Текст книги "Двойная суть (СИ)"

Автор книги: Жажда_полета

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

– Спасибо, – наконец тихо произнес он. Потом, подумав, добавил: – За всё.

Эльдар осознавал, что для профессора он был никем, и тот с чистой совестью мог передать его на руки медикам и забыть всю эту грязную ситуацию, как страшный сон. Но тот по доброте душевной скрыл ото всех факт пребывания избитого и чуть ли не изнасилованного омеги у себя в кабинете, давая парню возможность скрыть ото всех такую компрометирующую и постыдную ситуацию, в которой Эльдар невольно оказался.

«Алекса, наверное, тоже прогнали, – с каким-то облегчением подумал он. – Хорошо, что его нет рядом. Я и так еле живой. Если бы меня сейчас еще и моя пара отымела, я бы, наверное, точно умер».

– Извините, профессор, за вопрос. Но я смотрю, вы спокойно отнеслись к тому, что я – омега, – немного поколебавшись, всё же спросил Эльдар, внутренне напрягаясь.

– А что зазорного в том, чтобы быть омегой? – Тут же без колебаний отозвался тот. – Я с первого дня понял, кто ты такой. Хоть ты и несколько крупноват для омеги, но твой запах выдал тебя с головой.

– Запах?! – Вскинулся Эльдар. – Но ведь я на таблетках, да и парфюм, по-моему, всё великолепно скрывал!

– Тише, тише, – тут же поспешил успокоить разволновавшегося парня Конорский. – Просто у меня очень сильно развито обоняние. Я даже могу с легкостью, по одному только запаху, отгадать, какой болезнью кто болеет. А омегу для меня вычислить вообще пустяковое дело. Так что ты бы меня не смог обмануть, по-любому. А насчет таблеток... Ты, парень, с этим завязывай. Организм свой угробишь. Потом ни забеременеть, ни выносить толком не сможешь.

– Но я вообще-то это и не планировал, – тут же потупился пристыженный студент. – И потом, течки и эмоции мешают учебе. А я ведь хотел стать хорошим врачом, хирургом.

– Глупости. Одно другому не мешает, – уверенно оборвал его оправдания Конорский, снова превращаясь в строгого профессора. – Я знаю многих омег, работающих врачами, некоторые даже в хирургии встречаются. И у них есть и семья, и дети. Так что ты в корне не прав, так издеваясь над своим здоровьем. Быть омегой не значит быть каким-то ущербным и дефектным. Да, физически им тяжелее, чем бетам или альфам за операционным столом, но в том, что касается профессионализма, они ничуть не хуже. Сергей Александрович вот, кстати, тоже омега, но от этого преподавать хуже оперативную хирургию он не стал.

– Что?! Сергей Александрович – омега?? – Не мог поверить в услышанное Эльдар. – Я бы в жизни не догадался. Я думал, что он бета. От него ведь ни разу ничем таким не пахло.

– И никто бы не догадался, – усмехнулся Конорский в ответ на такую бурную реакцию парня. – У него свои хитрости, чтобы скрыть свой запах. Кстати, он тоже знает, кто ты на самом деле.

– Выходит, что тогда, на опросе, вы прекрасно всё знали? – На всякий случай решил уточнить Эльдар. – И вам действительно понравилось, как я отвечал?

Конорский ненадолго замолчал, что-то про себя обдумывая и решая, говорить или нет. Наконец, решившись, он заговорил ровным спокойным тоном:

– Запомни, Эльдар, я никогда не оцениваю людей по их статусу и положению в обществе. Мне всё равно, кто передо мной: альфа, бета или омега, бедный студент или сын какого-нибудь богатея. В первую очередь я оцениваю знания... Мне важно, чтобы каждый студент, кто прошел бы через мою кафедру, стал в последующем не просто хорошим врачом, а в первую очередь квалифицированным специалистом, умеющим думать своей собственной головой и сопоставлять все риски для жизни и здоровья пациента.

Пока Конорский говорил, Эльдар, открыв рот, ловил каждое его слово.

