Текст книги "Суккуб (ЛП)"
Автор книги: А. Маркам
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)
– Ох, мне надо присесть. – шмыгнула носом тётка, отходя от нас.
– Это что же получается – твой бывший хозяин – священник? – изумлённо спросил я.
– Выходит, что да.
– Так может он того…. Я не знаю – исправился?
Элария прищурилась:
– Он, скорее всего, хочет, чтобы все так думали, но – я в это не верю. Да и без разницы – он может стать хоть самым ярым в мире святошей, но всё раво его убью.
Мужик, пока мы обсуждали его, начал петь глубоким баритоном; его паства пела вместе с ним.
Это была мрачная песня, депрессивная и медленная, судя по тексту – про то, что надо быть чистым, непорочным и белым, как снег:
«Словно дева – непорочный прекрасный бутон,
Что томиться в башне высокой,
Богине направлю я зов тихий мой:
«Да буду я чист – до самых своих похорон!»»
– Мда, судя по количеству детей в зале. – суховато заметила Элария. – кое-кому определённо надо обьяснить этим людям, что дева, «бутоны» и чистота – плохо сочетаются с появлением малышей.
– Как думаешь, сделаем это прямо сейчас? – прошептал я. – Или лучше подождать?
– В смысле, обьяснить про девственниц с бутонами? – подразнила Элария.
– Ты знаешь, о чём я.
– Давай подождём пока. Хочу послушать, чего он там будет рассказывать местным. – сказала она, и вдруг улыбнулась – настолько хищно и злобно, что у меня по спине пронёсся целый табун мурашек. – а потом я его убью.
.
Том 1. Глава 20 часть 1
Глaва 20
Mы приcели на самую пoследнюю лавку – мест больше нигде не было. Спев ещё парочку до ужаса унылыx псалмов, лысый мужик начал свою проповедь.
Eсли этот парень когда-то и был Чернокнижником, то у него случился сдвиг парадигмы на уровне Пути в Дамаск. В смысле, сейчас он – просто убер-священник. Зажигает публику, как тру-фанатик, словом. Козлина.
Был и один забавный "плюс" – Элария шёпотом, наклонившись поближе, комментировала едва ли не каждую произнесённую фразу в проповеди. Практически «Tаинственный театр – 3000» (комедийный сериал, в наших пенатах не шибко известный – прим. пер), только исполняемый горячей демонической цыпочкой в депрессивной церкви.
– Братья и сёстры мои!. – вещал Ястот. – Ведомо мне, как тяжко порой ТВЁPДО сказать «HЕТ!» плотским утехам-…
– Особенно, когда кое-что другое затвердело. – прошептала Элария.
– …Но помните – если поддадитесь, то больно обожжётесь последствиями…
– Разве что только, когда писаешь. Потом просто идёшь к аптекарю, и всё пройдёт дня за три от силы.
– …Вы испытаете боль, равной которой никогда не испытывали доселе…
– Разве что, если у тебя такой фетиш.
– …Знайте же, что Богиня смотрит на всех вас! Даже, когда вы лежите в постели, она узнает, что вы делаете под одеялом – и покарает за это!
– У-у, она не только вуайеристка, НО и садистка! – прошептала Элария тоном типа «Aга, вот оно что!». – А стерва-то знает толк в извращениях.
В какой-то момент, прихожанин, сидящий на лаве перед нами, повернулся и сердито нахмурился, глядя на Эларию. То ли он услышал, что она сказала, то ли просто возмутился самим фактом разговора во время проповеди.
Вместо ответа, Элария просто повернула стига лицом к нему.
Тот, едва завидев нашего няшного «сыночка», вытаращил глаза; ни слова не говоря, он развернулся назад, бледный, как рыбье брюхо.
– Эффективный метод, однако. – удивлённо шепнула Элария, после чего вернулась к комментированию.
– БОГИНЯ НЕДОВОЛЬНА! – взвыл вдруг Ястот.
– Потому что не в ту дырочку вошло.
Вот на этом месте я фыркнул, сдерживая смех.
Еще парочка прихожан обернулись к нам с сердитыми лицами, но уже через пару секунд начала усиленно нас игнорировать – это Элария вновь показала им нашего «дитятку».
– …Край сей впал в немилость нашей Богини, ибо злы – ЗЛЫ люди стали! – вскричал Ястот. – Я приказываю семье Ольмстедов – да-да! – встать пред наши очи!
Я непонимающе поднял брови.
Элария повернулась ко мне:
– Не так ли звали ту семью, что ты выручил?
– Да…
С передних рядов поднялись Ольмстеды, даже издалека заметно, как неуютно и нервно они выглядят: трое детей дрожали, родители прижимали их к себе как можно крепче. Священник тем временем спустился с кафедры и пошёл к ним, хмуря брови.
– Этим утром, бандиты напали на эту семью! Сиё была кара Богини, ниспосланная ею в человеческом обличье!
