Текст книги "Колония строгого режима (СИ)"
Автор книги: Афет Сариев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)
Виктор кивнул. С невольным волнением двинулся в сторону занавесей.
Медленно раздвинул их.
За ними при тусклом освещении единственной свечи на полочке увидел супругу вершителя. Она стояла в полупрозрачной накидке, и ее распущенные серые волосы рассыпались по точеным плечикам.
Виктор встал в нерешительности. Понятна стала цель ее приглашения. Виктор тоже, собственно был не против попробовать такую соблазнительную плоть супружницы вершителя. Но, если это подстава? Влетит сюда обиженный старый супруг с кучей охранников, и вот реальная причина начать военные действия против колонии с таким количеством чудес. Заставь их работать на Гордану, и все в порядке.
Виктор понимал, что теперь-то поезд ушел: выбьет им зубы Сергей за раз. Но Виктор-то точно погибнет! А это ему надо теперь?
Вот такие паскудные перспективы сейчас мешали ему просто войти и овладеть роскошной блондинкой, истосковавшейся по экзотике.
Но сиятельная Эхи истолковала его нерешительность иначе. Страшно почетно коснуться тела повелительницы великой страны. Стать ее фаворитом мечтают все мужчины Гордана с момента половой зрелости, до старческого маразма. А тут первый день появился посол и сразу получил разрешение юркнуть в теплую постель, доступную только вершителю. Конечно, станешь у занавесей в нерешительности.
И что в этом великане ее соблазняет, думала она, томно раскачивая бедрами, так это невероятно умные глаза, а не галантность или гора мышц. Такого добра и тут полно.
Но глаза! Где она еще сможет встретить мужчину, кстати, весьма привлекательной наружности, который так умеет смотреть на тебя пронзительно. Ну и не устояла, почувствовав на руке прикосновение его губ. Вот и теперь, сделала пару шагов к нему и увидела его глаза в тот момент, когда он напряженно обдумывал нехорошие последствия своего прихода сюда. Этого уже сил не было вынести. Со стоном бросилась вперед и всем роскошным сиятельным телом прижалась к Виктору.
Моментально гормоны потекли куда надо. Воздержание из-за беременности его Милы сыграли роль запущенных двигателей внутреннего сгорания. А топлива было хоть отбавляй.
Он моментально свалил ее прямо тут же на ковры. Теперь его могли оторвать от нее только сильно долбанув тяжелым по башке.
Сиятельная глухо стонала, а он вертел ее на коврах во все стороны. Изодранная в клочья накидка служила им уже в роли тряпок.
Скинув пар, Виктор встал, снял, наконец, с себя парадный костюм, который успел обрести вид одеяния бомжей его бывшего мира, потом на руках потащил добычу на кровать, где продолжал любовные игрища до рассвета.
Конечно же, все это время не обмолвились ни словом. Переводчика не было.
Под утро, Виктор дружески потрепал попку вершительницы и стал одеваться.
За занавесками обнаружил дремавшую служанку. Чтобы разбудить, он пригнулся, поцеловал ее в лобик. Та вскочила, потирая глаза.
– Пошли назад, милая, – попросил усталый Виктор.
Теперь ему зверски хотелось спать. Хотя бы пару часиков, но поспать.
Обратно вернулись тем же путем, через те же двери и той же дорогой. Но Виктор с удивлением подумал, что все равно не найдет дорогу к этому дому с лазом, несмотря, что возвращаются уже при свете.
Вошел он в комнату с догоревшими до бронзы свечами, быстро скинул с себя шмотки и завалился на кровать. Уснул мгновенно.
***
Его оторвал ото сна настойчивый стук в двери.
Сонно поворчав, полуголый пошел открывать. Пришли оба купца и Волонод.
– Виктор, хватит спать. Пора готовиться к встрече с вершителем, – пожурил его Волонод. – Вот и почтенные беспокоятся.
– А что так рано? – забурчал Виктор, – Спать не даете.
