Текст книги "Годы войны"

Автор книги: А. Гречко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Командиру 34‑й кавалерийской дивизии было приказано: совместно с 1101‑м стрелковым полком 351‑й стрелковой дивизии и 4‑й гвардейской танковой бригадой полностью овладеть Барвенково.

В 8 часов 23 января 142‑й кавалерийский полк обошел город с востока и атаковал железнодорожную станцию. Противник вел сильный огонь и яростно сопротивлялся. Однако кавалеристы этого полка упорно продвигались вперед, пренебрегая опасностью, отвоевывали метр за метром родной земли. Одними из первых ворвались в город командир взвода лейтенант П. Т. Шкурат, младший лейтенант Ф. Е. Яковлев, сержант П. М. Кузнецов, красноармейцы Е. В. Сиволобов, А. Ф. Зайцев, Д. М. Боганцев, П. А. Катаржнов. Личным примером увлекая за собой остальных, отважные воины обеспечили успех боя. Все они были награждены орденами и медалями.

В то же время батальоны 1101‑го стрелкового полка вместе со 134‑м кавалерийским полком и танками ворвались в северную часть города и завязали уличные бои.

В течение дня 23 января части 34‑й кавалерийской и 351‑й стрелковой дивизий вели уличные бои в Барвенково, уничтожая засевших в домах гитлеровцев. 79‑я кавалерийская дивизия овладела Языково и выходила в направлении Елканской, отрезая противнику пути отхода.

Тем временем 60‑я кавалерийская дивизия подошла к Барвенково с северо–востока. Ее 177‑й кавалерийский полк под командованием майора Дашкова атаковал в конном строю противника, оборонявшего заранее приспособленную к обороне северо–восточную окраину города.

Решительные, дерзкие действия, сочетаемые с тактическим расчетом на внезапность, являлись основой успеха кавалерийских частей при атаке в конном строю.

В ночь на 24 января главнокомандующий Юго – Западным направлением приказал командиру 5‑го корпуса наступать западнее Барвенково и к исходу 25 января выйти в район Ново – Александровка, Андреевка, Александровка, отрезая пути отхода на запад славянской группировке противника.

К этому времени 34‑я кавалерийская дивизия вела уличные бои на западной окраине Барвенково, и вывести части из боя не было возможности. Тогда 60‑й кавалерийской дивизии было приказано развивать наступление в направлении Надеждовка, Андреевка; 34‑й кавалерийской дивизии, 4‑й гвардейской танковой бригаде и 351‑й стрелковой дивизии к рассвету 24 января полностью очистить Барвенково от противника.

К 10 часам 24 января советские воины окончательно сломили сопротивление гитлеровцев и очистили западную окраину Барвенково от врага. При этом кавалеристы разгромили штаб 257‑й немецкой пехотной дивизии, уничтожили до 800 солдат и офицеров, захватили 19 орудий, 9 зенитных установок, 3 танка, 261 автомашину, 160 груженых вагонов, артсклад с 30 тыс. снарядов, другие трофеи.

Командир 5‑го кавалерийского корпуса докладывал в штаб Южного фронта: «В итоге двухдневных боев корпус во взаимодействии со стрелковыми и танковыми частями овладел важным узлом сопротивления, неприятельской тыловой базой армейского значения, узлом шоссейных и железных дорог г. Барвенково».

Картину разрушения и опустошения увидели советские воины в Барвенково и прилегающих к нему селах. За время своего пребывания в нем фашисты расстреляли и замучили более 2 тыс. граждан, городской клуб превратили в гараж, школы в Александровке, Надеждовке, Ново – Дмитриевке и других селах сожгли, от 34 домов колхоза «Красна Зоревка» осталось лишь два.

Жители оккупированного города от мала до велика вели борьбу с захватчиками. Так, Василий и Анастасия Чайка, Алексей Кулик, Алексей Диденко, Владимир Зимин и другие в двадцатых числах января 1942 г., воспользовавшись паникой среди немцев, начавшейся при приближении к Барвенково частей Красной Армии, похитили у гитлеровцев гранаты, пистолеты и даже ручной пулемет. В день отступления немцев они забрались в здание школы и обстреляли врага, уничтожив 11 солдат и офицеров.

