Текст книги "Соддит"
Автор книги: Адам Робертс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)
– Граббинс! Ты навлек на себя гнев философа. А мы, философы, если нам кто-то не понравится, ненавидим своих противников вечно. Ты понял меня? Вечно!
Глава пятая
ПРИКОЛЬНАЯ УСАДЬБА
– Я хорошо знаю эти места, – сказал Гэндеф. – Два дня пути по берегу реки, и мы придем к знаменитой Мельнице. Там наш отряд восполнит припасы, которые были беспечно брошены кое-кем во время атаки гоблиндюков.
Он сердито посмотрел на гномов.
– Эти кое-кто оказались захваченными врасплох, – возразил ему Мори. – Они не сберегли своих вещей по той причине, что понадеялись на глухого и ленивого колдуна.
– Хорошо сказано, мастер Гном! – похлопав его по спине, ответил старик. – Просто отлично! Я симпатизирую парням, которые способны признавать свои ошибки. А ты мне по душе еще и тем, что не дерзишь колдуну. Это очень опасно, помяни мое слово. К счастью, нам не о чем тревожиться. Через пару дней мы придем к знаменитой Мельнице и восполним припасы.
Очевидно, ему нравилось звучание этого глагола (хотя Бинго не понимал, как он мог слышать собственную речь, оставаясь глухим к словам других людей). Пока они шли по тропе, старик повторял его снова и снова:
– Восполним. Восполним. Ох, восполним. А как же! Восполним.
– Да, я бросил наши припасы, – проворчал Мори. – Но зато я не стал бы рубить голову бедному Сили! Даже по ошибке. А кое-кто это сделал!
Он сердито нахмурился.
– Восполним, – повторял через шаг старый Гэндеф. – Восполним. А как же! Восполним.
Отряд провел в пути весь остаток дня. Гномы жаловались на урчащие животы и стертые ноги. Соддит попеременно то ахал, то охал. В преддверии холодной ночи они устроили стоянку под деревом на краю реки, но злая судьба уготовила им кое-что другое вместо отдыха. Едва они улеглись среди корней – гномы, обмотавшие себя бородами, и Бинго, дрожавший в тонких вельветовых штанах и рубашке, – как на них напали волки. Казалось, что сама тьма вдруг приняла форму лохматых хищников: ночное небо превратилось в лапы и шкуры, звезды засияли в виде белых и острых клыков, низкая алая луна стала высунутыми языками.
– Волки! – завизжал один из гномов.
Соддит почувствовал в ноздрях горячий едкий смрад и услышал грозное рычание. Проснувшись, он вскочил на ноги. Буквально через две минуты разбуженные путники уже карабкались на самую вершину дерева. Бинго застрял в узле запутавшихся бород. В тусклом свете звезд он увидел свободную ветвь и вцепился в нее, как ластик за карандаш[26]26
Вероятно, вы знаете, что ластики – это крохотные сумчатые существа, обитающие в далекой южной Гималастии. Несмотря на малый рост (они меньше любого низкорослика Верхнего Средиземья), ластики вполне разумны и любят обучаться различным наукам. Книги этого народа, написанные миникарандашами на микроскопических кусках бумаги, слишком малы, чтобы их могли прочитать другие разумные существа, поэтому некоторые предприимчивые ластики пытаются использовать человеческие письменные принадлежности. К сожалению, такой процесс требует от них постоянных подъемов и спусков по стволам карандашей, так что пока им удается писать только фрагментарные волнистые линии. Тем не менее их упорству можно позавидовать. Смелые маленькие парни. Эх-х-х! Сладкие мои!
[Закрыть].
– Гэндеф! – крикнул соддит. – Гэндеф!
Дело в том, что колдун по-прежнему спал на земле под деревом, пока волки бегали вокруг него.
– Гэндеф! – позвал Мори. – Проклятье! Какой ужас! Эй, кто-нибудь, разбудите его!
Очевидно, неподвижность храпевшего колдуна вызывала у волчьей стаи недобрые подозрения. Хищники ожидали какого-то подвоха и не спешили нападать на старика.
– Гэндеф! – закричали гномы. – Просыпайся! Беда!
Однако все было бесполезно. Вожак стаи, серый и тощий, медленно придвинул морду к лицу колдуна и клацнул челюстями. Белые клыки блеснули в свете звезд.
– Гэндеф! – завопила толпа сидевших на дереве гномов. – Осторожно! Волк!