Сразу попер наверх досыпать.
Там ему уже не дали снова лечь в вожделенную постель.
– Пора, Виктор. Уже почти полдень. Ты мне не открыл утром дверь. Пришлось просить Паланита и Фелодона помочь. А ты, оказывается, изнутри закрылся.
– Я спать хочу, Волонод, а не обедать с вершителями.
Тот только развел руками.
– Он нас казнит, если не приведем тебя.
Это был серьезный аргумент. Пришлось подчиниться.
Злой, нацепил на себя костюм, кое-как отряхнув его от пыли с ковра сиятельной особы, и поплелся за ними вниз.
Волонод пригнал его карету прямо к дверям. Они расселись, спешно тронулись в сторону дворца.
Въехали на площадь с красным драконом. На сей раз увидели только одного коленопреклоненного старца. Он усердно кивал идолу красным колпаком, шептал молитвы.
У дворца не было толпы вельмож. Как пояснил Волонод, их запускают вовнутрь только по вечерам. У него же исключительный случай, как у посла. Потом подумал и поправился:
– Как я знаю, послов принимает тоже вечером.
Они сошли с транспорта, дождались лакея. Паланит ему что-то заветное нашептал.
Оставалось дожидаться особого приглашения.
– Скажи Волонод, – спросил Виктор. – А видали ли вы живого дракона Буд?
Тот потряс головой:
– Нет, не видали. Драконы живут далеко за этими горами в поднебесной ледяной стране. Священники говорят, что никто из смертных не вступал еще на землю страны Буд. Если кто посмеет это сделать, на месте превратится в сосульку.
– Но ведь пролетающих над вами видали? – настаивал Виктор. – Я несколько раз видел. Даже однажды слышал его рык. Страшный рык.
Волонод выслушал его с открытым ртом, потом быстро перевел и купцам, чтобы они тоже удивленно уставились на него.
– Когда же ты слышал его божественный голос, Виктор? – придя в себя, спросил Волонод.
– Почти год прошел. А что?
Волонод замялся перед ответом, о чем-то проговорил с купцами, потом сказал Виктору:
– Считается, что только избранные имеют честь слышать голос Буд. Если ты на самом деле слышал, тогда и ты избранный драконом Буд.
– Избранным на что? – не понял Виктор.
– Я не знаю. Это очень непростой вопрос. Можно у священников спросить, если захочешь с ними пообщаться.
– Почему бы и не захотеть? – пожал плечами Виктор. – Пообщаюсь, пока в Сонаре нахожусь.
Открылись парадные двери, возник лакей с колокольцами на палке. Они прошли с их звоном в зал, где обедать изволила сиятельная чета.
Купцы в зал не вошли. Они притормозили возле лакея, а Виктор еще попросил Волонода тоже остаться с ними.
– Но, кто переводить будет? – попытался возразить он.
– Не твоя печаль. Стой тут, и все. Нужно будешь, сам позову.
Виктор отпихнул лакея, произносивший в дверях тираду по случаю появления посла и пошел прямиком к огромному столу, на вершине которого восседали Бадалах и Эхи. За их спиной стояли несколько непонятных кто пожилых людей в помпезных одеяниях, четыре офицера в сверкающих доспехах и множество слуг и служанок.
На другом конце километрового стола стоял табурет, видимо рассчитанный на его зад.
Виктор по пути прихватил его, понес в сторону сиятельного Бадалаха и сел с ним рядом.
Решил сразу поставить точки над и. Если взбухнет сейчас, войны не миновать. Придется сразу разнести к чертовой матери это осиное гнездо рабовладельчества. Если проглотит, то можно обождать с этим еще некоторое время.
Бадалах проглотил. Не только проглотил, но и тщательно прожевал.
Он широко улыбнулся Виктору, обнажив желтые кривые зубы, пролопотал что-то непонятное. Виктору этого и надо было. Показал рукой в сторону служанок и спросил:
– Кто может переводить с рурского языка?
