Текст книги "Прекрасное заклятие (СИ)"

Автор книги: Yustiniana

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

– Я… я бы хотела сделать это в деревне. – зачем-то отсрочив свою коротенькую смерть, заявила Оля. – Думаю, что, если Кирилл подержит меня в воде, пока я не потеряю сознание, а потом вытащит, то все получится.

– Хм… – Людмила смирила девочку недоверчивым взглядом. – Боюсь, как бы вы не перестарались…

– Все будет под контролем. – решительно бросил Ворон, отлипнув от подоконника, на который доселе облокачивался. – Я все проконтролирую, Людмила Васильевна.

– Что ж… – она вздохнула, глядя на пустой столик. – Хорошо, дети. Но ради всего хорошего, будьте очень осторожны. Это очень опасно. Ее жизнь будет зависеть от тебя, мальчик.

– Я понимаю. – согласно кивал он, будто бы стоял перед учителем, распинавшимся по поводу каких-то правил поведения. – Идем, Оля. – когда женщина замолчала, он махнул подруге и направился к выходу из маленького домика, скрипя неровными деревянными полами, которые тоже будто бы пытались образумить девочку.

Сев в машину, как в тумане, Оля уставилась на свой кулон, расположенный на ладони, после чего застегнула его на шее – там, где он и должен быть. Сжав его в руке, она уперлась взглядом перед собой, глядя в никуда. Оля чувствовала себя так, будто бы находилась во сне и либо была не в силах управлять собой, либо по какой-то невидимой причине верила в успех своих безумных действий.

– Ты в порядке? – остановив машину, вдруг спросил Кирилл и развернулся к Оле.

– Да. – машинально ответила она. – Просто как-то страшно ехать и знать, что ты едешь умирать, пускай даже и на мгновение. – невесело усмехнулась девочка, не глядя в чужие глаза. – Давай просто поедем и сделаем уже, а то это ожидание просто убивает меня. Заранее.

Кивнув, Воронцов продолжил поездку. Решив, что все будет происходить на пирсе, ребята поехали именно туда.

Берег моря встретил их черной соленой воды, которая из-за дождей стала больше похожа на лужу. Над неспокойной водой висело черное небо, плачущее моросью, а промозглый ветер забирался под одежду и неприятно щекотал когтями кожу. Тревога скреблась с внутренней стороны ребер, давила на легкие, подбрасывала ком к горлу, пытаясь всячески помешать Оле пойти на смерть, но опьяняющее желание наконец-то жить нормальной жизнью заглушало абсолютно все, точно наркоз.

– Ты как? – оказавшись на краю пирса, под которым бухали темные горькие волны, разбиваясь об опоры, вдруг спросил Кирилл с таким теплом в голосе, которого Оля никогда не слышала от него даже в отношении Оксаны.

Он снова пытался усыпить ее страх и, возможно, не только его.

– Пора. – не отвечая ему несколько минут, вскоре подала голос девочка и подняла уверенные светлые даже в такой темноте глаза на друга. Сжимая в руке кулончик, она поджала пухлые губы, как это всегда делал Стас.

Довольно улыбнувшись, парень опустил горячую ладонь на ее поясницу, собираясь толкнуть Олю в воду, ведь она вряд ли смогла бы утопиться добровольно.

– Готова умереть?

Чужой вопрос оглушил девочку, будто бы удар по голове, который тут же дал ей прийти в себя. Слово, которое она так не хотела произносить у себя даже в мыслях, резануло по ушам, причинив им ноющую боль, которая заставила разум проясниться.

Осознание схватило ее за шею сзади, впившись когтями в тонкую кожу.

– Людмила Васильевна… – Оля с ужасом посмотрела в синие глаза. – Воронцова Людмила Васильевна… Это один человек, это… Могила… без покойника… – девочка машинально дернулась назад, осознав, какую ошибку хотела совершить.

Сильная рука, лежавшая на ее пояснице, резко напряглась, блокировав возможность сбежать.

– Долго думаешь. – холодно бросил Ворон и со всей силы толкнул Олю с пирса.