Хищник изогнул голову, нацеливаясь на шею старика. Он вот-вот мог впиться в нее ужасными зубами. Бинго отважно свесился с ветки вниз и закричал что было мочи:
– Колдун! Берегись! Просыпайся! Прикрой свое горло!
А затем он увидел нечто странное и наводящее ужас.
Хотя зачехленная трубка Гэндефа лежала в кармане пончо, из его рта вырвалась струйка дыма. За струйкой последовали густые клубы, потянувшиеся вверх, словно длинные щупальца. Колдун зевнул во сне, и внезапно из его открытого рта, словно вспышка молнии, полыхнул протуберанец пламени. Огонь опалил мех волка.
Зверь отпрыгнул назад и завизжал. Пламя быстро помчалось по его холке и распространилось на шею. Корчась от боли, волк то и дело натыкался на своих сородичей. Огонь перескакивал на их шкуры, будто живое существо. Уже через минуту вся стая завывала, как свора шакалов. Танцуя пляску смерти, серые хищники полыхали живыми факелами.
В конце концов Гэндеф проснулся. Он вскочил на ноги и закричал фальцетом:
– Что? Что-что?
Выпучив глаза, он замахал руками – чем, по мнению Бинго, еще больше напугал волчью стаю. Если это действительно входило в планы старика, то его замысел удался на славу. Волки, завывая, разбежались по холмам. Некоторые из них горели. Другие, чудом уцелевшие, не жалели длинных лап и удирали от своих обреченных сородичей. Через миг они исчезли из виду.
Звезды подмигивали, словно награждали колдуна безмолвными серебристыми аплодисментами.
– Гэндеф! – со смехом крикнул соддит. – Чудесные чары! Ты здорово проучил их за наглость!
С впечатляющей быстротой колдун вскарабкался на дерево и устроился на ветке рядом с Бинго.
– Что? – спросил он. – Что происходит?
Соддит никогда не видел у него таких больших и выпученных глаз.
– Ты дал хороший урок этим хищникам! – в восторге пояснил Бинго. – Сначала подманил их поближе, а затем вызвал огненные чары и поджег почти всю стаю!
– Откуда взялись волки? – спросил Гэндеф.
– Ты обратил их в бегство!
– Они очень опасны, – все еще осматриваясь по сторонам, произнес колдун. – Кто нес вахту? Почему нас не предупредили?[27]27
Намеренно или неосознанно, но Гэндеф перефразировал здесь известную верхнесредиземскую поэму «Чудо-рыба»:
Буря разбудила нас средь ночи.Ураган обрушился всерьез.Где же были синоптиков очи?Почему запоздал так прогноз?Просто им плевать на наши нужды!Как это типично для метеослужбы!
[Закрыть]
Гномы спустились с верхних ветвей и, похлопывая старика по плечу, начали смеяться над незадачливыми волками.
– Между прочим, они едят людей, – заметил Гэндеф.
Тут кто-то заметил отсутствие Вомбла. Они несколько раз вразнобой окликнули его по имени, затем осмотрели землю под деревом и поняли, что произошло.
Остаток ночи отряд провел на дереве.
* * *
На следующий день Гэндеф снова повел их вдоль берега реки.
– Не нужно падать духом, – сказал он спутникам. – Вскоре мы доберемся до Мельницы, попируем вволю и восполним наши припасы.
Они пришли к Мельнице около полудня, но увидели лишь руины, почерневшие от огня. Из земли среди золы торчали обгоревшие бревна. Все пространство вокруг них было выжженной пустошью. От деревьев в саду остались только голые смолисто-черные стволы. Закурив трубку, Гэндеф осмотрел разоренное место и сказал:
– Гоблиндюки.
– Я голоден, – пожаловался соддит.
– Печальный поворот событий, – констатировал старик.
– Я голоден, – повторил Бинго.
– Колдун, что мы будем делать? – спросил Мори. – Неужели в этой опасной местности не найдется другого приюта для бедных путешественников? А если волки вернутся? А если огромная армия разъяренных гоблиндюков выйдет из подземных лабиринтов Мятных гор и отправится в погоню за нами? Я не хочу погибать от истощения и голода! Я не хочу, чтобы мои кости обглодал какой-нибудь орел.
– Твой оптимизм похвален, мастер Гном, – ответил Гэндеф. – Но что бы ты ни говорил, мы оказались в очень бедственном положении. Здесь нам уже никто не поможет, поэтому мы должны отправиться к Биорну.
– К Биорну? – эхом повторили гномы.
– Я голоден, – пискнул Бинго.