Вперед двинулись несколько человек; среди них была и будущая Мария.
– Ты! – Виктор указал на нее. – Иди сюда и переводи.
Служанка поспешно встала за их спинами и перевела слова вершителя:
– Сиятельство спрашивает, не хочешь ли ты вместе с ним испить жидкость грез?
– О! С удовольствием!
После перевода Бадалах подал знак. Быстренько на столе возле них поставили на четверть опустевшую подарочную бутыль.
Виктор про себя присвистнул. Это же надо за ночь литра три хлопнул. То-то у него мешки под глазами теперь такие.
Слуги разлили в знакомые Виктору стеклянные стаканы по полной и отошли.
– Почему сиятельная супруга вершителя не пьет? – с усмешкой спросил Виктор, глядя, какие томные взгляды она бросает на него.
Узнав значение вопроса посла, Бадалах махнул рукой, чтобы и сиятельной супруге налили.
– Мы, русские, первый раз пьем эту жидкость за прекрасных женщин, и только стоя. Позволит ли вершитель и тут придерживаться наших правил, выпить за прекрасную Эхи.
Не дожидаясь пока Бадалах замутневшим с перепоя сознанием сообразит что ответить, он поднялся со стаканом в руке и вопросительно посмотрел на Бадалаха.
Когда и тот грузно оторвал седалище с табурета, вздох прошел среди присутствующих свидетелей такого невероятного подчинения.
Выпил Бадалах до дна и грузно рухнул обратно на табурет. Виктор, улыбаясь Эхи, тоже выпил и принялся за угощения. Только теперь он уяснил себе, что голоден как зверь.
Окосевший Бадалах, панибратски закинув руку на плечо Виктора, в это время через переводчицу пытался узнать у него, каким же образом они получают такой удивительный напиток?
– Передай ему, что готовить этот божественный напиток может один единственный человек на свете. И он у них в плену. Если на новую Русь нападет сильный враг, этого пленника мы тут же убьем, чтобы никто его тайну не раскрыл.
Перевод его слов возымел отрезвляющий эффект на вершителя. Аж глаза твердо посмотрели на посла.
Он энергично стал лопотать, а Мария, еле успевая, перевела:
Сиятельство говорит, что Гордана никогда не позволит врагу захватить новую Русь. Лишить его жидкости грез он никому не позволит. Предлагает отправить войско для охраны ваших границ.
Виктор от души захохотал. Знал бы он кого пытается огородить своими войсками.
– Спасибо, – вытерев выступившие слезы, ответил Виктор. – Если нужно будет, попросим о помощи сами. И пусть не беспокоится. Получит столько жидкости грез, сколько сумеет выпить.
– Перевод этих слов моментально вернул его в состоянии полного опьянения. Глаза тут же скосились, и дурацкая улыбка засияла на и так сиятельном челе вершителя.
Супруга тоже опьянела сразу от первых глотков. Теперь она без стеснений чмокала губками в его направлении
Одним словом: официальный прием на обед прошел в дружеской обстановке и был подписан пакт о ненападении.
Во второй раз величайшее изобретение века из злаков помогла друзьям в этом мире достигнуть без особых трудов поставленной цели.
По окончании обеда, а точнее, по достижению вершителя до кондиции, Виктор через переводчицу попросил Бадалаха подарить ему всех здешних слуг, которые умеют говорить на языке рур. За это он обещал выслать, как вернется домой, больше жидкости грез, чем даже он закажет.
Вершитель небрежно махнул рукой, мол, да хоть всех. И не знающих язык тоже.
Виктор вопросительно посмотрел на засиявшие глаза переводчицы.
– В таком случае подойди к ним и спроси: хотят ли уйти на свободу прямо из этого зала? Или им уже нравится тут? А ты сама беги отсюда прямо к моему дому и жди меня там. Никаких вещей своих не собирай. Новые у тебя будут.
