, но самая яркая эмоция, что буквально светилась неоном в его глазах – сокрушающее облегчение.
– Я от тебя ухожу, – просто бросил он и вернулся к тому, чем занимался. В чемодан полетели белоснежные носки и связка дорогих итальянских галстуков.
Я ощутила, как защекотало в носу и резко заболели веки, как бывает тогда, когда слёзные железы начинают работать в полную мощь, но слёзы ещё не нашли выхода.
Его слова прозвучали настолько неожиданно, что я не могла найти, что сказать в ответ. Он бросает меня… Он от меня уходит. Именно в тот день, когда я узнала о своей беременности от другого.
Да, я предполагала, что такой исход будет, но после моего признания, никак не до.
– Уходишь? – как глупо, но ничего другого просто не пришло в голову.
– Да, ухожу, – повторил он и бросил поверх остальной одежды пару нераспакованных рубашек.
Он не выглядел, как человек, который созрел для этого только что в порыве сильных эмоций, он выглядел, как тот, кто давно принял решение и ждал удобного момента его огласить.
– Что-то случилось? – обняв вдруг озябшие плечи руками, я сделала ещё один шаг навстречу. – Почему… Почему сейчас? Я не понимаю…
Он взял с полки какой-то пуловер, а услышав мой вопрос, устало опустил его обратно. Снова обернулся на меня, тяжело вздохнув, потёр пальцами переносицу.
– Случилось то, что я больше не люблю тебя, Стелла. Прости.
Я почувствовала, как задрожала нижняя губа, и пара тяжёлых капель всё-таки нашла выход, расчертив щёки двумя параллельными горячими полосками.
Одно дело – думать, что тебя разлюбили, и совсем другое – это услышать.
– У меня есть женщина, – продолжил он, чем ввёл меня в очередной ступор. – Её зовут Лена, и мы вместе уже два с половиной года.
– Два с половиной года?! – переспросила я, ощутив, как осип голос.
– Да. В прошлом месяце у нас родилась дочь. Я хотел сказать тебе, но… не сказал.
А вот это уже не пощёчина, это удар под дых. Беспощадный, больной.
Ребёнок. Его дочь от женщины, которую он скрывал от меня целых два с лишним года! Почему я была настолько слепой, что не замечала этого?
Нет, порой у меня возникали подозрения, но я ни разу не дала им ход. Не вынюхивала, не накручивала, не требовала признаний.
Поэтому он с такой уверенностью говорил, что точно не бесплодный. Он знал, что это не так! И пока я бегала по клиникам, делала ЭКО, занималась переездом сюда, чтобы начать новую жизнь, он трахал какую-то Лену! А потом наверняка ходил с ней на УЗИ, держал её за руку, с улыбкой наблюдая на мониторе за своим первенцем.
Два с половиной года! Это огромный срок. Я с ума сходила этот месяц, чувствовала себя так паршиво, да я спать не могла от того, что изменяю, а он спокойно жил на две семьи столько времени! И жил бы, скорее всего, дальше, пока что-то не подтолкнуло его к тому, чтобы прекратить уже этот фарс.
Я вдруг ощутила злость, и сразу перехотелось плакать. Да ему просто на меня было наплевать, поэтому он не хотел замечать во мне никаких перемен! Возможно, он даже мечтал о том, что я первая совершу какую-то ошибку, и он сможет оставить меня "с чистой совестью".
Он хотел уйти от меня давно, планировал это, наверняка обсуждал это со своей любовницей, кормя её “завтраками” больше двух лет. И, конечно, вряд ли мучился угрызениями совести, как я.
– И почему ты решил рассказать мне об этом именно сейчас? – вышло довольно холодно, и я мысленно похвалила себя за сдержанность. – Почему не бросил меня раньше?
– Я не мог. Мне было жаль тебя.
– Жаль?! – я буквально задохнулась. – Ты был со мной из жалости? Не мог бросить бесплодную сироту-жену, потому что боялся, что я наложу на себя руки?
– Перестань драматизировать! Сказала бы лучше спасибо.
– Спасибо за что?! – голос перешёл на крик. – За то, что ты столько времени изменял мне?! Это не какой-то там служебный роман, который длился две недели. Это два с половиной года, Игорь! Два с половиной! Третью часть нашего с тобой брака ты делил ещё с одной женщиной!
– Только не прикидывайся несчастной, ладно? – его губы тронула злая улыбка. – Я в курсе, что ты тоже не тратила времени даром.
– В каком это смысле? – вопрос был больше по инерции. На самом деле я прекрасно поняла, о чём он: он знает.
– В каком… – Игорь криво усмехнулся. – Вот, полюбуйся.
Он достал из кармана телефон и, быстро введя пароль, повернул аппарат экраном ко мне – с него на меня смотрела я… и Ринат. Он обнимал меня на стоянке возле клиники.