Освободив Барвенково, советские войска поставили противника в тяжелое положение. Это сильно обеспокоило гитлеровское командование. Начальник генерального штаба сухопутных войск Ф. Гальдер вот что записал 24 января в своем дневнике: «…В 17‑й армии творится безобразие. За три дня боев фронт прорван на двух участках… Оба эти прорыва соединились в одну громадную брешь. Противник поставил под угрозу железнодорожное сообщение между 1‑й танковой и 17‑й армиями… Предстоят весьма тяжелые дни, прежде чем удастся сдержать натиск противника…» {37}.

Да, положение вражеских войск все более ухудшалось.

Преследовать противника было приказано 4‑й гвардейской танковой бригаде генерала Г. И. Кузьмина, которая должна была в районе Александровки перерезать дорогу Барвенково – Петропавловка. В направлении Александровки теснили противника 34‑я и 60‑я кавалерийские дивизии. 351‑й стрелковой дивизии и 130‑й танковой бригаде была поставлена задача – выдвинуться на рубеж Маргаритовка, Гавриловка, Богдановка, обеспечивая с юго–запада действия главных сил корпуса.

По мере продвижения войск Южного фронта внимание командования привлекал очаг сопротивления в районе Славянска, который приобретал все большее значение. Находясь на стыке 57‑й и 37‑й армий, он ограничивал возможности перерастания тактических успехов в успех оперативный. Встал вопрос о ликвидации этого очага сопротивления еще и потому, что, оставаясь на фланге дивизий 57‑й армии, он создавал угрозу их коммуникациям и связывал левофланговые дивизии 57‑й армии и дивизии правого фланга 37‑й армии.

В связи с такой обстановкой на стыке двух армий значительно возросло значение выполнения задач 5‑м кавалерийским корпусом, предусмотренных в начале наступления. В общих чертах они сводились к тому, чтобы ударом в южном направлении, на Красноармейское, совместно с 1‑м кавалерийским корпусом, действовавшим восточнее, содействовать 57, 37 и 12‑й армиям в ликвидации группы Шведлера.

К 14 часам 25 января 34‑я кавалерийская дивизия, развивая наступление, форсировала реку Самара и овладела рубежом Благодать, Александровка. В этот день корпусу было приказано сосредоточиться в районе Ново – Александровка, Александровка, Андреевка с целью выхода в тыл группировке противника под Славянском.

Авангардный 178‑й полк 60‑й кавалерийской дивизии овладел Раздольем, завязал бой с вражеской пехотой, оборонявшейся на южном берегу р. Самара в Ново – Андреевке, но под сильным огнем форсировать реку ему не удалось. Командир дивизии направил 177‑й кавалерийский полк для обхода противника с востока. На обоих берегах реки завязались жаркие бои. К утру 26 января фашисты с большими потерями были выбиты из Ново – Андреевки и Ново – Беззаботовки и отошли в направлении Степановки.

351‑я стрелковая дивизия со 130‑й танковой бригадой к утру 26 января вела бой с пехотой и танками на рубеже Зеленый, Софиевка.

Находясь далеко впереди стрелковых частей, кавалеристы непрерывно теснили противника в южном направлении, обеспечивая войскам 57‑й армии благоприятные условия для продвижения вперед. Но в целом обстановка для 5‑го кавалерийского корпуса складывалась неблагоприятная. Гитлеровцы после оставления Барвенково стали спешно подтягивать сюда сильные резервы. Уже в боях на подходе к реке Самара корпус испытал сопротивление вновь прибывших 68, 94 и 125‑й пехотных дивизий.

Наступили сильные морозы. С 26 января по 5 февраля бушевали метели. Дороги, засыпанные полутораметровым слоем снега, стали непроходимы. Все это резко снижало маневренность конницы, которой часто приходилось действовать ночью и на широком фронте.