Виктор поднялся на обмякшие после водки ноги, поплелся вокруг громадного стола к сиятельной супруге вершителя и смачно поцеловал ее в щечку. Потом обернулся к Бадалаху, по-русски рявкнул: «Честь имею!» и потопал к выходу, откуда зачарованными взглядами за его выходками следили купцы и Волонод.
Глава 12
– Ты говорил, что здесь есть те, которые против рабства. Я хочу с ними встретиться. Как их найти?
Волонод испуганно размахался руками.
– Это очень опасно, Виктор. Если узнают, то нам несдобровать.
– Хорошо. Ты не пойдешь на встречу. Только скажи, где их искать.
Волонод задумчиво побродил по комнате. Потом, подошел к открытым ставенкам оконного проема, долго смотрел на площадь. А скорее, на стражников.
– Я не советую тебе, – проговорил он тихо, – но если настаиваешь, ищи в харчевне «золотой ус» некоего Марзана. Он скажет тебе, куда и с кем.
– Спасибо тебе. Так и сделаю прямо сейчас.
Виктор вышел на улицу. Отправился к домику, где купцы временно пристроили Марию. Нашел ее у себя и попросил пойти с ним переговоры вести. Заодно, чтобы показала, где этот «золотой ус».
Харчевней оказался один из одноэтажных серых домов на самом дальнем конце узкой улочки.
Вошли в душное, прокуренное помещение, еле освещенное чадящим пламенем лампадки на прилавке и небольшим оконцем под потолком.
За грубо обтесанными столами просиживали деньги малоимущее население Сонары. Что-то вонючее в глиняных кружках стояло перед каждым посетителем убогой харчевни.
За прилавком восседал толстопузый мужик и лениво обтирал грязной тряпицей пустые кружки. Виктор с Марией, прячущейся за его спиной, подошел к хозяину.
– Мария спроси, где мне можно будет найти Марзана.
Услышав одно только имя, еще без перевода, хозяин застыл с кружкой и тряпкой в руках. А как перевела, так сразу стал тараторить.
– Что он говорит?
Мария перевела:
– Требует немедленно уходить отсюда, пока он не сообщил страже. Ругательства я пропустила.
– Ага! – Виктор вскинул руку, схватил за ворот толстяка и прижал к стойке прилавка. – Теперь передай, что я жду ответа.
Хозяин заорал, видимо звал на помощь посетителей. А это для них шанс бесплатно выпить.
С мест, шатаясь, поднялось с десяток оборванцев. Они медленно обступали Виктора со всех сторон.
«Придется бить», – неохотно отпустил ворот хозяина и угрожающе обернулся к посетителям.
Мария, бледная, прижалась в угол у стойки. Но тут один из посетителей узнал ее. Он что-то вякнул остальным и обратился к ней. Мария что-то, ожесточенно жестикулируя, стала объяснять. Остальные посетители странно поглядели на Виктора и ближе подошли к Марии. А она все говорила, иногда кивая на Виктора.
Все разом пошли по своим местам и молча, уткнулись в свои кружки.
– Мария, что ты им сказала?
– Только то, что ты недавно освободил слуг вершителя из рабства и отпустил по домам. И сказала, что ты ненавидишь рабство. Что-то неправильно сказала?
– Нет. Все правильно. Только мне нужен для дела Марзан. А они не скажут, где его найти?
Мария собиралась уже обратиться ко всем с его вопросом, тут хозяин сзади толкнул Виктору в плечо и глазами показал на оборванца, сидящего поодаль в углу.
Виктор кивнул и пошел к его столу.
– Мария, садись тут, – показал Виктор место рядом с собой. – И переводи ему.
Мария с готовностью села.
– Переводи. Я приехал сюда из новой Руси, где нет и быть не может рабства. Кроме того, мы будем убивать каждого работорговца, кого поймаем.
Мария перевела заплетающимся от страха языком.