– Хочешь знать, почему я ушел из практической медицины и вернулся на кафедру? – Вдруг спросил он. Дождавшись утвердительного ответа и немного помолчав, Конорский продолжил: – Семь лет назад мы с моим мужем возвращались с работы домой. Как сейчас помню, это был конец декабря, погода днем стояла плюсовая, но ночью хорошо так подмораживало, поэтому дождь, который шел днем, ночью превращал дороги в настоящий каток. Мы ехали довольно медленно, я был за рулем, Денис сидел рядом на пассажирском месте. Но ты ведь знаешь наших лихачей в Краснодаре? Кому-то было невтерпеж, и нас стали обгонять. Уже после перестроения в наш ряд машину сильно занесло на гололеде, и, развернувшись, она врезалась в нас. Почему-то подушка безопасности сработала только с моей стороны, и от удара меня вырубило. Очнулся я уже в палате с сотрясением головного мозга. На вопрос, что с Денисом, мне долго не хотели говорить, но вскоре сказали, что его не стало...– и Конорский сделал долгую паузу. – Я долго не мог понять, злился и орал на коллег, требуя подробностей, но все только разводили руками. Объяснили, что его прооперировали, но он всё равно скончался через несколько часов. Уже позже, похоронив супруга, я поднял историю его болезни из архива больницы и ознакомился с протоколом операции... Помнишь тот вопрос, что я тебе задал тогда, на занятии? Я задал его не случайно. Это же произошло и с Денисом. От сильного удара о приборную панель произошел разрыв селезенки, но оперирующий Дениса хирург вместо того, чтобы удалить ее, просто наложил швы. Через час они прорезались, и Денис умер от внутрибрюшного кровотечения. Денис был моей истинной парой... – замолчав на несколько минут, Конорский продолжил. – С историей болезни я пошел к хирургу, пытаясь узнать, почему он решил так рисковать, накладывая именно швы, вместо полного удаления органа. Ведь всем известно, что швы на селезенку можно накладывать только в случае крайне незначительных повреждений и то следует подстраховаться и затампонировать всё сальником. Во всех же других случаях швы прорезываются и открывается массивное кровотечение... На все мои вопросы хирург молчал. У него не было слов оправданий. Он просто совершил ошибку. Но это стоило жизни моему Денису. И исправить уже ничего нельзя.

Эльдар лежал на кушетке и не мог поверить в такую чудовищную несправедливость. Представив весь тот ужас, через который прошел этот необычный, но такой сильный человек, парню стало по-настоящему плохо, а грудь сдавило болью сожаления. Теперь он понимал причины строгости и такой скрупулезной придирчивости профессора к малейшим деталям на своих лекциях и экзамене. На миг представив, что было бы, если Алекса вдруг не стало, Эльдар ощутил ледяную волну ужаса, прошедшую от загривка по спине и поднявшую все волоски на теле.

«Вот и ответ на твой вопрос, – с горечью подумал он. – Как бы я ни хотел построить карьеру, но и от личной жизни никуда не деться».

Профессор же сидел, полностью погруженный в свои воспоминания. Его веки были закрыты, и он словно заново переживал трагические события давно минувших лет. Комнату наполнила тишина, и только колышимые ветром жалюзи мерно постукивали по стеклу.

Из глубокой задумчивости обоих людей вывел внезапно зазвонивший телефон Конорского. Достав из кармана брюк сотовый, он нажал на вызов и, выслушав говорившего, ответил: – Да, пропустите. Это ко мне.

– Ты уж извини, пришлось порыться в твоем телефоне, – закончив разговор, обратился Конорский уже непосредственно к Эльдару. – Твой отец в курсе, что произошло, и уже подъехал. Его машину как раз сейчас пропускают на территорию. Так что можешь теперь расслабиться. Твои приключения на сегодня закончились.

Профессор был прав, говоря, что приключения для Эльдара закончились, но, к сожалению, только на сегодня.

(Глава полностью написана соавтором Retinox)

Глава 8.

