Текст книги "Шоу "Невеста для вампира" (СИ)"

Автор книги: Адриана Максимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

Глава 18

Каждый раз, когда я просыпалась было очень холодно. Мне казалось, что я промерзла до костей и дышу льдом. Вдыхая, мне казалось, я затягиваю в себе острые льдинки, которые несутся по трахее и вонзаются в легкие. Боль была странной и ни на что не похожей, она обволакивала, словно клей, не давала двигаться и стягивала кожу так, словно она вот сейчас лопнет, обнажив все нутро полностью. Все, чего мне хотелось – пить и спать. Жажда была невыносимой и даже когда мне давали воды, я не могла ее утолить. Я не понимала, что со мной происходит и честно говоря, мне было все равно. Я балансировала между двух реальностей и ни одна из них желала принять меня полностью.

В этот раз я проснулась и смогла удержаться свое внимание чуть дольше, чем прежде. Раньше я на пару мгновений открывала глаза и снова проваливалась в темноту. Сейчас я сумела оглядеться, узнать палату, в которой я лежала, после того как упала с лестницы и увидеть Илая, сидящего в кресле с ноутбуком на коленях. Он что-то торопливо печатал своими длинными аэростатическими пальцами, и я замерла, любуясь его холодной красотой. На меня неожиданно накатила тоска – я вдруг поняла, как сильно соскучилась по этому мужчине. Я прикрыла глаза и ощутила, как по вискам стекают слезы и прячутся в волосах.

– Ты проснулась, – донесся до меня голос Илая и я моргнула. Он тут же оказался рядом и взял меня за руку.

– Что со мной произошло? – прохрипела я и не узнала своего голоса.

– Тебя пытались убить. Сейчас уже все хорошо, опасность миновала, – сказал Илая, мягко гладя мои пальцы. Судя по тому, с какой тревогой он смотрел на меня, правды в его словах не было. Но я была слишком слаба, чтобы уточнять.

– Опять, – только и смогла сказать я. Вообще в голове крутилось другое слово, но у меня не вышло его вспомнить.

– Я буду присматривать за тобой, – пообещал Илай и поднеся мою руку к губам, поцеловал пальцы.

– Сколько серий шоу я пропустила? – встрепенулась я.

– Ты спала три дня.

– Мне же ничего не заплатят теперь! – я так расстроилась, что голова закружилась.

– Сейчас самое главное – твое здоровье. С деньгами разберемся позже.

– И Габриэль уже приходила, да? – меня захлестнуло такое отчаянье, что я едва не захлебнулась воздухом.

– Она принесла тебе фрукты и большую корзину косметики, – улыбнулся Илай. – Ждет, когда ты поправишься. Многие этого ждут. Студию завалило письмами от твоих поклонников, они желают тебе скорейшего выздоровления и шлют подарки.

– Ужас какой, – прошептала я, с трудом веря, что кому-то может быть до меня дело.

– Пожалуй, – продолжая улыбаться, согласился Илай.

– Рома, мальчишки… – начала я.

– С ними все в порядке. Думай о себе, хорошо?

– Я не понимаю, что со мной, – призналась я. Тело было словно деревянным. Мне все еще было холодно, и я только сейчас поняла, почему. Я была завернута в мокрую простыню, пропитанную чем-то черным.

– Комбинезон, что тебе прислали якобы от Люциана, был пропитан ядом, – сказал Илай и нахмурился. Я попыталась осмыслить услышанное. – Мы пока не нашли, кто это сделал.

Кто-то так сильно ненавидит меня, что не терпит присутствия в этом мире. А я даже не знаю, кто этот человек, которому я так досаждаю. На миг меня охватило чувство вины, которое тут же сменилось страхом. Я была для него, как на ладони, я же в свою очередь не понимала, от кого мне нужно защищаться. Может быть, ему все уже удалось и это лишь временная передышка, после которой для меня все закончится. Мне стало так страшно, как никогда не было. Исчезнуть, перестать быть, потеряв будущее из-за чьей-то прихоти.

– Илай… – прошептала я.

– Все будет хорошо, – поспешно заверил меня он, видимо, заметив, как я изменилась в лице. – Ты справишься.

