Текст книги "«Багдад - Лондон: Совершенно секретно» (СИ)"

Автор книги: WhiteBloodOfGod

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

– Добрый вечер, Джим, – улыбнулся он юноше, тот блеснул зубами в ответ, и внутри у Гарри потеплело, как всегда было, если кто-то ему нравился.

– Добрый, мистер Поттер. Я могу вам чем-то помочь?

– Определенно, – Гарри жестом пригласил его сесть и устроился напротив, сложив руки домиком, – Мне нужна твоя помощь, как легилимента.

– Ох, вы же знаете, сэр, я не профессионал…

– У тебя дар!

– И никакого образования, – закончил Серткис со смешком.

Поттер не удержался и довольно цыкнул.

– Если бы мне нужны были суперквалифицированные легилименты, я бы обратился в их отдел. Мне нужен именно любитель.

– Если бы это были не вы, сэр, я бы подумал, что речь идет о гуляющем партнере, – хихикнул юноша.

– Полноте, Джим, я по делу, а не на юмористическое шоу, – хохотнул Герой, оценив шутку, но сразу же изменился в лице. Таким его и запомнил Серткис во время допроса и ведения дела, – Шутки в сторону. Твоя задача – увидеть максимум воспоминаний, главное – вчерашние.

– А в чем сложность, сэр? – насторожился тот.

Гарри помолчал.

– Могут стоять блоки. Это одна из причин, по которым мне нужен талантливый любитель. Я сам могу сказать Легилименс, но во-первых, я не найду нужное, а во-вторых, я вряд ли пробью блок.

– Если я сделаю это резко, будет болевой шок, – с сомнением протянул Серткис, Поттер кивнул.

– Все нормально. Главное – воспоминания. И еще. Ты сможешь затереть следы?

Джим скривил губы с неуверенным видом.

– Вы же знаете, воспоминания – слишком тонкая материя, оттуда можно стереть что-то, но факт воздействия будет виден.

– Говоришь как профессионал, – вздохнул Поттер, – Что реально сделать?

– Болевой шок создаст вполне логичное белое пятно, – предположил Серткис.

– Их четверо, какой-нибудь след все равно останется. Один из вариантов обратить этот след себе на пользу, – он задумался, – Скажи, как помнится факт воздействия?

– Никак, вы просто слышите, как легилимент произносит заклинание, а клиент болезненно реагирует, если, конечно, вторжение не очень приятное.

– Спектакль, – пробормотал Гарри, – Конечно. Ты сделаешь то, что я тебе скажу?

– Попробую, сэр. Я вам должен, – улыбнулся Джим.

Гарри пожевал губами.

– Потребуется время подготовиться. У нас оно есть, – он взглянул на часы, – Мы сейчас все обсудим как следует, затем отдел начнет расходиться. Кто-нибудь обратил внимание, что ты..?

– Не особенно, сэр, там такая толпа народу…

– Отлично. Через час после окончания я проверю камеры. Они сидят в дальней, значит, я переведу одного в ближнюю. Будем считать, что я не поверил надзирателю и думаю, что смогу вытянуть информацию с помощью силы.

– Вы собираетесь кого-то пытать, мистер Поттер? – глаза Серткиса мило округлились.

Гарри расхохотался.

– Ох, нет, конечно, Джим, всего только создать видимость. Сейчас объясню. И бога ради, прекрати делать такие глаза, ты забываешь, что я альфа!

– Я всегда об этом помню, сэр, – смущенно улыбнулся тот, в улыбке была нотка призыва, но на работе Поттер себя держал в руках.

Через два часа они прошли по пустому отделу к сменившимся дежурным у камер. Надзиратель ОВС куда-то исчез.

– Этот где? – дернул головой Поттер.

– Ушел за час до конца рабочего дня, мистер Поттер, – отрапортовал один, второй согласно кивнул.

– Совсем не боится, крысеныш, – занервничал Гарри.

То, что слишком легко – слишком подозрительно. «Возможно, Малфой думает, что я подам официальный запрос, чтобы откусить ему кончик носа. Думает, что Кингсли мне откажет. Тут-то хорек и отреагирует какой-нибудь санкцией», – фыркнул Поттер про себя.

Серткис временно остался снаружи. Гарри сосредоточенно открыл камеру и осмотрелся. Четверо пленников были похожи на сомнабул. Впрочем, если присмотреться, двое выглядели поживее. Поттер выбрал самого измученного – блоки у таких почти не работают, это он знал по себе. Пленник поплелся за ним, опустив глаза-маслины в пол. Он даже не отреагировал на одиночку. «Хорошо с ними поработали, – заметил Гарри, – Дементоры или ОВСешники?»

Палочка на пленника, лицо сосредоточенное, взмах для неприятного заклинания – сигнал Серткису. И вопрос.

– Я думаю, ты прекрасно понимаешь английский. Говори, за что вас отправили в Азкабан?

Пленник завозился, корчась от боли, и застонал. Поттер снова взмахнул палочкой.

– Говори, и все закончится. Быстрее скажешь, быстрее сможешь поспать. Ну!

Пленник мотал бородатой головой и бормотал что-то по-своему, ему явно было нехорошо, да еще Гарри действительно кое-что применил.

– По какому делу вы проходите? Говори! О чем вас вчера спрашивали? Не можешь ты не говорить по-английски, не можешь! – ярился аврор, тряся его за плечи и взмахивая палочкой.

Минут пятнадцать Поттер пытался вытянуть хоть слово по-английски, но кроме «не понимать» и «английский нет» ничего не вышло. Дверь в помещение стукнулась об косяк, Главный Аврор отошел – и очень вовремя. Ментальная магия в большом количестве для неподготовленного мозга похожа на сотрясение. Пленника вывернуло. Поттер выругался, быстро очистил пространство и за шкирку доволок заключенного до общей камеры.

Выйдя, он выдохнул. Даже иллюзорные допросы выматывали. Серткис сосредоточенно бормотал и вытягивал серебристые нити во флакон.

– Ну как там? – спросил Гарри, имея в виду голову пленника.

– Блоки стояли и очень сильные, – сообщил бледный Джим, – Я их не ломал, от них и так мало что осталось. Кто-то «смотрел» его раньше?

Гарри рассеянно кивнул.

– Простите, я выцепил вчерашние, но вчера их явно заставляли вспоминать какие-то далекие события, так что вместе выволок и те, давние, – виновато пробормотал он, – Это иракцы, мистер Поттер. Террористы. Они магглы, но прекрасно осведомлены о магах и…

– Джим, – холодно прервал его Гарри, – Здесь ничего не было. Никогда. Ты приходил, потому что я проверял, насколько хорошо ты себя ведешь, потом мы выпили кофе и не заметили, как день закончился. Мой заместитель подтвердит. У тебя выбор, – Гарри достал из внутреннего кармана еще один пустой флакон, – Или ты отдаешь копии или как они там, которые, несомненно, у тебя остались, или ты позволяешь мне затереть тебе память. Точечно.

– При всем уважении, мистер Поттер, у вас не получится сделать это точечно… – Серткис вздохнул, – Я отдам «отголоски», это смутные напоминания о воспоминаниях. Сейчас.

Гарри получил второй серебристый флакон и уже куда более дружелюбно кивнул.

– Всего хорошего, Джим. Ты прекрасный парень, держись выбранной дороги, и все будет окей.

– Да, конечно, – солнечно улыбнулся Серткис, – Удачного вечера. Спасибо за кофе!

Гарри смерил внимательным взглядом оба флакона. Что-то на периферии сознания укусило его за совесть, но азарт погони был сильнее. В особняке Блэков ждал очень сильный артефакт – чаша думосбора. Эту чашу Гарри правдами и неправдами получил в «наследство» от Дамблдора, можно сказать, что это был своеобразный подарок Минервы МакГонагалл после вступления в должность директора.

На самом деле МакГонагалл не собиралась расставаться ни с одной вещью любимого ею предшественника, но солидные взносы в фонд школы и обещание провести парочку семинаров по защите от Темных Искусств (и таки проведенные, к большому удовольствию учеников) изрядно поколебали ее упорство. Окончательной же ценой стало все это и плюс обещание раз в год торжественно посещать школу.

Не сказать, чтобы чаша была ему нужна специально, но артефакт был редчайший, а ему, как аврору, таковой требовался. Что, впрочем, не мешало скидывать сюда еще и просто малоприятные вещи, о которых не хотелось помнить, но и забывать их тоже было нельзя.

Особняк встретил новоиспеченного лорда Поттера-Блэка затхлой прохладой. Гарри и сам не знал, зачем ему громоздкий титул, идея Гермионы. Это был период подготовки к свадьбе, и подруга, которую ужасно злили розочки и конфетки, скинула все на миссис Уизли и Рона, а сама занялась придумыванием себе дел на пустом месте. К чести Гарри, никакие ее прагматичные аргументы до цели не долетали, и только когда настырная Грейнджер возопила, что Сириус бы хотел, чтобы его род продолжил именно любимый крестник, Герой, скрепя сердце, дал согласие на процедуру.

К слову сказать, Гермиона со свадьбы приобрела, по ее же собственным словам, стойкую аллергию на белый цвет, особенно после того, как по указке Молли нанятый парикмахер одним изящным движением палочки осветлил ее волосы. Гарри искренне не понимал причины ее бушевания, в конце концов, длинные светлые волны ей шли. Назло всем и в доказательство своей правоты, уже будучи миссис Уизли, Гермиона сделала короткую стрижку и перекрасилась в черный. Негодующие охи и ахи Рона и Молли на торчащие во все стороны пряди лишь доказали ей, как она была права.

Теперь у Гарри был громоздкий титул и полное право на затхлый дом Блэков. Никаких особых изменений он не внес, сорвал к чертям родовой гобелен, снес на чердак портреты, подновил то, что нуждалось в ремонте, и наслаждался мрачностью и темнотой. Кричер, как считал Гарри, только добавлял шика этой уже совсем не благородной старине. Джинни в свое время пыталась здесь кое-что сделать, итогом ее усилий была сносная светлая кухня и довольно душная спальня. Ко всем замечаниям приводимых сюда временных партнеров Поттер оставался совершенно глух. Где-то внутри него имелось стойкое подозрение, что обстановка в доме изменится лишь тогда, когда сюда войдет второй хозяин – его омега или бета.

Гарри, насвистывая, прошел в чистую гостиную и завалился на старинный диван.

– Кричер! – гаркнул он, – Сделай мне кофе, бездельник! И начинай готовить ужин!

Со стены справа донеслось ворчание.

– А, миссис Блэк, добрый вечер, – поздоровался Поттер, растянувшись по всей длине.

Он перенес потрет Вальбурги в гостиную, чтобы не было скучно, купил ей новую раму и даже полюбил вести с ней беседы по вечерам. Узнавшая о титуле миссис Блэк, отметив, что дом не изменился, оценив новую раму и услуги по подновлению магических портретов, польстилась вниманием к своей персоне и в ответ стала адекватной.

– Вечер, наследник, – величественно кивнула Вальбурга, – Вы поздно пришли. Жалкое Министерство не стоит того, чтобы в нем задерживаться сверх меры.

– А я не ради Министерства задержался, – с удовольствием хмыкнул Поттер, предчувствуя интересный разговор, – Я тут охочусь за компроматом на вашего… э-э-э… внучатого племянника, если не ошибаюсь.

– Юный Малфой? – округлила глаза миссис Блэк, – Чем же он привлек ваше внимание? Я слышала, он занял подобающее место в Министерстве, но его отец меньше зависел от официальной власти, ах, Люциус не позволял себе такого!

Гарри довольно хмыкнул и взял у Кричера кофе. Несмотря на то, что домовик ворчал, жаловался он не на Гарри (ведь «старая хозяйка» приняла его как наследника), а на то, что молодой хозяин не позволяет ему вернуть на место ту кучу опасных артефактов, что пылилась на чердаке. Гарри всерьез опасался облажаться с каким-нибудь и получить, скажем, убойную дозу яда, а Кричер искренне не понимал, как можно без них жить.

– У меня есть секрет, миссис Блэк, – театральным шепотом проговорил Герой, – Но я скажу его, если вы мне дадите слово, что будете немы, как рыба. В том числе и перед другими портретами.

– Скажете тоже, – как-то не по-своему фыркнула Вальбурга, – Это мой единственный портрет, вы прекрасно это знаете. Все прочие местные вы любезно переселили на чердак! Мне просто некому сказать!

Она лукавила, конечно. На чердак она вполне могла попасть.

– Ну что ж, тогда я вынужден оставить его при себе, – притворно печально сообщил Гарри и принялся за кофе.

Миссис Блэк закатила глаза и всплеснула руками, что буквально был жест сильного доверия.

– Прекрасно! Даю слово Блэка, что не расскажу ни единой живой душе сказанное вами, наследник.

– И мертвой – тоже, – с наслаждением протянул Поттер.

Вальбурга довольно хмыкнула.

– Лишаете пожилую уважаемую женщину последнего повода посплетничать. Так и быть. Ни живой, ни мертвой. Валяйте, мистер Поттер.

Ей было сильно любопытно, раз она даже позволила себе столь фривольное словечко. Гарри иногда думал, что дурно влияет на старую альфу миссис Блэк. С другой стороны, почему бы и нет? Она прекрасно скрашивала те вечера, которые были одинокими, а еще ей было позволено наблюдать, если Гарри развлекался с новым партнером в гостиной. Как выяснилось, старушка была той еще вуайеристкой. Впрочем, что еще делать мертвым, как не наблюдать за живыми с философским интересом? Пару раз она таки обозвала Поттера ненасытным животным, получив в ответ, что она, как альфа, вряд ли была чуть лучше, на что мадам с достоинством поведала о наличии мужа, который и удовлетворял ее аппетиты, и упрекнула наследника в отсутствии оного.

– Как бы вы отнеслись к новому хозяину дома в лице Драко Малфоя?

Старушка откровенно разинула рот, Гарри с удовольствием отметил, что если б могла, она бы от удивления выпала из портрета.

– Вы решили связать жизнь с ним? Но он же скорее всего альфа! Неужели бета?

Гарри с нескрываемым удовольствием покачал головой.

– Он не может быть омегой! – возопила миссис Блэк, комкая в руках платок, – Это же… нонсенс! Малфой – омега!

Поттер развел руками, мол, он тут ни при чем.

– Вы уверены, молодой человек? Совершенно?

– Абсолютно, – кивнул Герой, – Своим носом чуял. Неоднократно. Особенно, конечно, ощутимо в его комнате в мэноре.

Старушка всплеснула руками и вскочила со стула, расхаживая взад-вперед, то удаляясь, то приближаясь.

– Безумие! Как так могло получиться? Что же бедная Нарцисса?

– Оставила его одного после смерти Люциуса, – пояснил Гарри, – Я хочу получить его, миссис Блэк, не знаю, зачем, но хочу. Для этого мне нужен компромат.

– Да уже сам факт того, что он… Это весомый компромат для его репутации! – нервно хохотнула Вальбурга, – Хотя в нынешнее время это и не позорно. Но для Малфоя! Для сына Люциуса! – она воздела палец к небу, точнее, к верхней части рамы.

– Мало, – с сожалением вздохнул Поттер, – Репутацию я ему попорчу, но моим он не будет. Нужно нечто более серьезное. Вот как раз сейчас работаю над этим.

Миссис Блэк вдруг заговорила тихим голосом, и Поттер вздрогнул от ее обращения.

– Гарри, – сказала она, – Гарри, неужели вы не понимаете, что не удержите его компроматом?

– А чем еще, – огрызнулся он, – Обаянием его не возьмешь!

– И все же это не то, что может заставить Малфоя влюбиться. Если такое вообще есть, – покачала головой Вальбурга, – Но не мне судить.

Она замолчала, и Гарри в тишине допил кофе, думая, зачем ему вообще хорек и делать того своим. «Хочется дорогую игрушку – сними проститутку или купи квиддичную команду, – говаривала полюбившая резкости в адвокатуре Гермиона, – А людей не трогай». Она вообще осуждала образ жизни Гарри, но в силу давней дружбы и любви все прощала. Стоило ему улыбнуться – все прощали.

Вот на Малфое только не сработало.

Воспоминания вылились в думосбор юркими ленточками и слились с прочим. Помешав серебряный кисель палочкой, Гарри нашел очертания камер Аврората и нырнул с головой в чужую память.

========== Девять офицеров ==========

Перед взглядом Гарри предстало знакомое помещение – камеры Аврората. Он огляделся. Народу действительно было много для четырех пленников. Двое авроров должны были стоять у входа, Гарри видел только их плащи, третий под прицелом палочки отвел одного из заключенных в одиночку, где уже находились двое незнакомых людей, тощий шваброобразный из малфоевского отдела, Поттер его смутно помнил, и сам Малфой. Главный Аврор невольно залюбовался Драко: напряжение стрелы в полете, скулы, холодный взгляд, жест отстраненности – он только следил.

К допросу сначала приступил малфоевский подчиненный, он оказался переводчиком, спрашивал, сверяясь с бумагой, пленник ему что-то с отупелой насмешкой отвечал.

– Что? – не выдержал Малфой.

– Пока ничего, – поджал губы переводчик, – Говорит, на вопросы американских подхалимов, тем более… магов, он не отвечает.

– Магов? – Драко нахмурился.

– Вроде того, – неохотно пояснил тот, – Это слово у них используют магглы, профессиональные охотники за магами.

– Оставь лингвистические петли, мне не интересно, – махнул рукой Малфой, – Продолжай.

Переводчик пошел дальше по списку, пленник все больше наглел, не встречая сопротивления, выплевывал непонятные слова, от которых у переводчика всякий раз дергалось веко. Наконец, Малфою спектакль надоел, и он кивнул двоим другим.

Это оказались легилименты. Один был худой и скучный, второй – хлыщеватый. Гарри даже удивился, зачем нужно двое? Однако Малфой, видимо, знал что-то еще.

Работа легилиментов со стороны выглядела… интересно. Первый взмах – нетерпеливый прищур.

– Барьер, – отрапортовал Скучный.

Хлыщ кивнул и попробовал тоже. Безуспешно. Пленник откровенно скалился. Если он – профессиональный охотник за магами, значит, их учили сопротивляться заклятиям… Только как? Гарри никогда раньше о таком не слышал. Это и есть дела внешней безопасности? Отлов потенциальной угрозы?

Скучный закатал рукава, хлыщ снял плащ. Им тоже было нелегко, даже стойка изменилась на более пружинистую. В напряженных попытках взломать защиту и вялых насмешках пленника прошло минут пятнадцать. Наконец, хлыщ, видимо, почуял ментальную брешь.

– Расширяй, – буркнул он напарнику, тот нахмурился и закрыл глаза, выписывая палочкой незнакомые узоры.

Лицо пленника неуловимо изменилось, Гарри специально отошел так, чтобы видеть его лучше. Теперь оно выглядело напряженным, он даже задержал дыхание, будто стараясь защемить вторжение своей волей. Хлыщ вскрикнул и схватился за голову.

– Живой? – обеспокоенно спросил Малфой.

– Сейчас, – собрался тот, жадно отпил из струи воды от Акваменти, и снова взялся за дело. Несколько минут они рушили блок, когда Скучный, рукавом вытерев пот, проговорил:

– Сделайте ему больно, сильно сопротивляется.

Драко, не задумываясь, бросил формулу судорог. Гарри восхищенно подумал, что и сам бы начал с нее. Аврорат нечасто прибегал к услугам легилиментов, в основном добывал информацию такими вот путями.

Пленник завопил. Поттер невольно оглянулся на авроров, они должны были всполошиться. Нет, стояли как стояли. «Заглушка, – понял он, – Умно».

– Все, – просигнализировал Скучный.

Драко опустил палочку, пленник тоже замолчал, тяжело дыша. Скучный отошел, вытирая покрасневшее, будто после пробежки, лицо и порекомендовал:

– Отойдите лучше, сейчас блеванет.

И вправду, пленник некоторое время содрогался в рвотных позывах, переводчик брезгливо пробормотал Эванеско, Драко плеснул пленнику на лицо воды из палочки и разбрызгал ароматическое зелье с зеленым ярлычком. Поттер хмыкнул.

– Начинаю поиск воспоминаний, – прокомментировал Хлыщ, продолжавший работу с пленником, – Какие локации искать?

– Багдад, Аль-Каида, операции против британцев. Описывайте по ходу, – напряженно бросил Драко, – Назовите ему это по-арабски…

Картинка начала искажаться. Легилимент искал воспоминания, очень быстро мелькали элементы пейзажей и лица, Гарри не успевал за калейдоскопом, но было и не нужно. Хлыщ остановился на том, где мелькнула форма британских офицеров-магов.

Поттер видел разрушенные дома, вспышки выстрелов, бежал вместе со смуглолицым обладателем воспоминаний. Их было много, целая небольшая толпа, только не сразу заметная. Часть отстреливалась за баррикадами, часть волокла пленников в британской форме с мешками на голове в большой армейский грузовик. Допрашиваемый был среди них, он запрыгнул внутрь.

«Иракцы, значит, – понял Гарри, – Какая давность воспоминаний?»

По картинке пошла рябь, видимо, легилимент нетерпеливо перелистнул воспоминание до следующего. А следующим был подвал. Много иракцев с автоматами, на бородатых лицах – ненависть и сосредоточенность. Напряжение было ощутимым. Посредине довольно большого помещения стояли на коленях, Поттер посчитал глазами, ровно девять, судя по форме, англичан, видимо магов, у одного сохранилась пустая кобура от палочки. Аврор подошел и внимательно всмотрелся в грязные и окровавленные лица.

– Твою ж мать, – проговорил он невольно, – Твою бога душу мать!

Все девятеро были офицерами-ветеранами войны с Волдемортом. Троих Гарри знал лично, они работали в отделе боевиков, когда он еще только был стажером. Эти трое, как писали газеты, погибли от взрыва гранаты, хоронили в закрытых гробах. Детальная память зашевелилась, выцепляя из потока когда-то незначимые мелочи: колдографии в «Пророке», репортажи с похорон, речь Кингсли… «Миссия ценой жизни», взрыв грузовика, снайпер, «погиб во время задания»… Названия и время смертей кружились в голове хороводом, разница в месяц-два, у кого-то в несколько недель, в две тысячи четвертом наступление закончилось, но операции по зачистке от партизан проводились, войска дислоцировались в Басре*, Малфой спрашивал Багдад, значит, и Багдад зачищали…

Как, каким образом могли погибшие в разное время и в разных местах девять офицеров оказаться в одном подвале с партизанами? Или террористами? Партизаны бы убили их на месте, значит, террористы, они ни за тех, ни за этих, против всех. Сами за себя. То-то ходили слухи, что Абу Мусаба аз-Заркави**, глава суннитов Аль-Каиды, не маггл, а сквиб, люто ненавидящий магов… Кто же знал, что он каким-то образом натаскивает магглов против магических войск?

Гарри услышал два голоса. Один, глубокий, говорил по-арабски, второй, незнакомый, переводил. Видимо, у суннитов были свои толмачи. Обернувшись, он заметил, что на офицеров направлена обычная маггловская видеокамера. Переводчик террористов спокойно вещал, повторяя за боссом, будто ничего и не происходило:

– Здесь девять ваших офицеров, жадные прихвостни захватчиков. Нам неинтересно, куда вы пойдете потом, в Басру или в Фаллуджу***, и кого вы убьете еще. Мы хотим трех наших боевиков, которых вы держите у себя. Если в течение следующего дня вы не отдадите нам их, мы отрубим голову одному вашему. И так каждый день промедления.

Они снова заговорили по-арабски, офицеры даже не переговаривались, некоторые явно едва держались в сознании, получив прикладом автомата по затылку. Воспоминания снова прервались, дальше была окровавленная сабля, обезглавленное тело, и Гарри зажмурился, чтобы не знать, не видеть, кого убили первым. Какого черта Министерство не отдало террористов?

Голос Малфоя будто за кадром произнес: «Оставь казни, ищи аз-Заркави, опиши местность максимально подробно…»

Он не стал дальше слушать, усилием воли покинул воспоминания. Голова нещадно болела, по виску и спине стекали струйки пота. Гарри встряхнул головой, прогоняя видение безымянной отрубленной головы, катящейся к ногам.

Кинувшись в ванную, он долго плескал на лицо холодной водой, не в силах избавиться от понимания. Террористы были там, в Министерстве. А офицеры, все до одного – мертвы.

– Как ты мог, как ты принял это решение? – пробормотал он, почти ненавидя Драко, – Кто тебя надоумил, не мог же ты сам..?

Гарри закрыл глаза и задумался. Все это было ужасно, по-настоящему плохо, а политически – еще хуже. Это было чуть больше года назад. Все становилось на места.

Азкабан был нужен не только, чтобы спрятать, но и с расчетом на то, что дементоры ослабят их силу к сопротивлению, пошатнут барьер. Видимо, так и вышло. Четвертый, очевидно, был пойман позже… ОВС интересовала не смерть офицеров, а местонахождение главы Аль-Каиды, значит, Драко знал о решении пожертвовать… Мерлин, но это же были офицеры-ветераны! Не простые солдаты! У них здесь остались семьи, их любили и ждали…

Озлившись на собственную растерянность, Гарри рыкнул и сорвался с места. Он не думал, в нем кипела ярость и кусала его тонкими острыми зубами, вызывая болезненный зуд и желание вскочить и бежать. Темнота, вина, горечь, стыд, злость…

Опомнился он только у дверей Малфой мэнора от того, что тряс Драко за плечи и что-то спрашивал. Бледное лицо того казалось еще более худым, а взгляд был отстраненно-пустым. Словно только что поняв, что делает, Гарри испуганно отпустил плечи Малфоя и отодвинулся. Драко этого будто и не заметил, отвернулся и прошел в гостиную. Поттеру ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.

Малфой тяжело присел на кресло, Гарри упал в другое.

– Налей чего-нибудь… покрепче. Пожалуйста, – проговорил Герой, не узнавая свой голос.

– Вирренс, Огденское, трехлетку, – скомандовал тот, и уже через минуту как-то брезгливо обнюхивал свой стакан виски.

Гарри молчал и смотрел в пол, чувствуя жар в желудке.

– Как ты смог принять такое решение? – прохрипел он наконец, – Я просто не понимаю, как?

Драко остро глянул на него исподлобья, тяжело вздохнул.

– Я принимал его не один. Не хочу оправдываться, но такие решения я не вправе принять сам. Твой любимый Кингсли отдавал распоряжение.

– Но ведь ты мог… повлиять, я не знаю!

– Не будь наивен, Поттер, – огрызнулся Малфой, – Двоим светила пенсия через год, еще одному – через три. Оставшимися пришлось пожертвовать без таких оправданий.

– Зачем? Чтобы прикрыть Аль-Каиду? – горько кривясь, спросил Гарри, – Ей на смену придут другие.

Малфой устало потер лоб.

– Ты же слышал, что говорили. Аз-Заркави не маггл, а сквиб. У них там, на востоке, все сложно с положением магов, и… Проще говоря, это инвестиции в будущую безопасность. Нельзя допустить, чтобы магглы смогли сопротивляться магии. Сначала ментальный блок, потом что? Охота?

– Как они вообще оказались в Багдаде? Кто их вызвал туда из Басры? Для зачистки?

Драко отстраненно кивнул.

– Американцы узнали, что аз-Заркави сейчас в Багдаде. Если тебя утешит, именно после этого мы официально получили повод прикрыть сотрудничество с США. И прикрыли. В Ираке больше не гибнут наши, так что смерть этих офицеров…

Но Поттер не слышал, уставившись в одну точку.

– Ты кровь на руках… не чувствуешь? – спросил он тихо.

Драко разозлился.

– Тебе ли говорить?! Сколько народу за тебя погибло!

– Я знаю! – выплюнул тот горько.

Они долго молчали. Драко замахнул виски, не распробовав вкус. Он привык с этим жить, но не настолько, чтобы забыть до конца. У него перед глазами не стояли лица, но похороны он помнил хорошо. «Так было нужно для блага страны», – заучивал он, как мантру.

– Мы как узнали, сразу послали тех, кто там еще был, – зачем-то пояснил Малфой, – То есть… Я послал. На свой страх и риск. Американцы проводили свою зачистку, и я воспользовался тем, что внимание было отвлечено. Но они слишком быстро среагировали, – он повертел в руках стакан, стараясь не смотреть на Гарри, – Отряд захватил двоих, один скончался по дороге. Второго довезли.

Поттер не реагировал. Драко велел налить себе еще, ему рассказ давался трудно. Этот момент своей карьеры он ненавидел.

– Мы его допрашивали последним. Двоих за то утро успели… Удивлен, что ты сообразил, кто тебе нужен. А так бы всей правды и не узнал…

Поттер сидел перед ним, потерянный, растерявший свое хладнокровие и веселье. Видимо, не все умерло в нем с войны, вот же она, эта наивность в зеленых глазах, тщательно спрятанная, воскресшая от боли, а не от радости, вот ее печаль.

Но Драко еще и понимал, что старый школьный враг не зря полез в воспоминания. Что у него была цель. Он, Драко Малфой, сам был этой целью.

– Что теперь, Поттер? – тихо спросил он, – Новый шантаж? Или предпочтешь, чтобы я ласточкой слетел с кресла прямо в Азкабан?

Гарри вздрогнул, как от удара, поморщился.

– Это и есть самое дерьмовое, Малфой. Я не собираюсь ничего делать.

Он помолчал и продолжил странным тихим голосом.

– Больно понимать, что от меня ничего не осталось… Раньше я бы вспылил, благородная ярость, поиск справедливости, понимаешь? Наплевал бы на все и чувствовал бы себя как человек, поступивший правильно. Я бы принес эту жертву, не воспринимая ее как жертву. А теперь… Теперь я понимаю и принимаю, теперь у меня тут целый ворох оправданий. «Интересы страны», «цель оправдывает средства», – он в сердцах сплюнул, – Зачем это все?

– Мы выросли, – тихо ответил Драко.

Гарри вскинул голову, в глазах сверкало неподдельное отчаяние.

– И это тоже не самое худшее. Я не могу тебя осудить. Я оправдываю тебя. Я принимаю это все. Так не должно быть! Не должно, – он уронил голову на руки, – Господи!

– И почему магглы так любят это слово? – пробормотал Малфой, будто про себя, и вдруг тихо проговорил то, что не сказал бы никогда, тем более, Поттеру, – Смирись. Уже поздно.

В ответ на это Поттер внимательно посмотрел на него и вяло кивнул. Просто кивнул и встал с кресла.

– Я пойду… – он слегка пошатнулся, но устоял.

– Поговори с кем-нибудь, – неожиданно для себя, тщательно скрывая жалость, посоветовал Драко.

Он еще помнил тот вечер, когда вернулся из Министерства после принятия этого решения. Как сжался в комок в спальне и больше всего хотел, чтобы рядом был отец, гладил по спине и говорил чепуху вроде «ты не виноват». Но никого не было. А Поттер вряд ли пойдет к друзьям, совести не хватит. Драко был почему-то рад, что Гарри пришел к нему, пусть даже и с обвинениями, которые звучали скорее как упреки самому себе.

– С миссис Блэк поговорю, – горько улыбнулся тот и вышел.

Драко снова опустился в кресло и задумался. Сквозь горечь проглядывало удивление. Столько человеческого было в этом Поттере, столько живого, нешаблонного, не альфьего и не омежьего, не профессионального, просто человеческого, что…

Что Драко даже был готов простить ему предыдущий шантаж.

*Британские войска действительно дислоцировались в Басре. Зачистки – освобождение территории от партизанов.

**Абу Мусаб аз-Заркави – глава организации «Единобожие и джихад», глава группировки «Аль-Каида в Ираке», занимавшейся похищениями. Все остальное – мои домыслы.

***Битва за Фаллуджу 8-20 ноября 2004

========== Норные животные ==========

Гарри часто спрашивал себя, откуда в семье двух спокойных самих по себе бет может быть такое количество бурь, ссор, примирений и всякой другой активной погоды. Заслуга ли это испортившегося характера Гермионы или ронова упрямства, сравнимого разве что с медленным ходом ледокола. На работе Гермиона Грейнджер-Уизли совершенно спокойно общалась с малоприятными личностями, а Рон в магазине с завидной выдержкой терпел выкрутасы Джорджа. Казалось бы, дома у этих двоих должно быть еще спокойнее, просто морской штиль, но нет.

«Наверное, это еще со школы, – думал Гарри, петляя по уютному садику и уже слыша отголоски бурных выяснений отношений, – Любовь у всех выражается по-разному».

Нора за несколько лет довольно сильно изменилась и все-таки осталась прежней. Домик из десятка пристроек, у каждой своя особенная история. У Уизли после войны было достаточно денег, чтобы полностью перестроить Нору и даже назвать ее как-нибудь возвышенно, Уизли-холл, например. Поттер представил мистера Уизли в смокинге, а круглую Молли хозяйкой бального зала, и рассмеялся образу. Нет, что бы ни произошло в мире, Уизли навсегда останутся норными животными.