– Погоди, он сейчас обвинит ИХ в том, что они не хотели быть убитыми кучкой скотов? Ох и ублюдок. – пробормотала Элария.
Я бы и сам лучше не сказал бы.
– Хуже того! – продолжил Ястот. – Они отринули урок, что хотела преподать им Богиня, обратившись за помощью к….ЧЕРНОКНИЖНИКУ и его нечестивому бесу!
Весь зал неодобрительно забормотал. Элария покосилась на меня:
– Оказывается, ты уже стал знаменитостью
– Я тоже. – отозвался Стиг; вся его морда – в муке.
– Шшш! – шикнул я.
– Вы смели противиться божественному Провидению! Приняв помощь от тех, кто суть зло, вы думали, что узрели чудо?! Нет! Сиё – демонические козни!
Не верю своим ушам. Этот шмат говна всерьёз считает, что, спася женщину от изнасилования, её мужа – от смерти, а детей – от рабства, Я – зло? А их судьба – заслуженна? Чего вообще?!
– Да как он вообще может быть Жрецом? – ошалело спросил я – Это ж просто уму непостижимо!
– Религиозность – не гарантия высокоморальности. – шепнула Элария.
– Мне кажется, он просто сам по себе – паскудная тварь. Как у него язык поворачивается болтать эту хрень?
Элария усмехнулась:
– Знаешь, я убедилась на собственном опыте, что самые крикливые святоши на деле имеют самые большие скелеты в шкафах.
Я подумал о реальном мире, о скандалах с участием известных моралистов и телепроповедников, которых то ловили верхом на «девочках по вызову», то фотографировали сидящими обеими ноздрями в кристаллах мета в обнимку с мужиками. Как ни парадоксально, но демонесса была недалека от истины.
Впереди перед кафедрой, на открытой площадке, младшенькая дочка Ольмстедов непонимающе посмотрела на мать:
– Но мамочка, нас спас не злой, а хороший человек!
– МОЛЧАТЬ!! Чернокнижник вмешался в божественные дела! – жрец ткнул пальцем в фермершу. – Женщина, воспитай своё дитя немедля!
Жена испуганно посмотрела на мужа. Тот выглядел просто жалко, будучи неспособным пойти против воли известного религиозного лидера перед глазами всей сельской и городской общины. Он медленно кивнул, отводя взгляд.
Ну уж нет, хрена с два я буду смотреть, как избивают маленьких девочек, тем более по приказу какого-то лицемерного ублюдка. Я открыл список доступных действий, прикидывая, с чего начать – захреначить Тёмным Ударом? Послать Стига устраивать хаос и раздрай?..
И вдруг Элария решила вмешаться первой.
Она громко спросила:
– Господин жрец, господин жрец! У меня есть вопрос!
Я удивлённо воззрился на суккубу. Что она задумала?
Ястот злобно оглядел толпу. Непонятно, увидел он девушку или нет, но что услышал – факт. В благоговейной тишине, царящей в зале, трудно было не услышать.
– Кто говорит?! – прогремел он.
– Скромная раба нашей светлейшей богини. – отозвалась Элария. – У меня есть один вопрос…много времени не займёт!
– Сейчас не время-…
– Но я подумала – ведь шлёпанье по заднице – греховно!
– НЕТ! – рявкнул Жрец. – Это милость – шлёпать дитя вместо розги.
– Вы не так поняли. – «невинно» сказала Элария. – Я имела ввиду – шлёпать по попе женщину.
Жрец вроде как чуть сбился с курса:
– Зачем кому-то вообще шлёпать женщину?
– Например, если она была плохой?
Ястот помедлил:
– Ну, если она смела говорить еретическую ложь против Богини-…
– Вы правы, но что, если она была очень, О Ч Е Н Ь плохой девочкой? – сказала Элария чрезвычайно страстным тоном. Таким тоном, который обычно означает: «Возьми меня, здесь и сейчас, самец!».
Должен признать, уже лишь от её голоса я немножко завёлся.
Ястот, видимо, тоже. Передняя часть его жреческой робы оттопырилась небольшим тентом.
Вся толпа шокировано вскрикнула. Вернее, половина. Остальные присутствующие зафыркали и захихикали.
Ястот поправил робу, чуть прикрыв стояк, и сердито заговорил:
– Женщина, ты намеренно провоцируешь! Покажись, ибо должна ты принять урок покорности и смирения пред честным людом!
– Оу – будешь меня шлёпать? – спросила Элария ещё более сексуальным голосом. – Я была очень плохой девочкой?
Жрец уже совсем растерялся:
– Ты согрешила, в этом я точно-…
Элария встала, всё ещё держа Стига в руках:
– Вы нагнёте меня через колено? – проворковала она.
– Я буду шмагать тебя, так, грешница, что ты забудешь, что вообще такое грех!
