Текст книги "Роковая долька (СИ)"

Автор книги: Завязочка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

– Вообще–то это очень полезно, – заметила Гермиона, – ведь так можно не только от Пивза защищаться.

– С этим троллевым полтергейстом еще и не тому научишься, – пробурчал Драко, – страшно представить, что этот тип с картины еще придумает. Знаешь, сколько существует разных щитов? Я уже боюсь, что за нами начнут доспехи гоняться. Или еще что–нибудь.

Мимо слезиринцев медленно прошел Невилл Лонгботтом. Он чуть не столкнулся с Гермионой, как–то странно взглянул на Драко и Гарри и побрел дальше.

– Чего это с ним? – удивился Гарри. – Он какой–то бледный.

– И глаза у него странные, – заметила Гермиона, – какие–то остановившиеся. Вы заметили?

– Опять какую–нибудь гадость вывел? – предположил Драко.

– Да они вроде сейчас возятся с тем, что им из Бразилии прислали, – сказал Гарри.

– Вдруг там что–то ядовитое? – забеспокоилась Гермиона. – Может надо профессорам сказать?

Но к ним уже приближался Пивз, и про странное поведение гриффиндорца все забыли.

Следующим странности в поведении юного герболога заметил Снейп. На очередном уроке зельеварения Невилл впал в какой–то странный транс. Некоторое время он с отсутствующим видом созерцал свой котел с безнадежно выкипающим зельем от кашля, а потом вдруг, ни слова не говоря, вышел из класса.

– Десять баллов с Гриффиндора! – рявкнул Снейп. – Лонгботтом, а ну вернитесь!

Но Невилл словно бы не слышал. Остальные студенты смотрели на все это, приоткрыв рты от изумления. Чтобы вот так вот запросто, как ни в чем не бывало, проигнорировать самого декана Слизерина… Было в этом что–то эпическое.

– Что такое с Лонгботтомом? – спросил удивленный Снейп. – У него что–то случилось?

– Он часто с таким видом ходит, сэр, – ответила Гермиона.

– Мы его в последнее время редко видим, сэр, – сказал Дин Томас, – он только ночевать приходит.

– Мадам Хуч в курсе?

Гриффиндорцы удивленно переглянулись. Похоже, что им и в голову не пришло, что о странностях одноклассника нужно сообщать декану. Снейп покачал головой.

– Хорошо, я сам скажу мадам Хуч и мадам Помфри, – проговорил он, – а вы передайте Лонгботтому, что ему надо зайти в Больничное Крыло.

– Да, сэр! – кивнули грифиндорцы.

Так что прямо из–за обеденного стола Невилл был отконвоирован в Больничное Крыло.

– Ничего не понимаю, – проговорила мадам Помфри, – на лицо сильное истощение. Общая заторможенность. Я бы даже предположила анемию.

– Анемия–то откуда? – удивилась МакГоннагал.

– Что–то мне это не нравится, – покачал головой Снейп, – на него никто не мог напасть?

– Да кто? – удивилась Хуч. – Дамблдора и Темного Лорда поймали, да и они ни из кого силы и кровь не выкачивали.

– Может в бразильском ящике было какое–нибудь магическое животное? – предположила профессор Спраут. – Хотя на почте и должны были проверить. Невилл так помогает мне в теплицах. Жаль, если с мальчиком что–то не так.

– А что у вас там в теплицах? – спросил дядюшка Дрю.

– Да ничего такого, – пожала плечами профессор Спраут, – все отлично прижилось. И потом, если бы там было что–то опасное, то пострадал бы не только Невилл.

Это был разумный довод, и все согласились, что присланные из Бразилии растения тут не при чем. А вот что касалось возможного проклятия… Хотя… кому мог помешать тихоня–герболог? В любом случае мальчик нуждался в лечении и наблюдении колдомедика. Снейп взялся сварить для него кроветворное зелье с добавлением вина Салазара Слизерина. Это был отличный повод усовершенствовать классический рецепт.

Невилл послушно пил зелья, съедал все, что ему приносили, но продолжал хиреть и бледнеть.

– Может его в Мунго отправить? – предложила мадам Помфри. – Я с таким раньше не сталкивалась.

Снейп, принесший новую порцию кроветворного зелья, взмахнул волшебной палочкой. Без изменений. Да, с гриффиндорцем явно происходило что–то странное.

