Текст книги "«Багдад - Лондон: Совершенно секретно» (СИ)"
Автор книги: WhiteBloodOfGod
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
Авроры удалились тихо, как в церкви, только с улицы были слышны хлопки аппараций.
Гарри упал на кресло в маленькой гостиной. Если не прийти в себя, от Серткиса мало что останется. Профессор Дамблдор научил Гарри многому, но среди самых важных понятий было доверие. Доверие, явившееся самым сильным даром человеку и, в то же время, самой большой ответственностью, возлагаемой на него. Дамблдор никогда не говорил «доверяй каждому», но он неоднократно замечал, что доверие помогло исправить свои ошибки не одному человеку.
И все же, уже будучи взрослым и покусанным жизнью, Гарри ошибся с доверием. Может, натура альфы, не склонная приписывать омеге преступления без почвы ревности, сделала эту ошибку. Неважно, какая его часть решала, ответственность – на нем. И – на Малфое.
Это самое паршивое.
Поттер закрыл лицо руками и устало потер глаза, физически ощущая в теле напряжение. Он не знал, что будет, как найти, а главное, как жить, если Малфой окажется в Азкабане. Как всегда жил? Улыбаться корреспондентам, давать интервью, ловить преступников и смотреть в глаза своему отражению в зеркале? В бесстыжие эгоистичные безвольные глаза?
Не получится. Разум слабо возражал, но что-то внутри знало – нет, не выйдет. Этому второму Герой доверял больше, чем разуму.
Кто мог зайти сюда и взять остатки воспоминаний? У кого был сюда доступ? Друг? Девушка? Любовник? И если не кто-то из них, то почему, как вышло, что он решил применить легилименцию? Не каждый день ты говоришь Легилименс, чтобы ощутить груз чужой жизни, даже какие-то секунды. Мы думаем о себе намного больше, так уж вышло.
Ответ был где-то, и Гарри казалось, что зеленые склянки звенят его, хоть и недостаточно отчетливо. Он близок, где-то очень близок, в словах цыпленка-Бердс, в этой квартире с неожиданными маггловскими гаджетами, в пустых из-за стертой памяти глазах Серткиса.
Он тяжело встал. Ему не восемнадцать, он не беззаботный стажер, которого дома ждет любящая альфа, готовая взять ответственность на себя. Двадцать восемь лет ощутимо легли на плечи, напомнив о форме Главного Аврора и пустой постели, о том, что вечерние беседы он ведет с портретом давно умершей женщины, а остроухий Бэтмэн уже пару недель как обитает большей частью у Уизли, потому что запереть в затхлом доме живое существо Гарри просто не смог. Заныло где-то внутри, напоминая о том, что Герой все еще ждет, когда дома его будет встречать не только датский дог с белой манишкой, не просто говорящий портрет, не ворчание Кричера, а кто-то еще. Кто-то – и что-то.
Серткис смотрел уже много иначе: без испуга, обреченно. Конечно, ведь страх его и спас, не дав вспомнить о том, что в аптечке лежит билет в тюрьму, заставлял думать лишь о своей шкуре. Но тяжелая походка Главного Аврора, узнаваемая от шага до шага, и столь же тяжелый взгляд говорили достаточно ясно.
Гарри сел напротив него, и зеленые глаза смотрели тускло, без эмоций, с одной лишь усталостью да долей презрения, что и за эмоцию-то не посчитаешь. Так смотрят на опустившегося пьянчугу, который отталкивает руку помощи, потому что где-то в глубине души ему нравится вызывать жалость. Не выдержав этот взгляд, Серткис прикрыл глаза.
– Я ошибся в тебе, – гильотиной упали слова, – Я доверился тебе, попросил о помощи. И ты согласился, зная, что уже не оправдал доверия. Второго шанса не будет, Джим. Говорят, что зеленый – цвет надежды, но не когда у него запах пижмы.
Он помолчал, не замечая, что по красивому лицу Серткиса текут слезы.
– Сейчас будет больно. А потом ты назовешь всех, кто покупал у тебя эту дрянь. Когда ты закончишь, твоим новым домом станет Латчмер-хауз-М*.
Главный Аврор поднялся и распорядился подать два свитка и перо.
– Напиши Энни сейчас, потом не сможешь.