В конце января главком Юго – Западного направления послал в Ставку боевое донесение, в котором были подведены итоги боевых действий за период с 18 по 23 января и изложено решение на дальнейшее развитие операции.

В донесении указывалось, что за первые четыре дня операции 57‑я и 6‑я армии понесли значительные потери. Успешному проведению боевых действий сильно мешали суровые условия зимы. Темп продвижения войск резко снижался. Танки Т-60 с большим трудом преодолевали снежный покров, часто выходили из строя. Автотранспорт на многих направлениях было использовать нельзя.

Ставка нашла возможным к 1 февраля направить в распоряжение главкома Юго – Западного направления 315 танков и 4 стрелковые бригады. На период операции Южному фронту были приданы два авиационных полка самолетов Пе‑2.

К исходу дня 26 января было получено боевое распоряжение штаба Южного фронта: 5‑му кавалерийскому корпусу к утру 28 января приказывалось достичь района Красноармейское, перекрыть пути отхода на запад макеевской группировке противника, перерезать железную дорогу Павлоград – Красноармейское и Красноармейское – Чаплино. Одновременно 1‑му кавалерийскому корпусу ставилась задача к утру 28 января выйти на тылы артемовской группировки противника и не допустить ее отхода в западном направлении.

Таким образом, двум кавалерийским корпусам предстояло во взаимодействии с общевойсковыми соединениями, наступающими с фронта, разгромить противника на славянско–краматорском направлении.

К утру 27 января 57‑я армия встретила сильное сопротивление врага против соединений своего правого крыла и была остановлена.

Обстановка требовала решительных действий наших войск, и особенно подвижных соединений. По приказу командования 5‑й кавалерийский корпус нанес стремительный удар на Красноармейское, уничтожая и отбрасывая арьергарды противника, не давая им закрепиться на выгодных рубежах. 34‑я кавалерийская дивизия форсировала реку Бык, разгромила батальон 228‑го полка 101‑й пехотной дивизии и освободила Криворожье.

Удар по противнику в Криворожье был настолько стремительным, что никому из гитлеровцев не удалось бежать. Поэтому на следующий день ранним морозным утром наши разведчики доложили, что по дороге с юга на Криворожье движется колонна немецких солдат с дымящейся походной кухней. Не зная о том, что их гарнизон уничтожен, немцы вошли в Криворожье и здесь без единого выстрела были пленены вместе с командиром роты.

Из опроса пленных мы узнали, что эта рота прибыла в Криворожье на усиление имевшегося там гарнизона и что еще должны подойти две роты. Следовавшая через некоторое время колонна противника была встречена огнем эскадрона, расположенного вдоль дороги в белых маскхалатах, а другой эскадрон в это время атаковал эту колонну с южной окраины Криворожья в лоб в конном строю. Колонна была частично уничтожена, частично пленена.

Тяжелые, порой прямо–таки невыносимые условия были для наступления, особенно для конницы. Но, несмотря на лютую стужу, острую нехватку боеприпасов и продовольствия, кавалеристы продвигались вперед.

В этих условиях особенно большую помощь командованию оказывали политорганы, партийные и комсомольские организации. Они продолжали вести всестороннюю партийно–политическую работу в войсках. Когда возникали затруднения в снабжении частей боеприпасами, горючим, продовольствием и фуражом, работники вышестоящих политорганов тут же принимали меры для обеспечения войск всем необходимым.

Помнится, особенно остро встал вопрос со снабжением в 5‑м и 1‑м кавалерийских корпусах, когда они продвинулись далеко вперед и оторвались от тылов. Доставлять продовольствие и фураж становилось все труднее. Грузы, идущие по железным дорогам, запаздывали, грунтовые дороги бездействовали вследствие больших снежных заносов.

В это время Военный совет и политуправление Южного фронта обязали начальников и комиссаров управлений и отделов, ведающих обеспечением войск, лично заняться вопросами снабжения соединений, взять под свой контроль продвижение грузов как по железным дорогам, так и от станций снабжения в действующие части.