– Дальше говори. Я могу на карте показать место в двух днях отсюда, где каждый сбежавший раб станет не просто свободным гражданином, но под сильной защитой. Ни одна армия не сможет одолеть мою страну.
Как она перевела и эти слова, оборванец поднялся с места и ушел.
Виктор сидел, как в воду опущенный. Вот это Марзан! Борец против рабства. Плюнул на такую возможность реализовать свои идеи о свободе, не промолвив ни слова и не прощаясь, просто ушел.
Виктор растерянно поогляделся по сторонам и решил, что ничего у него не выйдет. Напрасно решил, что с такими можно договориться. Нужно с позором убираться отсюда.
Совсем уже собирался подняться, как в дверях харчевни вновь возник Марзан. Нес в руках сложенную бумагу.
Он сел на свое место, на столе раскрыл такую же карту, что ему приносил Паланит и вопросительно посмотрел на Виктора.
Виктор облегченно вздохнул и ткнул пальцем в изломанные линии скал.
Марзан внимательно разглядел указанное место, потом сложил карту, запихнул за ворот и вновь уткнулся в свою кружку. Это значило, что аудиенция окончена.
Виктор понимающе улыбнулся, взял Марию подручку, и они направились к выходу.
***
Однажды Виктор спросил у Волонода:
– Могу ли я посетить храм дракона Буд?
– Ты хочешь услышать об избранных, – одобрительно покивал головой Волонод. – Это правильно. Раз ты слышал голос бога, надо знать тебе для чего он тебя избрал. А это могут знать только священники Буд. Пойдем прямо сейчас в храм.
Виктор был готов, и они вышли на площадь.
Народ толпился кругом у прилавков. Шум гам, типичный для больших рынков, не давал возможности беседовать. Они спешно перебрались на одну из боковых дорог, и Волонод повел его улочками в сторону дворца.
Неожиданно из-за угла бокового дома к ним метнулась фигура в черном плаще. Виктор слишком поздно заметил сверкнувший кинжал. Тот уже пронзил грудь Волонода и теперь тем же кинжалом собрался его проткнуть.
Виктор прыжком подался назад и стал в стойку для захвата вооруженной руки. Черный плащ тоже замер, поняв его намерения. Выжидал момент. Но он не успел прыгнуть. За ним Виктор заметил возникшего еще одного человека. Человек в черном плаще конвульсивно дернулся и стал оседать. За спиной оказался Марзан. Он пригнулся и быстрым движением перерезал глотку умирающему убийце. Потом, протер широкий клинок об черный плащ, спрятал за пояс и, буквально, исчез с глаз.
Виктору было тут не до загадок. Рядом лежал тяжелораненый Волонод. Он поднял его на руки и бегом понес обратно на площадь. Благо, недалеко успели отойти.
Толпа, при его появлении с окровавленным человеком на руках, прыснула в стороны, но охрана, наоборот, устремилась к нему.
Виктор положил его у двери и собирался открыть дверь, как охрана оказалась уже тут как тут. Они требовательно что-то спрашивали, но он только беспомощно разводил руками.
Неожиданно четверо схватили его руки и скрутили за спину. А один побежал в сторону крепости.
Виктор беспокоился сейчас не за себя, а за Волонода; остался лежать у его двери, истекая кровью. Хотя бы кто догадался привести лекаря…
Охранники поволокли его к пристройке возле ворот, затолкали в вонючую дыру с железными решетками.
Виктор не мог ни слова сказать в свое оправдание хотя бы потому, что ни одного их слова еще не знал. Только трехэтажно матюгнул их на русском и беспомощно опустился на грязную скамейку.
Что еще оставалось делать? Был бы тут Бадалах. Или хотя бы любвеобильная Эхи… А тут только грубые стражи порядка.
Постепенно наступали сумерки.
Он, иностранный посол забыт всеми, и все еще кукует в этом отстойнике.
Потом, при свете факелов в коридоре запрыгали приближающиеся тени людей. К его решетке шумно приближалась толпа.