Всхлипывая, трясущейся рукой Серткис вывел несколько строчек.
Из камеры около сорока минут доносились всхлипы, визги и вопли. Джайн и Олсопп угрюмо ждали, пока Эрни выпишет им официальное направление на углубленный курс о зельях, запрещенных к применению не в условиях больницы, обычно именуемый ЗЗП. Террористы через три камеры невольно ежились, вспоминая каждый свой допрос.
Когда Главный Аврор, наконец, вышел, мокрый и похожий на каменное изваяние, ему никто не сказал ни слова. Глядя в выпрямленную до предела спину, отдел молчал со стыдом. Здесь слова «неоправданное доверие» весили как тонна скалы над головой.
Таковы были любовь и уважение к Главному Аврору, Герою, Гарри Джеймсу Поттеру.
Гарри сжимал в руках записку с острым почерком Малфоя и боролся с собой. Он был виноват и до сих пор не избавил Драко от нависшей угрозы Азкабана. Но им обоим это было нужно.
Огонь пожирал скупое «Жду вечером», а Поттер шагал по гравиевой дорожке к дверям Малфой мэнора, отчаянно надеясь на незаслуженную нежность.
Латчмер-хауз* – бывшая мужская тюрьма категории D, самой «легкой». На сегодняшний день закрыта. Буква М поставлена мной в качестве намека на то, что закрыта лишь маггловская часть, и, чтобы различать их, после названия ставилась М – «Magic».
========== Истина в зле ==========
Утро захлестнуло Гарри холодной удавкой ощутимой вины. Снов не было, и на том спасибо, но бледная широкая спина под одеялом казалась как никогда беззащитной. Поттер зажмурился и уткнулся носом в пушистые белые волосы, прижимаясь к ним щекой и губами.
Малфой силен, он – расчетливый, волевой глава ОВС. Он защищен стенами родового поместья, и путь в его сердце давно укрылся снегом. И все же вот он, тихо спит, прикрыв нос рукой, так похоже на Бэтмана, спит, домашний и доверчивый, мягкий и пахнущий свежестью. Не просто омегой, не просто мужчиной – чем-то родным, своим, нужным.
Если Гарри не найдет шантажиста, этого больше не будет. Найти порожденное чудовище, жаждущее справедливости – единственный шанс… на что? Не был ли Гарри когда-то сам таким? Человеком, готовым идти до конца ради чистой справедливости, подобно идейному крестоносцу, подобно тому, кто сжигал ведьм и волшебников на кострах. То ли с возрастом понятие о справедливости изменилось, то ли она перестала быть важна… Жажда ее – удел максималистов и сумасшедших.
Кем из них был шантажист? Почему так яростно требовал ее? Не потому ли, что силился через нее обрести вновь того, кого больше не вернешь?
Драко во сне пошевелился, тихо вздохнул и, вряд ли осознавая, что делает, плотнее прижался к Гарри. Запах весенней свежести из окна оставлял на сердце Гарри щемящие следы прикосновений, пускал стаи мурашек по голым плечам Малфоя. Поттер невесомо прикрыл плечи Драко одеялом. Семь шестнадцать.
А в голове тикали неслышные бесстрастные часы.
Не выдержав их давящего тиканья, Гарри предельно аккуратно поднялся, практически соскользнув с кровати, и попятился к двери, призвав одежду.
– Приготовь ему этот мерзкий чай, пожалуйста, – попросил он эльфа, смотрящего на него странно восхищенным взглядом больших белесых глаз, – Передай, что я в Аврорате.
Эльф с готовностью тряхнул ушами, и Гарри пожалел, что не помнит, как его зовут. То ли Твигги, то ли Снистер, то ли Вирренс…
– Как тебя звать? – обратился он к нему.
– Вирренс, сэр, – пискнул тот.
– Спасибо, Вирренс, – Гарри улыбнулся, потрепал эльфа по очаровательным ушкам, вызвав недоуменное моргание, и рассмеялся.
Он любил этот дом. Он поддался очарованию тишины Малфой мэнора. Он наплевал на то, что ему здесь были бы не рады, ни один из тех, кто изображен на портретах в галерее не назвал бы его даже другом. Если все будет хорошо… Поттер в последний раз оглянулся на поместье, решив прогуляться до границы купола. Если все наладится, он вернет жизнь в этот дом. А Драко поможет ему возродить дом Блэков.