По инициативе членов Военного совета Южного фронта И. И. Ларина, Л. Р. Корнийца, начальника политуправления фронта М. И. Мамонова и его заместителя Л. И. Брежнева на железнодорожные узлы были направлены работники политуправления фронта для организации быстрого продвижения транспортов к станциям назначения. Работники политотделов осуществляли контроль за ходом очистки дорог от снега. На переброску грузов со станций снабжения в войска был мобилизован весь гужевой транспорт частей и районов прифронтовой полосы. В наиболее отдаленные части 1‑го и 5‑го кавалерийских корпусов, а также в 4‑ю гвардейскую и 130‑ю танковые бригады некоторое количество боеприпасов и горючего было заброшено на самолетах. Все это до некоторой степени улучшило снабжение войск.

В боях, как всегда, впереди наступающих шли коммунисты. Своей беззаветной храбростью они увлекали конников в атаки. Парторг 134‑го кавалерийского полка старший политрук Ахмет Парагульгов в бою за Криворожье личным примером увлек за собой эскадрон. Кавалеристы зашли в тыл противника и неожиданно атаковали его. Стремительный рейд внес панику в ряды врага и парализовал его сопротивление. Конники, вдохновленные отвагой парторга, смело громили гитлеровцев. Они уничтожили вражеский гарнизон, захватили пленных и большие трофеи.

В бою под Степановкой отличился младший политрук И. Г. Сахнович. Когда был ранен командир взвода, Сахнович принял командование на себя и повел бойцов в атаку. В ходе боя выбыл из строя первый номер станкового пулемета. Сахнович тут же лег за пулемет и стал метко разить фашистов. Политрук 1‑го эскадрона 142‑го кавалерийского полка Пономаренко трижды поднимал в атаку бойцов, вдохновлял их на ратные подвиги. В одном из этих боев он пал смертью храбрых.

Презирая смерть, коммунисты в критические минуты вселяли веру в нашу победу, вдохновляли бойцов на разгром ненавистных фашистов. Трудно перечислить имена всех коммунистов, бесстрашно сражавшихся с врагом в те суровые дни. Это старший лейтенант Ф. А. Харченко, который в трудную минуту возглавил конников и уничтожил более 30 гитлеровцев; младшие лейтенанты Ф. С. Алексеев, И. И. Васильченко, Г. А. Джанаев, И. С. Корсанкин, сержанты Р. З. Занеев, И. Г. Чемоданов, красноармеец Ф. К. Полищур – все они служили примером в боях.

Неизгладимы были картины ветрея населения освобожденных сел и деревень со своими освободителями. Крестьяне села Ново – Сергеевка вышли навстречу кавалеристам с красным знаменем, которое они сохранили в тяжелые дни гитлеровской оккупации. Они рассказывали нашим бойцам о зверствах, чинимых фашистскими захватчиками. Эти рассказы вызывали гнев и жажду мести за поруганную родную землю.

Каждый из нас клялся отомстить ненавистному врагу. И в боях конники с честью выполняли эту священную клятву. В яростных атаках они наносили гитлеровцам значительный урон.

Когда конники 134‑го кавалерийского полка в районе Барвенково устремились в атаку, ряды гитлеровцев охватила паника. С криками «Казаки!» они бросали оружие и в беспорядке отступали.

28 января 134‑й и 139‑й полки 34‑й кавалерийской дивизии, продвигаясь на Доброполье с северо–запада, вступили в бой с двумя вражескими батальонами. Обойдя противника с флангов, полки овладели Ново – Гришино. 60‑я кавалерийская дивизия вела бой на северной окраине Марьевки. В целях быстрейшего захвата Доброполья командир корпуса ввел в бой 79‑ю кавалерийскую дивизию, направив ее в обход Доброполья с задачей отрезать гитлеровцам пути отхода на юг.

О стремительности действий 5‑го корпуса в период 26–28 января свидетельствует факт внезапного захвата его частями свыше 600 пленных на подходе к Гришино.