– К Биорну, – кивнув головой, подтвердил Гэндеф.
– Ты имеешь в виду оборотня Биорна, который днем человек, а ночью превращается в медведя? – с дрожью в голосе спросил Фэйлин.
– Нет, я бы так не сказал, – нахмурившись, ответил Гэндеф.
– В чем дело? – поинтересовался Бинго. – Что еще за оборотень?
– Легенды, которые окружают этого Биорна, ужасны, – произнес Мори, поднимая с земли обгоревшую ветку. – Он жуткий зверь.
– Для тревоги нет повода, – возразил колдун. – Конечно, он человек настроения, поэтому нам лучше вести себя по-хорошему. Но его дом гостеприимный и чистый. Главное, не сердите Биорна, иначе он вырвет ваши руки и ноги, переставит местами окровавленные культи и для забавы заставит вас танцевать вверх тормашками.
Никто не знал, что сказать на такое предупреждение. Отряд охватило уныние.
* * *
Они продолжили путь вдоль берега реки. Гэндеф потчевал спутников историями об оборотне Биорне, и в каждой из них присутствовали словосочетания «вырвал ногу», «разорвал грудь» и «агонизирующая боль». Две байки заканчивались одной и той же фразой: «и бедолага присоединился к куче все еще дрожавших тел». Казалось, колдуна забавляла жестокость этих рассказов. Несколько раз, описывая кровавые сцены, он смеялся – точнее, издавал смесь хохота и хриплого кашля. Однако гномы не разделяли его веселья и становились все более мрачными.
Вскоре они свернули от реки и пошли через поля, где клевер, пахший медом, был высотой по грудь гномов.
– Идем-идем! – подгонял их Гэндеф, поднимаясь по склону пологого холма и оставляя за собой след в траве, словно лодка – кильватер.
Солнце начинало припекать.
– В доме Биорна мне понадобятся чары слуха, – заявил колдун. – Поэтому прошу вас не создавать излишнего шума.
Вызвав магические чары, он засунул их в правое ухо.
К тому времени они поднялись на вершину широкого холма и увидели большой особняк, стоявший посреди открытой местности. Когда отряд приблизился к резным воротам, ведущим в широкий двор с ухоженным садом, Бинго поразился тому, как мастерски и элегантно был сложен бревенчатый дом. Во дворе у навеса стоял высокий широкоплечий блондин. Держа курицу за ноги в нескольких дюймах от лица, он скептически разглядывал ее.
– Ты провоцируешь меня! – ворчал Биорн. – Только не нужно так смотреть на меня. Тебе прекрасно известно, что я не смогу поднять руку на такую цыпочку, как ты.
Он покачал головой и выпустил птицу обратно в курятник.
– Нет, – добавил он, обращаясь к самому себе. – Это выше моих сил.
Биорн произносил слова со старательной точностью, но Бинго уловил в его монотонном голосе акцент, который он прежде никогда не слышал.
– Взгляните на эти руки! – произнес Гэндеф резонирующим и громким шепотом, в котором ему не было равных. – Какие огромные и мускулистые! Он спокойно может разорвать ими толстый том с колдовскими чарами! А вас укоротит в два счета, уж будьте уверены.
Владелец мускулистых рук повернулся к гостям.
– Биорн, – с притворной сердечностью окликнул его Гэндеф. – Приветствуем тебя!
Светловолосый мужчина бесстрастно осмотрел путешественников.
– Колдун! – рявкнул он. – И гоблиндючья свора? Нет, это гномы. Гномы лучше, чем гоблиндюки. Добро пожаловать, ребята.
– Спасибо за отзывчивость, мастер Биорн, – низко кланяясь, сказал Мори. – Могу ли я выразить вам комплимент по поводу экстраординарной гладкости вашего красивого подбородка?
– Моего подбородка? – спросил Биорн.
Выражение его лица все время оставалось неизменным.
Тем не менее Бинго счел оборотня более вежливым, чем можно было судить по описанию Гэндефа.
– Да, у меня гладкий подбородок. Мой брат отрастил белокурую бороду. Он известный музыкант и играет на рожке и гуслях. Ему это нужно для образа. А у меня подбородок гладкий.
– Биорн! – с улыбкой сказал Гэндеф. – Сколько же лет прошло с момента нашей прошлой встречи! Наверное, ты забыл меня. Хм... Я вместе с гномами и соддитом путешествую на восток. Великий поход за удачей. Мы пострадали в пути, и многие наши спутники были убиты – по собственной небрежности, честно говоря, но факт остается фактом. Мы надеемся, что ты окажешь нам гостеприимство и позаботишься об усталых странниках.