– А если нет… Если у него все же получится убить меня, – дрожа, прошептала я. Илай хотел что-то сказать, но я приложила палец к губам, призывая его промолчать. – Пообещай мне, что позаботишься о мальчишках

– Им нужна ты. Ведь ты их Никма и не можешь их подвести.

– Я и не хочу их подводить, – мучительно проговорила я – к горлу подступили слезы. – Но кроме меня у них никого нет. А Лизе я их оставить я не могу, это не очень честно по отношению к ней. Она никогда не соглашалась быть им нянькой. Она живет очень скромно, ей их не вытянуть.

– Не беспокойся, я все устрою.

– Обещаешь? – тихо спросила я, вцепившись пальцами в его руку.

– Да.

– Ты очень добрый, – с облегчением пробормотала я, чувствуя такую усталость, словно грузила две ночи вагоны.

– Иногда. В перерывах между надменностью и отвратительностью, – улыбнулся Илай. Я глухо рассмеялась и приподнявшись, потянулась к нему. Он подхватил меня, и я ощутила его мягкие ладони на обнаженной спине. Наши глаза встретились. Я легко коснулась губами его губ, и он чуть отпрянул, будто не ожидал этого. – Тебе и так достаточно яда в организме…

– Твой будет целебным, – с уверенностью проговорила я и поцеловала его в губы. Я коснулась пальцами его прохладных щек, чувствуя, как он поддерживает меня. Он вернул мне поцелуй и мягко опустил меня на подушку. Лег рядом со мной и обнял меня. Я слышала его дыхание, ощущала тепло и тяжесть его тела за своей спиной и мне стало уютно и безопасно. Закрыв глаза, я провалилась в сон, и он был приятным.

Моя палата превратилась в оранжерею. Цветы стояли повсюду, большие яркие букеты, скромные три цветка, перевязанные лентой, икебаны, цветы в горшках – все, что можно было только вообразить. Меня подташнивало от какофонии запахов, но я не хотела лишать себя эстетического удовольствия. У меня все еще не укладывалось в голове, что это делают незанкомые люди, которые за что-то любят меня и даже готовы тратить деньги, что поддержать таким образом. Мне приносили записки, которые оставляли возле замка люди. Однажды у ворот даже случился стихийный митинг в нашу с Илаем поддержку. Как только я пришла в себя и стала сносно выглядеть, Леон приказал поставить в палату камеры и начал вести эфиры отсюда. Я зачитывал послания от поклонников, Илай сидел рядом в кресле и не вмешивался, но Леон всегда делал на нем акцент во время съемок. Мы идеальная пара. Мы всегда вместе. Я представляла себе, как это выглядит со стороны и какую зависть может вызывать у тех, кто переживает трудности в отношениях. А еще создает иллюзию, насколько все прекрасно, может быть, у других людей. Слава, которая пришла ко мне, оказалась для меня неожиданной и обескураживающей.

Мое состояние после отравления было похожим на качели. От «я в порядке, выпустите меня отсюда!» до «пришло время писать завещание и как можно скорее», могло пройти не больше пяти минут. Я не понимала, что со мной происходит и это выматывало. Люциан же, которого можно было назвать моим лечащим врачом, выражался о моем состоянии вполне оптимистично. Он часто приходил ко мне и местный персонал медиков выдал ему белый халат, сделав на кармашке надпись его имени.

– Ты действительно врач? – спросила я, когда он измерял мой пульс. Эта правда почему-то не укладывалось у меня в голове. Даже видя его в белом халате, я никак не могла поверить, что Люциан мог кого-то лечить.

– Всегда любил медицину. В нашей семье все медики и я детских лет знал, что стану врачом, – слова звучали коротко, колко – Люциан словно выплевывал их.

– Почему тогда ты бросил медицину?

– Когда я переболел вампирской лихорадкой, находиться там, где постоянно есть свежая кровь, стало невыносимо. Да и вампам нельзя работать с людьми, тем более в больницах. Даже на должности терапевта или психолога. Можно сорваться и тогда будет драма, а не польза. Никто не хочет так рисковать. Мне пришлось уволиться.

– И тогда ты выбрал моду?

Люциан криво усмехнулся, медля с ответом. Он покачался на пятках, смерил меня взглядом и потом заговорил.