Достигнув района Сергеевки, корпус угрожающе навис над жизненно важными для противника железнодорожными линиями Красноармейское – Павлоград, Красноармейское – Чаплино, над районами Гришино и Красноармейское.

Передовые подразделения корпуса вели бои на северо–восточной окраине Славянки, в Каменке, на северной окраине Сергеевки, Гришино, севернее Молодецкого, восточнее Красноярского.

В районе Доброполье, Красноармейский Рудник противник сосредоточил до двух полков пехоты 101‑й и 68‑й пехотных дивизий с 30–40 танками и контратаковал части 5‑го кавалерийского корпуса.

В 11 часов 28 января два батальона пехоты с танками нанесли удар по 134‑му кавалерийскому полку, который отразил атаку и удержал занимаемый рубеж, уничтожив при этом семь немецких танков, но 60‑я кавалерийская дивизия под натиском превосходящих сил противника отошла на северный берег р. Бык.

Гитлеровцы подтянули из района Гришино до полка пехоты с танками и перешли в наступление одновременно с направления Ленинский и Доброполье. Части корпуса с трудом удержали занимаемый рубеж, но враг продолжал наращивать удар. Ввиду того что дивизии корпуса ощущали острый недостаток боеприпасов, подвоз которых был чрезвычайно затруднен, а противник подбрасывал все новые и новые резервы, мною было принято решение перейти к обороне на рубеже р. Бык.

Причиной явилось то, что корпус находился в непрерывных боях и понес значительные потери. Были большие затруднения со снабжением. 29 января обе танковые бригады в бою не участвовали из–за отсутствия горючего. В частях имелось не более полукомплекта винтовочных патронов, снарядов и медикаментов, а продукты питания и фураж были на исходе.

Положение корпуса усложнялось. Войдя в полосу действий 37‑й и 12‑й армий, он далеко выдвинулся на юг (до 80 км от Барвенково), уйдя своими фланговыми частями от 351‑й стрелковой дивизии и 1‑го кавалерийского корпуса на 12–18 км. Между флангами образовались ничем не прикрытые разрывы. Попытка 5‑го кавалерийского корпуса прикрыть свои фланги и тыл привела к удлинению фронта и к уменьшению плотности боевых порядков.

Взаимодействия 5‑го кавалерийского корпуса с частями 37‑й и 12‑й армий фактически не было, так как расстояние между корпусом и армиями достигло 100 км. В этом пространстве находилась сильная группировка противника.

В ночь на 29 января 34‑я кавалерийская дивизия заняла полосу обороны Криворожье, Завидово – Кудашево, оставив 139‑й кавалерийский полк в качестве передового отряда западнее Доброполья. 79‑я кавалерийская дивизия заняла второй рубеж обороны: Малеевский, колхоз «Червона Зирка», Ново–криворожье. На этом рубеже части 5‑го кавалерийского корпуса успешно отражали атаки подошедших вражеских частей.

В одном из этих боев геройский подвиг совершил командир взвода 233‑го кавалерийского полка 79‑й кавалерийской дивизии лейтенант А. И. Федоренко. В районе Гришино гитлеровцы окружили группу наших бойцов. Против горстки советских воинов враг бросил танки и подразделения автоматчиков. Все плотнее сжималось кольцо окружения. Создалась критическая обстановка. В этот момент тяжело раненный коммунист Федоренко, собрав последние силы, поднялся с гранатой в руке навстречу танку. Раздался взрыв. Вражеский танк загорелся. Воодушевленные подвигом командира, бойцы устремились на врага и прорвали кольцо окружения. Лейтенант А. И. Федоренко посмертно был награжден орденом Ленина.

Исключительную стойкость и мужество проявил командир артиллерийской батареи 233‑го кавалерийского полка комсомолец лейтенант М. В. Красников. Окруженный вражескими танками, он продолжал расстреливать их, ведя огонь прямой наводкой.