Подумав, декан Слизерина наложил вокруг кровати сигнальные чары. Если кто–то или что–то действовало на студента, то чары должны были сработать.

И они сработали около полуночи. Предупрежденные Снейпом мадам Пофри, мадам Хуч и директор МакГоннагал рванули в Больничное Крыло. Невилла на кровати не было.

– Только что… только что был здесь! – тыкала пальцем в пустую койку мадам Помфри.

– Указуй! – скомандовала МакГоннагал.

И все двинулись туда, куда стал указывать кончик ее волшебной палочки. Странно, но было похоже на то, что Лонгботтом вышел на улицу.

– Точно теплицы, – покачала головой МакГоннагал и послала патронуса к профессору Спраут.

Та не заставила себя ждать. Следы Невилла вели к той самой, бразильской теплице.

– Не нравиться мне все это, – пробормотала мадам Хуч.

Мадам Помфри покрепче ухватила волшебную палочку и пододвинулась поближе к Снейпу. Вот и теплица. Профессора осторожно открыли дверь и заглянули внутрь. В лунном свете орхидеи выглядели невероятно прекрасными. С лиан и высоких деревьев свисали огромные светящиеся цветы. От сильного, сладкого запаха было тяжело дышать. Казалось, что даже воздух звенит и переливается.

– Моя прелесть! – услышали бормотание Невилла профессора. – Моя прелесть!

Под огромным, фосфоресцирующим цветком, свисающим с толстой лианы, стоял Невилл. Глаза мальчика были закрыты. К его шее тянулись тонкие отростки.

– Что это?! – в ужасе спросила МакГоннагал.

– Это… это… не может быть… – пробормотала профессор Спраут. – Считалось, что это легенда. Выдумки аборигенов и нечистых на руку торговцев. Но это реально!

– Да что ЭТО?! – не выдержал Снейп.

– Орхидея–вампир, – ответила профессор Спраут.

– ЧТО?! – хором спросили профессора.

– Надо что–то делать! – воскликнула МакГоннагал. – Надо это прекратить!

– У них образовалась связь, – прошептала профессор Спраут, – если ее резко прервать, то мальчик может погибнуть.

– Моя прелесть! – стонал Невилл.

– Бедный мальчик! – всхлипнула мадам Помфри. – Сделайте что–нибудь!

Наконец страшное растение насытилось, и Невилл направился прочь из теплицы. На профессоров он даже не взглянул.

Снейп решительно двинулся вперед. Наевшаяся орхидея выглядела мирной и прекрасной.

– И как только такой ужас пропустили, – покачала головой МакГоннагал.

– Так ведь я думала, что это просто легенда, – ответила Спраут. – В прошлом охотники за редкими растениями чего только не выдумывали, чтобы отвадит конкурентов и набить себе цену. Минни, это такая редкость. Может быть свяжемся с невыразимцами? Жалко же…

– А детей не жалко? – возмутилась МакГоннагал. – Северус, что там? Северус…

Снейп с трудом отвел взгляд от мерцающего в лунном свете чудовища.

– Он излучает какие–то волны, которым очень сложно сопротивляться, – ответил он, – если не убрать отсюда это чудовище, то оно всех нас превратит в свой корм.

Совместными усилиями профессора заключили жуткий цветок в магический кокон.

– Надо будет проверить, не дал ли этот монстр ростки, – покачала головой Спраут, – но все равно жалко.

– Помона, вы с юным Лонгботтомом – настоящие фанатики гербологии, – сказала МакГоннагал, – но я не позволю вам так рисковать.

– Самое противное, что мы, пытаясь вылечить студента, фактически усиливали этого монстра, – фыркнул Снейп, – надо будет на время изолировать теплицу. Мало ли что. Я Блэку это попомню.

МакГоннагал тяжело вздохнула.

– Уверена, что Сириус не хотел ничего плохого, – сказала она, – он просто купил все, что увидел. А мы и обрадовались.

Присутствующие тоже вздохнули и отвели глаза.

Невиллу стало немного легче. По крайней мере теперь все лекарства шли впрок ему, а не мерзкому растению. Но мальчик тосковал.

– Связь, – качала головой мадам Помфри, – я читала о подобном. Но чтобы растение…

Пришлось поставить в известность миссис Логнботтом. Железная Августа долго созерцала внука на больничной койке.