– Я долго искал себя. На дне обычно царит такое разнообразие всего, только успевай отбиваться – само липнет. Как-то я познакомился с парнем, он тогда был еще человеком и подрабатывал моделью. Он предложил составить ему компанию на съемках. Мне было скучно, и я согласился. Наши фотографии понравились модному изданию «Липа», мне предложили работу. Я стал интересоваться темой моды, ведь меня приглашали участвовать в модных показах. А потом все как-то само пошло. Я стал частью этого мира, и он стал мной, – с легкой горчинкой в голосе проговорил Люцина, и я подумала, как много боли скрывается за этим рассказом. Горя и одиночества. – Как видишь, ничего интересного.

– Пожалуй. Твоя семья поддерживает тебя?

– Я давно самостоятельный и могу поддерживать себя сам.

– Знаю, что можешь, я же не об этом…

– Нет. И если я спас тебе жизнь, это вовсе не значит, что мы друзья и у тебя есть право задавать мне вопросы, – холодно проговорил Люциан. Я вздохнула, поняв, что, пожалуй, я в душевном порыве перелезла личные границы.

– Хорошо, – смиренно произнесла я.

– Там несколько книг о моде и стиле, – кивнув на небольшую сумку, висящую на спинке стула, сказал Люциан. – Учись.

И тут же вышел.

Мне не нравилось, смотреть на Клеону и думать – а не она ли меня отравила? Я не могла отделаться от этой мысли, когда смотрела на других невест Илая, когда общалась с людьми из персонала. Это стало навязчивой идей. Чем я могу быть неудобна этому человеку и за что он захотел бы меня убить? Иногда «за что» менялось на «ради чего». Придумывала я для себя много разных вариантов, один фантастичнее другого.

Вианор, не смотря на протесты Леона, выделил мне охрану и теперь возле мое палаты стояли два здоровенных парня. Девочки стали навещать меня чаще. Леонора в красках пересказала мне о всех свиданиях Илая, пока я лежу и болею. Как и на кого он смотрел, с кем хотел поцеловаться, это оказалась Каталина, ведь «все это заметили». Сама же Каталина во время визита была со мной очень милой, желала скорейшего выздоровления, но на прощание оставила на трубочке книгу с говорящим названием: «История праха. Традиции и ритуалы погребения». Очень добрая девушка. Книгу тут же конфисковал Илай и больше я ее не видела. Джейн принесла мне пирог, который мне нельзя было есть, и это сильно ее задело, ведь она так старалась.

– Ваш с Илаем рейтинг просто зашкаливает, – сказала Клеона, ставя на тумбочку поднос с едой. Поправила мне подушки и уселась напротив. – Только о вас и говорят. Вы – звезды!

– Еще один повод ненавидеть меня, – вздохнула я.

– Если ты вызываешь ненависть, значит, ты на пьедестале! – важно сказала Клеона, закидывая ногу на ногу.

– И на тебя гадят голуби.

– Рядом с тобой стоит помощник и держит над твоей головой зонт! – с воодушевлением проговорила Клеона. – Не будь такой мрачной! Ты выжила, самое страшное уже позади.

– Оно будет позади, когда убийца будет за решеткой. А у нас даже идей нет, кто это мог быть.

– Может быть, Вианор просто не всем с тобой делиться? – осторожно проговорила Клеона. Она хотела поддержать меня, подбодрить и я была ей за это благодарна, хотя легче мне не становилось.

– Может, – вздохнула я. Более того, я в этом даже не сомневалась. Даже Илай, похоже, знал больше меня. Берегут мое здоровье, как же. От неизвестности я ощущала себя еще в большей опасности и то заставляло меня нервничать.

– Ты сама-то что думаешь?

– Ничего. Я в полной растерянности. Ничего подобного со мной не было, до того, как я оказалась здесь. Не могу сказать, что меня все любили, но я ни с кем не ругалась.

– Возможно, кто-то из девочек, – робко произнесла Клеона. – Из зависти…

– А убийство Келли? Мне кажется, все это связано между собой, – осторожно сказала я, наблюдая за Клеоной. – Хотя не понимаю, как.

– Можно было бы предположить, что вас перепутали, – задумчиво проговорила Клеона. – Но вы внешне слишком разные. Кстати, из невест Люциана вылетела одна девушка, та самая, чье платье он критиковал. Он так ни разу и не пригласил ее на свидание.

