Текст книги "Система новой магии (СИ)"

Автор книги: Zimzalabim A

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Разбавить отсутствие компании вызвался голос Лонгботтома в паническом причитании. Отличный сосед по тонюсеньким стенам, где слышался даже шёпот в ночи. Злобный эльф по другую сторону от камеры Драко шептал проклятья на непонятном языке так громко, что тому велила половина временных заключённых заткнуться, поднимая на уши всех. Как-то раз Невилл, после очередной перепалки, просто задобрил эльфа разговорами о садовых растениях после пожелания «съедения всех здесь ничтожных плотоядными кустогривками». С тех пор, Малфой знал о том, что гриффиндорский растяпа сравнялся с ним по условиям жизни. Они буквально равны перед идеологией «Эсенма». Потом, вполголоса они стали обсуждать околофилософские темы о том, какими они были разными во всём и о том, как совместно гниют в тюрьме на равных условиях питания.

– Как ты думаешь, мы надолго в этой тусовке? – вспоминал Драко привкус вина на языке; разговоры о бренности существования в его слизеринской компании велись после подогрева крови на определённый градус алкоголя. На трезвую голову воспринималось по-иному – было не смешно.

– Думаю, Гарри уже нашёл выход. Он не может не найти, – перебирал все года обучения, когда его факультет отличался деяниями золотого трио, которые всегда оканчивались на хорошей ноте, – С ним Гермиона и Рон. А ещё Полумна и Джинни.

Эдакий позитив, вера в лучшее. В этом они с Драко даже схожи. Никакой слизеринец не отказывал себе в удовольствии помечтать о большем. Лонгботтом находился интересным человеком, когда посвящал его в свои планы со страстью в голосе.

– О, верно. – подметил симпатию и пару выкроенных из разговоров Ордена фраз от Лавгуд. – Тебе же нравится эта девчонка-ненормальная. Полумна. Только без обид.

– Ты, Малфой – тот ещё кретин оскорблять людей ни к месту, – прорезал более настойчивый голос собеседник. – Сделаем вид, что я не слышал и не обиделся.

– Славно. Но меня тут вот что интересует… Что ты там переживаешь, как понимаешь, что человек вроде твой, но быть вам вместе нельзя. – Драко старательно пытался изобразить низкую заинтересованность в теме, – Только не спрашивай зачем мне это надо. Нам просто не о чем поговорить, а настроение располагает на сопливую романтику.

Длительная пауза. Лонгботтом хоть и простодушен, но детали подмечает, обдумывает важность. Малфой врал хорошо, но в том и суть – врал всегда. Бессмысленные разговоры не вёл. Каждый имел свой подтекст и смысл.

– За её смелость и заботу о нас всех, – вдруг соизволил ответить. – Знаешь, это словно связь душ. Ей нравятся странные вещи – и мне, они совершенно разные, что-то нормальнее другого, но мне хочется помогать ей в изобретении странных «штук и слов», а ей путешествовать со мной и ребятами из школьной книги о «Фантастических тварях».

– Да, смекаю. Забини после твоих слов сказал бы «миндальная связь» со стёбной улыбкой на лице, – больше для себя проговаривал слизеринец.

– Я банальный человек, поэтому скажу, что все её недостатки в моём вкусе, – в любом случае готовился к тому, что над ним посмеются.

Грязнокровность Грейнджер. Нравилась ли ему эта черта? Нет. Она манила, бросала вызов, заставляла возжелать. Сама Гермиона без ярлыков интересна как человек, а её происхождение от маглов рисует картинки о грязной расправе за неидеальность. Тюремная камера любила давить на потаённые желания всей жизни, а последнее из них навязчиво вилось в голове от давнего воздержания. Мальчишке с Гриффиндора через стенку возможно не понять или он превозносит соитие на уровни выше простого «хочу». Но выговориться хотелось.

– А если… ну, человек вроде взаправду твой, но в нём есть огромный минус, который абсолютно не нравится, но его можно обратить в плюс посредством горячего секса? Надеюсь ты не смущённая монашка и понимаешь, о чём я.