Героически сражался наводчик орудия комсомолец П. Ф. Голубев. Несмотря на гибель расчета, он один вел огонь по танкам противника и метким выстрелом уничтожил один из них.

Вечером 29 января до пехотного полка противника с 13 танками вновь контратаковали части корпуса. Бой не прекращался и на следующий день. К сожалению, танковая бригада, не имея горючего, в бою не участвовала. В это время последовала еще одна контратака крупных сил пехоты и танков. Но имея поддержки, к исходу 1 февраля части корпуса заняли круговую оборону.

Полки 1‑го кавалерийского корпуса и 255‑й стрелковой дивизии в течение 26 и 27 января, при 36-градусном морозе и непрекращающейся метели, неоднократно атаковали противника, оборонявшего рубеж Явленская, Шаврово, но успеха не имели. Артиллерия и минометы остались без снарядов и мин, а в 15‑й танковой бригаде в строю осталось всего шесть танков.

27 января 68‑я кавалерийская дивизия возобновила наступление на Явленскую. Командир 194‑го кавалерийского полка майор Н. В. Глинберг повел эскадроны в атаку. Конники ворвались в этот населенный пункт. В рукопашной схватке майор Глинберг пал смертью храбрых, но полк закрепился в западной части Явленской.

Наступая на Яковлевку, 56‑я кавалерийская дивизия овладела Елизаветовкой и Фидлерово, выбила гитлеровцев из Шаврово и устремилась на Михайловку.

К началу февраля 1‑й кавалерийский корпус включился в ожесточенные бои с подошедшими резервами противника, прикрывавшими с запада подступы к славянско–краматорскому укрепленному району.

К этому времени войска 57‑й и 37‑й армий, наступавшие на Славянск, развернули боевые действия на рубеже Маяки, Николаевка, Никифоровка. Однако противник, подбросив крупные силы, приостановил наше наступление.

Когда вспоминаешь те нелегкие бои, то перед мысленным взором встают многие небольшие, малоизвестные населенные пункты, удерживать или освобождать которые приходилось крайне трудно. Нередко бывало, получаешь приказ – выбить немцев из такой–то деревни. На первый взгляд кажется, что это не такая уж сложная задача. А потом, в бою, убеждаешься, что захватить деревню совсем не просто.

Особенно мне запомнились бои за село Маяки. Оно для нас стало поистине крепким орешком. Этот населенный пункт расположен на высоте, господствующей над местностью. Противник сильно укрепил подступы к селу. Гибли люди, а село попрежнему оставалось в руках врага. Пехотинцы и кавалеристы неоднократно предпринимали попытки овладеть Маяками, но всякий раз отходили назад.

Да, мы несли потери. Это объяснялось порой и недостатком сил и зачастую отсутствием должного опыта. Но в каждом бою советские воины обескровливали противника, наносили ему большой урон.

Наступление советских войск на Юго – Западном направлении в январе 1942 г. имело весьма важное значение.

Немцы, потерпев решительное поражение в битве под Москвой, подверглись удару наших войск, наступавших на юге. Это мощное советское наступление привлекло значительные оперативные резервы гитлеровской Германии.

В ходе Барвенково – Лозовской операции войска Юго – Западного и Южного фронтов не только прорвали сильную оборонительную систему врага, но и разгромили 298. 68 и 257‑ю немецкие пехотные дивизии, 236‑й противотанковый полк и 179‑й пехотный полк, венгерский кавалерийский полк, штаб 257‑й дивизии. Были захвачены знамена 457‑го и 516‑го пехотных полков. Кроме того, было нанесено значительное поражение частям 44‑й, 295‑й пехотных дивизий и частям 62, 76 и 94‑й дивизий. За время операции гитлеровцы потеряли свыше 36 тыс. солдат и офицеров убитыми и несколько сот пленными {38}.