После сообщения Конорского о прибытии отца, Эльдар позволил себе наконец внутренне расслабиться. Он прикрыл глаза и погрузился в легкую полудрему, вымотанный до крайней степени не только физически, но и душевно. Парень смутно помнил легкий стук в дверь, как профессор, поднявшись из кресла, включил настольную лампу и тихо вышел за дверь, что-то объясняя и советуя подоспевшим отцу и брату Эльдара. Единственное, что отчетливо отложилось в памяти с той ночи, как родные сильные руки подняли его с кушетки и, бережно прижимая к груди, куда-то понесли. Еще Эльдар запомнил тихое урчание двигателя автомобиля, уносящего его прочь, подальше от злополучного университета, и теплые ладони брата, бережно гладящего его по голове и спине. Как его заносили в квартиру, парень почти не помнил. Смутно промелькнул образ какого-то крупного мужчины, сидящего на корточках у входной двери, короткую заминку отца, быстрый тихий разговор, а дальше Эльдар окончательно погрузился в затягивающую его темноту. Лишь где-то на периферии сознания, за долю секунды до погружения в забытье Эльдар уловил знакомый терпкий запах, словно последний аккорд отзвучавшей любимой мелодии.

Проснулся Эльдар только ближе к вечеру следующего дня от ощущения пристального взгляда на своем лице. Разлепив опухшие спросонья веки, он различил до боли знакомую небритую физиономию, расплывшуюся при его пробуждении в широкой радостной улыбке.

– Как ты себя чувствуешь? – Был первый вопрос. А в темных, почти черных глазах вопрошавшего зажегся огонек участия и заботы.

Эльдар прислушался к своим внутренним ощущениям. Все мышцы еще немного ныли, как после интенсивной тренировки, но уже не было той навязчивой боли, что сводила судорогами всю нижнюю часть тела накануне вечером. Внизу живота и в паху разливалось приятное тепло, а на душе отмечалось небольшое томление, как предчувствие чего-то хорошего и светлого. Нос щекотал приятный любимый запах, отчего становилось тепло и уютно, а по телу с каждым вдохом пробегали легкие мурашки, щекоча пах и ягодицы.

– Вполне удовлетворительно, – наконец ответил Эльдар и, подтянув укрывавшее его одеяло под самый подбородок, задал встречный вопрос: – Алекс, что ты тут делаешь?

Меньше всего Эльдар ожидал увидеть при пробуждении этого наглого самца, что сейчас самоуверенно, словно у себя дома, сидел на его кровати, уперев бугрящиеся мышцами руки по бокам от головы лежащего под ним парня.

От резковатого тона парня улыбка Алекса несколько сникла, и он, замявшись и виновато опустив глаза, начал свой рассказ: – Эльдар, если бы я знал, что так всё обернется, то ни за что не оставил тебя одного в душевой. Но там действительно произошло ЧП! С твоим другом, кстати. Такой блондинистый, голубоглазый альфа. Навернулся с лестницы и сломал себе ногу, когда убегал от преследовавшего его уборщика. Представляешь, парень застукал его трахающим какого-то омегу в пустующей анатомичке прямо на преподавательском столе.

– Вииик, – как от зубной боли, поморщился Эльдар, припоминая, что на совести безалаберного друга это был уже не первый «подвиг». – Сколько раз ему говорили, и я, и Олег, взяться за ум и перестать трахать все, что шевелится. Так нет же, он ведь Альфа! Ему надо утвердиться и пометить всех учащихся в универе свободных омег, – с этими словами Эльдар закатил глаза и неодобрительно покачал головой. – Так и знал, что когда-нибудь ему за всё воздастся.