– Значит ты неправильно думаешь о человеке. Обращение недостатка – это вечное давление на него. Ты должен просто его принять – как задание от Снейпа после беспечной астрономии.

– Эх, где мой друг-коньяк? – причитал Драко, откидывая голову к тёмному потолку. – Тебя без посредников слушать невозможно, слышишь?

Тишина. О, в кои-то веки гордость взяла на порядок выше дерзких слов защиты перед Тёмным Лордом. От Лонгботтома не ожидаешь многого со школы, но оказывается он не обделён талантом удивлять здравыми мыслями.

***

Пересчёт подписей шёл черепашьей скоростью. Гермиона не обращала внимание на Гарри с Роном, едва ли не сдувающих пылинки с двух листов новых подписей. Зачем этим индивидам понадобилось следовать условиям Министерства – загадка. Пришёл ответ из Международной Конфедерации Магов, в котором чёрным по белому кривым почерком сказано: «В конце августа прибудем с решением проблемы о закрытии работы органа Система новой Магии». Утешительный результат, вполне.

Для стопроцентной правоты девушка днём ранее попросила Нарциссу отыскать в доме документ, положивший начало всему, поскольку министром когда-то был ненормальный Малфой с жаждой тащить всю документацию в дом. Перебирались различные варианты. Ярость или удивление – не поняла сама, окутали при упоминании в письме отсутствующего на руках факта. Оно, чёрт возьми, хранится в Отделе Тайн под присмотром их сотрудника. Видите ли, проблема с поломкой работы комнаты требовала сокрытия всех важных бумаг. И на этих строчках результат перестал испускать атмосферу утешительности.

– Мне пора идти. Сообщу Нарциссе, что искать в доме бесполезно, – разочаровано вздохнула от вида камина.

– Когда Невилл выйдет… – хотел приободрить Гарри. Его желание собрать всех вместе никогда не изменится.

– У Невилла хорошие связи с Конфедерацией, – напомнил Рон, как бы намекая, что благодаря Невилу они вывезут разговор лучше и намного дальше. – Американские пижоны отправили его магловским первым классом.

– Побег из тюрьмы? Да мы все шансы спустим к Миртл в туалет! – поняла нить подводки Грейнджер.

Это не та авантюра, в которую стоит лезть, не подумав.

– Не побег, а тактичный отпуск под залог. Мол, мы спросили – можно ли под залог, Обливиэйт и изменение памяти, а нам разрешили, – вмешалась Джинни со свокй квидиччной формой. Вероятно, завтра намечался отбор в какую-то команду.

– Не наши проблемы, что там работает пара-тройка дураков… ммм, не знающих кого можно отпускать, а кого нельзя, – поддержал сестру Джордж, помогавший парням подсчитывать подписи из старых бланков. Грёбанные гении Уизли своим многочисленным семейством заготовили недоплан – на удивление, подходящего качества.

– Правда, Гермиона, соглашайся, – жалобно, как на последнюю надежду смотрел Гарри. Невольно вспомнился такой же взгляд, как во времена поиска крестражей.

– Ладно, вы же и без меня способны провернуть это, – закатила глаза, заканчивая со сбором своей сумки. – Я скажу, как пробраться в тюрьму, так и быть. Не Азкабан же.

Авантюра по-прежнему оставалась сомнительной, но когда она влезала во что-то более-менее адекватное со своими друзьями? Из самого невинного – нелегальный поход в Хогсмид, разве что. И о финансовой части, соответственно, подумать все забыли. У кого-то появился родственник-миллионер, а она проспала этот момент?

По срокам, имеющимся у них данным и множеству других причин, план не имел ни грамма смысла. Соглашение – как жест снисхождения после долгого рабочего дня, который она позже разберёт для всех подробно. Идея отличная, правда без неё тоже сносно. Возможно, элементарно искалась отмазка, а эта звучит убедительно даже для героев Уизли и Гарри.