– Я знаю, что ты крутишь шашни с этим… Ринатом. Кажется, моё предложение познакомиться с соседями поближе ты восприняла слишком буквально, – его голос буквально сочился ядом. А я на удивление оставалась непробиваемой, как скала.
– Откуда у тебя эта фотография?
– Неважно, – он "усыпил" экран и снова убрал телефон в карман. – В общем, давай не будем устраивать глупые драмы, просто разойдёмся по-тихому, и всё. Хочешь, сходись со своим доктором, а хочешь, ищи кого-то ещё. Мне всё равно. Я не буду лезть в твою жизнь, только и ты не лезь в… мою… – неожиданно он застыл, устремив взгляд куда-то в сторону моего косметического столика. И я поняла сразу, что он там увидел.
Игорь бросил на пол стопку боксеров, что взял в руки буквально за секунду до того, как заметил то, что я забыла убрать, и медленно подошёл к столу. Наклонился, рассматривая несколько сложенных в ряд электронных тестов.
– Это… это что? – он обернулся на меня, тыкая при этом пальцем на "Клеар Блю". – Ты что… Ты беременна, что ли?
Я увидела в его глазах не удивление, нет, даже не страх. Я увидела в них настоящий ужас.
Я сразу поняла, о чём он подумал: что если я беременна, то его ждут большие проблемы с разводом. С его карьерой развод в принципе не приветствуется, так повелось, что лица, занимающие дипломатические должности, практически обязаны состоять в браке. А если уж развод со скандалом… Ещё и брошенный ребёнок!
Ребёнок – это ответственность, это пожизненные обязательства и бумажная волокита. Это головная боль, которая не нужна ни ему, ни наверняка его Лене.
– Ты же не можешь! Ты бесплодная! – выкрикнул он, словно защищаясь.
– Как видишь, не такая уж я и бесплодная, – я собрала тесты в кучу и бросила их в верхний ящик стола. – Но не волнуйся, это не твой ребёнок. И вешать я на тебя его не собиралась.
Вздох облегчения был до омерзения громким.
– Тогда чей?.. Его? – Игорь кивнул в сторону соседского дома, и только теперь я заметила, что он уязвлён. Наверняка по-мужски его задело то, что он не смог, а кто-то другой – да. – Он знает?
– Нет, он ни о чём не знает.
– То есть он не будет бросать свою жену ради тебя?
По больному. Мелко и жалко. Да, я тоже была с ним нечестна, но я понимала это, я хотела покаяться, а он… Он словно упивается этим всем.
Удивительно, но только сейчас я поняла, с каким человеком жила все эти годы.
– Я буду воспитывать своего ребёнка сама, мне никто не нужен, – собрав последнее самообладание в кулак, я гордо пересекла комнату. – Пришли потом бумаги о разводе со своим адвокатом.
Игорь что-то буркнул в ответ и бросил в чемодан очередную тряпку.
Я вышла из спальни и, опустив руку на перила, неторопливо спустилась вниз. Открыла входную дверь, вдохнув полной грудью аромат давно наступившего лета.
Всё будет хорошо, обязательно. Всё всегда рано или поздно становится хорошо. Я выдержу, я смогу! Главное, что у меня есть мой малыш, и я сделаю всё, чтобы выносить его здоровым. А Игорь… пусть он будет счастлив. И я буду счастливой.
Неожиданно волной накрыли воспоминания нашего прошлого. Я вспомнила, как мы познакомились, наш первый поцелуй, первый секс, какой я была счастливой, когда он надевал мне на палец обручальное кольцо… Я посмотрела на его припаркованный у ворот автомобиль, потом на коттедж напротив, потрогала ладонью живот и… горько расплакалась.
Часть 27
* * *
– По размеру матки срок приблизительно три недели, после УЗИ узнаем точнее.
– Всё хорошо? С ребёнком.
Застёгивая юбку, я выглянула из-за ширмы, пытаясь прочитать по лицу доктора честный ответ.
Я не спала всю ночь перед визитом сюда, наверное, как и каждая женщина, которая прошла столь сложный путь к беременности. Страх услышать что-то плохое никак не хотел отпускать, и я ужасно боялась заметить в глазах врача сожаление, но увидела только добродушную улыбку:
– Это пока крошечный эмбрион, Стелла Аркадьевна. Его сердечко только-только должно забиться. Пока рано делать какие-то выводы, но судя по тому, что мы уже имеем, всё отлично. Не паникуйте так.
– Простите, я просто волнуюсь.
Стало немного неудобно: веду себя как одна из тех сумасшедших будущих мамаш, кто задаёт врачу миллион глупых вопросов и дёргает по каждому чиху. К тому же всё, что он сказал, я знала и сама: столько перечитала литературы по акушерству и гинекологии, что чего-то неизученного просто не осталось.