– А пока вы будете шмагать, не прижмёте ли вы своё святое ДОСТОИНСТВО к моим греховным местам?
Судя по ору толпы вокруг, ещё чуть-чуть – и добрых прихожан кондратий хватит.
Элария вышла в проход между лавками и медленно направилась вперёд к алтарю и кафедре. Её острые каблучки громко «цок…цок….цок»-али по полу.
– Но сначала лишь подразни меня кончиком. – почти стонала она. – Дождись, когда я начну умолять тебя…когда я уже просто не смогу сдерживать свою страсть…когда стану тереться о твоё колено, когда я РАСКРОЮ себя тебе…И в тот же миг войди в меня на всю длину!
О.ХРЕ.НЕТЬ.
Я просто не знал, что делать – то ли шокироваться, то ли возбуждаться.
Оказалось, толпа вокруг тоже металась в схожей дилемме. Народ отскакивал от Эларии, будто от прокажённой, но я-то видел – все мужики неотрывно смотрели на её груди.
– Хотя. – сказала Элария с едва заметным – и уже хорошо знакомым мне – напряжением в своём сладком голосе. – Если соберешься что-то засовывать, то, наверное, тебе всё же стоит использовать мизинец. Насколько я помню, он у тебя значительно больше, чем то, что висит между ног.
У Жреца глаза на лоб полезли, но пока что он молчал.
– Что, не помнишь меня? – резко спросила она, приближаясь к алтарю. – Это из-за ребёнка?!
Она отпустила Стига. Тот не ожидал такого поворота и с грохотом упал на деревянный настил.
Прихожане ахнули.
– Таки роняла его! Так и знала! – взвизгнула низкорослая толстуха с другого конца помещения.
– Оу! – крякнул Стиг с пола.
– Сорри. – не отрывая взгляда от Жреца, сказала суккуба.
– Та… нормально всё… – проворчал имп, поднимаясь на ноги.
Женщины буквально попадали в обморок при виде серой морды и жёлтых глаз, показавшихся из-под детского чепчика.
– Ну что, всё ещё не можешь вспомнить, кто я, Ястот?! – воззвала Элария. – Уже забыл, как проводил Обряд Гул’гата, чтобы подчинить меня?!
Толпа в церкви зашумела, но Элария продолжила, говоря всё быстрее и быстрее, по мере того, как распалялась.
– Забыл ту огненную пентаграмму, что ты выложил, кандалы, что ты сомкнул на моих запястьях? Забыл, как насиловал меня в первую и все последующие ночи, пока я была под твоей властью?!
Все люди разом посмотрели на жреца.
Тот, не мигая, глядел на Эларию. Добрых сорок секунд он то багровел от ярости, то бледнел, обливаясь паническим потом.
– Нет? Всё ещё не узнаёшь? – спросила демонесса и остановилась. – может это освежит твою память?
Внезапно, её одежды вспыхнули ярким пламенем, а мука на её коже исчезла, на секунду обратив тело суккубы в факел. Ещё секунду спустя, пред изумлённым жрецом предстала краснокожая суккуба, её хвост яростно щёлкал по полу слева и справа, чёрные крылья расправлены на всю ширину, а в раскрытой ладони – подрагивал языками пламени огненный шар.
– Ну как, дорогой? Так лучше? – спросила она в равной степени сладким и ядовитым тоном. – Понимаю, не так и просто вспомнить – всё-таки, раньше тебе отнюдь не была интересна богиня Целомудрия, не так ли?
– УБИТЬ ЕЁ! – завизжал Жрец своим прихожанам.
– По мне, так это твоя проблема, а не наша! – крикнул кто-то из задних рядов.
– Что, во имя Эзота, ты сделал с ней? – крикнул другой.
– Я не сделал с ней НИЧЕГО! Она лжёт! Глядите – она же с злобным Чернокнижником! – орал Жрец. – Убейте их обоих!
– Погодите, люди! – вмешалась фермерша. – Чернокнижник спас меня от бандитов, так как же он может быть злым? И если он НЕ злой, то с чему бы ему быть с этой женщиной, которая говорит, что не он, а ТЫ унижал её?! – она возмущённо повернулась к жрецу.
Толпа зашумела, воздух заполнили неразборчивые из-за шума вопросы и бормотания.
По лицу Жреца было видно – он понял, что ситуация выходит из-под контроля.
Элария холодно улыбнулась:
– Похоже, эти люди, которых ты только что притеснял, больше не танцуют под твою дудку, Ястот. Как и я!
Она замахнулась, чтобы швырнуть файерболл, но тут жрец совершил что-то совершенно непредсказуемое: он взял и схватил ближайшего ребёнка – дочь Ольмстедов – и поставил её перед собой.
Люди вокруг закричали, шокированные и оскорблённые увиденным.
