355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » А. Дж. Квиннел » Во имя отца » Текст книги (страница 6)
Во имя отца
  • Текст добавлен: 10 сентября 2016, 02:47

Текст книги "Во имя отца"


Автор книги: А. Дж. Квиннел



сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

Она медленно приблизилась к Миреку, слегка прикрывая ладонями свои груди.

– Сожми их, и сожми крепко.

Он отбросил пружины и хотел было встать, но лёгким движением руки она остановила его. Тогда он поднял руки, положил их на грудь Лейлы и сжал её. Грудь женщины была мягкой и одновременно упругой. Выражение лица Лейлы не изменилось. Он сжал пальцы сильнее. Её губы приоткрылись, и стал виден чистый розовый язык. Он слегка притянул женщину к себе. Она опрокинула его навзничь. Задыхаясь, она нащупала его мужское начало и оседлала Мирека. Он инстинктивно продолжал сжимать её грудь. Мирек хотел притянуть её к себе поближе, чтобы поцеловать в губы, однако она уклонилась. Ему удалось лишь слегка прикусить ей ухо.

Напряжение в нём быстро нарастало. Он постарался сдержать себя, но не смог. По телу Мирека прошли конвульсии, и со вздохом наслаждения он опорожнил свою плоть.

Её лицо не скрывало разочарования. Несколько мгновений она инстинктивно продолжала движения.

Мирек пробормотал:

– Понимаешь, я столько месяцев не был с женщиной…

Лейла пожала плечами и легко поднялась. Около кровати стоял на специальном столике металлический тазик и висело полотенце. Она взяла его и вытерла внутреннюю поверхность бёдер. Затем нагнулась за одеждой.

– Подожди.

Она обернулась к нему. Мирек сидел на кровати.

– Подожди, дай мне отдохнуть несколько минут. Всё будет нормально.

Лейла окинула его скептическим взглядом. Мирек слегка похлопал рукой по кровати.

– Присядь на минутку.

Вновь пожав плечами, она оставила свою одежду и села рядом с Миреком. Некоторое время они молчали. Он положил ей руку на плечо. Никакого встречного движения. Она сидела безучастно, как будто в приёмной у стоматолога. Он притянул к себе её руку.

– Помоги мне…

От её прикосновения Мирек почувствовал новый прилив желания. Он пробормотал:

– Поцелуй…

Лейла отрицательно покачала головой. Но её рука действовала увереннее. Желание Мирека возродилось с полной силой. Она вновь попыталась опрокинуть его на спину, но он воспротивился. Он взял её за плечи и легко уложил навзничь. На этот раз он решил быть сверху.

Всё пошло нормально. Он проник в неё и начал сильные ритмичные движения. Первые несколько минут она лежала почти неподвижно. Потом стала двигаться навстречу ему. Ещё через несколько минут она сомкнула ноги над его бёдрами и начала слегка постанывать. Её губы раскрылись, она обвила его тело руками и припала к его губам. Её язык ласкал его рот. Она все теснее прижималась к Миреку. Их страсть достигла предела. Движения Мирека становились всё сильнее. Она громко застонала. Её дыхание обожгло Скибора. Она припала ртом к его плечу. Тело её содрогалось от наслаждения. Он тоже испытал мучительную и сладостную боль любви.

Часто дыша, он перекатился на спину. На своём плече Мирек заметил капельку крови. Лейла мягко прикоснулась пальцами к месту укуса. Ему показалось, что на секунду в её глазах появилось сострадание. Но это выражение мгновенно ушло.

Через минуту ушла и Лейла. Она снова вытерлась полотенцем и быстро оделась, не глядя на Мирека.

Когда женщина уже была у двери, он остановил её:

– В следующий раз ты поцелуешь меня.

Она посмотрела на Мирека долгим бесстрастным взглядом, открыла дверь и быстро вышла.

* * *

Дверь его комнаты вновь открылась за полчаса до рассвета. Голый до пояса, в одних шортах, Мирек делал упражнения для пальцев, с силой погружая их в ведёрко с песком. Услышав скрип двери, он подумал, что это Лейла. Но это был Фрэнк. Он одобрительно смотрел на упражняющегося Мирека. В его руках был листок бумаги. Взгляд Фрэнка упёрся в плечо Скибора. Он заметил на нём след от укуса.