– А у других вампов такое есть?

– У Рамона выбыло две девушки. Одна очень плакала и ее потом увезли в больницу – нервный срыв, – вздохнула Клена и потерла щеки ладонями.

– Бедняга, – посочувствовала я. – Рамон всегда казался мне таким любителем женщин, что я удивлена его безразличием.

Клеона пожала плечами и откинулась на спинку стула. Я заметила, что она сильно похудела, под глазами черные тени. Взгляд отрешенный, словно она потеряла цель, поддерживающую ее долгое время.

– Он очень плохо относится к девушкам. Даже его взгляд унижает. А уж слова… Мне кажется, он останется один.

– Я про Люциана так думаю.

– Да Люциан по сравнению с ним милый зайчик! Ворчливый критикан и выпендрежник, но не злой, – улыбнулась Клеона. – Кстати, уже совсем скоро вам с Илаем нужно будет проходить детектор чувств. Волнуешься?

– Я вообще об этом забыла, – призналась я.

– У вас все по-настоящему, это видно, – сказала Клеона. опустила голову и тихо всхлипнула.

– Эй, ты чего? – спросила я и потянулась к подруге. Клеона спешно вытерла слезы и закрыла лицо руками. – Рассказывай давай!

Клеона продолжила плакать. Она пыталась что-то сказать между всхлипами, но ее слова тут же тонули в потоке рыданий. Я позвала медсестру, и та принесла ей воды и сладкое желе с успокоительными травами.

– Ты ведь слышала, наверное, про Вивиана Соула? – немного придя в себя, тихо заговорила Клеона. Я кивнула, хотя мне было знакомо только имя, я не представляла, что это за человек. – Мы познакомились с ним год назад. Он яркий, горячий, я бы даже сказала блистательный. Я влюбилась в него с первого взгляда. Мы несколько раз встречались на светских вечерах, куда допускали вампов. Потом я сама стала искать такие, чтобы как бы случайно с ним встретиться. Вивиан очень медийный вамп, наверное, самый известный. Его часто приглашают в шоу и на разные мероприятия. Конечно, он все понял. И мы стали любовниками. Моя мама, когда узнала об этом, была вне себя. Она запретила мне с ним видеться, отослала меня заграницу. Мы стали встречаться реже, тайком. Мне показалось, наши отношения дали трещину, и он охладел ко мне. А потом Вивиана пригласили на шоу, и я решила, что это наш шанс. Ведь если я прилюдно стану его невестой, пути назад не будет и тогда маме придется смириться. Мне было все равно, сколько я проживу рядом с ним, главное в любви.

– А если бы тебя отправили к другому вампу? Ведь все же решает Жребий крови, – спросила я.

– У меня не было сомнений, что Жребий выберет мою кровь, ведь мы идеально подходили друг другу, – с горькой усмешкой сказала Клеона. – Какой же я была дурой, подумать страшно…

– Он пил твою кровь? – сама не знаю почему, мне было так страшно задать этот вопрос. Словно я влезала во что-то интимное. Но мне очень хотелось знать, что чувствует человек, которого кусает вамп.

– Нет, – шмыгнула носом Клеона. – Берег мое здоровье. Наверное, боялся, что у него могут быть неприятности после. Он ведь знал, что все это игра, в отличии от меня.

– В смысле?

– Ты ведь знаешь, кто моя мать? – Я кивнула. – Ну так вот, он хотел найти еще один вариант закрепиться среди звезд, создать новые связи. Я ему была не нужна, только мое окружение и новые шансы. А я… я всего ишь пропуск в этот мир.

– Ты уверена? Он сам тебе это сказал?

– Мама. Она приезжала на днях, говорила со мной. Показала их переписки, а потом сказала, сколько заплатила ему, чтобы он снял свою кандидатуру с шоу, – устало сказала Клеона. – Я не поверила, честно. А потом позвонила ему, и он все подтвердил.

– Может, она его заставила? – робко предположила я. Женщина, имеющая такую власть, может пойти на все, чтобы спасти свою дочь. Я не осуждала Габриэль, я ее понимала, но мне было очень жаль Клеону.

Клеона покачала головой. Мы замолчали.