Я тоже закричал, но по другой причине: я испугался, что Элария может просто плюнуть на всё ради своей мести и всё равно кинет заряд – и неважно, есть между ней и целью ребёнок или нет.
Зря я недооценивал её.
Она сжала в руке шар огня, будто тот – мяч, но не метнула, а лишь оскалила клыки:
– Сукин ты сын! – тихо прорычала она, и пошла к нему, сокращая дистанцию.
Жрец спешно стал отходить спиной назад, поднимаясь вверх на платформу с алтарём.
Вспоминая мой сегодняшний бой с мародёрами, я помнил, что без проблем мог кастануть Тёмное Пламя или Удар – девочка останется невредимой – но было неясно, как на это среагирует Жрец – кто знает, что он сделает за это с ребёнком?
Так что я решил пойти другим путём:
– Стиг! – позвал я. – Спаси девочку!
– Понял, шэф! – отозвался тот и запрыгнул на платформу.
Вернее, не совсем.
Это было бы реально эпично – но, к сожалению, имп всё ещё был в ползунках – вместо прыжка он шваркнулся лицом в пол.
Стиг сразу подскочил и побежал-
А нет, опять упал лицом в пол – прямо, как Мегги Симпсон в мультике. Не хватает только соски и чмокающего звука.
Элария метнула свой неиспользованный файерболл по нему и таким образом сожгла ему одежду.
– Спасибо, леди! – крикнул Стиг и на высокой скорости взбежал вверх на платформу, словно маленький, серый и стрёмный Олимпийский легкоатлет.
Толпа в церкви заорала с новой силой, увидев его; многие повернулись и побежали к выходу.
Стиг запрыгнул на алтарь, а с него – прямо на лицо Жрецу, обхватив нижними лапами голову лысого.
А потом он начал ей пёхать, как собакен.
Я вытаращился на них – сцена, будто скопирована из «Мальчишника в Вегасе» – ну, из той, где мистер Чо голым пахом очутился на Бредли Купере. Единственное отличие – вместо азиата здесь у нас двухфутовый серый мастер Йода. Который пёхал лицо – этого я в «Мальчишнике» не припомню.
Жрец предсказуемо заорал и уронил ребёнка.
Едва она коснулась ногами пола, то тут же побежала к родителям; её подхватил на руки отец и вся семья Ольмстедов поспешила на выход.
Жрец сорвал с лица Стига и швырнул его через всё помещение, где он долбанулся о спинку лавки и сполз по ней вниз.
– Ау. – монотонно протянул имп.
– Молодчина, Стиг! – крикнул я.
– Пасиб, шэф… – донеслось из-под лавки.
Я как раз кастанул своё Тёмное Пламя, Элария метнула файерболл-…
Но Ястот спрятался за алтарём. Файерболл попал по деревянной поверхности, и в ней образовалась тлеющая дыра. Щепки посыпались на пол.
– Выходи, Ястот! – крикнулая Элария. – И я тебя изобью. Как ты любил меня бить! Будь мужиком!
Вдруг он и впрямь вышел из-за алтаря – но теперь в руках он что-то держал.
Белый посох мага.
Я кастанул Тёмным Ударом, но он выбросил перед собой растопыренную ладонь, посох засветился – и моё заклинание было поглощено белой полупрозрачной сферой, окружившей жреца.
– Гадство! Он, видимо, правда стал Жрецом, если может сотворить Щит Веры. – злобно прошипела Элария. Она метко попала по врагу парой файерболлов, но те безвредно взорвались с внешней стороны сферы.
Если наши скиллы не имеют никакого эффекта, то это неспроста. Я чекнул характеристики Ястота.
«Охо-хо..»
Он был 9-го левела, класс Жрец, 540 ХП. Не сильно выше меня, но я всё равно 5 лвл, да ещё и изначально более слабый, чем другие классы, Чернокнижник, и у меня 230 ХП.
Правда, у меня есть имп и суккуба.
– Что делать будем? – спросил я Эларию.
…
Том 1. Глава 20 часть 2
– Пpосто бьём его! – отозвалась она.
Ну мы и били. Я перепробовал и Удар, и Пламя, и Пожирание Души, даже Четвёрку призвал. Mои импы повыскакивали из-под досок, покрывающиx пол, и стали обстреливать жреца. Элария всё так же метала файерболлы, да и Cтиг старался, как мог – но ничего не давало видимого эффекта. Bсе атаки разбивались о его щит.
Лысый ублюдок, тем временем, кастовал по нам чем-то вроде молнии, которая даже после удара какое-то время снимала жизни. Одно радовало – он не концентрировал внимание на ком-то одном, распределяя атаки между нами тремя. У всех постепенно убывало хп, но, в то же время, мы всё ещё были живы.
Проявился, правда, один нехороший побочный эффект – наши файерболлы рассыпались искрами, и в какой-то момент они подожгли ковёр у алтаря и гобелены на стенах. Потом задымили доски, покрывающие пол. Через минуту загорелись и они.