– Аха! Я вижу, Лейла провела с вами дополнительное занятие по физической подготовке. В принципе она ничего, но, на мой вкус, не слишком изобретательна. Вам надо бы попробовать ту маленькую филиппиночку, уж она-то знает массу всяких хитростей.

Мирек продолжал упражнение, не обращая особого внимания на Фрэнка. Тот протянул бумажку Скибору.

– Это для вас.

– От кого?

– Судя по всему, от ваших людей.

Мирек стряхнул с пальцев песок и взял бумажку.

На листке было размашистым почерком написано:

«Вернер, ни в коем случае не стригите волосы. Отращивайте усы».

Фрэнк заметил его недоумевающий взгляд.

– Это, наверное, какой-то код. Вы не знаете, что тут имеется в виду?

Мирек покачал головой.

– Нет, мне не давали никакого кода, и вообще я не ожидаю никаких посланий.

Фрэнк состроил гримасу.

– Они, наверное, думают, что тут у нас чёртова парикмахерская!

Глава 7

Архиепископ Версано положил в рот ещё один кусочек торта и одобрительно засопел. Проглотив его, он сказал:

– Шеф-повар здесь, видимо, послан самим Господом. Никто не готовит лучше него.

Беконный Священник и кардинал Менини согласились с мнением архиепископа. Это была вторая встреча Троицы в «L'Eau Vive», и у ван Бурха было уже достаточно материала для доклада. Менини был очень польщён, когда голландец заявил, что выбранная им сестра Анна подошла по всем параметрам для выполнения задания. Кардинал грациозно кивнул и спросил:

– Ну, а как обстоят дела с её подготовкой?

– Отлично. У неё прекрасные актёрские данные. Анна провела всю свою жизнь в церковной среде и поэтому довольно слабо разбирается в современной жизни. Но я стараюсь, чтобы она по возможности ближе соприкасалась с незнакомыми ей аспектами окружающего мира, и надо сказать, что Анна быстро прогрессирует.

Он посмотрел на часы и, улыбнувшись, добавил:

– Как раз сейчас она занимается аэробикой.

Собеседники недоумевающе посмотрели на него.

– Это такие новые танцевальные упражнения. Я хочу, чтобы она привыкла к подобным вещам. Одна из её новых подруг – танцовщица. После занятий они поужинают и отправятся в «Джеки О».

Опять непонимающие взгляды. Ван Бурх рассмеялся.

– Это лучшая дискотека в Риме.

Кардинал посмотрел на него немного озадаченно:

– А вы уверены, что это необходимо?

Ван Бурх энергично кивнул.

– Да, Ваше Высокопреосвященство. Это важно для расширения её кругозора. Да и вообще, несмотря на запреты, молодые люди в соцстранах посещают дискотеки и сходят с ума по последним западным хитам поп-музыки. Она должна знать это. Не волнуйтесь, Ваше Высокопреосвященство. Ведь преданность этой девушки церкви настолько сильна, что её невозможно сломить подобными вещами. Кроме того, люди, с которыми я её познакомил, достойны доверия.

– Ну а как насчёт нашей мужской половины? – спросил Версано.

Беконный Священник выдержал небольшую паузу и сказал:

– Если бы мы даже искали этого исполнителя многие годы, мы не подобрали бы лучшей кандидатуры. Его прошлое даёт существенные преимущества в решающих аспектах. Если он и не супермен, то обязательно станет таковым после специальной подготовки. Тем более что у него есть серьёзный мотив для выполнения задания.

– Что же это всё-таки за мотив? – спросил Версано.

И кардинал и Версано с любопытством ждали ответа голландца. Тот тихо сказал:

– Его мотив – ненависть, сконцентрированная против Андропова. Причиной этой ненависти является одна акция, санкционированная Андроповым несколько лет назад. Это деяние – страшный грех, и я бы никогда не поверил в возможность его совершения человеческим существом… Но теперь я уверен. Однако я поклялся, что никогда и никому не выдам этой тайны.