Но одно дело – теория и совсем другое – выстраданный и вымоленный ребёнок.
Свой собственный.
– Вот видите, я же говорил, что всему своё время. Я знал, что рано или поздно это случится, – вытирая вымытые руки, обернулся через плечо Михаил Олегович.
– Спасибо вам, воспользовалась одним из ваших советов.
– Которым из?
Я улыбнулась ему в ответ, решив умолчать о том, что его слова о смене партнёра были пророческими. Пусть я не шла на это специально, но всё получилось так легко и просто. Я забеременела сразу же, в одну из наших первых близостей с Ринатом. Это ли не чудо?!
– С результатами УЗИ потом снова ко мне, а затем я дам вам список необходимых анализов.
Наверное, впервые в жизни я забирала направления на всевозможные экзекуции с такой радостью. Начинается новый волнующий этап в моей жизни, и, к сожалению, он совпал с одним из самых трудных. Я проплакала весь вечер, после того как уехал Игорь. Понимала, что нельзя – беременным нервничать категорически запрещено, тем более беременным на ранних сроках, но ничего не могла с собой поделать, эмоции меня переполняли. Я испытывала жалость к себе, страх за будущее и сожаление о том, что так бесславно развалился мой брак. А ещё безумное волнение, как рассказать Ринату о ребёнке. Я много думала и о нём тоже, ведь теперь и его жизнь перевернётся не меньше.
Я не могла требовать от него, чтобы он бросил Жанну, но если он всё-таки выберет её… я знала, что мне будет очень плохо. Ведь он стал мне дорог. Я скучала по нему. Знала, что не имею на это по сути никакого права, потому что он чужой, но всё равно скучала… И как бы я ни кичилась своей мнимой силой, я бы очень хотела, чтобы у моего ребёнка был папа…
Едва я вышла из кабинета Задойнова, сразу же ощутила на своём предплечье тяжёлую мужскую ладонь, и не нужно было быть провидицей, чтобы понять, кто это.
Он увидел, что я здесь, и ждал меня. И я так сильно по нему соскучилась…
– Пойдём поднимемся в мой кабинет. Нам нужно поговорить, – это прозвучало скорее как приказ, чем просьба. Он не мог показывать на людях свои истинные эмоции, но я видела, что его встревожила эта встреча не меньше.
Мы не виделись целую неделю, и она оказалась слишком долгой. Прикосновение его пальцев к моей руке срезонировало слишком остро, так, что я испугалась, что исходящие от обоих искры заметит кто-то ещё.
Мы молча дошли до лифта, совсем как врач и его пациентка. Так же молча, лишь едва соприкасаясь рукавами и не смотря друг на друга, доехали до нужного этажа. Выдерживая почтительное расстояние, дошли до кабинета.
Я чувствовала его волнение, но не могла понять, что именно оно означает.
Может, он зол и хочет сказать мне, чтобы я прекратила его преследовать – кто знает, как он расценил очередное моё появление в клинике? А может… соскучился не меньше, чем я.
В течение этой недели вынужденной разлуки я видела несколько раз, как он смотрел на окна моего дома, казалось, что он искал меня глазами. А может, действительно просто казалось…
Я вдруг ещё острее осознала тот факт, что совсем не знаю его, не научилась считывать эмоции, и поэтому его тревожное состояние может означать всё что угодно!
Когда мы вошли в кабинет, я услышала за спиной поворот ключа, а потом почувствовала руки Рината на своей груди. Он сминал её, гладил через ткань кофточки моё тело и, шумно дыша, целовал в шею.
– Наконец-то ты пришла, я просто с ума сходил.
Не знаю, как описать то, что я ощутила: радость, осторожное счастье, острое желание. На секунду мне даже показалось, что, конечно, всё у нас будет хорошо. Не может быть иначе! Он уйдёт от Жанны ко мне, и мы будем вместе растить нашего ребёнка.
Он рад меня видеть. Рад! Между нами ничего не изменилось.
Я понимала, что, возможно, сейчас не самое удобное время, но мне дико захотелось поделиться новостью прямо сию минуту. Отчего-то вдруг появилась стойкая уверенность, что он будет счастлив.
И я решилась.
– Если честно, я приехала не совсем к тебе…
Но он даже не дослушал – просто смахнул со стола стопку каких-то папок, а потом подтолкнул меня, вынуждая опереться руками о край столешницы, чтобы элементарно не упасть.
Вцепившись пальцами в светлое дерево, я сразу же бросила быстрый взгляд в окно – оно не было зашторено, и я прекрасно видела, как по коридорам корпуса напротив ходят люди, видела докторов за столами в их кабинетах.
Ведь точно так же они могут увидеть и нас!
– Ринат, там же люди… – я попыталась увернуться и опустить на законное место юбку, но тщетно: он лишь сильнее придавил меня к столу, попутно расстёгивая одной рукой ремень на своих джинсах.