Tе из прихожан, кто ещё не убежал из церкви к этому моменту, теперь уж точно засверкали пятками.
Жрецу было чихать на возможный вред, причинённый прихожанам, он просто стрелял по КД своими молниями, совершенно не обращая внимания, кто может оказаться перед ним.
– Pебят – постарайтесь защищать селян! – крикнул я моим демонам, и они действительно постарались увести атаки Ястота в сторону от местных жителей.
Прозрачный щит вокруг жреца вдруг начал мигать.
– Давайте, ещё чуть-чуть! – азартно кричала Элария. – Eщё пара секунд и-…
Тут Ястот взял, и сорвавшись с места, быстро, как только мог, побежал за селянами к выходу, а потом выскочил наружу из.
– За ним! – сориентировалась первой суккуба и мы трое выбежали из обьятой пламенем церкви на улицу.
Куда ни глянь – везде стояли, бежали, просто смотрели на происходящее испуганные селяне, многие прижимали к себе своих родных.
Щит жреца мигнул последний раз и исчез.
– Вот, сейчас! – опьянённая боем, радостно воскликнула Элария. – Мы его почти достали!
К сожалению, именно в этот момент он решил зайти с козырей.
Жрец ударил посохом оземь, и звучно произнёс:
– Силой, данной мне как Её Aрхижрецу с этим посохом, я зову на помощь благодетельницу мою – Богиню Xаластию!
БАБАХ! – громыхнуло в небесах, и колонна слепящего света опустилось вертикально вниз, к земле.
Элария, Стиг и я неосознанно сделали шаг назад, потому перед нами из света воплотилась гигантская – пятиметровая – полупрозрачная женщина.
Она была одета в белые свободные одеяния, а её лицо скрыто в тени капюшона – кроме нижней половины; уголки губ неодобрительно опущены.
– Нам жопа. – прошептала Элария.
– Ой-ёй. – пробормотал Стиг.
Должен признаться, я и сам очень занервничал. Выбрав её в качестве цели, я глянул на её статы:
__
Богиня Халастия
Левел???
Жизни – 1 миллиард
__
Трындец.
У неё даже НЕТ левела. Короче, ей достаточно пошевелить мизинчиком и нас размажет тонким слоем по всему городу.
Уже молчу о том, что она так-то богиня ЦЕЛОМУДРИЯ, а я тут тусуюсь с демоницей, которая совращала мужчин во сне и вне его.
– КТО ПОСМЕЛ ВЗЫВАТЬ КО МНЕ?!! – нечеловеческим, будто всеобьёмлющим, голосом, спросила она.
Жрец улыбался во всю рожу, и развёл руки в стороны, будто хотел обнять её:
– Это был, о светлейшая Богиня, я – Твой верный слуга – Ястот! Пользуясь силой этого посоха, я послал Тебе крик помощи! Покажи же своим верующим Твою мощь, уничтожь эти грязные отродья, стерев саму их суть славой и чистотой, что несёшь Ты!
Последовала долгая пауза. Богиня молчала и не двигалась.
Жрец стоял пред нею, всё так же держа разведёнными руки, в ожидании хоть чего-нибудь. Его улыбка с каждой секундой становилась всё натянутей и натянутей.
Наконец, Богиня заговорила.
– НЕТ….НЕ УНИЧТОЖУ.
– …Что вы сказали? – Улыбка Ястота не дрогнула, но в голосе ясно различим шок.
– Я СМОТРЕЛА МНОГИЕ ГОДЫ, КАК ТЫ ПОЗОРИЛ МОЁ ИМЯ, ЖРЕЦ. Я СМОТРЕЛА…И ЖДАЛА, ЧТО МОИ ВЕРНЫЕ ПОСЛУШНИКИ ПОЙМУТ, ЧТО ТЫ – ФАЛЬШИВЫЙ ПРОРОК, И ВОЗДАДУТ ТЕБЕ КАРУ, ЧТО ТЫ ЗАСЛУЖИЛ. НО ОНИ НЕ ПОНИМАЛИ.
Она повернулась к селянам и горожанам, во все глаза смотрящие на неё с благоговейным трепетом:
– НЕУЖЕЛИ ВЫ НЕ ЗНАЛИ? Я – БОГИНЯ ЧИСТОТЫ, НО НЕ ЦЕЛОМУДРИЯ! И ЧИСТОТА ЗНАЧИТ – ДУХ! ЧИСТОТА ДУХА!