«Линчевать идут, что ли?» – нелепая мысль показалась ему вполне допустимой.
Первым увидел блистательного офицера. За ним шли Паланит, Фелодон и Мария в сопровождении двух стражей. Один из них отпер скрипучий засов и, наконец-то, распахнулась проклятая решетка.
Мария бросилась в объятия, а остальные тепло улыбались ему.
Офицер толкнул небольшую речь минут на десять, которую Мария перевела ему двумя словами: он извиняется. Затем двинулись из этого мрачного места в его временный дом.
По дороге выяснилось, что Волонод погиб, так и не придя в сознание. А стражи обнаружили на месте преступления известного наемного убийцу.
Купцы тут же наняли лучшего следователя из свиты вершителя, который доказал за этот день, что Виктор не мог быть убийцей Волонода и, даже, наемника. Теперь, пока идет официальное расследование, купцы организовали параллельное, чтобы выяснить: кто покушается на его жизнь и зачем?
– Мария, меня спас клинок того оборванца из «золотого уса». Но купцам не обязательно этого знать.
Мария понимающе кивнула.
– Почтенный Паланит готовится в путь в вашу страну, Виктор. Скоро ты будешь у себя.
– Ты тоже. Будешь жить с нами на высоченной скале, – улыбнулся Виктор.
Потом через Марию поблагодарил купцов за оперативную помощь ему и рассказал, куда шли с Волонодом утром.
– Я, все же, хотел бы до отъезда попасть в храм.
Мария проговорила с ними и повернулась к Виктору:
– Они предлагают прямо сейчас проводить тебя в храм, если ты готов идти после пережитого.
– Конечно, готов! Отправимся.
Теперь они пошли по центральной дороге, где вероятность покушения близка к нулю. Слишком много внимания уделяют этой части города стражи порядка.
Уже почти стемнело, когда достигли дворца вершителя и пошли ему в обход.
За дворцом, вплотную к нему возвышалось почти сферическое построение, из купола которого истекало непонятное свечение. Словно, неоновые лампы были внутри установлены.
Широкие сферические двери храма были заперты.
На стук Паланита высунулась голова служка. Выслушав просьбу Паланита, она исчезла, а вскоре в дверях появился один из священников в типичной одежде и в красном колпаке. Он тоже побеседовал с Паланитом, после чего двери окончательно раскрылись и впустили поздних посетителей.
Они оказались в зале, естественно, сферической формы. Под самым потолком Виктор видел застекленное знакомыми стеклами квадратное отверстие. Больше других окон в зале не было.
Вогнутые стены от полу до окна на потолке плотно были расписаны драконами во всевозможных положениях кроваво-красной краской, видимо, чтобы создавать у посетителя подавленное состояние. Именно это состояние теперь видел Виктор у своих сопровождающих. Особенно заметна была у Марии. Она шла съежившись, притупив глаза, словно, избегала взглянуть на драконьи стены храма.
Виктору, конечно же, было наплевать на цели храмовников и, естественно, их рисунки никакого впечатления на него не могли произвести. Собственно, он пришел в храм и не для того, чтобы послушать их сказки об избранных и всякую такую чепуху. Его интересовало одно: как сильно влияние этих храмовников на население? Смогут ли они, если нужно им будет, ополчить народ во имя крылатого бога? А теперь еще заинтересовал вопрос: откуда они берут киноварь, чтобы получать ярко-красную краску?
Мраморный круглый пол храма оттенком камня образовывал концентрические окружности, от входа до центра зала. И последняя самая малая окружность оказывалась как раз под окном на потолке. Она сама дополнительно выделялась от остальных перилами по своей окружности, огораживающими массивную каменную чашу. В чаше сверкала серебристая жидкость, которая отражала свет лампад, расставленных по краю чаши.
Виктор видел в чаше ртуть.
– Что это значит? – спросил он у Марии. А Мария спросила у служки, торчащий возле них.