В той же тюрьме обитал треклятый Малфой. Не лучшая причина для бессонницы с точки зрения здравомыслящей ведьмы. Но Гермиона перестала быть здравомыслящей ведьмой на все сто ещё в одиннадцать, а сейчас – и вовсе поселилась в сказке вместо знаменитой Алисы из Страны Чудес с её сумасшедшими правилами. Каждый грёбанный раз попытка закрыть глаза оканчивается многочасовым ворчаньем в кровати. Нет, гложило не чувство стыда – оно ему даром не сдалось. Чувство того, что всё взаимно. В точку! Обладай она одна медалью в форме хлама чувств к Драко, то можно было бы выкинуть её в реку без лишних сожалений, с одной только мыслью, что один чемпион – такое себе. Их ситуация словно из тех глупых мыльных опер, где два человека вроде как любят друг друга, но их страдания надо растянуть на лишнюю сотню серий. И почему она, вместе с мамой, смотрела с удовольствие эти сериалы?

Гермиона убеждена в словах Нарциссы об отказе во имя сохранения честного имени рода. И рациональность тут сошлась во всех местах, кроме одного – существование чистокровного наследника, что позволяло пуститься во все тяжкие. Грейнджер буквально боготворила каждую прогулку со Скорпиусом. Будто чувство после изучения новой толстенной и непонятной книги из запретной секции библиотеки. Только дети всегда меняются и остаются вечной загадкой, в то время как книга только желтеет от некачественного заклинания для сохранения. Лучшее, что есть в Драко – олицетворяет ребёнок. И худшее, что есть для Гермионы. Надежда. Конкретного представления на объект надежды нет, он постоянно разный: счастливые фрагменты обедов в кафе, путешествие к магическим реликвиям со Скорпи, спокойное расставание без потерь, возобновление неприязни.

– После Малфоя никого, вроде как, не забирали, – успокаивал озадаченную Джинни Джордж, присевший на подлокотник кресла Гарри.

Нить разговора не сильно съехала, но даже это. не в её пользу.

– Вспоминаю, как все думали, что нашу бедняжку Гермиону он принудит к пыткам, – скомкала недавно выглаженную одежду в руках бывшая Уизли. – Или к чему похуже…

– Да! Он же у нас «чистюля», – вспомнил выдуманную на последней их встрече кличку, как антипод «грязкокрвке».

Завуалированные упоминания интимной связи выглядели уместно в её воображении, но не в контексте, привычного остальным Драко Малфоя. Пару дней назад, сокрытая в генах шизофрения в ней проснулась детальным фрагментом того, как их поцелуй на грани утратил всю суть своего названия в чём-то пошлом. Это – учитывая отсутствие большей части одежды, свечей с ароматом диких полевых фиалок (чёрт возьми, она чувствовала запах). В принципе, события имели все шансы пойти по худшим точкам, доходя до принудительной половой связи, дабы потешить собственное самолюбие. Гермиону держали бы в подвале, а кольцо всегда оставалось довольно, ведь он приходил бы каждый день ради многочасовых пыток с оскорблениями. Воображение разыгрывалось. Однако лучше вызвать сомнительно обоснованную неприязнь. Желать Драко Малфоя – противоестественно.

– Тебе пора идти, точно, – глянул на настенные часы Рональд. Его память и мозговой штурм сегодня сошли в единой ударной рабочей волне. Предлагать идеи в их троице, обычно по части Гарри. Может не одна она поменялась: в мире столько судеб, что он не бросится спасать несчастную Гермиону Джин Грейнджер по первому зову.

– Да, я помню где камин, – надеялась пойти одна.

– Подожди, я тебя провожу, у меня есть дело, – спохватилась Джинни, разжав наконец свою форму.

– Женские штучки, – пошутил Джордж, подмигивая сестре. Господи, когда кто-то из старших братьев насоветует Уизли чего-нибудь, так пиши пропало.

Девушка подхватила под руку Гермиону, стремительно утаскивая ту вдаль. Лавгуд не смогла присоединиться к ним из-за непроглядной работы, которую она взвалила на себя для отвлечения внимания. Чудаки – тоже люди, верно. Поговорить юной леди Поттер буквально не с кем.