На лице Версано и кардинала отразилось разочарование. Увидев это, голландец мягко заметил:

– Мне он это рассказал только для того, чтобы убедить в искренности своих чувств. После его рассказа у меня, честно говоря, исчезли все сомнения по поводу греховности наших планов. Наши действия в данной ситуации вполне правомерны.

После этой реплики собеседники голландца полностью успокоились, и ван Бурх быстро сменил тему разговора. Он сказал Версано:

– Марио, я составил смету расходов по этой операции. Они будут значительными. Мне и моему фонду не по силам с ними справиться.

– И сколько же? – спросил Версано, уверенно чувствовавший себя в разговорах о финансах.

– Триста тысяч американских долларов.

Менини был поражён.

– Но почему так много?

Ван Бурх остановил его движением руки.

– Ваше Высокопреосвященство, это небольшая сумма по сравнению с той, которую потратили бы на подобную операцию ЦРУ и КГБ.

Менини все ещё скептически смотрел на голландца. Он, конечно, знал, что если хорошенько поискать в казне Ватикана, то эти триста тысяч долларов найти можно, но природный аскетизм кардинала заставлял его колебаться. Немного раздражённый, голландец отчётливо пояснил:

– Сначала нам нужно обеспечить подготовку нашего человека к выполнению задания. Это обойдётся примерно в пятнадцать тысяч долларов. Второе. Нам нужно организовать новый канал его переброски в Москву. Ни один из прежних маршрутов использовать нельзя.

Он прервал фразу, поскольку открылась дверь и вошли две официантки. Одна из них везла тележку, уставленную блюдами с фруктами и сыром. Другая быстро собрала со стола посуду и, расставив фрукты и сыр, спросила:

– Три эспрессо?

– Чуть позже, примерно через полчаса, – улыбаясь, сказал Версано.

Как только дверь закрылась, ван Бурх повернулся к кардиналу и достаточно наступательно продолжил свою речь.

– Ваше Высокопреосвященство, я хочу, чтобы вы поняли существенные детали. Нам придётся задействовать в операции десятки людей, арендовать или даже приобретать недвижимость. Необходимо будет покупать транспортные средства, а в соцстранах это нелегко и достаточно дорого. В самой Москве нам понадобится безопасное убежище. Определённые расходы нужны на связь. Может быть, придётся давать взятки должностным лицам. Но могу вас заверить в том, что ни цента не будет истрачено не по назначению.

Менини сразу же встрепенулся.

– Да что вы, отец ван Бурх. Я этого ни в коем случае не имел в виду. Просто я был поражён столь значительной суммой. Я, конечно, понимаю, что на подобные вещи требуется больше денег.

Он озадаченно повернулся к Версано.

– Но как мы сможем провести такую сумму в казначействе? Ведь предполагается, что операция будет абсолютно секретной?

Архиепископ знал своё дело:

– Не беспокойтесь об этом, Ваше Высокопреосвященство. Это не будут деньги церкви.

– А чьи же?

Американец сделал рукой чисто итальянский жест, который означал: «Нет проблем!» Он просто сказал:

– Это будут деньги друзей.

Воцарилось молчание. Голландец подумал, что «друзья» – это крупные банкиры, воротилы бизнеса или мафия, которые не откажутся оказать подобную услугу главному финансисту папы римского, поскольку в дальнейшем он воздаст им сторицей.

Версано извлёк из своих одеяний тоненький блокнот в кожаном переплёте и маленький золотой карандашик. Он спросил ван Бурха:

– Где вы хотите получить эти деньги и в каком виде?

Беконному Священнику нужны были две трети от суммы в долларах на счету в одном из банков Страсбурга и одна треть – в золоте, предпочтительно в тонких пластинах, так называемого вьетнамского образца. Для Менини это был пустой звук, но Версано понял ван Бурха с полуслова. Такое золото вывозили из СРВ вьетнамские беженцы. В лагерях его скупали предприимчивые дельцы. Это золото представляло из себя тоненькие маленькие полосочки, которые легко сгибались и были очень удобны для транспортировки. Версано знал, что для взяток такие пластины – лучшее, что можно найти на свете. Ван Бурх хотел, чтобы золото переслали одному священнику в Амстердам. Версано записал адрес в книжечку, затем спрятал её вместе с карандашиком обратно в свою одежду.