В Аврорате были только дежурные у камер. В них все еще сидели четыре террориста. Драко пока не проводил допросы. Если сведения попадут в прессу, их или убьют, заставив выдать на народный суд, либо американцы сами откажутся от них, чтобы не замарать репутацию. Тогда смерть девятерых офицеров станет напрасной.
Серткис спал на жесткой узкой кровати, измученный, по-детски сдвинув брови и надув губы. Гарри стиснул зубы, чтобы не поддаваться обманчивому обаянию. Что бы там ни было, в Джиме не было ни грамма зла, только глупость да жадность. Но иногда для зла достаточно и этого.
Поттеру вспомнились дурацкие дорогие маггловские гаджеты с изображением откушенного яблока, какие-то сверкающие неживым светом плоские штуки… Неужели все это стоило загубленного здоровья? Зелье токсично, его и психам не всем дают, «вечным» буйным только…
Нет, никакой жалости. Глупость этого человека губила его, Героя,надежду на счастье. Гарри обещал себе когда-то давно, что последнюю жертву магическому миру он принес, когда отдал свою жизнь, вовсе не надеясь воскреснуть. Больше он не был никому и ничего должен.
Список имен ждал его на столе. Не слишком длинный, всего восемь человек. Да, кое-чему Серткис все же научился после того задержания. Только не тому, чему надо. Осторожничал. Сам пытался, тихонько, себе на уме.
Гарри не мог ждать начала рабочего дня, когда подтянутый и чисто выбритый Энди поручит пожилому аврору-архивариусу найти нужные дела и сам их принесет. Вскочив слишком резко, Поттер отогнал мушек в глазах и сделал то, чего не делал уже давным-давно, с тех пор, как перестал быть простым детективом.
В архиве пахло пылью и свитками, так знакомо, так по-юношески и одновременно по-старчески. Здесь все было пожилым, потрепанным, сухим и официальным, как старик-судья, но Гарри помнил, как приходил сюда молодым детективом, болтал с архивариусом, сам перебирал папки с делами, следуя инструкциям, как кипела в нем сущность альфы, маленький внутренний Везувий.
Систему он помнил. Сложная формула поиска получилась с третьего раза, все-таки большие объемы материала и сложные связи. Разом призвав девять папок с маячками, он устроился за столом архивариуса в старом мягком кресле и принялся просматривать найденное.
Это были девять личных дел погибших британских авроров-офицеров. Гарри поправил очки и погрузился в чтение и поиски связей.
– Мне сон снится или и впрямь Гарри Поттер у меня за столом? – раздалось надтреснутое хихиканье.
Поттер поднял глаза от свитков и улыбнулся.
– Привет, мистер Хиггс. Простите, что нагло оккупировал вашу законную территорию.
– Нашел, что искал? И даже с формулой справился, смотрите-ка! Горжусь тобой, сынок.
Гарри смущенно рассмеялся.
– Когда что-нибудь очень нужно, приходится искать это всеми доступными способами.
Хиггс, низкорослый крепкий старик с веселыми глазами, фыркнул и покосился на стеллажи.
– Только не говори, что искал вручную.
– Нет, конечно, – хмыкнул Поттер, – Я, кстати, уже почти закончил. Последнее дело, и можете приступить.
– Всегда готов, – шуточно отрапортовал Хиггс и принялся мастерскими взмахами палочки рассылать по стеллажам то, что отложил Гарри.
– Мистер Поттер? – удивился Эрни, увидев его выходящим из архива, – Вы уже здесь, сэр?
– Рано проснулся, – с улыбкой пояснил Гарри, – И вот, решил кое-что поискать.
– Нашли, сэр? – едва-едва с любопытством отозвался МакМиллан.
– Вполне. Отложи сегодняшние дела, которые терпят, пожалуйста. Мне нужен весь день.
– Я бы все-таки рекомендовал вам заняться теми делами, которыми занимаются Главные Авроры, – на правах старого знакомого, Эрни мог позволить себе полушутливый тон.
– Я же чертов гриффиндорец, Эрни, – хохотнул Гарри, – Мне вечно неймется.
– Это я заметил, сэр. Отсортирую дела.