– Так вот, – перебив Эльдара, продолжил Алекс. – Ему конкретно не повезло. Перелом открытый, со смещением. Всю лестницу кровью залил, пока бедный уборщик бегал по универу, пытаясь отыскать хоть кого-нибудь в помощь. Потом вспомнил, что вечером футболисты обычно тренируются и рванул к нам. Что было дальше ты помнишь, – расстроенно вздохнул альфа. – Я пока жгут из ремня наложил, пока скорую вызвал, спустился, а в душевой и раздевалке полный кавардак и двое полуживых бет. Причем, один лежит в отключке, а второй водой на него брызгает, пытаясь привести в чувства. Он-то мне и рассказал, что случилось. Я рванул из раздевалки, хотел тебя найти, а тут охрана тащит наших ребят. Я их поначалу вообще не узнал, думал уголовники какие: все всклокоченные, в крови и порванной одежде. Охранники и меня за компанию скрутили, на всякий пожарный. Хоть я и говорил, что тут абсолютно не причем. Потом всех ребят с тренировки согнали и по домам отправили. А подъехавшая скорая увезла бету и твоего сломавшего ногу друга. Тебя нигде не было. Пришлось выбивать всю необходимую информацию из этой троицы. И уж поверь мне, они сильно пожалели о том, что наделали! – И в глазах альфы полыхнули мстительные огоньки. – От них я и узнал, что ты закрылся в одном из кабинетов деканата и не выходил, пока охрана не прибежала. Дальше никто ничего не знал. Я несколько раз звонил тебе на сотовый, но никто не отвечал. Поэтому я решил связаться с твоими родителями, ведь одного в универ меня бы охрана не пропустила. Приехал, поговорил с твоим отцом, а тут звонок ему на сотовый: представились профессором Конорским и попросили приехать, тебя забрать. Я тоже хотел поехать, но твои меня выперли из квартиры, сказали, чтобы я ехал домой. Но я всё равно не ушел. Всё под вашей дверью сидел, ожидая, когда вы вернетесь.

От долгого эмоционального рассказа у Алекса пересохло в горле, и он ненадолго замолчал, давая Эльдару время переварить полученную информацию. Тот немного побледнел, видимо заново переживая весь вчерашний безумный день.

– А мне вот интересно, как это отец тебе разрешил здесь вообще находиться? – наконец придя в себя, спросил Эльдар. – У меня ведь течка!

– Ну, я поговорил с ним, как мужчина с мужчиной. Объяснил, что ты – моя пара. Он, и вправду, сначала не хотел меня впускать, но потом увидел, что я вполне себя контролирую и разрешил побыть несколько минут рядом, после того, как тебя спать уложили. Потом все же снова выперли, разрешив прийти сегодня, тебя проведать. Я всю ночь не спал, всё о тебе думал. Потом позвонил той троице, что за тобой гонки без правил устроила. Сказал, чтобы молчали о твоем статусе, если жить хотят. Бета еще в универе пообещал держать рот на замке. А второй – в больнице. Так что в меде никто не знает, что конкретно произошло. Только слухи о какой-то драке ходят. Кстати, из-за того, что в той потасовке пострадало пять человек из нашей команды, матч с политехом перенесли на месяц. Так что мы еще всем покажем, когда ты поправишься.

От последних слов Эльдар как-то скис: – Вряд ли ребята захотят видеть меня в команде после того, что произошло.

– Раньше же играли, и всё нормально было. Течка пройдет, и всё станет как прежде! – Полным уверенности голосом тут же возразил Алекс, не дав парню раскисать и винить себя.

– Не будет как прежде, – покачал головой Эльдар. В его голосе слышалась какая-то внутренняя надломленность и тоска. – Я ведь на таблетках подавителя был. А в тот день пузырек потерялся, и я не смог принять нужную дозу.

Лицо Алекса вдруг стало очень серьезным, а глаза опасно блеснули. Мышцы на его руках напряглись еще больше, и он как будто весь задеревенел, тут же превращаясь из полного заботы и участия друга во взрослого серьезного альфа-самца, чьей паре грозит опасность.

– И сколько ты уже на подавителе сидишь? – Каким-то металлическим голосом спросил он.

– Семь лет, – без задней мысли ответил Эльдар.

Услышав ответ, Алекс непристойно выматерился.

– Ты что, совсем рехнулся?! Вроде же отличник, а ведешь себя как полный дурак! Ты знаешь какие у них серьезные побочные эффекты?! Не удивительно, что все с ума чуть не посходили от запаха твоей течки! Вы уже клиническую фармакологию проходили? Знаешь, что такое «синдром отмены»?

– Нет, клинфарма же на пятом курсе, а я пока на третьем. Но, что такое «синдром отмены», я знаю, – обиженно прогундосил Эльдар, спрятав нижнюю половину лица под одеялом.