Хрупкая фигура быстро поддалась чужой силе и вмиг оказалась в горько-соленой черноте, что моментально забилась в нос от неудачного вхождения в воду. Из светлых, щиплющих от соли глаз, выступили такие же соленые и горькие слезы, теряясь в океане, в котором не могли существовать. Сильная рука сразу же сжалась на макушке, запутавшись в мокрых кудрях, тем самым не давая Оле всплыть и вдохнуть спасительный воздух. Смерть коснулась ее ног, после чего костями истлевших рук начала подниматься, поглощая все больше и больше жизни в ее теле. Запас воздуха быстро портился в легких, вызывая ужасную боль в груди и голове, от которой Оля невольно открыла рот, и в холодной воде не раздался душераздирающий крик. Закрыв глаза, девочка постепенно перестала слышать звук воды в ушах, чувствовать убийственное жжение в груди и ледяные пальцы в горле, что душили ее уже несколько минут. Боль превратилась в условность, которую можно было легко отключить одним только желанием, а все эмоции обратились в простой набор ничего не значащих теперь слов.

Сине-зеленый камень на груди на секунду вспыхнул, излучив крохотное количество света, после чего погас так же, как и огонь жизни в девочке, чьи огненные волосы плавно опустились на замершую грудь рядом с камнем.

Глава 17

Раньше, чем она успела открыть глаза, в них бросилась чернота летнего неба, которая побежденно рассеивалась со стороны белыми фонарями пирса. Впервые почувствовав, как пахнет ночной воздух, девочка медленно села на холодном дереве. Снизу бу́хали те же темные волны, встречаясь с массивными опорами и рассыпаясь на желто-серую, грязную пену. Внезапное желание откашляться застало ее врасплох: она резко наклонилась и стала выплевывать оставшуюся в горле горькую морскую воду, которая по определению должна быть соленой. Она знала это.

– Юля? – ветер донес со стороны мужской голос, запутав его в мокрых прядях.

Теперь девочка разглядела в густой темноте Кирилла, сидящего на деревянной ограде пирса. Синие глаза, слегка подсвеченные отражением белого света и оттого сильнее источающие холод, выжидающе смотрели на нее.

– Да… – откашлявшись, прошептала девочка. – У нас получилось… – окончательно придя в себя, Юля вытянула перед собой руки и изучающе посмотрела на чужие ладони, которые теперь принадлежали ей. – У меня… есть тело?..

– Вставай тогда, – ухмыльнулся парень, протягивая ей руку, – сестра.

Поднявшись на ноги, Юля смирила их удивленным взглядом, когда Кирилл внезапно обнял ее и провел горячей ладонью по мокрым кудрям цвета огня.

– Рад, что получилось, но еще один моментик остался. – парень отпустил девочку и коснулся пальцами сине-зеленого камня на вновь поднимающейся груди, который тоскливо отражал свет высоких фонарей.

– Стой, давай запечатаем позже… – Юля быстро накрыла ладонью кулончик, в котором сохранилась настоящая Оля.

– А я думал, ты хочешь как можно скорее исполнить волю нашей бабули и посмотреть на выражение лиц ее родителей. – ласково улыбнулся Ворон.

– Кирилл?.. – позади раздались едва слышимые шаги и очень, очень расстроенный женский голос.

Оксана стояла возле его машины в домашнем халате, под которым была надета пижама с теплыми штанами, а за черными волосами девочки, сливающимися с темнотой, одиноко желтело окно ее дома, что возвышался прямо через дорогу.

– Оксюша? – его взгляд изменился, а адская синева в глазах стала светлеть. – Почему ты вышла в одной пижаме? Ты же болеешь. – Кирилл без раздумий оставил Юлю и подошел к Оксане, накинув ей на плечи свою джинсовую куртку.

– О чем ты говоришь, Кирилл?.. – девушка разочарованно изучала то левый, то правый глаз парня, пытаясь отыскать в них ответ. – Какого черта вы обнимаетесь здесь посреди ночи?

Оксана поджала розовые губы, чувствуя, что готова расплакаться, но до последнего пыталась держать выступившие слезы в глазах.

– Оля сказала, что завтра уезжает в город до сентября, поэтому попросила отвезти искупаться в море последний раз. – он махнул в сторону мокрой девочки, все еще стоящей на краю пирса в первобытной нерешительности. – Пацаны-то в Тайге машину достают, я же тебе написал.

Лицо девушки смягчилось – кажется, Оксана начинала верить своему другу.

– Оля, ты реально уезжаешь завтра? – решительно спросила она, взглянув на девочку.

– Да. – приблизившись, кивнула она, из-за чего мокрые пряди неуклюже упали на лицо, будто бы стараясь выдать новичка в управлении живым телом. – Захотелось сделать что-то безумное напоследок. – Юля растянула губы в неестественной улыбке, оголившей зубы, думая, что именно так и поступила бы на ее месте прежняя хозяйка тела.

– Но почему ты уже уезжаешь? Ты же только приехала…

– Ну… это семейные проблемы. – подумав, Юля пожала плечами.

– Давай дуй домой, выперлась раздетая. – строго приказал Кирилл, положив широкие ладони на узкие плечи Оксаны. – Я поеду, отвезу ее, а потом можем прокатиться, если захочешь.

– Я бы хотела дойти пешком. – махнула рукой девочка, уже двигаясь в сторону дороги.

– В смысле? – раздраженно спросил Кирилл, но, поняв, что может выглядеть подозрительно, смягчился: – Ты не замерзнешь?

– Не-а. – улыбнулась Юля, ускорившись. – Если пойду как можно скорее вместо того, чтобы болтать с тобой.

– Ты завтра еще выйдешь погулять? – вдогонку бросила свой вопрос Оксана.

– Думаю, да. – развела руками девочка, поймавшая раздраженный взгляд Кирилла, которого проклятие изводило так сильно, что любая отсрочка его исполнения превращала парня в психопата.

Нахождение в живом теле впервые за все существование собственной души было для Юли не просто в новинку, но настоящим шоком, а потому элементарные действия и даже прогулка до дома давались ей с большим трудом. Все выходило медленно, неуклюже и даже как-то фальшиво. Она все время наблюдала за тем, как делают это другие, пока ждала своего часа, но, оказавшись в настоящем теле, все равно не могла с легкостью управлять им.

Постоянно спотыкаясь и путаясь в стройных ногах, она сумела добраться до дома. К этому времени все уже спали, а потому Юля как можно тише пробралась в свою дальнюю комнату и закрылась в ней до утра. Этой ночью она впервые поспала как настоящий человек, а утром даже почувствовала голод, вследствие чего вкус еды и приятное насыщение. Юля не обижалась на Марго и общалась с ней, будто бы ничего не произошло, ведь между Юлей и Марго действительно ничего не произошло, а все чувства этого тела были уменьшены в несколько раз. Девочка едва ли ощущала, как Оля напрягалась при виде тетушки, а потому полностью игнорировала признаки того, что это тело все еще не принадлежало ей сполна. Глядя на себя в зеркало, Юля никак не могла смириться с тем, что будет выглядеть как та, что не дала ей родиться. Порой она даже ловила себя на мысли, что ей противно занимать тело той, что была одной крови с мужчиной, который довел ее мать до самоубийства и впоследствии становления бездушной сиреной. Возможно, если бы Анастасия тогда выбрала другой способ смерти, Людмила сумела бы спасти и ее душу, а не только Юлину, которую поместила в зеркале и создала заклятие, благодаря которому девочка смогла бы занять тело с той же кровью, что текла в ней самой.

***

Светло-серый туман, быстро бегущий по грязно-зеленым сопкам и черному контуру леса, нес в себе невидимую морось, что оседала на всем. Неровная зеркальная поверхность мутной от дождей реки в нерешительности касалась молочного тумана, который от этого будто бы начинал двигаться быстрее, стремясь убежать от воды. Прохладный мокрый воздух был необычайно тяжелым и холодным в раннее июньское утро, сопровождающееся циклоном.

– Смотри, какая прикольная. – вынырнул Пашка из воды и, заглотнув большую порцию мутного воздуха, раскрыл мокрую замерзшую ладонь, на которой лежала серебристая блесна с ярко-оранжевыми пятнами краски.

– О, реально. – отвлекшись и без интереса взглянув на нее, бросил Стас, но почти сразу по-настоящему заинтересовался находкой.

Достав из рюкзака запасную подводную маску, парень натянул ее на мокрые черные волосы, из которых под давлением маски выступила речная вода. Затянув силиконовый ремешок как следует, Стас медленно вошел в холодную мутную воду и, приготовившись, нырнул с головой. Рассматривая через потертое стекло маски черное речное дно, парень заметил сверкнувшую блесну. Протянув руку, он сжал находку в кулаке, собрав вместе с ней кучу ила и камешков. Медленно отряхнув руку под водой, Стас взглянул на самую обычную блесну и сунул ее в кармашек водолазной кофты, ткань которой сильно утягивала вещи из кармана, не давая им выпасть. Уже собираясь вынырнуть за порцией кислорода, парень вдруг ощутил, как в глаза сверкнуло что-то, отразив белый свет неба сквозь толщу воды. Вновь обратившись ко дну, Стас увидел, как в грязи, что он поднял своей рукой ранее, снова мелькнуло что-то цветное. Яркие блесны были очень ценны, а потому парень быстро опустился ко дну и сжал кулак в грязи, подобрав находку. Острая необходимость вдохнуть заставила Стаса быстро вернуться на поверхность. Жадно заглотив воздух, наполненный белым туманом, парень поднял руку и раскрыл ладонь, на которой в жидком иле лежал сине-зеленый камешек из потерянного кулона Оли.

– Опять порезался что ли? – заметив, что друг замер, побеспокоился Паша, тоже вынырнувший за вдохом.

– Все окей. – сжав кулак, Стас провел им под водой, чтобы смыть грязь с камня. – Просто показалась под водой фигня какая-то с блесной. – парень сунул его в карман шорт.

***

Накинув камуфляжную куртку Стаса, Юля собрала яшмовые кудри в низкий пучок, чтобы они не мешались.

– Куда-то уходишь что ли? – как бы между прочим спросила Марго, перебирая клубнику.

– Да. Поедем на маяк с мальчишками. – глядя в зеркало на сине-зеленый кулон, объяснила девочка. – Напоследок хоть проветрюсь. И да, Кирилла там не будет, если тебе интересно.

– Это правильно. – улыбнулась Маргарита, довольная тем, что племянница больше не держит на нее обиду за внезапный отъезд.

Одновременно с щелкнувшим электрическим чайником раздался сигнал машины за забором.

– О, это за мной. До вечера, Марго. – сдержанно растянув чужие губы в улыбке, Юля выпорхнула за дверь, уже гораздо лучше управляясь с телом.

Запрыгнув на заднее сиденье знакомой темно-зеленой машины, девочка захлопнула дверь и посмотрела вперед, где сидели двое.

– Привет. – махнула она рукой, легко улыбнувшись.

– Привет. – ответили Паша со Стасом одновременно. – Ты волосы собрала? – последний вскинул густые брови.

– Что-то не так? – Юля тут же потянулась к волосам и стала ощупывать их, боясь, что ее могут раскусить.

– Да нет, просто ты их так не собирала еще. – замотал головой Стас, после чего поспешно отвернулся, понимая, что начинает нести какую-то несуразицу.

Паша бесшумно хихикнул, глядя на недовольное и одновременно смущенное лицо за рулем, а Олины щеки налились розовым соком, который поднял из груди проснувшихся бабочек, щекочущих ребра и горло. Юля испугалась, ощутив нечто подобное, а потому прижалась к спинке сиденья и умолкла в ожидании, когда чужое тело прекратит себя так странно вести. Кулон, покоившийся на часто поднимающейся груди, будто бы слабо ударил кожу током, заставив Юлю снять его и убрать в карман, чтобы бывшая хозяйка тела не протестовала.

Спустя полчаса езды по негустому лесу и зелено-желтому полю, машина остановилась рядом со старой оградкой из серых досок. Выбравшись из транспорта, Юля стала искать маяк взглядом топазовых глаз. Он стоял среди густого тумана, грозно возвышаясь бело-рыжим строением с черной неровной крышей и огромным крутящимся желтым фонарем.

– Сейчас походим тут, а потом можно будет спуститься вниз. Там, конечно, спуск крутоват, но внизу есть то, что реально стоит того. Только выложите телефоны – там легко потерять все из карманов, да и связи нет. – объявил Стас, складывая свой и Пашкин телефоны в бардачок.

Смекнув, Юля достала из кармана мобильник и кулон, чтобы ничего из этого не оказалось утерянным.

– А кулон разве не должен быть на шее? – Стас прищурил черные глаза, проследив за действиями подруги.

– Я боюсь его потерять. Однажды я уже допустила такую ошибку. – ловко соврала девочка, невинно улыбнувшись парню.

– Слышишь, Паш, вы идите пока туда, договоритесь с дядькой Степкой, а я отойду на минутку. – намекая на естественную нужду, сказал Стас, поймав разноцветный взгляд друга.

– Ладно. Пошли. – кивнув, Паша махнул рукой Оле, и они вдвоем стали отдаляться от машины.

Провожая их взглядом, Стас медленно открыл бардачок и, достав кулон, захлопнул его. Отыскав во внутреннем кармане куртки найденный утром камень, он сфотографировал его на камеру телефона рядом с кулоном Кирилла. Покрутив безделушку между пальцев, парень достал маленькую отвертку и, поддев стекляшку, вздрогнул от внезапного треска. Камень треснул от напряжения, осыпав штаны невидимой стеклянной пылью.

– Черт! – выругался Стас и продолжил выковыривать остатки подделки из оправы. Подняв настоящий камень, он осторожно поместил его в оправу и закрепил отверткой так, что кулон нельзя было отличить от того, что был в руке пару минут назад. Собрав осколки стекляшки, Стас ссыпал ее на влажную траву.

Теперь его душа была спокойна и он мог быть уверен, что Кирилл, который для какой-то цели подсунул Оле поддельный камень и представил его как ее потерянный, – подобная кропотливость во лжи была не похожа на его друга, а потому вызывала подозрения, – вряд ли добьется желаемого эффекта. В данный момент все его догадки были связаны лишь с тем, что девочка понравилась его другу, из-за чего он решил заполучить ее доверие, отыскав столь ценную для нее потеряшку. В подходящий момент он обязательно покажет Оле эту фотографию и все объяснит.

Закончив с этим, он убрал кулон в бардачок и быстро покинул машину, чтобы нагнать друзей.

– Мы уже думали, что ты заблудился. – усмехнулся Паша, когда к ним подошел Стас.

– Ну знаешь, в таком-то густом тумане это было бы неудивительно. – парировал парень, довольно двинув губами.

Юля невольно улыбнулась, глядя на их теплые взаимоотношения. Ее грудь стала наполняться теплом, что расползалось по всему телу, приятно покалывая в кончиках пальцев. Могла ли она так уверенно умиляться двум незнакомцам?

С трудом договорившись с дядей Степаном, ребята получили ключ от маяка, который вонял железом и бензином. Внутри маяк был таким же облезшим, как и снаружи: местами отколовшаяся белая краска оголяла рыжий кирпич старой кладки, а винтовая лестница поднималась вверх иногда прогнившим железом, из-за чего некоторые ступени были непригодны для использования. Воздух в стенах маяка был спертый, но такой же сырой, как и снаружи. Поднявшись наверх, к самой оптике, которая, если верить словам Пашки, была привезена из Франции еще сто пятьдесят лет назад, ребята поглядели на нее буквально минуту – оптика не затягивала так, как вид, открывающийся с маяка, стоящего на самой вершине мыса Белкина.

– А куда делся туман?.. – растерянно от красоты вида и пропажи тумана спросила Юля.

– К вечеру обещало распогодиться, вот он и пропадает.

– Ага. Сегодня вечером пойдем жарить сосиски и тушенку с хлебом у костра. – мечтательно добавил Паша. – Оксана тоже обещала выйти, насколько я знаю.

– Ей уже лучше?

– Видимо. – Жданов пожал широкими плечами.

– А я, наверное, не смогу пойти. – почему-то невесело объявила девочка, хотя была уверена, что пыталась сказать это иначе.

– Почему? – лицо Паши вытянулось, будто бы он принял этот отказ на свой счет.

– Я уезжаю ночью в город. – Юля опустила светлые глаза в ржавый пол в дырочку.

– Надолго?

– До сентября.

Старый маяк погрузился в тишину, едва ли нарушаемую сочувствующим шипением грязного моря, что бурлило где-то снизу утеса, облизывая черные рифы.

– Тетя сказала, что ей так нужно. А в конце лета она разберется с документами по поводу моего опекунства и заберет меня уже официально. – добавила она, чтобы нарушить эту гнетущую тишину.

– А-а… может, мы соберемся тогда чуть раньше? – подумав, предложил Паша. – Посидишь хоть с нами напоследок.

– Ну хорошо. – девочка пожала плечами, стараясь игнорировать сжимающее грудную клетку чувство, будто не принадлежащее ей. – Я поговорю с Марго и отпишусь вам вечером.

Решив, что они не будут тратить время на спуск к тому самому месту, о котором парни говорили перед маяком, все трое вернулись в машину и поехали в деревню, чтобы пораньше выйти на вечерние посиделки у костра. В машине стояла тишина, тяжесть которой не могла разрушить даже тихо играющая музыка. Паша незаинтересованно рисовал пальцем узоры на запотевшем окне, капельки от которого то и дело скатывались по стеклу, точно невыплаканные слезы Оли, а Стас напряженно изучал размокшую дорогу и, казалось, не прекращал гонять тяжелые мысли. Юля молчала потому, что перед ней сидели не ее друзья и грустили они тоже не из-за ее отъезда.

***

Вечером, когда серый цвет неба стал быстро темнеть, ребята собрались у костра на их излюбленном месте – возле устья. На посиделки пришла не только поправившаяся Оксана, но и Кристина с Никитой.

– А где Киря? – открыв баночку с газировкой, спросил вдруг последний у мальчишек.

– Его там батя запряг рыбой, поэтому не будет сегодня. – жуя сосиску, объяснил Паша. – Эй! – увидев, как Оксана случайно уронила сосиску с палочки прямо в песок, напрягся парень. – За что ты так с ней? Это же альпийская с сыром…

– Я не думаю, что она держит на меня обиду. – посмеялась Оксана, закопав ее, чтобы не раздавить кроссовками.

Засмеявшись, Стас посмотрел на Олю, сидевшую на сыром бревнышке в полуметре от него. Юля замерла, смущенно глядя на то, как красивый парень пытается разделить с ней свое веселье. Внутри все защекотало, вызывая желание сжаться. Внезапно, пока вся компания была занята обсуждением погибшей сосиски, Стас приобнял Олю, положив большую руку на ее плечи, тем самым чуть пододвинувшись к девочке. Он сделал это так легко, будто бы подобное не вызывало у него ничего из того, что чувствовала Юля телом Оли. Не зная, как ей стоит повести себя, она не стала делать ничего и продолжила сидеть так, как расположил ее Стас. Но спустя несколько минут напряжение спало и тело расслабилось, что дало Юле возможность положить кудрявую голову на плечо друга и прикрыть глаза, наслаждаясь теплом костра и шепотом моря. За первый день полноценной жизни девочка получила все то, о чем даже боялась мечтать, чтобы потом не разочароваться, не получив этого. Осознание собственного счастья вызвало у нее непроизвольную улыбку – это была первая реакция, вызванная эмоциями Юли, а не памятью Олиного тела.

– Так-с, самое время сыграть что-нибудь бодрящее. – Паша достал из темноты акустическую гитару в черном чехле. Оголив инструмент, обклеенный старыми пожелтевшими наклейками из мультфильмов, парень подкрутил верхние рычаги и перебрал чрезмерно изящными для парня пальцами струны. – Давненько не играл…

– Только не лиши нас слуха своей игрой, как прошлым летом, ладно? – посмеялся Стас, глядя на недовольное лицо друга.

– Я тренировался. – он сузил разноцветные глаза, подсвеченные яшмовым цветом огня, после чего сосредоточился на игре.

– О! Я знаю это песню. – поделилась Оксана. – Могу подпеть?

– Не можешь, а должна. Из него-то так себе певец. – не унимался Стас, который, впрочем, не то чтобы врал.

Когда Оксана начала тихо петь под игру Паши, Дроздов угомонился и стал сидеть смирно, все еще накрывая Олю своей рукой. Песня, как на зло, оказалась романтической. Каждая строчка откликалась в сознании Юли воспоминаниями Оли о том парне, что обнимал в настоящий момент не ту. Эта мысль изрядно потрепала хорошее настроение, заставив потерянно глядеть куда-то сквозь рыжину костра.

Вернувшись домой на машине с Пашей и Стасом, девочка тихо пробралась в свою комнату, где уже стоял чемодан с небольшим количеством вещей, которые были собраны только для вида, чтобы Марго ничего не заподозрила. Тетушка, которая еще не спала, зашла в комнату Оли и объявила ей, что поездка в город переносится на восемь часов утра. Кивнув, Юля сразу же написала сообщение Кириллу о том, чтобы он пришел к ее дому рано утром и завершил ритуал проклятия с помощью кулона.

Расслабленно опустившись на кровать, она тепло улыбнулась, вспоминая те чувства, что испытала за день, проведенный с друзьями.

Внезапно в окно постучали. Тело сразу же стало воздушным, а в животе защекотало – оно знало, чей это был стук, а вот Юля сомневалась до тех пор, пока не увидела смуглое лицо за полупрозрачным тюлем. Парень стоял там, накрыв голову капюшоном камуфляжной куртки от мороси, и спокойно ждал ответа – знал, что он последует.

– Ты чего это?.. – открыв окно, растерянно спросила девочка и облокотилась на подоконник.

– Хотел спросить кое о чем, но постоянно мешала компания. – признался Стас, приподняв уголок четких губ. – Кирилл ничего… странного не делал?

– Стас, – Юля снисходительно улыбнулась и расслабилась, тем самым опустившись чуть ниже, – ничего страшного он мне не сделает, не волнуйся. – она старалась говорить как Оля.

– Я рад. – как-то неловко ответил Стас и отвел карие глаза в сторону. Наверняка его смутило то, что она так быстро догадалась о его беспокойстве по поводу себя.

Между подростками воцарилась неловкая тишина, о которой еще ни Оля, ни Юля не знали.

– Тебе понравилось в деревне? – вдруг спросил парень, вновь обратившись к девочке.

– Конечно! – ответили обе.

Стас улыбнулся так, будто бы испытал облегчение.

– Вдруг тебе пришла бы в голову идея остаться жить в городе, как раньше. – он пожал плечами.

– И что? – Юля вскинула брови, лукаво улыбнувшись.

– Ну, мы бы наверное расстроились, если бы так произошло. – Стас стал сильно неловким, из-за чего его черные глаза никак не хотели смотреть в лазурные. – Я бы расстроился.

Парень ответил ее взгляду, и они соприкоснулись темными и светлыми глазами, которые были друг напротив друга.

– Такое ощущение, будто бы у тебя изменились глаза. – внезапно разбив хрустальную вазу тишины, Стас перевел взгляд на другой глаз Оли.

– Как это? – Юля напряглась.

– Раньше они были… ну… как теплая морская вода при солнечном свете – зелено-голубые такие, – а теперь будто бы… темнее что ли? хотя, может быть, дело не в цвете… – задумчиво говорил он, продолжая бегать от правого глаза к левому.

Внезапно Стас подался чуть вперед, встав на цыпочки, и легко, будто бы спрашивая разрешения, коснулся беспокойными губами мягких персиковых губ Оли.

Широко раскрыв топазовые глаза от ожога поцелуем, Юля быстро отстранилась от парня и зажала губы ладонью, будто бы им хотели нанести небывалый вред. Стас вздрогнул и испуганно стал наблюдать за Олей, которая ушла так далеко в комнату, что врезалась в кресло, стоявшее позади нее. Юля смотрела на него, как на предателя, совсем не понимая, что именно делает она и ее тело сейчас. Из светлых глаз брызнули горячие слезы, быстро добравшиеся до поцелованных губ.

– Оля?.. – он не сразу смог рассмотреть чужие слезы в темноте комнаты. – Прости. – пролепетал Стас, продолжая смотреть на девочку, чья реакция была ему совсем не понятна.

Подскочив с кресла, Юля выбежала из комнаты, захлебываясь солью слез.