Мария перевела, что они говорят это вытяжка из каменной крови красного дракона Буд.
Виктор давно сообразил, что тут добывают киноварь, но почему же тогда купцы и этот минерал не привезли?
К ним приблизился главный храмовник. На его колпаке было самое большое изображение морды дракона. Видать, подчеркивал высший ранг.
Пришлось Виктору до конца играть роль избранного и попросить священника растолковать его предназначение в этом мире.
Как ни удивительно, но священник сначала долго, пристально глядел на него, потом почапал к чаше и там проторчал достаточно, чтобы окончательно отравиться парами ртути, затем вернулся к Виктору и глухим голосом произнес тираду. По окончанию ее свалился у его ног в бессознании. Точно отравился, решил Виктор.
Его куда-то оттащили, а Виктор спросил у Марии:
– Что он там сказал?
– Как я поняла, он пророчил. Сказал, ты явился из мира духов. Буд это знает и следит за тобой.
Виктор был поражен таким странным совпадением. Ай да храмовник! Так кого хочешь в веру обратишь!
В любом случае, видать, умеют держать марку среди населения. Вот бы сюда Василия Иваныча на собеседование направить.
Потом, через Марию спросил Паланита:
– Почему красные камни, что вы называете твердой кровью дракона, ты нам не приносил?
– Он говорит, что этот рудник принадлежит храму. Только они им распоряжаются. Больше никто не может, – перевела Мария.
Виктор понимающе кивнул и пошел в ту сторону, куда понесли тело главного храмовника.
Он нашел их за ширмой в дальнем конце зала. Его поили густой темной жидкостью. Неужели это тоже считается священным выделением Буд?
Старик на глазах ожил. Медленно встал, растолкал от себя руки помощников, и лебезящим голоском обратился к Виктору. А Мария перевела:
– Он сказал, что Буд желает, чтобы люди из мира духов отомстили за пролитую кровь драконов.
– Кому? – невольно поинтересовался Виктор, хотя прекрасно понимал мифичность содержания слов храмовника.
– Карябан! – завопил вдруг старик истерично.
Перевода не потребовалось. Хочет чужими руками избавить Гордану от заклятых врагов. Ну что же, можно и пообещать, взамен потребовав камни драконьей крови.
– Передай, Мария, что мы уничтожим весь их род. Только пусть пошлет нам десять телег каменной крови драконов с купцами. Мы сделаем, как и они на площади, огромную статую красного дракона.
Перевод взволновал старика со странным результатом. У него заплыли пеленой глаза, изо рта пошла пена и, если бы его не поддержали, точно рухнул бы снова.
Он опять стал издавать нечленораздельные возгласы, но Паланит, вроде разобрал, и через Марию обрадовал Виктора: завтра из запасов будут загружены десять телег для отправки.
Виктор дружески похлопал старца по тщедушным плечам, а своим сказал, что тут ему больше не на что смотреть, можно и возвращаться.
***
Наутро следующего дня в дверь постучала встревоженная Мария.
– Ты просил передать тебе, если появятся торговцы рабами? Так, они уже здесь. На площади строят помост.
– Спасибо, что сказала. Мария, срочно приведи сюда наших купцов, пока я одеваюсь.
Мария пустилась бегом в соседние дома, а Виктор с волнением надевал свой костюм.
Когда он вышел, там уже была Мария и оба купца. Они, очевидно, не понимали, с чего это Виктор заинтересовался торговлей живым товаром, если у них не бывает рабов, но не спешили его об этом спрашивать. Ждали, что он скажет. Он тоже ничего не говорил. Молча, повел их к, пока пустующему помосту. Встали в первых рядах. За ними постепенно собирался народ.
Виктор оглядел их; в основном лоснящиеся жирком и в роскошных одеяниях. Среди них попадались похожие на мастеровых, одетые похуже. В самых дальних рядах – обычная публика. Сразу видать, собрались не покупать, а зрителями на представление.
