355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » А. Кавер » Ночь заново прожитой жизни » Текст книги (страница 4)
Ночь заново прожитой жизни
  • Текст добавлен: 16 октября 2016, 22:13

Текст книги "Ночь заново прожитой жизни"


Автор книги: А. Кавер


Жанры:

   

Мистика

,
   

Ужасы


сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

Он четко знал, где и в каком времени существовал – это был Салем, Массачусетс, 1692 год. Звали его во сне Сара Динсдэйл, и она совершенно точно была ведьмой. До какого-то момента ей удавалось избегать обвинения.

Наверное, Сара понимала, что наказание неминуемо, иначе не была бы абсолютно спокойна, когда видения церкви сменились видением суда. Она стояла в кандалах в квадратном закутке, предназначенном для обвиняемого, и на ее платье была нашита большая оранжевая буква «У».

Судья Дэнфорт сурово смотрел на нее. Девять мужчин-присяжных с трудом сдерживали свой гнев. Шериф Корвин стоял у двери. Коттон Мэтер, известный ученый и охотник на ведьм из Бостона, стоял за столом прокурора, задавая вопросы бледному Джону Гуд-мэну, который нервно ерзал на месте свидетеля.

Первый вопрос звучал так:

– И когда вы в первый раз услышали дьявольский призыв этой Сары Динсдэйл? – Его слова эхом отозвались в голове Ксандра, словно грохот рок-концерта.

Сара Динсдэйл внезапно закричала:

– Протестую, ваша честь! Это очень сомнительный вопрос, он подразумевает, что меня уже признали виновной!

Люди в зале были потрясены – она посмела заговорить без разрешения суда! Шериф Корвин пробормотал, что, по его мнению, Сара, несомненно, виновна.

Судья Дэнфорт грозно взглянул сверху вниз на Сару Динсдэйл.

____________________

Аlter ego (лат.) –другое «я», второе «я».

– Ничто не обрадовало бы меня больше, чем если бы тебя признали невиновной в преступлениях, в которых тебя обвиняют, – сказал он, но его тон не соответствовал смыслу слов. – Однако не забывай, женщина, что тебе запрещено говорить. Лучше помолчи, если не хочешь, чтобы к длинному списку совершенных тобой преступлений добавили наложение заклятия на члена суда.

– Что ты имеешь в виду под «сомнительным»? – спросил Мэтер, лениво почесывая голову под париком.

Судья Дэнфорт, похоже, остался доволен молчанием Сары. Он сделал жест Гудмэну, чтобы тот отвечал на заданный ему вопрос. Священник долго, надсадно прочищал горло. Мэтер, скрестив руки на груди, выпрямился во весь рост. Он уже устал ждать и был недоволен тем, что Гудмэн задерживает разбирательство.

Наконец судья Дэнфорт кашлянул. Громко. Они с Гудмэном посмотрели друг другу в глаза, и внезапно Гудмэн понял, что ему делать.

Он заговорил.

– Это было зимой, – начал он тихо, – и я думал о том, что в Старом Свете те самые люди, которые обвинили нас, пуритан, в отходе от церковных правил, сейчас как раз отмечают свой языческий праздник. В это время я проходил мимо дома хозяйки Динсдэйл. И признаюсь, подумал о ней.

– Что именно вы о ней подумали? – поинтересовался Мэтер.

– Я подумал, почему такая милая молодая женщина, красивая, трудолюбивая и наверняка хозяйственная, не замужем. Особенно если принять во внимание ее возраст.

– То же самое можно сказать и о вас, сэр Гудмэн, – шутливо заметил Мэтер. Пара женщин в зале суда захихикали, однако строгий взгляд судьи Дэнфорта быстро пресек эти смешки.

Гудмэн покраснел, и это порадовало Сару Динсдэйл, хотя на тот момент их отношения вряд ли можно было бы назвать добрыми.

– В любом случае, проходя мимо дома мисс Динсдэйл, я почувствовал запах сладкого пирога с изюмом и миндалем.