– Ладно, пойду готовиться к съемкам, – поднимаясь, сказала Клеона. Наклонилась и поцеловала меня в щеку. – Выздоравливай, тебя очень не хватает на шоу!

Я кивнула. Мне самой хотелось как можно быстрее вернуться к обычной жизни. Хотя с каких пор участие в шоу стало чем-то рядовым? Но я все еще была очень слабой, даже общение с Клеоной утомило меня. Я закрыла глаза и тут же провалилась в сон.

Через три дня меня отпустили из медицинского отсека, сказав, что опасности для жизни больше нет. Надо больше отдыхать, добавить спорт в расписание и продолжать много пить. С одной стороны, я была рада вернуться в свою комнату, здесь не пахло лекарствами, не дуло в окна и было намного уютней, но здесь мне было страшно. Я вспоминала, как задыхалась от чьих-то руки, сжимающих мою шею. От ощущения присутствия кого-то зловещего, кто желает мне смерти. Я напомнила себе, что за дверью стоит охрана и она никуда не денется, они смогут меня защитить. Но уверенности в этом я не чувствовала. Мне было нехорошо от собственной уязвимости, и я не знала, что с этим делать. Я прошлась по комнате и поняла, что не в силах быть здесь одна. Мне нужны были люди, и я пошла в общую гостиную. Там Рамон и Марк играли в шахматы. Джейн и Леонора склонились над журналом, что-то рассматривая.

– А вот и ты! – оторвав взгляд от доски, бодро сказал Марк. Откинулся на спинку стула и смерил меня взглядом. – Для человека, побывавшего между жизнью и смертью, ты отлично выглядишь!

– Спасибо, – равнодушно ответила я.

Леонора и Джейн оторвались от журнала и уставились на меня.

– Звезда наша, – ехидно произнесла Леонора. – Явилась.

– Неужели Илай отпускает тебя одну? – улыбнулась Джейн. – Вдруг ты на змею наступишь? Или выпадешь из окна?

– Ты посмотри, кто у нее за спиной! – толкнула в плечо Джейн Леонра. – Звезда и ее телохранители!

– Девочки, – подал голос Марк. – Зависть старит. Вы после шоу хотите деньги на пластику потратить?

– Скорее на выведение яда из организма, – заметила я. Мне уже было жаль, что выбралась сюда из своего одинокого мирка. Лучше бы книжку почитала, честное слово! Я подавила желание сбежать и села в кресло – поближе к Марку. Вязла со стола папку со сценарием нового выпуска и пробежала глазами по тексту.

– Кстати, а где Илай? – спросил Марк.

– Не знаю, – честно ответила я.

– Илай не доверяет тебе свои планы? – тут же подколола Джейн. – Это тревожный звоночек, Николь Мария!

Дверь открылась и в гостиную вошел Вианор. Обвел взглядом помещение и задержав его на мне, двинулся вперед. В руках у него был небольшой конверт. Я нервно сглотнула и по коже пробежала дрожь.

– Здравствуй, Николь Мария, – подойдя ко мне, сказал Вианор. – Боюсь, у меня для тебя плохие новости.

Глава 19

Я непонимающе уставилась на Вианора. От его слов мое сердце замерло, я даже перестала дышать. Неужели что-то с мальчишками? Джейн и Леонора захихикали. Они даже не собирались скрывать радость от моих неприятностей.

– Что случилось? – поднимаясь, спросила я.

– Хочешь поговорим наедине? – оценив обстановку, предложил Вианор.

– Да, – ответила я. Вианор кивнул в сторону двери, и я пошла следом за ним. Меня слегка шатало и хотелось присесть.

– Надеюсь, эта новость сотрет с ее лица эту дурацкую улыбочку, – донесся до меня злой голос Леоноры. Я мысленно пожелала ей того же самое. Надеюсь, карма настигнет ее быстро.

Мы поднялись с Вианором на второй этаж и прошли в небольшую зону отдыха с диваном и журнальным столиком, на котором кто-то забыл чашку с кофе.

– Говори, – сев на краешек дивана, попросила я.

– Тебя лишили права воспитывать Рому, – протягивая мне конверт, сказал Вианор. Я ухватила белый уголок пальцами и тут же выронила его. – Опекунство над остальными детьми под вопросом.