– Вы будете подавать жалобу? – спросила ее МакГоннагал.

Бабушка Невилла тяжело вздохнула.

– Это уже не первый случай, – сказала она, – его просто тянет ко всякой мерзости. Все эти росянки, мухоловки… Неудивительно, что орхидея выбрала его. Единственное, на что я надеюсь – пусть произошедшее послужит ему уроком на будущее. Запрещать бесполезно, я уже пробовала. Небось, уже экспериментировал?

Профессор Спраут поведала историю про тыкву–росянку и экспериментальную цикуту. Миссис Лонгботтом покачала головой.

– И что мне теперь с этим делать?

– Наверное, все–таки придется разрешать под надежным присмотром, – сказала профессор Спраут. – Как бы там ни было, у мальчика задатки большого ученого. Он может многого достичь в гербологии.

– Если доживет, – мрачно ответила на это миссис Лонгботтом.

Невилл перевел взгляд на бабушку.

– Она такая красивая, – мечтательно проговорил он, – и мне совсем–совсем не жалко крови, бабушка. Она… потрясающая…

Бабушка погладила внука по голове.

– Но я буду настаивать, чтобы это убрали из школы, – сказала она, – оно же опасно.

– Забирают уже, – ответила профессор Спраут. – И проверят все теплицы, чтобы ни одного отростка не осталось. Тут еще пару лиан нашли. Они галлюциногены выделяют. Тоже заберут.

– Ну и слава Мерлину! – ответила миссис Лонгботтом.

Профессор Спраут и Невилл синхронно вздохнули. Остальные, включая миссис Лонгботтом, покачали головами.

Снейп даже расстроился, что все интересное утащили в Отдел Тайн. В конце концов, при соблюдении техники безопасности кое–что можно было и оставить. Необычные растения давали такой простор для исследований. И совершенно напрасно Минерва упирала на те самые галлюциногены. Этот эффект было достаточно легко нейтрализовать. А вот остальное… Да, бюрократия всегда стояла поперек дороги научным исследованиям. Ох, права Грейнджер – вся надежда на Фламмеля. У него–то есть допуск ко всему интересному. Может и поделится чем–нибудь с барского–то плеча? В конце концов, его и гомункул интересовал, и тыква–росянка, и цикута (знать бы еще как именно над ней Лонгботтом надругался). Хогвартсу было чем торговаться с маститыми учеными. Честно говоря, похоже, что алхимик с шестисотлетним стажем на шустрых детишек и их вконец неадекватных крестных с большими деньгами и рассчитывал. Разве будет нормальный уважаемый специалист скрещивать тыкву с росянкой? Догадается о добавлении навоза единорогов? И никакой ученый с мировым именем по сомнительным лавкам тем более шастать не будет. Для таких людей есть справочники, проверенные методики, солидные поставщики. Правда остались еще и артефакты. Флитвик и Гендельквист костьми лягут, но их уж не отдадут. И тоже, кстати говоря, люди солидные. Такие до вызова Кецалькоатля, он же Кукулькан, не опустятся. А ведь тоже интересно. Черт, похоже, что явление Пернатого Змея в древней Мексике совпало с эпической ссорой Основателей. Неужели Салазара Слизерина аж через океан занесло?! И что он такого в этой самой Мексике учудил, что индейцы его возвращения до сих пор ждут?! Надо будет поделиться идеей с коллегами. Вдруг это поможет с расшифровкой?

Дядюшка Дрю и профессор Флитвик идеей заинтересовались.

– Совпадение действительно интересное, – согласился дядюшка Дрю, – особенно если вспомнить, что индейцы ждали белого мужчину с рыжей бородой.

– А я всегда считал, что рыжим был Гриффиндор, – заметил профессор Флитвик, – хотя Салазар Слизерин мог быть русым. Или у него могли быть каштановые волосы. В любом случае он был намного светлее, чем местные жители. А за тысячу лет все подробности могли и забыться.

– Меня больше интересует почему именно Пернатый Змей? – сказал Снейп. – Он что – мутировал? Или его анимагической формой был дракон?

– Тогда уж что–то в китайском стиле, – сказал дядюшка Дрю, – обычный дракон больше похож на летающую ящерицу, да и перьев у него не наблюдается.

