Текст книги "Весенний ветер в Молнегорске (СИ)"

Автор книги: Златовласка с косичками

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

– Увы, нет, – усмехнулся Маринский.

– И сколько же лет вашей дочери? Как ее зовут?

– Меня зовут Александра.

Звонкий детский голос заставил всех присутствующих обернуться. Дверь, ведущая в кабинет, медленно приоткрылась, пропуская маленькую темноволосую девочку в джинсах и зеленой кофточке. Ее появление оказалось для всех полной неожиданностью. Корреспонденты замерли. Константин удивленно улыбнулся. Даниил нахмурился.

– Аля, – строго сказал он. – Что ты здесь делаешь?

– Я сейчас объясню.

Девочка быстро зашла в кабинет. Виновато улыбнувшись отцу, она повернулась к корреспондентам и уставилась на них с любопытством. У нее были большие зеленые глаза, точно такие же, как и у Даниила, однако на этом сходство отца и дочери заканчивалось. У малышки были темные густые волосы, собранные в два аккуратных хвостика и по-детски нежное выразительное лицо с идеально правильными точеными чертами.

– Вы обо мне спрашивали? – без малейших признаков стеснения поинтересовалась она у корреспондентов.

– Да, – первым опомнился парень. – Мы собираемся написать статью про твоего папу и поэтому хотели узнать побольше о вашей семье. Сколько тебе лет?

– Пять.

– Как, всего пять?

Брюнетка подумала, что девочка шутит. Она выглядела слишком умненькой для такого возраста.

– А что? Я уже большая, – малышка одарила гостей лукавым взглядом. – Можете звать меня Александра Андреевна.

Константин расхохотался. Но бедной корреспондентке было совсем не до смеха. Она уже ничего не понимала.

– Почему Андреевна? Разве не Данииловна?

– Думаю, на сегодня достаточно. Спасибо за внимание.

В голосе Даниила послышалась мягкая сталь. Он поднялся из-за стола, давая понять, что интервью окончено, и корреспондентам не оставалось ничего другого, как откланяться и покинуть кабинет.

Когда чужие люди, наконец, ушли, малышка быстро обхватила обеими руками улыбающегося Костю, проделала то же самое со Степашкой, а потом кинулась к Даниилу и проворно вскарабкалась к нему на колени.

– Мой Даня! – воскликнула она, запрокидывая голову, чтобы бросить на отца взгляд, полный искреннего обожания.

– Ты его папой называешь только по праздникам? – фыркнул Костя. Своеобразное обращение девочки уже давно никого не удивляло. Эта кроха заявляла четкие собственнические права на отца любому, кто попадался на ее пути.

– Алька, не подлизывайся.

Даниил даже не улыбнулся дочери. Его голос оставался строгим.

– Что за представление ты только что устроила? И вообще, почему ты здесь? Бабушка с ума сойдет, когда обнаружит, что ты пропала.

– Нет, не сойдет. Она сама меня отпустила. Я же с дядей!

– Так ты с Вовкой приехала? Он снова в архиве копается?

Даниил перевел вопросительный взгляд на Степашку, и тот кивнул.

– Да, он был там, когда я уходил. Опять смотрел старые сводки по контактам.

– Парнишка по-прежнему не вылезает из бумаг, – с легким сожалением протянул Костя. – Я, конечно, понимаю, что он планирует пойти по стопам братца, но это еще не повод губить свои молодые годы!

– А ты в его годы копался в пробирках, – усмехнулся Даниил. – Пусть привыкает. Ему через два года поступать, и первый же курсовик по истории легенд приведет его опять в наш архив.

– Я тоже буду изучать нечей, – решила напомнить о своем присутствии Алька и обняла отца за шею руками.

– Алька, я же сказал тебе не подлизываться, – покачал головой Даниил. – Я все еще думаю, как тебя наказать.

– Можно подумать, ты ее когда-нибудь наказываешь, – пожал плечами Костя.

– Дядя Костя, а как там Маша и Даша?

Алька повернула к Косте сияющее личико.

– Я их с прошлой субботы не видела! Как они поживают?

– Нормально поживают. Продолжают испытывать на прочность мои старые больные нервы. Вчера эта парочка утопила в ванной лучшие мотки шерсти, из которой Матрена хотела связать для них свитера.

Костя улыбнулся, вспоминая проделки своих четырехлетних дочерей-близняшек.

– Они сейчас в детской комнате. Твое имя стоит у них на втором месте после слова «мама», так что полагаю, им тебя тоже не хватает. Беги туда, поиграете вместе.

– Обязательно побегу, но позже. Сначала я кое-что скажу моему Дане.

Алька опять повернулась к Даниилу. На ее лице появилось виноватое выражение.

– Вообще-то я кое-что сделала. Может, тебе и придется меня наказывать.

Девочка глубоко вздохнула. Костя поперхнулся, прикусывая губу, чтобы не рассмеяться и не испортить тем самым торжественность сцены раскаяния. Степашка покачал головой, тоже пряча невольную улыбку. Даниил удивленно поднял брови.

– Продолжай, – серьезно кивнул он. – Что ты опять натворила?

Алька еще раз вздохнула, собираясь с духом, и решительно выпалила:

– Я привезла с собой Тимку, но он от меня убежал и спрятался где-то на лужайке.

– Понятно, – медленно протянул Даниил. – Значит, ты опять притащила его в Институт. Зачем?

– Я хотела, чтобы он показал мне свой дар. Чтобы нашел то, что было потеряно. Или привел кого-нибудь, кто давно потерялся! Я вспомнила, как ты мне рассказывал, что огненные саламандры это умеют!

– Алька.

Даниил вздохнул, не зная, что ему делать – смеяться или злиться.

– А почему ты не вспомнила мои слова о том, что огненная саламандра – это не игрушка? Что будет, если Тимка кого-то напугает? Или нечаянно плюнет огнем? Я все-таки тебя накажу и сейчас же отправлю домой. Попрошу Вовку отвезти тебя.

– Не надо, я исправлюсь. Быстро-быстро!

Девочка моментально соскочила с отцовских колен и вытянулась по стойке смирно.

– Я найду Тимку. Вот увидишь! А потом пойду играть с близняшками!

– Ладно, посмотрим. Даю тебе полчаса, не больше.

Даниил похлопал рукой по часам на своем запястье, и Альку как ветром сдуло. Она выскочила из кабинета. Через секунду в коридоре послышался топот маленьких быстрых ножек.

Подождав пять минут, Костя встал и подошел к окну. Он не ошибся с подсчетами. Альке вполне хватило времени, чтобы выбежать из Института на лужайку перед зданием и с разбегу прыгнуть в первую попавшуюся клумбу с нарциссами. Очевидно, она рассчитывала без особого труда обнаружить Тимку в зарослях цветов.

Даниил тоже бросил взгляд в сторону окна, и Костя поспешил его успокоить.

– Алька уже там, – сказал он. – И ты не хуже меня знаешь, что она тут в полной безопасности. Эта кроха не заблудится ни в Институте, ни в его окрестностях, потому что знает все здешние лазейки лучше нас с тобой.

– Хозяин, я могу пойти и присмотреть за ней, – с улыбкой предложил Степашка. – Но Костя абсолютно прав. Здесь с ней ничего не случится.

– Я знаю, – кивнул Даниил.

– Еще бы ты не знал, – понимающе протянул Костя. – Ты же сам окружил это место самой надежной и в то же время самой светлой магической защитой, которая просто не способна пропустить зло. Кстати, эту атмосферу даже посторонние чувствуют.

– Вот и хорошо. Мне так спокойнее. Не только ради Альки, но и ради всех нас. Пока мои способности хоть немного не восстановятся.

Даниил посмотрел на свою руку. На кончиках его пальцев мерцали еле заметные золотистые искорки.

– Твоя сила потихоньку возвращается! – счастливо заулыбался Степашка.

– Ага, причем это уже видно невооруженным глазом, – довольно кивнул Костя. – Вот и чудненько. Наш супергерой опять с нами.

В дверь негромко постучали, и секунду спустя на пороге появилась Матрена.

– Извините, что беспокою, – сказала она. – Степашка, мне нужна твоя помощь. Там семена привезли. Ты обещал посмотреть.

Золотоволосая домовица обращалась к Степашке, но смотрела на мужа. На ее лице сияла нежная улыбка.

– Привет, красавица. Позвольте поцеловать вам ручку?

Костя шагнул вперед и, поймав жену за руку, поднес ее ладонь к губам.

– Опять смеешься? – с легким укором и неизменной любовью в голосе спросила Матрена.

– Я такой, – невозмутимо кивнул Костя. – Что новенького у твоей бесплатной рабочей силы? Не слишком халтурят?

– И как ты только не ляпнул это корреспондентам? – усмехнулся Даниил. – Они бы точно решили, что мы эксплуатируем несчастных студенток, которые пришли к нам на практику. Заставляем их работать вместо того, чтобы дать возможность изучать воздействие магии на растения.

– Данилыч, ты последнее время нудишь, как Кир, – отмахнулся Костя. – Стареешь?

– Кто бы говорил, Луковский, кто бы говорил.

– Пойдем, Матрена, – Степашка улыбнулся, поглядывая на друзей. – Думаю, это надолго.

Домовые ушли. Даниил и Костя на удивление быстро прекратили свою перепалку. Даня занялся бумагами, которых, как всегда, накопилось немало, а Костя уселся на подоконнике, поудобнее скрестив длинные худые ноги, чтобы иметь возможность периодически поглядывать в окно.

– Слушай, может, нам шашлыки организовать в субботу? – неожиданно предложил он. – А что, мы давно уже нигде не собирались. Позовем Кира и Тишку, Степашку, возьмем всех твоих. Что скажешь?

– Я не против, – кивнул Даниил, не отрываясь от бумаг. – Только не в лесу. Маричка нам этого не простит.

– Само собой. Я же не совсем идиот, как считают некоторые.

Костя нахмурил брови, демонстрируя глубокую обиду, но уже в следующую секунду позабыл обо всем, воодушевленный внезапной идеей.

– А что если Мита вызвонить? Пусть бы приехали с Маринкой и мелким. Мы их сто лет не видели! Ну, как тебе моя мудрая мысль?

– Было бы здорово.

На губах Даниила появилась улыбка. Они действительно давно не виделись с Митом и Маринкой, которые окончательно обосновались в Звенигороде и растили четырехлетнего сына. Судя по частым телефонным звонкам, у них все было хорошо. Григорий тоже поселился неподалеку и души не чаял в своем внуке. Их отношения с сыном потихоньку налаживались. Во время последнего звонка Маринка намекнула на интересное положение Инессы, однако потенциальные родители пока держали все в тайне. Что ж, возможно, скоро у Мита появится братик или сестричка.

Обсуждение предстоящих шашлыков закончилось, и Даня опять занялся бумагами. Просматривая документы, он не заметил, что Костя вдруг замолк, задумался о чем-то и уже несколько минут поглядывал на него с совершенно серьезным, полностью нехарактерным для него выражением лица.

– Даньк, ты все еще веришь, что он вернется?

Негромкий голос друга заставил Даниила вздрогнуть. Он не повернулся и не поднял голову от бумаг, но его пальцы, сжимающие ручку, вдруг побелели от напряжения.

– О чем ты?

– Ты все прекрасно понял, – криво усмехнулся Костя. – Не делай вид, что ты веник. Уж прости, дружище. Я не часто говорю на эту тему, так что тебе придется потерпеть. Как-то так получилось, что за эти пять лет я почти привык, что мой лучший друг ждет возвращения демона, который когда-то был врагом, насильником и мерзавцем, а потом вдруг стал спасителем мира и пожертвовал своей жизнью ради всех нас. Это было нелегко, но я привык. И даже стал считать, что это нормально. Но ты по-прежнему уверен, что он вернется?

Даня не ответил. Он продолжал рассматривать документ, который досконально изучил еще пять минут назад.

– Я в курсе, что ты до сих пор ищешь любые сведения про пепельную дверь и продолжаешь поддерживать связь с Григорием по этому поводу.

Даниил молчал. Его лицо не выражало никаких чувств. Костя вздохнул, понимая, что опять проиграл. Друг часто начинал играть в подобную молчанку, и в таких случаях от него было невозможно добиться ответа. Чувствуя уже знакомую горечь, Костя опять отвернулся к окну. Пожалуй, не мешало время от времени поглядывать, что там делает эта неугомонная кроха, которую он успел полюбить ничуть не меньше своих близняшек. Хотя, разумеется, она не заблудится и не потеряется. Только не она.

Всмотревшись в происходящее на лужайке, Костя с облегчением рассмеялся, радуясь тому, что есть повод сменить тему разговора и разрядить повисшее в кабинете неловкое молчание.

– Надо же, Данилыч, а чудеса все еще происходят! – весело заявил он, уставившись в окно. – Кажется, Алька, наконец-то, дождалась. Можно сказать, что твой огненный зверь все-таки проявил свой дар. Вон, привел кого-то на лужайку!

– Кого?

Даниил с готовностью поднял голову от бумаг.

– Да мужика какого-то. По-моему…

Костя вдруг осекся. Последние слова он произнес таким тоном, что Даня торопливо встал и тоже подошел к окну.

На лужайке перед зданием Института находились трое. Огненная саламандра, помахивая длинным хвостом, уселась у ног Альки. А рядом с ними стоял человек.

Костя несколько долгих секунд продолжал вглядываться в окно. Он не верил собственным глазам. Быстро сняв очки, он протер их дрожащей рукой, чтобы тут же опять нацепить на нос. И спустя минуту побледнел до синевы.

– Это же… Не может быть!

Он резко обернулся, чуть не слетев с подоконника. Но Даниила в кабинете уже не было.

Алька обыскала все клумбы поблизости. Она знала, что Тимка любит прятаться именно в таких кустах, рассчитывая, что густые заросли надежно укроют его золотисто-коричневое тело, однако сегодня ей не везло. Девочка уже несколько минут продолжала поиски, и все безрезультатно. Тяжело вздохнув, она решила вернуться на лужайку, но в этот момент среди нарциссов мелькнул длинный желтый хвост.

– Вот ты где!

Алька весело выпрыгнула из зарослей и остановилась. Да, на лужайке был Тимка, но он оказался не один. Рядом со зверьком находился незнакомый высокий человек. При появлении девочки он тут же устремил на нее внимательный взгляд. Алька никогда не видела раньше этого человека, но ей и в голову не пришло отступить или спрятаться. Тимка сидел рядом и даже не рычал на незнакомца. Так чего ей бояться? И потом… Девочку вдруг посетила мысль, которая чуть не заставила ее захлопать в ладоши от радости. Все-таки Тимка нашел кого-то и привел прямо к ней, на лужайку! Неужели этот человек потерялся?

– Привет! Ты потерялся? – не став ждать, быстро озвучила свою догадку Алька. Ей было очень интересно. Незнакомец был одет во все черное. У него даже на руках были длинные черные перчатки. И это несмотря на то, что сейчас была не зима и даже не было холодно!

– Потерялся? – негромко переспросил он. – Почему ты так решила?

Алька замерла. Она по-прежнему была уверена, что не видела этого человека раньше, но его голос вдруг показался ей странно знакомым. Он был почти родным, как голоса «ее Дани», дяди, бабушки и Степашки. Даже роднее, чем голоса дяди Кости или бабы Тамары.

– Потому что тебя привел Тимка.

Алька непроизвольно подошла ближе. Ее тянуло к незнакомцу, как магнитом. Он был высокий, темноволосый и темноглазый. А еще очень красивый. В одной из своих книжек Алька когда-то видела картинку, на которой был изображен немного похожий на него темноволосый красавец. Правда, это был не главный герой, глупенький и рассеянный принц, который вызывал у девочки только искренний смех, а злой и коварный волшебник, в которого была тайно влюблена прекрасная принцесса. Алька ее хорошо понимала. Ей тоже гораздо больше нравился волшебник.

– А почему ты в перчатках?

– Потому что я обжег руки.

Негромкий голос незнакомца обволакивал. Его темные глаза мягко сияли, и это сияние согревало девочку. Наверное, он тоже был волшебником.

– У плиты обжег? – наморщила носик Алька. Она вспомнила, как в прошлом году помогала бабушке печь пироги, и ей на палец попала капелька раскаленного масла. Это было очень больно. – Там было много огня?

– Очень много. Но это была не плита, а скорее, место. Плохое место.

– Ты сильно мучился в этом плохом месте?

Задав последний вопрос, Алька задумалась. Она начала вспоминать обрывки разговоров, которые ей удалось подслушать благодаря странной убежденности некоторых взрослых в том, что она еще слишком маленькая. Они считали ее совсем глупой и совершенно зря. Девочка уже догадывалась, кто сейчас стоит перед ней. В ее душе поднимался восторг, смешанный с капелькой тревоги.

– Это было недолго, – успокоил ее незнакомец. – Там, где я находился, время шло не так, как здесь. Кроме того, мне помогала сила одного человека, без которой, я бы, скорее всего, не выжил.

– Я знаю, кто ты.

Алька бесстрашно шагнула вперед. Запрокинув темноволосую головку, она заглянула в лицо, которое с каждой минутой казалось ей все более и более знакомым.

– Ты мой настоящий отец!

Губы Андрея дрогнули, но выражение его лица не изменилось. Только темные глаза стали еще темнее, выдавая охватившее его волнение. Он присел на корточки, чтобы оказаться на одном уровне с девочкой.

– Как тебя зовут?

– Александра. Алька.

Андрей протянул руку, но опомнился и не коснулся макушки дочери. Даже незначительное движение пальцев вызывало дикую боль. Он не собирался показывать Альке, насколько сильно повреждены его руки.

– Хорошо, что ты вернулся из плохого места. Я рада.

Алька кивнула и набрала полную грудь воздуха, собираясь выдать фразу, в которой наконец прозвучала вся ее тревога.

– Но знай, что Даня – мой!

Андрей не смог сдержать улыбку. Эти собственнические интонации были ему прекрасно знакомы. Он наклонился к девочке.

– Давай договоримся. Даня будет наш. И больше ничей. Согласна?

Алька задумчиво смотрела на отца. Две темноволосые головы. Два лица, почти копирующих друг друга.

– А мое мнение вы не хотите узнать?

Андрей резко вскинул голову, а через секунду выпрямился. Этот голос он узнал бы где угодно. Наконец. Он ждал этого. Как же долго он этого ждал.

Лицо Даниила было бледным, как мраморная маска. Зеленые глаза встретились с темно-карими – и время остановилось. Он даже не покачнулся, когда встрепенувшаяся Алька кинулась к нему и со всего разбега уткнулась в его колени. Он смотрел на того, кто стоял перед ним.

– С возвращением, Андрей.

Голос подвел своего хозяина и стал совсем хриплым. К тому же перехватило горло, в котором вдруг появился какой-то странный горько-соленый комок.

– Даня.

У Андрея тоже было бледное лицо, но темные глаза пылали. Он сделал шаг вперед, прежде чем заставил себя остановиться.

Даниил с усилием опустил онемевшую руку на плечо девочки.

– Аля, возвращайся в Институт. Поиграй немного с близняшками.

– Вы хотите поговорить? И это будет долго?

В голосе Альки прозвучало разочарование, но она согласно кивнула. Девочка понимала, что ее все равно отправят в Институт. У этих двоих были такие лица, что все было ясно и без лишних слов. Сейчас они должны были остаться только вдвоем.

– Ладно, тогда я проведаю близняшек. Пошли, Тимка.

Махнув рукой саламандре, Алька поплелась в сторону дорожки, ведущей к зданию Института. Она уже миновала высокие кусты роз, когда вдруг остановилась и, обернувшись, высунулась из-за густых ветвей.

– Я согласна! – обращаясь к Андрею, твердо заявила девочка. Зеленые глаза решительно вспыхнули. – Пусть Даня будет только наш!

После этого они остались вдвоем. И пока еще не сделали ни шага навстречу друг другу. Даниилу казалось, что все происходящее всего лишь сон. Его не отпускало странное оцепенение и сводящая с ума боязнь хоть на секунду отвести взгляд из опасения, что стоящий перед ним человек просто исчезнет.

– Как ты выбрался?

– Я же обещал, что вернусь, – медленно проговорил Андрей. – Но насколько я понял, это заняло больше времени, чем я рассчитывал. Сколько меня не было?

– Пять лет и два месяца.

На лице Дани появилась болезненная гримаса, которую он тут же попытался скрыть.

– Довольно большой срок, – кивнул Андрей. – И что же нового произошло за это время?

В ожидании ответа он не спускал внимательного взгляда с лица Дани. В темных глазах вдруг промелькнула настороженность.

– Что именно тебя интересует? – неловко пожал плечами Даниил. – Новостей было много. Новый Институт. Новые особенные. Новые артефакты.

– Институт я уже заметил.

Андрей посмотрел на здание, возвышающееся впереди, за кустами роз.

– Это место пропитано атмосферой тепла и магией светлых артефактов. Это твое место. Полагаю, ты стал начальником?

– Что, это у меня на лбу написано?

Даня попробовал усмехнуться.

– Да, теперь моя должность звучит по-другому. Я и сам изменился. Рядом со мной была Алька, и я не мог оставаться прежним. Я должен был повзрослеть.

– Значит, все это ради нее? – покачал головой Андрей. – Включая и защитную магию?

– Да, – просто ответил Даниил. – Есть много людей, которые мне очень дороги и которых я хочу защищать. Но Алька важнее всех.

– Ты мог оставить ее, но не сделал этого. И вырастил мою дочь, как свою. Я надеялся на это, но не мог рассчитывать.

Темные глаза вспыхнули. Андрей шагнул вперед. Ветка шиповника коснулась его руки, затянутой в черную перчатку, и он вздрогнул от боли, которую не успел скрыть.

– Что у тебя с руками? – нахмурившись, спросил Даниил. – Ты ранен?

– Немного. Я повредил руки, когда выбирался на свободу.

– Я хочу посмотреть. Покажи мне.

Даниил подошел ближе с решительным видом.

– Нет, не стоит, – поморщился Андрей. – Поверь, это не самое приятное зрелище. Мне просто нужно какое-то время, чтобы все прошло.

– Я могу помочь тебе прямо сейчас. Сними перчатки.

– Нет, Даня.

В голосе Андрея появились резкие нотки.

– Я не позволю тебе опять потратить на меня всю свою силу. Ты и так слишком много отдал в прошлый раз. Что-нибудь осталось?

– Какая разница? – нетерпеливо отмахнулся Даниил. – Я не собираюсь использовать свою силу. К счастью, я могу помочь тебе другим способом.

Он достал из кармана маленький стеклянный кулон, наполненный прозрачно-зеленой жидкостью.

– Истратишь драгоценные слезы русалок на демона? – Андрей покачал головой. На его губах появилась знакомая усмешка, предназначенная для того, чтобы скрыть волнение. – Ты уверен? Что если я вернулся настоящим исчадием зла из пепельного ада?

– Не думаю. Ты ведь уже ощутил защитную магию артефактов, необходимую для того, чтобы не пропускать зло. Она позволила тебе прийти, а это значит, что ты остался таким же. Демоном, но не чудовищем, мечтающим захватить мир. А теперь покажи мне руки. Сейчас же, пока я не снял твои перчатки сам.

Андрей приподнял брови. Даня не шутил. Спокойный уверенный тон не оставлял и тени сомнения в серьезности его намерений.

В следующую секунду черные перчатки упали на землю. Андрей застыл, переживая мучительные секунды невыносимой боли, а вместе с ним окаменел от шока и Даниил. Он ждал чего-то подобного, но действительность превзошла все его ожидания.

Это были ужасные раны. Руки Андрея оказались практически лишены кожи. Красно-коричневые обгоревшие лохмотья едва прикрывали изувеченные мышцы, щедро покрытые черными следами ожогов и запекшимися рубцами шрамов. Такие травмы не могли не причинять дикую боль, вытерпеть которую было не под силу никому из знакомых Даниила. Никому, кроме стоящего перед ним мужчины.

– Только руки? – Дане пришлось приложить усилие, чтобы не вздрогнуть.

– Да, поскольку они пострадали больше всего, – морщась от боли, пояснил Андрей. – Чтобы выбраться, мне пришлось разрывать огненные стены руками. Пожалуй, я немного торопился. Мне не терпелось покинуть это гостеприимное местечко.

Даниил не медлил. Он знал, что слезы русалок обычно рекомендуется разводить, чтобы по возможности экономить, но даже не думал об этом в данную секунду. Сейчас ему было необходимо волшебное лекарство в чистом виде. Несколько капель упали на изуродованные ладони. Тонкие зеленоватые струйки потекли на обгоревшие запястья. Повторить еще раз. Снова и снова. Использовать бесценную жидкость, пока кулон не опустеет, холодея от страха, что может не хватить.

Андрей вздрогнул. Зеленоватая дымка окутала его руки, пряча ужасные раны, и его лицо исказила гримаса боли.

Даниил отступил назад, сжимая в руке пустой кулон. Он ждал. Каждая минута казалась ему вечностью.

Постепенно дымка рассеялась. Андрей вытянул руки перед собой и удивленно осмотрел. На его губах появилась недоверчивая улыбка.

Слезы русалки сделали свое дело. На гладкой белой коже не осталось и следа страшных ожогов. Изящные запястья и длинные тонкие пальцы выглядели такими же сильными и безупречными, как и раньше. Все было в порядке.

– Спасибо.

Даниил кивнул, не в силах произнести ни слова. Его пальцы разжались, отпуская уже ненужный кулон. Андрей посмотрел на него и шагнул вперед, преодолевая разделяющее их расстояние за секунду. Схватив Даню за плечи, он крепко обнял его и прижал к себе.

– Теперь я могу тебя обнять. Наконец-то могу. Даже не пытайся сопротивляться или убегать. Я все равно никуда тебя не отпущу.

Но Даня и не думал убегать. Он глубоко вздохнул, обнимая Андрея за спину и цепляясь пальцами за его рубашку. Ему хотелось хоть на секунду закрыть глаза и постоять вот так, оставляя все мысли и решения на потом. Все происходящее по-прежнему напоминало сон и потому вызывало страх. А вслед за страхом возвращался холод.

– Ты дрожишь, радость моя.

Губы Андрея были у его уха, рассылая десятки горячих мурашек по всему телу. Жаль, их было все еще недостаточно, чтобы прогнать подступающий холод.

– Почему? Тебе холодно?

– Я не дрожу.

– Не пытайся меня обмануть. Я же чувствую.

– Какого черта, Андрей? Я не дрожу.

Даниил поднял голову, подчиняясь движению теплой руки на своей щеке. Он был готов сдаться. Он знал, что ему придется сдаться.

– Со мной все в порядке. Просто мне иногда бывает холодно. Это началось, после того, как… да неважно. Я уже научился с этим справляться. Скоро все пройдет.

– Понятно.

В темных глазах вспыхнуло пламя, которое согревало ничуть не хуже крепких объятий.

– Тебе больше не будет холодно. Я обещаю.

Андрей обхватил лицо Даниила обеими ладонями и, наклонившись, поцеловал его. Настойчивое, но мягкое прикосновение его губ заставило Даню открыть рот, позволяя языку Андрея проникнуть внутрь, чтобы начать свою медленную и безумно сладкую ласку. Они были рядом. Они были вместе, смешивая свою слюну и разделяя одно дыхание на двоих.

Поцелуй длился и длился. Через какое-то время он прервался, но пальцы Андрея скользнули в волосы Дани, не позволяя ему отстраниться. Это было невероятно. Даниил чувствовал, как его тело медленно покидает холод. Уходит навсегда, окончательно изгоняемый горячим шепотом.

– Мой Даня. Моя радость. Мой котенок.

А вот это было уже чересчур. Даня вздрогнул, резко отклоняясь назад. И прежде чем успел опомниться, возмущенно выкрикнул:

– Издеваешься? Опять будешь называть меня так?! Какого…

Его прервал счастливый смех Андрея.

– И ты еще будешь утверждать, что изменился?

В его голосе, все еще мягком, как шелк, уже не осталось и следа привычной насмешливой иронии. Там были лишь тепло и нотки бесшабашного и ранее абсолютно нехарактерного для него веселья. Казалось, Андрей Асталин бесконечно опьянен переполняющей его радостью.

– Ты все такой же. Я люблю тебя, Даня. Как же я тебя люблю! Ты мое слабое место, и я это прекрасно знаю, но мне все равно. Я боялся, что ты не будешь ждать, что успеешь встретить кого-нибудь за это время, и готовился ко всему! Хотя я бы в любом случае никому тебя не отдал! Я знал, что не отступлю ни перед чем, только чтобы вернуть тебя.

– Ну да. Ты бы не задумываясь отделался от всех. Как всегда.

Даня дернулся, пытаясь освободиться из крепких объятий.

– Хватит, Андрей. Отпусти меня. Вполне возможно, что на нас сейчас глазеет половина Института. Луковский уж точно не пропустит такого зрелища.

– Думаешь, мне есть до этого дело? И я не отпущу тебя. Не сейчас. По крайней мере, до тех пор, пока ты не сделаешь кое-что.

– Что именно? – насторожился Даниил. Сейчас он как никогда походил на прежнего мальчишку из прошлого. Золотистые волосы были растрепаны, в зеленых глазах появился непокорный блеск, а на лице застыло недоверчивое выражение в ожидании очередного подвоха со стороны коварного начальника.

– Закончи фразу, которую ты хотел сказать, когда я падал в пепельную дверь. И не притворяйся, что не помнишь.

Даниил замер на секунду. Сделав усилие, он все-таки вырвался из объятий Андрея и отошел на шаг в сторону.

– Помню, – медленно кивнул он. – Но не собираюсь спешить с этим. С какой стати? Может, я до сих пор не уверен, что это правда.

– Даня…

Звук, который издал Андрей, больше всего напоминал предупреждающее рычание, но Даниила это не испугало. Он уже давно не боялся своего личного демона.

Даня прикрыл глаза на секунду. Ему было это необходимо. Он вспоминал то, что произошло несколько минут назад. Бешеный стук собственного сердца, рванувшегося из груди, когда он увидел, кого привел Тимка. Липкую горечь страха, что все происходящее не более чем сон, испытанную, когда он мчался по лестнице вниз, моментально растеряв все свое хладнокровие серьезного начальника и чуть не сбив с ног обалдевшего Кира и стайку изумленных девушек-студенток. Опьяняющее блаженное тепло, нахлынувшее при виде двух темноволосых голов, склоненных друг к другу. Безжалостную жуткую боль, перехватившую горло в беззвучном крике из-за чудовищных ран на обожженных руках, и осознания того, какие невыносимые муки пришлось вытерпеть их обладателю.

Хватит обманывать самого себя. Легко не будет. И забыть прошлое не получится. А впереди будет еще так много всего. Но прямо сейчас он понимал, что счастлив.

Даня приблизился и заглянул в темно-карие глаза. То, что он собирался сказать, нужно было говорить именно так, встречая ответный взгляд и удерживая его своим. На его лице не было и тени улыбки, но зеленые глаза излучали спокойное уверенное тепло.

– Я люблю тебя, Андрей.

Конец

Комментарий к Глава 15