– Буду очень благодарен, – кивнул Поттер и скрылся в кабинете.
Улыбка сбежала с его лица. Слишком мало – двое подозреваемых. Либо он пошел неверным путем, либо жаждущий справедливости шантажист не был слишком умен. Однако факт оставался фактом: близких родственников или любимых опекунов, а за других обычно и не мстят, среди названных Серткисом имен оказалось всего два. Еще трое имели дальнюю связь, а один давно не видел отца и жил в Америке. Такое обилие сведений объяснялось просто: досье составлялись в послевоенное время, а тогда были очень важны родственные связи с семьями Пожирателей, посему в отдельной главе досье подробно отмечались члены семьи и их деятельность.
Двое: дочь одного офицера и сын другого. Оба круглые сироты после смерти отцов. Мать девушки умерла еще при родах, мать молодого человека – за два года до смерти мужа от сердечного приступа. Девушка значилась как альфа, юноша – как бета. Ей было двадцать девять, ему – двадцать один.
Брать ли оперативников? Вызывать ли на официальный допрос?
Ни в коем случае. Для Серткиса было хоть какое-то объяснение, для этих двоих – только правда, а правда не должна быть произнесена в этих стенах. Гриф «совершенно секретно» и серые глаза Малфоя. Гарри вздохнул и понял, что за свое счастье он будет бороться сам – быстро и жестоко. Желудок заурчал, требуя внимания и завтрака, однако Поттер даже не заметил. Он ощущал холодный азарт ищейки, взявшей след. Он слышал сочный голос Кингсли, насмешливо сообщающий о знании. Он помнил мягкие белые волосы Драко. Он хотел тишины и тепла Малфой мэнора.
Поэтому он спешил.
Двадцатидевятилетняя Сара Стёрджис открыла дверь сама: заспанная, в пижаме, растрепанная. Заморгала удивленными глазами, потеряв дар речи.
– М-м-мистер Поттер? – выговорила она хрипло, – Как вы здесь..?
– Могу я пройти? – с холодной вежливостью попросил он.
Ощутив какой-то нелепый фарс в том, что в десять утра к ней заявился Герой магического мира, Сара неловко кивнула, понимая, что, кажется, хуже уже быть не может, а детские мечты иной раз исполняются в какой-то извращенной форме.
Поттер медленно оглядел квартиру: толстые ковры на полу, тяжелая мебель – здесь везде был отпечаток мужской руки, кроме каких-то мелочей на пыльных полках. Квартира носила следы перманентного бардака, который, видимо, был здесь давно.
– Простите, у меня не убрано… – выдавила Сара, нервно почесывая руки и обхватив себя ими, скорее от нервов, чем от холода – в квартирке было душно, – Может э-э-э… чаю? Или кофе?
– Нет, спасибо. Я здесь совершенно по другому поводу, – Гарри обернулся, и в его глазах блеск опасности был неприкрытым, – Сядьте, мисс Стёрджис. Нужно поговорить.
– О ч-ч-ем? – девушка упала на диван и сглотнула, косясь в разные стороны, ни на чем не задерживая взгляд.
– Вы же прекрасно знаете, что за это бывает. Не Азкабан даже, – Поттер устало потер лоб, внимательно глядя на девушку, – Вещи похуже. Смерть вашего отца – совсем не повод. Что речь идет о…
Он остановился, давая побледневшей Саре время осознать ситуацию и выдать либо одно, либо другое. И она, расчесав руки в кровь и не заметив, сжалась в комок и разревелась.
– Я не могла без него, мистер Поттер, пожалуйста, поймите, – она всхлипнула, – У меня кроме него только тетя и дядя, а с ними отношения… Да вы знаете, как это бывает! И тут это… Я стараюсь слезть с транквилов, даже в реабилитацию хожу, там, правда, не знают, что я… ну, того… Про отца говорю все время, да там много всяких таких же, кто не может… Я стараюсь слезть, я обещаю!
Внутри у Гарри все напряглось, как струна.
– Ты покупала транквилизатор у Серткиса? – Гарри перешел на ты, постаравшись быть дружелюбнее.