– У китайских драконов тоже нет перьев, – сказал Снейп.

Впрочем, соображения по поводу мутаций одного из Основателей пришлось отложить. Нужно было что–то решать с крестражами. Да и из редакции «Ежедневного пророка» обратились с просьбой провести гадание на финал Высшей Лиги. И приближался матч Слизерин – Гриффиндор. Страсти накалились. Гадание проводили в присутствие всей школы. Салли с интересом созерцал щиты с гербами факультетов. Наконец он указал языком точно посередине между Вудом и Флинтом и громко зашипел.

– Чего это он? – спросил Драко.

– Говорит, что никто, – перевел Гарри.

– Как это никто? – возмутился Вуд.

– Ничья, наверное, – предположил Флинт.

– Перегадать! – послышалось со всех сторон.

Салли демонстративно повернулся спиной.

– Он не будет перегадывать, – вздохнул Гарри, – он говорит, что никто не победит.

– Посмотрим! – воинственно заметил Вуд.

– Небось, мы должны выиграть, а этот своим подколдовывает, – донеслось из дальних рядов.

– Уизли, тебе сколько раз объясняли, что он просто предсказывает! – возмутился Дин Томас, который все еще не терял надежды натаскать Салли на угадывание футбольной Лиги Чемпионов.

– Это будет интересно, – заметила мадам Хуч.

С ней все согласились. Получалось, что одна из команд должна будет забить кучу голов, а ловец другой – поймать снитч. Такие вещи случались редко. В любом случае матч обещал быть зрелищным.

Трибуны заполнились болельщаками сразу после завтрака. Гарри и Салли снова разместились в комментаторской кабинке.

– Я жду от вас честной игры! – грозно провозгласила мадам Хуч.

Лучше бы она этого не говорила. То ли команды решили во что бы то ни стало опровергнуть предсказательский дар Салли, то ли просто не могли сдаться, то ли в игру вступил еще какой фактор, но игроки умудрялись нарушать все писаные и неписаные правила. Мадам Хуч только успевала назначать бесконечные штрафные. Трибуны бесновались. Комментатора никто не слушал. Салли возбужденно свистел. Гарри еле успевал объяснять ему происходящее. По очкам лидировал Гриффиндор.

Появился снитч. Трибуны ревели. Охотник Слизерина под шумок сбил своего гриффиндорского коллегу с метлы. Гриффиндорцы оглушили слизеринского вратаря. Квофл влетал в ворота раз за разом.

– Давай, Пьюси! – не выдержал Гарри.

И ловец зелено–серебряных успел поймать снитч. Счет был равным.

– Ничья! – потрясенно объявила мадам Хуч.

– Салли снова точно предсказал результат игры! – выкрикнул Ли Джордан.

– Салли! Салли! – скандировали трибуны.

Флинт и Вуд пожали друг другу руки. Пострадавших игроков уже эвакуировали с поля. Болельщики еще что–то скандировали охрипшими голосами.

– Вот это да! – проговорил Джордан. – Поттер, теперь от Салли точно не отстанут! Уверен, что ему предсказать результат любого матча – раз плюнуть.

– Знаешь, – ответил ему Гарри, – это, конечно, здорово. Но некоторые ребята говорят, что это снижает накал борьбы.

– Думаешь? – переспросил Ли.

Но договорить им не дали. По требованию болельщиков Гарри высоко поднял довольного жизнью Салли, чтобы его могли увидеть все желающие.

* * *

Минерва МакГоннагал отложила письмо. Ей очень нравился Салли, но такой интерес к нему несколько нервировал. Похоже, что в прошлый раз Людо Бэгмен наведывался в Хогвартс по собственной инициативе. Теперь же пришло официальное письмо от Отдела магического спорта.

– Надо ответить, – сказала она, – но я против того, чтобы Салли использовали в Министерстве. Уже был прецедент с попыткой убийства. Страшно даже представить, что могут сотворить обозленные болельщики.

– Будут попытки что–то выведать и так, – покачал головой дядюшка Дрю, – а какой–нибудь в пух и прах проигравшийся тип вполне может попытаться выкрасть нашего Салли. Дети к нему очень привязаны.

– Не прятать же его в Тайной Комнате, – покачала головой МакГоннагал, – как там, кстати, василиск поживает?