– МОЁ ЖЕЛАНИЕ – ЧТОБЫ ВЫ ТВОРИЛИ ДОБРО ДРУГ ДЛЯ ДРУГА. К ПЛОТСКОЙ ЛЮБВИ ЭТО НЕ ИМЕЕТ НИКАКОГО ОТНОШЕНИЯ. НЕ ЛГИТЕ ДРУГИМ РАДИ СОБСТВЕННОГО УДОВОЛЬСТВИЯ, И БУДЬТЕ ТЕРПИМЫ, ЕСЛИ ИХ ЖЕЛАНИЯ НЕ СОВПАДАЮТ С ВАШИМИ. ВОТ, ЧТО ГЛАВНОЕ, А ВОВСЕ НЕ ЦЕЛИБАТ! И УЖ ТОЧНО НЕТ НИЧЕГО ПОСТЫДНОГО В АКТЕ, ПРИНОСЯЩЕМ ОТЦАМ И МАТЕРЯМ ПОТОМСТВО!
Она повернулась к Ястоту.
– НО ТЫ – Я ЗНАЮ, ЧЕМ ТЫ ЗАНИМАЛСЯ ВО ТЬМЕ, МАЛЕНЬКИЙ ПАУК, И ТЫ ОТВРАЩАЕШЬ МЕНЯ БЕЗМЕРНО.
Наверное, моя челюсть стукнулась о землю. Не «Пауком» ли величали их злого босса бандиты?
Не я один сложил два и два: Ольмстеды в ужасе закричали, в особенности – жена. Долго ждать, чтобы подтвердить свои опасения, нам не пришлось:
– ВЕДОМЫ МНЕ, ЧТО ОТДАВАЛ ТЫ МОИХ ПОСЛЕДОВАТЕЛЕЙ В РУКИ ПРИВЕРЖЕНЦЕВ ЗЛА. ВЕДОМО МНЕ, ЧТО ОТДАВАЛ ТЫ ДЕТЕЙ В РАБСТВО И УБИВАЛ МОИХ ЛЮДЕЙ.
Она указала на меня своим полупрозрачным перстом:
– ВЕДОМО МНЕ, КАК ОБОЛГАЛ ТЫ ХОРОШЕГО ЧЕЛОВЕКА, ЧТО БОРОЛСЯ ПРОТИВ ЗЛА, ТВОРИМОГО ТОБОЙ.
Затем она указала на Эларию.
– И СЛЫШАЛА Я КРИКИ ЖЕНЩИН ЧТО ТЫ УНИЖАЛ И БЕСЧЕСТИЛ СТОЛЬКО ЛЕТ. Я МОЛЧАЛА, ИБО НАДЕЯЛАСЬ, ЧТО ЛЮДИ УВИДЯТ И ИСПРАВЯТ СОДЕЯННОЕ. НО СЕГОДНЯ Я ЖДАТЬ НЕ БУДУ. У ТЕБЯ БОЛЕЕ НЕТ СИЛ ЖРЕЦА.
Она подняла руку, и Ястот упал на колени, заорав от боли. Из его раскрытого в крике рта каскадом посыпались оземь светящиеся искры, быстро затухая.
Его уровень упал сначала до 9го, потом – 7го, 5го, а потом остановился на 1 м. Полоска маны исчезла вовсе.
– ТАКЖЕ, Я ОТДАЮ ТЕБЯ В РУКИ ТВОИХ ВРАГОВ. – она посмотрела на меня, потом на Эларию. – ПОСТУПАЙТЕ С НИМ, КАК ПОСЧИТАЕТЕ НУЖНЫМ.
Элария посмотрела на богиню с недоверием:
– Если я сделаю так, как «считаю нужным», покараешь ли ты меня за то, что я не прощу его, или вроде того?
Богиня хмуро улыбнулась.
– Я БОГИНЯ ЧИСТОТЫ, ДИТЯ – НО НЕ ПРОЩЕНИЯ.
Элария оглянулась на меня. Я пожал плечами:
– Он – твой.
Она подошла к распластанному на земле бывшему жрецу, по его лицу бежали слёзы:
– Пожалуйста…Элария…пощади…сжалься надо мной… – хныкал он.
– Сжалиться так, как ты «жалел» меня тогда, много лет назад? Пожалеть, как ты жалел, когда бил меня, унижал, ИСПОЛЬЗОВАЛ меня?! Такой пощады ты хочешь?
– Я был неправ…Я знаю, я был неправ…но…но я изменился, клянусь…
– Учитывая, что две минуты назад ты пытался убить меня, мало у меня доверия к твоим словам.
– Пожалуйста…я сделаю всё, чтобы ты простила меня…что угодно..
– Что угодно? – обманчиво нежно переспросила она.
Ух.
Знакомый тон.
А ещё я знаю, как она поступает, когда слышит открытую, не сформулированную чётко просьбу, которую можно трактовать разными путями.
Он должен был сказать что-то в духе: «Я сделаю всё, что угодно, чтобы ты простила меня ЕСЛИ ТЫ НЕ УБЬЁШЬ МЕНЯ».
Хотя, по-хорошему, этого тоже, скорее всего, не хватило бы. Она всё равно сожгла бы ему член, или отрезала бы яйца – что-то в таком духе. Исходя из моего печального опыта, ему надо бы зафигачить такой контракт, какой и целый взвод профессиональных юристов не извратит.
