Текст книги "Осенний дождь в Молнегорске (СИ)"

Автор книги: Златовласка с косичками

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

– Это слуги Весны, – негромко произнесла Маричка в ответ на все мои расспросы.

– Что? Кого?

Я удивленно моргнул, не до конца уверенный, что все правильно понял. Кажется, сюрпризы не спешили заканчиваться. Вряд ли Маричка говорила сейчас о времени года.

– Хочешь сказать, что ты никогда не слышал о Владычице света? – усмехнувшись, спросила девушка.

– Конечно, слышал, – кивнул я, чувствуя, что еще секунда, и у меня глаза на лоб полезут.

Это уже было не из области сказок. Даже в нашем институтском архиве можно было найти старые легенды о могущественной Владычице света, вечно юной царице лесного мира и покровительнице леших. Преимущественно ее описывали как прекрасную зеленоглазую девушку с золотистыми волосами, спящую зимой и пробуждающуюся перед началом паводка. Она представляла собой символ возрождения и обновления, красоты и новой жизни, тепла и света. Ее называли Весна, Владычица, Богиня. Насколько я знал, нигде не было зафиксировано никаких подтвержденных фактов существования Владычицы света, кроме легенд, но споры по поводу ее реальности продолжались уже на протяжении нескольких десятков лет.

– Она действительно существует? – недоверчиво спросил я. – Неужели ты ее видела?

– Нет, не видела, – тихо засмеялась Маричка. – Я ведь совсем обычная по сравнению с ней. Но я знаю, что она есть.

– Откуда?

Я тряхнул головой, ощутив прилив разочарования, чему и сам порядком удивился. Нашел время раскисать в ожидании чуда.

– А разве то, что мы сейчас находимся здесь, не лучшее доказательство? Приложи руку к стене. Что ты чувствуешь?

Я послушно положил ладонь на золотистую поверхность стены. Гладкие бревна источали успокаивающее тепло, которое вместе с волшебным ароматом травы и сухих цветов навевало покой и гармонию. Мне было хорошо. Недавняя опасность, мамины слезы, насмешливый оскал Асталина словно отошли на второй план.

– Я чувствую тепло и покой. По-моему, здесь каждая травинка этим пропитана.

– Да, так и есть. А еще в гнезде Жар-птицы можно найти все, что нужно.

– В каком смысле? – не понял я.

– Тебе стало легче, как только ты сюда попал. Это было то, в чем ты нуждался на данный момент. Скажи, чего бы тебе еще сейчас хотелось?

– Да ничего.

Я пожал плечами. Мне действительно ничего не хотелось. Но Маричка была права. И слабость, и сонливость, вызванные действием отравленного чая, и впрямь исчезли как по мановению волшебной палочки.

– Уверен, что ничего не хочешь?

На губах Марички появилась проказливая улыбка.

– Обернись.

Она смотрела куда-то за мою спину. Я повернулся и увидел небольшую деревянную кадку, которой еще минуту назад здесь не было и в помине. Она была полна прозрачной, чистой как слеза, воды, и в ней плавал маленький деревянный ковшик с ручкой, расписанный причудливыми узорами.

Я вдруг сообразил, что ужасно хочу пить и, не задумываясь, протянул руку за ковшиком. Мне захотелось смыть привкус чая, который все ощущался на губах. Я начал жадно пить ледяную, но не обжигающую холодом воду, которая показалась мне необыкновенной вкусной, и пил долго и с наслаждением. А когда напился, неожиданно все понял и резко обернулся.

Маричка, все еще улыбалась, лукаво поглядывая на меня.

– И так будет всегда? – ошеломленно спросил я. – Здесь будет появляться все, что бы я ни захотел?

– Только то, в чем ты действительно нуждаешься, – покачала головой девушка. – Самое главное, что тут безопасно. Это место находится за границей обычного мира, и в него невозможно попасть, если у тебя нет с собой пера Жар-птицы.

Маричка протянула руку, демонстрируя мне нечто небольшое и оранжево-алое, лежащее на ее ладони. Я уже видел этот предмет несколько минут назад. Она коснулась этим пылающим язычком моего плеча, когда забирала меня из дому, спасая из лап Асталина. Тогда я подумал, что вижу лепесток цветка, и ошибся. Это было перо. Оно было немного похоже на куриное, только было побольше и подлиннее. А еще оно сияло яркими оттенками алого, оранжевого и золотистого, словно было охвачено пламенем.

– Если перо у тебя в руке, то им достаточно взмахнуть, чтобы оказаться в гнезде, а если ты хочешь взять кого-то с собой, можешь просто коснуться пером этого человека, – пояснила Маричка. – Чтобы покинуть гнездо, нужно открыть вон ту дверь в стене, и ты тут же сможешь попасть туда, куда захочешь.

Обернувшись, она показала на невысокую желтую дверь, которая виднелась в полукруге стен, лишенных малейшего намека на углы, а потом посмотрела на меня и покачала головой при виде моего вытянувшегося лица.

– Почему ты так удивлен? Все еще сомневаешься в существовании Жар-птицы?

– Не в этом дело, – пробормотал я. – Просто как-то многовато событий. Я скоро в своем существовании начну сомневаться. Понимаешь, это место, гнездо, как ты его называешь, мне кажется, что оно слишком хорошее, чтобы быть правдой.

– Но оно реально. Здесь, в этих стенах есть частичка самой Весны. Частичка ее тепла. Как и во многих из нас.

Зеленые Маричкины глаза засияли нежным согревающим светом.

– Ты должен кое-что понять, Даня. Владычица света не только подарила нам свое тепло. В жилах некоторых особенных течет ее кровь. Это касается почти всех леших, в том числе и меня. А некоторые особенные являются ее прямыми потомками. Такие, как ты.

– Что?

Я на секунду замер, не поверив собственным ушам. Потомок самой Весны? Богини?

– Нет, Маричка, это уже слишком, – сдавленно хмыкнул я. – Не думаю, что это история про меня.

– Я уверена, что в тебе есть ее кровь, – упрямо сказала девушка. – Разве ты сам не чувствуешь силу?

– Не настолько.

Я машинально перебрал в памяти все свои необычные способности. Да, я мог видеть и чувствовать нечей, и временами у меня появлялись чудо-силы, механизм и закономерности возникновения которых не мешало бы изучить и понять. Это было совсем неплохо для обычного парня. Но все-таки недостаточно, чтобы провозгласить себя потомком Владычицы света.

– Маричка, то, что я могу, даже на силу не тянет. Я сам не знаю, как оно работает.

– Потому что твое время еще не пришло. Хватит со мной спорить, Даня.

Девушка неожиданно топнула ножкой, напомнив на секунду ту насмешливую и немного шаловливую девчонку, какой она предстала передо мной при наших первых встречах.

– Лучше возьми, вот это. Я хочу, чтобы оно всегда было с тобой.

Она схватила меня за руку и быстро вложила в мою ладонь перо Жар-птицы, заставив меня вздрогнуть от неожиданности.

– Зачем? Оно же твое, – запротестовал я. – Я не могу его забрать.

– Тебе нужнее, – твердо сказала Маричка. – Пусть гнездо Жар-птицы станет твоим убежищем, если понадобится.

– Спасибо. Но это слишком щедрый подарок. Я не могу…

– Тогда расценивай это перо как благодарность, – она перебила меня на полуслове. – За все, что ты сделал для моего брата.

– Янек!

Я вздрогнул, чувствуя, как меня охватывает тревога. Я бросил и Янека и остальных несколько часов назад и за это время даже не удосужился вспомнить о них! Что если до нашей дачи уже добрался Асталин?

– Маричка, мне нужно возвращаться. Ребята остались одни, я должен убедиться, что с ними все в порядке.

– Я пойду с тобой.

Маричкино лицо вдруг застыло, утратив даже намек на улыбку, а в огромных зеленых глазах заблестели слезы, которые она не могла скрыть.

– Я так хочу его увидеть. Моего Янека.

Нам пришлось воспользоваться желтой дверью в стене, чтобы покинуть гнездо Жар-птицы. Мне было достаточно толкнуть дверь, чтобы она открылась, и я с изумлением увидел знакомую маленькую дачу. Это было очередное чудо волшебного мира особенных.

Переступив порог, мы очутились у ворот дачи. На улице было слишком светло, и я понял, что за несколько минут моего пребывания в гнезде Жар-птицы в настоящем мире успела пройти целая ночь. Мы повернули за угол домика, и я сразу же увидел Степашку, который, стоя на табуретке, срезал виноград старыми ржавыми ножницами.

Я почувствовал облегчение при виде домового. Последние два дня он провел на чердаке, где все время спал, как часто поступал, будучи маленьким домовенком, и я уже начал потихоньку беспокоиться.

– Хозяин!

Увидев меня, Степашка спрыгнул с табуретки и кинулся навстречу нам. Недолго думая, он обхватил меня своими длинными руками, не обращая внимания на Маричку.

– Степашка, ты меня сейчас задушишь. Я тоже успел по тебе соскучиться.

Я умудрился потрепать домового по густой шевелюре, что было не так-то просто сделать. Теперь он был почти на голову выше меня.

– Хорошо, что ты вернулся, – подал голос показавшийся на пороге домика Тишка. Он выглядел серьезно обеспокоенным. – А то Миту совсем плохо. Он такой слабый, что даже не пытается встать. Кир сейчас в доме, вместе с ним.

– Что за напасть, – пробормотал я, чувствуя, как к горлу подступает горький комок с ощутимым привкусом тревоги и вины.

– Иди, – тихо и как-то неуверенно сказала Маричка. Она оглядывалась по сторонам, явно рассчитывая увидеть Янека, но его нигде не было. – Я подожду здесь.

Я последовал за Тишкой, сжав руки в кулаки, чтобы они вдруг не начали дрожать. Блин, рыжий, ну что мне с тобой делать?

Мит лежал на диване в маленькой гостиной. Он спал, и его дыхание было тяжелым и прерывистым, словно у больного с высокой температурой. Кир с угрюмым видом восседал на стуле у окна, но, увидев меня, сразу же вскочил на ноги.

– Где тебя носило всю ночь? – с яростью прошипел он. – Идиот! Ты решил сдать нас всех?

– Что с Митом?

Я старательно игнорировал и гнев Кира, и снедающее меня чувство вины. – Надо рискнуть и отвезти его в больницу.

– Не пори чушь.

Кир схватил меня за руку и потащил в соседнюю комнатушку, служившую кухней.

– Там ему не помогут. Он слишком слаб, но не из-за болезни. Это от голода. Его особого голода. Ты понимаешь, о чем я.

– Ты в курсе, что Мит инкуб? – удивился я.

– Конечно, я в курсе! Мы же друзья! Пусть я и ненавижу нечей, но к Миту это не относится. Я знаю, что ему нужно. Это не лекарства, они ему совершенно до лампочки. Ему можешь помочь ты.

Глаза Кира внезапно заблестели. Он начал надвигаться на меня, как танк. Я непроизвольно отступил и чуть не налетел на старенький холодильник.

– Как я могу ему помочь?

– Дай ему, – на одном дыхании выпалил он, потом оценил мое непонимающее лицо и тут же добавил: – Переспи с ним.

– Что?

Я уставился на него, отказываясь адекватно воспринимать то, что услышал. Мои щеки вспыхнули и заполыхали почище революционных знамен.

– Ты совсем охренел, придурок?

– Думаешь, твоя задница дороже, чем его жизнь?

Вопиющая грубость почти перекрылась нотками отчаяния в его голосе. Это остановило меня на полпути от почти сформировавшегося намерения двинуть ему по морде.

– Нет, – стараясь оставаться по возможности спокойным, процедил я. – Должен быть другой выход.

– Но его нет! Хватит быть бесчувственной скотиной! Он же столько раз рисковал ради тебя и твоих проклятых нечей! Он умирает от голода, потому что жаждет тебя! Ты должен помочь ему!

– Ты сам не понимаешь, что просишь, – тихо заметил появившийся на пороге комнаты Янек.

– А ты заткнись!

Кир обернулся и обжег его яростным взглядом.

– Он, между прочим, и твою шкуру спас! Где твое тепло или что там у тебя есть? Почему ты даже не попытался вернуть ему хоть капельку сил?

– Я не в силах ему помочь.

– Данька. Пожалуйста.

Голос Кира упал и охрип. Он отвернулся от Янека, чтобы сконцентрировать все внимание на мне. Его лицо исказилось и вместо агрессии в глазах отразилась мольба. Это было еще хуже и еще страшнее гнева. Я попятился, не в силах оставаться на месте.

– Помоги ему, прошу. Возможно, он тронулся, но он и правда любит тебя. Ему невыносимо быть рядом с тобой и ничего не делать! Всего один раз, пожалуйста!

– Нет. Я не могу. Не проси о таком. Я просто не могу!

Я продолжал отступать, пока не вывалился через порог дома. Следом за мной вышел Янек, и в следующую секунду я услышал, как негромко ахнула Маричка.

– Брат, – дрожащим голосом позвала она, и я тут же поспешил убраться за угол дачи. Мне не хотелось им мешать. Я остановился, только когда уперся в забор и машинально вцепился в него обеими руками, не обращая внимания на то, что царапаю ладони. Мне пришлось прикусить губу, чтобы остановить рвущийся из горла стон. Ну за что мне все это?

Не знаю, сколько я так простоял. Мне было плохо. Пусть не так плохо, как Миту, но все равно достаточно. Я не мог сделать того, о чем меня просил Кир. Не потому что так сильно боялся за сохранность своей задницы. Дело было в другом. Я слишком отчетливо помнил все, что делал со мной Асталин. И не важно, что это было в прошлом, которого больше не существовало. Я не мог, просто не мог заставить себя пройти через это еще раз в настоящем.

Сообразив, что прошло уже достаточно времени, я вернулся во двор. Янек и Маричка стояли, обнявшись под виноградной беседкой. Они были так похожи друг на друга, эти русоволосые и изящные дети леса, окруженные легким облачком волшебного сияния, благодаря которому слезы на щеках Марички казались хрустальными бусинками. Они выглядели счастливыми и казались единым целым. Я подумал, что они уже слишком далеки от этого маленького дворика, и испугался, что они сейчас уйдут. Оба, и я останусь совсем один.

Янек повернулся, увидел меня и, нежно отстранив сестру, направился в мою сторону. Он все еще прихрамывал при ходьбе.

– Вы возвращаетесь в свой лес? – не удержался я от вопроса.

– Да. Мы должны побыть там какое-то время.

Он улыбнулся своей ясной улыбкой и протянул мне виноградный лист, сияющий золотистым светом и теплом. Мне показалось, что это тот самый листик, который Янек еще вчера очистил от гнили при помощи волшебной силы.

– Возьми. Это что-то вроде пропуска в наш лес. Возможно, он понадобится тебе.

– Спасибо. Но я уже был в вашем лесу и ушел по своей воле. Это значит, что я больше не смогу туда вернуться.

– Все равно возьми. Мне кажется, тебе он пригодится.

Я взял листок и положил его в тот же карман, где уже лежал подарок Марички. Пропитанный магией леших золотистый листок оказался рядом с пером Жар-птицы, и я подумал, что потихоньку начинаю смахивать на ходячий шкаф для хранения магических артефактов.

– Ты всегда можешь рассчитывать на нас, Даня.

Маричка тоже подошла к нам и положила руку мне на плечо.

– И ты можешь позвать меня или Янека, когда будешь находиться в гнезде Жар-птицы. Мы услышим тебя и придем. А если ты не позовешь, мы все равно скоро вернемся. Потому что тебя нельзя оставлять надолго.

Она засмеялась нежным хрустальным смехом, взяла Янека за руку, и через минуту они оба исчезли в легком облачке света.

Ко мне подошел Степашка и снова обнял меня, а я даже не подумал о том, чтобы оттолкнуть его. Как-нибудь потом начну отучать этого почти двухметрового верзилу от его детской привычки обниматься. Сейчас мне было необходимо тепло его рук. Хотя бы для того, чтобы я понял, что не одинок и вокруг меня есть люди, которым я не безразличен. Например, мой друг-домовенок и мои родные, которые рано или поздно обязательно поверят мне, а не обманывающему их демону. А еще у меня есть девушка, пожертвовавшая ради меня своей жизнью, ради которой мне просто необходимо оставаться сильным.

Подумав о Лине, я ощутил внезапное сильное беспокойство, грозящее перерасти в настоящую панику. Почему я не вспомнил о ней раньше? Она ведь так же уязвима, как и все остальные в моем окружении.

– Степашка, мне нужно ненадолго отлучиться, – сказал я, осторожно освобождаясь от рук домового. – Не говори остальным, что меня нет. По крайней мере, пока я не уйду.

– Хозяин, не надо!

Вместо того чтобы послушаться и спокойно отойти в сторону, Степашка вцепился в меня как клещ.

– У меня плохое предчувствие! Не уходи!

– Я должен. Это очень важно для меня.

Я отстранил его с уже большей настойчивостью и сделал строгое лицо.

– Что ты как маленький? Все со мной будет хорошо.

– Нет, не будет! Я это чувствую! Если ты уйдешь, то я побегу за тобой! – с отчаянием в голосе воскликнул домовой.

– Ты останешься. Я не шучу, Степашка. Так будет безопаснее для тебя.

– Но тебе может понадобиться моя помощь! Пожалуйста, хозяин, не оставляй меня здесь одного!

Он опять обнял меня и задрожал всем телом, как испуганный ребенок. Ужасное предчувствие вдруг кольнуло меня прямо в сердце. Мне показалось, что если я оставлю его здесь и сейчас, то больше никогда уже не увижу.

– Я скоро вернусь. А ты останешься и дождешься меня. Это не обговаривается.

Я отодвинул Степашку и быстро направился к воротам, игнорируя жалобный взгляд, устремленный мне в спину. Мне было очень неспокойно на душе. Все опять шло не так, и я опять испытывал знакомое ощущение головокружительного полета в бездну. Полета, которого уже не остановить и даже не замедлить.

В больнице на пороге Лининой палаты меня встретила знакомая медсестра. На ее лице сияла широкая и совершенно неискренняя улыбка.

– Вы куда, молодой человек? Сейчас не время для посещений.

– А я думаю, что сейчас самое подходящее время.

Не особо церемонясь, я просто прошел мимо нее, зацепив плечом и заставив отпрянуть в сторону. Она явно не ожидала от меня подобной наглости и застыла на месте, открыв рот. Пользуясь ее заминкой, я торопливо шагнул к кровати, чувствуя, как мое сердце начинает учащенно биться в груди, постепенно срываясь на барабанный грохот.

Время остановилось. На несколько секунд, не больше, но мне хватило. Я тупо смотрел на разметавшиеся по подушке длинные русые волосы, которыми столько раз любовался сквозь стеклянную дверь палаты, регулярно захлопываемую пред моим носом улыбчивой медсестрой. Лица Лины я не видел – как тогда, так и сейчас. Хотя бы по той простой причине, что ее тут не было. Русоволосая девушка, которая лежала сейчас на больничной кровати, была мне совершенно незнакома.

Барабанный грохот стих, и мое сердце пропустило удар. Я так и знал. Я чувствовал, что произойдет что-то подобное. Каким же идиотом я был все это время!

– Где она?

Я круто развернулся, сам удивляясь тому, насколько холодно и спокойно звучит мой голос. Мне хотелось закрыть глаза и завопить от бессильной ярости на всю больницу.

Медсестра уже оправилась от своего изумления. На ее лице опять появилась улыбка с отчетливым оттенком злорадства.

– Думаю, вы отлично это знаете.

Да, я знал. Конечно, знал. А еще, будь оно все навечно проклято, я знал, что мне надо делать дальше. Правда, кричать от этого знания хотелось еще сильнее.

У меня все еще не было мобильного, зато оставалось немного денег. Покинув больницу, я зашел в ближайшее кафе и протянув пару мелких купюр парню за стойкой получил в свое распоряжение телефон. Номер, который я набирал мгновенно похолодевшими пальцами давным давно отпечатался в моей памяти. Пару минут я слушал длинные гудки, прежде чем мне ответил знакомый невозмутимый голос.

Холодная тьма бездны была уже совсем рядом. У меня больше не оставалось шансов избежать ее смертельных объятий. Содрогнувшись всем телом, я на секунду прикрыл глаза и произнес:

– Это я. Нам нужно поговорить.

Комментарий к Глава 11

========== Глава 12 ==========

Я увидел его машину сразу же, как только подошел к маленькому придорожному кафе на окраине Молнегорска. Она стояла на обочине, всего в нескольких метрах от зеленой полосы леса. Мне было хорошо знакомо это место, пропитанное резковатым ароматом сосен. Я пару раз приводил сюда Вовку, когда мы выбирались в лес по выходным, и он всегда подолгу задерживался на деревянных качелях в уютном дворике кафе. С какой радости Асталин решил назначить встречу именно здесь?

Стараясь ни о чем не думать, я медленно направился к машине. А где же чудовище?

– Здравствуй, котенок, – мягко произнес знакомый голос у меня за спиной, и я сразу же напрягся. Вот и он, явился – не запылился. Почему я не могу оказаться сейчас на другом конце земного шара? Но нет, таких чудес просто не бывает. По крайней мере, не со мной.

Я обернулся. Асталин стоял совсем рядом и смотрел на меня с насмешливой улыбкой. Его темные глаза довольно блестели.

– Ты хотел поговорить со мной. О чем?

– Вы прекрасно знаете, о чем. Где Лина?

– Полагаю, ты уже понял, что не в больнице. Иначе бы ни за что не позвонил мне.

– Вы с самого начала ее похитили? – бесцветным голосом поинтересовался я. Странно, но сейчас я даже гнева не чувствовал. Только бесконечную усталость.

– Да, почти сразу же, как тебя забрала лешачка, – спокойно ответил он. – Алина стала моим запасным вариантом.

– Вместе с моими родными, – уточнил я. И тут же добавил:

– Какая же вы мразь, Андрей Александрович.

Его лицо даже не дрогнуло. Он невозмутимо прошел мимо меня к машине и открыл дверцу.

– Садись, Даня. Мы не будем ничего обсуждать здесь.

Я не двинулся с места. Практически врос в мокрую от постоянного дождя землю.

– А почему вы не использовали Лину, как свою козырную карту, раньше, чтобы надавить на меня? Знали же, что я прибегу к вам, как послушная собачка.

– Я ждал. Надеялся на твое благоразумие. Напомнить, сколько раз я давал тебе возможность самому принять решение?

Он улыбнулся опять, но теперь в его улыбке доминировал холод.

– Какое решение? – я неожиданно вспыхнул, будто спичка. – Склонить голову, чтобы вы могли надеть на меня ошейник? Не пытайтесь изображать благородство, у вас все равно ни хрена не выйдет! Где Лина?

Его глаза загорелись красным. Молниеносно выбросив руку вперед, Асталин схватил меня за плечо и толкнул к машине, впечатав спиной в ее железный бок.

– Ты сейчас пойдешь и спокойно сядешь в машину. Мы поедем туда, куда я захочу, и ты даже не попытаешься выкинуть каких-нибудь глупостей. Не будешь пробовать сбежать и даже не будешь думать об этом. И тогда, возможно, увидишь девчонку. Ты меня понял, сладкий мой?

Его голос был ледяным, а тон – жестким и требующим безоговорочного подчинения. Я поднял голову и, встретившись с ним взглядом, ощутил моментальный ужас. Все похолодело у меня внутри. Я смотрел в темные омуты его глаз и видел в них жажду, которая была безграничной. Он не собирался оставить меня в покое. Никогда.

– Вы отпустите ее, если я это сделаю? – с трудом выдавил я.

– Мне не нужна Алина. Ты хорошо знаешь, чего я хочу. Что ты готов предложить мне в обмен на ее жизнь?

Его пальцы по-прежнему сжимали мое плечо, причиняя боль.

– Себя, будь вы триста раз прокляты, – с отчаянием выдохнул я. – Послушную и беспрекословную игрушку. Устраивает такой вариант?

– Да.

Он кивнул, убирая руку, и несколько расслабился, словно ждал от меня чего-то совершенно непредсказуемого.

– Садись в машину.

Я послушно сел, и минуту спустя мы выехали на шоссе. Вместо того чтобы вернуться в город, Асталин взял курс в сторону леса, а через какое-то время вообще съехал с трассы и устремился в самую чащу. Странно, но тут оказалась довольно приличная дорога. Мы ехали по ней все дальше и дальше в лес, и мне оставалось только наблюдать, как по обеим сторонам дороги мелькают темные стволы деревьев. У меня не было ни малейшей догадки насчет того, куда он меня везет. Может, решил придушить и закопать в лесу, чтобы таким простым способом избавиться от меня раз и навсегда?

Мы ехали молча. Я ничего не спрашивал и старался даже не смотреть в его сторону. Если мое дикое предположение вдруг окажется верным, то интересоваться своей дальнейшей судьбой вдвойне бесполезно. Хотя нет, вряд ли он меня убьет и лишится своей любимой игрушки так скоро.

Дорога закончилась, и мы неожиданно очутились у больших железных ворот, внезапно выросших из-за деревьев. Меньше всего я ожидал увидеть что-нибудь подобное в лесу. Ворота медленно открылись, и Асталин погнал машину вперед. Я завертел головой, поддавшись вполне естественному любопытству. Мы очутились на большой широкой поляне, очищенной от растительности и огражденной высоким забором. В центре поляны находилось какое-то строение, необычное и странное даже на первый взгляд. Оно напоминало вход в шахту. Вокруг строения и кое-где у самого забора прохаживались охранники в спецовках и с оружием в руках.

– Что это за место? – не выдержал я. У меня появилось очень нехорошее предчувствие. Для чего этому гаду подземелье в лесу, охраняемое как военный объект?

– Сейчас сам увидишь. Выходи.

Асталин вышел из машины, и я нехотя последовал за ним. Мне не нравились хмурые физиономии охранников, не нравилось подозрительное строение, не нравилось все вокруг. Даже аромат сосен стал вдруг отдавать горькими химическими нотками.

Начальник повел меня к зданию. Попадавшиеся по дороге охранники пропускали его беспрекословно и чуть ли не смотрели ему в рот. Все ясно, он здесь главный, как и везде. Но вот только мне почему-то от этого было не легче.

Чтобы зайти внутрь строения, Асталин использовал электронный пропуск. Помещение, в котором мы оказались, было практически пустым и напоминало бункер, благодаря голым бетонным стенам. Здесь не было ничего, кроме большой кабины лифта, ведущего под землю и, надо полагать, в какую-то секретную лабораторию, специализирующуюся на проведении жутких медицинских опытов в лучших традициях фантастических ужастиков.

– Пошли, Даня.

Асталин нажал на кнопку лифта и сделал шаг в сторону, пропуская меня.

– Как вы умудрились? – мрачно спросил я, когда лифт дрогнул и повез нас вниз, увлекая под землю. – Я имею в виду, построить все это. Это же работа не на месяц.

– Мне помог Горченко, – пожал плечами Асталин. – В обмен на помощь в предстоящих выборах.

Я не хотел даже спрашивать, в чем заключалась эта помощь. Наверняка Асталин пообещал этому бандиту в отставке и претенденту на кресло мэра какой-нибудь магический артефакт из нашего Хранилища, способный устранить пару-тройку противников в предвыборной гонке. Теперь понятно, почему Виталий Горченко зачастил последнее время в наш Институт.

Пару минут я равнодушно рассматривал стены лифта, а потом отвлекся и неосторожно посмотрел в сторону начальника. Зря. Он не отрывал от меня жадного нетерпеливого взгляда, словно я был куском торта на тарелке.

– Зачем вам это место? – стараясь не задрожать, поспешно выпалил я. – Что вы собираетесь тут делать?

– Не собираюсь, – усмехнулся Асталин. – Я уже делаю. Это что-то вроде лаборатории, и ты сам скоро поймешь, чем тут занимаются мои люди.

– Не горю желанием.

Я сцепил зубы, стараясь убедить себя в том, что его слова не были намеком на мое ближайшее будущее в качестве подопытного кролика для опытов в его лаборатории.

Лифт остановился, и двери открылись. Мы вышли, оказавшись в начале длинного коридора, который имел более ухоженный вид, чем помещение с бетонными стенами наверху. Коридор был немного похож на медицинский отдел нашего Института. По его правую сторону располагались отсеки с прозрачными стенами, заполненные приборами и оборудованием. Находившиеся там люди в белых халатах что-то делали, сидя за экранами мониторов или стоя у столов, заставленных микроскопами и колбами с разноцветными растворами. Говорите, лаборатория, уважаемый Андрей Александрович? А может, клиника номер два, копирующая адский бордель Дорофеева? Меня пробрала холодная дрожь при одной лишь этой мысли. Я начал подсознательно вглядываться в лица людей за стеклом в поисках мерзкого толстяка и уже через минуту вздрогнул от неожиданности.

В ближайшем ко мне отсеке я увидел человека в белом халате, который сосредоточенно размешивал ядовито-зеленую жидкость в стеклянной колбе. У него были знакомые взъерошенные волосы и знакомый сосредоточенно-сердитый взгляд из-под спадающих на нос очков.

– Костя!

Мои ноги сами понесли меня вперед, и я чуть не впечатался носом в стекло.

– Костя, это я!

Он даже голову не повернул в мою сторону, не реагируя ни на мои крики, ни на удары кулаками по стеклу в бесполезной попытке привлечь его внимание.

– Успокойся. Он не сможет услышать или увидеть тебя из-за этого стекла.

Асталин опустил тяжелую ладонь на мое плечо, но я шарахнулся от него как от прокаженного.

– Вы заперли его в этой клетке? Как раба? Зачем?

– Он работает здесь, и с ним все в порядке. Мне кажется, я уже говорил тебе об этом. Его домовица тоже здесь, и они регулярно видятся.

– Значит, вы и Матрену поймали?

– А разве они не должны быть вместе?

Все слова замерли у меня на губах. Да, они должны быть вместе. Я почувствовал болезненный укол вины, вспомнив, как Степашка умолял меня не бросать его. Что будет с ним и остальными, если я не вернусь? С Митом, который все это время держался из последних сил?

– Где Лина? – устало спросил я. – Когда мы пойдем к ней?

– Скоро, – кивнул Асталин. – Но сначала ты кое-что для меня сделаешь.

Мы как раз повернули за угол коридора. Отсеки с прозрачными стенами закончились, сменившись вполне обычными помещениями с вполне обычными дверями. Асталин остановился возле одной из них и повернулся ко мне с насмешливой улыбкой на лице.

– Что сделаю? – внезапно севшим голосом пробормотал я.

– Поцелуешь меня.

Он толкнул дверь, открывая ее и явно рассчитывая на то, что я послушно переступлю порог.

– Что?

Я замер, как вкопанный. Нахлынувшая паника опалила горячечным жаром мое лицо.

– Мы так не договаривались, – выдавил я.

– А я думал, ты хочешь увидеть Алину, – мягким бархатом вместо голоса протянул Асталин.

Наши взгляды скрестились в очередной раз, и мы уставились друг на друга. Он со снисходительным терпением победителя, а я с растерянностью и испугом, которых не мог преодолеть.

– Я могу тебя не просить, – медленно проговорил Асталин. Он по-прежнему не спускал с меня глаз, в которых уже давно горели красные огоньки. – Могу просто заставить, но тогда нашей сделке конец. Решать тебе.

Он отошел в сторону, демонстрируя открытую дверь. Я понимал, что если я сейчас отступлю и попробую убежать, он догонит меня за считанные секунды. А если зайду…

Я переступил порог на негнущихся ногах. Похоже, здесь был кабинет. Довольно дорогая обстановка свидетельствовала о том, что это кабинет начальника. Он был чуть поменьше, чем в Институте, но отнюдь не беднее.

Асталин зашел следом и закрыл за собой дверь.

– Пока что я хочу от тебя всего лишь один поцелуй, – негромко сказал он. – Но, учти, котенок, это должен быть не торопливый поцелуй в щеку в исполнении испуганного девственника. Мне должно понравиться.

Его губы дрогнули в очередной насмешливой улыбке, и я почувствовал, как меня захлестнула ярость. Он уверен, что я откажусь. Тогда у него будет прекрасный повод наброситься на меня прямо сейчас. Ослепительный фейерверк гнева взорвался в моей голове, опалив жаром все тело.

– Сядьте,– зло бросил я.

– Что? – не понял он.

– Сядьте вон на тот стул.

Меня затрясло, но уже не от страха. Приступ ярости оказался весьма кстати. Я больше не боялся.

– Вы же выше меня. Я не дотянусь.

Он внимательно посмотрел на меня, а потом пошел к стулу и сел. Я не стал медлить, понимая, что если начну сомневаться и раздумывать, то уже ничего не сделаю. Шагнув к нему, я заставил себя наклониться и положить руки ему на плечи. В следующую секунду я приблизил свое лицо почти вплотную к его лицу, отметив искорки удивления, промелькнувшие в темных глазах.