– Каковы возможные сроки? – спросил голландец.

Версано взял апельсин и стал ловко очищать его.

– Деньги будут в Страсбурге уже через семьдесят два часа, а золото доставят в Амстердам максимум через неделю.

– Отлично. Я должен отчитаться за эти деньги перед вами?

Засмеявшись, Версано сказал:

– Нет.

Он взглянул на Менини.

– Я предлагаю, чтобы никаких отчётов не было. Отчёты – это следы. Из-за них операции бывают раскрыты. Так и Аль Капоне попал в руки ФБР.

Опять взглянув на кардинала, он тихо сказал:

– Используй деньги по своему усмотрению. Если от этой суммы что-то останется, оставь их в своём фонде. Если нужны будут дополнительные средства, дай мне знать. Если для этого понадобится воспользоваться телефоном, запомни код: доллар называй тюльпаном. Если, например, тебе будет нужно ещё пятьдесят тысяч долларов, ты должен мне сказать, что видел огромное поле, примерно в пятьдесят тысяч тюльпанов, и я тотчас же переведу деньги в Страсбург. Одну унцию золота называй кругом эдамского сыра. Если ты скажешь, что монастырь в Зеландии изготавливает сто кругов эдамского сыра в день, я пошлю сто унций золота твоему священнику в Амстердам… и не заговаривай больше об отчётах.

Ван Бурх посмотрел на Менини, ожидая, что этот привередливый, педантичный человек возразит что-нибудь против сказанного Версано, но кардинал согласно кивнул.

– Я согласен с этим. При таком варианте никто даже и не будет подозревать о существовании нашей тайной организации.

Он отрезал себе кусок фонтинского сыра, отломил немного хлеба и опять согласно кивнул им перед тем, как приняться за еду. Ван Бурх решил про себя, что и кардиналу и архиепископу очень нравится вся эта конспиративная работа. Версано дочистил апельсин, разломил его на дольки и, отправив одну в рот, спросил:

– Ты уже составил план игры, Питер?

Он любил говорить языком спортивного комментатора.

Ван Бурх решил немного побаловать своих собеседников техникой конспирации.

– В таких делах нельзя загадывать наверняка. Нам очень часто приходится пользоваться словосочетанием «непредвиденные обстоятельства». Мы изначально предполагаем, что в ходе операции может произойти неожиданное, и исходя из этого разрабатываем соответствующие планы. На данный момент план операции состоит из пяти частей. Первая – подготовка, она уже скоро закончится. Вторая – переброска в Союз. Наш человек поедет из Вены в Чехословакию, потом в Польшу и, наконец, через Краков и Варшаву – к советской границе, а дальше – прямо в Москву. Третья часть – появление в Москве, устройство там. Четвёртая – убийство Андропова. Ну а пятая фаза – переправка боевика обратно на Запад.

Версано хотел было задать какой-то вопрос, но ван Бурх остановил его движением руки и продолжил:

– Недавно были отработаны наконец все детали второй части, и наши люди уже начинают готовиться к её осуществлению. Сам канал для переправки исполнителя будет готов к тому времени, когда он закончит спецподготовку, то есть через две недели. Мы сейчас готовим также запасной маршрут на случай, если с основным возникнут какие-то проблемы.

Он посмотрел на Менини, сделав ударение на слове «запасной», как бы желая отметить, что запасные варианты тоже кое-что стоят. Кардинал внимательно слушал ван Бурха, поглощая виноград. Голландец продолжил:

– Что касается третьего этапа, то в Москве у меня уже есть два человека, а максимум через неделю прибудут ещё трое. Уже подобрана квартира и есть транспорт. В этой части отработали также способ переправки сестры Анны обратно после завершения её миссии.

Версано спросил:

– Тем же путём?

Ван Бурх покачал головой.