Войска 6, 9 и 57‑й армий и кавалерийские корпуса на 120-километровом фронте продвинулись более чем на 90 км, освободили свыше 400 населенных пунктов, овладели важнейшим железнодорожным узлом – городом Лозовая и тыловой базой 17‑й немецкой армии – Барвенково, нарушив железнодорожное сообщение по линии Харьков – Донбасс через Лозовую. Для ликвидации этого прорыва командование немецкой армейской группы «Юг» израсходовало все свои резервы.

Наши войска захватили 658 орудий, 40 танков и бронемашин, 843 пулемета, 331 миномет, 6013 автомашин, 513 мотоциклов, 1095 велосипедов, 23 радиостанции, свыше 100 тыс. мин, около 80 тыс. снарядов, более 1 млн. патронов, 23 тыс. ручных гранат, 430 вагонов с боеприпасами и военным имуществом, 8 эшелонов с военно–хозяйственным грузом, 24 склада с военным имуществом, 2400 подвод, 2800 лошадей.

Бывший полковник 6‑й немецкой армии Вильгельм Адам, вспоминая период Барвенково – Лозовской операции, пишет: «Кое–кто из строевых офицеров был настроен мрачно. У многих солдат не осталось и следа от прежнего подъема, от веры в победу, воодушевлявшей их в первый год войны. Достоверно было одно: Гитлер и Главное командование сухопутных сил сознательно или невольно лгали, когда бахвалились перед всем миром, что Красная Армия разбита. Разбитая армия не может без передышки атаковать в разных местах посреди зимы»{39}.

Какие же можно сделать выводы из Барвенково – Лозовской операции?

Характерные особенности Барвенково – Лозовской операции заключаются в том, что она проводилась на стыке двух фронтов. В операцию были вовлечены 25 стрелковых дивизий, 2 стрелковые бригады, 12 кавалерийских дивизий, 9 тяжелых артиллерийских полков, 5 гаубичных артиллерийских полков, 6 артиллерийских противотанковых полков, 7 гвардейских минометных дивизионов, 11 танковых бригад, 4 бронепоезда и 342 самолёта. Войска, непосредственно участвовавшие в операции, были развернуты на фронте в 229 км. К концу операции фронт увеличился до 400 км.

Руководство операцией осуществлялось главнокомандующим Юго – Западным направлением, однако Ставка Верховного Главнокомандования пристально следила за ходом операции и своевременно направляла действия войск. Когда стало ясно, что без ликвидации балаклейского и славянского очагов сопротивления дальнейшее продвижение на запад 6‑й армии Юго – Западного фронта и 57‑й армии Южного фронта становится опасным, Ставка дала указания главнокомандующему Юго – Западным направлением о необходимости ликвидировать балаклейскую и славянскую группировки немцев.

19 января Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко вел переговоры по прямому проводу с командующим Южным фронтом генерал–лейтенантом Р. Я. Малиновским. Из переговоров выяснилось, что у командования Южного фронта не было ясного представления о действиях 6‑й армии Юго – Западного фронта, а это в дальнейшем могло отрицательно сказаться на взаимодействии фронтов.

Маршал Тимошенко своевременно ориентировал генерала Малиновского об обстановке на левом крыле Юго – Западного фронта и указал, какие задачи стоят в связи с этим перед Южным фронтом. Были созданы все предпосылки к дальнейшему налаживанию взаимодействия фронтов.

Барвенково – Лозовская операция готовилась в течение семнадцати дней. Несмотря на очень тяжелые зимние условия, все перегруппировки войск по железным дорогам были закончены в основном своевременно. Железнодорожный маневр войск 37‑й и 9‑й армий производился скрытно от противника. Однако маскировка районов выгрузки наших войск в Сватово, Изюме, Красном Лимане была все яге недостаточно тщательной.

В Барвенково – Лозовской операции наступление велось на четырех направлениях: 6‑й армией – на Шевелевку, 57‑й армией – на Барвенково, 37‑й армией – на Дружковку и 12‑й армией – на Дзержинск. Направления для нанесения главных ударов нашим командованием выбирались так, чтобы они не выводили войска на сильные узлы сопротивления, а давали возможность обходного и охватывающего маневра.