– Ага, – шмыгнула девушка, затравленно глядя на Главного Аврора, – Он хороший, все честно, много не берет, а мне надо, очень надо… Если не приму, кошмары такие, мистер Поттер, просто жить не хочется и…
– Сара. Если ты поможешь нам найти еще таких же, как ты, тебе будет легче. Я обещаю, что помогу. Я сам или люди по моему поручению, хорошие люди. Ты поможешь?
Она интенсивно закивала, преданно заглядывая ему в глаза.
– Хорошо. Видишь этот список? – он достал из кармана перечень имен тех, кто покупал у Серткиса транквилизаторы, – Среди этих имен есть те, кого ты знаешь?
Она трясущейся рукой взяла список, случайно коснувшись ладони Гарри, и тут же отдернула руку. Ее пальцы были холодными. Напряженно нахмурившись, она пробежала глазами по списку, старательно вспоминая, на лбу появились капли пота. Сосредоточиться было нелегко, внутренний зверь бросался на сознание, причиняя боль, жаждал быть усыпленным и прирученным пахнущим пижмой зельем.
«Ничего, не знаю, не помню…» – Сара сражалась, подгоняемая страхом оказаться за решеткой. Гарри испытующе смотрел на нее, заботливо взращивая этот беспочвенный страх.
Наконец, ее лицо немного прояснилось.
– Два, – выдохнула она, – Слышала имя.
– Кого? – Поттер стиснул подлокотники кресла, глядя на него, Сара снова занервничала.
– Не то, чтобы знаю… Я фамилии не слышала, – она снова стала чесать и без того ободранные руки, – Только имя. В реабилитационном центре, это в Мунго, в отделении, где все психи лежат. Вот там был какой-то парень по имени Джо, иногда еще психолог его Джонатаном называла…
Гарри кивнул, поощряя.
– Ну, я бы его и не запомнила. Так, какой-то сам по себе вечно, угрюмый. Миссис Бутман из него тянула все как канатом, не очень он был разговорчивый… Ну и вот. А фамилии не знаю, тут Джонатана два. Да он недолго ходил…
– Выглядел как? – спросил Поттер, складывая руки домиком, на жест Сара покосилась с опаской.
– Обычно. Не высокий, не низкий… Я не помню! – воскликнула она внезапно, – Все, да? Вы посадите меня, да? Или того?
– Успокойся, – слова разрезали пелену паники, и Стерджис успокоилась, всхлипнув напоследок, – Я обещал, что тебе помогут. Как называется реабилитационный центр, в котором вы занимались?
– «Луч света», – она моргнула.
Гарри поднялся и направился к двери.
– Мистер Поттер, – он непонимающе обернулся, – А вы… вы можете дать автограф?
Гарри ошарашенно уставился на нее и только потом сообразил кивнуть. Черкнув на неровно вырванном листке подпись, он вышел.
Сара фамилии не знала. Но он знал и, скорее всего, шел правильным путем.
Люди с тяжелой судьбой, с внутренним демоном, с внутренней болью – хорошее оправдание для того, кто дает им иллюзию успокоения и счастья. Только иллюзия быстро рассеивается, и нужна новая. И всем вроде бы хорошо. Гарри стало безумно противно, и потребовалось волевое усилие, чтобы не сорваться к Серткису, нашедшему себе это оправдание.
Если Джонатану Олдрижду срочно понадобилась доза, он поступил как истинный наркоман – приложил все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы ее достать. И может быть, даже нашел. Вместе с неожиданной правдой.
В эту секунду Гарри понял, что должен рассказать Малфою все. Что виноват он, Гарри. Рассказать и вымолить прощение – иначе чем он лучше любого из тех, кто попадает к нему в камеру? Чем он лучше интригана Кингсли?
Он мог бы промолчать и сделать все, как нужно. Найти. Предоставить. Всю жизнь молчать. Это были бы прекрасные отношения.
Но любовь, которой всем сердцем жаждал Гарри, отдавала бы застарелой фальшью.
========== Ложь и полуправда ==========
Политика Министерства в поддержку частному бизнесу процветала, позволив волшебникам Британии организовать для себя более яркий досуг. Множество частных контор по магической адаптации немагической техники, например, сейчас были на пике популярности, как и бюро типа «Ваш билет в маггловский мир: помощь, консультации, инструктажи», которые могли помочь заказать билет в кинотеатр и объяснить, как вести себя в общественных местах, полных магглов. Для многих это были первые шаги по освоению немагического мира.