– Конечно, – ответил Биорн. – Входите внутрь.
Они прошли через широкую дверь в большой бревенчатый дом. Полированные балки и квадратные колонны из темного дерева источали приятный сосновый запах. Просторная комната благоухала медовым сладким ароматом и была украшена изысканной деревянной мебелью.
Гномы выстроились в ряд и, вежливо кивая, указывали друг другу на резные карнизы и витиеватые ножки столов и стульев. Бинго скромно замыкал их шеренгу и выжидающе смотрел на колдуна, который сел в одно из лучших кресел Биорна. Гэндеф выглядел очень нервно.
– Как вам здесь нравится? – спросил Биорн со странно прозвучавшей интонацией.
– Очень приятное жилище, – почти в унисон ответили гномы.
– И красивое, – добавил Бинго. – В буквальном смысле слова.
Ему не верилось, что подобный дом мог построить вырывающий руки и переставляющий члены маньяк. С другой стороны, торс мужчины бугрился невероятными на вид мышцами, а шея была толще головы.
– Взгляните на этот шедевр, – сказал Биорн, приподнимая массивный стул загорелой рукой, на которой серебрились белые пушистые волоски. – Дерево покрыто чистым лаком. Прочное сидение обито шкурой ворга.
Он приподнял стул еще выше, чтобы каждый мог полюбоваться им.
– У меня много такого добра.
– Вы сами делаете их? – спросил Мори.
Наступила пауза. Бесстрастное выражение на лице Биорна по-прежнему оставалось неизменным.
– Да, – наконец, ответил он. – Я называю мои стулья четвероногими друзьями.
Затем после двухсекундной паузы он издал точно выверенные по длине и тону звуки, похожие на смех: хю-хю-хю-хю. Гномы и соддит присоединились к нему. По какой-то причине их глаза были раскрыты гораздо шире, чем при обычном хохоте.
– Ха! А-ха! Как здорово. Ха-ха-ха! Отличная шутка!
Биорн опустил стул на пол и указал на ближайший угол комнаты.
– А вот здесь размещается так называемый центр Биорна, – сказал он. – Я имею в виду кухню и мою мастерскую. Все происходит именно там: приготовление пищи, настольные игры и выделка принесенных домой волчьих шкур. Семейная жизнь вращается тут же. Как видите, я обустроил эту часть дома практично и на долгий срок – но со вкусом к новшествам!
Его светлые брови, похожие на полоски желтого войлока, слегка изогнулись.
– К сожалению, я пока не обзавелся семьей, поэтому центр Биорна занят только мной.
– Вы не женаты? – спросил Бинго.
– Нет. Я оборотень: днем человек, ночью – медведь. Хотя, конечно, мне хотелось бы найти такую женщину, которая могла бы вынести меня.
Он выждал ровно две секунды, а затем засмеялся собственной шутке. Хю-хю-хю-хю.
– Как смешно! – восхитились гномы, старательно выжимая улыбки на лицах. – Ха-ха! А-ха! Потрясавший юмор!
– Я использовал слово «вынести» в двойном контексте, – пояснил им Биорн. – Как синоним слова «терпеть» и в качестве глагола, выражающего вынос груза из какого-то помещения. Это шутка такая. Понимаете? Время от времени женщины приходят ко мне. Они садятся и обедают со мной за этим столом, который я сделал под фирму «Локка». Взгляните, какой здесь прочный бук, пропитанный маслом. Под столешницей хранится дополнительная половинка, так что стол можно раздвинуть. Здесь мы едим хлеб и мясо – я и женщина. Пьем пиво и мед. Но когда заходит солнце, я превращаюсь в огромного рычащего медведя, и женщина что есть духу бежит к двери, которая, кстати, выполнена в античном стиле под Маркура. Я сделал ее из прочной ели, включая засов и ручки.
Несмотря на пикантность истории, лицо Биорна оставалось неподвижным.
– Может быть, вам лучше найти медведицу? – писклявым голосом предложил соддит.
– Неплохой вариант, – кивнув, согласился Биорн. – Хотя и хуже женщины-оборотня. Однако я не могу соединить свою жизнь с волосатой самкой. Мне нужна жена не только с симпатичной внешностью, но и с депилированной кожей. Пусть она использует пчелиный воск или мой заостренный обеденный нож с деревянной рукояткой, на которой я изобразил цветочный узор – двадцать на семь, как мне помнится.