В зале послышались удивленные возгласы. Печь такой сладкий пирог зимой было запрещено, потому что в Европе это было одно из главных угощений на рождественском столе, а пуритане считали Рождество языческим праздником.

– Я постучал в дверь, и когда она открыла, втолкнул ее внутрь и зашел следом, а там, к великому своему огорчению, понял, что Сара Динсдэйл – уже среди проклятых.

– Понимаю, сын мой, – сказал Мэтер почти с нежностью в голосе. – И как же вы поступили?

– Только так, как было возможно. Я обвинил ее. У меня не было другого выбора, потому что на кухне я увидел чучела летучих мышей и расчлененных лягушек, коренья и прочие мерзости для рецептов самого Дьявола! И я сразу понял, что она ведьма!

– Ведьма! Ведьма! – раздавались крики, пока судья Дэнфорт не восстановил порядок. Гудмэн не смел взглянуть Саре Динсдэйл в глаза. А она все время пыталась поймать его взгляд. И ей очень нравилось то, что она в нем видела.

Потому что в глазах Джона Гудмэна не было ни ненависти, ни сожаления, только вина – вина в том, что именно его заставили обвинить ее.

– С тех пор, хотя я знаю, что она ведьма, я ничего не могу с собой поделать. Эта ужасная женщина не выходит у меня из головы. Она заполняет собой мои сны, а как только я просыпаюсь, целиком занимает мои мысли. Несомненно, она наложила на меня заклятие: посмотрела своим недобрым взглядом и поглотила мою душу.

Сара не смогла сдержать улыбки. Стоило вынести все страдания, которые выпали на ее долю за последние несколько недель в подземелье для ведьм, находившемся в ведении шерифа Корвина, чтобы сейчас услышать эти слова.

Сара все еще улыбалась, по крайней мере, про себя, когда видение немного сдвинулось во времени, и Ксандр услышал, как судья Дэнфорт вынес смертный приговор: она будет повешена! Сара была абсолютно уверена, что такого никогда не случится, даже когда судья Дэнфорт заметил, что хотел бы посмотреть, сможет ли ее выручить старина Дьявол.

– Да не старина Дьявол, – ответила на это Сара. – Просто близкий друг.

Зрители разразились удивленными и возмущенными криками. Сара рассматривала их с презрительным видом королевы, а Ксандра мучила мысль: правда ли, если увидишь во сне свою смерть, то на самом деле умрешь. Он боялся, что когда видение изменится, он это сразу выяснит…

Только вместо того, чтобы перенестись на виселицу, он перенесся в темницу, где, прикованная к стене, сидела довольная Сара Динсдэйл. Пришел посетитель и сел на колченогий табурет по другую сторону решетки.

Это был Джон Гудмэн.

Он придвинулся к ней так близко, как только осмелился, и теперь, как и в зале суда, нервно ерзал на табурете, пытаясь устроиться поудобнее. Несомненно, он предпочел бы оказаться в любом другом месте, только не в этом холодном сыром каменном мешке, стены которого были в пятнах крови, поскольку женщины, обвиненные в колдовстве, признавали свою вину лишь под пыткой: все они уже давно отправились на тот свет.

Сара не могла понять, какие чувства испытывает к пришедшему. Казалось, что ей следовало ненавидеть его. Однако даже сейчас в его глазах было то, из-за чего ей так хотелось обратить на себя его внимание.

– Я пришел попрощаться, – тихо проговорил Гудмэн.

– А ты уверен, что дал мне надежду на искупление? – с вызовом спросила Сара.

– Ты должна покаяться, – решительно ответил Гудмэн.

– Зачем? Чтобы облегчить тебе совесть?

– Не я в ответе за те чувства, которые к тебе питаю, Сара Динсдэйл. Это не мой выбор.

– Так кто же в ответе за эти чувства?

– Думаю, ты.

– Это правда, я наложила на тебя заклятие, преподобный Джон Гудмэн. Только мои заклятия слишком слабы, их не хватило бы на столь долгое время. Возможно, моя ворожба лишь открыла тебе глаза на то, что ты уже ко мне испытывал.