Благодаря расширению территории Косого переулка за счет Лютного, кафе и ресторанов стало раза в два больше. В одном из таких Гарри нервно поглядывал на Малфоя, заказывающего обед. По виду Драко было не так-то легко сказать, что его положение висит на волоске, как, возможно, и его жизнь. Даже перенеся удар по самолюбию и кропотливо выстраиваемой жизни, Драко оставался собой, только у глаз залегли тени. Сам Гарри не смог съесть ни кусочка, даже кофе не выпил. Насторожившийся Малфой замер.
– Что-то случилось? Какие-то новости? – с едва заметной толикой тревоги спросил он.
– Я взял его след, – проговорил Гарри, – При благоприятном исходе я найду его до завтра.
– Кто это? – Драко заметно побледнел, откладывая вилку.
– Сын одного из убитых офицеров, кажется. Если я пошел правильным путем, – Поттер постарался взять себя в руки, ощущая внутреннюю дрожь, какой не чувствовал уже много лет.
Нужно было собраться и сказать. Всего только. Ведь он уже почти исправил ситуацию. Так нужно. Чтобы не было никаких тайн. Чтобы был шанс.
Облизнув губы, он поерзал на стуле и вдруг цепко сжал ладони Драко, лежащие на столе. Малфой инстинктивно дернулся, нервно оглядываясь, и зашипел:
– Ты с ума сошел? Всему есть предел! – но Гарри не отпускал.
В конце концов, поняв, что активной возней привлечет внимание намного быстрее, сообразив, что Поттер не отпустит, и вспомнив о виденном мельком после войны Азкабане, Драко прекратил попытки вырвать руки из горячих ладоней Героя. Вздохнул, будто сбросив груз многолетней усталости.
– Позволь спросить, почему ты не на задержании? И как он узнал? Откуда факты?
– Вот о втором-то я тебе и должен сказать. Лучше сейчас, чем потом, – тяжело проговорил Гарри.
– Что ты скрываешь, Поттер? Только не говори, что все это разглашение устроил ты.
– Нет, нет, конечно! – взвился тот, – Я бы никогда не…
– Да ладно, – нехорошо прищурился Малфой, – Никогда? Помнится, в начале всей этой кутерьмы ты был иного мнения.
– Я мог бы выдать, что ты омега. Просто из вредности, – Драко зло фыркнул, сверкая глазами, по-прежнему не терпя озвученного статуса, – Но не такое.
– Ты же гриффиндорец. Золотой мальчик, воин добра и справедливости, – он поймал бегающий взгляд Поттера, – Альфа.
Последнее ударило больнее всего, потому как отдавало старой тоской Драко и стыдом Гарри. Стыдом за то, что не сумел защитить омегу, как велели инстинкты – сам подставил.
– Послушай меня, Драко.
– Поттер!
– Нет, Драко. Больше не так, – тихо проговорил Гарри, – У меня множество планов на тебя. И ни в одном из них ты не сидишь в Азкабане. И никогда не было ни одного такого плана. Веришь?
Малфой хмыкнул, но, заметив печальный упрек в зеленых глазах, кивнул и насторожился, интуитивно ощущая, что ничем хорошим это не кончится.
– В том, что информация попала к этому человеку, виноват я, – прозвучали слова.
Драко показалось, ему в спину какой-то сумасшедший реликтовый берсерк всадил острый топор. Размахнувшись, одним ударом, вложив всю силу. Покачнувшись, недоуменно моргнув и буквально отказываясь в это верить, Малфой хрипло спросил:
– Ты кому-то… рассказал?
– Нет, я использовал помощь легилимента-любителя, – неохотно пояснил Главный Аврор.
– И он оказался… – лицо Драко медленно наливалось нездоровым румянцем.
– Нет, что ты! У меня были на него свои компроматы. Я заставил его слить мне воспоминания и отголоски – это такие…
– Я знаю, что это, Поттер! – выплюнул Драко, выдергивая ладони из горячих пальцев Поттера, – Единственный раз в жизни ты не стал сам лезть на рожон и тут же облажался!