– Нет, так ничего не выйдет. Этот канал временный, и чем дольше мы его будем использовать, тем больше вероятность, что его засекут. Мы решили переправить её через Хельсинки. С этим не будет никаких проблем. Если говорить о четвёртой части, то по ней мы пока ещё не выработали окончательного плана. В данный момент прорабатываются три возможных варианта, все они приемлемы, но один представляется наиболее предпочтительным.

Версано это заинтересовало, и он с любопытством спросил:

– Что же это за вариант?

Ван Бурх покачал головой:

– Он ещё не окончательный. Кроме того, я бы предпочёл не говорить по такому секретному вопросу здесь. Я знаю, Марио, что ты предпринял все возможные меры предосторожности, но я не решился бы обсуждать центральный пункт операции на территории Ватикана.

Оба понимающе кивнули ван Бурху. Тот вздохнул и сказал:

– Ну а теперь я хотел бы перейти к менее приятным новостям.

Он огорчённо посмотрел на кардинала:

– Вы знаете, что в наших рядах за «железным занавесом» иногда появляются предатели. Это неизбежно, вне зависимости от того, какие меры предосторожности мы предпринимали. Некоторые из наших людей оказываются слабее остальных. Они просто не могут выдержать обрушивающихся на них страшных испытаний, и я даже не могу их винить в отступничестве.

Кардинал и Версано внимательно следили за ходом его рассуждений. Ещё раз вздохнув, ван Бурх продолжал:

– По роду своей деятельности Скибор знал все о подобного рода случаях. Он предоставил мне список, состоящий из более чем ста имён.

– О Господи! Это ужасно, – воскликнул Версано.

– Нет, Марио, здесь нет ничего неожиданного. В наших рядах многие тысячи преданных людей. Эти сто – капля в море. Тем более что многие из них не располагали сколько-нибудь существенной информацией. Сейчас мы пытаемся их изолировать.

Голландец повернулся к кардиналу.

– Ваше Высокопреосвященство, мне очень жаль, но в списке были два члена вашего ордена. К счастью, у обоих не было почти никакой информации.

Менини мрачно спросил:

– Кто это?

– Отец Юрек Хошозно из Познани, – ван Бурх начал с более простого случая.

Это имя, видимо, ничего не говорило Менини, который потягивал остатки вина из своего бокала. И неудивительно, если учесть, что в его подчинении находится более ста тысяч священников. Но ван Бурх знал, что реакция на второе имя будет совершенно иной:

– И… мне очень жаль… второе имя – отец Ян Панровский из Ольштына.

Реакция Менини была куда более бурной, чем мог ожидать голландец. Голова кардинала откинулась, он выронил бокал, и на белой скатерти расплылось красное пятно. И Версано, и ван Бурх привстали со своих мест. Менини смотрел на голландца, как будто тот был страшным призраком, и, задыхаясь, прохрипел:

– Ян Па… Господи, нет!..

Он стал бить себя в грудь, мотая головой из стороны в сторону. Версано схватил его за руки и крикнул ван Бурху:

– Быстрее! Найди кого-нибудь! Позови доктора!

Священник помчался к двери. Он знал, что Менини наверняка доверял Панровскому. Конечно, он должен был доложить эту информацию более тактично.

Слава Богу, сестра Мария была недалеко. Увидев встревоженное лицо ван Бурха, она поспешила ему навстречу.

– Кардинал, он очень… плохо себя чувствует… Я думаю, что это серьёзно. Скорее всего, сердечный приступ.

Она сразу поняла серьёзность ситуации. Большинство посетителей её ресторана были престарелыми церковными служителями высоких рангов. Подобные вещи случались и раньше. Сначала она оглядела зал. Иногда в ресторане обедали два врача, но сегодня их не было. Она твёрдо сказала ван Бурху:

– Идите обратно. «Скорая помощь» будет здесь через несколько минут. Я позвоню лечащему доктору кардинала… Разденьте его.

Она пошла по коридору, но так, чтобы не привлечь чьего-либо внимания. Голландец поспешил обратно в кабинет. Менини лежал на полу. Версано гладил его по голове одной рукой, а другой пытался поднести к его губам стакан воды. Ван Бурх быстро присел рядом и стал снимать с кардинала одежду. Посмотрев на его лицо, он сразу понял, что это был сердечный приступ.