– Ни хрена ты не знаешь, мелкий! – Продолжал буйствовать Алекс. – Пропуск дозы твоего подавителя привел к мощному всплеску уровня гормонов, потому ты и потек раньше времени и с удвоенной силой. Сейчас возобновлять прием препарата опасно: чересчур неустойчив гормональный фон. Ты можешь вообще бесплодным остаться после всего, что наворотил со своим организмом!

– А я, может, и не планировал иметь детей, – решил прервать гневную тираду альфы Эльдар, вставив свои «пять копеек». – Я хирургом хотел стать!

– Ну и что тебе мешает? Хочешь – становись. Мой папа-омега, кстати, тоже отличным хирургом был, но меня родить при этом как-то умудрился,– вернул «шпильку» Алекс.

– И что ж сейчас не оперирует? Дома сидит и хозяйством занимается? – стал заводиться Эльдар, разозленный давлением со стороны парня. Он вылез из-под одеяла и, оттолкнув нависавшего над ним Алекса, уселся на кровати, скрестив ноги и гордо выпрямив спину.

Алекс при этих словах словно осунулся: его гневно сверкавшие до этого глаза как-то потухли, а плечи опустились.

– Нет, он умер, – тихо произнес он. – На машине разбился семь лет назад.

На Эльдара накатил жгучий стыд за свою поспешность и пустую браваду. Все в команде знали, что Алекс живет самостоятельно, отдельно от родителей, но то, что его папа-омега трагически погиб, никто не знал.

– Извини, я не знал, – попытался загладить свою вину за обидные слова Эльдар, присаживаясь поближе к расстроенному альфе и участливо кладя ему руку на плечо, слегка касаясь пальцами обнаженной кожи шеи. От того места, где его пальцы соприкасалась с телом парня, начало разливаться приятное тепло, а кожу – слегка пощипывать. Поддавшись внутреннему порыву, Эльдар наклонился еще ближе и заключил альфу в осторожные объятия, уткнув нос ему за ухо.

Несмотря на общий потрепанный вид Алекса, запах альфы был свежим и приятным. Он чем-то ассоциировался у Эльдара с детскими воспоминаниями о море и легком бризе, освежающем после городской духоты. На душе вдруг стало спокойно и легко, как будто именно этого Эльдару всю жизнь и не хватало. Все мысли об учебе и карьере отодвинулись куда-то на второй план, освобождая место желанию расслабиться и наконец открыть свое сердце. Тело Алекса в объятиях Эльдара было теплым и таким желанным, хотелось прижаться к нему еще сильнее и не отпускать, гладить его руками, ощущая ладонями крепкие мышцы и лаская чувствительные зоны. Поддавшись искушению, Эльдар поднял голову с плеча альфы и приник к его полураскрытому рту своими губами. Это был его первый поцелуй вообще с кем-либо, даже отец или братья никогда его не целовали! От этих легких, еле ощутимых касаний нежных губ, Алекс словно очнулся ото сна. Обхватив своими огромными ручищами, он прижал Эльдара к себе. Затем, переместив ладонь на затылок и не давая отстраниться, углубил поцелуй, проскальзывая языком в глубь горячего влажного рта. Их языки встретились. И это касание словно разбудило спящий до этого в Эльдаре вулкан. В груди и животе стало разливаться тепло, постепенно перерастая в неистовый жар по мере того, как языки пары сплетались и ласкали друг друга. В паху защекотало и налилось тяжестью, а где-то глубоко между ягодиц появилось непривычное, но очень приятное ощущение. Там как будто раскрывался бутон, легонько щекоча невидимые стенки, и безумно хотелось лечь на спину и, раскинув бедра, дать ему освобождение. Хотелось почувствовать чужие касания к этому месту, ощутить проникновение, почувствовать наполненность, полностью отдавшись чужой воле.

– Я хочу тебя, – тихо прошептал Эльдар в терзавшие его губы.