Удар в направлении от Изюма на Барвенково и далее на Павлоград наносился по району с наименьшим количеством крупных населенных пунктов в обход Славянска, Краматорской, Горловки. В результате этого наши войска кратчайшими путями выходили в тыл противника.

Как уже отмечалось, наступательная операция армий правого крыла Южного фронта, хотя и имела успех, но все же не дала ожидаемых результатов. И это произошло, на наш взгляд, по следующим причинам.

Ударная группировка Южного фронта по количеству сил была недостаточной для задуманной операции. Отсутствие оперативных резервов не дало возможности развить первый успех, достигнутый в направлении Барвенково, Красноармейское. 9‑я армия, предназначавшаяся для развития успеха, имела в своем составе всего две дивизии и две стрелковые бригады.

Отдельные дивизии начали наступление с большим некомплектом людского состава и недостаточно вооруженными. Ощущался крайний недостаток боеприпасов для артиллерии и минометов. Для 122‑мм пушек и 120‑мм минометов совсем отсутствовали снаряды и мины, а полковая и дивизионная артиллерия имела на всю операцию от двух до трех боекомплектов {40}.

Во фронте было восемь дивизионов гвардейских минометов, но они распределялись по армиям и применялись от случая к случаю, разрозненно. Таким образом, мощное по огневой силе средство борьбы не давало нужного эффекта.

Танковые бригады действовали в качестве танковых групп непосредственной поддержки пехоты, но использовались общевойсковыми командирами разрозненно, что приводило к большим потерям.

Глубокий снежный покров, местность, изрезанная лощинами, оврагами и балками, затрудняла маневрирование войск и особенно техники. Маневр артиллерии по снежной целине даже на конной тяге не всегда был возможен.

Насколько были стеснены передвижение и маневр артиллерии, можно видеть из таких примеров. Сосредоточение артиллерии резерва Главного Командования производилось крайне медленно и к началу наступления не было полностью закончено: в 57‑й армии из 127 орудий артиллерии усиления 18 января на огневых позициях находилось только 51 орудие, остальные задержались в пути; в 37‑й армии из 127 орудий – только 79; в 9‑й армии из 122 орудий – лишь 15 орудий. Артиллерия 351‑й стрелковой дивизии 20 января огня не вела, так как значительно отстала. 21 января десять полков резерва Главного Командования меняли боевой порядок, догоняли пехоту. В результате всего этого артиллерия не могла оказать значительной поддержки наступающей пехоте.

Большие снежные заносы отрицательно отражались на темпах продвижения войск. Движение не только автотранспорта, но и санных обозов иногда не было возможным в течение нескольких дней.

Лед, сковывающий реки, не выдерживал больших тяжестей и для переправы артиллерии крупных калибров, средних танков и тяжелых грузов требовал усиления, что задерживало переправу. Частый снегопад вызывал необходимость постоянно поддерживать дороги в проезжем состоянии. На это привлекались большие массы людей.

Известно, что одним из важных условий успеха действий войск является их материально–техническое обеспечение. Оно по ряду причин, и главным образом из–за бездорожья, было недостаточно полным. Боеприпасами войска снабжались с перебоями. К концу первого этапа операции тылы отстали.

Недостаточно пополнялись части и соединения людьми, а потери были значительными. Кроме того, времени на подготовку молодых бойцов не хватало. Спешное пополнение частей и подразделений непосредственно в ходе боя приводило к тому, что командиры не успевали не только сколотить свои подразделения, но даже не могли ознакомиться с людьми, которые должны были идти в бой. Все это снижало наступательную способность войск.

Слабо осуществлялось взаимодействие на поле боя пехоты и кавалерии с артиллерией, танками и авиацией. Пехота не всегда использовала успех танков. Недостаточная подготовка подразделений для ведения боя в населенных пунктах порой приводила к большим потерям. Иногда пехота не успевала организовать противотанковую оборону в населенных пунктах, в результате чего при контратаках легко теряла их и с большой кровью занимала снова.