Так они простояли еще с полчаса, прежде чем прозвучал барабанный бой зазывал.
Из-за ворот повели на большой помост закованных в цепь вереницу рабов.
«О, боже мой! – возмутился Виктор. – Да тут только детей десятки!».
Вереница была очень длинной. Все не помещались на помост. Поэтому часть сразу отковал местный кузнец и их оставили на подмостках. Остальных взгромоздили наверх в ожидании торговцев.
Ими оказались четыре типа с бандитскими рожами. У одного она была точно бандитская из-за перевязи на глазу. Как раз он и выступил вперед, как конферансье кривляясь и раскланиваясь публике. Только аплодисментов не хватало для полной ассоциации.
Фарс начинался.
Виктору не хотелось упускать никого из представленного «товара», поэтому, он грубо оттолкнув впередистоящих вскочил на край помоста и рявкнул на одноглазого:
– Сколько стоит весь твой «товар»?
Тот от неожиданности сделал шаг назад и недоумевающе уставился на прыткого покупателя.
– Мария, переведи этому хмырю, – попросил он.
– Он говорит, – грустным голосом заявила Мария, – что его товар самый лучший в округе. И за все шестьдесят два человека со скидкой он возьмет тридцать золотых.
– Передай, договорились. Пусть раскуют всех.
Мария радостно перевела ошарашенному продавцу. Тут же кузнец принялся за работу с расковки внизу оставшихся.
– Паланит, заплати. Сколько листов оконного камня делает тридцать золотых?
Обалдевший Виктор услышал, что, оказывается, всего два листа. Более шестидесяти рабов за два листа стекла! Ну, купцы! Вот заработали на них!
Виктор, наконец, обрел возможность отвлечься от мерзких рож продавцов живым товаром и взглянуть на сам «купленный товар».
Тут были, по всему видать, жертвы из многих разных стран. Были похожие на европейцев из его мира. Были смуглые, как и руры. Мускулистые черные негры и невысокие коренастые, как из легенд о гномах. Ну а дети, это всегда дети, какие бы ни были их родители. Они сразу же бежали к матерям и отцам и крепко хватались за их лохмотья.
Расковка заняла много времени, потому что Виктор добродушно объяснил кузнецу, что убьет его на месте, если хоть одного поранит неверным движением.
Недовольная толпа постепенно расходилась. Поломали радость торговли.
На поредевшей площади Виктор заметил бродившего нищего, в котором узнал Марзана.
– Мария, позови его, – попросил Виктор.
Она пошла в его сторону и вскоре привела.
– Передай ему, что все эти люди должны благополучно добраться до того места, куда я говорил. А если кто из них захочет в другом направлении отправиться, пусть и это организует. Паланиту скажи, пусть еще передаст и ему тридцать золотых. Там получит четыре лишних листа.
Пока все эти слова Мария переводила, и Паланит передавал деньги, Марзан не отводил взгляда с Виктора.
Наконец услышали его хриплый бас. Он сказал Марии пару фраз и направился за ворота, где уже толпились бывшие рабы, хотя еще никто из них не знал, что они уже совершенно свободные люди.
Мария сначала что-то сказала Паланиту, который обмер от услышанного, потом передала и Виктору слова оборванца:
– Марзан сказал, что за тобой охотится Велероз. И просил быть осторожным в пути домой.
– Кто это такой? – поразился неожиданной новостью Виктор.
– Он главный советник вершителя, Виктор, и тайный любовник сиятельной Эхи. Хотя об этом знает всякий тут. Опасный зверь. Говорят, за сущий пустяк сам лично отрубает руки-ноги у своих слуг.
– Вот как? Значит, Велероз говоришь? – Виктор был рад, что Марзан определил конкретного его врага. Предупрежден, значит, вооружен, говорят. И точно говорят.
Да, Виктор теперь был в неоплатном долгу (причем, в двойном) перед этим оборванцем, борцом против рабства.