Вианор поднял конверт и положил его на стол. Я несколько секунд изучала его невидящим взглядом. Медленно взяла его в руки и распечатала. Мне пришлось перечитать текст несколько раз, прежде чем, я смогла его понять.

– Я хочу оспорить это решение, – подняв глаза на Вианора, сказала я.

– У тебя не получится. Рома вамп и тебе его никто не отдаст.

– Но он несовершеннолетний!

– Поэтому он останется в Доме Сумрака. Им будут заниматься вампы. Ты можешь навещать его не чаща раза в месяц.

– Да пошли они в ад с такими правилами! – взвилась я. – Меня это не устраивает.

– Всем плевать, – садясь на край журнального столика и оказываясь напротив меня, сказал Вианор. – Рома теперь принадлежит системе.

– Ладно, зайдем с другой стороны. Что мне сделать, чтобы вернуть его? – взяв себя в руки, спокойно проговорила я.

Вианор пожал плечами.

– Возможно, приобрести больше влияния, – без особой уверенности проговорил он. – Я не знаю. Людям не отдают вампов, даже если это их дети.

– А что с Ником и Виком?

– Пока на карантине. Есть некоторые отклонения по крови. Так что прививки им пока делать не могут, – хмуро ответил Вианор.

– Что-то серьезное? – насторожилась я.

– Не могу сказать, я не вампиролог. Пока ребята под наблюдением, переживать не о чем.

Мы помолчали. За окном стало пасмурней, по стеклам ручьями бежал дождь. Вианор сидел, сложив руки на коленях. Тонкий джемпер подчеркивал его сильные широкие плечи, на одном из которых висела кобура с пистолетом.

– Ты нашел ту девушку, что передала для меня отравленный комбинезон? – медленно проговорила я.

– Нет, она словно растворилась в воздухе. Камеры зафиксировали, как она шла по коридору, входила в корпус и на этом все. Она могла выйти через черный ход, но там нет камер, поэтому сложно утверждать, что это было именно так. Вне стен замка ее никто не видел.

– Возможно, кто-то переоделся, чтобы сыграть ее роль, а потом… – я развела руками. Вианор кивнул.

– Это одна из рабочих версий, – сказал он. – Что человек, желающий тебе смерти, находится здесь. Но при этом может свободно выбираться из замка. Или имеет возможность получать что-то от других.

Я подумала о Клеоне. Она идеально подходила под такое описание. Но какой мотив у нее мог быть? Мне не хотелось об этом думать. Не хотелось, чтобы Клеона оказалось той самой, из-за кого я чуть не умерла.

– Ты ведь уже проверил невест, да?

– У всех есть алиби. Следов яда ни на ком из девушек не обнаружен.

– Даже на Клеоне?

– Комбинезон же был в чехле. А здесь нужен прямой контакт, – пояснил Вианор. – После обработки ткани ядом, микрочастицы все равно бы осталась в волосах, на одежде, в коже и крови. Ни у одной из невест такого нет. Сейчас проверяем остальной персонал.

Мне с трудом верилось, что какой-то повар, с которым я даже незнакома или оператор, может так сильно ненавидеть меня. Хотя, может дело и не в ненависти? С чего я решила, что желанием уничтожить руководит только она?

– Этот яд… Сколько времени он активен? Если бы, например, я надела комбинезон на следующий день, он был бы настолько же силен?

– Нет, он активен в течении четырех часов. Если жаркая среда, то два-три часа. Я думаю, именно поэтому тебе передали его перед самым началом шоу, чтобы ты не успела спросить о ней Люциана или найти другую одежду.

– И этот человек знал, о чем мы говорили с Люцианом, – задумчиво проговорила я, пытаясь вспомнить, кто был с нами поблизости во время первой беседы, но не смогла. – Что я хочу у него учиться. Иначе бы этот подарок никак нельзя было объяснить. Но почему они решили не использовать имя Илая?

– Побоялись, что успеешь сказать ему спасибо и план развалится?

– Наверное.

– Тебе знакомо имя Томас Хилл? – достав телефон, спросил Вианор. Я покачала головой. Он повернул ко мне экран мобильного, показывая фото мужчины лет сорока. – Феликс никогда не упоминал его? Или, может быть, ты видела их вместе?