Он осмотрел лица гномов.
– У меня много пчел и воска, – добавил оборотень. – Я пасечник.
– Ух ты! – воскликнул Бинго, сделав ударение на первое слово.
– Я давно мечтаю о подобной женщине, – сказал Биорн. – Иногда мне кажется, что я давно бы стал семейным человеком, если бы не ночи.
– Да, – согласился Мори. – Ночи могут быть суровым испытанием.
Он нервно засмеялся. Биорн направился к задней стене.
– Вот эту полку из двухлистового ламината с серебряными скобами я установил вчера вечером, – похвастался он. – Фактически я прикрепил ее здесь за день до того, как вы пришли ко мне в гости.
– Классная полка, – сказал Бинго. – Она впечатляет мое воображение.
От страха его голод усилился вдвое.
– Послушайте, а у вас найдется что-нибудь перекусить?
– Конечно, найдется, – ответил Биорн. – Припасы хранятся здесь.
Он подошел к двери кладовой и звонко похлопал по ней ладонью.
* * *
Сначала хозяин принес горшок меда и со словами «медок, медок» поставил его на стол. Затем он притащил сладкие караваи и блюдо с рубцом. Гномы жадно набросились на пищу, и та исчезла в их желудках за считанные секунды.
– Биорн, ик.., – поинтересовался Мори, – не хочу показаться грубым, но, ик... скажите, в этом прекрасном рубце тоже был мед?
– Естественно, – ответил хозяин.
– Потрясающе! – тихо прошептал гном.
Во время ужина маленький соддит настолько увлекся поглощением пищи, что совсем забыл о физической близости оборотня. Он забыл о его странном монотонном голосе и огромных мышцах, способных разрывать человеческую плоть. Но когда алый закат стал багровым и когда Биорн зажег поленья в каменно-блочном камине, сложенном по эскизам знаменитого Араса, Бинго снова почувствовал давление страха.
– Я знаю вашего колдуна многие годы, – сказал Биорн, произнеся слово «колдун», как «колтун», что, по мнению Бинго, вполне соответствовало действительности.
Из слова «годы» оборотень создал музыкальную каденцию, которая начиналась с низкой «о» и возносила «оды» в ля-мажор.
– Да что вы говорите? – ответил Мори. – Как интересно.
Хотя на лице гнома застыла широкая улыбка, он беспокойно ерзал на стуле, часто сгибался вперед и сжимал ноги вместе, словно человек, которому отчаянно хочется в туалет по нескольким совпавшим и настоятельным причинам.
– Очень интересно.
– Да, он известный друг животных. Знаменитый Краснорожий Фуфел. Естественно, все звери – в том числе и я – относятся к нему с симпатией.
Зловеще улыбаясь, Гэндеф склонился к Мори и прошептал сквозь зубы:
– Он принял меня за Краснорожего Фуфела. Подыграй ему. Пусть парень остается в неведении! Мы не должны расстраивать его, иначе он тут же превратится в медведя. Это будет бедой.
Старик замолчал, повернул голову и вздрогнул, встретив пристальный взгляд оборотня.
– Вы шепчетесь? – бесстрастно спросил Биорн.
В комнате воцарилась тишина.
– Да, – испуганно осмотревшись по сторонам, признался Гэндеф. – Мы тут пошептались немного.
На его лбу появились капельки пота, сиявшие, как алмазы.
– О чем? – спросил Биорн. – Не хотите поделиться со мной?
– Я... э-э... говорил о том, как красивы балки вашего потолка, – заикаясь, ответил Мори.
Биорн смотрел на Гэндефа около минуты. Затем он задрал вверх белокурую голову, взглянул на потолок и снова перевел взгляд на колдуна.
– Ага, – наконец, произнес он. – Конечно.
– Если вы позволите, я хотел бы задать вопрос, – смущенно сказал Гофур. – Можно ли мне воспользоваться вашей уборной?
– Туалетом? – уточнил Биорн. – Не возражаю. Когда выйдете во двор, увидите сарай. Заодно рекомендую оценить дизайн помещений. Туалет обшит гладким шпоном из белой березы. Дверные ручки и короб отхожего места сделаны из вишневого дерева. Все это позволяет сочетать простоту стиля с надежностью конструкций.
Гофур опустил голову и буквально выбежал из дома, едва не споткнувшись о бороду. Биорн повернулся к остальным гостям.
– Как я уже говорил, мне нравятся животные и птицы, – сказал он. – Взять, к примеру, моих курочек. Они завезены издалека. Я буквально очарован ими.