Лицо Гудмэна то краснело от гнева, то бледнело от страха. Он ударил кулаком по прутьям решетки.

– Это невозможно! Я бы никогда в жизни не смог – и не могу – испытывать подобное к ведьме, чья вина доказана! Освободи меня от этого заклятия! Умоляю тебя!

Сара запрокинула голову и рассмеялась. Она даже стукнулась затылком о каменную стену, от чего расхохоталась еще громче.

– Приношу свои самые искренние сожаления, преподобный, но я не в силах освободить тебя ни от твоего собственного сердца, ни от мук совести.

Гудмэн поднялся и мрачно кивнул.

– Что ж, так тому и быть. Ты проклята. Мне жаль тебя.

– Я никогда умышленно не причиняла никому зла. Я использовала свои силы только для добрых дел, для того, чтобы помогать другим. Как же я могу быть проклятой?

– Силы твои исходят от Дьявола, а все хорошее, к чему он прикасается, погибает.

– Проклятия бывают разные, Джон Гудмэн, и мне кажется, ты сам это скоро поймешь. – Она хитро улыбнулась. В эту секунду она знала, что именно чувствует к Гудмэну. – Может быть, у тебя есть последняя просьба, которую я могу выполнить, прежде чем пойду дальше по пути проклятых.

– Я был бы очень благодарен, – он откашлялся, – если бы ты прекратила являться мне во сне, чтобы я снова мог спать спокойно.

Сара снова рассмеялась; такой сладкой победы она еще никогда не одерживала.

– Есть вещи, которые не по силам даже ведьме.

– Желаю тебе достойно встретить свою смерть, – сказал Гудмэн, поворачиваясь, чтобы уйти.

– Это как раз волнует меня меньше всего, – спокойно ответила Сара, а видение вновь немного сдвинулось, и на табурете вместо Гудмэна оказалась любопытная крыса. Сара, по-прежнему прикованная к стене, посмотрела себе под ноги. Там возились еще несколько крыс. Она их не боялась – одиночества она боялась гораздо больше.

Сквозь решетку она видела тающую луну – время близилось к рассвету. В воздухе разлилось зловоние. Утренний туман изморосью оседал на стенах и одежде. Где-то завыл волк, ухнула сова, в соседней камере кто-то вскрикнул. Две крысы подрались из-за недоеденного куска хлеба.

Все это успокаивало Сару. Помощь уже в пути. Он

ее не подвел.

В этот момент благодаря какому-то шестому чувству она на мгновение увидела его лицо ужасного зеленого цвета, страшные клыки, мертвые безжалостные глаза, которые могли заглянуть в самые потащенные уголки ее души.

Ей нравилось это ощущение. И как она могла сомневаться в Презираемом?

Видение снова перенеслось вперед, Сара уже успела освободиться и теперь бежала по лесу. В лесу было совершенно темно, луна скрылась за облаками, к под ногами росли колючки и кустарники, и все же Сара с легкостью продвигалась вперед, словно ей это было так же просто, как пройтись в темноте по собственному дому.

Она очень устала. Больше всего ей хотелось просто лечь на холодную землю и уснуть.

Но это было равносильно тому, чтобы просто сдаться и погибнуть, а этого она себе позволить не могла. Ее ждал Презираемый.

Она бежала к нему, углубляясь в чащу, пока совсем не растворилась в ночи, и Ксандр, наконец, очнулся. Ему казалось, что сон был длиной с двухсерийный фильм, а на самом деле он пробыл без сознания всего несколько минут, которых хватило бы разве что на рекламу.

Вся эта история заставила Иву испытать такой благоговейный трепет, что она смогла заговорить лишь минуту спустя:

– Боже мой, да ты понимаешь, что твой сон и тот, о котором рассказывал Джайлс, происходили во время салемской охоты на ведьм?

– Мне кажется, что мой сон все же немного лучше. Да, может быть, они и взаимосвязаны. Даже я это понимаю.

– Нам необходимо побольше узнать об этом. Ксандр зевнул и потянулся.