– Нет, я не знаю, кто это, – вглядываясь в чужие черты, сказала я, старательно сканируя память. – А что?

– Твой брат общался с ним незадолго до смерти, – сказал Вианор, откидываясь назад. – А потом на счету Томаса появилась сумма, равная той, то Феликс взял в долг у Реджи.

– Что связывало моего брата с этим Хиллом?

– Томас Хилл держит небольшую клинику и аптеку при ней. А еще активно продвигает препарат, якобы исцеляющий от вампирской лихорадки, – сказал Вианор. Он встал и подошел к окну. Я ахнула и прижала руки к груди. – Твой брат знал, что его сын болен. И, возможно, был в курсе, кто его заразил. Деньги у Реджи взял на это лекарство, боясь потерять сына.

Я не поняла, что плачу. Лишь ощутила, как по щекам бегут слезы. Мой бедный храбрый Феликс…

– Хилл подтвердил это?

– Да. Хотя его лекарство сущая дребедень и не прошла ни одного теста. Теперь его ждет судебное разбирательство за мошенничество.

– Но ведь Рома смог оставаться нормальным. Он даже братьев не заразил, – возразила я. – Может быть, в этом лекарстве и правда что-то есть. Может быть, если бы Рома прошел курс, он бы остался человеком.

– Не нам с этим разбираться, – строго произнес Вианор. – Тем более Рома все равно теперь вамп.

– Есть какие-то подвижки в том, кто убил Феликса?

– Предположения, – отстраненно ответил Вианор. – Пока работаем.

– А убийц Реджи и Миллера нашли?

– Это больше должно волновать Илая, чем тебя, – хмуро сказал Вианор. – Расскажи мне про свою подругу Лизу. Как давно вы знакомы?

– Пару лет где-то. Она очень тихая, скромная девушка. Семьи у нее нет, поэтому все свое время она посвящает работе, пишет статьи, изучает журналистику. Раньше у нас было хобби – мы ходили каждую неделю на танцы. Собственно, на танцах мы и познакомились. Ты в чем-то ее подозреваешь?

– Есть пара моментов, которые мне бы хотелось прояснить, – уклонился от прямого ответа Вианор и меня насторожило это. – У Лизы есть парень? Может, она тебе о нем что-то говорила?

– Нет, на тот момент, когда я ушла на шоу, у нее никого не было, – сказала я и поняла, что уверенности в этом у меня нет. Лиза иногда исчезала, не отвечала на звонки, словно пряталась с кем-то. Возможно, она не могла мне рассказать всего или не захотела. – Ну я так думаю.

– А твои родители? Ты ни разу не упоминала про них.

– Ты не спрашивал.

– Сейчас спрашиваю. Где они, чем занимаются?

– Сложно сказать. Мама гастролирует с цирком, я не знаю, в каком она сейчас городе. В какой-то момент перестала за этим следить. А отчим должен выйти из тюрьмы, или уже вышел, – ответила я и подумала – знает ли она, что я сейчас на шоу? Видела ли выпуски? Мне хотелось этого и не хотелось одновременно. Я знала, что вряд ли получу одобрение, ведь главное в жизни любой девушки – скромность.

– Чем твоя мама занимается в цирке? – в голосе Вианора проскользнуло удивление, смешанное с недоверием.

– Она там управляющая, заняла это место после того, как отчима посадили.

– За что?

– Кража. И уже не первый раз.

– То есть, с деньгами все плохо? – зачем-то уточнил Вианор.

– Ну не очень, – согласилась я. – Хотя я не могу сказать, что они нуждаются, но содержать трупп дело сложное.

– Другие родственники у тебя есть?

– Нет, по крайней мере те, о которых бы я знала, – пожав плечами, сказала я. – А что?

– Ищем того, кому выгодна твоя смерть ради денег, – просто сказал Вианор и по моему телу пробежала дрожь. Я с трудом сглотнула, осмысляя услышанное.

У Вианора запищал телефон. Он достал его, бросил взгляд, а экран и нахмурился. Потом посмотрел на меня.

– Хорошо, спасибо. Будут новости, я тебе сообщу, – торопливо бросил он и направился к лестнице. Я проводила его взглядом. Слишком много всего происходило, и я не успевала к нему адаптироваться и понять, как жить дальше.