– Неужели? – воскликнул Гэндеф. – Потрясающе!
– Возможно, это прозвучит фривольно, но они прелестные птицы. Иногда мне хочется стать петушком. Тут я, конечно, фантазирую... В своих мечтах я кукурякую (это странное слово он произнес по слогам), взмахиваю крыльями и улетаю куда глаза глядят. Вы тоже можете мечтать со мной. Мне приятно принимать таких гостей.
Он вдруг замолчал, словно последняя фраза напомнила ему о чем-то.
– Спасибо, друг, но нам не хотелось бы отрывать тебя от сна, – с внезапной живостью произнес колдун. – Скажи, ты скоро превратишься в медведя?
– Чтобы сделать ваш визит более комфортным, я решил провести эту ночь в человеческой облике, – ответил Биорн. – Взамен прошу рассказать мне о цели вашего путешествия.
Гномы в унисон вздохнули – тихо, но с явным облегчением.
– Это запросто, – повеселевшим голосом сказал Мори. – Мы направляемся к Единственной горе. Вы слышали о ней?
– Конечно, – ответил Биорн. – Стребор, она же Единственная гора. А зачем вы идете в такую даль?
– За золотом, – быстро взглянув на Гэндефа, произнес Мори.
– За золотом, – многозначительно подмигнув соддиту, повторил колдун.
– Ага! – сказал Биорн. – Значит, вашей целью являются деньги?
– Деньги, – согласился Гэндеф.
– Деньги, – эхом подхватили гномы.
– Пусть будет так, – проворчал Бинго. – Раз уж вы все твердите о золоте.
Пылавшие поленья звонко трещали в камине.
– Вы будете сражаться с драконом Слогом? – поинтересовался Биорн. – Иначе как вы заберете его сокровища?
– Да, такое сражение входит в наши планы, – ответил Мори.
– Драконы – великие звери. Слово «великий» является синонимом «большого», как вы понимаете.
Долгое время Биорн молча смотрел на огонь. Комнату заполнила неестественная тишина. Затем оборотень мрачно добавил:
– Они больше медведей. И злее нас.
Казалось, что его одолевали какие-то думы.
– Похоже, нам пора ложиться спать, – торопливо сказал Гэндеф. – Мы должны как следует выспаться. Я очень благодарен тебе, Биорн, за то, что ты согласился не превращаться в медведя, пока мы находимся под твоей крышей. Думаю, я выражу общее мнение, назвав это знаком истинного гостеприимства. Мы чувствуем себя здесь как дома. Точнее, хм, как в гостинице. Ты очень радушный и щедрый хозяин...
В процессе речи его голос постепенно затих и в конце концов, вообще оборвался. Все взгляды устремились к оборотню.
– Вы уже слышали рассказ о великом Медведе Севера? – спросил Биорн.
В его интонациях впервые появились эмоциональные тона. Никто из гостей не шевелился.
– О великом Медведе Севера? – робко переспросил колдун.
– О моем старом друге и самом могучем медведе, которого я знал, – ответил Биорн.
В его глазах запылал огонь лютой ненависти.
– Дракон Слог напал на него и опалил волшебным огнем. Шкура героя вспыхнула. Он сгорел заживо. Его славный синий дом был варварски сожжен.
– Какая жалость! – воскликнул Гэндеф.
– Шокирующая история, – подтвердили гномы.
– Факирующая? – закричал разгневанный оборотень. – О чем вы говорите, гномы? Какая она вам факирующая? Причем здесь факир?
– Шокиру-ю-щая, – уточнил Мори, но так тихо, что Биорн его не расслышал.
Мускулистый блондин вскочил на ноги и зашагал по комнате.
– Эта история не только факирующая! Она показывает нам глубочайшую трагедию! На самом деле она являет собой преступление против всего сообщества медведей. Конечно, для драконов типично использовать огонь. Однако подобного убийства не должно было случиться! Это уже слишком! Драконы перегнули палку!
Его сверкавшие глаза напоминали синие чернила, налитые в две белые керамические плошки. Руки Биорна взлетали вверх и падали вниз.
– Драконы! О, как они ненавистны мне! Я питаю к ним сильную неприязнь.
– Я понимаю твои чувства, – сказал Гэндеф, пытаясь успокоить оборотня. – Конечно, ты прав. Это так естественно.