– Я был уверен, что нет! – воскликнул Гарри, – Если он не помнил, что видел, и даже напоминаний не осталось…
– Сразу видно – ты родился у магглов и никогда не желал учиться, – горько и брезгливо проговорил Малфой, комкая в руках салфетку, – Убрать что-то из памяти до конца нельзя! Даже из полного забвения люди редко, но возвращаются! Отголоски – минимальная единица мыслеобраза, они уже почти неизмеримы, но остатки от них всегда есть. Смутные фотографии лиц, моментов, запахов, ощущений… Что угодно!
– Да шанса, что их кто-то увидит, не было! – взвился Гарри.
– Тогда как, твою мать? Как? – рявкнул Малфой.
Хорошо, что они поставили локальную заглушку, предвидя, что разговор будет серьезный и конфиденциальный. По крайней мере этого позора никто не слышал даже мельком.
– Мы не знали, что он снова взялся за наркотики, предыдущий раз это была мелочь, отпустили без залога, мальчишка магглорожденный, Хогвартс недавно закончил, из неблагополучной семьи…
– Может быть, дело в другом, а? – прошипел Малфой, – Давай, говори, как есть! Смазливая омега, не так ли?
Гарри зажмурился и нелепо взмахнул руками, будто отмахиваясь.
– Да, омега, и что с того?! Я ведь с ним не спал и отпустил не поэтому!
– А почему же? – прищурился Драко.
Гарри вцепился побелевшими пальцами в край стола.
– Да потому что ему было едва-едва восемнадцать! Потому что по глупости!
– А во второй раз тоже по глупости? Добрый Главный Аврор отпустит, подумаешь, травить магов какой-нибудь…
– Малфой, уймись! – рыкнул Гарри, переставая контролировать внутреннего альфу, – Он сидит в камере, и ему светит большой срок! Ты наши законы знаешь. Да, я ошибся, я доверял ему тогда и…
– Я услышал слово «доверие»? – брезгливо и насмешливо дернул носом Драко, – Мнишь себя учеником Дамблдора? А помнишь, куда это его привело, а, Поттер? Думаешь, тебе повезет больше?
– Прекрати! – Поттер открыто зарычал, феромоны альфы усилились, больше всего организму Драко хотелось подчиниться, поджав хвост, и просить прощения.
Это унизительное желание чертовой сущности разозлило его куда больше всего остального. Это все решило.
– Дай угадаю, – он отодвинулся на максимально возможное расстояние и потянулся за кошельком, – Сыночек погибшего офицера, будучи нежной натурой, от горя стал наркоманом, и покупал он это дерьмо… Ах, какое совпадение! У того, кто видел материалы государственной важности. Может, он был ему другом? Может, они вместе боролись за справедливость, а? Чем ты смотрел?!
– Да не были они друзьями! Он стер Серткису память! Он, скорее всего, и заглянул-то в нее случайно, для того, чтобы узнать, где тот держит дозу! Потому что Серткис понял, что делает хреново, нарушая данное слово, и отказал ему в дозе! – рявкнул Поттер на одном дыхании, – Десяток совпадений, Малфой! Какая моя вина?
– Где твоя вина? – Драко побагровел, – Твоя вина в том, что ты вмешался не в свое дело! Вмешался из праздного любопытства, Поттер! Все твои неприятности начинались одинаково с тех пор, как я тебя знаю! От твоего! Сраного! Любопытства! От твоего желания без мыла залезть в задницу! Вот в чем твоя вина!
От этих слов Гарри как-то побледнел и прикрыл глаза рукой.
– Прости меня, Драко… Я вовсе не того хотел. Я исправлю, клянусь. Я только хотел…
– Трахнуть непокрытую омегу? – выплюнул Малфой, – У тебя это вышло. Цена, конечно, высоковата, но ведь не для тебя. Героям можно все, не правда ли?
– Драко!
– Заткнись, Поттер, и ищи этого справедливого. Только без меня. Если повезет, я еще посижу пару лет в своем кресле, – Малфой бросил на стол горсть монет и встал, собираясь уходить.
Судорожно Гарри вцепился в него, не отпуская, умоляюще глядя зелеными глазами, и Драко понял, что омежья сущность снова предает его: подкашивает ноги, преданно скуля своему альфе, о, она усилилась, она захотела жить так, как ей нравится, уж больно много свободы дал ей Драко в последнее время…
Но теперь свободе этой слабой сучьей части его натуры – конец.
Он холодно отцепил от себя руки Героя.
– Я не хочу тебя знать, Поттер. Никогда и ничего не было. Закончи это дерьмо и исчезни из моей жизни. И пришли мне медальон.
– Я не…
– Если не отдашь, я возведу защиту заново! – рявкнул Малфой и резким движением палочки снял заглушку, затыкая тем самым рот Поттеру.
Гарри обхватил голову руками и прикусил кулак, чтобы сдержаться. Внутренний альфа выл, требуя заявить свои права более жестко, заставить, подчинить. Упрекал в том, что поступил с омегой, как с равным – высказал правду, хотя с омегами так не поступают. Поттеру потребовалась минута, чтобы загнать инстинкты поглубже. Они это начали. Они – его часть, а раз начал он, то и заканчивать – ему.
В этот момент Гарри Поттер ненавидел Джонатана Олдриджа и обещал себе, что забудет жалость к нему.
Главный Аврор снова занял свое место у руля, и схватка обещала стать жестокой.
Реабилитационный центр с дурацким названием «Луч света» действительно располагался в Мунго. Там оказывалась самого разного рода помощь и активно осваивались передовые маггловские методы. Маячившие за спиной мрачные оперативники и жесткое выражение лица Главного Аврора напугали медиведьму до чертиков, и она сама проводила их к кабинету.
– Чем могу помочь, мистер Поттер? – собравшись, но все равно улыбаясь профессиональной улыбкой, спросила женщина средних лет в строгой мантии, миссис Бутман.
– Официальный запрос данных по вашему клиенту Джонатану Олджриджу, – сухо бросил Гарри и, встретившись с ним глазами, Бутман поежилась.
Она знала эти взгляды – бывших солдат, детей с проблемами в семье, обличенных властью спустя многие годы после глубоких душевных травм. Ей было бы безумно интересно побеседовать с Героем, но уж никак не с Главным Аврором.
– Осмелюсь сказать, что врачебная тайна…
Зеленые глаза Поттера опасно сверкнули.
– Я в состоянии принести разрешение от Министра, но тогда гранты на развитие могут закончиться. Может быть даже слишком резко, – тихо, но угрожающе проговорил он.
Бутман натянуто улыбнулась и призвала палочкой дела пациентов, постаравшись скрыть трясущиеся руки.
– Ах, Джонатан! – воскликнула она, будто вспомнив, – Не очень социальный мальчик, глубоко переживающий потерю отца. Они были очень близки, понимаете? Но вытянуть из него что-нибудь – это целая проблема. Он не пришел на последнее занятие на той неделе, но я подумала…
– Адрес имеется? – нетерпеливо перебил Гарри.
– Да, конечно, – она быстренько настрочила модной маггловской ручкой на обрывке бумаги требуемое, – Держите. Он сделал что-то плохое?
– Он наркоман, миссис Бутман, – не без злорадства сообщил Поттер, – Жаль, что вы этого сами не заметили. Мы бы избежали больших проблем, если бы вы отправили его на реабилитацию.
Бутман побелела и вцепилась в папку, судорожно сглатывая.
– Расслабьтесь, гранты никуда не уйдут, как и ваша свобода, – брезгливо бросил Гарри, – Я рекомендую вам лучше их отрабатывать. В противном случае я знаю, с кого спрашивать.
Когда они вышли, и двое мрачных авроров, сопровождавших Поттера, покинули Мунго, Бутман спешно вытащила из стола успокоительное и залпом выпила флакон.
– Гилмор, Хокинс, – обернулся Поттер к аврорам на выходе, – Кто был в этом районе? Как туда добраться?
– Я знаю координаты, – кивнул Хокинс, – Аппарировать стоит ближе к ночи, там много магглов.
– Это срочно! – рявкнул Гарри, – Прямо сейчас. Давай координаты.
Дверь в маленький небогатый домик им открыла пожилая неопрятная женщина. Судя по тому, что на аврорские мантии она покосилась с подозрением, а также по тому, что первым ее вопросом было «Кто вы такие?», она была магглой.
– Мы работаем на спецслужбы, – проговорил Поттер, следуя правилу, заученному еще в школе авроров, – Нам необходимо задать вам несколько вопросов.
– Это по поводу чего? – нахмурилась настороженно дамочка.