– А я бы вздремнул. Может быть, мне приснится продолжение истории?

– У меня есть идея получше. Что ты делаешь сегодня вечером?

Глава 6

– М не всегда было очень интересно, – произнес Мастер вслух, ни к кому не обращаясь, – каково это видеть сны, спать? В этом ли сущность человеческой природы?

А может быть, мне просто хочется есть и пить? Правда, я насыщался человеческой полотью и иногда даже поглощал человеческие души, но меня интересует настоящая еда. Например, яичница с кетчупом или ветчина. А может, все, что мне нужно, – это обычная чашка чая. Если бы я попил чая, я бы успокоился? После того как я установлю контроль над внешним миром, первым делом попробую это выяснить. Эй! Фавориты!

Черные существа, его любимцы, заклубились вокруг его ног.

– Мастер! Хозяин! – вразнобой говорили они скрипучими голосами. – Скажи! Скажи! Дай нам указания, и мы все исполним. Больше нам ничего не нужно.

Мастер зевнул.

–  Приведите духов!

– ДА, МАСТЕР! СИЮ МИНУТУ, МАСТЕР! ЩА СДЕЛАЕМ, ХОЗЯИН! – проскрипели они и немедленно разлетелись во всех направлениях. Некоторые даже исчезли в стенах.

Прошло несколько секунд. Или часов? Мастер решил, что ему все равно. Когда само время не имеет значения, его количество тем более неважно.

Главное, что духи показались. Они были одни, без фаворитов, а это значило, что последние все еще заняты их поисками. Как обычно. Двое призраков прошли сквозь стену, еще один поднялся с пола, а четвертый спустился откуда-то сверху. Своим обликом они напоминали черные полупрозрачные занавески для душа.

Они зависли в воздухе и просто слушали то, что говорил им Мастер.

– Кусочки головоломки наконец легли в правильном порядке, – сказал Мастер. – Все планеты во всех измерениях расположены так, как нужно. Звезды в благоприятной позиции. Гадание на воске прошло очень хорошо, как и гадание на костях и картах таро. Только гадание по кишкам крысенка закончилось плохо. Но даже несмотря на это, ситуация вполне годится для небесной работы.

Конечно, на земле дела могли бы идти и получше. Предпочтительнее, чтобы каждый вовлеченный в процесс был настоящей реинкарнацией.

Но я доволен тем, что, влияя на мысли четверых оккультных Истребителей, мне удалось доставить в Саннидейл, – он вздрогнул от одного только упоминания такого безобидного названия, как «Солнечная Долина»*, – подходящее временное вместилище для вас, четверых духов, сослуживших такую плохую службу Презираемому три века тому назад. Конечно, лучше было бы положиться на кого-нибудь, зарекомендовавшего себя с иной стороны, однако ты, Хизер, вела себя весьма хитро во время спиритических сеансов этих дилетантов Черчей. Это хорошее начало для всех вас.

И помните, главный смысл всей операции – предсказуемость. Скоро у всех вас появится возможность исправить ошибку, которую вы совершили триста лет назад. Уверен, если это удастся, вы будете в восторге. Теперь можете идти. Исчезните. Улепетывайте! Вы знаете, что надо делать. И когда настанет время,

1вы это сделаете, в противном случае страдания, уже выпавшие на вашу долю, станут лишь прелюдией к тому аду, в который превратится ваше существование. Они исчезли. Мастер остался один. Через какое-то время вернутся его фавориты, будут опять клубиться у его ног, вымаливая прощение за очередную ошибку. Неважно. Пройдет совсем немного времени, и ему не придется больше терпеть их глупость.Вот уже тридцать минут Баффи ждала, что Эрик Франк и его команда исчезнут. Однако они, судя по всему, слишком упрямы.

Время от времени Франк, который частенько ' разъезжал по стране в поисках сенсационных интервью, стучал в дверь, после чего неохотно отходил, размахивая руками и выкрикивая что-то в сторону своей команды, дома, деревьев – всего, что попадалось на глаза. Может, он думал, что на самом деле дома кто-то есть, просто не хочет открывать дверь. ____________________

Sunndale (англ.) название города – Солнечная Долина. – Прим. пер.