Кардинал задыхался. Его кожа была мертвенно-бледной и холодной на ощупь. Он уцепился за рукав ван Бурха, пытаясь что-то сказать. В комнату вошла одна из официанток, неся две подушки и одеяло:

– «Скорая помощь» будет с минуты на минуту, – сказала она, положив подушки под голову кардиналу. Он всё ещё пытался что-то сказать ван Бурху, который суетился возле него.

Версано встал и твёрдо сказал:

– Я должен позвонить в Ватикан. Его Святейшество должен быть немедленно проинформирован.

Он повернулся, вышел из комнаты и направился в главный зал ресторана. К этому времени все уже поняли, что в кабинете что-то произошло. Версано заметил пару знакомых, которые узнали его и теперь с удивлением на него смотрели. Архиепископ не обращал на них никакого внимания. Сестра Мария говорила по телефону в фойе. Когда он подошёл к ней, она повесила трубку и сообщила ему, что «скорая помощь» из клиники «Джемилли» будет с минуты на минуту, а лечащий врач кардинала уже спешит к пострадавшему. Затем она пошла обратно в кабинет, а Версано поднял трубку телефона и быстро набрал номер. После третьего гудка он услышал голос личного секретаря папы.

– Дзивиш у аппарата.

Версано кратко изложил ему суть происшедшего. Он услышал, как Дзивиш вздохнул. Секретарь молчал, видимо, раздумывая над тем, что предпринять. Версано знал, о чём думал в этот момент Дзивиш. Департамент кардинала был, несомненно, одним из самых мощных подразделений церкви. Он был опорой каждого папы. В Ватикане раздался вздох облегчения, когда на пост руководителя был избран Менини, сумевший быстро найти общий язык с папой и с курией. Если Менини умрёт, на его посту может оказаться неудобный человек. Дзивиш спросил, в какую больницу будет помещён кардинал, и Версано сказал, что, скорее всего, это будет клиника «Джемилли». Опять наступило молчание, пока Дзивиш собирался с мыслями.

– Я проинформирую Его Святейшество об этом прискорбном событии, даже если придётся нарушить его сон. Я вам перезвоню. Какой там номер?

Версано продиктовал ему номер телефона ресторана и повесил трубку. Возвращаясь в кабинет, он слышал приближающийся звук сирены санитарной машины.

Ван Бурх стоял на коленях, и его голова была склонена к голове лежавшего по-прежнему на полу кардинала.

Губы у Менини едва шевелились, пока он что-то говорил ван Бурху, потом голова у кардинала запрокинулась и все тело изогнулось дугой. Ван Бурх положил одну руку кардинала на грудь, вторую – под шею. Менини невнятно прохрипел:

– Вы сказали?..

Появилась сестра Мария, держа в руках поднос, на котором стояла маленькая бутылочка с водой. Версано отметил, что она – знающий человек. Поставив поднос на ковёр рядом с кардиналом, она повернулась к Версано, вопросительно приподняв брови. Ван Бурх выпрямился, продолжая стоять на коленях. Сестра Мария спокойно сказала Версано:

– Архиепископ, я думаю, вы должны причастить кардинала.

Версано ошеломлённо кивнул и направился было к Менини, но, нахмурившись, остановился. Он так давно не отправлял службы, что вся латынь уже выветрилась у него из головы. Американец умоляюще посмотрел на ван Бурха, который сразу всё понял. Продолжая все ещё стоять на коленях, он перегнулся через тело кардинала, взял бутылочку со святой водой и вынул из горлышка пробку. Вой сирены становился все отчётливее. Когда голландец заговорил, Версано сразу же вспомнил необходимые слова, и его губы тоже зашевелились. Он повторял молитву про себя.

– Прощаю тебя, твои грехи именем Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь.

Ван Бурх перекрестил лоб Менини. У двери послышался шум, но священник этого как будто не заметил. Он окропил Менини святой водой.