– Выкладывай… оуч, – почувствовала щипок на руке. Неужели настолько секретно?

Они прошли ещё добрых метров тридцать, когда дверь к комнате с камином, наконец, оказалась перед ними.

– Что мне следует сказать Гарри, если я не хочу с ним разводиться? – удивила размышлениями на столь банальную тему девушка. – Знаешь, по идее, все браки будут расторгнуты, а мы до этого были друзьями…

– С привилегиями. Друзьями с привилегиями – так это называется, – перебила в полной озадаченности. Неужто ответы плавают на поверхности только для неё?

– Гермиона! Это было один раз, – одёрнула Джинни. – Мы, вроде как, друг другу нравимся. Да, я знаю, точно нравимся. Но у него геройство, у меня квиддич.

– Поговорите: просто соберитесь и поговорите, нет идеальных слов, – с уверенностью отвечала Грейнджер. В случае их пары, все пути ведут к счастливому финалу.

– Я ожидала… – начала она.

– Большего. Знаю. Начни с шокирующей фразы в лоб: «Я не хочу, чтобы наш договор о браке обнулили». Дальше само пойдёт, – ответила Гермиона с наигранным тоном лучшего советчика, попутно доставая порох для перемещений.

Эх, подайте ей проблем, решающихся хотя бы на каплю подобнее. Упрощение бега по лабиринту с разными ненужными чувствами, на тупиках не последовало – с каждой ошибкой становилось сложнее бежать к цели. Малфой сидит в тюрьме без дементоров, а всё равно заставляет переживать. Да чтоб самый страшный дементор высосал из него душу!

– Я вроде и знаю, что сказать, но без твоего совета не смогла бы. Может, ожидала впечатляющих слов о том, что он тот ещё идиот и я могла бы найти и получше, – тараторила Уизли от волнения. – Знаю – самоуверенно, самовлюблённо и нагло. Как Билл научил.

Наконец-то она приходила в себя. Теперь больше походила на ту, которую знала Грейнджер. Чёрт её подери! У самой со всеми привязанностями мозги работают не в нужную сторону, а корешки осуждения к подруге уже собрались прорастать.

Вселенная слушала её странные молитвы о том, что старадания по Малфою – худшая пытка со времён окончания войны. Цирковое представление с мнимыми, решаемыми в миг проблемами; друзей приглашает в первые ряды. Нет, Гермиона это не обесценивала. Все вокруг твердили, мол на, смотри – ты не единственная страдалица на свете.

– Ммм, вообще-то такие ободряющие речи по твоей части, – готовилась к перемещению Гермиона. – Заявись бы я к тебе с: «Малфой сводит меня с ума своим новым амплуа, что же делать?!» – услышала бы красивые слова о том, что человек из него хоть и редкостный, мы заставим его бегать за мной. Да-да.

– Да-да, – закатила глаза, признав факт. – До встречи в Министерстве.

– До встречи пораньше. – Кинула на себя летучий порох, чётко произнося пункт назначения, – Малфой Мэнор!

***

Шум из соседних камер не давал покоя изо дня в день. Можно было привыкнуть – никто не спорит, но Драко не свойственно привыкать. По венам по-прежнему текла чистая волшебная кровь. В новом мире это не ценилось ни на грамм. К тому, что его персона не есть что-то важное, усваивалось долго, мучительно и совсем не до конца. Какая-то его часть собирается, после устаканивания вопроса, собраться и пойти на должность при Министерстве с новым составом у власти. Браки по любви он бы оценил по достоинству, но маги должны иметь даже малейшее представление о том, что в приоритете здравомыслие. Пока Система заставляет силой, можно разрешить многовековую дилемму программами о важности и преимуществах связи без участия маглов. Львиная доля при нужном подходе оценит.

Всё свободное время в тишине, он разрабатывал чёртову программу. Превосходное решение. При определённом жёстком воспитании, ему лично не составляло труда запасть на любую благородную девчонку из Слизерина, совершенно перестав воспринимать остальных за людей. На счёт всех в надобности такого воспитания сомневался, но представители чистокровных удачно справлялись.

Салазар, он в третий раз проснулся от настырного топота ног вдалеке. По ощущениям, время завтрака не наступит в ближайшие часов шесть.

– Лонгботтом, чтоб тебя, – выругался тише, но слышимость тут идеальная – с акустикой. Мужчина с жидкой бородой и ненавидящим взглядом. Давний товарищ отца из Отдела Тайн. Чтобы не узнали, Малфой лучше замотался по макушку. Крысиная морда легко узнавалась в тенях, именно таким тот запомнился в Мэноре. Одним из первых кинулся к победителям с надеждой не просто оправдаться, а ухватить кусок послаще. Мерзость.

Чем же этот добренький гриффиндорский смельчак, открытый миру, так пересолил обманчивое блюдо? Бандит, очевидно, не боялся никого, в том числе и шавок за решётками со свидетельствами его прошлых деяний. Кому верят люди и невооружённым взглядом выяснишь.

– Завтра прибывают гости из Америки с большой любовью к преступникам. Дай-ка, думаю, позову самого спокойного из них подарком на банкет, – распылялся перед Невилом в пренебрежительном тоне.

Можно было предугадать, что он заявится сюда с чем-то подобным. Весела конкретная цель изначально. Тут и дважды два сложить достаточно, не умножая – паренёк недавно прибыл из той же самой Америки, что и гости. Учились люди, вроде него, у Люциуса. Плохо и дёшево учились. Старший Малфой сразу уяснял границы дозволенного и важность с подчиняемым, показывая уровень властного контроля над ситуацией. И врал перед шавками помельче хорошо. Правда, эта же шавка пытается бессовестно подражать. Раз мир прошлых сторонников Пожирателей убог также, как и сточная канава, то лучше выбрать Грейнджер. Два полюса, в которых выбираешь из двух зол меньшее.

– Надеюсь, визит останется между нами, – очень удачно прижал мужчина одного из надзирателей к его решётке. Не дай Салазар, трусливый кретин заикнётся об окружающих заключённых.

– Понял, мистер, – громко и протяжно заглотнул слюну от мышиного страха.

Ответа не последовало. Помалкивал Лонгботтом на протяжении всей непонятной процессии. Краткие «угуканья» в ответ возмещали его нежелание говорить. Похоже, сейчас в его забывчивой голове происходил мозговой штурм по доступным воспоминаниям с целью продумать план. Или за время заключения, как и сам Драко, у него поднакопилась парочка неплохих слов для суда. И гостей из Америки. Как-то раз, Гермиона тараторила о Международной Конфедерации Магов. Благодарность путешествиям Невилла и пришедшему болтуну разошлась улыбкой на скрытом лице. Правильное время для постройки возможного варианта диалога с ними, если таковой получится.

========== Глава 15 ==========

Комментарий к Глава 15

Глава финальная, остался только пролог

Нападения мракоборцев прекратились одним письмом о приезде гостей. Предположительно, в одно время с ответом Гермионе, его прислали и новому министру. Поразительное затишье. Миссис Малфой долго рассказывала о каждом из представителей, посещавших Министерство Магии и Люциуса в том числе. По её рассказам, девятнадцать из двадцати снобов оказались беспристрастны, неподкупны на скрытые между строк предложения её мужа. Трёх длинных свитков для заметок оказалось недостаточно, на что Гарри отмахнулся за ненадобностью их вовсе. Справедливость с правдой, вроде как, на их стороне – достаточно. А ещё на их стороне победа над Волан-де-Мортом и знаменитый Гарри Поттер. Залог к успеху расслабленно покоится в кармане.

– Как выглядеть достойной внимания таких важных персон в этих костюмах? – причитала девушка, выбирая самый рабочий костюм из двух имеющихся.

– Очки. Очки всегда придают ума, в отличии от долгих годов обучения человека, – приспокойнейше отвлекалась от исторического романа о мушкетёрах женщина. – Мисс Грейнджер, вы можете впечатлить их своим умом без особых усилий, расслабьтесь.

– Миссис Малфой, согласно исследованиям, одни люди непроизвольно считают других людей в очках умнее, – не оценила шутку Гермиона.

Первое впечатление не самое решающее, но в её случае – оно единственное. Извилины буквально непрерывно выдавали космическую скорость, просчитывая каждую деталь.

Здание министерства кишит с иголочки одетыми сотрудниками, обращая на это внимание, её одежду из «секонда» сочтут личным оскорблением, сделают вывод по её умственным способностям где-нибудь на низшей должности с низкой зарплатой. Американцы хоть и просты, в нужное время любят покрасоваться. Нужно просто перестать всё накручивать.

– Но они же будут оценивать ум, госпожа, – вмешался Хид, начищающий её ботинки второпях, – а госпожа очень умная.

– Спасибо, Хид, – выронила она, проверяя сумку на наличие всего нужного. Вчера вечером она даже подумала начать верить в приметы с курса прорицания, подкладывая монетку под подушку.

– Мисс Грейнджер, все верят в силу вашего интеллекта, вы вызвали столь важных людей к нам одним письмом. Показать им корень проблемы – не самое сложное, – завуалированно пожелала удачи сама Нарцисса Малфой, не привыкшая хвалить кого-то не своего круга, но вынужденная теперь научиться это сделать.

Утренний ливень запорол всю кропотливую работу Хида, когда Грейнджер пыталась более-менее прилично аппарировать с порога. Её права на это дело выдавались с закрытыми глазами, не иначе. В Министерстве, в похожей чистоте, её поджидали Гарри и Рон, прошедшие в середине месяца второй этап экзамена на мракоборцев. Кингсли ждал их троих в своём кабинете. Разрешили участвовать в переговорах только сотрудникам, но это даже к лучшему – их троица априори залог к быстрому успеху.

Вчера, под самый вечер, Кингсли прислал ей сову с подробными инструкциями во сколько приходить, где встречаться и откуда их встретят американцы. Идея с Невиллом отпала не зря. Привести с собой под сотней любопытных глаз преступника, о которой упоминала не одна газета – абсурд. Вроде как, визит ходил под статусом «секретно» в отделе тайн. То, что об этом знала минимум половина – ни капли не удивляло. Министерство – одна сплошная площадка для игры «передай другому».

– Гермиона, опаздываешь, – затолкал руки в карманы неплохого коричневого костюма для работы в магазинчике Рон. С той же идиотской красной бабочкой в полоску. Не лучший наряд для выхода в серьёзные люди. Попытка разгладить напряжённые морщины на её лице была провалена с треском.

– Ещё минута, это вам не шутки – подошла она к ребятам. – Может поторопимся и пойдём?

– Может поторопимся и пойдём, – перешептал её Гарри, подталкивая смеющегося Уизли к движению за девушкой.

Кингсли с радостью приветствовал всех троих, сопровождая прямиком отдел тайн. Лифт, к счастью свободный, доставил пассажиров на верхние этажи быстрее привычных пяти минут. На этаже, полностью отделанном чёрным, коридоры не строились ровно, до каждой комнаты необходимо добираться через окольные пути.

– В прошлый раз было по-другому, – позволил себе мысли в слух Поттер.

– Они меняются каждый день, чтобы случайные гости не ворвались легко, – ответил немому любопытству остальных Кингсли Брусверт. – Хотя вас в своё время ничего не остановило.

Восторженный подлизывающийся голос послышался за пару минут до появления в поле зрения его источника. Ни для кого не секрет, что переключал на свою сторону Отдел Тайн умело. Но Невилл по правую руку от незнакомца? Откуда он взялся? Неужто кто-то из Ордена продал неудачную идею за простой?

– Мои дорогие друзья, – человек в плаще с кроем длиннющего пиджака, с плохо различимой издалека мерзкой улыбочкой, замахал им.

Рон ущипнул обоих друзей за доступные места для естественности обычного разворота. Прислушаться. Вариант с «будьте начеку» отпадал, так как и без советов все напряжены для защитной реакции. Невилл мог проронить что-то одними губами, слышно только для самого себя или воспользоваться фразами с двойным подтекстом, как то любили делать американцы по его рассказам.

– Мистер Барэф, давно работает в отделе тайн, любил ненароком поболтать с Малфоем, Амбридж и другими видными идеологами Пожирателей, – проинструктировал Кигсли, делая приветливое лицо.

Уизли зашерстил по карманам проверяя что-то.

– Министр, слышал вас понизили до начальника мракоборцев? – с порога выставляет низкие планки.

Мужчина средних лет поправил цепь на очках, оборачиваясь к старшему в чисто чёрном костюме с пронзительным взглядом. Ему неплохо так втирали информацию не нужную для дела не меньше часа по выражению лица.

– Может, надо свернуть в Комнату Любви, поломка там же, – обратил внимание на состояние гостей Рон. Работа с клиентами хорошо отражалась на его наблюдательности с точной проходкой по деталям.

Представители конфедерации магов согласно закивали под «да, пожалуй» от того самого недовольного старика.

Молчал Невилл. Он сухо отвечал на вопросы американцев, а затем продолжал блуждать в своих мыслях.

– Мистер Лонгботтом, а вы тут какими судьбами? – взаправду неосведомлённый Кингсли Брусверт обратился официально. – Разве…

– Наш дорогой друг как никто другой уладит наши разногласия. Вчера его помиловали, поскольку наши гости заявили в специальном письме, что немедленно устранят неполадку; держать невинного в тюрьме за распространение любви и мира – бессмысленно, – разговорился Барэф.

Гермионе всё ещё с трудом верилось, что причина бед крылась в невозможности людей попросить о помощи. Больше ста лет происходило моральное насилие над магами во имя тупого биологического продолжения рода без эмоциональной привязки, без любви. Министерство с Эсенмом буквально контролировали уровень любовной связи населения, залатывая дыру несчастьем остальных. Простая гордость или давние ссоры мешали им сделать как Грейнджер – написать письмо о помощи, кинуть сигнал S.O.S. Дело одного дня, если не часа. И как же быстро они все сделались жертвами, мол «все мы попали под Систему, просто не могли найти решение в помощи, раз мы не знаем, то другие тем более». Пока они буквально просчитывали как обернуть общественность в свою сторону, устраивали суды и собрания, простой слух о проблемах с комнатой в Отделе Тайн, который все и всерьёз-то не воспринимали из-за источников, окажется отправной точкой.

– Мистер Лонгботтом, – обратился самый молодой из гостей, на вид ему не больше тридцати, – Ваш доклад о неизвестных магических растениях Арктического круга выдвинут на внесение в энциклопедию и учебники.

Разговор шёл о работе Невилла во время учёбы и стажировки. Преподавать в Хогвартсе для него большая ответственность, поэтому и письма от него приходили редко.

Гермиона и думать забыла, что к ним присоединится новый глава отдела тайн Ник Бадр. Его годовой труд ярко отражался в каких-то бумагах в трёх различных папках. Сотрудникам из Конфедерации было на что посмотреть для изучения. Человеком он был сам по себе. Половину прошлых сотрудников отдела уволил незамедлительно за поддержку Волан-де-Морта, а вторую половину унесло в сплетни и интриги вместо работы. Чему девушка искренне поражалась, так это ухудшению положения вещей с его назначением. Ник добрый и честный гриффиндорец, однокурсник и друг Перси.

– Миссис Малфой, – непривычно обратился он к ней искренне обеспокоено, – Вы получили моё письмо три дня назад об законе с подписями?

– Нет, – не слишком твёрдо заверила она, вспоминая день в деталях. Правда Нарцисса передала бы ей послание, особенно министерское.

Барэф с каким-то мужчиной напряжённо переглянулись, и тут же закатили демонстративно глаза в недовольстве отхода от темы

– А письмо месячной давности о суде? Там говорилось про пересмотре дела Отделом Тайн лично при вашей явке с альтернативными идеями восьмого августа, – продолжал он расспрос.

– Нет, определённо нет, – в её душе уже закрались сомнения на счёт доставочного круговорота в Мэноре.

– И мистер Поттер видимо тоже, раз вы не в курсе, – сделал вывод с небольшим вопрошанием для подтверждения своих слов.

– Да, мне ничего не приходило, – ответил Гарри.

Ник Бадр – последний человек, с которым хотелось бы вступать в конфликт. То, как презрительно одаривал он своего якобы верного сотрудника взглядом, поразило даже гостей, ставших невольными свидетелями случившегося.

– Мистер Барэф, я не требую с вас объяснений сейчас, но прошу покинуть нас для подготовки достаточно хороших обяснений в письменном виде, – глава Отдела Тайн перешёл в наступление самым гуманным из способов, крутившихся у ребят в голове.

Человек, источающий наибольшую подозрительность и опасность, слился с невероятной лёгкостью. От души отлёг предпоследний большой камень.

Переговоры между гостями оживились. Очевидно, они сами в замешательстве: Министерство магии – серьёзный орган, управляющий немалым количеством людей – имеет внутренний раскол. Они будто бы оказались третьей стороной конфликта, вовлечённой из-за неспособности обеих сторон прийти к компромиссу. А позвала их какая-то, возомнившая себя умной на фоне остальных, особа.

Да, сомнительное удовольствие от участия.

Некое молчание сохраняло неполноту. Шепотки не угасли. По настроению улавливаемых фраз читалось нечто неблагоприятное. Их попусту могли подтолкнуть на решение проблемы самостоятельно. Наконец главный из гостей решился озвучить вердикт.

– Вы полностью возьмёте отвественность на себя, без каких-либо обвинений конфидерации, – вчитывался в надпись на бейдже Ника для дополнительных причин на снисходительную помощь.

– Безусловно, – отозвался Гарри.

Казалось хрупкое «да» держалось на авторитетах Гарри и Невилла – часто взгляды сходились на них, а диалог и случайные вопросы адресовывались им. После тягучих пяти минут немых «хоть бы», полностью лишённых элементарных, недавно летающих во всю, шёпотков.

– Дальше направо? – отвлёк всех глупым вопросом Рон, знающий, что так разбавит обстановку.

Ник одобрительно кивнул. Как-то неловко говорить что-либо, когда на ваших глазах уволили сотрудника. Даже Невилл, пристроившийся в разговор с американцем Боном средних лет, предпочёл минуту молчания. Вот-вот летали искры зарождающихся вопросов, но никто не решался их озвучить, пока сам Ник не ответил на них.

– Есть более влиятельные существа чем я, которым выгодна нынешня политика, поэтому поторопитесь с проблемой. – на развороте предупредил глава отдела. – Любопытство миссис Малфой или мисс Грейнджер, как она привыкла себя называть, встрепенуло большие силы, но ломать всё заново никто не будет.

Гермионе жутко зачесало язык возразить, но что – она не знала. И знать не понадобилось. Всё внимание обратилось к изогнутой кованой чёрным двери. Тонки узоры металла являлись трубами для циркуляции амортенции, которая скапывая вниз на всех четырёх окончаниях, слабо горя розово-красным пламенем у порога. Любовь действительно можно представить так – текущая по венам; запутанных разногласиями и проблемами эмоция, проходящая трансформацию и испаряясь большей частью от проблем, вытекая в итог мелкими крупицами истинной неугасающей любви.

– Удивительно, – прошептал Нэвилл в тишину, поэтому услышали практически все, невольно соглашаясь со словами.

Сотрудник, мельтешащий до этого позади остальных, обеспокоенно оглядывался по сторонам, потеряв собеседника в виде Барэфа. Он с большой потугой на лице заставил себя дёрнуть за огромный напольный рычаг в двух метрах от самой двери. Почему-то на его уход из толпы отреагировал Невилл, дёргая за рукава Гарри и Гермиону. С этим человеком связано освобождение из тюрьмы, видимо.