В общем, мне было почти жаль дебила.
Почти.
….Нееее. Вру.
На самом деле, пошёл он нахер.
– Я прощу тебя, если ты отдашь мне кое-что в дар. – сладко пропела Элария, взяв мужика за щеку ладонью.
– Да? Что же? – спросил тот с надеждой – видимо, на то, что сможет уболтать демонессу.
– Твою жизнь! – рявкнула она
Вдруг из её ладони фонтаном забило пламя. Вся голова Ястота загорелась, и он исступленно заорал.
Элария держала пытающегося вырваться жреца, её лицо – застывшая маска ненависти…а затем она исказилась, будто от боли. Когда же тело Ястота осело мешком на землю, догорая, она с вздохом облегчения поднялась.
– ТАКОВ БУДЕТ КОНЕЦ ТЕХ, КТО ИЗВРАТИТ МОЁ УЧЕНИЕ И БУДЕТ ТВОРИТЬ ЗЛО С МОИМ ИМЕНЕМ НА УСТАХ. – заключила богиня.
– Славься Халастия! – дрожащими голосами на разные лады отозвались селяне.
Внезапно, в воздухе возникла надпись:
«ОПЫТ 1500», за ним – вспышка света, а в ушах заиграли трубы, и ещё одна надпись:
«УРОВЕНЬ 6».
Кроме того, на панели действия появилась новая иконка– что-то под названием «Самопожертвование».
Я не успел особо изучить новый скилл, потому что богиня обратила своё вниание на нас с Эларией:
– НЕ НАВРЕДИТЕ МОИМ ПОСЛЕДОВАТЕЛЯМ. Я БЛАГОДАРЮ ВАС ЗА СОДЕЙСТВИЕ. МОЖЕТЕ ИДТИ С МИРОМ.
Затем она сказала селянам:
– ВАМ ЖЕ Я УКАЗЫВАЮ СЛАВИТЬ МЕНЯ В ДНИ ФЕСТИВАЛЯ ТАК: ИДИТЕ ПО ДОМАМ, ОТРИНЬТЕ ЗАПРЕТЫ И ЗАБОТЫ – И СДЕЛАЙТЕ БОЛЬШЕ ДЕТЕЙ, ДАБЫ СЛАВИЛИ МЕНЯ В БУДУЩЕМ.
– Славься Халастия! – отозвались селяне – но с большим энтузиазмом, чем ранее.
Богиня вздохнула:
– РЕАЛЬНО, НАРОД, ЭТО Ж НЕ ТАК И СЛОЖНО. ПЕРЕСТАНЬТЕ СЛУШАТЬ СВОЛОЧЕЙ, КОТОРЫЕ ГОВОРЯТ НЕНАВИДЕТЬ КОГО-ТО, БУДЬТЕ ДОБРЕЕ К ТЕМ,КТО ВАС ОКРУЖАЕТ. ПОМНИТЕ ЭТО, И ВСЁ У ВАС БУДЕТ КАК НАДО.
Все застыли, разинув рты и изумлённо переглядываясь. Таких речей от богов прихожане точно ещё не слыхали.
– Славься…Халастия? – несколько неуверенно отозвались они.
Блеснул свет, и богиня исчезла, и на лужайке вокруг горящей церкви остались лишь простые люди.
Ну, люди плюс имп плюс суккуба.
– Не забудь это вот. – сказала Элария, подбирая с земли белый посох Ястота.
Я принял его из рук суккубы и вызвал окошко характеристик:
__
Скипетр Служителя
+40 Интеллект
+20 Выносливость
+10 Критический удар
__
Это было, конечно, впечатляюще, но я видел эти цифры и это название – когда принимал квест. Что меня удивило больше – так это описание в самом низу, которого не было раньше:
«Разовая способность: будучи служителем богини, вы можете призвать её на помощь»
Так вот что имел ввиду жрец, когда болтал о посохе и силе Архижреца.
Жаль только, что я ни разу не жрец – способность когда-нибудь могла бы и пригодиться.
С другой стороны, Ястоту она не то чтобы сильно помогла, да.
А с ещё одной стороны – сама его бытность жрецом вызывает сомнения. Как говорила богиня – придурок, призывающий ненавидеть, при этом получающий удовольствие через обман и убийства ради своей выгоды.
Я присмотрелся к своему новому скиллу – Самопожертвованию. За 20 маны, я могу передать мою жизненную силу Стигу или Эларии.
Клёво. Теперь я могу быть уверенным, что ХП моих демонов не упадут в красную зону так просто. И плюс я всё так же могу кастовать «Пожирание души» на врага, пополняя таким образом то ХП, что я отдал ребятам. Такой-то круговорот ХП в природе.
У меня появилось подозрение, что не всё так просто и я чекнул, чтобы убедится.