– Этим святым помазанием…

Вошедший врач аккуратно поднял его за локоть. Священник встал, продолжая бормотать причастие себе под нос. Два санитара положили на ковёр носилки и расставили рядом различные сумки и коробки. Санитары и молодой доктор, видимо, уже имели достаточный опыт в подобных делах. Сутана кардинала была расстёгнута до пояса. Версано склонился вперёд и поразился, увидев под одеяниями Менини грубую власяницу. Санитары разрезали её. Худое тело было покрыто красными полосами, следами от власяницы. У Менини, судя по всему, была агония. Версано почувствовал прилив уважения к Менини. Врач задавал Версано краткие вопросы, и американец так же кратко на них отвечал. Врач послушал Менини и отдал несколько указаний санитарам. Из одной коробки были вынуты какие-то провода. К груди кардинала прикрепили круглые электроды. Врач кивнул, и все тело кардинала изогнулось от пущенных по нему электрических разрядов. Версано видел что-то подобное по телевидению в Америке. Врач проделал эту же процедуру трижды и после каждой попытки слушал, дышит ли кардинал. Затем он молча указал на носилки. Санитары положили на них кардинала и накрыли его одеялом. Они направились к двери, врач – за ними.

– Он мёртв? – спросил Версано вдогонку.

Врач, не оборачиваясь, ответил:

– Мы попробуем ещё раз в госпитале.

– Он мёртв? – настаивал на своём Версано.

Врач был уже у двери. Опять, не обернувшись, он сказал:

– В госпитале.

Версано пошёл было за ним, но тут его остановил крик ван Бурха:

– Марио! Подожди!

Он всё ещё стоял с бутылочкой святой воды в руке. На лице у него было какое-то странное выражение. Он медленно закрыл бутылочку пробкой и поставил её на стол. Версано нетерпеливо сказал:

– Мне надо снова позвонить в Ватикан.

Священник решительно покачал головой.

– Нет, Марио. У нас есть дела поважнее. Сейчас позвонить должен я, а затем нам с тобой надо будет срочно побеседовать.

В кабинет опять вошла сестра Мария. На глаза у неё навернулись слёзы, и она держалась за свой крест на груди, бормоча про себя молитву. Священник твёрдо сказал:

– Сестра, принесите нам, пожалуйста, два кофе и бренди. И ещё, после того, как я вернусь, нас никто не должен тревожить.

Она удивлённо посмотрела на него. Версано уже готов был запротестовать, но потом решил уступить право распоряжаться этому голландцу, который в нелёгкий для них обоих момент проявил сильную волю. Ван Бурх повернулся к Версано:

– Подожди меня здесь, Марио. Я тебе все объясню через несколько минут.

Он опять обратился к монахине:

– Сделайте то, о чём я вас попросил, пожалуйста.

Она направилась к двери. Ван Бурх последовал за ней. Он отсутствовал около десяти минут, и Версано все больше раздражался. Официантка принесла кофе и бренди, и он взмахом руки приказал ей удалиться. Она печально подняла поднос с ковра и взяла со стола бутылочку. Когда она вышла, Версано положил в кофе три кусочка сахара и проглотил его одним махом. Он как раз наливал себе бренди, когда вошёл ван Бурх. Версано выплеснул на него все своё недовольство:

– Не соблаговолите ли объяснить своё поведение, отец ван Бурх?

– Хорошо, архиепископ. Я просто злюсь на себя за то, что по моей вине умер кардинал Менини, а также за то, что связался с двумя такими дилетантами, как вы и кардинал.

Это заставило Версано замолчать. Священник налил себе хорошую порцию бренди и сел за стол напротив Версано. Он говорил очень резко.

– Марио, у кардинала была очень серьёзная причина для сердечного приступа. Конечно, моё известие о предательстве отца Панровского, должно быть, было для него большим потрясением. Но не настолько, чтобы вызвать сердечный приступ. Оказалось, что Панровский входил в состав делегации, побывавшей в Риме на прошлой неделе. Эту делегацию принимал также и кардинал. Видимо, к концу встречи Менини сильно расчувствовался. Он попросил Панровского задержаться у него на пару минут и во время исповеди рассказал ему о нашем плане.

– Чёрт возьми!

Версано наклонил голову и устало потёр бровь. Потом спросил:

– А как ты об этом узнал, Питер?