Однако мама Баффи каждую неделю в этот день водила на 6 прогулку тяжело больную соседку, и девушка была уверена, что она не появится дома, по крайней мере, еще час.

Баффи часто смотрела «Загадочную планету Чарльза Форта» и всегда думала, что это очень глупая передача. Наверное, команде Франка, несмотря на заклятие забывчивости, наложенное на весь город, наконец-то удалось собрать какую-то информацию, отыскать какие-то ниточки, и они поняли, что в Сан-нидейле все время происходит нечто эдакое, паранормальное, и что связано это именно с Баффи.

Поэтому если Франк будет брать интервью у ее мамы, он, скорее всего, поинтересуется ее мнением по поводу того, что Баффи является Истребительни-цей нынешнего поколения. Потом все это покажут по кабельному телевидению, и Баффи навсегда лишится возможности вести нормальный образ жизни.

Девушка принялась раздумывать над тем, как бы заставить журналистов покинуть свою засаду. Можно, например, позвонить кому-нибудь на сотовый, представиться этакой талантливой пронырой с Си-эн-эн и отправить их в погоню за собой в неизвестном направлении. Но для этого необходимо знать номер телефона, а такой информации у нее не было.

Конечно, телефон можно узнать, однако для этого ей пришлось бы отправиться на поиски таксофона, найти номер их офиса, а потом наврать с три короба, на что может уйти уйма времени, а последствия могут быть самые непредсказуемые. Идея отпала сама собой.

Если бы Ива оказалась поблизости, она тут же достала бы свой верный ноутбук и за полминуты вышла через спутник на их электронную почту. К несчастью, Ивы рядом не было, и она вряд ли появится, если только Ксандр внезапно не исчезнет с лица земли.

Неожиданно ситуация изменилась. Баффи просто необходимо было как можно быстрее попасть внутрь, чтобы воспользоваться соответствующими удобствами. В конце концов кучка клоунов с телевидения ее не остановит. В любом случае им не удастся четко заснять ее на пленку, если она сразу же войдет в дом.

Кроме того, пока ни один из их репортажей про вампиров, женщин-ос и снежных людей не соответствовал истине. Так почему же он должен соответствовать в случае с Баффи Саммерс?

Эрик Франк стоял, прислонившись к задней стенке микроавтобуса, и явно был чем-то раздражен, но, увидев приближающуюся Баффи, тут же сменил гнев на милость.

– Парни! Парни! – прошипел он так, что его было слышно по всей округе. – Глядите, ее дочка! Может, это отродье проговорится!

Баффи была так поражена, что замерла посреди улицы и чуть было не попала под машину. «Проговорится? – подумала она. – Я – отродье? Они, наверное, здесь, потому что решили – о боже мой! – мама!»

Словно гигантская курица-наседка из японского ужастика, Баффи направилась прямиком к Франку, уставилась на него и закричала:

– Что вам нужно от моей мамы? Убирайтесь отсюда! Оставьте ее в покое!

Эрик Франк решил сыграть под дурачка. Он сунул Баффи в лицо микрофон и препротивнейшим вежливым голоском произнес:

– Добрый день, юная леди. Могу я узнать, почему вы так активно защищаетесь? Это как-то связано с вашей матерью?

– Защищаюсь? Что вы имеете в виду? Нам не от кого защищаться!

– А, так вы еще и отрицаете очевидное?! Скажите-ка мне, мисс Саммерс, какое на самом деле ваша мать имеет отношение к сверхъестественному? И почему вы ее прикрываете? Разве вы не понимаете, что она связана с силами зла?

– Что вы такое говорите? Какие еще силы? Послушайте, почему бы вам у нее самой не спросить? – Ой-ой. Она только что осознала: а) что сказала и б) кто записывал все это на пленку на радость миллионам зрителей. Она вяло улыбнулась съемочной группе.