– Великолепно, – ответил Снейп, – Хагрид его откормил. Упитанный и лоснящийся. Сдал еще яду. Флакон я оставил себе, поделился с Мунго, Отделом Тайн и Фламмелем. Еще флакон можно продать.

МакГоннагал кивнула. Деньги – это хорошо. Школьные метлы на радость мадам Хуч уже обновили, закупили кое–какую литературу и наглядные пособия.

– От Министерства не так–то просто отвязаться, – заметил профессор Флитвик, – но я тоже считаю, что Салли должен остаться в Хогвартсе. Эти махинации ему ни к чему. Пусть лучше предсказывает женихов нашим девицам.

– Мы может ответить, что не все свойства гомункула изучены, – предложила мадам Помфри, – в конце концов, его нужно предъявить Международной ассоциации алхимиков. Может они что посоветуют? С Фламмелем связывались? Мне кажется, что он может что–нибудь придумать.

– В прежние времена в квиддич играли любители, – заметил дядюшка Дрю, – профессиональные команды появились не так давно. С одной стороны – нет ничего плохого в предсказаниях результатов матча, но тотализатор – это огромные деньги.

– И для Салли все может очень плохо кончиться, – сказал Снейп.

Письмо в Министерство составляли всем педагогическим коллективом.

– Надеюсь, что это поможет, – сказала МакГоннагал, отправляя сову. – Хотя вряд ли…

– Действительно, – пробурчала мадам Хуч, – кто им мешает создать своего гомункула–предсказателя? У нас студенты справились. И технология давно известна. Если что, можем и записями эксперимента поделиться. И даже навозом и цикутой Лонгботтома.

– Цикуту – нет! – синхронно ответили Спраут и Снейп. – Цикута наша.

– Ну, обычную пусть возьмут, – пожала плечами Хуч, – а что – цикута от Лонгботтома такая эксклюзивная?

– Такой нигде больше нет! – энергично кивнула Спраут.

– Настоящая редкость, – согласился Снейп, – мне удалось на ее основе создать улучшенное зелье памяти. Даже от Обливейта помогает. При помощи специалистов, естественно. И мне нужна помощь с зельем, улучшающим зрение. Я использовал усики этой тыквы–росянки. Теперь нужен доброволец для дальнейших исследований.

– Вам нужен кто–то подопытный? – спросил дядюшка Дрю. – Надеюсь, зелье безопасное?

– Безопасное, – ответил Снейп, – побочных эффектов быть не должно. Нужно определиться с дозами.

– А с возрастным ухудшением зрения ваше зелье справится? – продолжал расспрашивать дядюшка Дрю.

– Должно, – ответил Снейп.

– В самом деле? – заинтересовалась МакГоннагал.

– И мне может помочь? – подключился Флитвик.

– Можно попробовать, – сказал Снейп, с интересом оглядывая своих потенциальных подопытных. – Первую дозу я дам вам сегодня вечером. Нужно будет тщательно записать результаты.

– Конечно, Северус, конечно. Мы все понимаем.

– Тогда до вечера.

Про Салли временно забыли.

* * *

Гарри Поттеру тоже очень хотелось избавиться от очков. Конечно, это не были те самые жуткие велосипеды, которые когда–то давно купила для него на очередной распродаже тетя Петуния. Это были стильные очки с тонкими пластиковыми стеклами, покрытыми специальным напылением, чтобы не бликовали. Но тем не менее… Очки могли слететь с носа, в дождь их приходилось часто протирать. А еще были довольно неприятные моменты, если зайдешь с холода в теплое помещение. Да и вообще… Без таких «оков» было бы намного лучше. Так что, узнав от дядюшки Дрю о существовании нового экспериментального зелья, Гарри воспрял духом. И тоже решил предложить себя в подопытные.

– Поттер, – тяжело вздохнул Снейп, – вот только вас мне и не хватало. Даже не просите, я не имею права ставить опыты на учениках.

– Но, сэр, я же сам хочу.

– Это не имеет значения, Поттер. И чего вам неймется? Жили одиннадцать лет без этого зелья, еще несколько месяцев проживете.

Гарри нахохлился. Так хотелось избавиться от очков.

– Идите, Поттер, хватит тратить мое время.

– Да, сэр.

На расстроенную мордочку одноклассника первой обратила внимание Гермиона.

– Гарри, ты чего?