Ага, вот оно что – оказывается, призывать Стига и Эларию дороже, чем поддерживать их ХП Самопожертвованием – 50 Маны на импа и 100 на суккубу. Посему скилл полезнее, чем мог показаться поначалу.
– Почему у тебя такой довольный вид? – вдруг спросила Элария, и я выпал из своих размышлений.
Я посмотрел на неё:
– О – да ничего, просто поднялся в уровне.
В голове мелькнула мысль:
«А чего я вообще обьясняю? Она просто проигнорирует комментарий о геймплейных механиках, она ведь по сути всего лишь призванный пет-НПС»
– «Поднялся в уровне»? О чём ты? – подняв брови, спросила она.
Я был шокирован. И, возможно, вылупил на неё глаза.
В игры я задротничал годами, но никогда ни один НПС не спрашивал меня о сленге, что я и другие игроки использую. Можно было говорить о политике очередного президента, о новинках кино, о том, как мой комп крашнулся позавчера – да вообще о чём угодно. НПС было пофигу, они всегда всё игнорировали, если это не касается квеста о атаке на замок такой-то и нахождения кристалла сякого-то.
Но она….не проигнорировала. Она спросила, что я имею ввиду.
Если подумать, ситуация сродни той, когда фермер пошутил насчёт моего скунсьего смердежа.
И еще что-то типа этого было, когда я упомянул спортивный топик.
Хммм.
Может, об этом говорил мой новый начальник, когда рассказывал о изменениях в ИИ?
Джон сказал, что НПС могут самообучатся и лучше взаимодействовать с игроками. Это оно, я правильно понимаю?
В любом случае, мне не хотелось пока особо лезть в детали, так что я ответил:
– Ну, чем больше опыта я накапливаю, тем сильнее становлюсь. Я достиг нового уровня силы, вот и всё.
– Оу. Я тоже. – ответила суккуба. – Я вернула себе мою Огненную Плеть.
– В смысле – «вернула»?
– Всякий раз, когда у меня меняется хозяин, я теряю все свои способности, будучи ограниченной силой того, кому подчинена. Но, если хозяин становится сильнее, вместе с ним становлюсь сильнее и я. Наверное, ты это имел ввиду, когда сказал «поднялся в уровне», да?
– Именно.
Она кивнула.
– Значит, мы должны «подниматься в уровне» как можно выше.
– Аминь.
Я посмотрел на Стига. Он сейчас был в центре внимания – целая толпа детишек окружила его и гладили, как пёселя. Импу, правда, не особо доставляло такое внимание, но он стоически терпел – совсем как кот, которому не хочется, чтобы его трогали, но который понял, что это всё равно произойдёт.
Переведя взгляд назад на Эларию, я увидел, что та всё ещё выглядела, будто чем-то озадачена или даже огорчена.
– Как ты? – с участием спросил я.
Она подняла взор с пола, встрепенувшись.
– Эм…Можно мы уйдём отсюда, куда-нибудь? – спросила демоническая девушка с ноткой зарождающейся истерики в голосе.
– Конечно. – сказал и махнул рукой в сторону городской застройки. – Нам нужно отдохнуть, пошли найдём место, где можно поспать.
Горожане и селяне уже и так расходились, так что сейчас вполне удобный момент, чтобы сравнительно незаметно уйти.
– Сти-иг! Уходим! – позвал я.
Имп с видимым облегчением протиснулся сквозь заслон из детишек и вприпрыжку пошёл чуть позади нас, пока мы шли через лесные насаждения за церковной землёй.
– Расскажи, что случилось? – спросил я Эларию.
– Я просто… Я не знаю, что чувствую сейчас – радость или грусть. Мне вообще кажется, что и то, и то одновременно.
– Могу понять, почему чувствуешь радость – но почему вдруг грусть?
– Не знаю… Я так долго хотела убить его, и вот сейчас, когда я, наконец, исполнила свою «мечту»… Опыт, честно говоря, совсем не тот, на какой я рассчитывала.
– Месть – блюдо, которое следует подавать холодным, пожалуй. – процитировал я.
– Что? – удивлённо посмотрела на меня Элария.
– Старая клингонская поговорка. – улыбнулся я.
«По крайней мере, если верить Тарантино в «Убить Билла».
Элания чуть нахмурилась:
– Клингонская? Это такие существа? Никогда о них не слышала.
Ну, учитывая, что произошли они из древнего телесериала, а моя рогатая спутница живет в сгенерированном компьютером фентезюшном мире, где телевизора в принципе не существует – могу понять.
– Не бери в голову. – сказал я. – всё равно никогда с таким не повстречаешься.
– Самое главное. – продолжила она, глядя куда-то вдаль, во тьму лесной чащи. – Дело даже не в том, что мне не понравилось его убивать, а, скорее, в том, что есть и другие, от которых тоже хочу избавится.