Мне льстило, что я завожу его настолько, и я сама хотела не меньше, но секс именно в эту минуту казался каким-то кощунственным.
Я пришла к нему сюда не за этим!
– Ринат, подожди, – я снова попыталась мягко его отстранить. Мягко, но в то же время настойчиво. – Ринат! Пожалуйста, нам нужно поговорить!
Видимо, мой тон его всё-таки охладил: он не отошёл, но по крайней мере прекратил попытки "развести" меня на спонтанную близость.
– Прости, наверное, я веду себя как дикарь. Просто я так долго тебя не видел, ты же избегала меня, не отвечала на звонки.
– Да, это так. Извини, мне было это нужно. Я должна была подумать.
– Подумать о чём?
Его лицо было так близко, и я вдруг посмотрела на него другими глазами. Словно впервые. И задумалась о том, на кого будет похож наш малыш. Будут ли у него такие же пронзительные синие глаза и шикарные послушные волосы? Я бы хотела, чтобы наш ребёнок унаследовал его черты. Действительно "идеальный генофонд". По крайней мере внешне точно, а что там внутри… добраться бы.
– Подумать обо всём. О нас с тобой. О том, что между нами происходит.
Кажется, услышанное его не слишком обрадовало – выдали и какой-то слишком уж нервозный выдох, и закатанные на какое-то мгновение глаза, как делают, когда собеседник несёт ахинею. Но он быстро собрался и даже улыбнулся, стирая не слишком приятное послевкусие.
– Пожалуйста, не накручивай себя. Я же говорил, что чувства к Жанне у меня давно остыли, тебе не нужно ревновать. Ты же прекрасно знаешь, почему я с ней – я не могу оставить её. Сейчас – не могу. Но, может быть, позже, через какое-то время…
– Игорь от меня ушёл, – перебила его я, и Ринат на мгновение замолчал, словно потеряв нить мысли. И по его лицу я совсем не могла понять, рад он этой новости или нет.
– Ушёл, то есть?..
– То есть совсем. У него есть другая семья, я узнала об этом только вчера. Женщина и их общий ребёнок.
– Серьёзно?! – а вот сейчас на его лице читалось искреннее удивление. – Признаться, я думал, что у него может быть кто-то на стороне, но чтобы семья… Ты как?
– Нормально, как видишь, – я поправила воротник кофточки и снова покосилась в окно: седовласый доктор этажом ниже с любопытством смотрел в нашу сторону. Я отвела взгляд, обрадовавшись, что не дала благодатную почву для сплетен. – Мой муж знал о нас – кто-то слил ему наше совместное фото. Когда мы обнимались на стоянке здесь же, возле клиники на прошлой неделе. Не знаешь, кто бы это мог быть?
– Не имею ни малейшего понятия, – я такой себе физиогномист, но, кажется, он действительно был не в курсе.
Признаться, у меня промелькнула утром шальная мысль, что эти фотографии отправил он сам… Ну мало ли. Может, он нарезал их с кадров камер видеонаблюдения.
Если так, то это было бы однозначно подло, но в то же время вселило бы надежду, что я ему действительно нужна. Ведь если он пошел на это, значит, хотел, чтобы я стала свободной. Свободной для него.
Но это точно не он. И почему-то мне даже показалось, что он не слишком обрадовался новости о моём скором разводе. Это читалось по немного рассеянному взгляду и вообще напряжённой мимике.
А может, он на самом деле недоволен? Может, считает, что, став свободной, я начну подбивать и его развестись, стану навязчивой и начну строить какие-то козни? Когда женаты оба – это удобно, у каждого есть свой смысл держать интрижку в тайне. А вот когда один из любовников (какое же унизительное слово!) свободен, то катастрофа рано или поздно неминуема.
– Не волнуйся, моё новое положение ничего кардинально не меняет, я не стану разбивать твою семью. Жанна ничего не узнает. От меня – точно нет, – поспешила я высказать мысли вслух.
– Я никогда бы и не подумал, что ты способна на такое. И, Стелла, я же сказал – я сам хочу развестись. Позже… Когда придёт время. Не обещаю, что это будет скоро, но, милая, потерпи немного, хорошо? – он положил ладони на мои щёки и нежно погладил кожу большими пальцами. – Я хочу быть с тобой, но какое-то время нам придётся утаивать нашу связь. Сама же всё понимаешь. Вот уже потом, когда Жанна…
– Я беременна, Ринат, – я снова перебила его неловкие обещания, и он в буквальном смысле завис. Пару секунд смотрел на меня удивлённо, затем слегка настороженно.
– Вот это новость… Умеешь ты ошарашить. Игорь знает?
– Это ребёнок не Игоря.
– Не Игоря? А чей?
– Твой.