И тут же, словно получив долгожданное разрешение, сильное тело опрокинуло его спиной на кровать, и Алекс провел неимоверно горячими ладонями по шее, груди и животу распростертого под ним Эльдара. Добравшись пальцами до обнажившегося живота, Алекс вздрогнул и, подцепив нижний край майки, потянул ее вверх, приникая влажным ртом к открывшейся нежной коже сосков. От этого прикосновения Эльдар тихо вскрикнул, и его тело выгнуло от сладкой судороги пробежавшего от загривка до паха электрического разряда. Внизу живота разгорался настоящий пожар. Безумно хотелось дотронуться до налившегося члена ладонью и сжать его, чтобы хоть немного облегчить эту пытку удовольствием. Не обращая внимания на тихие стоны и поскуливания парня, Алекс лизал и покусывал то один сосок, то переходил к другому, осторожно потягивая за него зубами. Раздвинув коленом сведенные бедра парня, он примостился между его ног, приникая своим пахом к его. Даже сквозь одежду, Эльдар ощутил всю силу его возбуждения: огромный твердый бугор, проходя по его возбужденному члену, вызывал яркие вспышки удовольствия и уже неконтролируемое желание дойти до конца. Одной ладонью Алекс удерживал парня за поясницу, вторая же, скользнув под тонкую ткань пижамных штанов Эльдара, прошлась по ягодице, обжигая прикосновением. Неожиданно пальцы Алекса дотронулись до того самого места, где и возникало ощущение раскрывающегося бутона, и парня снова выгнуло от дикого удовольствия. Горячая волна расползлась по бедрам и пояснице, и парень раскинул ноги уже сам, отдаваясь по собственной воле.

– Пожалуйста, Алекс, сейчас, – охрипшим голосом попросил Эльдар, понимая, что, даже если сейчас в комнату войдут его братья вместе с отцом, он уже не сможет остановиться.

Глухо прорычав, Алекс отстранился, уставившись на раскинувшегося под ним парня блестящими глазами. Встав на колени, между широко разведенных ног, он одним слитным движением сорвал с себя черную майку, обнажая великолепный торс, с рельефно очерченными мышцами и мощной грудной клеткой. Раньше, в раздевалке, Эльдар никогда не обращал внимание на тело своего капитана. Сейчас же смотрел и не мог насмотреться. Он напоминал ожившую статую древнегреческого бога, настолько красивым и манящим было его тело.

– У тебя татуировка? – Вдруг удивленно воскликнул Эльдар, рассматривая изображение раскинувшего крылья парящего орла, украшавшего правое плечо Алекса. – Никогда раньше не замечал.

– Ты вообще многого не замечал, – ехидно усмехнулся альфа. – Видел лишь свои учебники. Но теперь я не дам тебе больше подавлять себя. – И коснулся руками пряжки ремня.

Эльдар же напряженно сглотнул комок, подступивший к горлу, от вида обнажившейся возбужденной плоти своего альфы. Она была такой же большой, как ее хозяин: толстый ровный ствол, слегка изогнувшись, высоко и призывно стоял, привлекая взгляд массивной красной головкой, на вершине которой уже выделилась обильная смазка. Сам не осознавая, что творит, Эльдар ухватился за край своих пижамных штанов, попытавшись стащить их с себя, но твердые уверенные ладони накрыли его руки, останавливая. Парень недоуменно поднял осоловевший взгляд. Лицо Алекса лучилось счастливейшей из улыбок: – Нет, уж, дорогуша, – пробасил он, пошло облизываясь. – Это я сам. Я слишком долго ждал свой подарок.

От этих слов Эльдар залился краской стыда и возбуждения, настолько сексуально и раскрепощенно выглядел сейчас Алекс. Не сдержав порыва, он вновь приник поцелуем к этим манящим влажным губам, наслаждаясь их вкусом. Их поцелуй был резким и даже немного болезненным: тихо порыкивая, Алекс кусал и сминал столь любимые губы, вылизывал языком и страстно посасывал. Наконец отстранившись, он снова опрокинул Эльдара на кровать и медленно, не торопясь, стянул штаны с бедер Эльдара, обнажая возбужденный не очень большой, но аккуратный пенис.

Анатомическое строение омег и альф несколько отличалось. В отличие от последних, у омег не было мошонки как таковой: их небольшие яичники прятались в едва заметном мешочке (сферуле) у основания члена, а гениталии всегда были гладкими, лишенные какой-либо растительности.

Приникнув носом к основанию члена, Алекс шумно вдохнул сладкий манящий запах готового к оплодотворению омеги и окончательно потерял контроль над собой. Его зрачки расширились, от чего глаза стали неимоверно глубокими и черными, словно разверзшаяся бездна. Высунув изо рта язык, он влажно и развратно провел им от сферулы к основанию пениса, потом вылизал ствол и, наконец, добравшись до головки, вобрал ее в рот всю целиком. От ощущений, рождаемых этой откровенной развратной лаской, Эльдар громко закричал, прогибаясь в пояснице и раскрываясь еще больше навстречу альфе. Язык же творил неописуемое: он то ласкал уздечку, то проходился по дырочке, слизывая выступавшую солоноватую влагу, то снова пробегал по стволу вниз, щекоча сферулу. Эльдар извивался и стонал, то прогибаясь в пояснице навстречу этому потрясающему рту, то отстраняясь, когда возбуждение становилось особенно острым. Почувствовав, что больше не может выносить этой безумной ласки, без того, чтобы не кончить, Эльдар запустил пальцы в густую шевелюру и, потянув за волосы, отстранил голову альфы от своего паха. Освободившийся из пленившего его рта пенис влажно блестел и был красным, от прилившей к нему крови. Зарычав, Алекс непонимающе уставился на Эльдара, желая продолжить начатое.

– Алекс, пожалуйста, – взмолился обессиленный парень, максимально разводя бедра и откровенно демонстрируя уже увлажнившуюся дырочку. – Я больше не выдержу.

И Алекс сорвался. Его внутренний альфа рычал и рвал душу когтями, требуя взять то, что по праву принадлежит ему. Подхватив Эльдара под колени и задрав ему ноги повыше, он навалился всем телом на распростертое под ним тело и приставил головку члена к вожделенной дырочке.

– Расслабься, – прорычал он, пытаясь проникнуть в нетронутое ранее отверстие. Но дырочка поджималась, не давая проникнуть в нее массивной головке.

Закинув ногу Эльдара себе на поясницу, Алекс сжал освободившейся рукой возбужденный пенис парня, осторожно проводя по уздечке и сдавливая особенно чувствительное местечко под головкой. От этой ласки, пославшей по телу мириады горячих мурашек, Эльдара выгнуло и он максимально раскрылся, подставляясь под проникновение. Алекс этого как будто только и ждал. Мощно толкнувшись вперед, он проник членом в горячую влажную дырочку больше, чем на половину, ненадолго остановившись, чтобы дать привыкнуть к своим размерам. Его рука при этом продолжала ласкать и сжимать чувствительную головку возбужденного члена Эльдара. Боли не было. Почти. Лишь легкий дискомфорт от распирания еще не разработанного прохода большой горячей плотью. Подождав еще немного, Алекс снова толкнулся вперед, заполняя Эльдара до предела. Тихо постанывая, тот тяжело дышал, прижатый к матрасу тяжелым телом. Он больше не осознавал кто он, где и с кем. Только эта горячая плоть, мощным поршнем двигающаяся в нем, занимала сейчас все его сознание. Она задевала что-то глубоко внутри, от чего всё тело прошивало волнами удовольствия и жара. Жидкий огонь разлился по бедрам, спустился к голеням и охватил стопы, заставляя пальцы самопроизвольно поджиматься. Алекс двигался в нем короткими быстрыми толчками, тихо рыча и сжимая зубами кожу на его шее. Но как и боли от проникновения, Эльдар не чувствовал и боли от вытравливаемой на нем собственнической метки принадлежности. Наконец, громко и протяжно зарычав, Алекс толкнулся в последний раз, проникая особенно глубоко и содрогаясь от наступившего оргазма. Эльдар почувствовал, как, пульсируя, горячая плоть внутри него выбрасывает обильное обжигающе горячее семя, а раздувшийся узел накрепко связывает их воедино, обещая быть сцепленными как минимум на пару часов.