– Мы попытались расспросить ее в галерее, – приторным голосом принялся объяснять Франк. – Однако она отказалась говорить перед телекамерой. А когда камеру выключили, она вежливо, но настойчиво послала нас по другому адресу. Мы считаем, что она находится под влиянием коварной скульптуры из Бронкса. -Что?

– «Лунного человека». Это известная скульптура итальянского мастера В.В. Вивальди, погибшего при загадочных обстоятельствах при фашистском режиме Муссолини. Мне она очень не нравится. Утверждают, что как только она появилась у Муссолини, его дела покатились под гору. Конечно, итальянский диктатор изначально занял неверную позицию во Второй мировой. Однако прежде чем его расстреляли за совершенные злодеяния, он заявил, что причиной его неудач служит проклятие, которое наложил на «Лунного человека» Вивальди. И он был первым из списка.

– Ну да.

Франк отвернулся, а потом самодовольно посмотрел на нее, словно какой-нибудь учитель истории.

– Спекулянт стащил статую у американских военных сразу после войны. Перед смертью он успел продать ее кому-то еще, кто тоже умер, но продал статую еще кому-то, кто умер, но кому-то ее завещал, и так далее, и тому подобное.

– А какое отношение ко всему этому имеет моя мама?

– Дело в том, что местная художественная галерея с помощью некой Джойс Саммерс смогла устроить крошечную выставку В. В. Вивальди. Эта статуя проклята. Все, кому она принадлежала, умерли, причем гораздо раньше положенного срока. Мисс Баффи, я даю вам последний шанс предстать перед миллионной аудиторией наших сограждан. Чем Джойс Саммерс – ваша мать – занимается в свободное время?

Баффи просто рассвирепела:

– Что, простите?

– Вы признаете, что ваша мать находится под зловещим влиянием знаменитого Лунного человека Вивальди? – с нажимом спросил Франк.

– Эй, Франк, а почему скульптура называется Лунный человек? – с наигранным любопытством спросил звукооператор.

– Она ведь не с Луны, правда? – в том же духе поддержал его оператор. Баффи показалось, что эти двое думают о шоу примерно то же, что и она сама.

– Вивальди полагал, что именно с Луны, – восторженно отозвался Эрик Франк.

– Слушай, а почему бы нам ни привезти ее на шоу? – рассмеялся звукооператор.

– А вы, ребята, всегда выдумываете вот такую ерунду? – поинтересовалась Баффи, стараясь при этом напустить на себя как можно более невинный вид. – По-моему, да. Видела я ваше шоу. Если честно, мистер Франк, мне кажется, все это полная чушь.

Эрик Франк побледнел и оглянулся на свою команду. Те расхохотались.

– Вы не верите мне из-за моей прически, так? Баффи постаралась сдержать смех.

– Точно, – пожалев его, смилостивилась она и решительно прошла между Франком и его съемочной группой. – Очень жаль, но мне действительно пора идти!

Парни еще немного посмеялись, но вдруг что-то заметили и сразу посерьезнели.

– Вон там! В том «хаммере»! – звукооператор показал пальцем на огромный джип. – Это Рик и Лора Черч!

– По-моему, они направляются в галерею, – сказала Баффи, хотя джип ехал в противоположном направлении.

Она рассчитывала, что трое приезжих не слишком хорошо знают Саннидейл, и не ошиблась: все трое с комичной поспешностью принялись собирать свое оборудование. Уже через несколько секунд Баффи с чувством глубокого удовлетворения наблюдала, как микроавтобус с нарисованными на нем падающими лягушками исчез следом за Черчами.

Естественно, ее очень беспокоил тот факт, что мама связалась с какой-то скульптурой, и в обычных обстоятельствах она бы немедленно отправилась в галерею. Однако сегодня обстоятельства складывались необычно – проклятия, сны и совпадения обрушились на Саннидейл, и она была абсолютно уверена, что все они каким-то образом связаны с Пророчеством принца Эштона Эйзенберга о Дуальных Дуэлях.

Только один человек мог помочь разобраться в этом.

Руперт Джайлс. Придется навестить его.

Через пару минут.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю