Текст книги "Весенний ветер в Молнегорске (СИ)"

Автор книги: Златовласка с косичками

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

– Это будет нелегко отстроить, – произнес кто-то за моей спиной, и я узнал голос Григория.

– Да нечего тут отстраивать, – негромко протянул Костя.

Я обернулся. Григорий стоял рядом и держал в руках кинжалы трех стихий. Он выглядел неважно. Его лицо было слишком бледным, а взгляд – потухшим. Я уставился на кинжалы. Вот они, три артефакта, которые помогли прогнать жутких черных теней, ворвавшихся в наш мир через пепельную дверь. Эту проклятую дверь, которая, наконец, закрылась навсегда. Такой невероятной ценой.

– Эй! Дань, – Костя осторожно тронул меня за плечо.

– Что?

Я повернулся к другу, который выглядел всерьез обеспокоенным. Похоже, ему не нравился мой вид. Ну, если я сейчас выгляжу, как Григорий, то его вполне можно понять.

– Даня…

Впервые на моей памяти голос Григория дрогнул.

– Ты был рядом и видел, как все произошло. Он был еще… жив, когда это случилось?

– Он ведь сам туда пошел, да? – Костя сглотнул. – Чтобы закрыть эту чертову адскую лазейку?

– По-моему, это было очевидно, – Григорий на секунду прикрыл глаза. – Даня, что ты видел?

Они смотрели на меня и ждали ответа. Григорий с надеждой, Костя с тревогой. Вот только я не мог произнести и слова, словно у меня вдруг отнялся язык.

– Хозяин!

Минуя обломки камней, ко мне бежал Степашка. За ним по пятам следовал Мит.

– Нашлась пропажа, – переведя дыхание, с облегчением заявил рыжий. – Данька, а мы и не заметили, как ты ушел любоваться руинами.

Покосившись на отца, он тут же замолчал и насупился, как ребенок.

– Что у вас здесь за собрание? – спросила приблизившаяся с другой стороны Инесса. – Гриша, оборотни приходят в себя, и твои ребята спрашивают, что с ними делать. Даня, ты что-то говорил? Может, тебе Андрей оставил какие-то указания? Перед тем как…

Ее губы задрожали. А произнесенное имя произвело эффект на всех присутствующих. Мит напрягся. Костя помрачнел. Степашка шагнул вперед и вцепился в мою руку. Григорий с шумом втянул воздух.

– Инесса, нам нужно найти информацию про пепельное измерение, – решительно сказал он. – Всю, что сможем достать. Наверняка должен быть какой-то выход.

– По-моему, уже поздно, – пробормотал себе под нос Костя. – Подозреваю, что оттуда, куда загремел начальник, так просто не возвращаются.

– Костя! – резко одернула его Инесса.

– Что? Ну, я в курсе, что он как бы спас нас.

В голосе Кости послышалась неуверенность.

– Он спас всех, – твердо поправила его девушка.

– Ладно, с этим не поспоришь, – недовольно буркнул Мит. – И что теперь? Забыть все, что было, и простить? Памятник ему поставить?

– Попробовать помочь, – сквозь зубы процедил Григорий.

– Это без меня, – отрезал рыжий. – Все равно бесполезно. Не думаю, что он выберется из того пекла. Пусть он хоть десять раз демон. Там было полно огня.

– Он жив.

Я наконец смог что-то сказать. Все тут же уставились на меня. Дружно, как по команде.

– Откуда ты знаешь? – с надеждой спросила Инесса. Глаза Григория немного посветлели.

– Знаю, – я пожал плечами и отвернулся. – Он вернется. Обещал.

Они смотрели на меня довольно долго и с почти одинаковыми выражениями на лицах. Что такое? Что опять не так? Я вдруг понял, что мне становится холодно. Несмотря на ласково пригревающее весеннее солнышко.

– Слушай, пошли домой, – осипшим голосом предложил Мит.

– Да, пойдем, хозяин, – поддержал его Степашка. – Тебе нужно отдохнуть.

Я не стал спорить и последовал за ними. Григорий сказал, что задержится на какое-то время. Ему и его парням еще предстояла возня с оборотнями.

Пока мы добирались домой, стало ясно, что землетрясение оставило следы разрушения не только в окрестностях Института. Кое-где обвалились заборы и стены. Пострадали в основном старые сараи и склады, а многоэтажки и частные дома остались нетронутыми, но я все равно с облегчением вспомнил о том, что большая часть горожан вовремя покинула Молнегорск.

Дома Мит и Янек с помощью проснувшегося Лешки поспешили выпустить Кира из подвала. Им даже не понадобилось использовать кинжал трех стихий, поскольку после закрытия пепельной двери черная тень сама исчезла из тела парня. Маринка и Маричка занялись малышкой, которая, к счастью, оказалась цела и невредима. На пару минут меня выпустили из поля зрения, и я воспользовался этим временем, чтобы тоже найти себе дело. Недолго думая, я занялся забором бабы Тамары, который опять обвалился. Разыскав в сарае остатки цемента и песок, я начал мешать раствор, и когда был готов приступать к работе, меня поймали с поличным на месте преступления.

– Дань? Ты что делаешь?

Подняв голову от груды камней, я увидел застывшие лица Маринки и Мита.

– Забор.

Я пожал плечами, давая понять, что они могли бы и сами додуматься до такого простого и очевидного ответа.

– И тебе обязательно делать его сейчас? – спустя пару минут полной и не слишком естественной тишины поинтересовалась Маринка.

– А что?

Они явно не собирались уходить. Я отвернулся и начал укладывать первые камни на место.

– Ничего, – голос Маринки был напряжен, как струна. – Ладно, забор так забор. Но пошли, поедим сначала. Я завтрак приготовила.

– Не хочу. Вы идите, ешьте. Я потом.

Они переглянулись. Я не оглядывался, но знал это совершенно точно, словно у меня вдруг вырос третий глаз на затылке.

– Данька… – Мит замолчал, подбирая нужные слова.

– Что? – я уже начал раздражаться. Долго они мне еще будут мешать? – Идите, завтракайте. Я в полном порядке. Просто хочу вернуть забор на его старое законное место. Это мой прошлогодний косяк, между прочим. Похоже, в тот раз я все сделал на соплях.

– Косяк, значит, – Мит кивнул. – Все понятно. Пусть будет косяк. Я помогу тебе с ним управиться.

– Нет.

Он меня не слушал. Подойдя ближе, рыжий начал выбирать наиболее уцелевшие камни из груды обломков.

– Уйди, Мит. Уйди по-хорошему. Прошу.

Я сделал шаг вперед, и он вздрогнул. Уставившись на меня потемневшими голубыми глазами, он вдруг поник, словно что-то окончательно понял. А потом наконец ушел. Маринка последовала за ним. Это было хорошо. Мне надо было работать. Так я мог хотя бы немного согреться.

Меня оставили в покое. До определенной степени, потому что во дворе все время кто-то находился. Похоже, они даже установили время дежурств, чтобы приглядывать за особо опасным субъектом с мастерком и ведром раствора в руках. Два раза Маринка присылала Степашку с едой, которую я отправлял обратно. Приходил Костя и пытался что-то втолковывать, но я его почти не слушал. Происходило что-то странное. Чем больше я работал, тем хуже мне становилось. Холод не уходил, а наоборот, становился только сильнее. К концу дня рядом со мной дружно обосновались Тимур и Тимка. Похоже, собака и огненная саламандра вполне способны мирно сосуществовать и даже в каком-то роде подружиться.

Когда я закончил с забором, было уже темно. Усталости я не ощущал. Я вообще ничего не чувствовал, но, похоже, стал хуже соображать, потому что вдруг обнаружил себя бредущим по улице куда глаза глядят. И как только мои наблюдатели умудрились проворонить побег из-под самого носа? Неважно. Я об этом не думал. Я просто шел и шел, пока ноги сами не вывели меня на знакомое место. Это были развалины Института. Зачем я сюда вернулся? Ответа на этот вопрос у меня не было. Ночью здесь было тихо и пустынно. Григорий даже не стал оставлять вахту. Очевидно, уже не видел в этом необходимости.

Я остановился, увидев большое светлое пятно под ногами. Это был кусок штукатурки, раскрашенный желтой и белой краской. Остатки желтого нарцисса, обведенного белым кругом. Это была эмблема Института Сотрудничества. Я наклонился, чтобы поднять его, и тут меня затрясло. Холод, который я ощущал весь день, вдруг, в одну секунду, стал в десять раз сильнее. Ледяная стужа захлестнула меня изнутри, заставляя трястись, как в ознобе. Я сжал зубы, но громкий стон все равно вырвался наружу. Ну почему мне так холодно?!

Я и сам не заметил, как оказался на земле. Сначала я опустился на корточки, а потом упал на колени. И просидел так какое-то время, раскачиваясь из стороны в сторону и обхватив себя руками, в бесполезных попытках согреться.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем меня нашли. За мной прибежали Мит и Степашка. Они были испуганы, но не стали кричать или устраивать разборки на месте. Просто вцепились в меня с обеих сторон и потащили домой, где побледневшая Маринка набросилась на меня с упреками.

– Ты что творишь?! Хоть бы сказал, что уходишь! Мы не знали, что и думать. На секунду отвернулись, а ты как сквозь землю провалился! Совсем с головой не дружишь?!

У нее тряслись губы, и я почувствовал первые проблески раскаяния, которое так и не успел реализовать в форме неловких извинений.

– Все, пора принимать жесткие меры, – решительно заявил Костя. – Если все хотим сегодня спокойно поспать, надо действовать. Вперед, Дмитрич.

Мит кивнул, очевидно, хорошо понимая, о чем идет речь. Прежде чем я успел спохватиться, он схватил меня за плечи и держал, пока Костя быстро сделал мне укол в руку. Он использовал маленькую пластиковую ампулу с круглым колпачком и острой иглой внутри. Точно такую же, как когда-то применил по отношению к нему я сам.

– На фига? – успел выразить я слабый протест до того, как мои глаза начали слипаться.

– Еще спрашиваешь? – хмыкнул Костя. – Это после ночной пробежки? А ты себя в зеркало видел? Заткнись и спи.

Отомстил, наконец. С этой мыслью я вырубился и проспал всю ночь и большую половину дня. Костя не пожалел снотворного, вколов мне поистине слоновью дозу. Когда я проснулся, все мое тело ломило, но вместе с тем мне стало лучше. Холод ушел, и это уже было хорошо.

Костя, Маринка, Степашка и Мит все время крутились рядом, словно я был бомбой с часовым механизмом, готовой взорваться в любой момент, если оставить ее без присмотра. Заверения насчет того, что я уже вполне адекватен, не принимались. «Мало ли что, вдруг опять кинется все ремонтировать, словно у него шило в одном месте», – бормотал Костя себе под нос и ходил следом, не слишком старательно пряча в кармане пару запасных ампул.

На следующее утро, когда появились Маричка и Янек, ситуация стала немного поспокойнее. За мной уже не ходили по пятам. Маринка вышла с ребенком во двор и уселась на скамейку возле кустов шиповника. Пригревало солнышко, и малышка смешно морщила носик, когда теплые солнечные лучи ласкали ее лицо.

– Даня, с девочкой нужно будет что-то решать, – негромко заметил Янек, и я согласно кивнул. Он был прав. Я и сам об этом думал.

– Это дитя демона и ведьмы, и мы не можем забрать ее в наш лес, – почти с сожалением сказала Маричка. – Но и оставить ее здесь… Боюсь, твоя соседка слишком стара, чтобы заниматься ребенком. Если хочешь, мы найдем подходящую семью, которая будет ей рада. Правда, это будут не люди, а особенные, которые поймут все, как надо.

Они смотрели на меня в ожидании какого-то ответа. Я должен решать? Почему я? Это было слишком сложно. У меня в голове сразу же замелькали смешанные обрывки испуганных мыслей. Блин, ребенок. Это трудно. А еще до чертиков страшно. Прежде всего, это огромная ответственность. Что я знал о детях? Кое-что, благодаря Вовке, но этого было ничтожно мало. У меня пока еще не было полного образования, а теперь, скорее всего, не стало и работы. К тому же мои волшебные силы исчезли. Как я смогу защитить девочку, если вдруг возникнет такая необходимость? Столько тревог и страхов, которые, к сожалению, были обоснованными и вполне реальными. Я ни в чем не был уверен. Я боялся. Но отдать ее… Одна лишь мысль об этом возвращала недавний холод и сжимала мое сердце ледяными тисками. Я сглотнул.

– Не надо никого искать.

Маричка кивнула. Похоже, она совсем не удивилась.

Громкий лай Тимура возвестил о появлении очередной группы гостей. Это пришли Григорий и Инесса. Судя по их лицам, у них, а точнее, у Григория был разговор ко мне. Чтобы не мешать нам, Маринка решила устроить для девочки утреннюю прогулку, к которой присоединились Маричка с Янеком. Инесса тоже вышла на улицу вместе с ними. Она так искренне любовалась малышкой, что даже настороженность Маринки быстро прошла, и наша русалка получила милостивое разрешение подержать ребенка.

Григорий отказался идти в дом и уселся на скамейку. Он был расстроен. И, похоже, давно не спал, судя по большим темным кругам под глазами.

– Мы искали с Инессой материалы насчет пепельной двери, – помолчав немного, сказал он. – И пересмотрели все рукописи и книги, которые смогли достать. К сожалению, выводы совсем неутешительные. И совершено одинаковые. Ничего нельзя сделать.

Я кивнул. Я ему верил. Он наверняка перерыл все, что мог.

– Я запечатал Хранилище, хоть там и так почти и не осталось артефактов. Большая их часть пошла на магический барьер. Подземная лаборатория тоже закрыта. Это сделал Андрей. Еще до того, как все произошло.

– Ясно, – сказал я. – Это хорошо.

– Ты веришь, что он сможет выбраться, и ты прав. Если кто и сможет это сделать, то только Андрей. Ему есть ради чего возвращаться. У него есть дочь. И ты.

Судя по всему, он ждал от меня каких-то слов, и когда не дождался, его лицо застыло.

– Даня, Андрей не идеален. Он родился демоном и всегда хотел власти, но не такой. Он не собирался захватывать мир. А то, что он сделал лично тебе… Прости, я все равно не собираюсь его осуждать. Он любил тебя. И любил до безумия. Ты должен знать, что ради тебя он отдал бы свою жизнь.

На лице Григория появилась кривая усмешка.

– Да он и отдал ее в конце концов.

– Я знаю.

Я ощутил предчувствие знакомого холода и постарался прогнать его усилием воли. У меня уже потихоньку получалось с этим справляться. Мне не понравились слова Григория. Точнее, время, в котором он их употреблял.

– Я знаю, кто такой Андрей. И знаю, какой он. А еще я знаю, что он не использовал на мне всю Цепь Абраксы, хотя прекрасно мог это сделать.

Я не собирался произносить последнюю фразу, она сама вырвалась. Лицо Григория сразу же посветлело. Кажется я наконец сказал то, что он хотел от меня услышать. В его взгляде стало меньше горечи.

– Похоже, мы теперь оба без работы остались, – сказал он. – Я подумываю вернуться в Звенигород. Инесса хочет быть возле моря, а я хочу быть рядом с ней.

В эту же минуту, словно реагируя на свое имя, рядом с нами вдруг появилась Инесса. Она протянула мне маленький стеклянный кулон, наполненный зеленой жидкостью.

– Даня, возьми. Это мой подарок. Я не хочу, чтобы у тебя остались обо мне исключительно плохие воспоминания, как о подлой предательнице.

– У меня так и не получилось причислить тебя к этому разряду.

Я машинально взял подарок и только потом сообразил, что это такое. Прозрачно-зеленая жидкость выглядела очень знакомой.

– Это же…

– Слезы русалки исцелят все, что угодно, – краешком губ улыбнулась Инесса. – Хотя я искренне надеюсь, что они никогда тебе не понадобятся. До свидания.

Она быстро поцеловала меня в щеку. Григорий вдруг хлопнул себя по голове и, достав из кармана листок бумаги, протянул его мне.

– Чуть не забыл самое главное! Возьми.

– Что это?

Я развернул бумажку и увидел какой-то адрес. Город, расположенный не слишком далеко от Молнегорска, улица и дом. Мое сердце взволнованно застучало. Я сразу же все понял.

– Да, – кивнул Григорий, увидев выражение моего лица. – Твоя семья там. И они тебя ждут.

После этого они с Инессой ушли. Я все еще разглядывал адрес, успев выучить его наизусть, когда на пороге дома появился Мит. Он кивнул на бумажку в моих руках, даже не подумав спросить, что это. Явно подслушивал.

– Ну и? Когда поедешь за ними?

– Завтра. Сразу же утром.

– Вот и молодец.

Мит оторвал веточку сирени, надкусил зеленый стебель и, поморщившись, отбросил его в сторону.

– Марина собирается уезжать через пару дней, – немного подумав, сообщил он.

– Я знаю. Ей давно пора заняться учебой.

– Данька… – его голос стал тише, – Я, наверное, поеду с ней.

– Вернешься в Звенигород? – я попробовал улыбнуться. – Правильно. Инесса и Григорий тоже туда едут. Подозреваю, что Григорий заранее все предугадал. Вы будете одной большой дружной семьей.

– Заткнись, – Мит скривился. – Сам знаю, что отец не отстанет. Как-то буду выкручиваться. Не в первый раз.

Он неловко пожал плечами и отвернулся, скрывая тоску во взгляде.

– Ладно, пойду, что ли, в дом. Может, чай поставлю.

– Мит, стой.

Я пошел за ним. И не остановился, пока не подошел вплотную, отмечая недоумение, промелькнувшее в голубых глазах.

– Ты все правильно решил. И у тебя все будет хорошо. Обязательно будет. Понял? Маринка тебе поможет. Вы со всем справитесь.

– Да уж, будем стараться. Эта заноза мне очень дорога. Я…

Он сглотнул, а через секунду заставил себя продолжить, при этом отведя взгляд в сторону.

– Мы с ней связаны. В общем, посмотрим, что получится. Пускай она закончит учебу. Может, я тоже куда-нибудь поступлю.

Рыжий все еще прятал от меня глаза, и меня это не устраивало. Я притянул его к себе, положив одну ладонь ему на затылок, а вторую на щеку. Почти заставляя наклониться ближе и не давая возможности отвернуться.

А потом я его поцеловал, вложив в этот поцелуй все, что чувствовал в данный момент. Благодарность, тепло, нежность. Отголоски нашего почти забытого противостояния и тревожное осознание предстоящей разлуки. Все это время он был моим другом. Нет, он стал кем-то ближе, чем просто друг.

Мит все понял. Когда я отстранился, на его лице застыло изумленное выражение. Он поднес руку к лицу, словно хотел коснуться кончиками пальцев своих губ, но передумал и вместо этого сгреб меня за плечи и крепко обнял. Его руки обвили мое тело. Что-то пробормотав, он судорожно вздохнул, уткнувшись носом в мои волосы. Мы простояли так какое-то время. Он никак не мог разжать рук, а я не вырывался. И ему, и мне были необходимы эти несколько минут. Таких коротких и одновременно таких длинных.

– Все будет хорошо, – пробормотал он, когда наконец отпустил меня и отошел в сторону. – У меня почти получается забыть, если тебя нет рядом. Я в курсе, что у меня нет шансов.

Я подождал, пока Мит вернется в дом, а потом вышел на улицу. Следовало догнать Янека и девчонок с малышкой. Пусть возвращаются, а то уже начало припекать солнце. Не хватало еще, чтобы кроха обгорела первый раз в жизни.

На улицах потихоньку появлялись люди. Горожане постепенно возвращались в свои дома, чувствуя, что непонятная угроза, сорвавшая их с места, уже исчезла. Догоняя друзей, успевших дойти до конца переулка, я встретил знакомых с соседней улицы.

– Даниил, здравствуй, – поприветствовала меня молодая женщина, мать конопатого семилетнего карапуза, пару лет назад предпринявшего несколько храбрых попыток подергать за хвост нашего Тимура. – У вас во дворе ничего не рухнуло? Мы вот уезжали на пару дней и все пропустили. Неужели действительно было землетрясение?

– Совсем небольшое, – кивнул я. – Но уже все в порядке.

– А правда, что Институт с лешими и водяными развалился на части? – расстроенно протянул карапуз. У него в руках была огромная охапка желтых нарциссов, которые он, нисколько не жалея, разбрасывал по сторонам. – Значит, его больше не будет? А нас в школе обещали на экскурсию туда сводить…

– Раз обещали, значит, обязательно сводят. И кто тебе сказал, что Института больше не будет? Не верь в такие глупости.

– Да? Вот здорово!

Мальчишка быстро приободрился и довольно заулыбался, после чего они с мамой продолжили свой путь.

Я наклонился, чтобы подобрать пару цветков, которые упустил мальчик. Они были огромные и желтые, пахнущие свежестью и весной. Эмблема нашего Института, который обязательно продолжит свою работу. Пусть не завтра, но в скором времени. Потому что меня не устраивала даже мысль о том, что в Молнегорске больше не будет своего ИЭС. Потому что это было неправильно. И потому что я верил, что однажды все опять станет хорошо.

Я укорил шаг. До меня уже доносился голос Маринки. Возможно, мы немного повременим с возвращением и еще немного погуляем все вместе. В конце концов, сегодня замечательный весенний день.

Комментарий к Глава 14

========== Глава 15 ==========

Новый Институт Сотрудничества утопал в цветах. В основном это были нарциссы, хотя в избытке хватало тюльпанов, лилий и роз. В воздухе висел свежий аромат хвои. Здание окружали сосны, что никого не удивляло, поскольку Институт был расположен на окраине Молнегорска, в окружении подступающего леса. Это было удивительное место. Казалось, здесь царила какая-то неуловимо теплая атмосфера, словно где-то неподалеку обосновалась добрая светлая сила.

Парень и девушка в строгих официальных костюмах со значками корреспондентов известного столичного журнала уже несколько минут любовались пятиэтажным желто-зеленым зданием, которое почти сливалось с лесом. Они засмотрелись, как только вышли из своей машины. До назначенной встречи оставалось еще несколько минут, и они вполне могли себе это позволить.

– А ты знал, что нарциссы – это эмблема ИЭС? – первой нарушила молчание девушка. Она была худощавой и темноволосой, с решительным твердым взглядом акулы столичной журналистики.

– Конечно, – усмехнулся ее напарник, довольно симпатичный темноглазый шатен. – Это было моим домашним заданием. Первое настоящее интервью в знаменитом Молнегорском Институте Сотрудничества! Даже не интервью, а практически конференция, поскольку мы встретимся не только с начальником Института, но и с руководителями отделов. Ради такого стоило потрудиться.

– Да, нам повезло, – кивнула брюнетка. – Раньше руководство Института упрямо отвергало все наши попытки договориться о встрече. Возможно, потому что у начальника и без того хватало забот. Ему пришлось добиваться денег на постройку нового здания, после того как старое было разрушено при землетрясении пять лет назад.

– Насколько я знаю, новый начальник еще совсем молод, – заметил шатен. – И не так уж давно занимает свою должность. Его всего три года как назначили. Кажется, он весьма интересный тип?

– Так и есть. В своем роде это человек-загадка, который перевернул с ног на голову наши обычные представления о возможности сосуществования людей и нечей. Поговаривают, что его близкими друзьями являются сами Маричка и Янек.

– Сильнейшие лешие из местных лесов? – удивленно присвистнул парень. – Серьезно? А может, это просто слухи?

– Не думаю. Все знают, что начальник Молнегорского ИЭС прекрасно ладит с нечами. Он разработал абсолютно новые правила проведения контактов. Особенных больше не изучают, с ними общаются на равных! О его методах, так же как и о невероятных успехах, говорит уже весь мир. Поразительно, но он умудрился закончить обучение экстерном и защитил научную степень всего за пару лет.

– Очевидно, у него были достаточные стимулы для такого быстрого роста, – покачал головой парень. – Вот только мы о них ничего не знаем.

– Да, его личная жизнь под замком. Насколько известно, у него нет жены.

В глазах девушки блеснул чисто профессиональный азарт.

– Пошли. Сегодня у нас есть шанс раскрыть все тайны Института и его начальника.

Напарники вошли в здание и сразу же застыли от неожиданности. Такое было трудно предугадать. Помещение, в котором они очутились, напоминало скорее оранжерею, чем вестибюль научного учреждения. Здесь было много самых разнообразных растений, которые спускались с потолка и оплетали стены. Вокруг витали нежные ароматы цветов и зелени. Это было поистине волшебное место.

– Ничего себе, – потрясенно пробормотала девушка, но тут же постаралась взять себя в руки. Она считала себя настоящим профессионалом и превыше всех остальных деловых качеств ценила хладнокровие и невозмутимость.

– Ну и красота, – восхищено кивнул парень, который и не думал скрывать свои эмоции. У него не получалось отвести взгляд от цветов, которые выглядели как живые.

В углу вестибюля, возле огромной кадки, полной разноцветных фиалок, собралось несколько девушек. Они что-то негромко обсуждали. Среди них особенно выделялась хрупкая золотоволосая красавица, которая, судя по всему, была тут главной.

– Матрена Ивановна, вы думаете, новая партия семян быстро прорастет? – с нотками благоговения в голосе обратилась к красавице одна из девушек.

– Конечно, если мы сделаем все, как надо, – ответила с мягкой улыбкой золотоволоска. – К тому же Маричка обещала заглянуть на днях и помочь.

– Матрена Ивановна, – вполголоса повторила брюнетка, поворачиваясь к своему напарнику. – Если я не ошибаюсь, так зовут жену Константина Луковского, начальника медицинского отдела. Того самого, который всего месяц назад получил премию Международной организации медицинского контроля за свои исследования. Говорят, что она домовица!

– Такая большая? – недоверчиво хмыкнул парень. – Не может быть.

– Добрый день. Вы представители журнала «Столичная наука»?

Двое мужчин в строгих костюмах появились совершенно незаметно. Оба корреспондента вздрогнули. Они могли поклясться, что еще минуту назад в вестибюле не было и следа охраны.

– Да, это мы. Добрый день.

Поздоровавшись чуть ли не хором, напарники протянули свои удостоверения, которые были подвергнуты быстрому и одновременно внимательному изучению. Спустя несколько секунд один из мужчин поднес к губам маленькую рацию.

– Кирилл Анатольевич, наши гости уже пришли. Да, понял. Сейчас проведем.

Убрав рацию, охранник отошел в сторону, вежливо показывая дорогу.

– Прошу. Вас уже ждут. Мы проведем.

Корреспондентов провели на второй этаж, прямо в кабинет начальника. Их действительно ждали. В кабинете уже собралось все руководство Института. Навстречу гостям вышел сам начальник, и хваленая невозмутимость чуть было в очередной раз не подвела серьезную брюнетку. Она едва не споткнулась, увидев воочию того, о ком думала уже на протяжении нескольких месяцев, мечтая хотя бы о коротеньком получасовом интервью. Оказалось, что все старательно собранные фотографии не передавали и половины реальной картины. Перед корреспондентами стоял высокий светловолосый красавец. У него было худощавое, но в то же время сильное тело и быстрая уверенная походка человека, привыкшего побеждать. В ярких зеленых глазах за блеском вежливого радушия крылся некоторый холод. Таким был Маринский Даниил Владимирович, начальник Молнегорского Института Сотрудничества. Живая легенда в области сотрудничества и контакта с особенными. Человек-загадка.

Последовавшая процедура представления затянулась на несколько минут. Корреспонденты старались не пропускать ни единой мелочи, несмотря на то, что уже знали кое-что о присутствующих здесь людях, поскольку успели собрать некоторые данные при подготовке к интервью.

Константин Игоревич Луковский. Высокий, несколько взъерошенный парень в очках. Заместитель начальника Института и начальник медицинского отдела. Руководитель крупнейших исследовательских проектов по изучению взаимодействия магии и медицины и обладатель кучи всевозможных наград и премий, на которые ему по большому счету было абсолютно плевать. Около года назад он, не моргнув глазом, отказался от должности начальника Берлинского комитета медицинского контроля, не захотев уезжать из Молнегорска.

Серафима Сергеевна Цветкова. Начальник отдела древностей. Дородная краснощекая женщина средних лет с зычным голосом и вьющимися светлыми волосами. Отличный специалист в области работы с магическими артефактами и еще более отличный специалист по работе с персоналом.

Тимофей Викторович Званецкий. Начальник отдела автоматизированного учета и компьютерных технологий. Светловолосый и молчаливо-серьезный парень с ноутбуком под рукой. По слухам, настоящий волшебник в мире компьютерных программ, способный при желании взломать любые базы данных.

Кирилл Анатольевич Демин. Начальник службы безопасности. Высокий брюнет с довольно хмурым неулыбчивым лицом. Истинный гений своего дела, тренирующий собственных подчиненных с безжалостной твердостью и славящийся железными методами контроля, благодаря которым в Институт не могла проскользнуть даже мышь без его разрешения.

Степан Иванович Иванов. Начальник архивно-библиотечного отдела и очередная загадка Молнегорского Института Сотрудничества. О нем ходили слухи, еще более невероятные, чем в случае с золотоволосой красавицей. Ну, кто поверит, что этот широкоплечий улыбчивый здоровяк с густой каштановой шевелюрой был когда-то крошечным домовым?

Интервью продолжалось около двух часов. Корреспонденты получили ответы на все свои вопросы о деятельности Института. Каждый из начальников вкратце описал свое направление работы, а потом основное слово взял Маринский. Когда он рассказывал о работе Института, его глаза почти сияли, утрачивая холодное выражение. Начальник так красочно описывал последние контакты, что напарники увлеклись и совершено позабыли о времени. Лишь когда Цветкова, Званецкий и Демин ушли, ссылаясь на дела, девушка опомнилась и, глянув на часы, чуть было не схватилась за голову. У них в запасе оставалась всего пара секунд до заранее оговоренного окончания интервью, а кое-что важное до сих пор оставалось тайной за семью печатями.

– Спасибо огромное, Даниил Владимирович, – торопливо поблагодарила брюнетка. – Наше время заканчивается, но разрешите задать вам еще несколько вопросов. Дело в том, что вы вызываете огромный интерес не только в научных кругах, как профессионал и ученый. Полагаю, ни для кого не секрет, что женская аудитория наших читательниц интересуется вами не только с научной точки зрения. Прошу вас, раскройте тайну, которая не дает покоя многим. Вы женаты?

– Нет.

Губы Маринского дрогнули, словно он пытался подавить усмешку.

– В таком случае у вас, должно быть, есть девушка? Давно вы встречаетесь?

– Вынужден вас разочаровать.

В зеленых глазах начальника все-таки блеснул насмешливый огонек.

– У меня нет девушки.

– Не может быть!

Выпалив последнюю фразу, брюнетка пожелала сама себе откусить язык, но уже в следующую секунду постаралась исправить собственный промах очаровательной улыбкой.

– Прошу прощения, но в это действительно трудно поверить.

– Почему же? – спокойно поинтересовался Даниил.

Услышав сдавленный смешок Луковского, девушка покосилась в его сторону. Ей показалось, что начальник медицинского отдела искренне наслаждается происходящим. На какую-то минуту она почувствовала настоящее замешательство, но решив не сдаваться, кинулась напролом.

– Просто вы не из тех мужчин, которые остаются в одиночестве. Вы молоды, красивы, знамениты. Неужели у вас никогда не возникало желания завести семью?

– А почему вы решили, что у меня нет семьи? Я воспитываю дочь.

– Что?

Такого корреспонденты не ожидали. Брюнетка застыла с открытым ртом. Она не верила собственным ушам.

– Дочь? Значит, вы все-таки были женаты?