Омеги были устроены таким образом, что имели специальное расширение в своем заднем проходе (ампулу), предназначенное специально для узла и считавшееся самым чувствительным местом в организме. Набухая, узел раздвигал податливые стеночки и раскрывал небольшое щелевидное отверстие, ведущее непосредственно в репродуктивный канал омеги. Пока альфа и омега были сцеплены, именно через это отверстие и устремлялись миллионы юрких сперматозоидов, стремясь отыскать заветную яйцеклетку и, оплодотворив ее, дать начало новой жизни.

Эльдар лежал ни жив, ни мертв. В момент их сцепления он ощутил такой силы наслаждение, что, обильно кончив себе на живот, чуть не потерял сознание. В месте их соединения всё пульсировало и сладко тянуло, от чего хотелось кончать вновь и вновь.

В отличие от альф, выплескиваемая в момент оргазма из пениса омеги белесоватая водянистая жидкость не содержала сперматозоидов, представляя из себя секрет особой железы (эстрогении), чрезмерно стимулируемой пенисом альф во время полового акта. Во время «течки» вырабатываемые эстрогенией половые гормоны стимулировали специальные железы, расположенные в ампуле заднего прохода, на выработку «смазки», а так же были необходимы для зачатия и вынашивания потомства. «Смазка» же обладала антибактериальным и заживляющим эффектом и защищала омег от воспаления и разрывов в момент сцепки.

Немного придя в себя, Алекс приподнялся на локтях и, удерживая Эльдара за поясницу, осторожно перекатился на спину, помогая разомлевшему парню принять наиболее удобную позу. Не удержавшись, он собрал пальцами белесоватую жидкость с груди и живота омеги и погрузил их в рот, развратно облизывая и почмокивая от удовольствия.

– Ммм, какой ты вкусный у меня, – блаженно промурлыкал он, закончив свое развратное действо. Приподнявшись, он тщательно вылизал грудь Эльдару от размазанного по ней секрета и, сколько смог достать, с живота.

– Ты что творишь, похабник, – залился краской окончательно пришедший в себя Эльдар. – Я же сейчас от смущения умру.

– От ласки еще никто не умирал, – улыбнулся в ответ на такое умилительное зрелище Алекс. – Привыкай давай. Теперь ты – мой, – и альфа провел теплой ладонью по четко очерченному следу на шее своей омеги.

Почувствовав небольшое жжение от прикосновения, Эльдар настороженно поднял руку, проводя ладонью по месту дискомфорта и, обиженно сморщившись, спросил: – Ты что, метку на мне поставил? Зачем? Это же звериный атавизм! Так уже сто лет никто не поступает! Теперь навсегда след останется.

Алекс продолжал улыбаться, но глаза его посерьезнели: – Это чтобы ты всегда знал, что ты не один. Я – твоя пара. Твоя боль – это моя боль. И я всегда буду рядом, до самого конца.

Опрокинув парня себе на грудь, он обнял его руками, заставляя расслабиться. Сердце Алекса стучало сильно и ровно, словно обещая поддержку и защиту от всех бед и неурядиц, что еще выпадут им на пути.

Глава 9.

Еще долгих два часа они были сцеплены. Алекс тихо дремал, лежа на спине, а сверху на нем примостился Эльдар, осторожно положив голову на широкую грудь своего альфы. Он всё не мог забыть его последних слов.

«До самого конца. Навсегда, – думал он. – А если его не станет... А если меня...»

Неожиданно на Эльдара нахлынули воспоминания о рассказанной профессором Конорским истории своей жизни, о роковой ошибке, стоившей жизни его любимому.

«Семь лет он уже один, – думал с сожалением парень. – Только работа и сон. И нет никого, кто согреет и поймет, кто будет не просто любовником, но и другом, верным помощником и партнером».

Потом на ум пришла оброненная Алексом фраза, что его папа-омега тоже погиб семь лет назад, разбившись на автомобиле. Принюхавшись к запаху спящего альфы, Эльдар ощутил знакомые нотки, уже слышанного им однажды запаха. Сразу вспомнилась погруженная в темноту комната, жесткая кушетка и белый медицинский халат, прикрывающий его обнаженное избитое тело...