Пока мальчик изливал свое горе, подтянулись остальные слизеринцы–первокурсники.

– Но, Гарри, – сказала Гермиона, – профессор Снейп лучше все знает. Не думаю, что он пожалел для тебя зелье.

– Да не в этом дело, – вздохнул Гарри, – понимаешь, это было бы так здорово!

– Обычные зелья помогают только при травмах, – сказала Панси, – или дают кратковременный эффект.

– Да знаю я, – ответил Гарри, – я когда узнал, что волшебник, то в первую очередь обрадовался возможности избавиться от очков. И жутко расстроился после объяснений дядюшки Дрю.

– Гарри, тебе просто надо немного подождать, – Гермиона погладила мальчика по руке, – зато теперь ты знаешь, что такое зелье уже есть, и ты скоро сможешь его принять. Это уже хорошо.

Гарри кивнул.

– Я понимаю.

Драко покачал головой. А перед сном торжественно выдал своему другу хрустальный флакон с мерцающим содержимым.

– На, пей свое зелье!

– Ты откуда его взял? – удивился Гарри. – Тебе не попадет?

Драко пренебрежительно махнул рукой.

– Ничего страшного, – сказал он, – подумаешь, поругается.

– А ты не перепутал? – спросил осторожный Винс.

– Чего там путать–то? – пожал плечами Драко. – Можно подумать, я не знаю, где у декана экспериментальное зелье.

– Спасибо тебе, Драко! – широко улыбнулся Гарри. – Ты настоящий друг!

И одним глотком опустошил флакон.

– Ну как? – жадно спросил Драко.

– Ой! – Гарри зажмурился.

– Эй, ты чего?

– Ой–е–е-ей!

– Гарри! Ты как?

Мальчик с трудом открыл глаза. Его друзья завопили от страха. И было отчего. Радужка глаз Гарри осталась ярко–изумрудной, а вот белки приобрели насыщенный алый цвет.

– Драко, ты все–таки перепутал… – в ужасе проговорил Винс, – надо позвать декана.

– Ага, – испуганно согласился Драко.

Впрочем, декан нашелся сам.

– Кто взял у меня зелье для частичной трансформации?! – донеслось из гостиной. – Признавайтесь немедленно!

Гарри поежился и пошел сдаваться. За ним последовали Драко, Грег и Винс. Сидящие в гостиной девочки громко завизжали от страха…

Глава 9

Северус Снейп устало опустился на стул. Мадам Помфри на полном автомате протянула ему флакон с успокоительным, но Снейп лишь покачал головой.

– И что теперь? – спросил дядюшка Дрю. – Это так и останется?

Напоенный зельями Гарри спал.

– Я экспериментировал с зельем для частичной трансформации, – ответил Снейп, – это могло быть полезно.

Дядюшка Дрю кивнул. Обычное заклинание было довольно сложным в исполнении. Такое зелье давало большие возможности.

Снейп потер переносицу.

– Оно экспериментальное. По идее эффект должен сохраняться в течение часа. А для трансформации определенной части тела требовалось произнести несложное заклинание. Поттер же, по словам Драко, просто жаждал улучшить себе зрение. Так что в момент принятия зелья у него случилось что–то вроде стихийного выброса. Очки ему теперь точно не нужны. А почему такой визуальный эффект – я, честно говоря, не понимаю. Драко я наказал, хотя он и так ужасно расстроен. Хотел помочь другу…

Мадам Помфри тяжело вздохнула. Как все это знакомо.

– Может ничего страшного? – спросила она. – Ну, подумаешь, глаза теперь необычные… Да и пройти со временем может.

Гарри завозился во сне. Взрослые снова тяжело вздохнули. Мальчик теперь выглядел достойным наследником Волдеморта.

– Все–таки это странно, – проговорил дядюшка Дрю, – если бы просто лопнули сосуды, то кровь уже давно потемнела бы. А тут такой эффект.

– Но качество зрения не снижается? – спросил Снейп.

– Пока нет, – ответила мадам Помфри, – но еще прошло мало времени.

– Гарри еще растет, – сказал профессор Флитвик, – у детей многие процессы проходят иначе, чем у взрослых. Но с этим надо что–то делать. Для одиннадцатилетнего мальчика такой цвет глаз может показаться забавным. Кажется, сейчас принято говорить – прикольно. Но что будет потом?

– Сперва нужно, чтобы все стабилизировалось, – ответил Снейп, – а там посмотрим, что можно сделать.

Так что Гарри вернулся к урокам. Первое время его необычные глаза вызывали нездоровый ажиотаж, но постепенно ученики привыкли. А сам мальчик просто радовался, что теперь ему не нужны очки.

Драко долго извинялся перед своим другом.

– Да ладно тебе, – сказал в ответ Гарри, – я же понимаю, что ты хотел помочь. Просто надо быть внимательнее. Декан сказал, что это зелье для частичной трансформации. Это хорошо, что я хотел зрение исправить. А если бы хотел, например, ото всех спрятаться? Или еще чего. Мог и хвост отрасти или хобот. Лучше уж так.

Драко тяжело вздохнул.

– Да уж, – покачала головой Гермиона, – я написала мистеру Фламмелю. Он считает, что ничего страшного не произошло, и что глаза со временем должны стать нормальными. А еще – что тебе ни в коем случае нельзя слишком напрягать зрение, утомляться. Пока зелье из организма окончательно не выветрится.

Гарри кивнул. Мадам Помфри говорила тоже самое.

– А если у Салли спросить? – предложил Винс.

– Он–то чем поможет? – удивилась Гермиона.

Драко кивнул.

– Ну, он может сказать избавиться ли Гарри от этого вообще, – сказал он, – да и предсказать, куда стоит обратиться.

– Он же не знает, – покачала головой Гермиона, – но… но, наверное, может сказать, когда это случится.

И слизеринцы отправились к гомункулу.

Салли восторженно зашипел.

– Чего это он? – спросил Драко.

– Говорит, что я теперь красивый, – тяжело вздохнул Гарри.

– Да уж… – передернула плечами Гермиона.

Гарри зашипел в ответ. Салли высунул язык и задумался. Внимательно осмотрел своего друга. Наконец снова послышалось шипение.

– Ну? – нетерпеливо спросили ребята.

– Ничего не понял, – ответил Гарри, – говорит, что я должен посмотреть в глаза Великого Змея.

– Василиска, что ли? – удивился Драко. – А Салли у нас шутник. Хотя после смерти тебе будет уже все равно, какие у тебя глаза.

Гарри попросил уточнить.

– Говорит, что это другой Змей, – перевел Гарри. – Ничего не понимаю.

Салли отвернулся. Ясно, пояснений не будет.

– Пошли к декану, – предложил Драко, – или к мистеру Гендельквисту.

Северус Снейп тоже ничего не понял. Дядюшка Дрю решил уточнить.

– В некоторых мифах упоминаются Змеи и Драконы, иногда их даже представляют творцами мира, – сказал он, – или речь идет о Учителях, Хранителях знаний. Но с ними не так–то просто встретиться.

– Может речь идет о том самом Кукулькане? – усмехнулся профессор Флитвик.

– И где мы его возьмем? – пожал плечами Снейп. – Особенно если это действительно Слизерин.

– Тысяча лет прошла, – заметил Флитвик.

– Да глупости все это, – заявил дядюшка Дрю, – если уж у майя ничего не вышло.

– Но Салли не ошибается, – медленно проговорил Снейп, – и он был уверен. Мне все равно, как выглядит Поттер, но если ему можно помочь… Другое дело, что это может быть опасно.

– Минерва нам такого не простит, – сказал Флитвик, – нам тут только Пернатого Змея не хватало.

– Хагрид будет в восторге, – буркнул Снейп.

– А было бы интересно разгадать загадку исчезновения Салазара Слизерина, – вздохнул дядюшка Дрю, – но вы правы, коллега, это может быть слишком опасно.

– Вряд ли Основатель причинит вред ученикам Хогвартса, – сказал Снейп.

– А если это не он? – сказал Флитвик.

– Гарри нужно помочь, – сказал дядюшка Дрю.

– Разобраться с текстами майя нужно в любом случае, – проговорил Флитвик, – и надо будет все–таки конкретизировать, действительно ли речь идет о Кецалькоатле. А то вызовем на свою голову.

Салли снизошел до объяснений. Да, речь шла о Великом Пернатом Змее. Гарри Поттер должен посмотреть ему в глаза, тогда они очистятся, а сам он сможет видеть скрытое от других и потоки магии.

– Было бы неплохо, – заметил на это дядюшка Дрю, – очень полезное умение для Мастера Чар.

– Вы все с ума сошли?! – возмутилась МакГоннагал. – НИ ЗА ЧТО! Только через мой труп!

– Можно ведь и не здесь ритуал проводить, – сказал профессор Флитвик.

– Нам нужно место силы, – ответил на это дядюшка Дрю, – и если Пернатый Змей действительно Слизерин, то в Хогвартс он может и вернуться.

– И что мы будем с ним делать? – скривился Снейп. – Нет, я глубоко уважаю и почитаю Основателя любимого факультета, но ведь речь идет о том, чтобы переместить в наше время человека, жившего тысячу лет назад. Вы вспомните мораль того времени.

– Где–то же он был эту тысячу лет, – сказал Флитвик.

– Эй, вы о чем? – спросил с портрета Волдеморт. – Кого еще вызывать собрались?

– Пернатого Змея, – ответил Снейп, – есть подозрения, что Кецалькоатль это на самом деле Салазар Слизерин.

– Ничего себе! И куда его? Тоже к нам?

– Я против! – тут же возмутился Дамблдор.

– Вы что?! – обалдел Финеас Найджелус. – Основателя и к ЭТИМ! У нас тут полно вполне приличных портретов.

– Да–да, действительно! – подключились остальные бывшие директора.

– Да вы что! – содрогнулась МакГоннагал. – Только этого не хватало! И потом, это неуважение к Основателю!

– А он нам Хогвартс не разнесет? – осторожно спросила Делис Дервент. – Вдруг ему что–нибудь не понравится?

– Если что–то и делать, то только после того, как учеников отправят по домам, – сказал Флитвик, – и подключить невыразимцев, конечно.

МакГоннагал схватилась за голову. И ее было можно понять. Собственно, отказ вызвать одного из Основателей да еще для помощи студенту выглядел бы не лучшим образом. Но ведь это был Салазар Слизерин. А вдруг он будет недоволен тем, как обстоят дела в школе? Вдруг предъявит претензии? А если это не он? Да и вообще, раз Основатель так мутировал, это не могло не сказаться на психике. А он и так жил тысячу лет назад. Минерва честно попыталась вспомнить моральный облик далеких предков и поежилась. Только этого и не хватало! Разве что невыразимцы его как–то угомонят… Да, вся надежда на них.

Работа по переводу закипела. У Фламмеля нашелся старинный словарь языка майя, составленный самим Диего де Ланда.

– Да, похоже, что его зря обвиняли в методичном уничтожении кодексов майя, – заметил мистер Гендельквист, нежно поглаживая по корешку редчайшую книгу.

– «Черная легенда» в действии, – кивнул Фламмель, – уверяю вас, все эти якобы уничтоженные кодексы хранятся в библиотеке Ватикана. Другое дело, что святые отцы очень не любят делиться информацией.

– А связей у вас нет? – жадно спросил дядюшка Дрю. – Может удастся договориться? Яд василиска, опять же.

– Да–да, – подхватил профессор Флитвик, – нам есть, что предложить. Может стоит попробовать развеять ту самую легенду?

– Это не так–то просто, – ответил Фламмель. – Англичане натворили дел, уничтожая древние библиотеки, убивая священников. Иезуитов же вообще подвергали четвертованию. Во скольких старинных домах сохранились потайные «комнаты священника»? Святой Престол подобных вещей не забывает. Так что нам придется очень сильно прогнуться, чтобы они захотели с нами разговаривать.

Дядюшка Дрю вздохнул.

– Тогда будем работать с тем, что у нас есть.

– Попробуем, – кивнул Флитвик.

И они стали разбирать древние иероглифы. Это был тяжелый труд. Очень тяжелый.

Троллевы обитатели древней Мезоамерики считали по своей собственной системе. У них был совершенно извращенный календарь. И, имея иерографическое письмо, они умудрялись выражаться заумно и возвышенно.

– Интересное у них было отношение к магии, – прокомментировал свежерасшифрованный свиток Флитвик. – Похоже, что жрецы были именно волшебниками.

– Некоторые правители, видимо, тоже, – ответил на это дядюшка Дрю, – вот, например, легендарный волшебник из Ушмаля. И он был очень маленького роста. Может, он был гоблином? В Центральной Америке есть гоблины?