– Пока ты звонил. В своих последних словах он сказал мне об этом. Я думаю, что он умер в муках совести.

Мозг у Версано опять заработал:

– Что конкретно он рассказал Панровскому?

Ван Бурх пожал плечами:

– Я точно не знаю. По-моему, он упомянул только о трёх вещах: о нашей Троице и её целях, об исполнителе, который должен стать орудием в наших руках, и о своём обмане с папской грамотой.

Версано склонился вперёд:

– А где сейчас этот Панровский?

Ван Бурх огорчённо вздохнул:

– Вот я и ходил звонить, чтобы узнать об этом. Оказывается, он покинул Рим через день после аудиенции у Менини и вернулся домой, в Ольштын, дня четыре назад.

Версано мрачно уставился в свой стакан:

– И, наверное, уже передал всю эту информацию своим хозяевам.

Ван Бурх кивнул:

– Вполне возможно, что он ещё не успел это сделать. Но мы должны исходить из того, что Андропов узнает о готовящемся в Ватикане покушении на его жизнь.

– Что, по-твоему, он предпримет?

Священник взял бутылку с бренди, налил немного себе и Версано, а затем сказал:

– Я думаю, Андропов отнесётся к этому очень серьёзно. Он наверняка уже знает о том, что Евченко передал нам данные о вновь готовящемся покушении на папу. Он хорошо осведомлён о наших возможностях. Я не думаю, что Менини упомянул о нас, но в КГБ должны догадаться, что в разработке этой операции буду участвовать я. А это не только подвергнет мою жизнь огромной опасности, но ещё и сделает осуществление нашей операции более сложным и рискованным.

Версано взял себя в руки и вновь стал решительным и жёстким.

– Ты хочешь от этого отказаться, Питер?

Он внимательно наблюдал за ван Бурхом, пока тот обдумывал вопрос. Наконец голландец покачал головой:

– Нет. Но я боюсь, что Мирек Скибор откажется. Уж он-то знает о возможных последствиях лучше нас.

– А ты что, собираешься рассказать ему о нависшей над ним опасности?

– Конечно.

Опять тишина. Только на этот раз уже священник внимательно наблюдал за архиепископом, ожидая, что тот ответит.

Версано вздохнул и кивнул:

– Да, это единственно верный выход… Ты думаешь, он действительно откажется?

– Не знаю, Марио, но сейчас нужно срочно менять наш план. В одном Риме у КГБ по меньшей мере десять оперативников и десятки агентов. Если будет нужно, через некоторое время здесь будет ещё больше шпионов. Может быть, они уже сюда направлены. Им, думаю, поручено наблюдать за каждым шагом Менини. Они сразу же узнают, что он мёртв, станут выяснять, каким образом он скончался, и узнают, что это произошло во время нашей встречи в этом ресторане. Потом они постараются выяснить, с кем именно Менини обедал. Вполне возможно, что им это удастся. Затем они будут пытаться внедрить подслушивающие устройства в Ватикан. Возможно, даже в твою спальню и в «Руссико». Мы больше не можем встречаться ни здесь, ни где-либо вообще, даже за пределами Ватикана. Ты всё время должен оставаться в Ватикане на время операции (если она вообще будет осуществлена). КГБ намного мощнее итальянской полиции. Если им понадобится с тобой побеседовать, а ты покинешь Ватикан, то они все равно поговорят с тобой, и к тому же не очень любезно.

Версано воинственно заявил:

– А я их не боюсь.

Ван Бурх склонился к нему:

– Ну тогда ты просто-напросто дурак, Марио. Даже я их боюсь. Всегда. Может быть, только поэтому я столько раз вылезал из пропасти. А теперь, благодаря телячьим нежностям Менини с Панровским, я боюсь КГБ ещё больше. Как никогда! Ведь они обязательно выяснят, что «мозг операции» – это я. Они все перевернут вверх дном для того, чтобы найти меня, – ведь этим будет лично управлять Андропов. А ты должен поговорить с Камилио Цибаном, чтобы он приставил к тебе специальную охрану. У тебя в офисе, в квартире – везде в Ватикане, где ты бываешь.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю