Текст книги "Война по Убеждениям (СИ)"

Автор книги: Wilhelm Winter

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Те кивнули и скрылись внутри помещения. Внезапно что-то сшибло молодого Бебанбургского с ног, а над головой просвистело несколько стрел. Верный слуга Гребер работал идеально и вовремя сумел спасти своего господина от смерти. Сверху упало несколько огромный горящий кусков непонятно чего, а затем церковь начала загораться.

– Помогите им! – закричал Фридрих, указывая на Церковь и нервничая, что Клемсен до сих пор не появился. Пара солдат вновь попыталась ринутся в постройку, но вход обвалился и похоронив под обломками одного из бойцов, окончательно перекрыл доступ внутрь. Фридрих закричал от безнадеги, но схвативший его и пару раз ударивший по лицу Гребер, привел того в чувство.

– Стена щитов! – закричал Фридрих, указывая уже обнаженным мечом на пустое пространство между двумя каменными домами. По этой улице к ним уже неслась вражеская толпа. Неслась неровным строем, выкидывая перед собой копья и горящие факела, стараясь поджигать и крушить абсолютно все на своем пути. Вооружение их противника оставляло желать лучшего, но численный перевес был явно на их стороне. Солдаты, грохоча снаряжением быстро построили стену щитов в несколько рядов.

Первые закрывали щитами ноги, вторые в районе торса, а третьи держали щиты над головами. Враг врезался мощным потоком в оборону Фридриха. Стена застонала, над строем пронеслись боевые кличи и отборные маты. Началась тихая резня. Вооружённые длинными копьями и вилами враги начали массово погибать, столкнувшись с подготовленной гвардией Бебанбургского. Эти люди умели воевать в подобном построении, когда люди прижимаются друг к другу плотнее чем мать к новорожденному ребенку или любовники лунной ночью.

Орудуя короткими клинками тонкий строй остановил первый удар. Те, кто прилегал уже вплотную к щитам хотел отойти назад, но все прибывающие вооруженные люди не давали им этого сделать. Однако не шло все настолько идеально. Люди Фридриха и Клемсена с каждой минутой уставали все больше и уже не могли эффективно отражать атаки врага. За две минуты натиска скопилось свыше пятидесяти трупов только на этой улице. Как шли дела в других местах города – Фридрих не знал.

– Кабанья голова! – закричал знакомый Фридриху голос на противоположной стороне. Крестьяне и плохо вооруженные люди продолжали налезать на стену щитов и нести огромные потери, но там появились куда лучше вооруженные люди, что построились в виде наконечника стрелы. Фридрих не успел никак среагировать. Его тонкий строй прорвала массированная атака. Первые ряды врагов были вооружены топорами и умело орудуя ими, те смогли отодвигать щиты в сторону, а рядом бегущие с ними солдаты убивали его людей быстро тыкая в образовавшиеся проемы клинки. Кабанья голова буквально разорвала стену щитов, после чего просто огромное количество врагов влилось в центр, разделив сражавшихся на две отдельные группы.

– Рассыпной строй – закричал Фридрих

Но эта команда была излишней. Сохранять позиции в этой ситуации было уже безумием. Было предпринято несколько попыток отделить прорвавшихся и продолжить убивать крестьян.

– Клемсен Бебанбургский – закричал один из тех, что бежал в самом начале Кабаньей головы. Он был одет в шикарные белоснежные доспехи, что сейчас запачкались кровью, грязью и от этого создавалось впечатление, будто бы сам ангел спустился в царство Аида и решил замарать руки. На шлеме был нарисован черными красками двуглавый дракон.

Фридрих понял кого он видит. Это был Герфорд Крелианский. Скорее всего у него были проверенные люди, что донесли о встрече и теперь он жаждал смерти своего противника.

– Уходи или умрешь прямо здесь и сейчас – крикнул Фридрих, намереваясь остановить своего врага. Под шлемом не было видно какие эмоции сейчас испытывал Герфорд, что оценивающим взглядом смотрел на черноволосого Аристократа.

– Ты не усвоил урок? – уже тише произнес он. Тот взмахнул своим длинным мечом и ловко ринувшись в сторону, рассек горло одному из бойцов Фридриха. Красная кровь хлынула, а тот схватившись руками за горло медленно упал на землю, захлебываясь и пуская пузыри. Гребер, что стоял рядом со своим господином, закричал и ринулся вперед на Герфорда.

– ГРЕБЕР – закричал Фридрих, но его крик оборвался, когда на него налетел один из хорошо вооруженных нападавших. У того был толстый дубовый круглый щит, шлем от которого вниз уходила кольчуга, металлические поножи и наручи, а также кольчуга на все тело, что опоясывалась кожаными веревочками.

Тот занес свой топор и рубанул, одновременно с этим стараясь ударить ребром щита перед собой. На щите был намалеван двуглавый дракон, что являлся символом дома Крелианских. Фридрих наклонился и ринулся вперед, выставляя в сторону свой нож. Он почувствовал, как лезвие напоролось на защищенное место и быстро дернул его вверх. Нож вонзился под колено. Противник зарычал. Фридрих услышал, как сзади него рассекая воздух опустился вниз топор. Оказавшись у него за спиной, он быстро развернулся и вонзил уже окровавленный нож между головой и плечом, прямиком в шею. Противник выронил свое оружие и схватился обеими руками за лезвие и рукоять ножа, пытаясь вытащить его. Фридрих одной рукой продолжал вдавливать кинжал, а другой достал еще один. Удар он нанес под углом в 90 градусов, прямиков в макушку, а конец лезвия вылез из подбородка. Тело перестало дергаться. Фридрих оглянулся и увидел нечто. Тело Гребера безвольно висело, а Герфорд держал его за шею на вытянутой руке над землей. Из живота у Гребера торчал длинный клинок, что пронзил его насквозь, раскрошив броню. По рукам и всему телу медленно стекала кровь. Герфорд поставил того на колени и выхватив висевший на поясе небольшой топор, занес для окончательного удара.

– Нет – закричал Фридрих, после чего уклонившись от очередного вражеского удара, влетел в Герфорда. Оба закованных в броню человека полетели с возвышенности вниз. Прямо в пучину жестокого городского боя, где трупов было больше чем живых. Все сражались со всеми.

Черноволосый аристократ подпрыгнул и моментально увидел, как белая броня уже прыгает на него, с занесенным топором. Человек облаченный в черную броню поставил свой металлический щит и уперся в него плечом, что бы рука меньше болела после удара. Сталь зазвенела. После атаки своего врага, Фридрих попытался как можно быстрее ударить щитом и сбить белоснежного воина с ног, но тот оказался достаточно проворным и смог уйти вовремя в сторону. Уходя вправо, тот налетел спиной на одного из солдат Фридриха. В ходе короткого поединка, Герфорд смог легко обезглавить того, после чего вновь перешел в наступление на Фридриха.

Черноволосый дворянин сумел поймать следующий удар своего врага таким образом, что лезвие меча оказалось под лезвие топора. Быстро дернув мечом в сторону и ударив щитом по руке, ему удалось обезоружить белого «ангела». Последующие попытки перейти в наступление не увенчались успехом, так как Герфорд не носил только один топор из запасного оружия. Подловив Фридриха на очередном выпаде, тот сумел нанести несколько неглубоких порезов в районе кисти, заставив своего врага сделать пару шагов назад. Эти шаги были лишними. Землями под ногами Фридриха поехала, и он упал лицом в грязь, начал катится вниз, впиваясь руками в меч и щит, в слепой надежде не потерять их во время падения.

Измазавшись в грязи, крови и пару раз почувствовав на вкус человеческую мертвечину, Фридрих наконец сумел остановить падение. Быстро встав на ноги, он вскинул голову вверх и поднял свое оружие, видя, как Герфорд пробиРаэтся обратно наверх к церкви. Целью Герфорда не была смерть Фридриха, и он не стал бы даже сражаться с ним, если бы последний не встал у того на пути.

– Стой! Вернись и дерись трус – попытался раззадорить своего врага Фридрих, но все было тщетно. «Ангел» даже не обернулся на звуки, так как попросту не услышал их. Шум боя продолжал властвовать над пространством, а ангелы смерти собирали жатву. Фридрих выругался, сплюнул накопившуюся во рту кровь и втыкая меч в землю, начал подниматься наверх, стараясь делать это как можно быстрее. Тела убитых или умирающих продолжали скатываться по склону и уклоняться от них становилось все сложнее и сложнее. Сталь периодически натыкалась на что-то сначала мягкое, а потом твердое. Это была человеческая плоть вперемешку с железом и костьми. Запах человеческих отходов и крови начинал уже разъедать глаза, ноздри и что-то еще. Долгий подъем вымотал Фридриха и у того появилась тяжелая отдышка. «Догоню, убью» – билась в его голове одна мысль.

Внезапно над ухом просвистела стрела, после чего вонзилась прямиком в голову одному из нападавших. За первой стрелой последовало множество других, что в короткое время проредили ряды не только врагов, но и своих, так как стрелять в этой неразберихе было весьма и весьма проблематично.

– Не стреляйте! – закричал Фридрих, поворачиваясь в сторону стрелков, надеясь, что это подкрепление, но, как и остальные крики, этот крик ушел в пустоту. Молодой дворянин в очередной раз бросил вверх свое измученное тело и столкнулся с трупом, что, ускоряясь скатывался вниз к остальным. Прыгнув в последний раз, он оказался вновь на возвышенности и увидел Герфорда. Тот прорубал себе путь к церкви, убивая направо и налево. Его белые доспехи окончательно окрасились в болотистый цвет от смеси крови и грязи. Фридрих достал свой последний нож и размахнувшись кинул, целясь в спину. Оружие попало под углом и разворотив несколько звеньев кольчуги со звоном полетело дальше. Герфорд покачнулся и медленно обернулся, потирая место попадания.

– Хорошая попытка, щенок – брезгливо крикнул он Фридриху, после чего медленно и зловеще начал приближаться, перекидывая отобранный им у кого-то меч из одной руки в другую. Фридрих посмотрел на свою руку и только сейчас заметил, что где-то выронил свой щит, он даже не мог вспомнить, когда это произошло. Удобнее схватившись обеими руками за рукоять меча, черноволосый поднял лезвие, так что оно было по правую сторону от его лица и согнув ноги в коленях принялся ждать. Ждать непонятно чего. Фридрих хотел играть от обороны, переходя местами в контрнаступление, так как понимал, что сильно устал и выдохся, для того что бы проводить сложные атаки, ведь простые Герфорд с легкостью отобьет и может быть даже контратакует. Внезапно перед лоялистом и мятежником выбежал один из людей «ангела». Они, о чем-то переговорили и Герфорд пристально глядя на черноволосого немца, начал быстрым шагом покидать место битвы.

– Отступаем – закричал он, скорее всего обращаясь к своим людям, ведь врятли его волновала жизнь обычных крестьян. Фридрих зарычал и ринулся на врага. Его глаза застилала красная злоба, ненависть и отвращение к врагу, ему хотелось отомстить за смерть своего друга и своих людей. Это было благородным порывом, но очень необдуманным и поспешным. Атакуя Герфорда, он оставил незащищенным свой тыл, в следствии чего получил мощный удар тупой стороной топора по шлему. В глазах потемнело и сознание поплыло…

***

– Фридрих! – чья-то рука нежно и даже ласково гладила того по щекам и лбу. Все еще не придя окончательно в себя, тот застонал и подал голос:

– Элизабет?

Послышался знакомый раскатистый смех и тоненький голосок, что звучал как колокольчики. Черноволосый дворянин продрал глаза и увидел знакомые белые локоны, а подняв взгляд чуть выше он увидел пепельные глаза, что смотрели прямо на него. Теперь он узнал ее. Перед ним сидела Джоана.

– Я умер? – тихо спросил Фридрих. Опять послышался ее прекрасный смех.

– Нет – игриво ответила она. Фридрих попытался приводняться и почувствовал, как у него заболели ребра и ноги. Оглядев свое нагое тело, он пришел к выводу, что перед тем как сюда доставить, его старательно побили или может быть несколько раз уронили. В этом ему помогли большие синие и красные синяки, что расположились по всему телу. Пространство комнаты было довольно скромным, но и не слишком ужасным. Стояла немного жесткая, но все же мягкая кровать, у него было одеяло. Над головой расположилось окно, из которого в помещение падали, солнечные лучи.

– Где я?

– Ты гость моего брата

«да уж. Гость» – подумал Фридрих, но внешне и виду не подал, что как-то в этом сомневается.

– Почему ты здесь? Я ведь именно тот, кто принес столько бед тебе и твоему дому, а ты сидишь и пытаешься вытащить меня с того света.

– Вы не сделали ничего из злого умысла. А мои братья никогда не ценили меня, так что отчасти я даже благодарна вам за смерть Георга. По слухам, именно вы убили его в той таверне.

«Господи, прошел всего год, а чувство будто бы минуло несколько сотен лет» – опять пронеслись мысли в голове и лежавшего на постели.

– Сейчас ваш друг и мой брат уехали по делам, так что я могу находится здесь. Они почему-то оба против, что бы я помогла вам со здоровьем.

– Даже не знаю… – едко отозвался черноволосый дворянин, после чего уже вполне нормальным голосом спросил – сколько я провел без сознания?

– Около недели. Говорят, в Харцбурге восставшие крестьяне смогли разграбить город и был уничтожен королевский склеп, а также церковь.

– Кого ни будь еще привозили сюда?

– Нет, вы единственный пленник которого привез мой брат и то потому что ваша сестра умоляла его не убивать вас.

«Понятно. Значит Гребер погиб и Клемсен скорее всего тоже, хотя нет. Он очень изворотлив и хитер. Этого психа даже смерть не сможет забрать» – подумал печально Фридрих. Его сердце рвалось от потери лучшего друга, верного слуги и превосходного воина. Он помнил Гребера еще мальчишкой, им было тогда одинаково. Ему около тринадцати и Греберу почти десять. Тогда тот, казалось бы, хилый мальчик сумел забить палкой трех задир, что, вооружившись острыми предметами хотели поиздеваться над ним. Суд почти приговорил его к смерти, но вовремя подоспевший Фридрих сумел уговорить отца повлиять на решение и забрать того мальчик себе в качестве слуги. Больше десяти лет вместе и теперь он даже не знает где сейчас лежит тело его друга. Скорее всего, как и многие другие безвестно похоронен в общей могиле, где его труп пожирают земляные черви. А Императору или кому ни будь еще возведут шикарный памятник, хотя их там даже не было. «Вот бы хотя бы один день во всем мире торжествовала справедливость» – подумал Фридрих, но понимал при этом, что Гребер создал себе определенную репутацию и бумеранг жизни догнал его. Бумеранг жизни всегда всех догоняет.

– Ты слушаешь? – послышался голос Джоаны, что легким ударом ладони вывела больного из состояния раздумий. Оказалось, что она все это время что-то ему рассказывала.

– Да – коротко ответил Фридрих и дабы придать вес своим словам покачал головой вверх и вниз.

Джоана продолжила рассказывать местные сплетни. Слухи среди дворянских семейств и прочие малозначимые для черноволосого немца сведенья. Очевидно за время нахождения в очередной крепости Герфорда, она устала от одиночества и из-за занятости Раэ и Герфорда, ей было некому их рассказать, а теперь появился человек, что был прикован к постели и никуда убежать не мог. Ему оставалось только слушать, поддакивать и кивать головой в знак согласия, а ей больше и не требовалось.

Примерно через час дверь тихонько открылась и в проеме показалась служанка. Она сделала непонятный для Фридриха жест, после чего дверь вновь закрылась. Джоана качнула несколько раз головой, после чего подмигнув Фридриху, встала и вышла прочь.

– Мой личный ангел и мой личный демон – сам себе сказал прикованный к постели молодой мужчина.

Через неопределенное время, что текло в этой комнате безумно медленно, дверь вновь приоткрылась. В проеме показался высокого роста человек, замотанный с ног до головы в непонятные тряпки. На груди красовалась старая затертая туника, что была подпоясана старым ремнем, а ее длинные рукава свисала, не показывая даже пальцев носившего. На голове были намотаны полосы серой ткани, да так, что можно было увидеть лишь карие глаза. Ниже пояса он носил длинные черные штаны, которые были заправлены в кожаные коричневые сапоги. Помимо всего прочего этот человек имел при себе оружие в виде меча, что болтался в ножнах на поясе.

– Приветствую, Фридрих – знакомым и тихим голосом произнесла фигура. Фридрих приподнял голову и прокрутив несколько раз свои шестеренки, выговорил:

– Герфорд

– Ты угадал. Раньше у нас не было времени познакомится поближе, но теперь выдалась свободная минутка.

– Что с Гребером? – перебил его Фридрих. Под тканью не было видно эмоций лица, но оппонент на несколько мгновений опешил, после чего медленно и размеренно начал отвечать:

– А! Тот твой песик? Почем мне знать, что с ним… Спокойно – последнее слово было сказано в тот момент, когда лицо Фридриха перекосилось и он попытался вновь атаковать своего врага – у тебя еще нет достаточно сил, а не хотелось, чтобы брат твой возлюбленной умер за несколько дней до свадьбы.

Он рассмеялся, глядя на удивленное лицо Фридриха, после чего добавил:

– Не переживай. Я ее не заставлял. В отличии от твоего брата. Хочу попросить тебя вести себя спокойно несколько дней, а потом пойдешь куда глаза глядят. Знаешь, а ведь если бы не Тереза, то ты был бы давно мертв.

Он хлопнул в ладоши и собрался было выйти, но Фридрих успел задать следующий вопрос раньше:

– Зачем тебе все эти накидки?

Герфорд развернулся и наклонив голову на бок, цокнул языком и утолил любопытство своего «гостя»:

– Внешность обманчива. Внешность иллюзия и моя внешность уродует мою душу. Ведь кто заботится о теле, тот забывает о боге. Любить должны за поступки, а не за внешность

Высокий человек покинул комнату. Дверь хлопнула.

Глава 9

ГЛАВА 9

НИЖНЯЯ САКСОНИЯ 1 июня 1075 года

Герфорд стоял на деревянной площадке и смотрел за острыми кольями частокола вдаль. Стояло прохладное летнее утро, но довольно скоро температура поднимется. Он держал в руках сверток бумаги. Раскрыв еще раз, он зачитал вслух:

– Дорогой Герфорд, к сожалению, мы не сможем поддержать очередное восстание. После прошлого у нас не осталось ни сил, ни средств.

Рядом никого не было. Герфорд усмехнулся. Подобного содержания письма приходили постоянно. Саксонское дворянство в большинстве своем удовлетворило потребности во время подписания мирного договора зимой 1074 года. Герфорд по сути и сам не хотел воевать, но находится по одну сторону баррикад с Клемсеным ему противилось. Он поставил себе четкую и ясную цель и заключалась она в смерти так ненавистного ему Бебанбургского.

– Мой господин – раздался сзади голос. Хозяин этой земли поднял руку, давай знак, что пришедший может говорить.

– Мы проследили за Фридрихом Бебанбургским, как вы и приказывали.

– И?

– Он благополучно добрался до вашей старой вотчины, что была захвачена и скрылся в ней. Я оставил людей следить дальше, но больше никакой информации не приходило. Говорят, что он даже не собиРаэт силы и врятли будет куда-то уходить ближайшее время.

– Благодарю

Солдат поклонился и отправился в непонятном направлении. Герфорд бросил себе под ноги очередной сверток и наступив на него, спустился с деревянного помоста. Внизу он проверил, как сидят на его лице повязки и хорошо ли закреплены шкуры, которые покрывали его плечи, свисая на грудь и спину, поверх туникаобразной одежды.

– Очередной день, который ничего не поменяет в наших жизнях – произнес дворянин, глядя на голубое небо, что расположилось поверх голов. Он хлопнул сам себя по боку, после чего быстрым шагом направился в обход непонятной постройки, что скорее всего являлась жилищем бедняков. Сразу за постройкой открывался вид на церквушку. Внутри сегодня было довольно пусто, вернее не было вообще никого. Вошедший Герфорд, аккуратно снял с себя сапоги, на которых скопилось достаточно пыли.

– Я хочу пообщаться с богом в одиночестве и тишине – негромко сказал он, вылетевшему непонятно откуда священнику. Тот несколько секунд лишь хлопал глазами, но потом быстро сообразил. Это был не первый визит Крелианского в эту церковь и оба знали, что будет происходить дальше. Священник подошел к входной двери и поклонившись все так же стоявшему возле входа Герфорду, промолвил:

– Никто не посмеет вас потревожить

Дверь хлопнула, и дворянин остался в полном одиночестве, глядя на потолок святого места. Солнечный свет падал сквозь окна и небольшой высокий купол, чтобы расположен на самом верху. Линии света ложились ровными полосками на землю и внутри этого света было отчетливо видно, как пыль, то взлетает от дуновения, то оседает, когда все затихает. Герфорд сделал несколько неуверенных и очень тихий шагов, приближаясь к ближайшей иконе Иисуса Христа, после чего рухнул перед ним на колени, не в силах осмелится и поднять взгляд на святого. Он медленно начал стягивать со своего лица тряпки, что скрывали почти все его время черты лица от посторонних взглядов. Тряпки одна за другой начинают падать на пол и пыль вновь подымается в воздух.

– Черт – тихо выругался дворянин, когда снимал очередную повязку и задел кРаэшком ногтя кончик ноздри и при этом немного разодрав его. Вскоре повязки окончательно освободили голову уже не сильно молодого, но еще полного сил человека. Герфорду было почти в два раза больше чем Фридриху. Около сорока, но точно он не помнил сколько ему лет, так как давно перестал их считать. Голова была лысая, то есть на ней отсутствовала любая растительность, включая усы или бороду. На шеи виднелось множество мелких порезов. Следующей частью тела были руки и торс. Правая рука была местами покрыта ожогами, а вся спина изрезана в огромном количестве шрамов, что покрывали иногда даже друг друга.

– Сын господа, да светится имя твое – тихо прошептал Герфорд, все еще не осмеливаясь поднять взгляд вверх и лишь всматриваясь в деревянный пыльный пол. Несколько минут он просто стоял на коленях, раздевшись по пояс и оставив босыми ноги, при этом упираясь кулаками в пол и не поднимая головы, после чего внезапно и довольно громко крикнул:

– Святой отец!

Входная дверь вновь скрипнула и внутри помещения показался священник. Он неуверенно сделал пару шагов, при этом так же стараясь не смотреть на Герфорда, чтобы не прогневать его.

– Возьмите с лавки повязку и завяжите свои глаза, святой отец – уже очень тихо продолжил дворянин. Святой отец, что представлял из себя пожилого, но все еще местами красивого мужчину, неуверенно и очень нервно схватился за указанный ему кусок ткани, после чего несколько раз обернул вокруг головы, но продолжал держать голову повернутой в другую сторону.

– Принесите плетки – продолжал Герфорд. Священник пару раз дернулся, после чего неуверенно наощупь побрел между рядами. Через несколько минут он вернулся, неся в руках самые разнообразные орудия для пыток. Подойдя он положил все это возле своего господина

– Идите – тихо приказал ему стоявший на коленях человек. Священник повиновался и медленно дойдя до двери, наконец решился снять свою повязку, после чего покинул церковь, скорее всего продолжая сторожить дверь.

Герфорд взял в руки первую плетку и обращаясь к иконе заговорил:

– За мои грехи и грехи моей семьи! Прошу, пусть наказание понесу только я. Не трогай остальных, они просто ничего не понимают.

Губы задрожали, и он замолчал, после чего резко выпрямился и сделав глубокий выдох, с размаху ударил себя по спине. Кожа начала лопаться от резкого удара плотной веревкой. Герфорд почувствовал, как по спине потекла теплая жидкость. Он немного поморщился и сжав зубы, сумел не закричать от боли.

– С каждым разом, боль становится все менее и менее чувствительной. Это неправильная сущность человека. Это ненасытность человека. Он привыкает ко всему и то что у него есть начинает казаться ему очень малым состоянием. Это порождает новые войны, конфликты и жадность.

Еще два удара. Теперь боль стала сильнее, но все еще была терпимой.

– Я обязан изгнать из себя остатки сатаны. Остатки нечистой силы, что бы ты позволил мне войти в рай. Ты умер за наши грехи, позволь умереть за грехи моей семьи!

Вновь удары. Звук рассекаемого воздуха и некий «шлепок» по коже звучали необычайно громко в полнейшей тишине пустого помещения.

– Человек которого, я собираюсь убить – не достоин жить! Он даже недостоин называться человеком… Что? Прости! Ты прав, я не наделен той властью, чтобы решать кому жить, а кому умереть. – несколько секунд длилось молчание, после чего Герфорд добавил:

– За то, что позволил себе слишком многое

Вновь удары, но на этот раз они были куда тяжелее и человек бил, стараясь изо всех сил. На этот раз организм не выдержал и из него вырвался непонятный вопль. Хлыст выпал из рук, и они автоматически потянулись к месту соприкосновения спины и плетки. Пальцы моментально почувствовали красные потоки жидкости, что это окрасили всю спину и продолжали течь вниз… От этого намокали штаны и под дворянином начинала появляться красная лужица, но пока что небольшая. Он уперся двумя руками в пол и начал тяжело дышать.

Внезапно дверь хлопнула.

– Господин – послышался крик, но Герфорд лишь завопил:

– ПРОЧЬ!

Дверь вновь хлопнула, и явно испуганная фигура покинула церковь. Крелианский распрямился и перекрестился, глядя на икону господа.

– Я знаю ты меня слышишь! Я знаю, ты есть где-то там! В светлом мире! Ты заслужил его, но лишь одно мне непонятно! Почему ты не отвечаешь мне? Что я еще должен сделать, чтобы стать достойным?

Он поднял хлыст и проведя по нему пальцем, откинул в сторону. Тот с негромким стуком, что эхом проносился по помещению, упал и немного прокатившись застыл. Герфорд упал лбом в деревянный пол и разбив себе лоб прошептал:

– Аминь

После чего вновь разогнувшись и вытерев капли, что стекали в глаза, рукой, начал вновь наматывать свои тряпки. Те впитывали в себя кровь, меняя цвет, но также останавливая кровотечение. Накинув на себя шкуры и окончательно одевшись, он вновь перекрестился, после чего так и не решившись посмотреть туда, где были нарисованы глаза, направился к двери. Натянув свои сапоги, он налег на дверь, и та отворилась. Солнечный свет ударил по глазам. Он оглянулся и увидел перепуганного до смерти священника, что зажался в угол между стеной и дверью, когда показался господин и стоявшего на коленях перед входом посыльного. Тот начал говорить первым:

– Прошу прощения, господин

Звук удара и солдат окончательно упал на землю. Герфорд потер тыльную сторону кисти. Пощечина получилась хорошая.

– Запомни! Нет ничего важнее господа бога, его деяний или его учений! Все остальное всегда может подождать!

– Прошу прощения – только и мог выдавить из себя посыльный, что не решался подняться с земли. Герфорд вновь занес руку, но на этот раз ударил уже самого себя. Потерев ушибленную челюсть, он сказал, обращаясь к лежавшему на земле:

– Встань и скажи, что случилось.

Солдат поспешно вскочил и стряхнув с себя пыль, он еще раз кивнул и торопливо, съедая окончания у слов, заговорил:

– Пришли вести. Армия Генриха четвертого собралась и начала движение в сторону Харцбурга, а потом и выше в Саксонию к месту расположения крестьянской армии.

– Хм

– Это еще не все. Пришла птица от людей, что следят за Фридрихом. К нему прибыли люди Клемсена и те запершись в центральном поместье что-то обсуждают. Пробраться внутрь пока что не удалось. Здание чересчур хорошо охраняется.

– Теперь все?

– Из срочного все – кивнул гонец. Герфорд махнул рукой, давай знак, что он свободен, после чего достал из сумки увесистый мешочек, в котором звенели монеты. Он подошел ко все еще перепуганному священнику и протянул ему этот мешочек со словами:

– На нужды церкви.

Тот неуверенно взял подношение, а дворянин развернулся и размеренным шагом зашагал в сторону своего дома. Дома, что был, по его мнению, чересчур роскошным и богатым. Дома, в котором он и не жил, а сохранял только для своей сестры, Терезы и Раэ. Он все еще надеялся, что Раэ сумеет переубедить Фридриха сменить сторону и Герфорду не придется вновь рисковать любовью Терезы для достижения праведной цели, подвергая угрозе этого мальчишку, когда тот в очередной раз встанет у него на пути.

Примерно через пятнадцать минут впереди показался довольно большой дом, который стоял в центре города и по периметру периодически ходили люди, закованные в броню, а на флагах по ветру развевался двуглавый дракон. Герфорд остановился на несколько мгновений и усмехнувшись, продолжил движение.

– Милорд – приветствовал один из стражников, что проходил мимо и наклонив голову, быстрым шагом пошел дальше, ленивым взглядом осматривая ближайшие дома и прохожих. Герфорд зацепил своим чутким взглядом, как в узком переулке пара солдат, флиртовала с некими дамами, что отвечали взаимностью.

– Разврат и похоть сожрут этот мир – мрачно произнес Герфорд, продолжая быстрыми шагами сокращать дистанцию между домом и ним. Еще пара солдат, полностью закованных в броню, отвесила ему поклоны. Дворянин кивнул в ответ.

– Ничего подозрительного не происходило? – спросил он у них

Один из солдат скользнул взглядом по покрасневшим полоскам, но быстро отвел взгляд, после чего солдаты отрицательно покачали головами и Герфорд удовлетворительно покачав головой. Дворянин буквально за несколько мгновений преодолел оставшиеся расстояние до входной двери и последний раз окинув оживленную центральную улицу и группки стражников, что продолжали сновать, следя за общественным порядком, он поприветствовал стоявших возле дверей гвардейцев, что вытянулись и хотели казаться настоящими божествами по сравнению с обычной стражей. Герфорд отворил дверь и проник внутрь помещения.

– Да славится имя господа нашего – послышался откуда-то из центра комнаты. Карие глаза вошедшего злобного стрельнули на говорившего.

– Не смей употреблять имя святого. Ты оскорбляешь его, когда смеешь даже думать о всевышнем! – злобно и довольно агрессивно отреагировал Герфорд, натыкаясь взглядом на стоявшего и одетого во все светлое Раэ. Тот лишь пожал плечами и почесал свой рубец.

– Новости доехали? – вновь спросил Голубоглазый немец. Герфорд кивнул, но продолжал молчать. Раэ не унимался и сделав пару широких, но медленных шагов, продолжил вещать:

– Фридрих не продолжит воевать

– Уверен?

Собеседник кивнул.

– И почему же?

– Душевные страдания и сомнения в своих целях.

Оба замолчали и некоторое время продолжалась тишина. Герфорд посмотрел на висевший портрет его далекого предка, после чего шумно выдохнул и уже гораздо тише спросил:

– Не знаешь, где сейчас Тереза?

– Наверху, если я правильно помню

Высокий аристократ сделал несколько шагов в сторону, но потом резко остановился и вновь спросил:

– А ты чего здесь стоишь?

– Твою Сестру жду – так же спокойно и безразлично ответил Раэ. Герфорд помрачнел, но продолжил путь, думая про себя: «у каждого человека есть право на собственное мнение и жизнь.». Поднявшись по деревянной лестнице и пройдя такой же деревянный, но украшенный коридор, он остановился и посмотрел в окно, что находилось в конце прохода. На улице кипела жизнь, он хмыкнул и повернув голову, постучал в ближайшую деревянную дверь. Глухой стук и несколько ударов.