– А как насчет их огня? – проревел Биорн. – Прямо на мех! В сухую погоду! Как насчет сожжения уникального Дома Севера? Вы бы видели эти синие краски, извлеченные из натуральных волокон и разбавленные талой водой! Вы бы видели тот современный дизайн. А он превратил их в пепел и угли! В прах! В развалины, поросшие репейником...
В его голосе появились особые и, можно сказать, таинственные модуляции. Покачивая бицепсами и головой, он сердито мерил шагами комнату.
– Нет, это неправильно! Нельзя использовать волшебный огонь на медведях. Так нечестно, потому что огонь противоречит всем принятым медвежьим правилам. И почему Слог не получил воздаяния за совершенное преступление? Его нужно наказать. Причем как следует! Вы должны убить дракона! Убить Слога! Убить! Уничтожить!
– Естественно, – успокаивая крепкого мужчину, согласился Гэндеф. – Мы как раз и собираемся сделать это. Почему бы нам теперь не поговорить о чем-нибудь другом? Может, выпьем медового пива? Или съедим несколько котлет из вымоченной в меде и поджаренной печени? У тебя найдется еще один горшочек восхитительной медовой икры? Кончай, старина! Не заводись так сильно!
Колдун вытащил из кармана пончо курительные принадлежности.
– Забавно, что ты заговорил о животном, сгоревшем в огне. Сейчас ты будешь смеяться, потому что мой рассказ развеселит тебя.
Старик подтвердил это собственным смехом.
– Направляясь к тебе, мы столкнулись со стаей волков. Фактически, они съели одного из наших товарищей. Да-да, они сожрали Фэйлина...
– Вомбла, – поправил его Фэйлин.
– Вот именно, Вомбла. Затем хищники решили поживиться мной. Как ты понимаешь, мы оказались в неприятной ситуации. Но мои слова развеселят тебя. Особенно... Ха-ха-ха! Особенно после твоей истории про медведя. Да, сейчас ты лопнешь от смеха! Они собирались съесть меня. Врубаешься? Меня! Колдуна! А я воспользовался огненными чарами и... Короче, первый волк загорелся, как факел. Представляешь картинку?
Гэндеф захихикал.
– Первый волк запылал и бросился бежать! Затем, прикинь, он наткнулся на второго волка...
Биорн перестал шагать и нацелил на старика немигающий взгляд. Мори выставил ладони перед грудью и начал совершать ими небольшие круговые движения, как будто протирал стекло. Его голова быстро покачивалась из стороны в сторону. К сожалению, ему не удалось привлечь внимание колдуна.
– ...и... ха-ха-ха!... второй волк тоже загорелся, – продолжил Гэндеф. – Он наткнулся на третьего волка... Нет, это нужно было видеть! Они выли и визжали от боли...
Посмотрев на оборотня, он икнул и повторил менее веселым голосом:
– Они... визжали... от боли...
Молчание длилось целую минуту. Все это время Биорн не двигался. Затем он застонал. Стон перерос сначала в хрип, потом – в вой, и дальше – в рев. Он разорвал огромными руками рубаху на груди, и громкий треск материи наполнил гномов ужасом.
– Ой! – тихим голосом произнес Гэндеф. – Что-то не сложилось!
Он неуклюже перепрыгнул через софу и спрятался за спинкой. Остальная компания поспешила последовать его примеру.
– Агрр! – проревел Биорн. – Ахггрррх! О-о-о! У-у-у! А-а-а! Аггррр!
– Наверное, я выбрал неподходящую тему, – взглянув на гномов, предположил колдун.
– Возможно, – согласился Мори.
Биорн метался взад и вперед по комнате. Он кричал и рычал, издавая шумы, которые обычно ассоциируются с рассерженным медведем. Блондин сорвал с себя рубашку и попытался порвать штаны. Но разорвать крепкое полотно оказалось не просто – даже для такого мускулистого парня, как он. В конце концов, он удовлетворился тем, что оборвал пуговицу на поясе. Стянув штаны до колен, Биорн с ревом выпрыгнул из них.
–Агр-р-р! – проревел рассерженный оборотень. – Агрх!
– О, милосердный Проинн, – взмолился Мори. – Что нам теперь делать? Мы загнаны в угол и находимся в доме вместе со свирепым медведем!
– Сохраняйте спокойствие, – посоветовал Гэндеф.
– Может, мы успеем добежать до двери? – предположил Бинго.
– У-а-а-а! – закричал Биорн.
Его голова появилась над спинкой дивана.
– У-а-а-а!
Гэндеф, гномы и Бинго быстро перебежали к другой софе и снова спрятались за спинкой. Оборотень гневно зарычал и затопал от ярости ногами.
– Странно, – сказал Мори. – Я заметил, что он все еще гладкий.
– Гладкий? – с удивлением спросил Бинго.
– Когда же он перестанет орать? – возмутился Гэндеф. – Его рев усиливается моими слуховыми чарами и вызывает головную боль.
– У него на теле нет волос! Разве медведь не должен иметь лохматую шкуру?
– У него на теле нет волос? – переспросил ошеломленный соддит.
– Просто обычный пушок, – поправился Мори. – Но, сточки зрения гномов, он абсолютно безволосый. Понимаешь, о чем я говорю? Все тот же гладенький подбородок, к примеру. И грудь, словно вылизанный волнами песок.
– Проклятье! – проворчал колдун. – Этот невыносимый звон в ушах...
– Р-р-рявк! – проревел Биорн.
Вслед за этим послушались звуки падающей мебели – грохот! и треск![28]28
Эти английские идиомы были переведены со средиземского языка. В оригинальном тексте они означали «погромхот!» и «трескобах!»
[Закрыть]
Мори приподнял голову и выглянул из-за спинки софы.
– Он сорвал со стены одну из своих полок, – сообщил гном. – Теперь снова ревет.
– Да, мы слышим, как он ревет, – заметил соддит. – Биорн уже превратился в медведя?
– Честно говоря, он выглядит, как голый мужик.
– А в нем есть что-то медвежье?
– Нет.
– Совсем-совсем?
– Абсолютно, – ответил Мори. – Вся кожа гладкая. Сам посмотри.
– Что-то здесь не так, – сказал Бинго.
Собрав отвагу в обе руки, он приподнял голову ровно настолько, чтобы выглянуть из-за спинки софы. Мори оказался прав. Обнаженный высокий блондин расхаживал у дальней стены. Его мускулистый торс ничем не отличался по форме от тела взрослого мужчины.
– Я ничего не понимаю, – возмутился Бинго. – Когда же он превратится в медведя?
– Рявк! – крикнул Биорн, направляясь к ним. – Ты спрашиваешь, когда я превращусь в медведя? Когда я превращусь? Ха-ха! Я уже превратился! Я медведь! Я оборотень Биорн. Р-р-р! Рявк!
Когда обнаженный блондин подошел к софе, одетые волосатые гномы отступили к стене.
– Рявк! – повторил мужчина. – Рявк!
Он поднял руки перед собой и скорчил пальцы, словно ухватился за невидимый железный брус, который висел горизонтально на высоте его груди. Открыв рот, Биорн показал два ряда впечатляющих, но однозначно человеческих зубов.
– Рявк! – крикнул он.
Собрав крошки отваги, которых хватило бы только на маленький бисквит доблести, Бинго нагло заявил:
– Эй, парень! Что ты тут дурачком прикидываешься? Ты вообще не медведь!
– Жалкий лгун! – взревел Биорн. – Я медведь!
Он метнулся к соддиту, но тот прошмыгнул между ногами блондина и отбежал на четвереньках в сторону.
– Я смотрю, ты не так уж крут, – немного задыхаясь от стремительных движений, констатировал Бинго. – Да ты вообще меня не впечатляешь.
– Рявк! – отозвался Биорн. – Я сейчас разорву тебя медвежьими зубами.
– Да, да, рассказывай, – ответил Бинго.
Это была самая утонченная насмешка, которую он мог придумать в тот момент. Соддит побежал к двери и что есть силы потянул за элегантно вырезанную ручку.
– Почувствуй ярость великого и косматого... – бросаясь на Бинго, рявкнул Биорн.
Вероятно, он хотел закончить эту фразу словами «медведя» или «оборотня». Или даже «животного». Мы можем лишь делать гипотетические предположения насчет этой фразы, потому что Биорн вдруг радикально перевел сентенцию в новое русло и завершил ее пугающим на слух «ууааии!» (модулированным от «у» до «и»). Бинго снова юркнул между его ног, и вместо того, чтобы схватить маленького соддита, Биорн вылетел через открытую дверь и проехал лицом по холодным каменным плитам порога. Все это сопровождалось глухим шлепком, за которым последовал еще один, когда блондин погрузился в грязную лужу, находившуюся как раз за порогом.
Бинго налег всем весом на дверь и захлопнул ее. Шесть гномов тут же пришли в движение и помогли ему задвинуть засов, сделанный из крепкого песочного дерева. Затем все семеро в изнеможении сели на пол. Им потребовалась минута, чтобы восстановить дыхание.