Я спустилась по лестнице. Телохранители, словно тень6 последовали за мной. Я ощутила себя очень важной персоной, которую защищали от назойливых фанатов. Даже улыбнулась этому, хотя настроение у меня было потерянное. Мне хотелось найти Илая и поговорить с ним о Роме. Возможно, он мог дать мне какой-то совет, или знал чуть больше Вианора, что сделать чтобы вернуть опеку над Ромой. Знает ли он сам уже о этом? Мне было страшно представить, что он сейчас чувствует и как с этим справляется.

Зарывшись в свои мысли, я отвлеклась от реальности и неуклюже столкнулась с женщиной.

– Дорогая, рада, что ты снова на ногах, – с улыбкой проговорила она, подхватив меня под локоть. Дорогие духи, серые брюки и вишневая блузка сочетались потрясающе. Белокурые волосы уложены идеально. Я чуть не подавилась от восторга.

– Габриэль, – приветливо произнесла я и мое сердце забилось чаще. – Вы пришли поговорить с Илаем о контракте?

– И это тоже, – сказала Габриэль и кивнула в сторону кафе. – Давай выпьем кофе?

Я согласилась, и мы вошли в кафе. Телохранители указали нам на самый, безопасный, с их точки зрения, столик и мы сели за него. Официантка принесла нам меню, и я решила заказать себе чашку какао и яблочный рулет, хотя есть особо не хотелось. После отравления я перестал понимать чувство голода.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Габриэль.

– Лучше. Сегодня уже смогу выйти в эфир, – сказала я и ощутила волнующее предвкушение от предстоящей работы с камерой, сложных вопросов и драйва от происходящего.

– Я буду обязательно смотреть! – пообещала Габриэль. – Вы с Илаем тащите весь этот сезон. От вас обоих просто летят искры.

Соображая, как лучше задать волнующий вопрос, я невольно заерзала на стуле.

– Если Илай откажется от участия в рекламной компании «Бессмертной любви», то я вам тоже буду не нужна? – спросила я и затаила дыхание, в ожидании ответа.

– У нас концепция пары для этого аромата. Мы в принципе продвигаем идеологию важности отношений, не только между мужчиной женщиной, но и в целом между людьми и теми, то ими не явлется уже, но живет с нами в одном мире. Как необходимо быть частью общества, чтобы не ощущать сея одиноким, потому что все мы хоть и по отдельности, но не отделимы друг от друга.

– Находить друг друга по запаху, – усмехнулась я.

– Именно! – откликнулась Габриэль. – Мы стараемся создавать такие ароматы, которые располагают к себе, дают чувство уюта и безопасности. «Бессмертная любовь» должна стать нашим новым хитом и сделать ближе и понятней друг другу тех, разделен.

– Звучит очень интересно!

– Но вот если бы я делала аромат соло, то тогда… – Габриэл замолчала. Она выглядела так, словно у нее в голове яркой лампочкой вспыхнула идея и перетянула все внимание на себя.

– Тогда что? – с нетерпением спросила.

– Ты могла бы стать лицом этой компании, – очнувшись от задумчивости, сказала Габриэль. Она внимательно посмотрела на меня, будто оценивала. – Но пока таких планов нет.

Я невольно испытала разочарование, словно мне пообещали подарок, а потом сказали, что пошутили. Как за несколько секунд я придумала себе столько ожиданий? Уму не постижимо. Сама испортила себе настроении. Ладно, оно и так было не очень.

– Хорошо, – сказала я.

Нам принесли заказ, и мы отвлеклись на кофе.

– Клеона сказала, что ты хочешь открыть свое ателье, – задумчиво проговорила Габриэль, отламывая ложечкой кусок пирожного. – Чего ты хочешь добиться?

– Стать такой же как вы, – выпалила я. – Богатой и независимой.

Габриэль рассмеялась, показав идеальные зубы, без единого отпечатка красной помады.

– Звучит мило, но дорогая, независимости не существует, это иллюзия. Ты всегда зависишь от чего-то. Особенно, когда у тебя большой бизнес. Зависимость, ответственность, дисциплина и много рутинной работы. Меня больше интересует, почему именно ателье?